The Light of our souls/Свет наших душ

Драко чудесным образом проснулся в своей постели. Скорпиус сидел в кресле и рисовал в альбоме. Увидев, что родитель встал с кровати, мальчик отложил своë занятие и пошëл к нему навстречу. — Доброе утро, Солнышко, — Драко поцеловал сына в лоб и заключил его в тëплые объятия. — Это Финик перенëс меня в кровать? — парню конечно очень хотелось бы, чтобы его снова отнëс Гарри, но с чего бы ему вечно таскать Драко на руках? — Доброе утро! Нет, папочка, это Гарри перенëс тебя. — сердце Драко обдало жаром. — Он заходил утром, чтобы оставить записку, но раз уж я не спал, сказал всë мне. Хотя записку тоже на всякий случай оставил. — Скорпиус кивнул на листочек, лежащий на тумбочке. Драко выхватил взглядом обращение «Драко» и улыбнулся. Вчера Гарри сказал, что всë в прошлом. Что ж, верить в это буквально было бы глупо, но может быть он мог рассчитывать хотя бы на просто нормальные, обычные отношения. Конечно же ему никогда не стать для Гарри настоящим другом, но... Чëрт, эта записка выглядела таким дружеским (или, что хуже — семейным) жестом, что Драко решил остановить свои размышления. Иначе его глупое сердце было в опасности. Надежда на нечто большее могла слишком быстро пустить корни в израненной душе. — Гарри сказал, что его срочно вызвали на работу, и что он не знает, когда вернëтся. Ещë он просил передать, чтобы ты лучше кушал и звал Финика, если что-то понадобится. — доложил гаррины слова Скорпиус. — А! — вспомнил мальчик. — Гарри и завтрак нам с тобой приготовил! Драко ощущал себя опущенным в сладкий сироп. Неужели Гарри так просто простил его, а теперь вот помогает, заботится?.. — Мили очень рада познакомиться с нашими гостями! — в комнате появилась домовиха. Она была одета так же, как Финик, только наволочка и носочки были кораллового цвета. — Мой муж рассказал мне, что вы очень хорошие! — Муж? — возможно когда-то Драко учили хорошим манерам, придерживаясь которых, он не должен был задавать такой личный вопрос. Но на какой чëрт вообще нужны эти манеры, если они всë равно не спасли этот мир от Войны. Если они не остановили Драко вовремя? Верно. Они бесполезны, потому что в большинстве своëм притворны. А притворство есть маленькая ложь, а ложь всегда ведëт ко дну. — Финик женат на Мили. — домовушка светилась счастьем, ей явно было очень хорошо в этом доме. — Гермиона посодействовала, и теперь домовые эльфы могут вступать в браки! — Это чудесно! — Драко искренне порадовался за этих существ. Он мог представить, насколько же было больно не иметь возможности выйти замуж за любимого. — Мили, ты очень хорошо говоришь! — О! Спасибо, сэр! Гермиона спасла меня в Битве за Хогвартс, а когда я захотела отплатить ей, пригласила меня к себе. Она долго учила меня правильно говорить. — Мили, называй меня Драко. — парню хотелось быть поближе к этим существам и к этому дому в целом. — Значит, ты жила у Гермионы до свадьбы? — спросил Скорпиус. — Да! После свадьбы я переехала в дом мужа. — кивнула Мили. — А сегодня вернулась из Хогвартса. Гарри всегда отпускает нас погостить. Вот только Финика вызвал пораньше, чтобы он помог вам. — Драко теперь чувствовал вину и перед этими домашними эльфами. Выходит, из-за них со Скорпиусом Гарри сдëрнул Финика с отдыха, и его жене пришлось остаться там без него. — Мне жаль, что мы причинили вам неудобства. — Что ты! Драко! Заботиться о таких хороших людях, как вы — нам только в радость! — Драко не хотелось переубеждать добрых существ в своей "хорошести", поэтому пообещал себе хотя бы не разочаровать их. — Мне так нравится цвет твоей одëжки! — восхитился Скорпиус. — Спасибо! Пойдëмте, я накрою вам на стол. Гарри такое приготовил... — захлопотала смущëнная домовушка, всплеснув ручками. В этот день Гарри так и не вернулся домой. А Драко всë не переставал удивляться, насколько серьëзно Гарри отнëсся к их пребыванию в его доме. Финик и Мили прямо не отходили от них (правда время от времени спрашивали, не мешают ли они), рассказывали разные истории с их "отпуска" в Хогвартсе и ещë с тех времëн, когда они работали там на кухне. Скорпиус же заворожëнно впитывал каждое их слово, волшебные создания приводили его в восторг. Ближе к вечеру Драко почувствовал головную боль, нарастающую с каждой минутой. Парень не стал пить обезболивающее зелье, потому что мог терпеть боль и посильнее, и потому что его магическое ядро должно было активироваться и справиться с ней само. Перед сном Скорпиус попросил что-нибудь ему рассказать, и Драко с трудом собрал мысли в кучу. — Что тебе рассказать, малыш? — спросил парень, ласково перебирая светлые волосëшки сына, превратившиеся в кудряшки после душа. — Что-нибудь, папочка. — зевнув, Скорпиус свернулся на его груди. — Ладно... Как насчëт историй про самую умную волшебницу, которую я когда-либо встречал? Скорпиус очень любил слушать о прошлом Драко. И конечно мальчик тоже грустил и даже плакал вместе с родителем, если речь заходила о болезненных воспоминаниях бывшего принца серпентария. Так, за историями, малыш быстро уснул, и не подозревая об ухудшившимся самочувствии папочки. Драко долго ворочался и не мог уснуть. Его то бросало в жар, то становилось холодно, как в пустыне ночью. Подремав около часу, Драко открыл глаза с полной уверенностью в том, что у него поднимается температура. Парень уже и не помнил, как снова погрузился в зыбкий сон. Гарри вернулся с работы за полночь. Что ж, это было исключение. Не мог же он не выйти на работу, когда второй колдомедик их отделения находился в роддоме с рожающей женой. — Гарри! У Драко начался жар! — "обрадовал" появившийся в коридоре Финик. Быстро приняв душ, Гарри переоделся в чистый домашний костюм и отправился в комнату к Драко. Парень лежал, подтянув колени к груди. Каждые несколько секунд раздавались жалобные всхлипы. Скорпиус завозился и сел в кровати, недоумëнно уставившись на Гарри. — Привет, Скорпиус. — вздохнул парень. — Что с папочкой? — Скорпиус уже успел испугаться, и Гарри не хотел пугать его ещë больше. — Всë хорошо, милый. Это просто реакция организма на восполнение резервов магического ядра. Это нормально. — Всë будет хорошо? — уточнил сонный мальчик, потирая кулачком глаза. — Конечно. Давай я отнесу тебя к себе в комнату, не против поспать сегодня у меня? А я посижу с твоим папочкой. — немного нехотя, Скорпиус согласился. И Гарри быстро уложил его в свою постель. — Если вдруг проснëшься и что-то захочешь, приходи ко мне сюда, или зови Финика с Мили. Договорились? — предупредил Гарри, укрывая ребëнка тëплым одеялом. — Договорились. — Скорпиус почти никогда не спорил. Он занял бы лучшее место в сердечке каждого взрослого, улыбнулся про себя Гарри. Когда Гарри вернулся к Драко, тот лежал на спине, и, не переставая, двигал ногами. Гарри сел на край кровати, кладя на обжигающий бледный лоб специальную плотную ткань, смоченную холодной водой. Парень вздрогнул, и тонкие пальцы ещë крепче вцепились в край пледа. Драко застонал, переворачиваясь то на правый, то на левый бок. Гарри держал ситуацию под контролем, но не хотел вмешиваться, потому что тело Драко должно было справиться с этим жаром само. Через пару часов Драко открыл глаза, сел, расфокусированно огляделся по сторонам и снова буквально упал на подушку, на ходу хватая Гарри за руку. Брюнет совсем не был против, наоборот: крепко сжал узкую ладонь в ответ. Он понимал, что парню нужна поддержка (и наяву, и во сне). Гарри прикрыл глаза на мгновение и проснулся от тычка под бок. Драко что-то шептал сквозь сон и дëргал ногами. Затем послышалась череда стонов и разных различимых слов. — Нет... — Скорпиус... — Гарри... — Гарри не удержался и опустил вторую ладонь (одну Драко так и продолжал крепко держать в своей руке) на спутанные от катания по подушке блондинистые волосы. — Драко... Это просто жар... — Прошептал Гарри, следя за слезинкой, выкатившейся из внешнего уголка глаза парня. А потом за ещë одной. И ещë одной. Капельки одна за другой скатывались по вискам Драко и впитывались в ткань наволочки. Драко был как в тумане, но хорошо понимал, что он не в себе, потому что сквозь сон ему казалось, будто рядом с ним сидит Гарри, да ещë и за руку себя держать позволяет. Гарри аккуратно выпутался из хватки цепких пальцев и отлучился на минуту, чтобы намочить полотенце и протереть им взмокшую грудь Драко, а когда вернулся, по-честному вложил свою руку обратно в ладонь парня. Драко продолжал беспокойно возиться по постели. При движении слëзы попадали на щëки и покрывали уже всë лицо. Гарри смотрел на некогда ненавистного платинового блондина и ощущал к нему лишь нежную жалость. Ему вдруг очень захотелось обнять Драко. Вместо этого парень обтëр спящего холодной тканью и вновь укрыл пледом. После очередного жалобного всхлипа, Гарри не сдержался и накрыл ладонью мокрую щëку Драко. Тот, всë так же не просыпаясь, замер на мгновение, и прильнул ближе к чужой руке. Утром Драко конечно не поверит своим смутным воспоминаниям. Хотя отдал бы почти всë (всë, кроме счастья Скорпиуса, на самом деле), чтобы Гарри действительно всю ночь сидел около его постели, вытирая его слëзы. — Скорпиус нормально ушëл в другую комнату? — взволнованно спросил Драко, едва открыв глаза. Он с ночи помнил, что сына рядом не было. — Где он спал? — продолжал спрашивать Драко только зашедшего к нему брюнета. — Скорпиус у тебя взрослый мальчик. Он всë понял и почти сразу согласился. — даже с некой гордостью произнëс Гарри. — Он спал в моей комнате. Хотя думаю, что он не согласился бы уйти, если бы не знал, что я собираюсь просидеть с тобой всю ночь. — усмехнулся парень. — Ты вновь потратил на меня всю ночь? — Получается, Драко ничего не приснилось, и Гарри действительно был снова слишком заботлив с ним. — Тебе не стоило... — Конечно стоило. — просто ответил Гарри и Драко не решился с ним спорить. — Драко, ты практически ничего не ешь. Твой организм и так не знает, откуда брать энергию, поэтому сил на восстановление магии не хватает. — Гарри посерьëзнел. — Тебе нужно потихоньку начинать нормально питаться! — Я... Не думай об этом, пожалуйста. Незачем тратить на меня много пищи, мне не нужно много, я привык. — Гарри ужаснулся тому, с какой обыденностью это говорил Драко. Будто бы это нормально — думать так. Гарри понимал, что это всë последствия голода. За всеми приëмами пищи Драко старался съесть как можно меньше, чтобы как можно больше оставить Скорпиусу. Но мальчик всегда отказывался (потому что Гарри никогда не жалел, и накладывал достаточно, чтобы можно было наесться), предлагая папочке самому доесть. Драко кивал, а когда сын выходил из-за стола, просто убирал свою почти полную порцию «на завтра». И Гарри, и домовики готовили понемногу, потому каждый день в доме была свежая еда. Драко очень удивлялся, когда на следующий день перед ним тоже оказывалось новое блюдо, пару раз он даже спрашивал, где же его остатки. По гарриной просьбе домовики извинялись и говорили, что съели порцию парня на поздний ужин. — Послушай. — Гарри не поднял эту тему раньше только потому, что думал, что у Драко нет аппетита после болезни, и всë скоро наладится. Но проблема оказалась куда серьëзнее и глубже. — Драко, что значит тратить на тебя еду?! Пока вы со Скорпиусом живëте в моëм доме, я отвечаю за вас, а так как я колдомедик, то ещë и за ваше здоровье. И я не позволю тебе загнуться у меня на глазах от своей этой голодовки! — Гарри старался не повышать голос, чтобы не напугать парня, но в душе у него всë клокотало от негодования. Драко ничего не ответил. Только грустно смотрел на него, будто видел перед собой что-то удивительное. На протяжении всего дня Гарри приносил Драко еду в постель, и парню каждый раз хотелось расплакаться от вида Гарри Поттера с подносом на пороге его спальни. Драко не был идиотом, он понимал, что с приëмом пищи у него явные проблемы, но не мог справиться с этим в один момент. Однако беспокойство Гарри сразу же придало сил, поэтому Драко честно съедал всë, что ему приносил брюнет. — Могу я ненадолго встать с кровати? — уже вечером спросил залежавшийся Драко, когда Гарри забирал его тарелки после ужина. — Да, небольшая прогулка перед сном пойдëт тебе на пользу. Я как раз хотел показать Скорпиусу мой первый снитч, который я поймал. — Мы за тобой зайдëм. Гарри отнëс посуду. И вернулся в спальню Драко за руку со Скорпиусом, чтобы всем вместе отправиться... Драко и не предполагал, что в особняке Блэков на площади Гриммо может быть крытое поле для квиддича. Да, оно было небольшим, по сравнению с настоящим, но Скорпиус был счастлив. И Драко был готов расцеловать Гарри руки (и не только) за то волшебное неверие, которое охватило его сына (их сына, как всегда с жалящим сердце чувством, подумал Драко), когда брюнет предложил Скорпиусу полетать на метле. Драко сидел на мини-трибуне и с замиранием сердца смотрел, с каким терпением Гарри учит Скорпиуса команде «Вверх», как лаского он гладит его по голове, когда небольшая метла (неизвестно откуда вообще здесь взявшаяся), оказывается в маленьких пальчиках. — Я делаю всë правильно? — уточнил Скорпиус, неуклюже забираясь на летающий вид транспорта. Пальцы в волнении очень крепко сжимали древко метлы. — Да-да, ты молодец, Скорпи! — похвалил Гарри, поддерживая мальчика за спину. Через полчаса Скорпиус уже сам летал по всему полю на безопасной высоте. Когда мальчик попросился повыше, Гарри призвал свою метлу и поднялся в воздух вместе с ним, находясь совсем рядом для подстраховки. — Смотри, Скорпи, это мой самый первый снитч! — ещë через несколько минут в руках Гарри откуда-то появился золотой снитч. Теперь перед Скорпиусом стояла задача поймать этот снитч. Сначала Гарри наложил на него замедляющие чары, но после предложил Скорпиусу забраться к нему на метлу и поработать в команде, но зато с почти настоящей скоростью. Драко смотрел за тем как эти двое развлекаются и молился о том, чтобы их с сыном дни пребывания здесь длились как можно дольше. Потому что закрывая глаза, и слыша переливчатый смех Скорпиуса и чуть хрипловатый — Гарри, Драко мог представить, что они настоящая семья.