Rainbow eyes

      Блэкмор никогда не был хорош в красноречии. Его речь почти всегда была сухой и без оттенка эмоций: он не знал, как это выразить, не находил слов и нужного тона.       Человеческие чувства слишком сложны, особенно для него. Детство и отрочество не дало ему прекрасного образования, но никто не мешал заниматься самостоятельно: крадя дешевые книги из магазинов, мельча черными точками на бледном стекле; читая вслух отрывки из романов в купе поезда, вслушиваться в разговоры людей, всегда узнавать значения новых слов. Блэкмор в этом преуспел. — Ты так красиво читаешь вслух…       Ричард дернулся. Он тут же почувствовал посторонний взгляд. Чуть подняв голову, убирая прядь волос с лица, взгляды наконец встретились. Маунтин Тим, еще совсем молодой юноша, с любопытством и восхищением смотрел на Блэкмора — своего нового напарника, посланным будто самой судьбой.       На щеках тут же появился румянец. Ричард не в силах был спрятать красные щеки и от незнания, что ему еще делать, просто зажмурился, как котенок. Не видишь проблемы — её нет. Тим тихо посмеялся. — Не смущайся. Я просто сказал как есть, — напарник коснулся хрупкого широкого плеча, — ну же, открой глаза, Блэкмор.       Юноше совсем не хотелось подчиняться. С долей неуверенности он приоткрыл глаза и увидел Тима совсем близко к себе — почти касаясь носами. Может ли голубой, холодный цвет радуги, излучать тепло? Блэкмор не знает. Но тому подтверждение — глаза Маунтин Тима. Такие теплые… с какой-то искрой. — Я бы с удовольствием еще послушал, если ты не против.       Но эта выходка оказалась последней каплей и Блэкмор закрыл лицо книгой, чтобы скрыть чувство неловкости и стыда. Телом он съежился, поджав длинные тощие ноги к животу.       Послышался тихий смех и извинения.

***

      Его местоположение неизвестно. Если же где-то и останавливается — это ненадолго: вечно не сидится на одном месте и никогда не расскажет, куда двинется дальше. Маунтин Тим неуловимый. «Путешественник в неизвестность, храбрый и бесстрашный ковбой… как же горчит на языке», — подумал Блэкмор, с долей отвращения глядя на лист бумаги, испачканный чернилами.       Вздыхает. Это все бесполезно. Ричард устало трет пальцами уголки глаз, пытаясь отогнать сон. Впереди еще много работы. — Это какая-то бессмыслица…       Минуло три года с момента их расставания. Ричард преуспел в своей карьере, став ассасином, на тот момент, будущего президента; теперь у Блэкмора есть все, о чем он некогда мечтал: деньги, кров и еда.       Он пытается себя убедить, что это заслуженно. Блэкмор так долго к этому стремился, выполнял все, что поручал ему будущий президент Америки — сейчас идут выборы и осталось совсем немного до результатов. Ричард не сомневается в победе своего босса. Другого варианта просто нет. Жизнь Ричарда теперь крутится только вокруг него.       Отголоски прошлого не дают спать по ночам. Юноша пытался отогнать мысли прочь, но неведомые силы возвращают тревоги, страхи… и ностальгию.       Расставание с напарником было резким и внезапным. Одна крупная ссора, одно разногласие… Блэкмор ушел сам, оставив Маунтин Тима наедине с его гордыней — по мнению Блэкмора — и нежеланием быть у кого-то «на побегушках». На самом деле Тим говорил другие вещи, но в чужом сознании все перевернулось. Все могло быть… иначе. Гораздо. Нужно было сказать просто «да». Преклонить голову перед господином Валентайном. «У нас было бы все»       Теперь остались только воспоминания. Жизнь шла дальше, игнорируя трагедию маленького человека.       Иногда Блэкмор думал написать своему бывшему напарнику. Весточку. Совсем крохотную. Но Тим никогда не был на одном месте и найти его местоположение невозможно без чужой помощи.       Но Блэкмора самого нашли. Однажды к нему пришла открытка: нарисованы живописные виды пустыни и рядом деревушка с крохотной церковью. Сначала Ричард насторожился, но когда увидел знакомые инициалы — сердце дрогнуло. «Пожалуйста, Не забывай вещи, которые мы совершили вместе — МТ»       Словно накрыло волной.       Блэкмор не может ответить ему — по прибытию открытки, скорее всего, ковбой уже двинулся дальше на север. Ответные письма копились под документацией в лакированном ящике.       Эти письма никто не прочтет. «Прошу, вернись ко мне» «Прошу, вернись ко мне» «Прошу… вернись»       И одним зимним вечером они послужат розжигом для камина господина Валентайна.