Несмотря на опасность ситуации, жгучее любопытство не могло остаться без внимания. Выглянув из-за спины отца, Гермиона посмотрела на мужчин, которые только что вошли к ней в комнату.
Темнокожий мужчина, тот, что приветствовал Долохова, выглядел статно и величественно. Однако это не мешало ему вызывать лихорадочную дрожь от страха, который то и дело норовил полностью перекрыть кислород. Тонкие черты лица, аккуратная стрижка, грациозная осанка и жадно глядящие карие глаза. Идеально сшитый костюм тройка, безупречно сидящий на мужчине, и перекинутая через предплечье мантия из струящейся изысканной ткани выгодно подчеркивали высокий статус. Определенно представитель высшей касты, один из чистокровных волшебников – Бертолдо Забини.
Взгляд переместился на расположившегося рядом Клетуса Нотта. Это был мощный, атлетически сложенный человек, с широкой шеей и круглым лицом. Видя его впервые, девушка сразу же отметила схожую с сыном внешность. Темные волосы слегка зачесаны назад, голубые радужки, которые светились явно не по-доброму и губы, сложенные в дикую улыбку. Он казался сумасшедшим.
Северус Снейп стоял позади прибывших. Мужчина выглядел раздраженным: он точно не хотел здесь быть. Его глаза выдавали хроническую усталость, которая уже давно поселилась в жизни профессора. Бледные пальцы с силой сжимали палочку в руке. На случай опасности.
Гермиона все еще не могла поверить в то, что Снейп все это время был Пожирателем Смерти. Предателем. Ему доверяли, но он решил уничтожить и это.
Одно разочарование.
— Ах, Антонин. Всегда знал, что твоя напускная вежливость тебя подведет. Мы не дождались хозяина, поэтому самостоятельно к нему пришли, решив пренебречь некоторыми правилами этикета, — Забини вышел вперед, лукаво усмехаясь собеседнику.
— Бертолдо, не знал, что ты так стремишься уличить меня в лицемерии, которое свойственно больше тебе. Прошу простить мне мою дерзость за то, что не поприветствовал вас, друзья. Семейные дела.
— Да, да, — он посмотрел на сидящую за мужчиной девушку и хитро улыбнулся ей. — Слышали о пополнении. Не получилось лично выразить удивление и радость, так что поздравляю тебя, Антонин. Надеюсь, что ты счастлив обрести долгожданную семью. Дорогая Кассандра была не настолько бесполезной, как все думали. Просто поразительно, правда?
Долохов дернулся вперед, что не осталось незамеченным.
— Хватит вести светские беседы, Бертолдо. Мы здесь не за этим, — суровый голос профессора прервал разговор.
— Ты как всегда прав, Северус, — Нотт подошел к Забини. — Хорошо, что твоя девчонка здесь. Она точно в этом замешана, я уверен. Мне сказали, что она в Святого Мунго, поэтому поговорить с ней не удасться. Но вот удача! — Клетус устремил свой безумный взор на Грейнджер. — Она здесь! И может рассказать нам, как убила Теодора!
Долохов недоуменно взглянул на мужчину.
— Убила Теодора? — в его голосе сквозило неподдельное удивление.
Чертов актер.
— Моего сына нашли мертвым в Запретном лесу, — Нотт не отрываясь смотрел на девушку, которая судорожно пыталась составить план отступления. — Он задохнулся – таков вердикт специалистов. Новое проклятие, неизвестное.
Мужчина медленно начал идти на Гермиону, пока Долохов не преградил ему путь.
— И я ставлю все свое состояние – именно твоя мелкая сука сделала это с моим сыном! Ты думала, что все сойдет тебе с рук, потому что твой папочка один из нас? Но нет! Ты поплатишься за это, тварь!
Клетус рванулся вперед, сбивая с ног Антонина, с сумасшедшей скоростью подлетел к Грейнджер и сильно схватил ее за волосы.
Гермиона ахнула от боли: слезы скопились в уголках глаз, жалобный писк разрывал горло, а пальцы крепко вцепились в руки схватившего ее мужчины. Мысли пчелиным роем носились в голове в попытке найти выход из ситуации.
Забини ухмылялся, запустив руки в карманы. Его забавляла общая обстановка – такое зрелище редко можно увидеть в последнее время. А Снейп напрягся еще больше, он сделал два шага вперед, но остановился, немного не дойдя до Бертолдо. Если кто-то заметит его странное поведение, будет очень плохо.
— Клетус, отпусти ее! Отпусти ее! — Долохов нацелился на него, в полной готовности предотвратить непоправимое.
— Я отпущу ее, Антонин. Но прежде мы с ней немного поворкуем, — Нотт приблизил ее голову к себе, ставя гриффиндорку на колени. Его ярость ощущалась в воздухе, который он выдыхал ей на ухо.
— Нет, Нотт. Отпусти сейчас, иначе пожалеешь, — кончик палочки Долохова уперся ему между лопаток, и тот отшвырнул Гермиону, которая с криком упала обратно на кровать.
Кожа головы неприятно покалывала после сильного натяжения волос. Пульс набатом бил по вискам. Слезы продолжали стекать по лицу, перекрывая обзор на развернувшуюся картину.
— Почему ты так за нее беспокоишься, Антонин? — Клетус осторожно развернулся лицом к отцу девушки и, не обращая внимания на палочку, с мерзкой улыбкой посмотрел на Долохова. — Она жила с погаными магглами, с этими отбросами, и до недавнего времени считалась грязнокровкой. Как ты вообще принял ее? Родственные связи, понимаю. Но неужели ты считаешь, что раз она теперь под твоей опекой, то вы настоящая семья?
Послышался издевательский смешок со стороны Забини.
— Тебе самому-то не смешно? Дорогая Кассандра умерла, оставив тебе дочь, о которой ты узнал совершенно неожиданно. Ты посчитал, что это твой шанс на счастливое будущее, верно, Антонин? Не хочу тебя разочаровывать, но у тебя никогда не будет семьи. Ты...
— Силенцио! — заклинание слетело с языка быстрее, чем кто-либо успел бы что-то предпринять.
Северус мгновенно отреагировал, обезоруживая и обездвиживая противников. Бертолдо и Клетус свалились тяжелым грузом на ковер.
— Как ты? — отец бросился к Гермионе, которую била крупная дрожь.
Неопределенно кивнув, девушка взглянула на мужчину, чье лицо все еще было немного размытым из-за соленой влаги. Беспокойство отразилось на чертах его лица: хмурые брови, сведенные почти вместе, сжатые в одну линию губы и лихорадочно бегающие глаза.
Мужчина тихо выдохнул:
— Хорошо. Надо изменить их память. Они должны думать, что Гермиона не причастна к смерти Нотта-младшего.
Северус демонстративно перешагнул лежавшие ничком на полу тела и устремился к сидящим на кровати.
— Делай, что хочешь, Антонин. Но то, что я тебе помог, не говорит о том, что я буду участвовать в этой вашей авантюре.
— Прекрасно. Зная твои навыки в Окклюменции, ты прекрасно справишься с созданием своих ложных воспоминаний, но ты должен остаться для правдоподобности. Вы, — Долохов кивнул на Пожирателей Смерти, — пришли вместе. И уйдете тоже. Так что не принуждай меня насильно стирать память и тебе, друг.
Угрожающий взгляд заставил профессора ухмыльнуться.
— Он был прав, ты слишком за нее беспокоишься, — и немного подумав, добавил. — Я помогу тебе, но надеюсь, что это последний раз. С меня хватит.
— Хорошо, — отец встал с постели девушки. — Это займет какое-то время, так что надо перенести их в другое место. Пойдем.
Подняв мужчин в воздух, они уже собирались выйти из комнаты, когда в проеме незапертой двери появились слизеринцы.
— Какого Мерлина вы здесь делаете? Вам было сказано запереться и не выходить, — окончательно выходя из себя, Антонин злобно прошипел приближающимся Драко и Блейзу.
Забини недоуменно посмотрел на парящие в воздухе тела. Страх промелькнул в его глазах, когда он увидел отца, но ужас быстро сменился неподдельным удивлением. Видеть Бертолдо в таком положении было крайне забавно, но точно не в этой ситуации.
— Что произошло? Почему отец пришел к вам?
— Мне сейчас не до вас. Сидите здесь, — Долохов обошел их, поманив тела за собой.
Снейп пошел следом, но, дойдя до застывшего Малфоя, наклонился и яростно прошептал:
— Если ты еще раз так подставишься, я убью тебя голыми руками. Маггловским способом. Понял меня? — и дождавшись положительного кивка, вышел за скрывшимся хозяином поместья.
Друзья переглянулись.
— Что за пиздец тут творится? Если мой отец здесь, то все очень, очень плохо, — Блейз потер рукой переносицу, желая избавиться от отчаянной паники, растущей в грудной клетке.
— Не то слово, — ответил друг, вглядываясь в коридор, будто ожидая чего-то плохого.
Из глубины комнаты послышался слабый всхлип, а после – скользящий шорох.
Гермиона пыталась встать с кровати, но ослабевшие ноги подвели в самый неподходящий момент, и она рухнула обратно на кровать.
— Черт, — выругался Драко и бросился к плачущей девушке.
Он сел перед ней на корточки и хотел убрать руки, с силой сжимающие волосы на затылке, когда она дернулась. Грейнджер отползла назад, на середину кровати, и истерика полностью ее затопила.
Забини взял Драко, намеревающегося приблизиться к ней вновь, за локоть.
— Не трогай. Не надо. Дай ей успокоиться сперва.
Юноша перевел взгляд с друга на гриффиндорку, тяжело вздохнул и одернул руку.
— Хорошо. Но и оставлять ее в таком состоянии тоже нельзя. Тишка!
— Да, мистер Малфой. Чем Тишка может вам помочь? — существо появилось посреди комнаты через секунду после оклика. Эльф посмотрел на юношей, а после перевел взгляд на Гермиону, которая сидела в той же позе и крепко прижимала ладони к глазам, будто пыталась затолкать слезы обратно. — Чт-что случилось с Госпожой?
Малфой плюхнулся на софу, на которой сидел буквально двадцать минут назад и устало потер веки, слегка надавив на глазные яблоки.
— Принеси Успокоительное зелье. И что-нибудь от головной боли.
— И бутылку огневиски, — добавил Блейз.
Алкоголь в этой ситуации точно не худшее средство.
Домовик исчез, но спустя пару мгновений вновь возник в помещении, принеся все то, о чем его просили. Мулат сразу схватил бутылку, стоявшую на комоде, и сделал три жадных глотка.
— Что-то еще? Или Тишка уже может помочь юной мисс? — мелкая дрожь от страха за новую Хозяйку блуждала на маленьком тельце. Хоть она и пугала, но все же была Госпожой. И ее безопасность – превыше всего.
— Нет, мы сами все сделаем. Ты можешь идти, — Драко взял предложенное спиртное и повторил за другом.
— Но мисс нужно успокоить и уложить спать. Вам незачем напрягаться, Тишка все сделает.
Голубые глаза гневно сверкнули.
— Мы справимся. Иди.
Однако эльф не хотел сдаваться: благополучие Гермионы было его работой. И то, что он друг семьи Хозяина, не дает ему право на командование.
— Но ей нужно помочь, Тишка сможет. Не волнуйтесь… — он стал выворачивать сухие, худые руки, пытаясь доказать, что это его обязанность.
— Ты, тупое существо, не понимаешь, что… — яростно начал Драко, но его прервал тихий голос.
— Не кричи на домовиков, Малфой, — девушка выпрямила затекшую спину, которая под натиском неудобной позы жалобно хрустнула. — Ты можешь идти, Тишка. Я все сделаю сама. Передай отцу, что как только он закончит, пусть зайдет ко мне. Как можно скорее.
— Но Госпожа, вы уверены, что ваши силы не подведут вас? Тишка позаботится о вас, — эльфу стало так приятно, что она за него заступилась, что он готов был ухаживать за ней, полностью забыв про первое впечатление.
— Я уверена. Иди, — аккуратно подползая к краю кровати, Гермиона спустила ноги вниз. — И пожалуйста, передай отцу то, что я просила.
— Как прикажете, мисс, — эльф поклонился и исчез.
Гриффиндорка медленно встала и на ватных ногах пошла в ванную комнату, чтобы немного привести себя в порядок. Парни провожали ее пристальным взглядом.
В зеркале ее встретила девушка со взбитыми волосами и синей кожей. Ополоснув пару раз лицо холодной водой, ей сразу стало легче. Пригладив копну, запутавшись в волнах, Грейнджер выдохнула и вернулась в спальню. Друзья сидели на небольшом диване, распивая бутылку огневиски по очереди.
— Такими темпами вы скоро сопьетесь.
— Ты остаешься занудой при любых обстоятельствах, — Блейз поморщился от очередного глотка. — Ладно, мы поняли, что ты, Грейнджер, никогда не меняешься.
Лекарства стояли на прикроватной тумбочке, как и в прошлый раз. Она посмотрела на названия, прикрепленные к флаконам, но пить не стала, решив, что от такого количества Успокаивающего зелья скоро возникнет привыкание. А вот от больной головы приняла.
— Я не зануда, просто ваша печень, если вы не прекратите пить, откажет на тридцатом году жизни. Но есть шанс, что вы умрете раньше – от алкогольного отравления.
— Страшная смерть, — сказал Драко, выпил еще немного, а после поставил бутылку на подоконник, подальше от друга. — Но ты права, сейчас не время для этого.
— Эй, — вскрикнул мулат и потянулся за огневиски, за что получил по руке. — Предатель.
Малфой, не обращая внимание на обидевшегося друга, спросил у девушки:
— Что случилось? Почему Нотт и Забини старшие сюда прибыли?
Гермиона села на кровать лицом к собеседникам.
— Нотт узнал о Теодоре и решил, что это я его убила, — пожав плечами произнесла она. — И, честно говоря, интуиция его не подвела. Он пришел к отцу, чтобы, не знаю, отомстить. Наверное. А тут я.
— А мой отец? Зачем он прибыл вместе с ним?
— Не знаю, Блейз. Возможно, за компанию.
— Не думаю. Мне кажется, что эти двое планировали что-то серьезное. Тем более Снейп пришел, значит дела плохи.
Драко вытянул ноги вперед, перекрестив их в лодыжках, и громко цокнул языком.
— Мы в полной заднице уже очень долго. Так что это не новости. Но если Темный Лорд захотел с тобой встретиться, Грейнджер, это значит, что всё ахуеть как херово. В такой глубокой яме мы еще не были.
— Темный Лорд? — отрешенно переспросила девушка. — Со мной?
— Ну да, Антонин сказал, что он постарается оттянуть этот момент как можно дольше. Но все же письмо Люциуса было достаточно ужасающим.
— Письмо Люциуса?
— Твой отец, наверное, сообщил о письме, которое вчера получил, — и немного запнулся. — Сообщил же?
Гермиона неуверенно кивнула.
— Он передал мне письмо от Гарри и Рона.
Друзья напряглись.
Она еще ничего не знала.
— Черт. Долохов после такого нас точно убьет, — жалобно простонал Блейз.
— В чем дело? — непонятные реплики парней стали нервировать ее.
Драко покрутил кольцо на пальце, рассматривая свои ногти.
— Мы уже проболтались, так что... — Малфой решил идти до самого конца. — В общем, вчера прибыло две совы. Одно письмо было от твоих дружков, а второе от моего отца. Я не знаю, по какой причине Темный Лорд не сказал все лично Долохову, но факт в том, что Повелитель хочет тебя видеть. И как можно скорее.
— Зачем? — ступор все еще не прошел.
— А ты думаешь, что все дети Пожирателей сами пришли к нему с повинной?
Гермиона промолчала. Она все еще обдумывала информацию. Но после минутного оцепенения разум заполонил леденящий ужас.
—
Он хочет узнать о Гарри, — а после добавила. — Я ничего не скажу, и
Он меня убьет.
— Прекрати паниковать раньше времени. Я уже сказал – Долохов написал, что твое состояние пока этого не позволит, — Драко услышал облегченный вздох девушки. — Однако ты не можешь болеть вечно, так что рано или поздно, но Лорд тебя достанет.
— Очень обнадеживающе, Малфой. Спасибо.
Юноша закатил глаза:
— Не за что, Грейнджер.
Угрюмое молчание тяжелым туманом повисло в комнате. Первым не выдержал Блейз.
— Так что здесь случилось, pensierosa?
— Нотт немного меня потрепал, и отец со Снейпом его обезвредили, также как и Забини. Им должны создать новые воспоминания обо мне, — гриффиндорка внутренне содрогнулась. — И о случившемся в Хогвартсе.
Забини вскочил с софы и подошел к окну.
— Прекрасно. Просто прекрасно, — он повернулся к ней лицом, и она увидела, что сильное негодование исказило черты лица юноши. — Блять. Если об этом кому-либо станет известно, вас уничтожат, Грейнджер. Тебя и твоего отца.
— Никто не узнает. Про то, что они были здесь осведомлены лишь вы двое и Снейп, — уверенность в своих словах сквозила в голосе Гермионы. Но глаза выдавали тревожное сомнение.
— С чего ты взяла, что перед тем, как отправиться сюда, никто из них не проинформировал своих приближенных людей? — судорожное напряжение заставляло Забини повысить голос. — Мой отец – важный человек не только в Магической Британии, но и в Италии. Если, не дай Мерлин, кто-нибудь узнает о покушении на его жалкую жизнь, вы – покойники.
— Успокойся, друг. Все разрешится.
— Успокойся? — вскрикнул мулат, яростно размахивая руками. — Ты совсем не понимаешь, что произойдет? Долохова опять посадят в Азкабан, и никакой Темный Лорд не сможет ему помочь, потому что дело выйдет на международный уровень. Грейнджер попадет к Повелителю, ведь оставшись без присмотра и защиты, станет легкой жертвой для Пожирателей. А про нас с тобой я вообще молчу.
Гермиона сжалась в размерах: она точно не ожидала такого развития событий. Мысль о возможном будущем больно резала по неустойчивой психике.
— При чем тут мы? — Драко совсем не понимал логику рассуждений друга.
Забини измученно вздохнул и облокотился поясницей на подоконник, скрестив руки перед собой на груди.
— При том, что сейчас нас нет ни в школе, ни в поместьях. А в последнее время мы слишком сильно с тобой сдружились, Гермиона, — он кинул на нее извиняющийся взгляд. — Если начнут копать под тебя или отца, то узнают о том, что ты не была в Мунго: кто-нибудь, да расколется. Пазл сложится, и нас, Драко, прикончат как предателей. Или перебежчиков. Что будет удобнее, то и выдадут за правду. Хоть мы и на коротком поводке у Лорда, но
Он над нами не сжалится, уж поверь. Потому что есть куча таких, как ты и я. А наши смерти ничего особо не изменят.
Вот она – печальная правда жизни.
— Как сказочно все складывается, — буркнул Малфой, хрустя пальцами. — Проблема в том, что мы ничего не можем изменить. Придется ждать.
— Ладно, он прав, мы бессильны сейчас, — выдохнула девушка. — Вы как хотите, но мне срочно надо написать ответ друзьям. Я попрошу вас хотя бы не мешать мне.
— Ты думаешь, что мы какие-то малолетки, Грейнджер?
— Нет, Малфой. Но порой именно так вы себя и ведете.
— Чертова ведьма.
***
Антонин сидел за столом в своем кабинете. Клетус и Бертолдо ушли буквально двадцать минут назад. Их безмерная гордость точно пострадала после того, как они узнали о том, что
их оглушил домовик после неудачной попытки увидеть хозяина без его приглашения. А Северус, знающий все произошедшее, лишь покорно играл отведенную ему роль и, мужчина должен признать, делал это весьма убедительно. Многолетний опыт.
Сейчас Долохов понимал, что своим поступком он подставил под удар не только себя, но и Гермиону. А ей точно не нужно еще проблем.
Он зашел к ней по ее просьбе, переданной через домового эльфа. Слизеринцы отправились в те же комнаты, где они ночевали. Но по пути из ее спальни их извиняющийся взгляд дал ему понять, что произошло что-то очень неприятное. Что, собственно, и было правдой. Девушка вылила на отца длинную гневную тираду о том, что она должна знать обо всем касающемся лично ее. Гермиона недоумевала: почему он не рассказал ей о письме Люциуса? Ведь это так важно знать. Все аргументы про уязвленное состояние здоровья она пропускала мимо ушей, что свойственно молодым особам ее юного возраста.
Антонин пообещал рассказывать ей все, что касается непосредственно ее самой, но взял слово, что девушка постарается минимизировать риск от своих действий, какие бы они ни были.
Они разошлись на хорошей ноте. Однако неприятной осадок от первой ссоры все же остался.
Мужчина встал с кожаного кресла и подошел к зашторенному окну. Он отодвинул портьеру и, увидев вечереющее небо, решил, что пора.
Долохов вышел в пустынный коридор, посмотрел на закрытую дверь в спальню Гермионы и двинулся в левую сторону, где находились комнаты юношей.
Открыв первую дверь движением руки, он зашел в помещение. На кровати лежал юный Малфой, который не отрываясь смотрел на темно-синий балдахин с вышитыми серебром созвездиями.
— Идем, Драко.
Парень беспрекословно последовал за мужчиной, который уже стоял напротив следующей комнаты. Проделав абсолютно те же самые действия, он встал посреди
холла, сложив руки в замок, и ждал второго подростка.
— Забирайте все ваши вещи, ничего не забудьте. Вы отправляетесь обратно в Хогвартс, — холодное равнодушие слышалось в его голосе.
— Сейчас? — отчужденно спросил Забини.
— Да, сейчас. Профессор Снейп знает о вашем прибытии и уже ждет вас в кабинете директора. Так что если вы все забрали, то я провожу вас до камина.
Малфой остановил собирающегося уходить мужчину вопросом.
— А Грейнджер тоже с нами?
Антонин остановился вполоборота. Черты его лица ожесточились, а цепкий взгляд заставил юношу отступить на шаг назад.
— Нет, Гермиона останется здесь до среды, — развернулся и пошел в сторону зала с камином, подразумевая, чтобы слизеринцы последовали за ним.
Друзья переглянулись, но, решив не спорить, отправились за мужчиной.
Темнота бесконечных коридоров быстро сменилась мягким освещением просторных залов первого этажа. Горящие свечи прибавляли осеннему вечеру магической таинственности.
Развевающаяся мантия черного оттенка совсем не подходила общей обстановке. Удивительное сочетание.
Они остановились в большом помещении, через которое попали в Аспид-мэнор.
— Как я уже сказал, Северус ожидает вас. Не стоит его задерживать.
— Это точно, — глухо прошептал Блейз.
— Спасибо, что погостили. Надеюсь, что ваше пребывание было не столь ужасным, как предполагалось.
Простая формальность.
— Все было прекрасно, — ответил Драко. — Не считая некоторых обстоятельств, конечно.
Кривоватая улыбка тронула губы мужчины.
— Что ж, думаю, вам пора, господа. Всего доброго, — Долохов сделал пару шагов в сторону для удобства использования камина.
— И вам.
Через несколько секунд юноши исчезли в малахитовом пламени.
— Милки! — Антонин позвал одного из эльфов.
— Да, Хозяин. Чем Милки может служить?
Медленно протерев лицо рукой, будто пытаясь стереть усталость, он отдал приказ.
— Приготовь все для обряда.
***
Дело близилось к полуночи, когда в комнату к Грейнджер скользнул небольшой луч света из коридора. Недовольно поморщившись из-за резьбы в глазах, девушка перевернулась на другой бок. Но поспать ей не дали.
— Вставай, Гермиона. У нас есть важное дело, — отец встал рядом с кроватью и ожидающе смотрел на свернувшееся одеяло.
— Я устала. Оно не может подождать до завтра?
Из уст мужчины послышался издевательский смешок.
— Я жду тебя в коридоре через пять минут. Советую поторопиться, — и удалился из спальни.
Девушка жалобно застонала: она не хотела вылезать из постели. Но раз это настолько важно, что он разбудил ее в такое неудобное время, придется идти.
Как и было оговорено, в назначенное время девушка вышла в холл. Она была очень сонная: розовый след от подушки красовался на левой щеке, а слипающиеся глаза так и норовили закрыться. Гриффиндорка успела наспех умыться, надеть оставленную одежду, состоящую из легкого шифонового платья и шелковой мантии, схватить лежащую на тумбочке палочку и выскочить из комнаты.
— Вижу, ты успела. Похвально. Идем.
— Но у меня нет обуви. А она наверняка нужна.
Мужчина хмуро посмотрел на ее босые ноги.
— Нет, не нужна. Там, куда мы пойдем, везде ковры. У нас очень мало времени, так что надо поторопиться, — и пошел в противоположную сторону от входа.
Лабиринт из длинных анфилад, казалось, никогда не закончится. Но в конечном счете они пришли в один из залов, в котором по периметру стен висели портреты. Под каждым изображением была табличка с именем. А в центре стояла серебряная чаша, переливающаяся в свете огня.
Антонин отошел к противоположной стороне, оставив девушку у входа. Но решив, что стояние без дела хуже, чем изучение столь потрясающих вещей, которые ей еще не встречались, Гермиона двинулась в сторону первой картины.
“Виктория Долохова”
Женщина была безумно красива. Утонченное платье прекрасно подчеркивало хрупкие плечи. Вьющиеся темно-каштановые волосы были убраны в опрятную прическу. Большие шоколадные глаза светились счастьем, будто художник был ее возлюбленным. Тонкая улыбка украшала ее бледное лицо.
— Это моя мать, — послышалось сзади.
Мать?
— То есть она моя…
— Бабушка, — усмехнулся мужчина. — Верно.
— Она просто великолепна, — с восхищением выдохнула гриффиндорка.
— У вас очень похожие характеры. Она была крайне упрямой, вечно острила, доводила меня до исступления. Ты точно пошла по ее стопам. Во всех смыслах.
— Я так понимаю – это все ваши родственники, — махнув рукой, она указала на остальные портреты.
— Нет, Гермиона, — Долохов оторвался от своего занятия и повернулся к дочери. — Это
наши родственники.
— Точно, — отрешенно заметила девушка. — Разве они не должны двигаться? Или это не магические картины?
— Не совсем. Это, можно сказать, семейный совет. Они пробуждаются только тогда, когда одному из членов семьи нужно вступить в род.
Грейнджер замерла.
— Так скоро? — нервное замешательство отразилось на ее лице.
— Чем быстрее, тем лучше. Не переживай, это быстро и почти безболезненно.
Почти…
— Ладно. Хорошо. Что мне требуется сделать?
Мужчина подошел к стоявшей возле чаши дочери и протянул небольшой клинок с ажурной рукоятью и заостренным концом. Она непонимающе приняла вещь.
— В полночь портреты оживут, и тебе нужно порезать ладонь. Кровь должна попасть в чашу. Это для определения подлинности принадлежности тебя к нашему роду. После совет даст свое согласие на принятие, и ты появишься на всех семейных древах, на которых отсутствовала.
— Поняла. А потом я смогу пообщаться с родственниками?
— Да, — кивнул Антонин. — Но буквально десять минут. Больше времени не будет.
До полуночи оставались считанные минуты. И вот, когда в помещении часы пробили ровно двенадцать, послышался сильный шорох, а после голоса заполнили весь зал. Люди, спавшие несколько десятков лет, явно соскучились по простому общению. Но, увидев девушку, все резко замолчали.
— Режь.
И алая кровь потекла в кубок, капли скатывались по стенкам и собирались в середине. Металлический запах ударил Гермионе в нос.
— Достаточно. Держи, — отец протянул ей белоснежный платок, которым она замотала истерзанную ладонь.
— Она – одна из нас, — пробасил голос одного из портретов. На нем восседал старый мужчина с густой темной бородой и жгучими черными глазами. — Назови свое имя.
Девушка неуверенно посмотрела на отца. Но мужчина твердо кивнул, передавая ей свою решимость.
— Гермиона Кассандра Селвин.
Секундная тишина.
— Ты принята в наш род, дитя.
