Нечто

— Вырубай камеру, — Дима оборачивается на оператора, кивает и снова смотрит на Эмиля. Озябший и продрогший, только что вышедший из ледяной воды, он едва ли может шевелиться. Челюсти сведены до посиневших губ, волосы острыми прядями слиплись от влаги, ладони плотно сжаты в кулаки. Его трясет от холода и кожа будто стянута красными обледеневшими пятнами. Дима мстительно улыбается, перехватывает запястье покачнувшегося Эмиля ладонью, не давая тому упасть. На мгновение, его даже становится жаль. Все-таки, упертость в некоторых вопросах, за которую его часто хочется прибить, не стоят таких мучений. Зато приз, ждущий его в конце испытаний — очень даже. — Замерз? — зачем-то спрашивает Дима и, не дожидаясь ответа, подходит ближе, — снимай. Эмиль недоверчиво косится на него и хмурится. — Зачем? — едва выговаривая звуки, произносит он. — Насиловать тебя буду, конечно, — недовольно ворчит Дима и сам тянет за край вымокшей футболки вверх, практически выдергивая его из нее. Мокрая ткань поддается нехотя, цепляясь за кожу и волосы. Обнажившиеся живот и спина мгновенно покрываются мурашками, краснея еще сильнее. Дима задерживает взгляд на потемневших сосках, твердых, даже на вид и очень хочет накрыть их губами. Всосать сильнее и вылизывать, пока Эмиль не начнет дрожать уже от возбуждения. — Дим… — жалобно стонет Эмиль, чуть ли не плача, — холодно же. Дима не слушает. Он снимает с себя куртку и накидывает ее на голые плечи Эмиля. Кутает как маленького ребенка, ладонями растирая тело сквозь плотную ткань. — Отогрейся немного, потом поедем обратно. Эмиль кивает и трогательно шмыгает носом. Дима не удерживается и гладит его по щеке подушечкой большого пальца, едва задевая ресницы на нижнем веке. Красивый, думает Дима, и, не смотря на всю свою браваду, очень ранимый. Он льнет к его ладони лицом, зажав ее плечом, а затем и вовсе разворачивается, целуя. В самую середину, мягко и ненавязчиво касаясь губами горячей кожи. — Ты же не злишься? — не поднимая взгляда, тихо спрашивает он, — это же просто для ролика, все испытания? — Не злюсь, — внезапно севшим голосом отвечает Дима, все еще не решаясь отнять руку от щеки. — Это хорошо… Он улыбается, закрывая глаза. Дима сглатывает, отчаянно пытаясь отогнать горячее чувство стыда. Эмиль не обижается, не раздражается и не ненавидит, он просто боится. Разочаровать, не справиться, сделать что-то не так и тем самым все испортить. Не оправдать ожидания, стать бесполезным и ненужным, прежде всего самому Диме. Они никогда не говорят об этом, но Дима знает, как сильно Эмиль переживает перед выходом каждого ролика. Чаще всего, в такие моменты, его хочется хорошенько встряхнуть. Дать подзатыльник и сказать, что, так или иначе, в конечном итоге все будет хорошо, а остальное совершенно не важно. Но иногда, когда Эмиль забивается в дальний угол офисного дивана и не выпускает мобильник из рук, раз за разом обновляя страницу, Диме хочется сесть рядом. Совсем близко, перехватить через поясницу, прижаться к спине грудью и упереться подбородком в плечо. Услышать едва различимый вздох сквозь закушенную губу, ощутить, как напряженное тело, под натиском рук, постепенно расслабляется. Дима резко выдыхает и порывисто тянет Эмиля на себя. Прижимает плотно, словно пытаясь укрыть собой полностью. — Грейся, так теплее будет. Эмиль трется лицом об его плечо и шею, носом подлезая за ворот толстовки. Вдыхает глубоко и тихо стонет, выдыхая. Дима ёжится от мурашек и удовольствия, но руки не расцепляет, продолжая все так же осторожно водить по спине раскрытыми ладонями, прижимать к себе и надеяться, что выдержки хватит хотя бы дотерпеть до дома. — А можно я, — Эмиль высвобождает руки из рукавов и, без предупреждения, забирается ими под толстовку и футболку, задирая их чуть ли не до подмышек. Дима вздрагивает и болезненно шипит от пробежавшего по спине внезапного холода, но не отстраняется. — Горячий, — полушепотом продолжает ворковать Эмиль обжигающим дыханием по обнаженной коже, — могу еще раза два переплыть озеро, если после этого пообещаешь отвезти к себе. Это был бы охуенный приз, если честно. — Значит, отказываешься от того, что я тебе приготовил? Дима приподнимает его лицо за подбородок, стараясь касаться как можно ласковее, и осторожно трогает нижнюю губу. — Если это что-то не связано с тобой, то да. Не хочу ничего кроме тебя, — Эмиль быстрым движением облизывает подушечку пальца, от чего сердце в груди гулко отзывается нежностью. Дима не сдерживается. Наклоняется ниже и целует, мягко раздвинув губы языком. Эмиль всхлипывает и обвивает шею руками, тянет к себе, отвечая на поцелуй. Дима чувствует его дрожащее тело и крепко сжатые руки на спине и наслаждается этим, забыв об острове, озере и несчастном операторе, которому он сказал выключить камеру. — Дим, — снова зовет Эмиль, — поехали домой, пожалуйста. — Ты согрелся? — все еще не выпуская из объятий, спрашивает Дима, — хотя бы немного? — Жопа мерзнет, — хихикает Эмиль, за что немедленно получает шлепок по заднице, — штаны то мокрые. — Забирайся в лодку, — Дима в последний раз быстро касается его поцелуем, — доснять можно будет и потом.