Мемы

— Можешь выйти. У тебя десять минут, — грубо бросает тетя, не отрываясь от просмотра очередного глупого мыльного сериала, и Оливия, не произнеся ни звука, выскакивает на улицу. Лишь бы успеть добежать до магазина и купить немного еды, ведь тетка не особо заботится о том, чтобы племянница была сыта. — Оливия! — слышит она до боли знакомый голос и резко останавливается. Брайн смотрит на нее с этой его глупой улыбкой, и это после того, как он целый год о себе знать не давал! Какая же наглость, черт возьми! Она резко разворачивается и несется в дом, но тормозит, когда слышит грубый голос из приоткрытого окна: — Ты куда, шубоголовая? — Блин! Окружили, сволочи! — шипит она, снова поворачиваясь лицом к Брайну. Тот осторожно подходит ближе, продолжая улыбаться, и девушке слишком хочется хорошенько его стукнуть. Нельзя вот так вот просто исчезнуть на год, не выходить на связь, а после объявиться с этой дурацкой улыбочкой и двумя пачками чипсов в руках и надеяться, что Оливия побежит за ним, как послушная собачка. Лучше уж она сдохнет от недосыпа и голода у тетки, чем отправится к человеку, которому на нее плевать. — Привет. Неплохо выглядишь, — неловко говорит Брайн, и Оливия морщится. — Да пошел ты. Она не будет с ним разговаривать, точно не будет. И даже не из-за обиды. Ведь если сейчас она остановится и послушает Мапса, то может допустить ошибку. Может вернуться, снова впустить людей, причинивших ей боль, в свою жизнь, наступить на те же грабли в очередной раз. Оливия устала лечить собственное разбитое сердце. — Дай мне минуту! — выпаливает Брайн, и Стар замирает. — Возвращайся! Давай жить, как раньше? Соблазн согласиться слишком велик, и она даже колеблется пару мгновений. Больше всего на свете ей хочется сбежать от тетки, снова жить в ставшей такой родной квартире Брайна, подтрунивать над Ботаном, даже, черт с ними, сниматься в глупых скетчах. — Не хочу, — выдыхает она сквозь зубы. — Мне и без вас отлично живется. Врет, конечно. Насколько бы она ни была обижена, воспоминания о жизни с Брайном и Ботаном по-прежнему отзываются в груди приятным теплом. Ей бы очень хотелось все вернуть, но слишком много воды утекло. Девушка сжимает кулаки и идет к арке, но кричит, когда тело прошибает боль. Ток снова пробирается под кожу, и каждый орган, кажется, плавится и отзывается болью. Тетка решила напомнить, что скоро возвращаться. — Чертов собачий браслет, — шипит она, приподнимая рукав рубашки. — У меня осталось три минуты, а мне еще нужно обратно успеть. Она снова порывается к выходу из переулка, но вздыхает, подходит к Мапсу вплотную и выхватывает одну из пачек чипсов. Лишним все равно не будет. Позволить себе забрать у Брайна обе она не может — гордость не позволяет. Оливия думает о том, не допускает ли она ошибку, отказываясь от предложения Мапса, ведь сама же мечтала о том, чтобы кто-то ее забрал… Нет. Она никогда не вернется к человеку, который просто выкинул ее из своей жизни и вспомнил только год спустя. Зачем он вообще появился? Ведь не просто соскучился же. И от мыслей об этом становится так тоскливо… о ней вспоминают только тогда, когда она нужна. Но еще тоскливее становится, когда в голове появляется ужасное понимание: а Ботан так и не вспомнил. Когда снова наступает вторник Оливия ложится на протертый собачий коврик, но заснуть не может. Все тело ломит от недели непрерывной работы, а в голове целый рой неприятных мыслей. Она с трудом принимает сидячее положение и открывает последний оставшийся цветастый пакет. От запаха чипсов уже тошнит, но Стар запихивает в рот сразу несколько штук. Девушка напрягается и смотрит по сторонам. И почему, черт возьми, она продолжает сидеть здесь и держаться за место, где ее ненавидят, ради какой-то своей гордости? Если она не попытается что-то поменять, то так и сгниет здесь. *** Девушка бежит так быстро, как не бежала никогда. Легкие уже горят, в боку колет, но она не останавливается ни на секунду. Лишь бы поскорее оказаться в таком важном месте. Оливия никогда не тратила время на уроки физкультуры, поэтому такая пробежка сильно бьет по ее организму, но ей слишком нужно как можно быстрее оказаться там, где ее ждут. По крайней мере, ждут куда больше, чем в ужасной маленькой квартирке тетки-идиотки. Она останавливается только тогда, когда с разбега врезается в кого-то до боли знакомого. Человек покачивается, едва не падает и тихо ойкает, а Оливия резко отскакивает. Ботан. Он стоит совсем рядом такой веселый, спокойный и не по-ботански уверенный. Он немного подрос, плечи стали чуть шире, и кажется, что последний год он провел действительно счастливо. Парень удивленно окидывает Оливию странным взглядом и неловко улыбается. А Стар почти ненавидит его. Или просто слишком хочет ненавидеть. — Привет, — тихо говорит Ботан. Девушка опускает глаза и бурчит какое-то приветствие в ответ, нетерпеливо глядя на дверь, ведущую в квартиру Брайна. — Открыто? — коротко спрашивает она, и Ботан пожимает плечами. — Как раз хотел проверить, когда ты в меня врезалась. Оливия уверенно проходит мимо парня и нажимает на ручку. Дверь поддается. Брайн и раньше забывал ее закрывать, так что хоть что-то в этом мире не изменилось. — Идем, — говорит она, все еще не глядя на парня. Квартира встречает их непривычной тишиной. Девушка осматривается и не видит любимых кроссовок Мапса — наверняка ушел за очередным реквизитом для видео. Тем хуже для нее — придется провести какое-то время с чертовым очкариком. Ведь он жил просто отлично, пока она мучилась. Конечно, в этом нет его вины, Оливия сама доверилась совсем не тем людям, но легче от этого не становится. — А как тебя Брайн уговорил? — спрашивает Ботан после некоторого молчания, видимо, пытаясь разрядить обстановку, а Стар сжимает зубы, выдыхает и не отвечает. Очкарик неловко переступает с ноги на ногу и садится на диван, а Оливия отворачивается к окну. Разговаривать с Ботаном нет никакого желания, учитывая все произошедшее. В конце концов, она имеет право злиться на человека, который просто охотно забыл о ее существовании и даже не вспомнил бы, если бы не эта чертова встреча. — А мне он сказал, что я перееду на первый этаж. Девушка хмыкает. — И как перевезешь все свои плюшевые игрушки? Она слышит, как Ботан изумленное ахает, и ухмыляется. Хочет сделать ему как можно больнее, чтобы он хотя бы частично смог прочувствовать все то, что ей пришлось испытать на себе за последний год. Ведь все началось именно с его ухода. Но она упорно сдерживается. Потому что, если подумать, Ботан просто первым понял, что нужно двигаться дальше. Он же всегда был умником в их компании. Оливии бы тоже пора поумнеть и оставить обиды в прошлом. Только вот на это потребуется время.