Dragon Age:Origins

На кухне было тепло и пахло сушеными травами. В очаге потрескивали поленья, а у разделочного стола хлопотали двое поваров, что то и дело обменивались колкостями, не забывая при этом ловко орудовать остро заточенными ножами. На эльфов они внимания не обратили, лишь, когда те приблизились к двери, один из поваров поднял голову и недовольно окликнул их, требуя немедленно принести из винного погреба бутылку с бренди. Впрочем, в поле зрения тут же объявился другой представитель эльфийской расы, который привычно принял указания на свой счет. За дверью начинался длинный коридор, застеленный плотной ковровой дорожкой едкого зеленого цвета. Над головой горели масляные лампы в резных подсвечниках, отбрасывая на стены причудливые тени. Коридор был украшен парочкой картин, с которых на незваных гостей таращились представители знати, должно быть, не особо любимые в этом доме, благо оказались так близко к кухне. - У меня мурашки по коже от этого места, - произнес Сорис. Он нервничал, ежеминутно оглядывался, готовый в любой момент развернуться, чтобы никто позади не увидел арбалет. Но коридор был пуст, а до уха доносилась разве что перебранка поваров, ждущих бутылку. – Братишка, я не уверен, что смогу это сделать… - Ничего делать не нужно, - шикнул Тобиас, как можно тише ступая по ворсу ковра. – Действовать будем только в критической ситуации. - Например? Табрис на мгновение задумался. - Ну, не знаю… повара вдруг вспомнят, что не встречали раньше наши физиономии и кинутся вдогонку, вооруженные тесаками. - Это не смешно. - Еще мы можем забрести на псарню, если будем соваться в каждую дверь. - Тоби. - Я всегда хотел собаку. У меня рука не поднимется. - Ради Андрасте, замолчи. Коридор кончился дверным проемом, ведущим в маленький, уютный холл, предназначение которого осталось загадкой. Разве что его специально выделили для созерцания гобелена, занимающего почти всю стену, на котором был изображен рыцарь, убивающий дракона. Символично до прелести. В эти минуты стоило бы вновь задуматься о местоположении северного крыла, вот только выход из комнатушки был всего один. За дверью, что отворилась почти бесшумно, оказался совершенно пустой обеденный зал. Почти все помещение занимали длинные столы и лавки из темного дерева, несмотря на то, что трапезничала здесь, в основном, охрана, пол был устлан добротными коврами, а стены украшали пейзажи в посеребренных рамах. Хорошая новость заключалась в том, что слуга оказался прав, возможно, им и правда удастся проскользнуть без лишнего шума. Плохая же новость, неотступно следующая за хорошей, ввалилась в комнату в составе пяти стражников, громко переговаривающихся между собой. Сердце ушло в пятки практически мгновенно. У обоих эльфов. Молодые люди замерли на месте, словно это как-то могло помочь им слиться со стенами или сквозь пол провалиться. Стражники же словно не замечали незваных гостей. Мужчины расположились за ближайшим столом, небрежно складывая мечи и арбалеты прямо на столешницу. - …мог бы и уступить! – рявкнул вдруг один из них недовольно. – Бабенка была ничего так! - Ты привередничаешь! – тут же отозвался кто-то из его товарищей. – Тушка-то еще теплая, если поторопишься, успеешь, пока не выкинут. Стражники захохотали. Смех их донесся до ушей Тобиаса, словно через плотный слой ваты. Глаза заволокла туманная пелена. Воображение услужливо подкинуло несколько пугающих образов, от которых к горлу подступила тошнота. В сознание вернула боль – кто-то с силой стиснул его руку. Обернувшись, Тобиас столкнулся с остекленевшим взглядом Сориса. Брат был смертельно бледен, одними губами он безмолвно просил остановиться. Недоуменно моргнув, Табрис младший перевел взгляд на свою ладонь и с удивлением обнаружил зажатый в пальцах охотничий нож. Когда он успел вытащить его? Их до сих пор не замечали. И теплилась надежда прошмыгнуть обратно в холл – дверь была совсем близко. Но один из стражников вдруг поднялся из-за стола, бесцеремонно плюнул на пол и, утерев рот грубой тканью перчатки, произнес. - Еще одной эльфийской сучкой меньше. Делов-то. Сколько их там осталось? Тро… Последний звук утонул в болезненном хрипе. Мужчина вскинул руку, но ладонь беспомощно соскользнула с окровавленной рукояти ножа. Вытащить лезвие, что насквозь пробило гортань, не удалось. Застигнутые врасплох стражники несколько долгих секунд смотрели, как их товарищ беспомощно оседает на пол, захлебываясь собственной кровью. Тобиас Табрис никогда не учился метать кинжалы. Даже камнями по бутылкам попадал с трудом. Сейчас же что-то изменилось. Не пришло мгновенное умение, не было получено озарение великого воина. Но какое-то шестое чувство толкнуло вперед, заставляя размахнуться. И какая-то неведомая сила заставила разжать пальцы. Та сила, что расползалась внутри темным пятном. Отравляющая сердце и затмевающая разум. Сорис по-прежнему нервно сжимал руку брата, а мир вокруг видоизменялся. Действительность превратилась в бессвязные сновидения, что видятся пьяным и больным, а звуки в один нескончаемый гул. Тобиас был поглощен яростью. Ледяной. Толкающей на безумие. Он видел помертвевшее лицо сестры, ее остекленевшие от ужаса угасшие глаза. Он видел кровь. Куда больше крови, чем наверняка есть. Словно с кого-то заживо содрали кожу и оставили умирать в луже теплого, багряного… Он слышал болезненные стоны. Воображение продолжало уничтожать юного Табриса, заставляло каждую клеточку тела трепетать от ненависти, неведомой раньше. Он смотрел, но не видел. Стражники вскочили. Схватились за оружие. Полились угрозы, отчаянная ругань. Сорис стянул с плеча арбалет. Крикнул что-то испуганно, севшим голосом. Тобиас не слышал. В нос ударил запах крови. Не ее крови, чужой, но образ Шианни, протягивающей ему руки, вновь возник перед глазами, а потом ее лицо вдруг утонуло в темноте. Последней здравой мыслью, пробившейся в рассудок, стала отчаянная немая просьба. «Пожалуйста, только не она». И Тобиас резким движением вытащил из ножен меч. - Тоб… Тоби! Братишка! Голос Сориса-таки пробился сквозь пелену оглушающей тишины. Следом вернулось зрение. Табрис открыл глаза. - Пришел в себя! Слава Создателю! – выдохнул Сорис с облегчением. Он крепко сжимал руками плечи брата, не отпуская даже тогда, когда тот с трудом принял сидячее положение. Тобиаса мутило. Во рту стоял мерзкий привкус, словно парня с головой окунули в яму с отбросами. - Ты цел? Юноша перевел взгляд на Сориса. Брат по-прежнему был бледен, только щеки горели неестественным, лихорадочным румянцем. - Сорис… - Ну? - Какого дьявола произошло? В глазах брата застыло недоумение. - Ты… не помнишь? Табрис неуверенно мотнул головой. Виски тут же отозвались тянущей болью. Неприятно стянуло кожу на ладонях – там обнаружились свежие мозоли. Рубаху покрывали алые пятна. Тобиас изумленно моргнул. Взгляд пробежался по залу, восстанавливая в памяти произошедшие события. Кусочки сложились и картина, наконец, стала четкой. Эльф потрясенно охнул, когда понял, что обеденный зал залит кровью. - Я думал, ты стал одержимым, - тихо признался Сорис. Тобиас ответил не сразу. С трудом справляясь с дрожью, он рассеянно переводил взгляд с одного трупа на другой. Пятеро стражников. Все мертвы. - Ты же не хочешь сказать, что я один это сделал..? – обреченно выдохнул молодой эльф. - Ну, в одного я все-таки попал, - признался Сорис. – Зацепил руку, а потом ты подскочил, - он махнул ладонью в сторону тела, лежащего у самых дверей. – Не спрашивай, где его голова. Он помог брату подняться. - Нужно уходить, - хрипло произнес Тобиас. Его все еще потряхивало. Эльф не мог вспомнить, как это произошло, но осознание того, что одежда заляпана кровью людей, которых он только что убил, причиняло боль. Не хватало еще, чтобы картины случившегося преследовали его теперь всю жизнь. – Наверняка, кто-то слышал… - Нет, - перебил его Сорис. Он выглядел серьезным, как никогда. - Нет? - Нет, - повторил брат. – Все произошло слишком быстро. У них не было времени поднять тревогу. Вспоминать расхотелось еще сильнее. На полу, возле одного из тел, лежал двуручный меч. Тобиас зачем-то поднял его перед тем, как они покинули обеденную залу. Охотничий кинжал Дункана остался в залитой кровью комнате. Дальше все напоминало плохой сон. Коридоры петляли, уходили то вправо, то влево, обрывались. Попадались закрытые двери, попадались двери, ведущие в тупик. Нигде не было ни намека на лестницу. То и дело чудилось, что позади слышатся шаги, голоса, но судьба была благосклонна – если злодеяние, свершившееся в обеденном зале и было обнаружено, то пока никто не пустился по следу преступников. Преступники. Каждую секунду Тобиас пытался отогнать от себя это определение. Они ведь явились восстановить справедливость. Они пришли сюда, чтобы не позволить причинить вред своим близким. Это не они совершили злой поступок. Не их нужно наказывать. Кажется, именно поэтому судьба до сих пор не подкидывала Тобиасу и Сорису других препятствий, вела их запутанным, но, кажется, безопасным путем. Потому как правосудие Денерима, в конечном итоге, никогда не встанет на сторону эльфов. Разве что случится чудо. Или конец света. К моменту, когда братья обнаружили ведущую на второй этаж лестницу, казалось, прошла целая вечность. Вечность, заполненная жутким предчувствием чего-то неизбежного. Именно это предчувствие сейчас плескалось в серых глазах молодой горничной, замершей на ступенях с корзиной белья. Несколько секунд она в немом ужасе осматривала покрытых кровью незнакомцев, а после руки ее дрогнули. Тобиас четко уловил этот момент – момент начинающейся истерики. Он бросился вперед, отставляя в сторону меч, чтобы случайно не ранить девушку, и в одно мгновение оказался рядом. Его ладонь накрыла чужие губы, и служанка едва не задохнулась от страха. Табрис понимал, что не делает ситуацию лучше, оставляя на ее лице кровавые разводы собственными пальцами, но другого выхода не было. Хоть горничная и была эльфийкой, братьев предупредили с самого начала – на помощь в этом доме рассчитывать не стоит. И все же, хотелось попытаться. - Пожалуйста, - прошептал Тобиас. – Мы не причиним тебе вреда. Она никак не отреагировала, а потому юноша повторил. - Пожалуйста. Позволь нам уйти. Девушки, которых привели сегодня, наши подруги. Что-то, похожее на понимание, мелькнуло в серых глазах незнакомки. - Ты знаешь, где они? Она медленно прикрыла глаза и так же медленно открыла их. Вместо кивка. - Ты… - Тобиас на мгновение замолчал. Потребовались силы, чтобы задать вопрос. За спиной ощутимо напрягся Сорис. – Знаешь, что одну из них… убили? Губы под его ладонью дрогнули. Девушка зажмурилась. В горле юноши пересохло, а следующий заданный вопрос ранил голосовые связки раньше, чем прозвучал вслух. - Которую? Ответить на этот вопрос простым кивком служанка не могла, а потому Тобиас неуверенно убрал ладонь, одновременно с этим снова шепотом заверяя незнакомку, что ей не причинят вреда. В глазах эльфийки стояли слезы, но, кажется, он все поняла. Губы ее разомкнулись, а спустя мгновение послышался тихий ответ, слившийся с шумным выдохом. - Темненькую… Руэль, мелькнуло в голове у обоих эльфов. Тобиас сделал шаг назад, растерянно опуская взгляд и руку. Казалось, придя в себя и увидев комнату, залитую кровью, он разучился дышать, сейчас же с губ его сорвался совершенно неуместный вздох облегчения. - Надо спешить, - произнес Сорис. Голос его звучал хрипло, тяжело. Тут же где-то позади, за дверьми, в Бог знает, каком коридоре, раздался надрывный крик. Горничная крупно вздрогнула, вновь едва не уронив корзину. Глаза ее наполнились ужасом, и в какой-то момент Тобиас подумал, что девушка вот-вот закричит, чтобы позвать на помощь. Но эльфийка, дрожа всем телом, вдруг сделала шаг в сторону, освобождая им дорогу. Сорис толкнул брата в спину, заставляя двигаться. Об их присутствии стало известно, теперь отчет пошел на секунды. Эльфы в несколько широких шагов преодолели ступени, и уже со второго этажа Тобиас снова взглянул на девушку-горничную. Они встретились взглядами лишь на секунду, а после эльфийка поспешно спустилась со ступеней и исчезла за боковой дверью. - Нет времени! – уже не скрывая паники в голосе, воскликнул Сорис, дергая брата за рукав окровавленной рубашки. Они метнулись в дверной проем. Половина поместья уже стояла на ушах. С первого этажа доносились крики, то и дело слышался тяжелый шум приближающихся шагов. В какой-то момент Тобиас, тяжело дыша, вдруг замер прямо посреди увешанного картинами коридора, а после торопливо схватил Сориса за руку и утянул за собой, скрываясь за плотной тканью декоративных штор. Мимо них пронеслись вооруженные люди. До слуха долетели только обрывки разговоров. «Много крови». «Вторжение». «Тревога». «Сообщите лорду Вогану». Услышав это имя, Тобиас сильнее сжал рукоять меча. Сорис предусмотрительно положил ладонь на его плечо. - Сорис… - Что? – так же шепотом отозвался брат. - Я должен извиниться. Там внизу… - юный Табрис замолк, вновь переживая случившиеся события, яркими картинками вспыхнувшие перед глазами. – Там внизу я просил, чтобы это была не она. Понимаешь? – Тобиас повернулся, наталкиваясь на совершенно нечитаемое выражение на уставшем лице брата. – Кто угодно, только не Шианни. Шумно выдохнув, Сорис горько усмехнулся. - Я тоже. Тобиас молча кивнул ему. Это останется здесь. В стенах поместья. В любом случае. Прятаться дальше не было смысла. Рано или поздно кто-нибудь обратит внимание на кровавые следы, последует по ним, пока те окончательно не сотрутся, а дальше все будет ясно. Эльфы миновали коридор, проскользнули через еще одну богато обставленную проходную комнату и оказались на круговом балконе. Снизу доносился шум, крики. Оставалось надеяться, что стража не перережет прислугу, дабы проверить свои подозрения. Юноши практически бесшумно скользнули вдоль резных перил, скрываясь за очередной дверью. - Осторожно! – выкрикнул Сорис, толкая брата в плечо и вскидывая арбалет. Тобиас успел перехватить меч поудобнее, он едва увернулся от чужого удара – на них бросился вооруженный телохранитель. - Милорд! – воскликнул он громко, вновь замахиваясь. В этот момент Сорис выстрелил. Арбалетная стрела, со свистом прорезав воздух, воткнулась противнику в плечо. Стражник подавился собственным криком, а спустя секунду его грудную клетку насквозь пронзило лезвие меча. Когда тело мужчины с глухим стуком опустилось на пол, Сорис, тяжело дыша, метнулся к брату, который тут же отшатнулся от него, отводя в сторону оружие. Тяжелый двуручный меч оказался куда проще в использовании, нежели позаимствованный у Дункана клинок. Всего одно движение и вот – противник лишен жизни. Тобиас вновь почувствовал подступающую к горлу тошноту. Принять факт того, что твои руки окрашены чужой кровью, оказалось сложнее, чем он представлял. Во всяком случае, на тренировках с мечом юноша представлял, как будет побеждать драконов и спасать земли Ферелдена от захватчиков, а не дырявить людей без надобности в самообороне. Или это все же была самооборона? - Один из людей Вогана, - тихо произнес Сорис, разглядывая стремительно сереющее лицо мертвого стражника. – Он тоже был на свадьбе. Реальность обухом ударила по голове, и Тобиас несколько раз моргнул, приводя в порядок собственные мысли. А после эльфы практически одновременно перевели взгляд на широкие двери, украшенные причудливой резьбой. Тряхнув меч, словно это могло помочь очиститься, Табрис шагнул вперед. За дверью оказалась утонувшая в полумраке комната. Шторы на окнах были опущены, масляные лампы погашены. Стояла тишина, даже из коридора досюда не долетал гул сходящего с ума поместья. Взгляд Тобиаса без интереса скользнул по вычурному письменному столу, заваленному бумагами, по гладким спинкам диванов, обитых дорогой тканью, по махровому ковру к широкой кровати с пышным балдахином. Сердце на мгновение замерло, а в груди стало так душно, будто из легких выкачали весь воздух. Среди вороха одеял он заметил женское тело. Девушка была едва прикрыта: взгляду предстала обнаженная спина и украшенное свежими синяками бледное бедро. На полу возле кровати валялось скомканное красное платье. То самое, что надела Шианни на свадьбу братьев. Ему стало больно. Морально и физически. Почти так же больно, как пятилетнему малышу, который получил непосильно болезненный «подарок» от родной матери. Тобиас уже рванул было к кровати, как из-за боковой двери послышался шум воды, а после в комнату вошел Воган Кенделс, на ходу застегивая пуговицы рубашки. - Ты узнал, что там за шум, Ди… - сын эрла замер, удивленно уставившись на покрытых кровью эльфов, взявшихся из ниоткуда в его покоях. Он без труда узнал обоих и, несмотря на то, что юноши были вооружены, на лице мужчины снова растянулась ухмылка. Он все еще чувствовал себя безнаказанным. И эта мысль, похоже, была для сына эрла своеобразным подобием щита. - Так, так, кто тут у нас? Кажется, на мой праздник явилось больше гостей, чем я думал. В то время как Тобиас сгорал от ярости, лихорадочно просчитывая дальнейшие действия, Воган спокойно прошествовал к письменному столу, бесцеремонно смел на пол ворох бумаги и потянулся к стеклянному фужеру, наполненному янтарной жидкостью. - Я вижу, вы с боем пробились в мой дом. Что же, признаю, не ожидал такой прыти от домашнего скота. Впрочем, все зависит от дрессировки… У его горла тут же очутилось ледяное лезвие, окрашенное кровью. Воган не изменился в лице, почти с ироничным равнодушием встретившись взглядом с пылающими яростью карими глазами. - Серьезно думаешь, что сможешь убить меня? - А что мне помешает? – отозвался негромко Тобиас, с удовольствием заметив, как дрогнул чужой кадык. – Терять уже нечего. - Вот как? – глаза Вогана блеснули. Напускная веселость вернулась. – Ты ведь понимаешь, что уже к вечеру ваш эльфинаж будет вырезан дочиста? – Тобиас на провокацию не поддался, но Кенделс знал, что уцепился за что-то в хаосе, творящемся в голове у рыжего эльфа. – Подумай, стоит ли это того? Трое девок еще живы, вполне себе здоровы. Можешь убедиться, заглянув в соседнюю комнату, - он равнодушно пожал плечами. – Забирай, я наигрался. За четвертую могу золотишка отсыпать, если ты… Тобиас вполне мог оправдаться перед самим собой за то, что произошло дальше. Вполне мог списать все на рефлексы, мол, рука дрогнула. Вот только нельзя просто взять и случайно прирезать человека двуручным мечом. И потом, глядя на то, как с лица сына эрла сползает эта его гаденькая ухмылка, а глаза наполняются неподдельным ужасом, Тобиас понимал, что наслаждается удовлетворением, растекающимся по телу. Этот человек больше никому не причинит вреда. Ковер окрасился кровью. Воган Кенделс упал замертво возле своего рабочего стола, не успев даже проклясть своего убийцу. - Б..братишка, - выдавил из себя Сорис, растерянно глядя на тело. – А вдруг он прав… вдруг… - Поищи девушек, - отозвался Тобиас. – Посмотри, где он сказал… Живее. Сорис кивнул, неуклюже сорвался с места, прижимая к груди арбалет, словно это была лечебная припарка, и уже спустя мгновение исчез за боковой дверью. Тобиас сделал шаг назад. Под подошвами сапог омерзительно хлюпал пропитавшийся кровью ворс дорогого ковра. Он прекрасно понимал, что будет дальше. Даже, если сейчас им удастся уйти, стража обнаружит мертвого господина и перевернет весь Денерим в поисках убийцы. А после, когда слухи дойдут до эрла, солдаты придут в эльфинаж. И эльфинаж будет уничтожен. Потому что – что такое жизни чернорабочих против пролитой крови аристократа? Юноша прикрыл глаза и глубоко вдохнул. В нос ударил запах чужой крови, отрезвивший не хуже ведра ледяной воды на голову. Откинув в сторону меч, он бросился к кровати, на ходу кое-как обтирая окровавленные ладони об рубашку. Забравшись на перину, Тобиас обхватил плечи сестры и как можно осторожнее привлек ее в объятия. Шианни дернулась, будто выдернутая из тяжелого сна, затрепыхалась в его руках, как пойманная птица. - Это я. Все кончено, Шианни, я здесь, - прошептал Тобиас, бережно прижимая к груди хрупкое тело, покрытое синяками и ссадинами. Бледная, испуганная Шианни, дрожа, вцепилась пальцами в ткань рубашки брата и, не выдержав, громко расплакалась. И время замерло. Нужно было торопиться, но Тобиас не мог пошевелиться, обнимая сестру, глядя, как дрожат ее плечи и, чувствуя, как шумно, рвано срывается с губ ее дыхание. Он не сразу понял, что она что-то шепчет, уткнувшись лбом ему в грудь. А когда, наконец, услышал, стало еще страшнее. Шианни умоляла забрать ее домой. Умоляла с таким отчаянием в голосе, словно думала, что после всего, через что прошли братья, ее просто оставят здесь, на ледяных простынях, униженную и напуганную. Тобиас лишь крепче прижал девушку к себе: - Я же говорил, - шепнул он. – Мы не бросим тебя. Прости. Прости, что так поздно… Шианни застонала, давясь слезами. Хлопнула дверь и в комнату влетел Сорис. Тут же раздался изумленный женский возглас – его невеста наткнулась взглядом на тело Вогана Кенделса. Соображать стало легче. Тобиас торопливо укутал сестру в смятые простыни. - Нужно уходить, - пробормотал он, после замер на секунду и спросил. – А где Несиара? - Я здесь, - отозвалась его невеста, и эльф вздрогнул, осознав, что просто не заметил, когда она очутилась рядом. Опустившись возле кровати, Несиара подобрала красное платье и теперь протягивала его своему нареченному. - Не думала, что ты придешь за мной, - тихо произнесла она. Глаза ее улыбались, но губы не дрогнули даже в подобии улыбки. Тобиас выдержал ее взгляд, но не более того. Он не мог соврать, что рисковал жизнью ради той, кого совсем не знает. Он не мог соврать, что, когда все закончится, сможет со спокойной душой повести Несиару под венец. Юноша кивнул, отводя взгляд. - Давайте убираться отсюда. Я сыт по горло этим местом. Несиара опустила глаза, прижала платье Шианни к груди. Тобиас сполз с кровати, осторожно прижимая к себе завернутую в простыни сестру. Сорис поудобнее перехватил арбалет. Сейчас он выглядел весьма внушительно. Возможно, в присутствии какой-никакой дамы сердца, проснулся в эльфе спящий доселе героизм, что толкает на подвиги, вроде убиения драконов или попытки прорваться сквозь толпу стражи обратно к входу для слуг. Они, черт возьми, не продумали обратный маршрут. Как назло, в коридоре тут же послышались торопливые шаги, а спустя секунду дверная ручка надрывно щелкнула. Сорис вскинул арбалет, кое-как прицеливаясь. Руки его дрожали, юноша все же не был готов встретиться с целой толпой противников. Конечно, можно было надеяться на то, что у младшего брата снова что-то в голове переклинит и он порубает всех направо и налево, аки демон какой-нибудь, вот только меч этот демон откинул куда подальше, да и драться с сестрой на руках не было никакого смысла. К оставленному оружию, впрочем, метнулась невеста Сориса, а Несиара рефлекторно потянулась к кованному подсвечнику на длинной ножке. Именно такими, на все готовыми, их и застала эльфийка-горничная, торопливо закрывшая за собой дверь. В серых глазах девушки плескалось беспокойство, а губы снова подрагивали в приступе начинающейся истерики, похоже, бедняжка задумала что-то, на что морально не была готова. И теперь, обнаружив, что ей едва не пустили в лоб арбалетную стрелу, решимости поубавилось еще на половину. Первой пришла в себя Несиара. - Ради Создателя! – негромко окликнула она Сориса. – Отпусти арбалет! Горничная благодарно кивнула ей, а после несмело приблизилась. - Я выведу вас, - произнесла она негромко. Взгляд серых глаз замер на трупе возле письменного стола. С губ эльфийки сорвался шумный выдох, и она на мгновение крепко зажмурилась. – Ничего не говорите, и следуйте за мной.