Одуванчиковое лето

      Чонвон достал новое яйцо, аккуратно опуская его в специальную миску и оглядываясь на подругу. Та сидела за его спиной, рыская в сене, и выискивая ещё яйца. Девушка была уверена, что они должны были быть там и поэтому, не сдаваясь уже добрых минут семь, копалась, отфыркиваясь от сухой травы. В конце концов, она издала победный клич, тут же сменившийся разочарованным выдохом.       — Всего одно? — задал вопрос Ян, но Хёрим не посчитала нужным отвечать, опуская добычу в его миску.       Курицы быстро носились по двору, кудахтав наперебой. Стоило Чонвону пойти куда-нибудь, как они тут же бежали за ним или за Хёрим, ожидая, что кто-нибудь из ребят накормит их. Недовольную с утра хозяйку они немного раздражали, но она молчала, не желая портить своим настроем настроение друга, что светился подобно бриллианту.       Девушка перевела взгляд с кур на парня, наблюдая за тем, как он достал корм и стал рассыпать по двору. Пернатые тут же кинулись к нему, довольные стечением сложившихся обстоятельств. Ян с восторгом смотрел на то, как они клюют и даже захотел погладить ближайшего цыплёнка, но он убежал, пугаясь огромного великана и взывая тем самым грусть парня.       — Хорошо здесь, — он обвёл взглядом дорогу, которую было видно из-за низких ворот, — тебе очень повезло, что твоя бабушка живёт в подобном месте.       Хёрим пожала плечами. Жара сегодня стояла невыносимая, и они решили никуда сегодня не ходить, точнее не совершать слишком длинных прогулок. Хотелось закрыться где-нибудь в холодильнике или уснуть в тени деревьев. Думая о тех, кто живёт выше, девушка скривилась, представляя, как мучаются люди от духоты там.       — Так нравится деревня? — повторяя за парнем, Бён уселась на скамейку, подкидывая цыплятам, отбившимся от своей стаи, корма.       — Очень, — Чонвон кивнул, прикрывая глаза рукой, — здесь классно. Надеюсь, что однажды я буду жить в подобном месте.       — Возможно, мы когда-нибудь продадим этот дом, — она поморщилась, переставляя ноги. Платье, которое девушка надела сегодня утром, было достаточно тонким, но это её не спасало. Ветра не было совсем.       — Почему?       — Бабушки скоро не станет, как бы это грустно не звучало. Мама ни за что не переедет в деревню, а я не смогу жить здесь одна.       — Ты можешь жить здесь со своим мужем.       — Точно.       Хёрим посмотрела на дом. Разговоры о будущем ей не нравились, потому что планировать она ничего не умела. Думать о том, далёком времени, было трудно, особенно когда ты ничего не знаешь о собственной личности и чего ты хочешь. Она хотела бы стать журналистом, хотела бы жить в этом доме с Чонвоном, хотела бы всегда обнимать бабушку. Но все эти «хотения» были каким-то мутными и непрозрачными, покрытыми тысячью сомнений и страхов.       — Если хочешь, то можешь жить здесь потом.       — Зовёшь меня жениться на тебе? — друг хохотнул, задорно подмигивая ей и толкая в плечо.       — Дурак, — отвернувшись, она всё же выдавила улыбку и покачала головой.       После того как они уснули на диване, прошло полторы недели. За это время они успели побывать на поле, сходить на ещё одну экскурсию из запланированных трёх, купить новые книги и даже поменять крышу в старом курятнике. Чонвон сидел на черепице, выполняя поручения, что задавал ему отец Хёрим, приехавший на выходные к матери и беспокоящийся о её здоровье.       Они понравились друг другу. Возможно, потому что были похожи: оба невероятно добрые и милые, заботящиеся о других и сопереживающие; в них была дикая любовь к книгам — тем же вечером мужчины обсудили пару прочитанных ими обоими произведений; им нравилась похожая музыка, а главное, отцу нравилось, как он относился к дочери и бабуле Нарэ. Тепло, по-родному, словно они были одной семьёй.       Проснулась девушка всё на том же диване, но одна, заботливо прикрытая пледом. Внизу стояли тапочки, и Бён с распирающим её грудь счастьем, нашла на подлокотнике новые носки, которые бы она точно не надела, если бы не Чонвон, позаботившийся о ней с вечера. Бабушке стало лучше, и та провела весь день в разговорах с парнем, рассказывая о своей бурной молодости.       — И сажусь я на мотоцикл. А он дай по газам, так я задницей сразу шмяк на землю – глаза огромные, бедра болят, все смотрят, — со смехом вещала женщина, выдёргивая траву из грядок.       Между ними ничего не изменилось.       Между Хёрим и Чонвоном до сих пор оставались тёплые и дружеские отношения, что никаких тенденций в сторону их роста не предполагали. Иногда девушке казалось, что Ян смотрит на неё по-другому, как-то по-особенному, но стоит ей вглядеться, как с треском приходит понимание обратного. Он относился к ней так же, как и прежде, и становилось немного грустно от этого.       А сегодняшним утром, она и вовсе раскисла, стоило ему обронить, что она самый лучший друг в мире. Когда они находились по разные стороны экрана, всё было относительно легко. Чувства к Чонвону у неё проснулись не сразу, даже где-то в середине её отношений с тем самым мудаком, о котором даже не хочется вспоминать.       А теперь они мешают ей дышать.       — Мои бабушка и дедушка — городские люди, — продолжил Ян, дрыгая ногами в воздухе, — им чужда такая атмосфера. Так что в деревне я действительно впервые. Мне очень сильно повезло, что этот опыт я обретаю рядом с тобой.       Хёрим хмыкнула. Повернувшись к нему, она провела взглядом по мужской щеке, параллельно отмечая, что его волосы подросли. Друг смотрел перед собой, иногда опускал взгляд на куриное сборище. Потом он повернул голову к ней, и в глазах у него поселилось волнение, как и в её сердце тоска.       — Что случилось? — напряжённо всматриваясь в её лицо, парень задал вопрос.       Но Хёрим не ответила. Молча смотря на него, она почему-то думала об их будущем. Есть ли у них оно или заканчивается только в это лето? Что если их дружба проживёт ровно столько же, сколько живут светлячки? Если её не примут в тот самый вуз, то им придётся пойти совсем разными путями и как бы не говорили о том, что интернет-общение длится годами, оно всё равно может перегореть, подобно яркой лампочке, что в самом начале своего пути, тоже ярко пылала.       Чонвон был замечательным другом. И парнем он был бы не менее хорошим. Бён даже не нужно было представлять это, хотя бы потому что он, поняв её настроение, не стал больше задавать ей вопросы, пододвигаясь ближе и кутая в свои объятья. Его тёплые руки опустились на открытую спину, и кожа девушки покрылась сладостными мурашками, что выдавали её с потрохами. Но он не видел этого.       — Извини меня, — прошептала девушка, прикрывая глаза.       Её лицо спряталось у него на груди, отрезая возможность проверить эмоции. Чонвон непонимающе погладил её по плечу, спрашивая, за что же она извиняется, но подруга проигнорировала его, молча сжимая футболку на спине. Он бы не понял её, потому что в нём совсем нет этих противоречий и пагубных мыслей, которые могли бы испортить всё. Испортить и оставить их у того самого разбитого корыта.       Хёрим открыла глаза, думая над своим поведением. Она извинялась за свои чувства, потому что ей стало утром невыносимо стыдно, как только он признался ей в том, что считает её самой лучшей подругой. Если бы она выбирала между любовью и дружбой, она бы точно выбрала второй вариант, что, не задумываясь, делала сейчас. Ян ценил её, как своего друга и ей стоило действительно стать им, а не иметь какие-то скрытые помыслы. Это было нечестно по отношению к нему.       К их дружбе.       — Чонвон, — позвала она его, потирая щёку о ткань футболки.       — М, — лаконично отозвался он, почему-то замолчав после её извинений.       — Как думаешь, любовь и дружба, что из этого важнее? Если это твой друг.       — К чему такие вопросы? — он нахмурил брови и даже перестал водить пальцами по её плечу.       — Ответь, — протянула она раздражённо.       — Думаю, что можно любить. Отношения, в которых есть дружба, это же самые лучшие отношения, разве нет?       — Да, наверное, ты прав.       — Так к чему вопрос?       — Думаю о бывшем, — соврала она, недовольно цокая.       Её ответ не понравился парню, и он возмущённо откинулся, выпуская её из кольца собственных рук. Парень свёл брови к переносице, одаривая Хёрим не самым добрым взглядом, из-за чего она даже успела пожалеть, что вообще ляпнула об этом придурке.       — Даже не смей думать об этом идиоте.       Он встал со скамейки, располагаясь напротив. Удивлённая его порывом девушка, шокировано посмотрела на его лицо, скривившееся в гневной гримасе. Он поставил руки на бока и даже притопнул ногой, из-за чего Бён закусила поочередно губы, дабы не засмеяться.       — Я тебе уже много раз говорил! Не думай о всяких дураках, испоганивших твою жизнь! Неужели ты вспомнила о нём, потому что он написал тебе, и ты увидела его фотографию где-то в сетях?! А может ты соскучилась и сама полезла в профиль?!       Он наклонился, опасливо сузив глаза. Бён даже невольно сглотнула, прежде чем медленно ответить на вопрос:       — Нет.       — Тогда ты захотела новых отношений, чтобы избавиться от боли прошлых?       — Нет, Чонвон! — возмущённо воскликнула девушка, тут же, впрочем, задумываясь об этом.       Если она начнёт новые отношения, то возможно её чувства к Яну пройдут. Она даже не заметила, как дополнила:       — А это идея…       — Прекратить такие мысли! — щёлкнув ей по лбу, он выставил вперёд палец, угрожающе нависая над ней.       — Чонвон!       Она резко поднялась, потирая ушибленный лоб. Парень, сообразив, что дело не чисто, кинул взгляд в сторону, прежде чем сорваться с места. Хёрим погналась за ним, собирая пыль с земли. Её платье опасно подлетало вверх каждый раз, как только она подпрыгивала на очередном препятствии. Они даже чуть не снесли бабушку, возвращавшуюся из соседнего дома, куда её пригласила подруга, вязавшая вместе с ней свитера.       — Ну, разбегались, — она схватилась за сердце, как только Ян проскочил мимо неё, чуть не валя её на землю.       Хёрим пронеслась следом, обнимая бабулю на ходу. Её лицо перестало выражать расстройство, всё больше и больше проявляя улыбку и радость. Волосы взметались вверх, а сама она дышала немного сбивчиво от быстрого бега. Ян тоже уже запыхался, иногда оборачиваясь на подругу и хохоча на весь двор. Дождик радостно залаял, прыгая на месте.       Девушка остановилась, ставя руки на колени. Было душно, но от бега стало ещё жарче, и теперь её лицо было неприятно красного цвета. Однако это уже не сильно волновало Хёрим, что снова побежала, стараясь нагнать юношу. Во время бега она пыталась ему угрожать, но он не чувствовал ни доли угрозы в её голосе, громко смеясь. Это распаляло Бён ещё больше.       Они успели обежать весь двор, раззадорить Дождика, который тоже хотел присоединиться к игре и даже едва не перевернули бочку с водой, из которой поили живность. Нарэ причитала первое время на их счёт, а потом опустила руки, понимая, что это весьма бесполезное занятие и этих двоих ничто уже не остановит.       Запыхавшаяся Хёрим остановилась, дёргая головой по сторонам. Забежавший за дом друг пропал из виду и наверняка где-то прячется, поэтому ей точно стоит быть внимательнее. Чонвон в какой-то мере был сумасшедшим парнем и от него стоит ожидать любой подлянки. За годы их общения, Бён запомнила, что если развеселить этого парня, то последствия могут быть кошмарными.       — Попалась!       Воскликнув, девушка почувствовала, как её сжимают сзади. В нос ударил приятный фруктовый аромат, а спина ощутила ткань чужой одежды. И поворачиваться даже не нужно было, чтобы понять, что Ян обнял её со спины.       — Я долго тебя ждал, — он хохотнул, не отрывая своей руки от её ключиц, и положил голову на одно из плеч, щекоча тем самым её оголённую шею, — ты улыбаешься, — заметил, слегка поворачиваясь.       Хёрим ощутила жар, распространяющийся по щекам и ушам. Благодаря словам друга, она заметила, что действительно улыбается. Наверное, было бы глупо сейчас убрать улыбку, сделав каменное лицо, поэтому девушка только склонила голову, опираясь на голову Чонвона, не выпускавшего её из рук.       — Настроение стало лучше?       — Намного, — она радостно выдохнула, чувствуя странную лёгкость внутри, — спасибо большое.       С Чонвоном было спокойно. Никаких бабочек или переживаний, только тёплое чувство наполненности внутри и распирающего грудь счастья. Он и правда был замечательным парнем, который, как и обещал, не бросал её, чтобы не случилось. Самое проблематичное, что он будто не оставлял ей никакого выбора, кроме как влюбиться в него.       Каков наглец.       — Ну хватит вам тут обжиматься, — послышался ехидный голос бабули и ребята резко вздрогнули, чуть ли не отпрыгивая друг от друга, — всем бабкам новости создаёте.       Ян теперь тоже слегка покраснел, опуская застенчивую улыбку и пялясь себе под ноги. Эта картина сильно рассмешила девушку и она, не скрывая своего смеха, прикрыла рот рукой. За что она всегда любила бабушку, так это за её особенный юмор и доброту.       — Я что вас тут прерываю, — женщина хмыкнула, щёлкая Чонвона по носу, — пса надо бы выгулять, а то он там бедный с ума уже сходит. Вы-то побегали, а ему не дали.       Хёрим кивнула и пошла за поводком, оставляя Яна с бабушкой на улице. Тот сразу ощутил себя неловко, но ничего не сказал, смотря ей вслед. Плечи у подруги немного подзагорели, и теперь она выглядела более живой, чем по видеозвонку, в своём пыльном городе.       — Красотка, да? — прервал его мысли голос бабули Нарэ, которая не отрывала от него взгляд своих карих глаз.       — Очень красивая, — признал Чонвон.       Он встретился взглядом с бабушкой Хёрим и почувствовал себя ещё более смущённо. Она не улыбалась, но и не была злой — это был большой плюс, потому что умирать именно от её руки ему очень сильно не хотелось.       — В меня пошла. Я в молодости была горяченькой, — Нарэ тряхнула седой головой, задорно подмигивая.       — Вы и сейчас очень симпатичная.       — Если вздумаешь жениться на моей внучке, я не буду против, — и не обращая внимания на округлившиеся глаза парнишки, женщина продолжила, — я думаю, наш идеальный зятёк должен быть очень внимательным. Ты очень внимательный, раз разглядел во мне мою совершенную красоту.       Конечно же, она шутила. Но подошедшей Хёрим было весьма не до шуток, поскольку её забившееся гулко сердце, чуть ли не выдавало с потрохами её волнение.       — В таком случае, замолвите за меня словечко перед родителями? — хитро ухмыльнувшись, Чонвон поддержал её тему.       — Господи, они уже и так тебя любят.       — Что ж, — парень сделал вид, что над чем-то размышляет, но для Хёрим эти томительные секунды были невыносимыми, — тогда я сделаю ей предложение, и мы переедем жить сюда, раз за домом некому будет следить. Клянусь, мне безумно нравится находиться здесь.       — Мою урну с прахом чтоб поставил на самое видное место.       — Обязательно, бабуля Нарэ! За кого вы меня принимаете?       — Вы сумасшедшие? Вы что говорите? — нервно дёрнулась Бён, но её проигнорировали.       — Запомни, мужик сказал — мужик сделал, — женщина выставила согнутый кулак перед собой, и Ян повторил за ней, соприкасаясь кулаками.       — Подловили.       Затем он обратил внимание на опешавшую подругу, непонимающе рассматривающую их с бабушкой. В руке она сжимала поводок, а на плечи накинула лёгкую, крупной вязки кофту. Её щёки можно было сравнить с помидорами, а сама она была то ли растеряна, то ли разозлена.       — Но, смотри, она у меня дурная на голову, — делая вид, что шепчет ему, она прикрыла рот ладонью, наклонившись к мальчишке. Хёрим, прекрасно всё слышавшая закатила глаза, вздыхая от того, что эти двое снова спелись.       — Да, я знаю, — согласился парень и похлопал её по плечу, устремляясь к собачьей конуре, — идём, жёнушка, — донеслось следом.       Бён шокировано открыла рот.       — Видишь, как быстро я тебя замуж выдала, — проходя мимо, дополнила бабуля, чуть ли не закатываясь от смеха, — а то сама бы проходила в девках до восьмидесяти.       Девушка тоже двинулась с места, всё ещё пребывая в прострации. Она не знала, были ли они серьёзными, и как бы её сердце не желало этого, Хёрим не могла надеяться на что-то. Это ведь было в их духе — разбрасываться подобными шутками. Глядя, на парня, одевающего поводок на пса, она всё ещё думала о его словах, и даже позволила себе представить их будущее, разрисованное другом.       «Если он снова сделает что-то милое, то я не перестану его любить» — пронеслось в её голове. Но она уже заведомо знала, что данная сделка с судьбой очень глупая, ведь это был её Чонвон, состоящий из розовой ваты и картинок с котиками, которыми он и явился сам, насколько это возможно было представить.       Парень поднялся, а Хёрим открыла калитку, пропуская их вперёд. Дождик радостно загавкал, уже предвкушая их прогулку, и не мог сидеть на земле смирно, виляя хвостом. Он подпрыгивал и продолжал тявкать, вырываясь вперёд, всё больше натягивая поводок. Хорошо, что удерживал его Ян, иначе бы Бён полетела вместе с псом по дороге.       И стоило ей подумать о своей сделке, как он протянул ей свою ладонь, хватая её под руку и мягко улыбаясь, как только их бока соприкоснулись. Его глаза словно засверкали в вечернем солнце и Хёрим даже не заметила, как сильно прижалась к нему, заворожённая их красотой.       Дождик дёрнул поводком, чуть ли не приказывая гулять с ним, и Чонвон усмехнувшись пошёл за ним, в сторону того самого поля, подальше от деревни. Шедшяя под руку девушка мысленно кричала и стонала от удовольствия, понимая, что снова надурила себя.       Ведь это был тот самый знак.