***
Утро как и всегда начиналось ровно в пять. За три года брака для Лань Ванцзи стало привычкой начинать утро не с омовения и переодевания, а натягивания одеяла на любимое тело; десятиминутный осмотр спящего прекрасного лица и легкий поцелуй в его лоб. И только потом всё остальное. Ближе к полудню просыпался и Вэй Усянь, которого уже ждал горячий завтрак-обед, всегда посыпанный сычуаньским перцем. Сегодня обычный распорядок дня изменился, и стоило Вэй Усяню пойти «терзать» любимого супруга после завтрака, как он сразу был остановлен адептом, стоящим около входа в библиотеку. — Третий господин Лань, Ханьгуан-цзюнь просил доложить, что будет ждать Вас около входа на территорию Ордена, — адепт сложил руки в поклоне и отошёл в сторону. — Хм… Вот значит как, — задумчиво пробормотал Вэй Усянь. — Что ж, благодарю. Титул «Третий господин Лань» всё ещё был непривычен слуху. Хоть фамилия супруга и была самой прекрасной на свете, Вэй Усяню было неловко слышать её в свой адрес. Поэтому мочки его ушей, совсем как у Лань Ванцзи, заалели. Уже в следующее мгновение Вэй Усянь шёл в назначенное место, размышляя о том, что заставило его супруга выйти из своего кабинета в рабочее время. Вскоре он увидел Лань Ванцзи, стоящего с рукой, заложенной за спину. Будто почувствовав присутствие мужа, он сразу же обернулся. Если до этого выражение лица Лань Ванцзи было задумчивым, то сейчас оно было украшено тёплой улыбкой, незаметной для всех, кроме того, кому она предназначалась. Увидев эту улыбку, Вэй Усянь сразу же втрое ускорил свой шаг. — Лань Чжань! — выкрикнул он, прыгая в объятия родных рук. — Вэй Ин, — шепнул Лань Ванцзи, целуя Вэй Усяня в шею. — Лань Чжань, что-то случилось? Почему мы здесь? Неужто Ханьуган-цзюнь устал от мирских забот и решил сбежать подальше с любимым мужем? — посыпались один за другим вопросы. Лань Ванцзи бережно поставил супруга на землю, при этом он сделал маленький шаг назад, чтобы было удобнее смотреть на Вэй Усяня. — Ты выглядел грустным в последние дни. Я подумал, что ты захочешь пройтись по Цайи. — Конечно, я был грустным! Мой дорогой супруг слишком много работает! Погулять было бы замечательно, я уже давно не ел тех прекрасных баоцзы. — Мгм. Тогда пойдём, — кивнул Лань Ванцзи, беря Вэй Усяня за руку. — Лань Чжань, разве твоей работы стало меньше? Может… может, я лучше помогу тебе разобраться со всем быстрее? Погуляем потом? — виноватым тоном спросил Вэй Усянь, чувствуя укол совести за то, что слишком увлёкся созданием новых талисманов, не додумавшись помочь с бумагами. — Глупости. Я выполнял работу на две недели вперёд. Теперь у нас будет больше свободного времени, — заверил Лань Ванцзи, ведя Вэй Усяня вперёд. — Ах, Ханьгуан-цзюнь! Тебе нужно было сказать мне… — Нет нужды. Работа не была сложной, а ты занимался своей. Вэй Ину не стоит беспокоиться о таких вещах, — с теплотой в голосе прозвучал ответ. — Лань Чжань… кажется, ты никогда не перестанешь смущать своего бедного супруга, — неловко засмеялся Вэй Усянь, наконец-то поддаваясь руке супруга. — Ты замечательный, Лань Чжань! Я когда-нибудь говорил это тебе? — Мгм. Каждый день. И Вэй Ин куда более замечательный, — тихо сказал Лань Ванцзи, уши его в этот раз даже не покраснели. — Лань Чжань! Вэй Усянь хотел тыкнуть супруга в бок, но быстро был прерван поцелуем.***
Удар кнута. Кровь. Второй удар. Кровь. Третий удар. Тело Лань Ванцзи едва заметно подкашивается. Четвёртый удар. Пятый. Шестой… Тридцать третий. Прекрасное лицо Второго Нефрита выглядит так, словно он готов умереть прямо сейчас. Самое страшное заключалось в том, что так и было. Страшно то, что даже боль от тридцати трёх ударов дисциплинарного кнута не сравнилась с болью в душе. Истинную причину застывших слёз в глазах понять никто из присутствующих не смог. Однако каждый с сочувствием смотрел на разодранную спину, которую и спиной уже было назвать сложно. Рана на ране. Кровь не прекращает заливать белые одежды, ноги и пол. Даже дисциплинарный кнут не оставил на себе ни единого чистого места. Хоть он и чёрного цвета, но заметить это можно было невооружённым взглядом. Вэй Усянь просыпается в холодном поту. Он никогда не мог видеть процесс жестокого наказания Второго Нефрита, но сон был настолько реалистичным, что мужчина не сомневался: он был не очень далёк от действительности. Не было и дня, чтобы заклинатель не вспоминал про тридцать три страшных шрама, покрывающих спину супруга, которые практически не оставляли «живых» мест, и не менее страшное Вэньское клеймо. Каждый день он видит их на теле супруга. И каждый день ему хочется выть от чувства беспомощности и вины. Каждый день он хочет забрать себе все его шрамы, даже если ради этого придётся прочувствовать то, как их получают. Вэй Усянь осторожно выкрутился из объятий супруга, тихо поднялся с постели и также тихо вышел из Цзинши, не надевая верхних одежд. Он остановился на крыльце, но не прошло и минуты, как он осел на холодный пол. По щекам потекли слёзы, когда он вспомнил невольно подслушанные на рынке слова: «Я видел этого Вэй Усяня сегодня! С Ханьгуан-цзюнем, конечно… Оба такие счастливые. Жаль Ханьгуан-цзюня, наверняка ему приходится изображать всё это! Какой ещё человек будет выглядеть так счастливо рядом с тем, из-за кого чуть не умер? Я слышал, что он перенёс тридцать три удара дисциплинарным кнутом. Другие не выдерживали и десяти! Все они остались калеками…» — больше Вэй Усянь их слушать не смог. Он увидел Лань Ванцзи, подходящего с корзинкой, доверху заполненной горячими баоцзы. — Вэй Ин? — послышался сзади сонный и обеспокоенный голос Лань Ванцзи. Вэй Усянь даже не смог посмотреть в сторону из-за сжирающего целиком и полностью чувства вины. Не услышав ответа, Лань Ванцзи сразу же подошёл к супругу, дотронувшись до его плеча, но тут же невольно одёрнул руку. Кожа Вэй Усяня была ледяной, хотя прошло не более десяти минут с тех пор, как он вышел из Цзинши. Не тратя больше время, Второй Нефрит подхватил супруга, относя его обратно в покои. Войдя назад в Цзинши, Лань Ванцзи сразу же посадил супруга на кровать, укутывая в тёплое одеяло. И только в этот момент Вэй Усянь понял, как сильно замёрз. Зубы его быстро застучали от сковывающего холода. Заметив это, Лань Ванцзи подошёл к шкафу, беря ещё одно одеяло. Решив, что и этого недостаточно, он заключил супруга в крепкие объятия, начав поглаживать его спину, чтобы успокоить. Только после этого тело Вэй Усяня наконец-то начало медленно согреваться, а слёзы перестали лить нескончаемым ручьём. Спустя четверть сгоревшей палочки благовоний было слышно только тихое шмыганье носом. И только сейчас Лань Ванцзи прервал удушающую тишину: — Вэй Ин, кто-то обидел тебя? После того, как мы вернулись… Ты выглядел странно. Что случилось? Вэй Ин, — он старался говорить спокойно, но голос всё равно дрогнул. — Лань Чжань. Мы договорились, что между нами никогда не будет слов «спасибо» и «прости», но я не могу не сказать. Прости меня, Лань Чжань… Умоляю, прости… — речь Вэй Усяна была сбивчивой и быстрой. — Вэй Ин… Тебе не за что просить у меня прощения. Ты не сделал ничего дурного, — голос Лань Ванцзи задрожал ещё сильнее. Кроме того, что к его супругу вечно лезут глупые девицы, больше всего он не выносил слышать извинения от него. — Кнут. Шрамы. Клеймо. Лань Чжань, я действительно не заслуживаю тебя. Я не стою того, что ты перенёс. Люди говорят правду — ты заслуживаешь лучшего. Лань Чжань, прости меня… Мне так жаль, что я не могу забрать боль, которую ты получил. Если бы я только мог… — почти шёпотом говорил Вэй Усянь. Лань Ванцзи отстранился, и брови его нахмурились. — Вэй Ин пережил так много, но до сих слушает то, о чём говорят незнающие люди? — слова Второго Нефрита были пропитаны гневом, но был он направлен совсем не на супруга. Мужчина осторожно обхватил чужое лицо руками. — Вэй Ин. Посмотри на меня. — Лань Чжань, я… ты… — Вэй Усянь запнулся, всё же поднимая глаза на супруга. — Почему ты решил поверить словам этих глупцов? Я никогда не жалел о том, что у меня есть шрамы. Они уродливы. Раны, которыми они были раньше, приносили боль. Но если бы я вернулся назад, то всё равно защищал бы тебя, а после… С гордостью принял это наказание ещё раз. Вэй Усянь мягко убрал руки Лань Ванцзи. Под недоумённым взглядом уже через мгновение он обнял Второго Нефрита так сильно, как только смог. — Ханьгуан-цзюнь болтает глупости… Как с гордостью можно принимать такие вещи? — послышался тихий голос. — Не глупости, — снова нахмурил брови Лань Ванцзи, но всё равно обнял супруга в ответ. Вэй Усянь тихо вздохнул, собираясь с мыслями. Он медленно проводил рукой по спине Лань Ванцзи, очерчивая каждый шрам. После последнего, тридцать третьего, он осторожно вывернулся из рук супруга, немного отстраняясь. Одна его рука сложилась в клятвенном жесте, а вторая легла на грудь. На то же самое место, где в прошлой жизни было клеймо. — Я, Вэй Ин, Вэй Усянь, клянусь Ханьгуан-цзюню: если в следующих жизнях наши судьбы снова переплетутся, то я, Третий господин Лань, сделаю всё для того, чтобы моему супругу больше никогда не пришлось испытать боль, а тело не осквернялось шрамами. И пусть Небеса убьют меня молниями, если клятва будет нарушена, — говорил Вэй Усянь со всей серьёзностью. — Ужасная клятва. Принимаю только то, что мы будем снова счастливы в следующих жизнях, — также серьёзно ответил Лань Ванцзи. — Лань Чжань! Мог бы просто сказать своё «мгм»! — воскликнул Вэй Усянь, надувая губы. — Мгм. Мог бы. Но в твоей клятве нет смысла. Если ты рядом, то боли быть не может. — Лань Чжань! Хм, быть может… — начал Вэй Усянь, подсаживаясь ближе к супругу. Но тут же он решил, что расстояние нужно сократить ещё больше. Вскоре он уже сидел на чужих коленях, обхватывая ногами ещё и поясницу. Продолжил он свои слова соблазнительным шёпотом: — Быть может, благородный Ханьгуан-цзюнь просто хочет получить расплату в этой жизни? — Мгм. Возможно…***
В трапезном зале все очень удивились, когда увидели, что место Ханьгуан-цзюня пустует, а его отвар и очередная порция сычуаньского перца для Вэй Усяня мирно лежали на столе. Супругов Лань, также мирно лежащих в постели, это удивление совсем не волновало. Изуродованное(вовсе нет) и подаренное тела сейчас пребывали в крайнем блаженстве. И пусть весь мир подождёт.