+++
Пейн останавливается перед дверью квартиры Найла и Гарри, когда звонит его мобильный. Лиам тут же засовывает руку в карман, пытаясь его нащупать, и хмурится, смотря на номер звонящего, после чего нерешительно отвечает на звонок. — Привет, Луи. — Ты должен что-то с этим сделать, — слова вырываются, как будто альфа слишком долго сдерживал их. — Послушай. Тебе нужно поговорить с Зейном. — Я же говорил тебе, — напоминает ему Лиам, прислоняясь к стене. — Я думаю, что он должен сам решить, когда начать этот разговор. Он знал об этом с самого начала, но ничего не сказал, и я думаю, что у него должна быть причина для этого. — Меня не волнуют его причины, — Томлинсон раздраженно выдыхает. — Ты заставил меня солгать ему, Лиам. Он мой самый близкий друг, и я больше не могу даже смотреть на него, потому что знаю, что скрываю от него то, что не должен скрывать. Мы всегда честны друг с другом. Лиам прикусывает губу. — Я не хотел, чтобы это подорвало вашу дружбу. — Это нужно прекратить, — произносит Луи. — Сегодня. — Уже почти восемь, — спокойно отвечает Пейн. — Я все равно увижу его в четверг. Томлинсон усмехается. — Это целых два дня! — Луи. Я понял, — Лиам проводит рукой по лицу. — Я расскажу ему. Мне очень жаль, но ты должен позволить нам сделать это в нашем собственном темпе. Для меня многое поставлено на карту. И для Зейна тоже. Я не могу торопиться. Томлинсон делает глубокий вдох. — Я знаю. Но это трудно. Он думает, что я ненавижу его или что-то в этом роде. — Не думает. Он просто в замешательстве, — успокаивает его Лиам. — Откуда тебе знать? — Пейн понимает, что Томлинсон хмурится. Альфа широко улыбается. — Я просто знаю, Луи. — Ох, заткнись. — Он еще не понял, но я уже чувствую его через связь, — Лиам пожимает плечами. — Сегодня он был немного сбит с толку и нервничал. Луи вздыхает. — Боже, я ненавижу тебя. — Я обещаю, что поговорю с ним и удостоверюсь, что он знает, что у тебя не было выбора, что это моя вина. Последовал еще один стон. — Перестань быть таким чертовски самоотверженным все время. Меня от этого тошнит. Пейн смеется. — Думаю, один самоотверженный идиот узнает другого. — Я вешаю трубку, — Луи сбрасывает, прежде чем Лиам успевает что-то ответить. Покачав головой, Пейн убирает телефон и глубоко вздыхает. Он знает, что несправедлив к Луи, но как бы то ни было, Лиаму необходимо поставить Зейна на первое место. Прямо сейчас его приоритетом было каким-то образом завоевать омегу, и Лиам не думает, что простое противостояние с ним каким-либо образом поможет этому. Это только оттолкнет Малика от него, а Лиам не может этим рисковать. Собравшись с духом, альфа стучит в дверь и глубоко вдыхает. Найл открывает секунду спустя, выглядя бодрым, как и всегда. — Заходи. Мы еще не совсем готовы, — он отступает в сторону и жестом приглашает Лиама следовать за ним. Пейн входит, видя Гарри, выходящего из ванной. — Я думал, что опоздал. — Викторина начнется в девять. Все нормально, — Стайлс застегивает темно-синюю блестящую блузку. Глядя на Найла, Лиам замечает, что по сравнению с ним он выглядит непринужденно в своих темных джинсах и сером джемпере. — По какому случаю, Эйч? Гарри пожимает плечами, на его губах играет загадочная улыбка. — Ничего такого. Просто давно хотел надеть эту блузку. Найл закатывает глаза в ответ. — Да скажи ему, Гарри. — Что? — растерянно спрашивает Лиам. — Ничего, — отвечает омега, направляясь в свою комнату. — У него сегодня день рождения, — Найл качает головой. — И он из тех людей, которые притворяются, что в этом нет ничего особенного, но на самом деле хотят, чтобы этот день был особенным. Лиам растерянно моргает. — Это действительно так? Гарри возвращается из своей комнаты с парой ботинок на каблуках в руке. Затем застенчиво улыбается. — Так и есть. — Почему ты ничего не сказал, когда мы договаривались встретиться? — Лиам крепко обнимает омегу. — Я бы купил подарок. Гарри смеется, обнимая альфу в ответ. — Все в порядке, правда. В этом нет ничего особенного. — Видишь? — Найл прерывает его, застонав. — Так раздражает. — Все твои напитки сегодня за мой счет, — заявляет Лиам, отстраняясь. — Не нужно, — Гарри качает головой. — А как насчет меня? — спрашивает Хоран. Лиам ухмыляется в ответ. — У тебя тоже сегодня день рождения? — Вместо того, чтобы покупать мне напитки, ты мог бы пообещать, что мы выиграем сегодняшнюю викторину в пабе, — Стайлс наклоняется, надевая ботинки. — Я не думаю, что у нас есть шансы, — извиняется Пейн. — Поверь мне, вариант с напитками самый выигрышный. — Ну, — Гарри пожимает плечами, озорная ухмылка появляется на его губах. — Я подумаю над этим. — Иди, собирайся, — Найл шикает на него, отправляя обратно в ванную. — Или мы никогда не уйдем, — когда Стайлс уходит, он снова поворачивается к Лиаму. — Почему бы тебе не присесть на минутку? Я принесу нам по бутылочке пива. Лиам принимает приглашение и направляется в гостиную, опускаясь на диван. По телевизору идет «The Chaser», и Лиам какое-то время погружается в сюжет. Он достает подушку из-за спины, чтобы положить ее на пол, когда его взгляд падает на блокнот, поверх которого лежит согнутый пополам листок. Наклонившись ближе, он читает нацарапанные слова. What am I now? /Кто я теперь? What if I’m someone I don’t want around? /Что, если я тот, кого не хочу видеть? I’m falling again /Я снова падаю Falling again /Снова падаю Falling /Падаю What if I’m out? /Что если я вышел из игры? What if I’m someone you won’t talk about? /Что если я тот, о ком ты не хочешь говорить? Некоторые слова зачеркнуты, другие наоборот кажутся слишком яркими. Одно предложение буквально выбивается из всего текста, буквы выделены жирным шрифтом. Я тебе когда-нибудь снова понадоблюсь? Лиам поднимает глаза, когда в комнату входит Хоран. Он поспешно садится обратно на диван, но омега уже все понял. — Я говорил ему, чтобы он не разбрасывал свои тексты. Лиам смущенно указывает на сложенный пополам лист. — Это написал Гарри? Найл кивает в ответ. — Он много пишет. Не спрашивай об этом, но я думаю, что вся эта дрянь про Луи. — Похоже на то, — Пейн хмурится, глядя на слова песни. — Эй, Гарри? — восклицает альфа. Стайлс входит в комнату секундой позже, запустив руки в волосы. Теперь, когда он коротко подстриг их, они кажутся еще более кудрявыми. — Да? — Не хочешь посмотреть мои тексты песен? Гарри растерянно моргает. — Что? — Я застрял на одном моменте — поспешно объясняет Лиам. — И я думаю, что ты мог бы внести свой вклад. Если ты готов к этому. — Я имею в виду, — Гарри кивает, проводя руками по волосам. — Если ты думаешь, что я смогу помочь. — Ты встречал Риту в Дублине, не так ли? — спрашивает Лиам, и в его голове зарождается идея. — Хорошая девушка, — широко улыбаясь отвечает омега. — Ты ей тоже понравился, — Лиам улыбается, затем указывает на листок на столе. — Если ты чувствуешь себя комфортно, ты мог бы обсудить это с ней. Гарри опускает руки, моргая. — Что? — Вообще-то я встречаюсь с ней завтра. Ты мог бы присоединиться к нам, если у тебя будет время, — Лиам пожимает плечами. — Ты прочитал? — Гарри наклоняется, поспешно хватая лист бумаги и блокнот. Лиам тут же поднимает руки в защитном жесте. — Я не хотел. — Это личное, — Стайлс обиженно прижимает блокнот к груди. — Но слова очень красивые, Гарри, — Лиам не уверен, что ему следует настаивать, но он также чувствует, что омега никогда не признает свой талант. Пейну только хочется помочь ему воедино связать слова, которые несут в себе те же чувства, что испытывает и он сам. — Рита, вероятно, могла бы дать тебе какой-нибудь совет или, ты знаешь, передать твою песню нужным людям. — Ты имеешь в виду, что Гарри мог бы продавать свои тексты? Музыкантам? — спрашивает Найл. Он кажется гораздо более заинтригованным, чем Стайлс. — Да, безусловно, — Лиам не сводит глаз с Гарри. — Текст, который я только что прочитал, мог бы стать прекрасной балладой. Стайлс качает головой. — Это обычные стихи. — Написание песен мало чем отличается от написания стихов, — взяв у Найла бутылку пива, Лиам пожимает плечами. — Просто подумай об этом, хорошо? На мгновение Гарри, казалось, растерялся. Он смотрит на блокнот в своих руках, но когда открывает рот, чтобы ответить, раздается звонок в дверь. Обменявшись растерянными взглядами с Найлом, он выходит из комнаты и направляется в коридор. — Ты пригласил кого-то еще? — спрашивает Лиам. Хоран качает головой и встает, следуя за Гарри. Когда Лиам делает тоже самое, он как раз успевает увидеть, как в дверном проеме появляется молодой человек. На нем кожаная куртка и велосипедный шлем. — Доставка для Гарри Стайлса, — произносит он, проверяя адрес на посылке. Гарри кивает в ответ. — Это я. — Пожалуйста, распишитесь здесь. Через несколько секунд посылка вручена омеге, и парень исчезает. Гарри застывает у двери, с удивлением глядя на сверток. — Кто отправитель? — Найл наклоняется вперед. Гарри переворачивает посылку. — Не указанно. Лиам обменивается быстрым взглядом с омегой. Очевидно, Найл имеет такое же представление о том, от кого этот подарок. — Открой его! — инструктирует Хоран, которому, казалось, не терпелось узнать, что там внутри. Гарри осторожно разрывает картон и достает длинный, тонкий бархатный футляр, который подозрительно похож на те, в которых обычно хранят драгоценности. Лиам примерно догадывается, что внутри. — К нему прилагается какая-нибудь записка? Стайлс качает головой, но когда он открывает коробку, то видит вдвое сложенный листок. — Что там? — Найл тут же втискивается в пространство Гарри. «Я вспомнил про тебя, когда увидел это. С твоим днём», — читает омега вслух. Больше нет сомнений, что этот подарок от Луи, поэтому Гарри колеблется, после чего приподнимает крышку: внутри лежит жемчужное ожерелье. Он тихо ахает, его рука немного дрожит. Найл одобрительно присвистывает. — Он ничему не научился, не так ли? — Но зато оно красивое, — замечает Лиам. Он вспоминает выражение лица Луи, когда тот впервые обнаружил ожерелье в ювелирном магазине. — И оно действительно подходит Гарри. Стайлс отрывает взгляд от жемчужин, которые выделяются на черном фоне. — Я не могу принять такой дорогой подарок. Лиам может сказать по выражению глаз омеги, что ожерелье ему безумно понравилось, и что если он вернет его, это разобьет ему сердце. Однако он уже достаточно хорошо знает Гарри, чтобы быть уверенным, что тот все равно сделает по-своему. Стайлс упрям и довольно горд. Особенно потому, что он омега. — Он купил его в Берлине, — произносит Лиам, прежде чем успевает передумать. — Значит, вернуть будет довольно проблематично. Гарри прищуривается. — Ты видел, как он покупал ожерелье? Лиам кивает. — И подумал, что он, вероятно, покупает его для тебя. — И ты не остановил его? — Найл хмурится. — Первое, о чем я подумал: Гарри оно точно понравится, — пожимает плечами альфа. — Это очень дорогой подарок. Найл презрительно фыркает в ответ. — Мое мнение на этот счет так и не изменилось. Он пытается купить Гарри. Снова. Улыбнувшись, Лиам смотрит на подарок. — Я думаю, что это инстинкты его альфы, пытающегося заботиться о своем омеге. Можно сказать, таким образом он хочет побаловать его. Это нелегко игнорировать или подавлять. — Звучит так, будто ты судишь по собственному опыту, — замечает Найл. — Я имею в виду… — Пейн пожимает плечами, чувствуя, как румянец появляется на щеках. — Я альфа. — Я не просил, чтобы меня баловали или заботились обо мне, — Гарри резко захлопывает футляр. — Я не понимаю, почему это такая большая проблема? — Лиам хмурится, глядя на омегу. — Я имею в виду. Ты же признал то, что Луи твой альфа, верно? Парни обмениваются странными взглядами. — Найл обмолвился, что Томлинсон хотел заплатить тебе, чтобы ты провел с ним его гон, верно? — Лиам бросает взгляд на бархатный футляр. — Как ему пришла в голову эта идея? Я имею в виду. Должна быть причина, по которой он думал, что ты хочешь, чтобы тебе заплатили. Губы омеги сжимаются в тонкую линию, он упрямо скрещивает руки на груди. Лиам явно задел его за живое. С любопытством он решает надавить на него еще больше. — Я не говорю, что ты охотишься за его деньгами, Гарри. Я знаю, что ты не такой, — Пейн на мгновение поворачивается к Найлу, чтобы оценить его реакцию. — И все же, как у него сложилось такое впечатление? На мгновение они оба замолкают, но затем Стайлс вздыхает и опускается обратно на диван. — Это потому что технически он нанял меня. — Нанял тебя? — повторяет Лиам, не совсем понимая, о чем Гарри говорит. — Для чего? — Чтобы я провел с ним его гон, — Стайлс смущенно опускает глаза в пол. — Зачем ему это делать? — Пейн хмурится, глядя на Хорана. — Это долгая история, но если кратко, то Луи нанял нескольких омег, чтобы, вроде как, проверить их перед своим гоном, — Хоран опускается рядом со Стайлсом. — Гарри был одним из кандидатов. Лиаму требуется некоторое время переварить это, но он все еще многого не понимает. — Что? — Я работаю в агентстве, которое предоставляет омег альфам для гона, — терпеливо объясняет Гарри. — Так я могу самостоятельно оплачивать университет. — Ох, вау, — Лиам опускается в кресло. — Тогда вот почему ты так расстроен? — Потому что он мой альфа, — Стайлс отрывает глаза от пола, его взгляд гораздо более свирепый, чем предполагал Лиам. — И мой альфа ни в коем случае не должен платить мне за то, чтобы я был с ним в такой непростой для него момент. Пейн хмурится. — Я не думаю, что это задумка Томлинсона. Он не такой. Найл громко смеется в ответ. — Ну, у Оли были готовы контракты. — Даже несмотря на то, что у вас были отношения? — спрашивает Лиам. — Трудно это назвать отношениями, — Гарри качает головой. — Мы едва друг друга знали. — Итак… — Пейн хмурится, глядя на омегу. — Вы даже не говорили с ним о том, чтобы быть друзьями? — Просто… я пытался? — Гарри проводит руками по бедрам. — После того, как он подготовил для меня эти контракты на подпись, он сказал, что признал меня своим омегой. Если бы он сказал это раньше… — пожав плечами, Стайлс не заканчивает предложение. — Хорошо, — Лиам кивает, обдумывая то, что он только что узнал. — Итак. Сначала вы познакомились и, наняв тебя, он понятия не имел, как ты поведешь себя после Дублина, поэтому он решил придерживаться безопасного маршрута, поддерживать с тобой тесные деловые связи. Если я могу это так назвать. Гарри, казалось, на мгновение задумался над словами альфы. Когда он говорит снова, его голос слегка дрожит. — Он назвал меня проституткой. Лиам закусывает губу, скривившись. — Когда был зол на тебя? — Я слышал, как он сказал это Зейну, — объясняет Гарри. — Что для него проблема, что его пара — шлюха. — Ревность — это подлый, страшный монстр, — Лиам слегка улыбается, видя, как Стайлс в замешательстве хмурит брови. — Ревность? — переспрашивает Найл. Лиам кивает. — Просто поставь себя на его место на секунду. Он встретил свою пару, но он знает, по крайней мере физически, что омега принадлежит не только ему. Его альфа, вероятно, в ярости от этого, заставляя его мозг буквально плавится от ревности. Это заставляет иногда говорить то, чего ты, на самом деле, не имеешь в виду. — Но это немного лицемерно, не так ли? — возражает Найл, скрестив руки на груди. — После того, как каждую неделю у него была новая омега. Лиам не сводит глаз с лица Гарри. — Он спал с ними? Взгляд омеги мечется к бархатному футляру. — Я не знаю. Он мне не сказал. — Но одна только мысль заставляет тебя сходить с ума, не так ли? — Пейн понижает голос. — Это заставляет тебя делать вещи, которые ты на самом деле не хочешь совершать, верно? Найл поднимает брови, переводя взгляд со Стайлса на Лиама. — Гарри не тот, кто будет вешать на кого-либо унизительные ярлыки. — И я не говорю, что Луи имел на это какое-то право, — Лиам слегка качает головой. — Я просто говорю, что, возможно, он даже не имел этого в виду. На мгновение воцаряется тишина, затем Гарри хватает ботинки, которые ранее поставил рядом с диваном. Они почти исчезают под его темно-бордовыми широкими брюками. — Знаешь что? Лиам не отвечает, лишь внимательно наблюдая за омегой, когда тот встает и берет черный бархатный футляр. Намек на дождь и полевые цветы наполняет комнату, так что альфа тут же затаивает дыхание. — Если ты действительно хочешь подарить мне что-нибудь на день рождения, можешь перестать говорить о Луи, — омега хватает черное пальто. — И перестань защищать его. Лиам обменивается взглядом с Найлом, который и сам выглядит немного смущенным. Похоже, он тоже уловил запах. — Конечно. — Отлично. Нам пора, — Гарри выходит из комнаты, не удостоив альфу взглядом. — Я пойду тоже возьму пальто, — бормочет Хоран, вставая. — Лучше допей пиво, приятель. Боюсь, нам понадобится много пинт, чтобы привести его в чувства. — Мы можем взять с собой, — предлагает Лиам. Он собирает оставшиеся бутылки и выходит из гостиной, терпеливо ожидая омег у входной двери. По дороге он мельком видит Гарри, стоящего в своей комнате в пальто и шляпе. Он снова открывает футляр и задумчиво смотрит на ожерелье. Свет в его комнате выключен, но Лиам все же видит, как омега разрывается на части. Тоска в запахе Гарри очевидна. — Готовы? — спрашивает Найл, обнимая альфу за плечи. Стайлс захлопывает футляр, бросает его на кровать, после чего поспешно присоединяется к друзьям. — Поехали.+++
Томлинсон — осел. Болван, которого стоит поискать. Он не только избегает Зейна, но и не пытается исправить это. Обычно Луи не позволяет, чтобы что-то стояло между ними, особенно так долго. Однако прошло два дня, а альфа продолжает играть в молчанку. Вдобавок ко всему он знает, что Малик пытается избегать любой работы с Лиамом, но все же Томлинсон меняет время сегодняшней встречи с Кидом Гарпунсом, чтобы Зейн присутствовал в студии вместо него. Он знает, что делает, и это невероятно подло. Омега никогда больше не заговорит с Луи. Когда он открывает дверь в студию, он удивлен, что первым видит не Лиама, даже не Риту, а Гарри. Он сидит на диване и что-то пишет в блокноте. После Зейн видит девушку со стаканом сока в одной руке, постукивающую ногой в такт музыке. Она стоит у продюсерского пульта, держа другую руку на одной из кнопок. Голос Лиама доносится из кабинки, заполняя комнату. У него закрыты глаза, руки прижимают наушники к ушам. Это песня в стиле аптемпо, но в ее звучании чувствуется настойчивость. Что-то отчаянное. Его еще никто не заметил, поэтому Зейн замирает в дверях, продолжая наблюдать. Ему интересно, что Гарри делает в студии, но он догадывается, что скоро узнает об этом. — Been waiting for a lifetime for you/Я ждал тебя всю жизнь, — пропевает альфа, идеально попадая в ноты. — Рита, — произносит Гарри, нахмурив брови, вставая и присоединяясь к омеге у пульта. — А как насчет: I'm free as a bird, When I'm flying in your cage/Я свободен, как птица, когда влетаю в твою клетку? Девушка ахает. — Это намного лучше. Идеально подходит, — нажав на кнопку, она останавливает музыку и прерывает Лиама. — Ли, послушай. — Малик приподнимает бровь, услышав прозвище. — Гарри предложил заменить строки, — она повторяет фразу Пейну. — Отлично, — Лиам что-то зачеркивает в своем блокноте и вносит изменения. — Так лучше, — тихо добавляет он. Сердце Малика трепещет. Кто заставил Лиама почувствовать себя запертым в клетку? Прежде чем он успевает отвлечься от этой мысли, взгляд альфы мечется к нему, останавливаясь. На мгновение все замирает, и у Зейна буквально перехватывает дыхание. Он медленно моргает, его желудок скручивает узлом, когда Пейн делает то же самое. — Зейн, — Рита тоже замечает его. Девушка спешит навстречу, обнимая парня за плечи. — Я думала, мы сегодня будем работать с Луи. Малик качает головой, у него не то настроение, чтобы объяснять. Не то чтобы он вообще может объяснить. Вместо этого он указывает на Стайлса. — Что Гарри здесь делает? — Лиам привел его, — Рита пожимает плечами. — Чтобы помочь с песней. — Это… — омега чешет подбородок. — Хорошо, я полагаю? Но если он работает над каким-либо песнями, которые попадут в релиз, ему нужно подписать несколько контрактов. — Я просто помогаю, — произносит Гарри. — Ничего примечательного. — Обычный контракт о неразглашении, — отвечает Лиам, выходя из кабинки. Он стоит слишком близко, чтобы Зейн мог чувствовать себя комфортно. Или, может быть, недостаточно близко; из-за этого происходит внутренний конфликт, но омега старается игнорировать это. — Он хороший сонграйтер. Посмотришь, скоро все узнают о нем. Зейн скрещивает руки на груди, не сводя глаз со Стайлса. — Сегодня приезжает продюсер. Ты должен показать ему то, что у тебя есть. Если он решит, что ты хорош, мы заключим несколько контрактов. — Я делаю это, потому что это весело, — Гарри качает головой, поджимая губы. — Я не хочу подписывать никаких контрактов. — Думаешь, я не знаю? — это сказано прежде, чем Зейн успевает подумать. Омега спешит себя оправдать. — Прости. Я не это имел в виду. Гарри громко фыркает в ответ, и Малик воспринимает это как хороший знак. — Это твоя творческая собственность, Гарри, — напоминает ему Лиам. — Ты не должен позволять никому отнимать это у тебя. — Подумай об этом, — Рита обнимает Стайлса за талию. — Можно заработать неплохие деньги. Гарри хмурится, наклоняясь ближе. — Серьезно? — После выхода песни, ты будешь получать авторские отчисления, — Зейн снимает куртку, вешая ее на один из свободных стульев. Таким образом, он создает некоторое пространство между собой и Лиамом. — Посмотрим, что скажет Томас, и тогда уже будем решать. Как тебе? Стайлс кивает, что уже достаточно для Малика. — Вообще-то я думала, что ты придешь с Томом, — Рита опускается на диван, делая глоток сока. — Я немного нервничаю из-за встречи с ним. — В этом нет необходимости, — успокаивает ее Малик. — Он хороший. И он должен быть здесь с минуты на минуту. — Ты тоже останешься? — спрашивает Лиам, снова подходя ближе. Зейн кивает, понимая, что больше не может отступать. Он мельком смотрит на альфу, обнаружив, что его глаза упрямо смотрят на него. Его запах сильный, как густой туман. Рита не знает, но омега может сказать, что Гарри тоже это заметил. Альфа Лиама отреагировал на Зейна? Знает ли об этом Пейн? — Эм, — чувствуя, как паника ползет от живота к горлу, омега тяжело сглатывает. — Я отойду в туалет, пока он не пришел. Пейн открывает рот, но прежде чем он успевает что-то сказать, Малик протискивается мимо него и выбегает из комнаты. Выйдя на улицу, он громко выдыхает, прижимая лицо к ладоням. Зейн делает глубокий вдох, после чего достает нейтрализатор запаха, который всегда носит в одном из карманов, и наносит несколько капель на шею и запястья. Решив, что еще несколько минут в одиночестве не повредят, Зейн все-таки направляется в туалет. Он смотрит на свое отражение, откидывая волосы назад. Розовый цвет давно выцвел, превратившись в грязно белый, и его черные корни снова отрасли. Может быть, пришло время для еще одной перемены. Омега понимает, что изменение цвета волос ничего не изменит в его ситуации. Но всегда стоит попробовать. Когда он выходит, чувствуя себя более собранным, Лиам ждет его напротив двери. Каждый кусочек, который Зейн пытался собрать, снова разбивается, оставив после себя беспорядок. Его руки дрожат, и он чувствует желание нанести еще больше нейтрализатора запаха. Пейн поднимает голову, когда омега входит, его глаза такие же ожесточенные, как и раньше. — Ты в порядке? Зейн растерянно кивает в ответ. — Ты выглядел немного испуганным, — добавляет Лиам. Его руки засунуты глубоко в карманы черных джинс. Зейн должен что-то придумать. — Просто расстройство желудка. Какая блестящая идея! Он не мог придумать ничего более глупого, чем это. Теперь Лиам, вероятно, представляет, как у Зейна подгорал зад, раз он так резко сорвался в туалет. — Тебе что-нибудь нужно? — спрашивает альфа, совсем не выглядя обиженным. — Я в порядке, — Малик указывает на дверь студии. — Мы должны вернуться. — Хорошо, — Лиам сжимает губы, не сдвигаясь ни на дюйм. Прислонившись к стене, омега старается унять дрожь в руках. Он облизывает губы, после чего смотрит в конец коридора и затем обратно на Лиама. Почему он не идет? Чего он ждет? — Иди первым, — наконец произносит Пейн. Зейн чуть не подпрыгивает, когда тишина нарушается. — Я… Ты иди первым. Я чувствую себя неловко, когда за мной идут незнакомые альфы. Глаза Лиама слегка сужаются, но он поспешно опускает голову и поворачивается, направляясь в студию. — Я что, незнакомец? Оставаясь в двух шагах позади, Малик прочищает горло. Его сердце болит от того, как сильно он ненавидит видеть Лиама таким, от того, как сильно ему хочется протянуть руку и прикоснуться к нему. Сжать ладонь. Заверить, что все в порядке. — Мы не так уж хорошо знаем друг друга, не так ли? — отвечает он. Лиам не поворачивается. — Я думаю, что нет, — его голос тихий. Зейн ждет, пока Лиам откроет дверь, а затем входит вслед за ним. Он тут же направляется к дивану, на котором сидит Рита, увеличив расстояние между собой и альфой. Это ничего не меняет, поскольку его омега протестует сильнее, чем когда-либо прежде, царапая грудь Зейна, чтобы заявить права на Лиама. Каждая клеточка зовет его, умоляя Малика раскрыться и позволить своему альфе позаботиться о нем. От одной только мысли об этом у Малика кружится голова. Не помогает и то, что Лиам тоже не может оторвать от него глаз. Он то и дело оглядывается, его взгляд пылает уверенностью. Как будто он видит что-то, что Зейн не может скрыть. Просто нет никакой возможности, чтобы Лиам на самом деле знал, кем для него является Зейн. Малик осторожен, он всегда наносит нейтрализатор запаха. Альфа может узнать его только по запаху, а Зейн достаточно позаботился о том, чтобы Лиам не учуял его. Но, похоже, Пейн узнал что-то в Зейне, и это, должно быть, сбивает его с толку, так как его альфа не должен реагировать ни на какую другую омегу, кроме своей собственной. Лиам, вероятно, не знает, что с ним происходит, и почему он так остро реагирует на Зейна. Когда Томас наконец прибывает, Пейн перестает оглядываться каждую минуту. Он сосредоточенно обсуждает текст и ноты. Зейн наконец выдыхает, оставаясь на заднем плане. Но он все еще не может расслабиться. Не до тех пор, пока он в одной комнате с Лиамом. Его сердце замирает от осознания этого, и Зейн на секунду чувствует, что его вот-вот стошнит. Отныне такой будет его жизнь. Ему придется существовать со своей парой прямо у него под носом, тоскуя по нему, но никогда не имея возможности прикоснуться к нему. — Хей. Он поднимает глаза, осознав, что, видимо, отключился, глубоко погрузившись в свои мысли. Лиам присаживается перед ним на корточки, протягивая Малику кружку. — Чай? Зейн моргает, растерянно глядя на альфу. — Что? — Для твоего желудка, — объясняет Лиам, все еще протягивая кружку. — Ох. Да, — Малик кивает, обхватывая ладонями керамику. При этом он старательно избегает прикосновений к руке Лиама. — Спасибо. Брови Пейна сходятся на переносице. — Тебе следует пойти домой и отдохнуть, если ты плохо себя чувствуешь. — Я в порядке, — прочистив горло, Зейн указывает туда, где Рита, Гарри и Томас что-то обсуждают. — Ты должен вернуться. — Я мог бы отвезти тебя домой, — предлагает Лиам, как будто он даже не слышал, что сказал Зейн. — У тебя не всегда есть возможность поработать с Кидом, Лиам, — Малик выдавливает из себя улыбку, слегка откидываясь на спинку дивана. Аромат солнечного летнего дня, исходящий от Лиама, успокаивает. — И я не говорю незнакомым альфам, где я живу. — Это, вероятно, мудро с твоей стороны, — отвечает Пейн, выражение его лица становится непроницаемым, и он встает, делая шаг назад. — Так и есть, — Зейн смотрит на кружку, на сердце у него тяжело от того, насколько этот маленький жест заботы Лиама успокоил его омегу. Это заставляет его жаждать большего. — Спасибо за чай. — Без проблем, — альфа задерживается еще на мгновение, его запах выдает, насколько он неуверен в себе. Зейн позволяет себе еще немного вдохнуть этот аромат, когда Лиам наконец поворачивается, чтобы присоединиться к другим людям в комнате. Это все равно что упасть на мягкую подушку и быть завернутым в теплое одеяло, надежно укутанным. Малик знает, что не должен, но еще мгновение наслаждается этим. Еще секунда и он будет в порядке. Лиам улыбается чему-то, что сказала Рита, и его глаза прищуриваются. Его волосы волнистые от дождя, который шел сегодня утром, а джемпер выглядит так, будто Зейн мог бы в нем жить. Наблюдая за Лиамом, он понимает, что не будет хорошим омегой. Зейн уже много лет не был по-настоящему хорош. По крайней мере, не в том смысле, в каком это имело значение. Это заставляет его почувствовать себя иначе. Факт того, что Лиам может заботиться о нем самым деликатным способом, вдыхать его запах и всегда наблюдать за ним. Омега не уверен, что сможет снова научиться жить без этого.+++
— Мы можем начать? — Мартин осматривает комнату, оценивая реакцию каждого из собравшихся. Лиам кивает, хотя и не может сказать, что ему важно то, что хочет сказать Мартин. В последнее время он подталкивает Лиама в направлении, которому тот не хочет следовать, и это начинает становиться проблемой. У Мартина, похоже, другое представление о том, как альфе следует достигать своих целей, и он пресекает все попытки Лиама дать отпор. Кроме того, Пейну трудно сосредоточиться, когда Зейн также находится в комнате. Он пришел последним, всего минуту назад. Теперь его волосы бирюзового цвета, кончики светлее корней, и он одет в белоснежный джемпер, который кажется слишком большим на нем. Это вызывает у Лиама желание обнять его. Чувство странное, так как до этого он всегда чувствовал сексуальное влечение к Зейну, но это что-то другое. Как будто их вчерашняя встреча пробудила в альфе желание заботиться об омеге. Он все еще чувствует это сексуальное влечение, но также понимает, что просто хочет, чтобы с Зейном все было в порядке. Однако Лиам не уверен, как удовлетворить это желание, поскольку омега явно не тот, кто с легкостью позволит заботиться о себе. — Сегодня я хочу представить некоторые из наших маркетинговых стратегий и имиджевых планов, — произносит Мартин. Он указывает на Элеонор, которая сидит рядом с ним. — Мисс Колдер расскажет о том, как лейбл будет участвовать в этом. Лиам замечает, как Зейн убирает свой мобильный, сосредоточиваясь на презентации Мартина. Томлинсон тоже смотрит на него, сидя ближе, чем Лиам считает необходимым, но он догадывается, что беспокоиться не о чем. Тем более Малик даже не взглянул на Луи с тех пор, как тот вошел в комнату. Они, вероятно, все еще не разговаривают, и Пейн знает, что это его вина. На экране появляется его фотография. На нем изображен Лиам в жилете и обтягивающих джинсах, с зачесанными назад волосами и задумчивым выражением лица. — Я думаю, что пока не ясно, в каком направлении мы хотим двигаться, — уточняет Мартин. — Как руководство, мы считаем, что должны подчеркнуть черты, которые наиболее заметны в личности Лиама. Целевая группа состоит в основном из омег, поэтому его имидж должен соответствовать подобному концепту. — Большой, плохой альфа? — спрашивает Томлинсон, по-видимому, не впечатленный. Мартин кивает. — Можно и так сказать. Мы должны сосредоточиться на его внешности. Мышцы, пресс, подтянутое тело. Типичный альфа. Его личность должна соответствовать этому аспекту. — Безмозглости? — Томлинсон, опять же. — Я бы так не сказал, — Мартин открывает следующий слайд, показывая таблицу. — Простодушный. Честный, храбрый, немного безрассудный. Действует, повинуясь инстинктам. Лиам хмурится. — Я почти не действую инстинктивно. По крайней мере, больше нет. Тот единственный раз, когда он действовал инстинктивно, полностью перевернул жизнь альфы с ног на голову. Луи, кажется, думает по-другому, так как он просто поднимает брови, удивленно смотря на Пейна. Остальные члены команды даже не поворачиваются. — Ты научишься делать вид, что поступаешь именно так, — Мартин прочищает горло, указывая на диаграмму на следующем слайде. — Из опыта мы можем сделать вывод, что альфы продаются лучше, когда они агрессивны и соответствуют стереотипам. Лиам хмурится, слушая статистику, на которую ссылается Мартин. Похоже, все идет в том направлении, с которым альфа не согласен. — Вот почему мы подумали, что стоит заложить основы, — вмешивается Элеонор. Она щелкает по следующему слайду, на котором показаны короткие профили трех девушек. — Во время промо дебютного сингла мы выпустим пару статей о Лиаме с разными омегами. Просто короткие прогулки. Вечеринка, ужин, может быть встреча в «Теско» или «Старбаксе». — Нет, — немедленно вмешивается Лиам. — Никаких омег. Мартин закатывает глаза. — Стереотипный альфа не придирчив, когда дело доходит до омег, Лиам. Пейн поворачивается к Томлинсону и Зейну. — Мы же договорились, никаких фальшивых отношений. — Никто не говорит об отношениях, Лиам, — успокаивает его Элеонор. — Тебе просто нужно, чтобы тебя увидели с ними. Может быть, тебе придется подержать их за руку или поцеловать несколько раз. Ничего долгосрочного. Лимон. Лиам чувствует запах лимона, за которым следует снег, хотя по интенсивности это больше походит на снежную бурю. Это ослепляет его как вспышка фар, разжигая огонь внутри. Зейн смотрит на свои колени, стиснув зубы, его поза напряженная. — Я не буду этого делать, — Лиам встает со стула. — И это не подлежит обсуждению. — Я боюсь, что условия контракта тебе этого не позволят, — Мартин тоже встает. Лиам игнорирует его, все еще не сводя глаз с Зейна. — Мы договорились, что других омег не будет. — Других? — повторяет Элеонор с тревогой в голосе. — Зейн. Малик резко поднимает голову с остекленным взглядом. Его губы слегка приоткрыты, искусанные, красные и блестящие. От этого зрелища внутри Лиама что-то щелкает. Пейн огибает стол и хватает Зейна за руку. — Ты пойдешь со мной. — Что? — заикаясь, спрашивает омега и спотыкается, когда Лиам тащит его за собой. — Остановись. — Какого черта ты делаешь? — Ханна тоже встает. — Он сказал, остановись. Лиам оборачивается, все еще крепко сжимая запястье Зейна, притягивая того ближе. — Вы, ребята, хотели, чтобы я вел себя как типичный альфа? Наслаждайтесь. Он ловит взгляд Луи, который выглядит потрясенным, но не пытается остановить его. Вместо этого он удерживает Ханну, когда она пытается подойти к паре. Повернувшись, альфа тянет Зейна за собой, заталкивая его в первую попавшуюся пустую комнату. Это офис, насколько Лиам может судить по интерьеру. Он захлопывает дверь, и омега тут же накидывается на него. Это служит своеобразным толчком для него, поэтому он отпускает Малика и блокирует дверь. — Ты, блять, серьезно? — щеки Зейна краснеют от гнева. — Ты не имеешь права таскать меня за собой вот так. — А ты не можешь сидеть там и позволять им принимать подобные решения, — Лиам скрещивает руки на груди. Запах омеги перебил нейтрализатор, заполняя комнату. — Ты должен действовать в моих интересах. Малик презрительно фыркает в ответ. — Я должен действовать в интересах лейбла, что и делает меня твоим боссом. А тебе лучше взять себя в руки, иначе тебя вышвырнут раньше, чем ты успеешь произнести свое «но он омега». — Ох, да пошел ты, — Пейн так близок к срыву, что не может удержаться, подходя буквально вплотную к Зейну. — Как будто ты действуешь рационально. Ты позволяешь им это просто назло мне. Ты просто ищешь способы заставить меня страдать. — Веришь или нет, Лиам, но мой мир не вращается вокруг тебя, — омега делает еще один шаг назад, и тело альфы немедленно следует за ним. — Я принимаю деловые решения за тебя, как и за любого другого из наших артистов. Дело не в тебе, а в прибыли. Неужели ты этого не понимаешь? — Заткнись, Зейн, — Лиам теряет самообладание. Он больше не может это слушать. Он тянется к запястью Малика, притягивая его к себе, так что они оказываются прижатыми друг к другу. — Мартин — самый большой придурок на земле, так что я не удивлен, что ему в голову пришла такая идея. И мне все равно, что твоя команда прыгает на задних лапках вокруг него и хочет таким способом бросить меня под автобус. Мне все равно, считает ли Луи, что это правильно; он все равно постоянно злится на меня. Но не ты, Зейн. Глаза Малика остекленели, его запах стал густым, когда тело расслабилось рядом с альфой. Мозг Лиама полностью отключился, его инстинкт сработал, когда Зейн был так близко. Наконец-то он его заполучил. — Я не позволю моей омеге так поступать со мной. Время остановилось. Зейн растерянно уставился на Лиама. Его запястье зажато между ними, запах изменился — тонкий лимонный аромат стал сильнее запаха снега и бури. Он смешивается с ванилью Пейна, наполняя комнату пьянящим ароматом их сочетания. Альфа близок к тому, чтобы сойти с ума. — Ты знаешь, — Зейн сипло делает вдох, как будто его душат. — Откуда ты знаешь? Лиам не сдерживает вырвавшийся у него горький смешок. — Ты пытаешься оскорбить меня? Малик начинает дрожать. — Зейн, — Лиам притягивает его еще ближе, обнимая свободной рукой за талию. — Ты действительно думал, что я тебя не узнаю? — Почему ты ничего не сказал? — спрашивает омега, прижимаясь грудью к альфе. — Почему ты этого не сделал? — парирует Лиам. Малик качает головой, не поддаваясь на провокацию. Его дрожь усиливается, дыхание становится прерывистым. Лиам заключает его в объятия, крепко прижимая к себе, и тут же Зейн ахает, погружаясь в родное тепло. — Успокойся, — бормочет альфа. Он разворачивает их и подходит к столу, слегка приподняв Зейна, когда тот волочит ноги. — Не паникуй, малыш. Пейн садится на стол, расположив омегу между ног. После чего запускает руку в волосы Зейна и приближает его лицо к своей шее. Закрыв глаза, он позволяет успокаивающим феромонам окутать Зейна, чувствуя, как тот расслабляется в его объятиях. Малик поднимает руки, крепко сжимая свитер альфы и прижимаясь ближе. Несмотря на беспорядок, который Лиам только что устроил, он никогда раньше не чувствовал себя таким довольным. Он знает, что с потерей Зейна все эти годы, часть его всегда отсутствовала, но он не думал, что просто факт держать Малика вот так, вернет его чувство полноценности. — С каких пор? — шепчет омега приглушенным голосом, уткнувшись в шею Лиама. — С каких пор ты знаешь? — Я по-настоящему понял только в Берлине, — Лиам кладет руку на затылок омеги, слегка сжимая его. — Когда мы встретились в баре. Зейн ничего не отвечает, продолжая делать глубокие вдохи. Его пальцы сжимаются и разжимаются вокруг ткани джемпера Лиама, и он утыкается носом так близко, что Пейну кажется, будто он пытается заползти под него. Лиам мягко подчиняется, прижимая омегу еще ближе. — Я не могу думать, — Малик судорожно вдыхает и выдыхает. — Я не могу думать, когда ты так близко. Лиам целует Зейна в висок. — Я так долго ждал, мечтая о том, чтобы вот так держать тебя в объятиях. Это немного ошеломляет. Малик вздрагивает, когда раздается стук в дверь. Лиам немного поворачивается, чтобы заслонить его, но дверь не открывается. — Зейн? — слышится голос Томлинсона. — Тебе нужна моя помощь? — Он может войти? — тихо спрашивает Лиам. — Это нормально? Омега на мгновение колеблется, затем кивает. — Да. — Луи? — зовет Пейн, продолжая обнимать Зейна. Дверь медленно открывается, и Томлинсон тут же поднимает руку, прикрывая нос. — Ханне придется проветрить комнату. Черт, какой же густой запах. Лиам не думал, что это так сильно повлияет на него, но когда Луи входит внутрь, его альфа начинает бунтовать, как будто он признает в нем угрозу. Ему требуется вся его сила воли, чтобы оставаться спокойным. — Прости. — С ним все в порядке? — спрашивает Луи, указывая на Малика. — Немного растерян, — Пейн снова сжимает затылок Зейна, надеясь, что это его успокоит. — Мы можем отложить встречу? Томлинсон не сводит глаз с омеги. — Я уже сказал Мартину, чтобы он засунул себе эту идею глубоко в жопу. Зейн подавил свой нейтрализатор при одной мысли о том, что ты будешь с другим омегой. Малик поднял голову. — Что? — Твой запах усилился, когда Элеонор высказала эту идею, — Лиам убирает волосы Зейна с лица. — Мне просто нужно было вытащить тебя оттуда. — Черт, — стонет омега, слегка покачиваясь. — Я… — он медленно моргает, сдвинув брови. — Я плохо себя чувствую. Встревоженный, альфа встает и хватает Зейна за руки. — Я отвезу тебя домой. — Нет, — Малик качает головой, движение медленное и затянутое. Как будто ему требуются все его силы, чтобы двигаться. — Я не могу думать. Мне нужно проветрить голову. — Я могу отвезти его домой, — предлагает Луи, подходя ближе. Лиам не может сдержать рычания. Он притягивает Зейна ближе, вне досягаемости Томлинсона — удивляя, пугая самого себя. Он даже не знал, что способен на такие собственнические жесты. — Извини, — сразу же произносит он Луи, но также и Малику. Лиам отпускает его, как будто обжегся, понимая, что омега, вероятно, не оценит такого поведения. К его удивлению, Зейн выглядит еще более ошеломленным, его щеки раскраснелись, а запах стал сильнее, спокойнее. Возбуждение. Блять. Лиам не думает, что сможет с этим справиться. — Хорошо, — медленно произносит Томлинсон. — Он так долго сидел на подавляющих препаратах, что его омега попросту не может с этим справиться. Зейн тихо скулит, но делает шаг назад. — Мне нужно уйти. — Ты вот-вот упадешь в обморок, — предупреждает его Лиам, его руки вспотели от этой идеи. — Это слишком большой стресс. — Это просто твой запах, — Малик качает головой. — Я буду в порядке, как только он перестанет быть таким… густым. Он буквально везде. Я не могу сосредоточиться. Желудок Лиама сжимается от того, что омега подразумевает под этим. — Зейн… — Тебе нужно уйти, — Малик открывает рот, делая маленький вдох. — Иначе я не смогу выйти из офиса. — Я понесу тебя, — тут же предлагает Лиам. Все внутри него протестует против ухода. Зейн выдавливает усталую улыбку. — Никто в этом здании больше никогда не воспримет меня всерьез. Щелкающий звук отвлекает внимание Лиама от Зейна. Луи открывает окно достаточно широко, чтобы впустить свежий воздух. — Как насчет того, — предлагает он, — чтобы вы, парни, перенесли ваш разговор в более нейтральное место. Безусловно, сначала надо прояснить голову. Пейн качает головой. — Я не выпущу его из виду. Не тогда, когда он так уязвим. — Он обходился без твоей защиты последние десять лет, — Луи иронично приподнимает бровь. — Я думаю, он выдержит еще один час. Это удар. Взгляд Лиама снова мечется к Зейну. — Ты хочешь, чтобы я ушел? Зейн колеблется, но потом кивает. Его глаза все еще не выглядят ясными, но Пейн предполагает, что его разум достаточно ясен, чтобы принять это решение. Лиам не думал, что такой простой жест может так сильно ранить его, но это так. Он судорожно сглатывает и сжимает руки в кулаки, зная, что у него нет выбора. — Если это то, чего ты хочешь. Не дожидаясь ответа Малика, Лиам направляется к двери. Он хочет остановиться рядом с Зейном и притянуть его к себе, по крайней мере, достаточно пометить его запахом, чтобы ни один другой альфа не понял неправильно. Однако сейчас не такой расклад. Несмотря на то, что они связаны, даже несмотря на то, что теперь секрет раскрыт, карты Лиама не изменились. Как оказалось, у него худшие масти. Когда он выходит из офиса, то видит, как остальные члены команды быстро разбегаются по разным комнатам, и ему интересно, как много они услышали или как много поняли. Он подходит к лифту, слегка расслабившись только после того, как двери закрываются и кабина двигается. Его желудок все еще сжимается в узел, и его альфа борется со своими рациональными действиями. Альфа Лиама появлялся редко, поэтому он понятия не имеет, как с этим справляться. Спустившись вниз, он выходит на улицу, дождь немного проясняет ему голову. Запах Зейна все еще на нем, но уже чувствуется не так ясно. Осознание этого заставляет его расслабиться и запаниковать одновременно, еще больше сбив его альфу с толку. Он останавливается на безопасном расстоянии, наблюдая за выходом и ожидая появления Малика. Когда Зейн наконец появляется в поле его зрения, то идет с Томлинсоном, и они вместе садятся в черную машину. Глаза Лиама прикованы к омеге, впитывая каждую деталь. Светло-голубые волосы, большой свитер, из-за которого он кажется еще более худым, дрожащие руки. Машина уезжает, а Лиам остается, глядя ей вслед с тяжелым сердцем. Он понятия не имеет, что с собой делать.+++
— Ты знал. Слова слетают с губ Зейна в тот момент, когда приходит осознание. Он все еще чувствует себя ошеломленным, как будто его череп набит ватой, легкой и невесомой. Запах Лиама все еще прилипает к нему, но теперь он едва уловимый, не такой всепоглощающий и отвлекающий. Запах Луи в машине сильнее, и Малик медленно чувствует прояснение в голове. — Ты не был удивлен, — добавляет он, поворачивая голову к альфе. — Ты знал, что Пейн был в курсе. Луи сжимает губы и натянуто кивает. Он не сводит глаз с дороги. — Он появился прошлой ночью, когда ты напился. Зейн закрывает глаза, вспоминая утро. — Мне показалось, что я почувствовал его запах, когда очнулся. — Это потому, что он отнес тебя в постель, — голос Луи тихий. Полный раскаяния. — Ты оставил меня с ним наедине? — Зейн открывает глаза и хмурится. — Он был довольно зол на меня — и на тебя, — Томлинсон пожимает плечами, поворачивая налево на перекрестке. — Потому что ты был так беззащитен рядом со мной. Оставаясь молчаливым, Зейн снова переводит взгляд на дорогу. Конечно, Лиаму не понравилось, что омега ослабил бдительность рядом с другим альфой. Не то чтобы Луи представлял какую-то угрозу, но для Пейна, вероятно, было адом оставить свою омегу с Луи. — Он просил меня ничего не говорить, — Томлинсон останавливает машину, когда они подъезжают к квартире Зейна. — Но я знал, что не смогу солгать тебе, поэтому решил избегать тебя. Мне очень жаль. Малик вздыхает. — Я понимаю. — Это было труднее всего, — Луи тянется через рычаг переключения передач, нежно сжимая руку омеги. — Особенно потому, что я знал, как ты нуждаешься во мне. Зейн переплетает их пальцы и улыбается. — И потому что я был нужен тебе, не так ли? — Я отправил ему ожерелье, — просто произносит Луи. — Ущерб нанесен. Малик улыбается. — Я бы посоветовал тебе сделать это. Сдаваться — это не вариант. — Ты сделаешь это? — спрашивает Томлинсон. — То есть сдашься? — Я не думаю, что смог бы, даже если бы захотел, — Зейн прочищает горло. — Мы уже связаны узами. Кивнув, Луи ждет, прежде чем заговорить снова. — Тогда зачем прогнал его? — Я не прогонял его, — возражает Малик. — Мне просто нужно было немного времени. Там я чувствовал себя не в своей тарелке. Я был ошеломлен, у меня кружилась голова, и моя омега взяла верх. Я думаю, что сделал бы или сказал что угодно, чтобы доставить ему удовольствие. — И ты не думаешь, что все будет по-прежнему, когда ты увидишь его снова? — Луи хмурится. — Может быть, — Зейн пожимает плечами. — Я должен попытаться встретиться с ним хотя бы еще раз. Моя омега подчиняется ему без моего согласия. Томлинсон сжимает его руку. — Я знаю его не так давно, но я не принимаю его за альфу, который ожидает, что ты подчинишься. На самом деле, совсем наоборот. Сердце Малика затрепетало от надежды. Его самым большим страхом всегда было то, что, найдя своего альфу, он заставит Зейна играть роль, которую он не захочет. — Он знает. — Я не думаю, что смог бы уйти, как он. Не после того, как… — Томлинсон краснеет и отворачивается. Он не закончил предложение. — Луи, — Зейн тянет альфу за руку. — Что? Томлинсон по-прежнему старается не смотреть на омегу. — Твой запах выдал тебя, Зейн. Ты звал его. У Малика пересыхает в горле. — Ты имеешь в виду… — Я понимаю, хорошо? Он твой альфа, и они говорили о том, чтобы свести его с другими омегами, так что ты действительно не мог это контролировать, — Томлинсон аккуратно смотрит на Малика. — Хотя я не понимаю, как он мог контролировать себя. Зейн, твой запах взывал к нему, требуя его. Омега прижимает ладонь свободной руки к лицу. — Черт. Это так неловко. — Нет, — Луи качает головой, проведя большим пальцем по тыльной стороне руки Малика. — Ты не мог это контролировать. — Лиам мог контролировать это, — Зейн чувствует, как его сердце тяжело бьется в груди. — Он мог контролировать себя. — Он святой, честное слово, — Луи тянет Малика за руку. — Давай же. Давай отведем тебя внутрь. Я приготовлю тебе чай, а потом мы решим, что делать дальше. — Я хочу быть с ним, — тихо произносит Зейн. Это было у него в голове, вертелось на кончике языка с тех пор, как Лиам сказал ему слова «моя омега». Альфа улыбается. — Ну, тогда уже не так много нужно выяснять, не так ли? Зейн отпускает руку Луи, чтобы последовать за ним из машины. Он все еще чувствует руку Лиама на своем затылке, все еще чувствует мягкую кожу шеи альфы под своими губами. Еще один странный удар пронзает Малика: прилив отчаяния, тоски и боли, заставив его сердце сжаться, а ноги споткнуться. — Ого, — Томлинсон ловит омегу перед дверью, помогая тому обрести равновесие. — Что происходит? Зейн пытается сосредоточиться, но его сердце громко стучит в ушах, белый шум заглушает все остальное. Его конечности отяжелели, а зрение затуманилось. — Мне просто нужно немного прилечь. У меня кружится голова. — Ладно, пошли, — Луи помогает ему выбраться из машины. — Тебе нужно отдохнуть. Когда Томлинсон обнимает Зейна за талию и помогает ему подняться по лестнице, Малик чувствует благодарность за то, что он рядом. И все же в глубине души он хочет, чтобы это был Лиам. В глубине души что-то отталкивает его от альфы, как будто то, что происходит неправильно, призывая Лиама занять его место. Игнорируя это, Малик прижимается к Луи, теряя сознание на пороге своей квартиры.+++
Лиам смотрит на экран мобильного телефона. Он прочитал сообщение, но ни черта не смог понять. Мартин отправил электронное письмо, и Лиам мог только представить, сколько в нем было злости, но как бы ни старался, он не мог сосредоточиться на том, что в нем говорилось. На самом деле, ему было все равно. Вздохнув, он закрывает приложение и переворачивает телефон. На улице все еще льет как из ведра, и постоянная мелодия ударяющихся об окно кафе капель успокаивает. Очень подходяще. Лиам чувствовал его. Сильнее, чем раньше, и гораздо отчетливее. Он задавался вопросом, мог ли Зейн тоже это чувствовать; задавался вопросом, мог ли Малик чувствовать отчаяние Лиама, его тоску и его боль. Вероятно, так и было, но он решил проигнорировать это, закрываясь от своего альфы. Все было совсем не так, как представлял себе Лиам. Он думал, что в тот момент, когда он столкнется с Зейном, они все поймут. Он представлял, что Малик примет его как своего альфу. Конечно, Лиам знал, что это будет не так просто, но его полное надежды сердце обмануло его. Это только привело к страданиям. Он должен был быть подготовлен. По крайней мере, для Зейна это тоже было нелегко. Лиам мог сказать, что он тоже боролся. Он ощущал, что тот чувствовал себя несчастным, и, хотя это приносило некоторое удовлетворение, Лиаму становилось только хуже, потому что он ничего не мог сделать для Малика. По крайней мере, Зейн не позволил бы ему ничего сделать. — Лиам? Он поднимает глаза, видя, что Найл и Гарри приближаются к его столу. Они оба промокли насквозь, в руках у них дымящиеся кружки. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Хоран, садясь на стул напротив Лиама. Лиам неоднозначно пожимает плечами. Он должен был больше удивиться, увидев их, но Найл прав. Кафе находится по соседству с ними, а не с Пейном. — Я просто вроде как оказался здесь. Идет дождь. Гарри тоже садится, выглядя немного смущенным. — Ты в порядке? Что он должен ответить? Альфа просто кивает. — Хорошо, — медленно произносит Найл. Он обменивается взглядом с Стайлсом, но не поднимает эту тему, замечая, как альфе неловко. Может быть, немного отвлечься — это именно то, что нужно Лиаму. — Гарри рассказал тебе, как он очаровал Кида Гарпунса? Найл смеется. — Он не так выразился, но я подумал, что именно это и произошло. Он альфа? Лиам кивает. — Он был легкой мишенью. Гарри пинает Пейна по голени под столом. — Он женат и у него есть пара. Я никого не очаровывал. — Каждый альфа буквально готов боготворить тебя, — парирует Найл, закатывая глаза. — Ты довольно симпатичный, — признает Лиам. — Не позволяй Луи услышать это, — Найл крепче сжимает кружку ладонями. — Он, вероятно, воспримет это неправильно. Томлинсон. Который, вероятно, сейчас с Зейном. Который заботится о Малике, когда это должен делать Лиам. Конец попыток отвлечься. Он прочищает горло и смотрит на Гарри. — Кстати говоря. Как он отреагировал на то, что ты вернул ему ожерелье? Стайлс отводит взгляд, внезапно чрезмерно заинтересовавшись своим чаем. — Эм. Я еще не сделал этого. — Ох, — Лиам моргает, мельком взглянув на Найла. На его губах играет понимающая улыбка. — Ты решил оставить его себе? — Я просто не придумал, как вернуть его, не встречаясь с ним при этом, — Гарри делает глоток чая, его щеки краснеют. — Так ты не хочешь дать ему еще один шанс? — прямо спрашивает Пейн. Ему не следовало бы так переживать, но ему вдруг стало жаль Луи. Как будто тот не заслуживал того, что Гарри с ним делал. Это было слишком. — Тебе не кажется, что ты слишком суров с ним? Губы омеги сжались в тонкую линию, и он пожал плечами. Казалось, он больше не был так уверен в своих собственных действиях. Вместо этого говорит Найл. — А как насчет Зейна, который так и не дал тебе другого шанса? — То, что я сделал, было намного хуже того, что сделал Луи, — слова с трудом покидают его рот, вставая поперек горла. Тяжелые, чтобы говорить о них вслух, потому что они являются правдой. — Малик имеет полное право… Он вскидывает голову и замолкает. Найл выглядит удивленным, а Гарри явно шокированным. Лиам думает, что у него должно быть такое же выражение лица. — Что? — взвизгивает Стайлс. — Как ты…? — Лиам прижимает руку ко рту. — Откуда, черт возьми, ты знаешь? Найл нервно смеется. — Черт. Я не знал. Я просто… — он поворачивается к Гарри. — Это просто соответствовало тому, что сказал нам Зейн. — Малик говорил с тобой обо мне? — спрашивает растерянно Лиам. — Зейн рассказал нам об альфе, который связал его без его согласия, — Гарри откидывается на спинку стула, как будто хочет увеличить расстояние между ними. — Это был ты? — Тогда это имеет смысл, — Найл скрещивает руки на столе. — Вот почему ты работал с омегами. Ты пытался таким образом облегчить свою нечистую совесть. У Лиама нет сил сопротивляться. Не после сегодняшнего. Он просто кивает, ожидая, что они отвернутся и больше никогда с ним не заговорят. Не похоже, чтобы Лиам этого не понял. Он был глупцом, полагая, что все может измениться, что он может быть счастлив. Что у него мог быть Зейн. — Что происходит? — до него доносится голос Гарри, и он понимает, что отключился. В следующее мгновение его накрывает волна боли, и Лиам ахает, его рука автоматически ложится на грудь. — Блять. — Лиам? — Найл встает, тут же подбегая к альфе. — Лиам, что случилось? Он знает это чувство. Это никогда раньше не было так сильно, и это никогда не поражало его так сильно, но Лиам знает, что это значит. Это обжигающе жарко, боль, которую невозможно исцелить. Нет, дело не в этом. Это боль, которую можно исцелить только одним способом. У Зейна начиналась течка. — Блять, — альфа нащупывает свой телефон и тут же роняет его на пол. — Лиам, ты меня пугаешь, — Найл хватает его за запястье. — Что происходит? Покачав головой, Пейн пытается взять себя в руки. Он судорожно вдыхает, медленно восстанавливая контроль. Боль Малика все еще пульсирует в его груди. — Зейн, — сумел произнести он. — У него начинается течка. Это просто поразило меня через связь. Это… черт возьми. Это моя вина. — Что? — Гарри поднимает телефон Лиама. — Почему это твоя вина? — Я знал, что это произойдет, и все равно позволил ему уйти, — Лиам запускает пальцы в волосы, отчаянно пытаясь придумать что делать дальше. Ему срочно нужно найти Зейна. Если бы он только знал, где он. — Я столкнулся с ним сегодня, и он пересилил свой нейтрализатор и свои подавители. Это был только вопрос времени, когда у него начнется течка. — Что ты собираешься делать теперь? — спрашивает Найл. — Он вообще хочет, чтобы ты был рядом? Лиам стонет. Он забирает у Гарри свой мобильный. — Я не знаю. Я должен позвонить Луи. Убедиться, что о нем, по крайней мере, позаботятся. Выражение лица Гарри темнеет, его глаза сужаются. — Нет. Если бы ему не было так больно, Лиам бы рассмеялся. — Не так, Гарри. Поверь мне, это не то, что я имел в виду. В этот момент звонит его мобильный, на экране появляется улыбающаяся мордашка Луи. Пейн берет трубку, не дожидаясь, что скажет Луи. — Где он? — У него начинается течка, Лиам, — в голосе Томлинсона звучит паника, он задыхается. — Ты нужен ему. — Я не могу, Луи, — альфа откидывает голову назад, когда на него накатывает еще одна волна боли. — Мы ничего не обсуждали. — Я не думаю, что здесь есть что обсуждать, — огрызается Луи. — Ты его повязал, приятель. Ты нужен ему. — Я знаю. Я чувствую это, — Лиам закрывает глаза. — Я не хочу, чтобы после этого он возненавидел меня еще больше. — Послушай, придурок, — громко выдыхает Луи. — Я не могу оставаться здесь долго. Это просто небезопасно для него. Так что решайся, черт возьми. — Ты никогда не прикоснешься к нему, — резко произносит Лиам. Запах Гарри изменился, в нем появилось что-то темное и дождливое. — Кроме того, Гарри убьет тебя, если узнает. — Гарри уже убил меня. Осталось лишь выбросить тело на обочину, — Луи фыркает. — Не меняй тему. Зейн страдает. — Где он? — Лиам повторяет свой первоначальный вопрос. Луи быстро сообщает адрес, а затем громко ругается. — Я подожду тебя снаружи. Поспеши. Закончив разговор, Пейн поднимается, чувствуя себя немного потерянным. — Мне нужно идти. — Я могу подвезти тебя, — предлагает Найл. — Кажется, это срочно. Лиаму удается выдавить сухой смешок. — Можно и так сказать. Хоран не был осторожным водителем. Он проигнорировал несколько пешеходных переходов и постоянно превышал скорость. Однако Лиам был не из тех, кто жалуется, особенно когда это с каждой минутой приближало его к Зейну. Это заняло вполовину меньше времени, чем если бы он решил добираться на метро, и Лиам напрягается, когда Луи появляется в поле зрения. Он расхаживает по тротуару, капюшон его тонкой спортивной куртки закрывает половину его лица. Когда Найл паркует машину, он останавливается как вкопанный, а затем спешит к ней. — Почему так долго? — спрашивает он, направляясь к зданию. — Это заняло у меня всего двадцать минут, — Лиам оказал бы большее сопротивление, если бы у него хватало на это сил. — Как он? — Это ты мне скажи, — Луи протягивает ключ. — Я ждал снаружи. Это ключ от его квартиры. У него должно быть достаточно еды и воды. Решишь все на месте. Если тебе что-нибудь понадобится, напиши мне, и я все привезу. — Ты уверен, что он этого хочет? — спрашивает Лиам, нервно поглядывая на дверь. В этот момент к ним присоединяется Найл, ключи от машины болтаются на его тонких пальцах. — Тебе не нужно было его согласие раньше, не так ли? Томлинсон поворачивается к нему с широко раскрытыми глазами. Он в замешательстве смотрит то на Найла, то на Лиама, открыв рот. — Он понял это, — Лиам фыркает от смеха. — Все это поняли, кроме Зейна. — Это был удар ниже пояса, — произносит Луи. Найл не выглядит впечатленным. — Связывание омеги без его согласия — это тоже своеобразный удар. Лиам упрямо сжимает губы. — Зачем ты привез меня сюда, если думаешь, что мне не следует входить? — Я знаю, каково это — быть в течке. Это чертовски больно, — Хоран скрещивает руки на груди, слегка пожимая плечами. — И так как вы связаны, ты единственный, кто может ему помочь. Он не может выбрать для этого кого-то другого. — Заткнись, Найл, — Луи протискивается между ними. — У тебя нет ни малейшего представления о том, что на самом деле произошло, и ты даже не знаешь, как Зейн или Лиам относятся к этому. Тебе легко судить, не так ли? Лиам касается руки Томлинсона, пытаясь удержать его. — Луи, все в порядке. — Нет, это не так! — Луи резко скидывает руку. — Как ты смеешь делать предположения о том, чего хочет Зейн? Ты вообще его знаешь? Ты видел половину картины, не веди себя высокомерно и властно. Меня тошнит от этого, — у Лиама возникает ощущение, что дело больше не только в Зейне, поэтому он закрывает рот и убирает руку. — Зейн хочет, чтобы Лиам был здесь. Кто ты такой, чтобы вести себя так, будто знаешь лучше него? Найл ошеломленно молчит, растерянно моргая. Лиам пользуется их состоянием рассеянности, чтобы тихо ускользнуть. Когда он оглядывается через плечо, открывая дверь, Хоран что-то говорит, но Лиам не слышит, что именно. Закрыв за собой дверь, альфа ощущает полную силу запаха Зейна. Это ошеломляюще, опьяняюще, отчего у Лиама тут же подкашиваются колени. Он не думает, что сможет здраво мыслить, если останется. Хотя ради него самого и ради Малика, он должен хотя бы попытаться. Лиам посылает молитву в пустоту, задаваясь вопросом, принесет ли это какую-нибудь пользу. Теперь никто не может ему помочь; ему придется пройти через это самостоятельно. Он совсем один, и это его шанс все исправить. Нет, думает он, тяжело сглотнув, когда Зейн появляется в дверном проеме гостиной, выглядящий и пахнущий безмятежно. Лиам не один. Он совсем не один. Теперь это он и Зейн. Они вместе. Дыша через рот, он поворачивается и запирает дверь.