***
Проходя по коридорам, она не понимала, зачем решила остаться вместе с Лили на рождество в Хогвартс, мысль о том, чтобы привыкнуть к этому замку и в первый раз встретить рождество в настоящем замке сделала девочек счастливее, но сейчас она не ощущала счастья. -Я ведь просто лицемерка!- вскричала девочка сворачивая за угол, отчитывая саму себя за мысль, которая терзала ее- Если ты считаешь кого-то другом, не значит, что это будут делать в ответ, к тому-же с чего он должен так считать? Решив сегодня остановиться на приятном, она поняла, что Сириус тоже остался без подарка и поставив приоритет- "подарок Сириусу" пошла уже более взволнованная и увлеченная, идей оказалось не так много, потому-что нужно было готовить все раньше, она вспомнила, что Гриффиндорец на рождество тоже остался в замке, она пошла искать сладости и придумывать, как нарисует его портрет, такой, который останется у него в памяти навсегда, с этими мыслями царапающие ощущения в груди исчезли, оставив только детскую радость от предстоящего праздника.***
Гриффиндорец сидел напротив нее и нервно ерзал, не понимая, что ему делать. -Я же сказала не шевелиться! -прикрикнула Оливия, высунув голову из под планшета, зло посмотрев на сокурсника. -Я уже жалею, что решил сделать тебе подарок, я бы лучше провел это время с большей бользой. -Тебе понравится! Я обещаю, только если ты не будешь шевелиться, иначе я применю магию! -Аваду кедавру? -Возможно, -ответила девочка, сдерживая смех. Они сидели в гостинной 2 часа и Сириус Блэк был весьма удивлен, что его предложили нарисовать. У него есть семейный портрет, на котором он выглядит, не очень счастливым и на этом его знакомство с миром живописи было окончено, он не понимал, почему согласился на эту безумную идею, но светящиеся глаза этой решительной однокурсницы зажгли в нем нелепую идею, что у него должен быть рисунок, где он счастлив и пока, данное состояние у него было только в Хогвартсе. Несколько часов они сидели и разговаривали, художественный диктатор разрешил ему говорить во время позирования и Сириус понял, что с Оливией ему интересно разговаривать, она объясняла ему важность живописи,а Сириус рассказал сто одну историю того, как он довел маму до безумия: -Когда огромный черный пес, которого я нашел в переулке погрыз семейную ритуальную чашу, моя мама поняла, что из меня не вырастит достойный наследник семейства Блэк. Оливии было интересно слушать и узнавать другую сторону гриффиндорца, который изводил ее... друга. -Я думал, ты меня терпеть не можешь из-за "Нюнчика", а ты слишком добра, он ведь твой друг. -Знакомый и ваши взаимоотношения-ваши. Я думаю, что рано или поздно ваш конфликт прекратится, скажи, а из-за чего он начался? Сириус задумался и спустя несколько минут сказал: -Знаешь, а я правда не помню. Оливия усмехнулась, вспоминая маггловский детский сад, который имел ту-же структуру взаимоотношений и она ощутила тоску по дому. -Готово- девочка протянула рисунок Гриффиндорцу и скрестив пальцы смотрела на его реакцию. Лицо Сириуса выражало восхищение, на рисунке он лучился счастьем и его глаза сияли. Рисунок казался живым и теплым, в голове сам с собой возник облик его семейного портрета, где он незримым признаком стоит в парадной мантии. -Это я- прошептал Сириус поворачивая голову к Оливии. -Конечно, я же тебя рисовала. -Нет, ты не поняла, это правда я, в отличии от семейного портрета. Лицо Оливии озарила улыбка, она ощутила теплоту и понимание, она не знала, что сказать на столь лестные слова, ей было приятно. -Я старалась, спасибо. Она решив оставить Сириуса с портретом, пошла в сторону женской спальни и услышала. -Знаешь, теперь по подаркам должник я И с улыбкой гриффиндорка побежала по лестнице ощущая себя счастливой и вдохновленной.***
Рождество в Паучьем Тупике не было столь веселым, елочные игрушки не звенели веселой мелодией, а вместо этого, юный черноволосый волшебник сидел в своей комнате и слушал крик матери и пьяную ругань отца за дверью, в это рождество его отец маггл снова решил отпраздновать его "как полагается" и его любимый и желанный подарок- избиение жены. Северус рассматривал присланные подарки, подарок Лили был ему наиболее дорог. Носки, мягкие и теплые, даже на расстоянии она пыталась согреть его. Слишком увлекшись подарок Лили, он даже не притронулся к свертку, который лежал нетронутым. Распечатав, он увидел поздравительную открытку: " Дорогой мой друг,Северус! Я хочу подарить тебе не просто подарок, а напоминание, что все у тебя будет хорошо, я тебя искренне ценю и уважаю, помни, я всегда верю в тебя и поддержу. Здесь тебе на рождество и день рождение, ведь мы не увидимся еще очень долго:) Твой вечный друг,Оливия. PS- Открой книгу сразу на "1001", я надеюсь, что ты оценишь :) Тут Северус понял, что он в мыслях о Лили забыл сделать подарок еще и Оливии, ощутил себя просто кошмарным другом и осознав, что в коробке его ждет несколько вещей, ему стало стыдно. Мысли юного волшебника настолько поглотили его, что он не увидел стертое место, после слова "искренне", изначально и много раз после долгих перемен мыслей, там значилось иное слово, которое Оливия, скрипя сердцем решила исключить. Северус открывал коробку и увидел сперва маленькую коробочку, где лежала круглая вещь, которая была ему непонятно. Очередная записка от Оливии заставила его глаза увлажнится: " Я знаю, что маггловские районы шумные и громкие, это волшебное устройство можно прицепить на дверь и она создаст звуко-непроницаемое пространство.Я думаю, что всем нужна минута тишины" Услышав очередную ругань отца, он подошел к двери, прицепив подарок Оливии, он на секунду испугался, что оглох, царила полная и успокаивающая тишина, которая приняла Северуса в свои объятия. Решив продолжить исследовать свои дары, он просмотрел еще свертки: На день рождение ему подарила Оливия теплый шарф и перчатки,набор для приготовления зелий, с подарочным набором: "Капля редкости", на рождество он увидел книгу 1000 и один великий зельевар. Ощутив волнение, он последовал совету подруги и открыл на странице, где ему сказали. Выронив книгу, он не поверил своим глазам: Две страницы были посвящены ему, Красивым почерком его имя, достижения: "зелья приготовленные на уроках", в графе перспективы: "Да он способен приготовить все! " вызвало в нем теплую улыбку. Самым впечатляющим был его портрет, такой яркий и живой, он посмотрел на себя в разбитое зеркало и не увидел ничего схожего с этой красивой иллюстрацией, но он понимал прекрасно, что это он. Прижав к груди книгу, он сидел в тишине и со счастливой улыбкой произнес: "это самое прекрасное рождество".