Трикстер

Лина представляла этот момент по-другому, когда впервые оказалась внутри Асгардского дворца; она, правда, мечтала, что когда-нибудь удостоится этой чести, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть на часть золотой крыши. А сейчас была внутри; не было желания разглядывать стены коридоров, украшенные картинами, которые, подобно фрески, масляными красками нанесены на гладкий гипсовый слой: каждая часть рассказывала историю богов, что правили великим Асгаром. Сейчас прикрыла глаза, стараясь не вдыхать запах гари, гнили и смерти, пропитавшие стены. Подошвы туфель испачкались кровью, теперь прилипали к каменным плитам, оставляя следы. Тут и там лежат трупы храбрых воинов и воительниц, замершие в последнем вдохе с оружием в руках, а в глазах пустота, кожа стала покрываться тёмными пятнами, но они не собирались выносить мертвецов, тем более хоронить. Асгардцы считают, что погибнуть в сражении — большая честь; так они могут попасть в Вальхалла, где будет вечный пир и счастье. «Да, будет так», — промолвила Лина, сжимая руки, смотря на обезображенную девушку, лицо которой исказилось в ужасной гримасе; на полу отпечатки кровавой ладони, а внутренности валяются рядом — тем, чем не успело полакомиться ужасное чудовище. Это был настоящий ад. Царство Суртура. Прикрыла рукой рот, сдерживая приступ тошноты, пытаясь отстраниться от настоящего, представить себя где-то ещё, не здесь. — Амора, подойди ко мне, — с другой комнаты послышался голос хозяина: громкий, ледяной и безжалостный. Он сам сотворил это со своим народом, потроша всех, не важно — женщины или мужчины, старики или дети, если они против него, то их настигала страшная смерть. Прибавила шаг, спеша к нему. Пройдя сквозь рифлёный свод, оказалась в центральной зале. Локи расселся на золотом троне. В зелёном костюме из лучшей кожи и в красной мантии, обделанной шкурой, поедал сочные горсти винограда, держа в грязной руке; сок стекал по пальцам. Он сверкал пугающей улыбкой, радуясь своей победе. Подданные, ужасные чудовища поклонились новому господину, склонив головы, в ожидании приказа. А у ног бога лежал его брат. Тор, глаза которого извлечены, с пустых глазниц стекает тёмная, почти черная, кровь, из-за инфекции, которую занесли ржавым ножом. Бывший царь сидел на цепи, как пёс, ожидая милости от нового господина, но тот не испытывал муки совести или сочувствия к брату. — Амора, — он дал ей новое имя. — Дорогая, он не хочет мне говорить правду, — начал он сладко-елейным голосом. — Помоги мне. Она повернулась, глаза наполнились слезами, ей было страшно. Локи убивал направо и налево без разбору, и попади она в немилость — убьет и её. — Что ты плачешь, дорогая? — передал ягоды асгардской служанке, но не смела даже поднять головы. Встал с трона, сделал шаг к ней, как Лина сделала один назад, спасаясь. — Что ты, моя сладкая, не бойся меня, — шажок. — Я ведь милостивый Бог и не сделаю тебе зла. Давила в себе дрожь, пока горячие дорожки стекали по щекам. — Амора, — приблизившись, поднял её подбородок указательным пальцем, оставляя грязный отпечаток на светлой коже, заставив смотреть на себя. — Моя бедная Амора, помоги мне и мы буем вместе, — почти шептал в её губы. Так сладко, что хотелось верить. — Прочти его мысли и узнай, где камень. Девушка несколько раз кивнула, дрожа, как осиновый лист на ветру. — Давай же, давай, — прибавил немного тон; она кивнула, собравшись, подошла к Тору: на спине не осталось ни единого свободного места, которого бы не коснулись розги. Девушка дотронулась до светлых спутанных волос из-за грязи и спекшейся крови. Аккуратно, проникая внутрь. Крик сорвался с губ старшего брата, ужасный, полный боли, когда выпашка воспоминаний нахлынула на Лину.

***

Кажется запах смерти навсегда поселился в её ноздрях и, куда бы девушка не пошла, этот смрад тянулся за ней. Стоило бы привыкнуть, но желчь оседала в горле и на корне языка. Лина проклинала себя, ненавидела, что теперь и её руки омылись кровью, у её ног горы человеческих трупов, и это только её вина. Но как Лина могла сопротивляться? Как, когда сам бог приказал? Её личный бог. Ослушаться его было невозможно. Теперь он будет доволен. Он полюбит. Он поблагодарит. Но вот Он входит в полуразрушенную башню, где еще пыль не успела осесть от битвы, а на лице недовольная гримаса. Раньше посчитала бы, что это из-за неё, что Лина не участвует в битвах, не пользуется подаренной силой, чтобы помочь богу занять своё истинное место. Но теперь она всё сделала правильно, как Он просил. — Что-то не так? — с содроганием спрашивает, моля об отрицательном ответе. — Я так долго искал его, — начал Локи, раскрыв ладошку, держа небольшой мутно-белый камень, ради которого полегло столько людей. — Но всё без толку. — Почему же? — шаг к нему, готовая упасть вниз, если только тот поднимет суровый взгляд. — Он не работает, как надо. Я могу высосать силы любого, но вот впитать их потом не могу, — он замер, осматривая Амору. — Но есть решение, я кое-что узнал. — Что Вы узнали? — Я смогу впитать только собственные силы, — она пробежала взглядом по лицу, ища ответы. — Не понимаю. — Я могу впитать свои силы. Других себя. И ты мне в этом поможешь, — сделал шаг к ней. — Мой нексус.

***

Теодор открыл дверцу на кухне, просунул руку, доставая из-за коробок с хлопьями и кашами быстрого приготовления, бутылку водки. Она стоит там с тех времён, когда Жанна была здесь в последний раз, привезла из России в качестве примирительного жеста. Джо был не любителем крепкого алкоголя, поэтому запрятал ту в шкаф до лучших времён. Парень удивился, что кто-то уже успел открыть бутылку, отпив ровно одну полную рюмку; посмотрев на Оливию, понял, что послужило поводом. Похороны Дэна. Тео сполоснул под краном пыльную рюмку, заполняя наполовину бесцветной жидкостью. Оливия терпеливо ждала, присев на барный стул. Выпил залпом, запрокинув голову, вздрогнул, лицо скривилось. — Я готов, — стекло стукнулось о столешницу. Прикрыл карие глаза, пытаясь зубами выгребать гадкий вкус. — Рассказывай. — Ты же читал о том, что происходит в городе, — начала издалека, выводя пальцем кольца на деревянной поверхности. — Да, но я пр-р-равда не думал, что это р-реальность. Пр-р-ривлечение внимания фейковыми новостями. — Серьезно? — недавно фыркнула. — Я похожа на такого журналиста? Мы знакомы всю жизнь, ты же знаешь — я всегда борюсь за правду. — Да, — опустил голову на ладонь, массажируя большим и указательным пальцами переносицу. — Но это же какой-то сюр-р. Как это может быть пр-р-равдой? — поднял взгляд, встретившись с зелёными глазами. — Ливи, как чер-р-рт возьми? — Знаю, это тяжело понять, — шаг к нему. — Пиздецки тяжело, я бы сказал. — И мне было сложно, как я только узнала, — рука опустилась на крепкое мужское плечо. — Мне нужно на воздух, — аккуратно убирая руку, сказал Тео и вышел, оставив Оливию одну. Да, сейчас и ей хотелось поддаться соблазну и осушить рюмку горького напитка. Она прекрасно понимала чувства друга, сама прошла через подобное, когда всё, во что ты верил, резко меняется. Локи открыл свою тайну ещё мягко, постепенно раскачивая лодку, давая ей время понять всё самой, а тут резко быстро, без подготовки. Оливия подождала пару минут, переставляя пачки и бутылки с соусами с места на место, давая Теодору время. Затем вышла на улицу, желая всё обсудить, помочь уложить в голове новую информацию. Темнело, солнце медленно опускалось за горизонт, прохладный ветер щипал чувствительную кожу, оставляя след из мурашек. Он точно не уехал, судя по тому, что пикап стоял на месте, значит, где-то на ферме. Очевидным вариантом был сеновал, они с Тео часто проводили там время. Шажок и ушей достиг знакомый звук: с таким приглушенным журчанием открывается портал; обернулась, надеясь увидеть Локи, любой его вариант — не важно. Но это была она. Лина пальцами разорвала пространственное полотно, проникая в нужный мир. Блондинка прикрывала спиной разрыв, который медленно склеивался обратно. — Привет, сладкая, давно не виделись, — усмехнулась; кровь застыла в жилах, теперь страх заполнял грудную клетку, заставив замереть на месте в ожидании своей участи. Локи не придет, не спасет, он далеко. Выброс энергии сдвинул с места, она упала на землю, ударившись копчиком и правым локтем; резкая боль пронзила косточку, заставив перевернуться на бок и прижать руку к груди. Видимых повреждений не было, лишь кровоточащая ссадина из-за повреждений кожного покрова. — Ой, прости, — максимально притворно сказала, прижав ладошку к груди и надула губы. — Прошу. — Прошу? — Я ведь ничего не сделала. — Это тебе так кажется, — нанесла носком ботинка удар по животу, заставив девушку вскрикнуть, опустилась, глотая пыль. Пальцы проникли в рыхлую землю. — И вот так просто убьешь меня? — повернула голову, стала накапливать силы; прежде, чем подняться на ноги, требовалось лишь немного времени, чтобы собраться. — Почему бы и нет? — присела на корточки; Амора засунула пятерню в рыжие волосы, рывок, и теперь могла смотреть в зелёные глаза — у Оливии на щеке остался отпечаток грязи. — И даже не расскажешь мне свой злобный план? — улыбнулась через силу. — Я что, в глупом боевике? — ногтем другой руки провела по щеке, оставляя кровавую рану. Оливия сжала зубы, стараясь не кричать. — Отойди от неё, — раздался голос за спиной Аморы. — А вот и твой защитник, — откидывая голову обратно на землю, поднялась. — А если нет, что ты сделаешь? — Тео, беги, — приподнимаясь на локтях, бросила Оливия. — Нет, пусть остается, будет весело. Пусть посмотрит, как я вытаскиваю твои кишки, — последняя фраза стала катализатором, переполнив чашу. Тео не мог допустить подобного. За секунду перебросил оружие с плеча в руки, даже не старался прицелиться, спустил курок. Ладошки дрожали из-за отдачи, гул звенел в ушах, а пуля окрасила зеленый костюм красным пятном. Амора, закрыв рану рукой, упала вниз, словно мешок. Это было слишком быстро. Амора упала замертво, Оливия в страхе отползла, потеряв слух на несколько минут из-за протяжного воя. — Быстрей, быстрей, — кричал Тео, помогая девушки подняться на ноги, но она не слышала, лишь видела, как открывается рот. Он помог добраться до машины, потому что её ноги не слушались; Теодор соображал достаточно ясно для человека, который в первый раз выстрелил в другого, а, может, и убил. Теодор сжал руки на руле до побледневших костяшек пальцев, те едва заметно подрагивали. Но адреналин помогал не впасть в шок, а действовать. Вдавил педаль газа, колеса скользили по мокрой земле, проваливаясь в грязевые ямы. — К Локи, нам нужно к Локи, — выйдя из оцепенения, когда слух немого восстановилось, а вместе степень боли в полной мере охватило тело. Обняла себя руками, наклонив корпус вперед. Серьезных повреждений нет. Тео не стал сопротивляться и поехал в сторону заброшенной фермы, подпрыгивая на кочках неровной дороги. Оливия знала, нет, была убеждена, что только Локи поможет. — Я убил человека, — кажется, только сейчас понял Тео, спустя минут десять, когда оказался на подъездной дорожке. Лбом коснулся тыльной стороны ладошек, лежащие на руле, пару раз ударившись об них. Было тяжело представить, что он чувствует. Поступил ли он правильно? Был ли другой выбор? Если бы не выстрелил, была ли Оливия жива? Просто не было времени на рефлексию. Судьба поставила узкие рамки выбора: либо ты нажимаешь, либо нет. Но принимай последствия. Тео повернулся, посмотрел на девушку. Рыжая макушка легла на спинку, глаза закрыты, губы поджаты. Да, это был правильный выбор. — Ты спас меня, — подтверждая его мыли, сказала Оливия, сверкнув зелёными глазами. И на душе стало чуть лучше. — Она не из хороших, правда? — кивок. Возможно, это поможет хоть немного успокоить совесть. Входная дверь открывается, и Оливия сразу узнает знакомую фигуру. Не раздумывая, дёргает ручку, выбираясь наружу. Тео пытается её остановить, но она уже бежит к Локи. К спасению. К безопасности. И только оказавшись в шаге от него, поняла. Это не он. Да, лицо его, одежда, волосы, но цвет глаз другой. Как и взгляд: холодный, пугающий, проникающий под кожу. — Ты не он, — отступает, но слишком поздно, Локи хватает девушку за руку, притягивая к себе, грубо, оставляя красный след на коже и, кажется, что ещё чуть-чуть и сломает кость. — Ты-то мне и нужна, — ледяным голосом отчеканивает, притягивая ближе, не обращая внимания на активное сопротивление. Пиналась, крутилась, вырывалась, но Локи прижал к своей груди. — Отойди от неё, — Тео наставляет дуло на врага, руки дрожат, но он готов действовать. Но это совсем не напугало бога, он лишь глухо рассмеялся. Выстрел. Пуля пролетела рядом, задевая чёрные волосы. Локи это разозлило, он усилил хватку на шее, стал сжимать, кислород медленно покидал легкие, обволакивая их жаром. Раздался хруст — он сломал кость, и она бы закричала от боли, но не могла, темнота почти накрыла девушку. И, возможно, умерла, если бы энергетический поток не оттолкнул его. Оливия без сил упала вниз, готовая принять смерть. Стала откашливаться, не обращая внимания на спасителя. В то время, как Сильвия и другие вступили в неравную схватку. Тео, как всегда, оказался рядом, пытаясь поднять, но Оливия не помогала, скользя ногами по грязи. Земля сотряслась. Природа снова начала бунт. Оливия вновь потеряла равновесие, но благодаря Тео не упала окончательно, стукнувшись только коленями. — Убирайтесь отсюда, — прокричал Локи, совсем рядом, но она была не в состоянии увидеть его; серая воронка накрыла, перенося их за секунду в рай. Оливия узнала место, куда он их отправил. Они были тут сегодня днем, но, кажется, это было вечность назад. Та же зелёная трава, тоже яркое солнце, которое не собиралась отдавать свои права ночи. Тот же запах весны. Живот скрутило в тугой узел, желчь щекотала корень языка; она наклонилась в тот момент, когда горячая вязкая субстанция с плотными кусками заполнила рот, и вот уже содержимое желудка на земле. Тео придерживал девушку, чтобы она не оказалась в луже собственной блевотины, которая рассосалась за секунду. Но мерзкий вкус и боль никуда не исчезли. — Всё хорошо, всё хорошо, — продолжал он, поглаживая по спине, успокаевая, хотя у самого тряслись руки. Он был напуган. Слишком много дерьма за один день. Он даже не спросит о том, как они здесь оказались и что это за место. А вопрос мелькнул в голове, но были проблемы поважнее. — Тебе надо попить. Он помог дойти до ручья; девушка, держа собственную руку, которая пульсировала от боли, окунула в чистый источник. Вода успокаивала, залечивала раны. Боль утихала. Если бы Оливию спросили, сколько времени они провели там с Тео, но она бы не ответила. Час? Два? Пока боль полностью не утихла, и она смогла твёрдо стоять на ногах. Серая воронка вновь открылась, призывая их. — Стой, — Тео положил руку на её плечо, останавливая. — Вдр-р-руг это ловушка. Нам стоит оставаться в безопасности. — Всё хорошо, — перехватив, скрестила их пальцы, потянула в портал; он не сопротивлялся. Но стоило им пересечь границу, как воронка схлопнулась. Снаружи не был ожидаемый мир: земля тряслась, расходилась, как швы в сторону. Лил кровавый дождь, густой и липкий, утяжеляя одежду. Толчок и она упала, выпустив руку Тео. Не вставая, стала ползти, сама не зная куда, не видела дальше вытянутой руки из-за плотной стены осадков. Рукой нащупала что-то, помимо влажной почвы, которая проникла под ногти. Это был мужчина. Приблизившись, разглядела рыжие волосы, козлиную бородку и тут же потрескавшиеся губы исказились в последней жизнерадостной улыбке. Он был мертв, в животе сквозная рана, так что можно разглядеть внутренние органы. Она почувствовала, как рвота подобралась. Почувствовала запах гниения. — Прощай, — дрожащей рукой прикрыла глаза огненного цвета, в которых больше не горел огонь. Так же резко закончился дождь; Оливия, размазав густые капли по лицу, смогла разглядеть в нескольких метрах от неё действо. Локи, её Локи проткнул сердце Лже-Локи, так что синий корешок виднелся. Тот, закрыв ладошкой кровоточащую рану, ещё подавал признаки жизни, захлебываясь в собственной крови. Рядом с ледяным великаном, синяя кожа которого окрасилась красными пятнами, часть черепа расколота на мелкие куски плоти, словно арбуз. Возможно, если бы в желудке осталось хоть что-то кроме естественного сока, то оно оказалось бы снаружи. Но Локи выглядел немного иначе: в руках он сжимал камень, свет которого просачивался через закрытую ладонь, а на руках расширились вены, став почти чёрными. — Помощник, — это была Сильвия; она ранена, но жива, рукой, испачканной грязью и кровью, прикрывает рану. — Стой, отдай камень, пока никто не пострадал. Он меняет тебя, но ты должен сопротивляться. Но Локи даже не обращает внимания на девушку, только с интересом смотрит на умирающего. — Зачем? — Ты знаешь, что стоит отдать его. От него лишь зло, — не давалась Сильвия. — Я Бог и сам решу, что делать. Аллигатор совершил прыжок и вонзился острыми зубами в плоть, в надежде урвать кусок свежего мяса в месте с камнем, но Локи с лёгкостью отшвырнул от себя животное. Существо оказалось в грязи, в мгновение обращаясь обратно в голую женщину, тело которой была в ссадинах. А на руке Нового Бога не осталось и следа от укуса. — Локи, — поднялась Оливия, заметив за спиной Помощника Главнокомандующего; тот сжимал огромный трезубец в руках, собираясь собрать мощный источник. Локи наконец оторвал взгляд от лже-Локи, которому осталось немного. Его глаза были полностью черными. Оливия задержала дыхание от страха. Это не он. — Оливия, — губы дрогнули в лёгкой улыбке. — Я рада, что ты пришла посмотреть на мой триумф. Проси, что хочешь и я исполню, — зелёное свечение озарила ладонь и всё вокруг замерло. Главнокомандующий застыл в броске, а из ладошек Сильвии рождался энергетический поток. — Я помню, что должен тебе желание. Что ты хочешь, моя звезда? — шаг навстречу. — Я-я, — голос дрожал. — Говори, — произнес чуть громче. — Ты меня пугаешь. Тебе стоит отдать камень, — собрав остатки храбрости, произнесла. — Отдать? — усмехнулся. — Я новый Бог. Здесь заключена великая сила. Проси, что хочешь. — Я хочу, чтобы ты отдал камень, — подняла подбородок выше, смотря в глаза. — А как же бессмертие? Хочешь стать моей богиней? — склонил голову в бок. — Весь мир будет у твоих ног — только пожелай. — Я желаю, чтобы прошлый Локи вернулся. А не тот, чей разум помутил камень. — Я могу оживить твоего отца, — сердце болезненно сжалось от его предложения. Она хотела бы этого больше всего на свете. Очень хотела, видит Бог. Но не могла. Отец бы этого не хотел. Дэниел всегда говорил о том, что прошлое не вернуть. — Я хочу, чтобы ты отдал камень, — вновь произнесла, горячая слеза стекла по щеке вниз. — Это мое желание. — Да будет так, звезда, — красная вспышка озарила закрытый кулак. Главнокомандующий посмотрел на пустые руки, в которых ещё недавно было оружие. Помощник раскрыл ладонь, демонстрируя камень. — Тебе стоит его забрать, — сквозь черноту виднелся зелёный цвет радужки; Локи не отрывал взгляда, выполняя желание девушки. Главнокомандующий быстро схватил камень, поместив в специальный контейнер. Глаза полностью вернули свои краски, вены на руках сжались. — Это правильное решение, Помощник, нам надо убиратся отсюда. Серая воронка открылась за их спинами, тот шагнул внутрь. Остальные выжившие варианты тоже создали порталы, забирая с собой умерших товарищей. — Оливия, спасибо, что помогла вернуться. Камень помутнил мой разум, — он сделал к ней шаг, придерживая, так как ноги еле держали из-за пережитого стресса. — Как ты? — Жить буду. Но если бы не ты… — Я сделал, что должен, — ладошка коснулась мягкой щеки. — Я прибыл сюда с одной целью — остановить убийства других вариантов и содействовать Главнокомандующему. — Значит, теперь всё закончилось? — Да, — а в голосе звучала печаль. — Всё закончилось. Она услышала совсем рядом шаги. На надо было поворачиваться, чтобы понять. Это Тео. — И что теперь? — Это прощание. — Что? — брови встретились у переносицы, девушка сжала в руках часть одежды, не собираясь отпускать. — Ты уходишь? — Да. — Но почему? Останься. Прошу, мне это нужно, — одна рука поднялась верх, легла на шею. — Я не могу. — Не понимаю, — покачала головой, ища ответы на лице. Указательный и средний пальцы коснулись чёрных волос. — Ты сказала мне, что я Трикстер, — пауза. — И была права. Я нужен в твоей истории, чтобы указать путь, связать героев. Но, боюсь, на этом всё. — Что за бред? — Прощай, звезда, — губы коснулись горячего лба, пока девушка дрожала от слёз, опустив голову на грудь. — Я всегда знал, что эта история не закончится хорошо. И, если ты хочешь, то я сотру воспоминания о себе. — Нет, нет, — мотала головой. Затем подняла наполненные влагой глаза; тушь осыпалась, прочертив чёрные дорожки до подбородка. — Я не хочу тебя забывать. Прошу, моё желание, чтобы ты не уходил. — Боюсь, его исполнить не смогу, — привстав на насочки, прильнула к его губам, оставляя последний поцелуй полный боли. — Я люблю тебя, — сердце разрывалось от боли. — Знаю. Но это не моя история, — отстранился, девушка скользнула по руке вниз, поймав ладошку. — Мы когда-нибудь увидимся? — Возможно, — перевел взгляд на наблюдателя. — Тео, позаботиться о ней. — Обязательно. — Оливия, прошу тебя, не совершай глупости. — Не могу ничего обещать, — с трудом заставила поднять уголки губ. — До скорой встречи. — До скорой встречи, — разорвал руки, а вместе с тем и что-то внутри девушки. Сделал несколько шагов назад, поднял голову вверх, прокричал в небо. — Хеймдалль, открой мост. Радужная воронка ударила в землю, покрытую кровью и смертью, забирая его, а вместе с тем и частичку раненого сердца.