Cyber Sex

      Драко никогда не чувствовал себя так тревожно, как в утро первой лабораторной по физике. Он ходил туда-сюда по коридору перед классом в течение как минимум пяти минут, собираясь с духом, чтобы войти.              Если одноклассники и считали его странным, Драко не обращал на это внимания.              Невозможно было думать ни о чём другом, кроме того, что ждало его за дверью.              Невольно всплыло воспоминание о том, как он разбил бесценную вазу своей матери, когда ему было всего шесть лет. Драко пытался свалить вину на дворецкого, но Нарцисса видела его насквозь. Драко отчетливо помнил, с каким трепетом он ждал возвращения отца и его наказания в тот день. И всё же это было ничто по сравнению с облаком надвигающейся гибели, которое теперь нависло над ним.              Был ещё один случай, когда они с Блейзом устроили грандиозную вечеринку в Малфой-мэноре за несколько лет до этого, в то время как его родители были в разъездах, а потом они вернулись раньше времени. Ярость, отразившаяся в чертах лица отца, до сих пор преследует Драко в кошмарах. К тому времени они с Люциусом уже были не в самых лучших отношениях, но этот человек по-прежнему мог легко вселить страх в его сердце. И даже тогда он предпочёл бы миллион раз встретиться лицом к лицу со своим разъярённым отцом, чем идти в лабораторию. Люциус, по крайней мере, был предсказуемым. Теперь, когда Драко стал старше и мудрее, он точно знал, как обхитрить отца, чтобы получить то, чего хочет.              Встреча с Гермионой, женщиной, о которой он тайно мечтал месяцами, была неизведанной территорией. И страха перед неизвестностью было почти достаточно, чтобы Драко развернулся и бросил занятия.              Единственное, с чем он мог это сравнить, — это с тем, что чувствовал во время футбольных турниров. Он участвовал в бесчисленных матчах с высокими ставками на протяжении всей своей жизни, будучи одним из ведущих игроков команды своей средней школы и команды частной лиги. Чувство, которое он испытывал перед началом игры, больше всего напоминало то, как адреналин сейчас подпитывал каждое его движение, когда он готовился войти в зал.              Кровь, перекачиваемая по венам, заставляла чувствовать головокружение от предвкушения, а дыхание становилось все более учащённым.              В груди было тесно, кожа горела, а желудок скручивался в узлы.              Драко не был уверен, упадёт ли он в обморок, или ему станет плохо, или и то, и другое.              Сделав несколько отчаянных вдохов в попытке успокоиться, он заставил себя выдыхать. Обычно они помогали, дыхательные техники, которым его давно научил один из тренеров. Они были практически второй натурой, когда он нервничал.              Но сейчас…              Они не помогали.              И всё же Драко вряд ли чувствовал себя лучше, чем раньше, даже после того, как прошла минута медленного дыхания. Волны расслабления, которые обычно накатывали на него с каждым вдохом и выдохом, сейчас, когда он стоял перед дверью, были лишь рябью на поверхности бурного океана его сознания.              Стиснув зубы и сжав кулаки, он на мгновение задержал напряжение, а затем отпустил его. Это тоже не сработало, как обычно.              Блять.              Не найдя иного способа облегчить своё бешеное состояние, кроме как выпить чего-нибудь крепкого, что было невозможно и не слишком хорошей идеей, Драко больше не видел другого выхода — нужно было просто покончить с этим.              Всё не может быть так плохо, верно?              Конечно же, его глаза нашли её, как только он вошёл в класс. Как будто он был вынужден смотреть на неё каждый раз, когда они оказывались рядом.              Гермиона стояла возле двери, ближе всего к месту, где находился преподаватель. Почти прямо перед Драко стоял нервный, робкий парень, выглядевший довольно знакомым, хотя Драко и не мог вспомнить его имя. Тот замер, оглядывая оставшиеся свободные места, словно не мог решить, куда ему идти.              Что ж, непросто для него.              Драко уже знал, с кем он будет работать, — не потому что Блейз ему сказал, а потому что он сам этого хотел. Девушка его мечты была буквально перед ним.              Если он хотя бы не представится, Драко будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Такие возможности, как та, что выпала ему, предоставлялись не так уж часто.              Он знал это, несмотря на неприятные эмоции, боровшиеся внутри него. Любое беспокойство или страх, которые он мог испытывать, были вызваны исключительно мыслью о том, что Гермиона может обнаружить в нём недостаток. Он не переживёт, если не сможет ей понравиться. Тем не менее был только один шанс, и он не собирался его упускать. К чёрту нервы, он собирался сделать это.              Как только Драко сделал шаг, чтобы обойти того парня и направиться к Гермионе, он тоже двинулся. Поскольку жизнь не могла быть лёгкой хотя бы в этот раз, застенчивый парень, похоже, тоже выбрал Гермиону в качестве своего партнёра.              Это было весьма прискорбно, поскольку Малфои всегда получали то, что хотели.              Не задумываясь, Драко грубо пихнул плечом рюкзак парня. Он не стал оглядываться, даже когда застенчивый парень споткнулся, и направился к месту, которое занимала Гермиона.              Она подняла взгляд, когда Драко бесцеремонно опустил рюкзак на пол возле своих ног, её глаза на мгновение расширились — возможно, она узнала его после напряжённого, странного общения накануне или ей не понравилось его шумное появление. Какой бы ни была причина, Драко почувствовал, что его сердце забилось в два раза быстрее, когда увидел её красоту так близко. Исчез тот человек, который был готов растоптать своего однокурсника, чтобы добраться до того, что ему нужно.              На его месте вновь появился нервный, неуверенный Драко.              Впрочем, это была не его вина.              У любого человека была бы такая же реакция, а если нет, то только из-за отсутствия вкуса и неспособности ценить красоту. Хотя Драко знал, что она красива, по её сольным трансляциям и их короткой встрече на лекции, ничто из этого не смогло подготовить к той прелести, которую она излучала, когда они оказались лицом к лицу.              С такого близкого расстояния он мог видеть галактики, заключённые в её глазах.              Драко находил их завораживающими, даже когда думал, что они просто карие…              Теперь он понял, что это не так.              Они были так разрушительно красивы. Даже менее значительный человек, чем он, был бы уничтожен.              Её радужка, казалось, содержала все мыслимые оттенки цвета, что явно играло не в его пользу. Драко никогда не смог бы отказать ей в любой просьбе, если бы она посмотрела на него вот так — своими большими, искрящимися карими глазами, которые просто завораживали. Он отдал бы ей своё тело, своё богатство, своё сердце.              Если бы она когда-нибудь попросила его о чём-нибудь, он был бы её.              Он не мог отвести взгляд — да и не хотел, — и на мгновение ему показалось, что время остановилось. Они были только вдвоём. Все остальное не имело значения. Он мог бы смотреть на неё вечно, если бы Гермиона не прочистила горло и не вернула его внимание к реальности.              — Ты опоздал, — сказала она.              Её голос действительно оказывал на него влияние, и, даже несмотря на то, что её тон был невероятно властным, Драко почувствовал, как член сразу же начал твердеть.              К счастью, Драко предусмотрительно надел под брюки плотно облегающие трусы, чтобы можно было спрятать головку за пояс. Из-за размера эрекция все равно была бы немного заметна, независимо от того, в каком положении находился бы его предательский член, но в таком виде он хотя бы не бросался в глаза, чем если бы просто упирался в бедро.              Взглянув на часы, он почувствовал, как в нем разгорается раздражение.              — У нас ещё две минуты до начала лабораторной.              — И? — она с вызовом вскинула бровь. — А как же подготовка?              — А что с ней? — глупо спросил он.              Подготовка была уже завершена. У неё и правда не было причин для того, чтобы накручивать себя.              — Как ты думаешь, кто подготовил рабочее место?              Теперь она мило улыбалась, и гнев, который он испытывал, сменился замешательством из-за внезапной перемены в её настроении. Однако, когда он заметил отблеск огня в её глазах, стало ясно, что это была не настоящая смена настроения. Опасный блеск вызвал тревогу в сознании, но крошечная ямочка на её щеке расплавила внутренности и лишила возможности мыслить здраво.              — Ассистент профессора? — ответил он, несмотря на то, что, скорее всего, попал в ловушку.              — Нет, идиот, — сказала она с разочарованным рыком. — Это была я.              — И ты прекрасно справилась, — ответил он более язвительно, чем намеревался.              — Да, но как бы я ни была рада твоей похвале, не жди, что я буду делать это каждую неделю, если мы хотим оставаться партнёрами, — надулась она, сжимая кулаки. — Я так же занята, как и ты, и моё время тоже важно. Я не должна каждый раз приходить сюда раньше, только потому что твоя ленивая задница не может побеспокоиться об этом.              Он должен был сказать что-то обходительное, что-то кокетливое. Даже колкость подошла бы.              Вместо этого он лишь с трудом выдавил из себя жалкое:              — Хорошо.              Казалось, его мозг не мог решить, как думать, чувствовать или вести себя рядом с ней. В одну минуту он был в благоговении, в другую — раздражён, а теперь — очевидно, кроток и послушен.              И что самое обидное?              Всё это время он был возбуждён.              Его члену, очевидно, было безразлично, каким тоном она с ним разговаривает или что говорит, лишь бы она говорила.              Вообще-то…              Это было неправдой.              Когда она оскорбляла и ругала его, к паху приливал ток крови, что выражалось в раздражающем подёргивании его члена напротив живота.              Так что это не был случай классического внушения, вызванный долгими ночами дрочки под её трансляции.              Драко обнаружил, что ему особенно нравится, когда она была груба с ним, когда немного командовала им.              Короче говоря, Гермиона могла быть абсолютной угрозой, ужасом, а он был просто бедным дурачком в еë власти. Конечно, она оставалась в полном неведении относительно всего этого.              Несмотря на эти откровения, он испытывал непреодолимое желание усадить её на стол, с её согласия, и мучить своим языком, пока она не начнет умолять его о члене. Ибо, как бы ему ни хотелось доминировать над ней, идея поменяться ролями тоже была заманчивой.              Она была самым сложным человеком из всех, кого он когда-либо встречал, и то, как его тело реагировало на неё, было абсолютной загадкой. Невозможно было определить, что он сейчас чувствует — возмущение, возбуждение или сочетание того и другого. Ради всего святого, он не мог решить, хочет ли он, чтобы она его трахнула, или чтобы он сам трахнул её.              Драко был избавлен от дальнейшего непосредственного общения с ней, пока инструктор располагалась в передней части класса. Этого времени было достаточно, чтобы собраться с мыслями и понять, как он собирается перейти от противостояния и противодействия к реальному дружелюбию.              Хотя он был бы не против пропустить этот шаг и сразу оказаться в постели, желательно голым, Драко не настолько заблуждался, чтобы думать, будто такое может случиться.              И как бы ни нравилась эта идея члену, Драко хотел большего. Он хотел узнать Гермиону получше — водить её на свидания, держать за руку, целовать её — прежде чем окончательно поглотить.              Он был настолько занят мыслями о девушке, стоящей рядом с ним, что пропустил мимо ушей полученные указания. Повернувшись к Гермионе в надежде убедить её повторить инструкцию, он обнаружил, что она уже завязывает волосы, готовясь приступить к выполнению задания.              Пальцы так и чесались провести по её локонам, и Драко боролся с желанием воскликнуть, что никогда не видел более красивых волос, чем у неё.              Вместо этого он засунул руки в карманы и решил сказать ей что-то более нормальное и менее жуткое, чем то, о чём думал.              — У тебя что, нет расчёски? — спросил он, прежде чем смог остановить себя.              К счастью, ему удалось скрыть гримасу собственной глупости, чтобы не усугубить своё унижение. Он намеревался сказать что-то нейтральное, не оскорбительное. Однако в момент паники маятник в его сознании качнулся от комплимента к оскорблению.              Гермиона посмотрела на него любопытным взглядом, как будто он был уравнением, которое она ещё не решила. Она не выглядела обиженной. Но и не выглядела довольной.              Как будто она знала, что он оскорбил её лишь для прикрытия — как будто могла читать его и проникать в каждую невысказанную мысль.              От её пристального взгляда он почувствовал себя, как на ладони, и на его лбу выступили капельки пота. Часть его надеялась, что она словесно обрушится на него, а другая — что она вообще проигнорирует его слова. Если бы это зависело от Драко, он бы выбрал второе из двух вариантов. Он не был невероятно общительным, но обычно и не был таким неумелым дураком, когда разговаривал с женщинами. Что-то в Гермионе просто вывело его из равновесия, и Драко мог только молиться, чтобы она не приняла это слишком близко к сердцу.              По счастливой случайности она еще несколько секунд изучала его, а затем вернулась к стойке и занялась распределением заданий, как будто последних нескольких минут и не было.              Драко облегчённо вздохнул.              Когда преподаватель говорил, было невозможно сконцентрировать на нём внимание. Когда Гермиона обсуждала задание, Драко не мог ничего делать, кроме как вслушиваться в каждое её слово. Член снова запульсировал, когда он увидел, как её рот ласкает каждое слово. Драко ненадолго задумался о том, чтобы пересказать себе футбольную статистику и посмотреть, поможет ли это сдержать его эрекцию. Однако, если он и мог обойтись без инструкций преподавателя, то Гермиона ни за что не уделила бы ему ни минуты своего времени, если бы ему понадобилось, чтобы она повторила.              И, как бы он ни любил звучание её голоса, весь процесс был довольно болезненным.              Гермиона, казалось, была невероятно внимательна к деталям и потратила почти пять минут на распределение различных частей их задания.              К тому времени, как она закончила, Драко думал, что взорвётся от давления, всё нараставшего в члене и яйцах. Он буквально заплатил за то, чтобы услышать, как эта женщина говорит, и даже если её тон не был таким мягким и приятным, как на трансляциях, это всё равно был её голос. Голос, который ассоциировался у него с эрекцией, мастурбацией и самыми дикими фантазиями о том, как бы она выкрикивала его имя, как бы порочно это ни было.              Ногти впились в ладонь, когда она отошла к столу и приготовилась выполнять задание. Он пытался усмирить своё возбуждение болью, но безуспешно. Его член не поддавался. Драко ненадолго задумался о том, чтобы отлучиться в туалет и решить свою проблему.              И тут, без предупреждения, его остановил образ её тонких черт лица, искажённых раздражением. Он вовсе не возражал против её гнева. На самом деле, он подозревал, что это может ему очень понравиться.              Но он также знал, что ходит по тонкому льду.              Гермиона казалась студенткой, которая предпочтет работать в одиночку, а не рисковать тем, что её потянет за собой слабый партнер. Ему нужно было доказать, что он, по крайней мере, ценный помощник, даже если он был далеко не в своей тарелке.              Не так уж сложно следовать инструкциям, верно?              Неправильно.              Ну, правильно и неправильно.              Следовать инструкциям было не так уж плохо. У Драко была хорошая память на вещи, которые его волновали, и хотя физика его не слишком заботила, он был не прочь произвести впечатление на женщину рядом. Поэтому он начал делать именно то, что она ему сказала.              Однако, к своему несчастью, Драко недооценил, насколько сильно Гермиона будет отвлекать его, даже когда она не разговаривает. Он стал украдкой поглядывать на неё, дыхание перехватывало от того, как она закусывала губу, когда сосредотачивалась.              Аромат её духов был настолько тонким, что сначала он его не заметил, но к концу первого часа Драко дышал ею с каждым вдохом. Она была мягкой, манящей и головокружительной, и какая-то часть его души надеялась, что этот цитрусовый и цветочный аромат останется с ним даже после того, как он уйдет.              Он определенно не стал бы позже зарываться лицом в джемпер, чтобы проверить, так ли это, но Драко и не мог отрицать, что эта мысль не приходила ему в голову.              Боже, он был таким жалким.              Оставшуюся часть лабораторной он провёл, едва удерживая подобие контроля, и, в конце концов, посчитал это успехом. Ему не только удалось не испортить задание, но и внести в него свой вклад. Он также воздержался от признания в своей безграничной любви или от повторного оскорбления. Честно говоря, лучшего результата он и желать не мог.              Когда Гермиона повернулась к нему с удовлетворённой по поводу их работы улыбкой на лице…              Сказать, что его сердце взлетело от этого зрелища, было бы преуменьшением.              — Я только что поняла, что нас так и не представили друг другу, — сказала она.              Драко почувствовал слабость в коленях от того, что её внимание снова обращено на него. Он слабо слышал голос Блейза, который эхом отдавался в сознании, говоря ему о необходимости взять себя в руки.              — Драко Малфой, — сумел выговорить он, его голос был хриплым от долгого молчания.              Она пожала протянутую руку, и яростный румянец проступил на его шее и лице от ощущения её прикосновения к коже, словно он снова был чёртовым подростком. Он не мог вспомнить ни одного случая, когда бы он так часто смущался за такой короткий промежуток времени. Оставалось надеяться, что она просто спишет его покрасневшую кожу на жару в комнате.              — Гермиона Грейнджер, — сказала она, пожимая его руку один раз, а затем ещё два раза, прежде чем отпустить.              — Гермиона, — медленно повторил он, проверяя, как это звучит на его языке, как будто совершенно не знал, что это её имя до того, как она его произнесла.              — Я знаю, это странно, — она сморщила нос и самодовольно улыбнулась. — Мои родители любят Шекспира.              — Это не хуже, чем быть названным в честь созвездия, — сказал он, пожав плечами.              — Наверное, — согласилась она. Её легкая ухмылка стала шире. — Ну… Увидимся на следующей неделе?              — Увидимся на следующей неделе, — повторил он, возвращая её улыбку своей собственной ухмылкой.              Остаток дня прошел как в тумане.              С точки зрения логики, Драко был уверен, что сделал все, что нужно.              В его ноутбуке были записи с лекций — пусть и некачественные, но они там были. И если бы он просто не явился на тренировку, капитан выломал бы его дверь и сжёг заживо.              Тем не менее, он не мог вспомнить ни одной точной детали произошедшего за день.              С того момента, как он ушел от неё, Драко был поглощён тем, чтобы снова и снова прокручивать в голове их общение в мучительных подробностях. Какая-то часть его души хотела позвонить Блейзу, но он решил этого не делать. Он не сомневался, что в конце концов друг потребует рассказать, что произошло. Но пока что Драко мог держать всё в себе. Кроме того, он был не в настроении, чтобы его дразнили тем, какой он болван.              Проявив самообладание, Драко не стал дрочить, как только вернулся в свою комнату. Вместо этого он занялся лёгким чтением, если просмотр социальных сетей можно считать таковым. Он даже написал Блейзу сообщение о том, что хочет поиграть в Фортнайт. Он знал, что тот не станет спрашивать о лабораторной, пока они находятся в голосовом чате с остальными членами команды. Как бы Блейз ни любил мучить его наедине, он не был настолько жестоким, чтобы дразнить его перед остальными друзьями.              Драко вообще почти не думал о ней. Они выиграли три из пяти сыгранных матчей, а в текущем его команда уступила лишь четырём другим.              Вечер проходил хорошо — слишком хорошо, — когда раздался звук уведомления на телефоне.              Он сопротивлялся желанию взглянуть на него около… пяти секунд.              Учитывая, что он сейчас играл с единственными друзьями, которые у него были, а мама всегда звонила, уведомление могло быть только об одном.              Медуза была онлайн.              Драко попытался снова сосредоточиться на игре, помогая Блейзу устранить противника. Но его взгляд постоянно возвращался к экрану телефона. В результате другой игрок почти уничтожил Блейза, потому что Драко слишком отвлёкся.              — Клянусь, Драко, даже не думай о том, чтобы ливнуть посреди матча… У меня тоже включены уведомления, знаешь ли, — сказал Блейз.              — Заткнись, засранец, — рявкнул он в ответ.              — Ты слишком защищаешься…              Остальная часть замечания оборвалась, так как Драко перезагрузил компьютер и быстро перешёл на свой самый посещаемый сайт как раз в тот момент, когда Гермиона начала свою трансляцию.              Всё было довольно стандартно.              Она читала книгу, её тело было облачено в другой розовый комплект — на этот раз шёлковый, с подвязками, обтягивающими талию, а голос был похож на песню сирены.              У него почти сразу же возникла эрекция, и он собирался позаботиться о ней после того, как оставил большие чаевые.              В этот момент трансляция приняла неожиданный оборот. Из динамиков раздался писк ещё одних чаевых, и когда Драко прочитал сообщение, кровь в его жилах застыла.              Итальянский Жеребец оставил 80 рублей!              Итальянский Жеребец набирает…              Итальянский Жеребец: Пожалуйста, заблокируй Серебряного Дракона. Я умоляю тебя. Он проваливает занятия, а его кожа так бледна от недостатка солнца, что практически прозрачна. Я тебе заплачу.              К чату присоединился его глупый, вмешивающийся в чужие дела ублюдок — лучший друг.              Драко с ужасом наблюдал, как Гермиона читает последние сообщения, и в ответ на просьбу Блейза она разразилась звонким смехом.              — Спасибо за подсказку, Итальянский Жеребец! Очень мило, что ты так беспокоишься о своем друге. Серебряный Дракон, тебе действительно стоит больше стараться над своей курсовой работой! — поддразнила она, приподняв уголок рта в ухмылке.              Тошнотворные волны предательства и ярости захлестнули Драко.              Как Блейз мог так его разоблачить?              Боже, Драко собирался убить своего бывшего лучшего друга, когда в следующий раз увидит его самодовольное лицо. Это зашло слишком далеко. Он мог смириться с колкостями по поводу его одержимости, когда они были вдвоём, но чтобы Блейз рассказал об этом Гермионе? И, вдобавок ко всему, он даже не оставил хороших чаевых! Драко знал, что тот мог себе это позволить. Он просто вёл себя как ублюдок — возможно, потому что был зол из-за матча.              В десятый раз за последние несколько дней Драко пожелал, чтобы земля разверзлась под ногами, дабы ему не пришлось иметь дело с этим шоу ужасов под названием жизнь.              Ещё не поздно было бросить семестр и перевестись в другое место, хотя его отец вряд ли обрадуется этому…              Входящее сообщение прервало мысли Драко, заставив его еще больше погрузиться в ужас.              Медуза: Он ведь твой друг, верно?              Серебряный Дракон: К сожалению.              Медуза: О, хорошо. Я не должна была предполагать заранее.              Серебряный Дракон: Ничего страшного. Мне просто жаль, что он слишком скуп, чтобы оставить настоящие чаевые.              Медуза: Любые чаевые помогают!              Медуза: Но, если бы он не был твоим другом и действительно беспокоил тебя, я бы заблокировала его.              Серебряный Дракон: Правда? Ты бы сделала это для меня?              Медуза: Конечно! Я говорила правду — ты мой любимчик. Напоминаю, что я всё ещё должна тебе за те чаевые, которые ты оставил прошлой ночью, и за чаевые с сегодняшней трансляции!              Серебряный Дракон: Нет, не должна.              Медуза: Да, должна. Могу я снова провести для тебя трансляцию?              Серебряный Дракон: Только если ты захочешь.              В этот вечер беспокойство по поводу приватного звонка было гораздо менее сильным, чем раньше, но изумление от привилегии увидеть её в столь уязвимом для него положении только усилилось.              К тому моменту, когда трансляция запустилась, она уже успела снять трусики, так что на ней остался только лифчик. Перед ней лежал большой фаллоимитатор, сравнимый по размеру с его собственным членом, и Драко почувствовал, как тот снова напрягся от предвкушения того, что будет дальше.              Честно говоря, выносливость его члена иногда удивляла, но он быстро смирился с тем, что рядом с ней он, скорее всего, будет постоянно твёрдым.              — В прошлый раз ты сказал, что я сама выбираю, какую игрушку использовать… Надеюсь, это остаётся в силе, — сказала Гермиона с застенчивой улыбкой на лице.              Её образ на камеру так отличался от того, как она вела себя в реальной жизни, но Драко всё ещё мог видеть черты той девушки, с которой он провёл несколько часов в начале дня.              Серебряный Дракон: Всегда, милая. Что бы ты ни захотела сделать.              — Это может быть странно, но… Как только ты присоединился к трансляции, я представляла, что делаю это для тебя. Я так хорошо провела время, устраивая для тебя шоу в тот первый вечер… Жаль, что у меня нет времени почаще благодарить тебя за поддержку.              Драко сдержал стон и начал медленно водить рукой по своему члену.              Угол обзора камеры почти создавал ощущение, что он смотрит с той точки зрения, которая была бы, если бы она сидела на нём верхом.              Серебряный Дракон: Я уже говорил тебе, ты мне ничего не должна.              — А что, если я скажу, что хочу это сделать? Это будет полным безумием? — прошептала она, так тихо, что ему пришлось напрячься, чтобы расслышать. — Я очень хочу, чтобы ты смотрел на меня… Не знаю почему, но хочу.              Её ситуация явно отличалась, учитывая, что она никогда не видела его лица. Но до начала той недели, когда судьба свела их вместе, Драко вожделел женщину, которую никогда не мог мечтать встретить в реальной жизни. Так что, нет, он не осуждал её.              Серебряный Дракон: Что-нибудь изменится, если я скажу тебе, что ты — всё, о чём я могу думать?              — Это имеет значение… Это… Ну, просто имеет.              Она тяжело выдохнула, вводя два, затем три пальца в свою киску и выводя их из нее. Драко мог только представить, насколько она должна быть тугой, сколько подготовки ей было бы нужно, чтобы принять его. Его глаза оставались прикованы к экрану, пока она смазывала игрушку, а затем и себя.              — Мои подписчики хотят меня за моё тело. За то, что я могу сделать для них. Я не знаю почему, но с тобой все по-другому. Ты даёшь, даёшь и даёшь, никогда не прося ничего взамен. Знаешь, это так редко встречается в наши дни.              Она издала тихий стон и начала медленно опускаться на фаллоимитатор.              Он видел, как растягиваются складки её влагалища, принимая в себя фаллос, и это было настолько возбуждающе, что Драко почувствовал головокружение.              Он замедлил движения руки, подстраиваясь под её темп, сжимая чуть сильнее — так, как он представлял себе её сладкую киску, обхватывающую его член.              Чёрт. Он долго не протянет.              Когда фаллоимитатор полностью погрузился в неё, Гермиона сделала небольшую паузу, чтобы дать своему телу привыкнуть к новым ощущениям.              Взгляд Драко прошёлся от вершины её бёдер по талии и вздымающейся груди, а затем остановился на её лице.              Она выглядела восхитительно красивой.              Её глаза были прищурены, губы слегка приоткрыты, на щеках играл румянец. Его внимание ослабло, когда одна её рука потянулась вверх, чтобы ущипнуть сосок через бюстгальтер, а другая опустилась вниз, чтобы погладить клитор.              Драко издал сдавленный стон, когда она начала подпрыгивать вверх-вниз на члене, и, даже не задумываясь об этом, он подстроил свой кулак в такт с её движениям. По позвоночнику пробегали толчки удовольствия. Он не знал, сколько времени прошло, пока Гермиона показывала ему приватное шоу, наслаждаясь собой. Он знал только, что когда она кончила с громким криком, это был последний толчок, в котором он нуждался.              Он предполагал, что на этом всё закончится, но не хотел, чтобы она уходила. Отбросив всякое чувство самосохранения и собрав всю свою храбрость, он набрал запрос.              Серебряный Дракон: Не могла бы ты остаться ещё ненадолго? Просто поговорить. Если нет, то все в порядке. Я знаю, что ты занята.              К счастью, ему не пришлось долго ждать ответа.              Как только Гермиона увидела его сообщение, на её лице расплылась широкая улыбка.              — С удовольствием.              Они проговорили гораздо дольше, чем он ожидал — он печатал, а она отвечала вслух — гораздо дольше, чем ему следовало бы бодрствовать, учитывая, что следующий день был самым напряжённым за всю неделю.              И, по воле судьбы, это стало новой нормой в течение следующих нескольких недель.              Вторники и среды он проводил с Гермионой на лекциях и лабораторных, а вечера — с Медузой в Интернете. Её внезапное присутствие в жизни было совсем не тем, чего он ожидал, но Драко никогда не был так счастлив.              Он по-прежнему посещал другие занятия и семинары, но в остальном все его дни и ночи были поглощены ею.              По мере того, как он продолжал оставлять чаевые и получать приватные трансляции взамен, они с Гермионой — Медузой — становились всё ближе. Они часто болтали до поздней ночи обо всем на свете. Он выяснил её предпочтения и антипатии, услышал забавные истории из детства и узнал про будущие стремления.              Она думает, что могла бы учиться на врача, но пока не была уверена, что это именно тот путь, по которому она хочет пойти. Она также рассматривает возможность заняться научной деятельностью. И, что самое главное, она изучает литературу наряду со всеми многочисленными обязательными курсами для поступления в медицинский университет.              Ему также удалось каким-то образом пробраться к Гермионе — своей однокурснице. Возможно, это было как-то связано с его готовностью делать буквально всё, что она скажет ему на лабораторных работах, или с той ужасной оценкой, полученной на первом экзамене. Жалостливый взгляд, который она бросила на него при виде оценки, почти заставил его отказаться от жизни и стать отшельником или монахом. Однако помощь, которую она предложила ему после этого, стоила того.              Так они стали партнёрами по учёбе.              И, что примечательно, Драко удалось не испортить всё своим идиотским поведением. Хотя, если честно, в основном он просто держал рот на замке рядом с ней. Он до сих пор не мог поверить, что не проболтался о том, как завораживают её волосы, или, что ещё хуже, о его готовности подарить ей Луну, если она этого захочет. Ему не хотелось снова оскорблять её, к тому же, он знал, что Гермиона — единственная причина, по которой он не провалит курс.              Вместо этого он мучил Блейза, заставляя его слушать обо всех лучших качествах Гермионы и о каждой мельчайшей детали их взаимодействия. По мере продвижения семестра его друг начал подсчитывать часы, проведённые Драко за её обсуждением, но Малфоя это не волновало. Это была расплата, которую Блейз более чем заслужил.              К тому же, когда Драко грелся в лучах света и тепла, исходящих от Гермионы, было слишком сложно о чём-то беспокоиться.