***
Нарцисса, приподняв юбки, фурией пронеслась по коридору, направляясь прямо к камину. В ней горели ярость и обида. Да как он посмел так думать о ней и её семье. Как о каких-то шахматных фигурах! Крутой нрав, который был заложен в каждом из рода Блэк, взял верх над воспитанием, и леди Малфой распалялась всё больше и больше. Перед ней распахнулись двери. Ворвавшись в комнату, женщина заметалась, как загнанный зверь, её разрывали на части противоречивые эмоции. Хотелось взорваться, послав всё и всех к Мордреду, разгромить мебель и обстановку в пыль в паре комнат. Хотя, что Малфоям какие-то пара комнат. Эти драгоценные картины и дорогие безделушки, которые украшали комнаты были даже не песчинкой, а пылинкой, как в их состоянии, так и в этом огромном особняке. Внезапно она остановилась, замерев на месте. Разум зацепился за эти мысли. Нарцисса упала в стоявшее рядом кресло и устало покачала головой, осмотрев убранство комнаты. Изящность и богатство сквозило буквально в каждой вещи, даже в этой комнате, которой пользовались только хозяева и родственники. Ослепительная леди Малфой вспомнила, как она радовалась той помолвке. Тогда ей, ещё подростку, жених казался рыцарем из французских романов про принцев и принцесс. Наследник Малфой был обходителен, нежен и потакал её маленьким слабостям. Каждый вторник он приглашал свою lis d'automne на свидание. Они никогда не повторялись: пикник на безумно красивой поляне под теплым летним солнцем, холодные зимние вечера у камина под долгие разговоры, осенние верховые прогулки по парку. А чего стоили небольшие подарки, которые он дарил ей при встрече или оставлял на тумбочке в спальне, это были маленькие букетики или какие-то украшения. Абсолютно все девушки в школе завидовали ей. Ведь несмотря на то, что их брак был устроен родителями ещё задолго даже до поступления в Хогвартс Люциуса, её благоверный никогда не позволял себе развязное поведение ни с ней, ни с другими девушками, ухаживая за ней, добиваясь её расположения. Их вальсы на Святочных баллах под живую музыку были безупречны. Оба платиновые блондины, в темном зеленом они выглядели изумительно. Нарцисса Блэк была признанной красавицей, но, так как драгоценная младшая дочь Блэков ревностно охранялась своей старшей сестрой, подойти к ней рискнули немногие смельчаки. В воспоминаниях проступили черты её сестры, и леди Малфой резко поднялась с кресла и направилась к камину. Точно, вот кто мог поддержать в столь для неё трудную минуту. Белатрисса всегда заботилась о ней, может в слегка эксцентричной манере, но абсолютно искренне. Они всегда были вместе, втроём, даже возраст никогда не был для детей Друэллы и Сигнуса Блэков препятствием. Нарцисса уже бросила летучий порох в огонь, который тут же окрасился цветом молодой травы, как осознание накрыло её с головой, сбивая с ног. Надежда обрушилась у неë в голове, как хлипкий карточный домик. Разве она могла забыть, что Трисси безумно предана Тёмному Лорду. Значит, и идею Люциуса поддержит с большим энтузиазмом. Не найти ей у сестры такой необходимой ей сейчас поддержки. Замерев, она обхватила себя руками и горько усмехнулась. Теплая шаль из шелка акромантула, подаренная ей супругом, который знал, что его дорогая жена часто мерзла, не спасала от внутреннего холода. Сердце заполошно стучало в груди, а в голове бились мысли, которые только добавляли отчаяния. Теперь она абсолютно одна в этом огромном мэноре! Тепличный, прекраснейший цветок оказался в таком непривычном для него одиночестве, которое пробиралось ледяными щупальцами в сердце. По щекам леди Малфой побежали горячие слёзы. Она, закрыв глаза руками, заплакала. Опустившись на пол, женщина склонилась к коленям, чувствуя такую сильную боль от непонимания самых близких людей. Её мелко трясло. Дыхание стало прерывистым. Цепочка зазвенела, и медальон, висевший на шее, коснулся её рук. Нарцисса сжала его в руке и пробежалась по гравировке пальцами. Он был сделан по её личному дизайну для фотографии сына. Дрожащие пальцы с трудом открыли замысловатый замочек, и перед взором предстал её лучик света, единственный и безмерно любимый сын. Каплю, которая упала на бумагу, стряхнули, не давая повредить одну из самых ценных вещей для леди Малфой. Это была первая фотография наследника, где малыш солнечно улыбался своей маме. Она судорожно выдохнула и закрыла крышку. Поднявшись, женщина вернула себе образ ледяной Нарциссы Малфой и направилась к сыну, который уже, вероятно, заждался её.***
Комната Драко встретила Нарциссу полным беспорядком: сломанные игрушки, раскиданные по всему полу, опрокинутые вазы и другие украшения, которые остались целыми только благодаря чарам, наложенным собственноручно лордом Малфоем для безопасности его сына. А в центре этого безобразия наследник Малфой, сидящий на мягчайшем ковре, мрачно взирал на мать, словно безмолвно обвиняя её в чем-то. Домовые эльфы заходились в истерике и уничтожали оставшуюся целой мебель. Женщина, почувствовав набирающую обороты мигрень, помассировала виски и перевела взгляд на домовиков. — Что здесь происходит? — недовольно вздернула бровь она. — И почему я об этом узнала только сейчас? Добби! Твоей задачей было присматривать за наследником! Немедленно объяснись! — Хозяйка, Д-д-добби виноват, о-о-он ужасный эльф, — завыл раненным зверем эльф беря в руки подсвечник, но под взглядом леди силой успокоился и продолжил. — Молодой хозяин был недоволен своей новой игрушкой. Она не вынесла объема магии и рассыпалась в пыль, хозяйка, что ещё больше разозлило молодого хозяина. Добби хотел сообщить хозяйке, но молодой хозяин выразил своё несогласие пронзительным криком, поэтому неблагодарному эльфу пришлось вернуться, чтобы молодой хозяин не плакал. Добби — плохой эльф, — теперь уже от внимания страдала тумбочка, один выдвижной ящик упал на пол. Домашний эльф затрясся от ужаса и был близок к потере сознания. — Прекратить сейчас же, — повысила голос леди Малфой. — Видеть тебя здесь не хочу, хоть намек на твое присутствие, и я подарю тебе одежду. Эльф исчез, и Нарцисса обратила внимание на сына, взгляд которого не утратил ни капельки угрюмости, только губа затряслась, предвещая ужасающую истерику. — Милый, что случилось? — сладким голос почти пропела леди, поднимая ребенка с пола. — Расскажи маме, она всё исправит. Всё, что угодно, для моего Сахарка. Эти ласковые и полные любви слова сорвали последний барьер, и Драко разразился слезами, неловко обнимая свою маму за шею. Нарцисса гладила сына по спине, шепча на ушко слова успокоения, а сама погружалась в воспоминания о таком далеком сейчас, беззаботном детстве. Тогда незначительные вещи казались событиями мировой важности, а мир был таким прекрасным, чистым и открытым. Спустя всего пару лет война все изменила. Целые семьи вырезались, брат пытал и убивал брата. Самая многочисленная семья Блэков растеряла почти все свое молодое поколение. Сердце болезненно сжалось. Стоило вспомнить хотя бы их, трех сестер: Меда вышла замуж за грязнокровку и оборвала все связи со своей семьей, Трисси посвятила свою жизнь служению милорду, она сама замкнулась на роде Малфой. Сейчас и не скажешь, что раньше они были не разлей вода. Самым ярким воспоминанием был приезд самой старшей сестры на рождественские каникулы в родовой особняк на площади Гриммо. Беллу прямо разрывало от рассказов о случившемся, которыми хотелось поделиться с младшими, но ещё больше хотелось просто обнять их и остаться так хоть ненадолго, чтобы опять ощутить себя дома. Нарцисса помнила, как она, обгоняя среднюю сестру, бежала встречать Беллатриссу, ученицу первого курса школы чародейства и волшебства Хогвартс. Налетев на неё вдвоем, они чуть не повалились на пол и ещё долго не отпускали её, крепко сжав в объятиях. Белла не вырывалась, хотя обычно не любила «эти телячьи нежности», ведь для дочерей дома Блэк это было первое расставание надолго за всю их недолгую жизнь. Они ужасно соскучились по друг другу. Нарси больше всех любила сестру, проводя с ней всё свободное от занятий время. Но во время учебного года Беллатрисса не могла проводить с ней много времени за исключением долгих каникул, поэтому она оставалась на попечении или Меды, которая буквально не вылезала из библиотеки, или своей тёти Вальбурги, бывшей строгой и очень занятой леди, или несравненной леди Малфой, которая давала ей частные уроки, так необходимые для будущей леди Малфой, ведь их семейство должно было быть идеальным во всем! Порой она проводила больше полугода в поместье Малфоев. Здесь у неë ещё до свадьбы была своя комната, обустроенная по последнему писку моды лично Беатрис Малфой для своей будущей невестки. Чета Малфоев очень серьёзно относилась к помолвке: уроки, обязательные ужины в поместье раз в полгода, сопровождение на любые светские рауты. Хотя несмотря на это, Нарцисса познакомилась с Люциусом только в Хогвартсе. Тогда она практически была уверена, что этому посодействовали Абраксас и Беатрис Малфой, так как уроки и ужины были назначены заранее и никогда не совпадали с каникулами наследника или его нахождением в родовом гнезде. После свадьбы Друэлла по секрету рассказала своей дочери, что это и правда было устроено старшим поколением, чтобы молодые люди смогли узнать друг друга без оглядки на чужое мнение и условности взрослого мира. Это было то, за что Нарцисса была бесконечно благодарна родителям. Вторую супружескую пару Блэк мало кто знал, так как Сигнус всегда был в тени Ориона Блэка, лорда Блэк. Именно по этой причине отношения между лордом Блэк, леди Блэк и Сигнусом с Друэллой не складывались. Матушка же во всём была покорна отцу, поэтому даже не пыталась наладить отношения с леди Блэк. Огромная семья Блэк была до жути разобщённой, что и погубило их, ведь разногласия существовали как между старшими поколениями, так и младшими. Сигнус и Друэлла практически не занимались воспитанием своих детей. Ярким примером этого была Трисси, самая старшая из сестёр, которая лишь благодаря вмешательству Вальбурги приобрела воспитание, положенное старшей из нового, молодого поколения древнейшего и чистокровного рода Блэк. Нарцисса считала еë и средней сестры манеры и умение держаться в обществе заслугой в большей степени тёти Вальбурги. Отец часто пропадал на светских раутах и деловых переговорах, а матушка сопровождала его. Но если говорить об отношениях с родителями, то Нарциссе повезло большего всего. Если в Беллатрисе отец видел будущую главу роду Блэк, которая должна с пелёнок читать книги по тёмным и кровавым ритуалам, Андромеду предпочитал не замечать, так как та была слишком далека от его представлений об идеальной дочери, то Нарцисса была драгоценностью в его руках, самой удачной его сделкой. Малфои имели огромный вес в обществе и были баснословно богаты. Что до отношений между самими супругами, они всегда были очень натянутыми. Мать оставалась подчёркнуто вежлива с отцом, а отец был с ней холоден. После пятилетия Нарциссы, когда выяснилось, что Друэлла, с трудом выжив после драконьей оспы, потеряла способность зачать ещё раз, любые разговоры вне темы бизнеса перерастали в громкие отцовские обвинения и тихие рыдания матери после его ухода. Тогда Нарцисса совсем не понимала, почему отец кричит на матушку, а она плачет по ночам. Печальная улыбка исказила прекрасные черты лица леди Малфой. Какой маленькой и оттого глупой она была! Ну, конечно, детям не понять проблемы взрослых, как и взрослым не понять проблемы детей. Когда маленькая леди Нарцисса увидела бесконечную нежность в отношениях четы Малфой и любовь на грани с одержимостью у лорда и леди Блэк, она твёрдо решила, что в еë собственной семье всегда будет царить мир и покой, а еë дети будут самыми счастливыми на всей планете, так как она, будущая леди Малфой, сделает для этого всё возможное. И сейчас, когда сиятельная Нарцисса Малфой держала на руках своего самого близкого и родного человечка, в еë душе наконец установилось равновесие. Она на своём месте, и нет ничего в мире важнее еë мальчика. Однако ситуация с мужем всё ещё оставалась напряжённой, и леди Малфой решила, что не желает с ним разговаривать в ближайшее время. Взмахом руки женщина позвала домовика. — Тинки, перенести мои вещи в соседнюю комнату и сообщи Лорду Малфою о моём нежелании его видеть.***
Северный ветер раздувал мантию, заставляя человека ежиться от холода. Как и хозяин этих земель, здешняя погода была на редкость неприветлива к гостям. Небольшой дом, построенный прямо на обрыве, вызывал у посетителей лишь опасения и презрение. Разорившийся граф, вынужденный сам заниматься ручным трудом, казался другим аристократам чем-то вроде простолюдина, которому по чистой удаче удалось заполучить титул. Хотя нередко сами представители высших сословий спешили к нему ради получения услуг, оказанием которых занимался только он. Хлопок аппарации прозвучал слишком резко и непривычно для столь уединенного места. Фигура сильнее запахнулась в мантию, неловко проведя руками по плечам, спешно двинулась к двери и легонько постучала. Спустя пару секунд мужчина, открыв, поприветствовал посетителя: — Леди Малфой, невероятно рад вас видеть. Что же привело такую сиятельную персону в моё скромное жилище? — Ну что вы, Грегорович, — Нарцисса стряхнула мантию с плеч на руки подбежавшему мальчишке и протянула руку мастеру. — Немногим оказана такая честь, как посещение вашего дома. — Вы мне льстите, леди, — поклонился граф, поцеловав обтянутую перчаткой руку хозяйки поместья Малфой. — И всё же какую услугу я могу оказать столь великолепной миледи? — В этот раз у меня довольно эксцентричная просьба, мастер, — слегка устало улыбнулась она. — Простите мне, моё неуважение, леди, я совсем одичал в своих горных вершинах и забыл об элементарных правилах приличия. Прошу, проходите и садитесь, — приложив руку к голове, проговорил мастер палочек и добавил своему подмастерью. — Принеси чай нашей дорогой гостье, Гилберт. — Пару секунд, мастер, — мальчишка, поклонившись леди, исчез в комнатах. Гостиная была обставлена в холодных оттенках, подчеркивая вкус владельца. Из окон комнаты открывался изумительный панорамный вид на долину, что расположилась у подножья величественных гор, которыми по преданиям владели графы Грегоровичи из поколения в поколение. Нарцисса Малфой прошествовала к свободному креслу и, только опустившись в него, заметила ещё одного посетителя. Ничем непримечательная женщина средних лет стояла у окна вполоборота, и, лишь скользнув взглядом по новоприбывшей, она резко повернулась к только зашедшему графу. — Простите, что заставил вас ждать, уважаемые. Леди Норман, сделать палочку по слепку магии не составит мне труда, подскажите мне только возраст и пол человека. — Ох, вы настоящий кудесник, граф, я уже обращалась к другим мастерам, а они только разводили руками. Она понадобится моему заболевшему кузену, ему на днях исполнилось 22 года. В последнее время совсем плох стал. Приходивший лекарь сказал, что это из-за непроводимости и застоя большого количества магии в теле, и посоветовал приобрести более подходящую палочку. Только услышав это, я поспешила отправить сов ко всем известным мастерам, но они… Ох, я повторяюсь. Вы правда сможете помочь нам? — женщина крепко сжала платок в руках, с мольбой смотря на Грегоровича. — Конечно, виконтесса. Да будет вам известно, что во всей Европе только я могу похвастаться таким умением, — мужчина снисходительно фыркнул. — Вы говорили, что у вашего родственника предрасположенность к темной магии. Мне хватит буквально полчаса, благо заготовка уже есть. Гилберт довольно сообразительный ученик и быстро совершенствуется. — Большое спасибо, мастер, вы не представляете, как вы выручили нас. Как я могу отблагодарить вас? — леди Норман промокнула глаза платком. — Не стоит, так переживать, леди. Оплаты за столь интересный заказ будет достаточно. Давно я не брался за такие заказы, считайте, он практически эксклюзивный, — улыбка Грегоровича лишь на секунду приобрела вид алчного оскала. — Я несомненно щедро вознагражу вас, мастер, — горячо заверила его виконтесса Норман. — Леди Малфой, мои извинения, но леди Норман пришла первой. Я быстро расправлюсь со столь легким заказом, буквально полчаса и моё внимание будет полностью вашим. — Ох, ну, что вы, мастер, не стоит извиняться. Это я должна просить прощения у леди Малфой, — всполошилась женщина. — Мне действительно жаль, леди Малфой, но моя просьба не терпит отлагательств: мой кузен на грани жизни и смерти. — Не стоит извиняться, леди, я никуда не тороплюсь, к тому же вы, и правда, прибыли первой. Полчаса — это совсем немного, так давайте не будем отвлекать мастера. Прошу, Грегорович, приступайте. — Вы так добры, леди Малфой, — восхитилась виконтесса и, присев на кресло, взяла в руки чашку чая. — Непременно попробуйте чай, горный сбор у графа совершенно восхитительный. — Обязательно, — кивнула Нарцисса, когда подмастерье, поставив ей элегантную чашку, удалился в мастерскую.***
Щелчок открывшейся двери стал для Нарциссы поводом оторваться от нового выпуска журнала «Спелла» и повернуть голову в сторону дверного проёма, в котором появился мастер с довольным лицом и прекрасной палочкой, на вид из Венге. Леди Норман поспешила к нему на встречу с обеспокоенным лицом и протянула дрожащие руки к древку, расчерченному разными рунами. — О мой бог, — неверяще и нежно погладила холодную древесину женщина, — я практически чувствую струящуюся черную магию. Как вам удалось, мастер? Не скрывайте, что же за сердцевина у неё? — не сдержалась леди Норман, прижимая палочку к груди. — Не буду вас томить. Внутри у этой красавицы шерсть Ку Ши. Один из моих поставщиков совсем недавно вернулся из Шотландии и привез его как подарок. Эта тварь повадилась губить людей, ходивших в горы, а бывший там проездом почтенный герр Ауэр, вспомнив обо мне, решил, что не будет мне лучшего дара, чем клок шерсти этого чудовища. К несчастью, для меня он не подходил ни к одной созданной мной палочке. Видимо, она дожидалась вашего кузена, леди Норман, — усмехнулся в усы Грегорович. — О превеликие боги, неужели? Мой кузен буквально помешан на собаках, — женщина поднесла платочек к заслезившимся глазам, доставая мешочек и протягивая его графу. — Как мы с вами договаривались, мастер Грегорович, пятнадцать грамм золота. — С вами приятно иметь дело, леди Норман, — заулыбался мужчина и забрал мешочек, который тут же переместил в хранилище. — Позвольте вас проводить. — Ах, мне пора спешить. До свидания и ещё раз спасибо, — леди спешно подхватила сумочку с кресла и, закрепив покупку в чехле, двинулась на выход. Леди Малфой собиралась вернуться к заинтересовавшей её статье, но неожиданно взгляд зацепился за платок, забытый леди Норман на журнальном столе. Темный платок приковывал внимание Нарциссы ещё тогда, когда она в первый раз на него взглянула, было в нём знакомое и родное. Аккуратно подобрав его, леди Малфой развернула его на ладони и удивленно выдохнула. На нём было вышито звездное небо, причем абсолютно несовместимыми техниками. Леди Малфой совсем немного разбиралась в вышивке. Беатрис Малфой в свое время увлекалась шитьём, так что это хобби не могло обойти стороной её единственную невестку. Нарцисса пробовала разные техники в стремлении как можно более красочнее и правдоподобнее изобразить великолепие ночного неба, усыпанного звездами. Когда цель была достигнута, её наставница пришла в ужас от смешения техник, но всё же похвалила за такую кропотливую работу. Всего таких платков было три: по одному на каждую из сестер Блэк. Леди Малфой сжала в руке платок, и догадка, которая пришла ей на ум, поразила. Что здесь могла забыть миссис Тонкс? И о каком больном кузене шла речь? Неужели? Да быть такого не может! Её мысли прервались хлопком входной двери и легкими шагами, в гостиную почти влетела леди Норман. — Ох, слава великим, он здесь, — эмоционально выдохнула женщина и забрала протянутую ей ткань. — Спасибо, что подобрали его, леди Малфой. Он для меня безумно важен, — жесты были прерывистыми и хаотичными, но взгляд виконтессы оставался холодным и пытливым. Нарцисса ничем не выдала то, что она опознала свою сестру в своей собеседнице, благосклонно кивнув ей на прощанье. Все-таки позже эта информация может ей понадобиться. Улыбнувшись, леди Малфой повернулась к ждавшему её мужчине. — Что ж, мастер Грегорович, возвращаясь к моему заказу, как я уже упомянула, он довольно необычный, но, уверена, не такой уж сложный для вас. Мой сын обладает большим объёмом магии для столь юного возраста, и игрушечные палочки не выдерживают напора. Родовые давать ещё слишком рано. Блэковские поглотят весь объём, оставляя ребенка сквибом. Вы сами знаете, какие они своевольные, — голос леди дрогнул. Она была в ужасе от информации, которую ей поведала тетушка Вальбурга, которая была свидетелем такого поглощения. — Палочки Малфоев тоже предназначены для более взрослых детей. Мастер, изготовьте палочку, которая бы подошла моему годовалому сыну. Цена не имеет значения, — глаза Нарциссы впились в мужчину, прошивая того насквозь. — Не мне указывать вам, леди Малфой, — нерешительно проговорил мастер палочек. — Я могу сделать такую палочку, но срок её служения будет не больше трёх лет в лучшем случае, с учётом длины и проводимости и при огромной стоимости материалов, кропотливой работе, а следовательно и огромной сумме, которую придется выложить за такое чудо. — Это неважно, граф. Достаточно и этих трех лет, главное, что мы можете её изготовить, — вернула себе душевное равновесие женщина. — Вся нужная информация здесь, — она протянула ему листок. — Что скажете, Грегорович, сколько это займет времени? Граф задумчиво погладил подбородок, шепча что-то одними губами. Потом метнулся в мастерскую и стал быстро записывать на листке идею и расчёты. Спустя пару минут он вновь появился в гостиной уже с двумя листками. — Что я могу сказать, леди Малфой, на изготовление уйдёт примерно две недели, а с доставкой материала будет ещё тяжелее. Основой будет грецкий орех: он хорошо подходит как для темной, так и для светлой маги, самое то для только познающего мир ребенка. С начинкой нужно будет поэкспериментировать, но я думаю, что больше всего подойдет ткань, взятая с плаща духа «худое пальтишко». О нем мало кто слышал, но его энергия лучше всего гармонирует с детской, при этом он практически безобидный, поэтому проблем возникнуть не должно. Найти этого безобразника трудновато, но для меня в области материалов нет ничего невозможно, — фыркнул граф Грегорович. — Стоимость, естественно, соответствующая, около двадцати пяти граммов золота. При всем моем к вам уважении, я не могу снизить цену больше, леди Малфой. — Любая работа должна быть оценена по достоинству, особенна такая тяжелая и искусная, мастер, — с достоинством ответила Нарцисса. — Мне льстит уже такая скидка благодаря нашему долгому знакомству, граф. — Тогда, леди Нарцисса, я пришлю вам готовую палочку примерно через три недели. А сейчас я немедленно примусь за заказ, чтобы успеть преподнести вам её в кратчайшие сроки. Прошу прощения, вас проводит Гилберт, — за спиной мастера возник его помощник, поспешивший открыть перед леди дверь. — До свидания, леди Малфой. Удачной вам дороги. — До свидания, мастер Грегорович, — чуть склонив голову попрощалась Нарцисса и накинула мантию подбитую мехом норки. За спиной женщины закрылась дверь, и та поспешила аппарировать в поместье. Уже был вечер, а этот день отнял у неё слишком много сил как физических, так и духовных, поэтому она решила лечь раньше. Однако уже в поместье ей предстоял ещё один нелёгкий разговор с супругом. Только придя в себя после аппарации, Нарцисса увидела Люциуса, который сидел на диване у камина и просматривал какие-то документы, которые тут же отложил, заметив прибытие жены. Неловкое молчание повисло в комнате. Леди нахмурилась и собиралась уже идти, как её остановил голос мужа. — Погода сегодня не ладится, — спокойно обратился к ней Люциус, стараясь угадать настроение супруги. — Да, мне пришлось взять зонт, — равнодушно ответила женщина, остановившись возле столика с корреспонденцией. — Ты очень предусмотрительна, дорогая, — стремясь продолжить разговор, ответил лорд Малфой и поднялся со своего места. — Если это всё, я пойду, лорд Малфой, — холодно отозвалась Нарцисса и, подхватив письма, адресованные ей, пошла к двери. — Постой, Нарси! — воскликнул супруг, усилием воли удерживая себя от того, чтобы броситься за ней, — Ты решила сменить комнату? — Да, и раз уж вы уже об этом знаете, — Нарцисса наконец недовольно взглянула на мужа. — Тинки должна была сообщить вам о моём предпочтении в выборе окружения на ближайшие несколько дней. Надеюсь, вы сможете удовлетворить моё столь нескромное желание. Не дожидаясь ответа Люциуса, леди открыла двери и удалилась вглубь особняка, тщательно игнорируя ноющее сердце.***
Лондон встречал своих жителей и туристов промозглой сыростью и неприятной слякотью. Снег, который выпал прошлой ночью, не был убран и из-за этого превратился в кашу под ногами прохожих. Холод, что преследовал абсолютно всех, кусая щëки и носы, в городе становился более мягким, жалеющим и оттого более мерзким. Жёлтое такси проехало по луже, расплёскивая грязь по всему тротуару и игнорируя изрыгающих ругательства прохожих. Следом за ним ехала белая практически блестящая машина. Создавалось такое ощущение, что она не из этого мира и вся эта окружающая грязь не может никоим образом коснуться еë. Женщина в машине со скучающим взглядом провожала безликие, тёмные из-за цвета верхней одежды, толпы людей, стремящихся в метро или к автобусам. Петляя по переулкам, машина доехала до аэропорта. Это место было точкой отчета. Здесь прощались, клялись в вечной любви, обещая вернуться, целуя руки и губы. Здесь обрывали мосты, сжигая их дотла, развевая пепел по ветру, забывали, убегая в миражи Судьбы, которые обещали им сплетение рук и прощание губ. Здесь начинали новую жизнь, открывая новые места, занятия, перекраивая себя и окружающий мир под чужие стандарты. Водитель шустро выпрыгнул из машины, открывая дверь женщине на заднем сидении. Та величаво вышла и царственно кивнула мужчине, сказав: — Спасибо, Лоренс. Дальше я сама, забирать меня не стоит. — Как скажете, миледи, — чуть склонился водитель и поспешил удалиться. Поправив и без того безупречно сидевшее тёмно-зелёное пальто, женщина двинулась в сторону входа. Каблуки полусапожек размеренно цокали по плитке пола внутри здания. Спокойно пройдя через рамку металлоискателя и забрав свою сумочку с ленты рентгеновского сканера, леди осмотрела зал и прошла к табло. Рейс Лондон — Берлин отправлялся через три часа. Нарцисса сняла пальто и, положив его на сгиб локтя, направилась к стойке регистрации. Она как раз открывалась. Миловидная девушка с бейджиком на имя Андреа споро зарегистрировала леди Малфой и проводила еë через очередной пункт безопасности в абсолютно пустой зал ожидания бизнес-класса. С комфортом расположившись на стуле, Нарцисса погрузилась в мысли. Игрушки Драко пришли в негодность после очередной вспышки его недовольства, а так как отрывать его от родового алтаря нельзя было ещё в течение двух месяцев, леди Малфой могла положится лишь на свой вкус, отправившись за подарками для дорогого сына. Ей нужно было полностью обновить его гардероб и набор игрушек. Конечно, одежду было лучше купить во Франции или Италии, а Германия была превосходным выбором в плане игрушек. Немецкие мастера были профессионалами своего дела. Даже самые простые резные фигурки превращались в их руках безупречные артефакты, которые могли удивить даже самого привередливого ребенка. Внезапно размышления леди Нарциссы прервало приветствие светловолосой женщины в сером платье и небрежно накинутом белом пальто. — Здравствуйте, леди Малфой, — присела в элегантном книксене леди Гринграсс. — Какая неожиданная встреча. — Здравствуйте, леди Гринграсс, — слегка кивнула Нарцисса, внимательно осматривая собеседницу. — Вы абсолютно правы, совершенно неожиданная встреча. Вы летите на новую выставку синьора Палласа? — Нет, что вы! — приложила руку к груди Элиза Гринграсс, оглядываясь на своего супруга. — Скажу вам честно, что он совершенно не имеет вкуса, а его способности к организации оставляют желать лучшего. Хотя последнее его приобретение превзошло самые высокие ожидания публики. Мы с Ричардом решили посетить аукцион в Германии, сегодня последний день. В высшем обществе Европы прошёл слух, что там будет полотно знаменитого месье Клеро. Его техника изумительна! Использование чар и рун в картинах — смелый ход и новейшее приобретение для магического мира искусства! — Дорогая, не стоит утомлять леди Малфой тонкими подробностями, — вмешался в разговор лорд Гринграсс, положив руку на талию супруги. — Доброго дня, леди Малфой. — Доброго, лорд Гринграсс, — поприветствовала мужчину Нарцисса. — Неужели его техника настолько изумительна? Нужно будет посетить выставку в Италии в марте. Говорят, открытие нового сезона магических произведений искусства Европы будет впечатляющим. — Бронирование началось уже сейчас. Там жуткая конкуренция за приглашения, — повела плечами леди Гринграсс. — К счастью, наши пришли неделю назад. А вы, леди Малфой, также летите на аукцион? — К сожалению, я лечу в Германию по совершенно другому делу, — тон и взгляд Нарциссы потеплел. — Драконису нужны новые игрушки. Его придирчивый вкус не выносит посредственные изделия мастера Ганса. — Вот как, — улыбка украсила тонкие черты лица Элизы Гринграсс. — Вынуждена с вами согласиться, в последнее время работы мастера Ганса выходят жутко непрофессиональными, Дафна перестала обращать на них внимание. Хмурится, когда ей предлагают эти игрушки, становясь безумно похожей на Ричарда. — Ох, а Драко полная копия Люциуса: те же привычки и та же капля высокомерия во взгляде ртутных глаз, — тепло улыбнулась Нарцисса, воскрешая в памяти черты лица любимого сына, старательно игнорируя ноющие при упоминании супруга сердце. — Вы собираетесь к определенному мастеру или в торговый центр? — чуть нахмурилась леди Гринграсс, присаживаясь напротив и жестом отсылая супруга взять ей кофе. — Я думала сначала пройтись по Армеру, — ответила Нарцисса, постучав пальцем по столу, задумавшись. — Вы можете посоветовать мне мастера, леди Гринграсс? — Я собиралась посоветовать вам Армер, лучше развлечений для наследника вам не найти. Фрау Райс, владелица Армера, на светском рауте у мадам де Флер хвасталась приобретением в лице герра Хаас, лучшего мастера — артефактора, специализирующегося на игрушках, во всей Германии. Моя хорошая знакомая мадам Делакур, бывшая на том рауте, подтвердила, что лучшего специалиста на континенте не найти. — Что ж, обязательно загляну в его мастерскую в Армере. У вас изумительное платье, леди Гринграсс. Должно быть оно от синьориты Дельгардис, — Нарцисса чуть повернула голову, бросив взгляд на табло с рейсами. Длинные платиновые серёжки с бриллиантовыми нарциссами на концах чуть качнулись, касаясь чёрного пиджака с брошью из того же набора. — Работы синьориты видны издалека. Еë стиль отличается особой утонченностью. Как только я увидела эти бесподобные кружева, я поняла, что это платье должно пополнить мой гардероб, — Элиза внимательно осмотрела леди Малфой и удивлено спросила: — А ваш костюм, стоит полагать, также заказан у синьориты Дельгардис? — Вы совершенно правы, синьорита любезно предложила мне свою первую работу в таком стиле, — кивнула леди, поправив локон, выпавший из узла. — Я согласилась и нисколько не пожалела. Он безупречно сидит и великолепно сочетается с изумрудной рубашкой от месье Эрли. — Дорогая, твой кофе, — аккуратно поставил чашку перед своей женой Ричард Гринграсс. — Леди Малфой, вы сегодня ослепительно выглядите. — Благодарю, лорд Гринграсс, — чуть улыбнулась Нарцисса и снова кинула взгляд на табло, нахмурившись. Рейс Лондон — Берлин был перенесён на два часа. Леди Малфой недовольно поджала губы. Она не любила летать на магловских изобретениях, но в последнее время еë мутило от аппараций на дальние расстояния, да и в Министерство идти совершенно не хотелось, так как процесс получения разрешения занял бы около недели, а еë сахарок ждать был не намерен. Элиза проследила за взглядом своей собеседницы и быстро поняла причину еë беспокойства. — Какой ужас, — покачала она головой, — я люблю летать на этих чудных самолётах, но их непостоянность не делает им чести. — Помнится, вы, леди Малфой говорили о том, что тоже летите в Германию. Мы с супругой можем помочь с этим досадным недоразумением, — переглянувшись с Элизой, предложил лорд Гринграсс. — У нас в распоряжении частный самолёт, который уже готов к вылету. Вы можете отправиться с нами. — Я признательна за такое предложение. Эта морока с магловскими механизмами порядком меня утомила. — Прошу за мной, — придержав свою жену за руку, чтобы помочь ей встать, сказал Ричард Гринграсс. Когда длинные и аскетичные коридоры аэропорта остались за спиной, взлётная полоса встретила их ужасно холодным ветром. Шум винтов сильно ударил по ушам, заставив поморщится. Поднявшись по трапу и удобно расположившись в кресле, Нарцисса продолжила разговор с Элизой о новинках модного сезона.***
Армер был впечатляющим строением из белого камня в виде средневекового замка с невысокими башенками. Это был замок благородного дома Райс, который был слишком большим и трудными в обслуживании, чтобы продолжать там жить. Поэтому в середине прошлого века фрау Райс переквалифицировала его под центральный детский магический торговый дом (ЦДМД), который среди высшего света Европы был известен под своим прошлым именем «Армер». И каждая следующая баронесса Райс занималась его продвижением, приглашая различных мастеров, начиная с мастеров игрушек и заканчивая дизайнерами. Внутри Армер был невообразимо ярким и живым. Его буквально распирало от детского смеха и искрящихся эмоций, которые нередко приводили к неконтролируемым выбросам магии, которые перекрашивали вывески с кислотные оттенки. Леди Малфой чуть улыбнулась и проводила взглядом пробегающую стайку детей. Она была готова к этому небольшому испытанию для глаз хотя бы из-за атмосферы здесь, не говоря уже о желании побаловать своего ребенка. Арочные потолки привлекали глаза фресками с известными как магловскими, так и магическими сказками. Нарцисса, сняв пальто и перекинув его через локоть, неспешно пошла вдоль витрин, внимательно осматриваясь. Магазин герра Хетчбэка, знаменитый своими игрушечными метлами, был как всегда полон глазеющими детьми. Леди Малфой вспомнила, как на одном из баллов лорд Поттер советовал его. Сам он, только вернувшись из загадочной командировки с беременной женой, сделал заказ на изготовление метлы для своего наследника, позже лично проверил балансировку и лёгкость в управлении. До того рокового вечера лорд и леди Поттер сверкали счастливыми улыбками, а в глазах их было море гордости и радости. Единственный магазин, который посещала пока что мисс Забини в Армере в компании своего единственного сына, был расположен чуть дальше на другой стороне балкона. Аптека для самых маленьких волшебников дона Рида была знаменита своими связями и лучшими ингредиентами. В высшем свете Европе ходили слухи, что только дон Рид может изготовить антидот от яда и очарования мисс Забини. Лукреция Забини любила зелья и приучала сына к ним в виду их поразительного сходства. Каждому, кто хоть раз видел юного Блейза Забини, становилась понятно, что тому от отца досталось только огромное состояние. Конечно, нахождение в лаборатории своей матери не проходило незаметно для наследника Забини, поэтому Лукреция довольно часто посещала дона Рида. Очень многие окружающие не одобряли такого рода обучение наследника, но никто не смел высказать что-либо мисс Забини в лицо, иначе рисковал оказаться на койке у лекаря с отравлением. Когда Лукреция, в тот момент миссис Роветт, забеременела, неженатые знатные мужчины выдохнули. Но буквально после рождения сына мисс Забини сменила пятерых мужей, доказывая, что своё прозвище «Чёрная Вдова», она получила не за красивые глаза. Несмотря на появление сына, Лукреция Забини не потеряла ни грамма своей красоты, всё также блистая на каждом большом событии в изумительных траурных платьях, которые подчёркивали еë безупречную фигуру. Этажом выше располагался магазин, который доказывал, что не только мисс Забини любила разделять свою страсть с детьми. Мадам де Латис построила свой бизнес на желании детей быть похожими на взрослых и желании родителей как можно раньше начать развивать в наследниках семейные таланты. Таким образом лавка «Lien familial» (Семейная связь в пер. с франц.) приобрела неожиданный для самой хозяйки успех во Франции, из-за чего мадам долго не хотела принимать приглашение нынешней фрау Райс по передвижению еë магазина в Армер, думая, что может заполучить покупателей только на Родине. Изначально дворяне древнейших семей Европы смеялись над еë лавкой, заявляя, что никто лучше самих мастеров не способен передать навыки и умения юному поколению. Но однажды когда один отчаявшийся лорд пришёл к мадам с просьбой помочь подтолкнуть его семилетнюю дочь к изучению боевой магии, женщина продала ему маленький яркий пояс боевого мага и книгу с необычным названием «Танцующая воительница». Спустя месяц лорд поведал своим друзьям, что упрямая наследница попросила его помочь в освоении некоторых техник Танцующей воительницы, которые оказались выпадами для начинающих боевых магов. С тех пор популярность лавки мадам де Латис только росла. Леди Лонгботтом совсем недавно забирала там маленькую лопатку и перчатки для наследника, который, по рассказам на Рождественском балу, проявлял недюжий интерес к давно забытому искусству рода — селекции. Буквально в двух шагах этажом ниже лавки располагался магазин одежды. Нарцисса предпочитала покупать себе одежду, сделанную на заказ в Италии, в для наследника посещать Францию. Бутик мадемуазель де Гозель представлял собой магазин готовой одежды, подгоняемой по размерам. Он очень выручал тех, у кого было недостаточно денег, чтобы вызывать дизайнеров на дом для детей. Лорд Нотт с супругой посещал этот бутик для покупки одежды для юного Теодора Нотта. Но в последнее время леди Нотт нездоровилось, поэтому еë супруг редко посещал балы и другие собрания высшего света, регулярно появляясь только на собраниях Палаты Лордов и Внутреннего круга. Сейчас же он отсутствовал по поручению милорда. В самом начале другого ряда был магазин, где можно было найти всё для хобби. Зачастую, когда рода теряли свою предрасположенность, они старались это компенсировать хобби, которое возводили в ранг если не родового дара, так источника дохода, что и произошло с Гринграссами. Чета этого семейства была нередким гостем в Армере. Недавно родившаяся Дафна была довольно требовательным ребенком, но уже сейчас Элиза делала упор на развитие мелкой моторики, да и сама наследница тянулась к искусству, что так в своё время привлекло еë родителей. И всё же давать ребенку кисти чревато последствиями, о которых Ричард знал непонаслышке, так как однажды менял весь интерьер детской и двух цветочных гостиных (потому что когда стираешь магией краску, ты стираешь всю краску, здесь бессильны даже домовики). Поэтому у родителей пользовались большим спросом мелки, чьи рисунки исчезали по мановению палочки. Пока одни дети предпочитали рисование, внимание других детей было полностью сосредоточено на игрушках. Именно для таких маленьких волшебников открыл магазин герр Хаас. Мастер по рассказам творил чудеса с помощью рун и чар, которые почти не требовали перезарядки. Высший свет со всей Европы стекался в Армер к герру за игрушками, и аристократия Великобритании не была исключением. Паркинсоны покупали у герра ещё тогда, когда тот имел лишь маленькую лавочку в Кëльне и с радостью посещали его магазин в Армере. Нарцисса поправила серьги и вошла. Пробыла она там недолго, внимательно оглядев варианты и взглядом выцепив те, что безусловно понравились Драконису, леди Малфой прошла к кассе, где, указав номера игрушек, напротив в бланке написала чары, которая хотела бы видеть на них. Лавка Окумура-доно была довольно популярна в Армере несмотря на заграничное происхождение, весьма странный, необычный для высшего света Европы стиль общения и многие диковинки, что он привнес в закостенелое и скучающее общество. Его навыки и знания были исключительными для его Родины не говоря уже о непривычных и консервативных аристократов Европы, поэтому его появление произвело настоящий фурор. Некоторые аристократы тратили баснословные суммы, чтобы только заполучить детскую мебель из редких материалов, которые вымачивались в каких-то специальных отваров, а позже в каждую часть интерьера вкладывался особая магическая составляющая, которая помогала направлять энергетику в доме в положительное русло. Также весьма интересной частью всего было то, что к каждому изделию прилагалась инструкция как следует поставить его, ориентируясь на стороны света и расположение самого дома. В высший свет Англии эту моду привнесли Монтегю, которые заказывали у Окумуры-доно манеж для трехлетнего Грэхама, в свою подсмотрев это у своих швейцарских родственников. Аскетичный магазин мадам Крин со строгой вывеской был абсолютно пуст. В середине учебного года туда приходили только знатные дамы, чьи дети обучались на дому. Экзотические перья с самыми различными чарами и рунами были дорогим удовольствием. Даже над самыми обычными писчими принадлежностями трудились мастера рун, делая из них произведение искусства. Нарцисса решила никуда не спешить: сегодня у неё день абсолютно свободным, поэтому она позволила себе остановится у канцелярского магазина и немного помечтать о будущем, когда она придет сюда с сыном, что купить ему его первые перья. Внезапно её внимание привлекло некоторое движение внутри. Присмотревшись леди Малфой поняла, что в сумраке магазина стояла женская фигура, что забирала у владелицы, сухой и очень чопорной мадам, специальный заказ. Когда леди повернулась к витрине лицом, Нарцисса с удивлением узнала в незнакомке свою среднюю сестру, Андромеду в замужестве Тонкс. Конечно, леди Малфой знала, что у её сестры есть ребенок, дочка, которой на днях должно было исполнится восемь лет, но узнать это из сплетен, и увидеть этому доказательства были совершенно разными вещами. Глаза Нарциссы жадно впитывали образ повзрослевшей сестры, с которой они не виделись уже очень давно. Воспоминания о глухом одиночестве в день ссоры с супругом накатили смывающей всё на своем пути, прекрасной в своем разрушающем великолепии волной. Миссис Тонкс, почувствовав чужой взгляд, повернула голову, сталкиваясь взглядом с сестрой, и весьма заметно вздрогнула. Саркастично улыбнувшись сама себе, Нарцисса уже собиралась двинуться дальше, но в душе заскреблись кошки. Леди Малфой вдохнула и выдохнула и решила попробовать поговорить с сестрой. Они так давно не виделись, а потом война раскидала их на разные баррикады. Но вдруг существует хотя малейшая возможность вернуть прежние доверительные отношения между ними? Сейчас Нарцисса очень нуждалась в поддержке какого-нибудь близкого человека, что смог бы выслушать её, не задавая вопросов и не осуждая её выбор. Звон колокольчиков, висевших на открывшейся двери, вырвал Нарциссу из размышлений и вытолкнул в реальность, где повзрослевшая Андромеда с подозрением смотрела на неë, стоящую буквально в двух метрах от витрины. Тишина накаляла атмосферу, разливаясь нефтью и покрывая всё вокруг чёрной плёнкой смешанных чувств. Первой еë прервала миссис Тонкс, разрывая их зрительную связь лёгким наклоном головы: — Доброго дня, леди Малфой. — Доброго, миссис Тонкс, — вежливо ответила леди Малфой, стараясь скорее почувствовать, чем реально уловить знакомые нотки в голосе сестры, но всё перекрывала осторожность и какая-то напряжённость. — Чудесный день, не правда ли? — Чудный и приносящий много сюрпризов, — так же настороженно сказала Андромеда. — Не стоит так волноваться, миссис Тонкс, — чуть слышно фыркнула Нарцисса. — Кто знает, что может произойти в следующий миг? — чуть более спокойно произнесла миссис Тонкс. — Мир так изменчив в наше время, леди Малфой. В один момент ты близок с человеком, а в другой вы оказываетесь по разные стороны баррикад, и кажется, что он совершенно не помнит ни одной минуты нежной привязанности былых дней. — Но есть обстоятельства, над которыми люди не властны, — чуть дрогнула Нарцисса и потом, внутренне напрягшись, продолжила: — Андромеда, — она знала, что это шаг ва-банк. Если она ошиблась, дальше пути не будет. Леди Малфой не могла не понять, что Андромеда не смогла промолчать, потому что всё ещё задета отсутствием попыток наладить с ней контакт сестры, а значит, она может попытаться восстановить если не прежние отношения, то хотя бы их подобие. Излишне резкое движение руки, сжавшей ремешок сумки, и широко раскрытые глаза сестры чуть покачнули еë уверенность. Леди Малфой с замершим сердцем ожидала следующей реплики сестры, которая могла стать для ней приговором. Едва заметный выдох и разлившаяся нежность напополам с лёгкой обидой в глазах Андромеды всколыхнули в Нарциссе океан чувств, казалось бы давно забытых. Грудную клетку сдавило, будто огромный вес обрушился, ломая рёбра и выворачивая душу наизнанку. Сердце заныло от боли, прошившей насквозь, как электрический ток в несколько десятков вольт. Слезы навернулись на глаза, предательски размывая окружающий мир в нелепое смешение красок. Дыхание сбилось, вырываясь лишь короткими вдохами. Нарцисса попыталась сдержать их и дрожь, которая охватила всё тело. Хотелось рухнуть в объятия старшей сестры, чтобы снова оказаться в тех заботливых руках, которые снимали невыразимый груз с плеч, которые дарили теплоту заполняющую пустоту внутри, которые были барьером от всего остального мира. Но сейчас она была так далеко, что Нарцисса почти всхлипнула от обрушившихся воспоминаний о тех утешающих объятиях, которых сейчас так не хватало. Андромеда оторопела от вида такой подавленной и разбитой младшей сестры. Нарцисса никогда не позволяла себе плакать на людях, насколько бы больно ей ни было, а тут буквально от двух слов еë трясет. От этого осознания у неё застыла в жилах кровь. Неужели это было связано с лордом Малфоем? Неужели из-за него Цисси была в таком состоянии?