Чистота помыслов

— Чтобы избавиться от влияния оборотня-яо*, — размеренно говорил Лань Цижэнь, — требуется талисман, начертанный кровью чистого телом и помыслами человека, — он оглядел притихших адептов. Вэй Усянь тут же поднял руку. Лань Цижэнь чуть заметно кивнул, позволив ему задать вопрос. — Среди оборотней ведь встречаются и… — он пожал плечами, словно извиняясь, — достойные… Разве нужно сражаться с каждым? Можно ведь… поговорить с таким и выяснить его намерения. Лань Цижэнь размял точку между бровей, но слова Вэй Усяня звучали разумно. Он вздохнул и ответил: — Действительно, среди оборотней есть и те, что предпочитают не вредить людям, — признал он. — С одной из них вы и познакомитесь сегодня. Это уважаемая госпожа… могла бы зваться яоцзин, но ведёт мирную жизнь и предлагает лучший чай в Цайи. Она любезно помогает Облачным глубинам, и сегодня вы узнаете, что значит находиться во власти чар, а также научитесь вовремя использовать талисманы. — Вэй Усянь хмыкнул и сел на место, а Лань Цижэнь, оглядев остальных, добавил: — Вам следует начертать описанные мною символы, использовав собственную кровь. Адепты завозились. Не Хуайсан недовольно проколол себе палец и тут же инстинктивно сунул его в рот. Вэй Усянь совершенно спокойно и даже небрежно отрисовал талисман и тут же принялся болтать с Цзян Чэном, который старался усиленно не обращать на него внимания. Негромко ахнув, Цзян Яньли выполнила все действия и начертала талисман с особенным изяществом, Цзинь Цзысюань недовольно насупился и рассматривал собственную ладонь, будто сомневаясь… Лань Цижэнь перевёл взгляд на Лань Ванцзи и удивился — племянник сидел перед чистым листом бумаги. — Ванцзи, — окликнул он негромко. — Покажи пример другим. Лань Ванцзи поднял на него взгляд, миг помедлил, а затем проколол палец и сделал, как было сказано, с обычной точностью движений и уверенностью. Когда у каждого на столе оказался талисман, Лань Цижэнь позвонил в колокольчик. Двери Зала просвещения открылись, и вошла миниатюрная женщина удивительной красоты. Она смущённо улыбнулась воспитанникам и тут же прикрыла половину лица веером. — Рада помочь вам, уважаемый учитель Лань, — поклонилась она. — Меня зовут Чжи Лифэн, — представилась она и обвела взглядом адептов. — Кто из вас угадает мою истинную природу? — Лисица, — первым сказал Цзинь Цзысюань. — Верно, младший господин Цзинь, — улыбнулась Чжи Лифэн. — Подарите мне свою заколку, — и протянула руку к нему. Цзинь Цзысюань моргнул и потянулся к нефритовой шпильке, удерживавшей заколку в его волосах. — Талисман, — напомнил негромко Лань Цижэнь. И стоило Цзысюаню коснуться бумаги, как он тут же опомнился. — Хорошо, хорошо, — похвалила Чжи Лифэн. — А вы, должно быть, младший господин Не? — она опустила ресницы, а скулы её окрасились румянцем. — Подарите мне свой веер? Не Хуайсан сжал в пальцах талисман и расслабленно усмехнулся: — Красавица Чжи Лифэн, — выдохнул он, — предпочитаю делать подарки по собственной воле. Чжи Лифэн кивнула ему, отчего серёжки, украшенные бабочками, качнулись и звякнули, и тут же перевела взгляд на Вэй Усяня. — А ты, молодой господин… — она чуть наклонила голову, — не наследник клана, верно? — Всего лишь Вэй Усянь, — усмехнулся тот. — Что же, госпожа яоцзин хочет обольстить меня? — Какой острый на язык юноша, — покачала головой Чжи Лифэн. — Может, он оставит мне свою ленту для волос? Лань Цижэнь прищурился. Он не верил, что легкомысленный Вэй Усянь чист телом и помыслами. Но тот взял свой талисман и притворно вздохнул: — Нет, госпожа, оставлю ленту для кого-то другого. — Вот как! — Чжи Лифэн мягко улыбнулась ему. — Может, твой названый брат, наследник клана Цзян согласится пойти со мной?.. — Едва она обратилась к Цзян Чэну, как тот поднялся, но тут же схватился за талисман и сел на место. — Нет, госпожа, я останусь здесь, — с облегчением произнёс он. Чжи Лифэн принялась кружить по Залу просвещения, обращаясь то к одному, то к другому адепту, но все они успешно справлялись с заданием. Наконец она подошла и к Лань Ванцзи. Лань Цижэнь не раз видел, как работает его талисман, он специально договаривался с Чжи Лифэн, чтобы она приближалась к Ванцзи в числе последних, чтобы его непоколебимая добродетель была яснее видна на фоне остальных. — Второй молодой господин Лань, — заговорила тем временем Чжи Лифэн. — Я устала слушать других, может, вы сыграете мне на цине?.. Ванцзи привычным жестом коснулся рисовой бумаги… и тут же бессильно отпустил её. Он призвал свой гуцинь, и тот, высвобождённый из мешочка цянькунь, лёг перед ним на стол. — Что госпожа хочет услышать? — в оглушающей тишине произнёс Ванцзи. — Что-нибудь весёлое, — удивлённо отозвалась Чжи Лифэн. Ванцзи снова коснулся талисмана, и тот опять не сработал. Не совладав с чужой волей, Ванцзи тронул струны, и легкомысленная мелодия заставила всех учеников в Зале просвещения округлить глаза. Не Хуайсан спрятался за веером, Вэй Усянь поднялся с места, остолбенели адепты из клана Цзинь. Лань Цижэнь почувствовал, как кровь приливает к его лицу. — Довольно, — прошептала Чжи Лифэн, скрывая лицо за веером. — Достаточно, второй молодой господин Лань. Лань Ванцзи бессильно уронил руки. — Благодарю, госпожа Чжи, за демонстрацию, — слабо кивнул Лань Цижэнь. — Все свободны… Ванцзи, задержись. *** Лань Чжань выдержал взгляд дяди, даже не моргнув. Он ждал закономерного вопроса, но дядя медлил, растерянно рассматривал несработавший талисман, беспокойно поглядывал на закрывшиеся вслед за выскользнувшим последним Вэй Ином дверями Зала просвещения. — Что… что произошло, Ванцзи? — наконец спросил дядя. Его голос будто надломился. Ожидавший гнева, Лань Чжань даже чуть вздрогнул. — Принимаю свою вину и прошу наказания, — низко поклонился он. — Наказания… — уронил следом Лань Цижэнь. — Как… как это произошло, отчего… — он наверняка не мог спросить прямо. Лань Чжань не хотел отвечать, но решил, что должен… хоть немного успокоить дядю. — Мои помыслы нечисты, — ответил он, так и не поднявшись из поклона. — Нечисты? — сглотнул Лань Цижэнь. — Отправляйся… отправляйся в пещеру Ханьтань! Чтобы усмирить дух и очистить… — он замолчал, только рукой взмахнул, отсылая прочь. Лань Чжань снова поклонился и спокойным шагом покинул Зал просвещения. Пещера Ханьтань?.. Что ж, он отправится туда. Так действительно будет лучше, ведь если… — Лань Чжань! — Вэй Ин возник прямо перед ним и не дал пройти дальше. — Лань Чжань, как же мог Второй Нефрит, светоч добродетели, поддаться уговорам лисицы? Или ты ошибся в талисмане? Лань Чжань, ну же, взгляни на меня! Лань Чжань не смог удержаться и посмотрел. Если бы только Вэй Ин знал, отчего его талисманы против оборотней-яо никогда больше не будут работать! Если бы только… Лань Чжань отвёл глаза, чтобы не представлять, как обнимает соученика, как жадно целует его в губы, как вжимает в стену в библиотеке, как… Его помыслы были нечистыми! Недостойными заклинателя. — Пропусти, — сказал он тихо. — Тебе назначено наказание? — угадал — и встревожился Вэй Ин. Вэй Ин, доказавший, что чист и мыслями, и телом, что невинен, что зря Лань Чжань пил уксус, представляя, скольких прекрасных девушек Вэй Ин успел поцеловать. — Лань Чжань, что это будет? Ферулы, камни? Неужели дисциплинарный кнут?! Нет, не может… — Пропусти, — повторил Лань Чжань, и Вэй Ин всё же дал ему пройти, но увязался следом. — Лань Чжань, Лань Чжань, я же волнуюсь о тебе! Лань Чжань! Хотел бы Лань Чжань, чтобы Вэй Ин повторял его имя совсем другим тоном! Он сжал зубы, стараясь успокоить чувства. — Оставь, Вэй Усянь! — раздражённый голос Цзян Чэна раздался кстати и некстати. Лань Чжань не обернулся, чтобы не видеть, как тот поймал Вэй Ина за руку и держит, не желая отпускать дальше. *** В пещере Ханьтань было холодно и неумолчно журчала вода. Рассеянного света было достаточно, чтобы перебирать струны гуциня, снова и снова играя «Очищение». Лань Чжань знал, что оно нисколько не поможет — он играл прежде, и что же?.. Всеми его мыслями овладел Вэй Ин. Понимая, что на взаимность и рассчитывать не стоит, Лань Чжань представлял — снова и снова — как сминает его сопротивление, как берёт силой то, чего никогда не сможет получить. Его помыслы нечисты, и скоро дядя поймёт — даже ледяная пещера не может очистить их! Недостойный клана Гусу Лань, недостойный титула Ханьгуан-цзюнь, он покинет клан, чтобы затеряться и сгинуть, или останется навеки в затворе. — Лань Чжань?.. — голос Вэй Ина прозвучал так ясно, что Лань Чжань вздрогнул. Но откуда бы Вэй Ину знать о пещере Ханьтань?.. Может, это козни воображения? Может, нечистые помыслы так овладели его душой, что он начал видеть то, чего нет?.. — Лань Чжань! Ах, вот ты где! И внезапно перед Лань Чжанем действительно замер Вэй Ин — чуть улыбающийся да ещё и с чайным подносом. Он опередил вопрос. — Цзэу-цзюнь направил меня сюда, сказал, что ты наказан уединением… Впрочем, он считает, что это не подойдёт, и я тоже так думаю! — Уходи, — прошептал Лань Чжань. Вэй Ин не услышал, поставил на камень, использующийся вместо чайного столика, поднос и налил чай в две чашки. — Ну же, Лань Чжань, выпьем чай, ты расскажешь мне, из-за чего повздорил с дядей, и станет легче. — Уходи! — повторил Лань Чжань громче, поднимаясь из-за гуциня. — Мы друзья, Лань Чжань, разве можно вот так прогонять друга? — покачал головой Вэй Ин. Но за насмешливым голосом и улыбкой крылась тревога, а оттого Лань Чжаня раздирало на части. Как может он даже мечтать о таком человеке, как Вэй Ин?! О справедливом и чутком, с лёгким характером, любовью к шуткам… Он добр, и красив, и очарователен! Он… чист телом и помыслами. Лань Чжань опустил голову, жажда его была невыносимой, но утолить её не сумел бы чай. — Уходи, Вэй Ин, — попросил он дрогнувшим голосом. — Но почему? — и Вэй Ин подступил к нему ближе, всмотрелся в лицо. — Почему, Лань Чжань?.. Не сумев совладать с собой, проклиная себя, Лань Чжань поймал его запястья одной рукой, вжал его в стену, удерживая руки над головой, поцеловал в губы жёстко — почти жестоко, проникнув языком, а когда Вэй Ин издал слабый стон, всем телом вдавил его в лёд и камень. — Лань Чжань, — прошептал Вэй Ин, почему-то не пытаясь вырваться, — вот, значит, в чём дело?.. — Уходи, — опять повторил Лань Чжань, не в силах отпустить. Вэй Ин запрокинул голову, открывая шею — Лань Чжаню захотелось вцепиться в кадык зубами! — и рассмеялся. — Даже не знал, что холодный Второй Нефрит таит в себе… такую страсть, — сказал он и засмеялся снова. — Лань Чжань! Лань Чжань снова поцеловал его, прикусил мочку уха, прошёлся поцелуями по шее. От возбуждения его едва не трясло! — Лань Чжань, — снова заговорил Вэй Ин, — неужели ты так жаждешь взять меня силой, что в тебе бурлит дурная кровь? — Да, — выдохнул Лань Чжань, и признание словно на миг освободило его. Он отпустил Вэй Ина и отступил. — А теперь — уходи. Ему было стыдно, ему было больно! Отчего все его мечты, все его желания сомкнулись на том, кто никогда… — Лань Чжань, — Вэй Ин обнял его со спины. — Знаю способ, как помочь тебе. — Помочь? — Лань Чжань вздрогнул в его руках. — Да, — голос Вэй Ина превратился во вкрадчивый шёпот, от которого, как показалось Лань Чжаню, всё его тело воспламенилось, будто огненный талисман. — Если все эти мысли и желания будут направлены на супруга, они не будут дурными помыслами, верно?.. — Супруга… — повторил Лань Чжань, словно ослышался. — Да, на супруга, на спутника на тропе совершенствования, — продолжал Вэй Ин. И тут Лань Чжань понял, что его голос дрожит, что он весь — дрожит от волнения. — Или… прости, я… Лань Чжань удержал его, развернулся в его руках, взглянул в глаза. — Будь моим супругом, — попросил он, а после — опустился на колени, сдёрнул клановую ленту, — будь моим супругом, Вэй Ин! — Разве можно отказать Ханьгуан-цзюню? — притворно удивился тот, забирая ленту. *** Чжи Лифэн должна была покинуть Облачные глубины и забыть о них до следующего года, но воспоминание о том, как покорился ей безропотно Второй Нефрит, потрясающе красивый второй молодой господин Лань, будоражило ей кровь. «Если Второй Нефрит нечист, отчего бы не сделать его своим мужем? — размышляла она. — Муж-заклинатель! Да ещё такой красавец! Чего ещё желать бедной лисице?» И не прошло и трёх дней, как она вернулась в Облачные глубины с новыми сортами чая, заморочила адептов на входе и принялась искать Второго Нефрита. Соблазнить его — и дело с концом! Благородный клан Лань, чтобы избежать позора, непременно согласится на брак! Наконец она заметила Лань Ванцзи и выскользнула к нему, обольстительно улыбаясь. — Ах, второй молодой господин Лань, — прошептала она, — мне так нужна ваша помощь! — Уходи, — качнул головой Второй Нефрит, куснув самого себя за палец и начертав нужный знак прямо на ладони. — Как же так? — удивилась Чжи Лифэн. — Можно ли вернуть себе чистоту?! Но Второй Нефрит на это ничего не ответил. Чжи Лифэн глубоко вздохнула и внезапно поняла, что в облике Лань Ванцзи что-то не так. Она чуть нахмурилась — недоставало ленты! — Лань Чжань, — внезапно появился тот, кто назвался ей Вэй Усянем, — о, красавица яоцзин, что вы здесь делаете?.. Хотите соблазнить моего будущего супруга?.. — Супруга? — Чжи Лифэн отступила на шаг и вдруг заметила кончики белой ленты, свисающие из рукава Вэй Усяня, будто эта самая лента была повязана у него на запястье. — Вот в чём дело! Что ж, прошу меня извинить! — и помчалась прочь. *** Лань Цижэнь глубоко вздохнул. Как бы ни тяжело было признавать это, но его племянник сделал выбор и, похоже, только так мог следовать пути меча. Двойное совершенствование с мужчиной… Лань Цижэнь снова вздохнул. — Как же так вышло, Вэй Усянь, что твои помыслы… оказались чисты? — спросил он, не удержавшись. Вэй Усянь напротив него чуть покраснел. — Но я ведь мечтал только о том, чтобы быть достойным супругом, — отозвался он совсем тихо. — Во всех смыслах достойным, — добавил он. — Но когда грезишь о весенних играх с собственным мужем, разве это дурные и нечистые помыслы?.. — Ступайте, — отвернулся от них Лань Цижэнь. Предстояло ещё подготовить достойную свадьбу, и от этого боль разливалась в висках.