***
Сладко-приторный аромат белых цветов, растущих у дома, слегка окрылил Амелину. Она сидела на узкой кровати, смотрела на светлую стену и блаженно улыбалась. Дом был крошечным. Старый кирпич, деревянные окна, выкрашенные в белый и ставни. В самом центре дома — печь. Не было здесь отдельных комнат — все смежные и проходные. Из одной — выход в другую, из другой — в кухню, а из кухни — в помещение, которое единственное здесь огроженое, с туалетом и душем. Жить можно. Да, не привычное, хотя, слово «комфорт» многие давно забыли. Главнее и дороже жизни — ничего ни у кого не было. Набрав в таз воды, Оксана начала перемывать посуду, ощущая себя, будто она дома. Не хватает только Тихонова, который будет зимой топить печь. Идиллия… Оксана не переставала улыбаться. Бросила недомытую посуду, подбежала к трельяжу советских времён и схватила расчёску. На душе впервые было радостно и хорошо. Амелина чувствовала себя влюблённой дурочкой, суетилась и бегала по дому, хватаясь то за расчёску, то за посуду, то за одежду. Старший лейтенант не могла найти себе места, а за окном поднялся ветер. Сложно сказать, что чувствовал Тихонов, когда узнал, что Амелина жива и живёт через два дома от него. Сложнее сказать, что чувствовала сейчас Таня, крутящаяся у окна, поправляя занавеску и переживая, что Оксана сейчас вломиться в их дом. Белая никогда особо не чувствовала к Ивану ничего, что выходит за рамки дружбы, но во время ада, что царил на земле, они сблизились, поддерживая друг друга. Ей была необходима его поддержка даже сейчас, когда они смогли существовать в безопасности. Жизнью такое точно назвать нельзя. Люди, словно отара овец, вынуждены прятаться за забором из-за других людей, которые умерли, но потом воскресли. Бредово звучит… Таня вздохнула, заметив, что Ваня изменился со вчерашнего вечера, думая явно об Оксане. А Белая не хочет его отпускать. Привычка… Привычка засыпать и просыпаться вместе, играя счастливую пару. Привычка готовить ему по утрам завтрак, стараясь накрыть стол максимально красиво. Привычка быть рядом… Привычка… А Антонова уже успела выпить чашку кофе, принять несколько пациентов и погрустить, гляди несколько минут на стену. В кабинете появился, будто материализуясь из воздуха, симпатичный голубоглазый блондин с печальным взглядом. Валя сделала ему кофе, хитро улыбаясь. Блондин взял папки со стола и начал в них ковыряться, мало на что обращая внимания. — Ден, скажи, ты помнишь свою кузину Тину? — спросила Антонова, видя, как коллега побледнел, а ручонки как затряслись! Ден никогда не разговаривал о своих родственниках, поэтому вопрос Антоновой знатно напугал учёного. Он вообще был пугливым и нервным, особенно, когда только-только попал сюда. Антонова тяжело вздохнула, подпирая голову рукой и трогая свою чашку. Кофе был таким горьким, неприятным, но всё равно хотелось продолжать пить его, наслаждаясь невероятным ароматом. — К чему ты клонишь? — Ден прищурился, а губы его слегка побледнели от нарастающего волнения внутри. — Сегодня я сделала ей мед карточку. Она живёт… — Мне всё равно. Нужно работать! — Келер схватил папки и торопливо покинул кабинет Антоновой, не проронив больше ни слова. Выражение лица сразу стало равнодушным и холодным, но в глазах можно было заметить то ли разочарование, то ли неверие в это. В любом случае, Валентина возненавидела Дена ещё сильнее: его близкий человек, родственник — вернулся, а ему плевать. Как так можно? — Извините, мой муж пилил дрова и… — в кабинет заглянула взъерошенная женщина. — Да-да. Уже иду! — Валентина убрала чашки и продолжила лечить людей.***
Тина, налив в миску свежей воды, погладила Нута и посмотрела на Амелину, которая собиралась прогуляться по улице, чтобы понять, куда они попали, кто именно из её друзей выжил. — Я могу пройтись с тобой? — спросила Тина, чуть хмурясь. Оксана посмотрела на горе-подругу, решила, что нужно взять её с собой. Чего Тина будет одна сидеть в доме? — Пошли. И Нутика бери, пусть воздухом бедняжка подышит! — улыбнулась Амелина. Келер кивнула, слегка поправив волосы и пристегнув поводок к ошейнику пса. Оксане не терпелось увидеть любимого. Чувства переполняли всё её существо, а в животе полетели бабочки. Влюблённость… Это была эйфория от предстоящей встречи. Хотелось обнять того, кто снился по ночам, да так сильно, чтобы рёбра затрещали от объятий. Амелина знала, что неправильно думать и переживать только о Тихонове, но судьба других, именно в этот момент, её вообще не волновала. На улице было несколько домов, стоящих в линию. Шум, возня и чьи-то голоса, но слов было не различить. Оксана заметила мужчину, подвязывающего помидоры, а рядом с ним стояли невысокая, но очень толстая женщина в платке. Навстречу шёл Субботин, рассказывающий что-то Данилову. Кажется, они говорили о рыбалке. Оксана, сама того не ожидая, обняла Степана и разрыдалась. Радостные чувства переполняли, хотелось кричать, но девушка смогла взять себя в руки, отдышаться и смахнуть с глаз слёзы, льющиеся сами по себе. — Я рада! Боже, Стёпа! — шмыгала носом Амелина. Данилов тоже был рад видеть Оксану. Позже Стёпа предложил сходить к Танюше в гости, так как обычно все тусят там, если нет работы. Амелина, не ожидая подвоха, направилась за Даниловым, рассказывая по дороге о приключениях. Белая жила в самом конце улицы. Дом из красного кирпича стоял на возвышенности, был окружён цветами. Пришлось подняться немного по ступеням. Стёпа открыл дверь и все оказались на веранде. Несколько шагов — и все оказались в просторной комнате с высокими потолками и круглым расписным столом. Таня заметно смутилась, увидев Оксану, но постаралась улыбнуться и пригласила всех к столу, чтобы выпить чаю и съесть по куску малинового пирога. Пришёл Иван, стараясь избегать Оксану, а она же, наоборот, смотрела на него, искренне улыбаясь, чувствуя, как быстро стучит её сердце, готовясь выпрыгнуть из груди. Пришли Юля и Рита, присаживаясь за стол. Потом к столу подошли и Антонова с Майским, расспрашивая ребят об их приключениях. Тина почувствовала себя лишней и ушла, решая прогуляться по лагерю. Остальные смеялись, общались, вспоминали былые дни, рассуждали о будущем. Юля хотела заниматься поиском выживших, которые обречены на смерть, но поискового отряда в лагере не было. Остальным понравилась эта идея, но нужно будет убедить генерала, что новые выжившие — необходимы лагерю и будут полезны. Вокруг полно работы… От строительства новых помещений до рыбалки и фермерским дело, хотя мяса в лагере довольно мало. В основном — куры и свиньи. А вот пшеничные и кукурузные поля растут замечательной. И урожай гречки радует. Кто бы мог подумать, что человечество будет так радоваться урожаю, задумываясь о потребительстве с такой стороны. Таня и Рита убирали тарелки. Валя помогала им. А остальные то вышли на улицу, то пошли смотреть дом. За столом остались Тихонов и Амелина. Оба слегка растерянные, пытающиеся что-то сказать. Иван понимал, что не может сейчас взять и перевернуть свою жизнь ради Оксаны, которая до этого не то чтобы избегала его, но не проявляла явной заинтересованности в развитие их отношений. Просто флиртовала… Он не мог взять и бросить Таню ради Оксаны. — Пойду помогу Тане помыть посуду, — с серьёзным видом Тихонов удалился в сторону кухни. Это всё, что он смог сейчас сделать и сказать. Ноги подкашивались, руки тряслись и желание бежать как можно дальше от Тани, Оксаны, лагеря… Амелина почувствовала себя полной дурой, поджала губы и провела рукой по лбу. Слёзы начали душить изнутри. Пришлось встать и уйти, не сказав ничего и никому. Она даже не поблагодарила Таню за вкусный пирог. С другой стороны, Таня забрала Ивана… Оксана покачала головой, добежав до нужного домика. Тихонов же не вещь, чтобы его забрать? Если бы не захотел быть с Таней, то не был. Логично? Выпив воды, Амелина прилегла на кровать. Внутри всё сжалось болезненным спазмом от обиды, разочарования и ощущения предательства. То, ради чего она жила всё это время — любовь к нему — умерло, оставив неприятный осадок в глубине души. Нужно было начинать новую жизнь, но как же это было сложно сделать!***
Оксана и Тина пришли на тренировку. Идея с поисковым отрядом понравилась Рогозиной, а вот генерал Баллонский обещал подумать. — Выглядишь зарёваной. Твой принц оказался больше не твоим? — спросила Тина, хватая штангу. — Не твоё дело, — Оксана села на велосипед. — Значит, да, — вздохнула Келер с ноткой недовольства в голосе. Позже поправить физическое здоровье пришли Рита, Юля, Лёня и Стёпа. Оксана почувствовала, что всех ненавидит. Все её бесили! Предатели! Но поздоровалась, изобразив подобие улыбки. — Кстати, я умею реснички наращивать, ноготочки, стричь, красить. Не хочешь? — спросила Тина, подойдя поближе к Оскане, которая с неистовой скоростью крутила педали у тренировочного велосипеда. — Где ты материалы возьмёшь? — проявила скептическую заинтересованность Амелина, чувствуя, как начали ныть её ноги. — Найдём где-нибудь. Тебе стоит отдохнуть, а то на ногах вены вылезут от непривычки, — Келер посморела на несчастную подругу, не зная, как помочь. — Да, Ксюх, прозевала ты Ваньку, прозевала, — пошутил Данилов. Юля хихикнула, но тут же взяла себя в руки, видя, как исказилось лицо Оксаны. — Да идите вы! — в сердцах сказала блондинка, вылетая на улицу. Тина, естественно, вылетела за ней. — Хочешь, убьём ту девушку, и твой принц к тебе вернётся? — явно на полном серьезе предложила Тина. — Нет! Даже пальцем не смей тронуть Таню! — погрозила Оксана, слегка испугавшись предложения Келер. — Пальцем и не собиралась. Но раз не хочешь, то обещаю её не трогать! — кивнула Келер. Амелина перевела дыхание, желая поесть. Кажется, можно пойти в столовую и поесть жареной рыбы. Боже, Оксана и забыла, когда питалась правильно, а не чем попало. Год назад одно упоминание о жареной рыбе повергло бы Амелину в шок, а сейчас ей так хочется есть на нервах, что всё равно, что именно есть. — Тина, расскажи о себе побольше. Ты говорила, что ветеринар, а сейчас выясняется, что ты и в бьюти сфере разбираешься, — решила отвлечься от собственных мыслей Оксана. — Не смогла я ветеринаром быть, а ноготочки и реснички наращивать прикольно. Мне раньше нравилась кропотливая работа, — без эмоций ответила Тина. — Расскажи, чем питалась, какие сериалы смотрела. — Знаешь, я скучный человек. Всё, как у всех. Даже проблемы аналогичные, — плавно отошли от темы Келер, явно не желая о себе рассказывать. — Я чувствую, что в столовой пахнет очень вкусно. Пойдём скорее! И подруги ускорили шаг.