***
Как и ожидалось, надежды слизеринки не оправдались. Во время завтрака совы как обычно принесли новый выпуск “Ежедневного Пророка”. На первой странице двигалась огромная фотография горящих домов, а над ней заголовок:“Массовое убийство магглов в округе Оксфорда! Что это: террор или жертвоприношение?”
Самое удивительное, что в тот раз, когда подростки участвовали в налете на деревню, это происходило в Уэльсе, недалеко от Лланелли. Вспомнив это, Гермиона, которая всю неделю была как в воду опущенная, расстроилась еще больше. Она подняла глаза на стол Слизерина и увидела страх и ужас, отразившиеся на лицах учеников этого факультета. Селвин посмотрела на Малфоя, и тот, почувствовав чей-то взгляд на себе, взглянул прямо на нее. Их немой диалог закончился обоюдным смущением, когда в сознании всплыли воспоминания о поцелуе. Гриффиндорка вернулась к просматриванию газеты, но подскочила от неожиданности. — Черт! Как он мне уже надоел, — Гарри со злостью кинул ложку в тыквенную кашу и рывком отодвинул тарелку от себя. — Я удивлен, что Скитер не подчиняется Министерству. Я думал, что ей лишь бы быть близко к сенсации, но не лезть вперед, — у Рона тоже испортилось настроение из-за новостей, он сразу вспыхнул яркой злобой, которая покрывала все его веснушки красным румянцем. — Не знаю, может быть, Скитер уже и не при делах. Сейчас все под Его контролем. А статья — самый быстрый и надежный способ привлечь внимание, — пожала плечами Джинни, доедая яблоко и вчитываясь в материал на первой странице. Но Поттер возразил: — А может он проверяет, насколько долго общественности будет плевать на все его деяния. Я просто не понимаю: все знают, что это его рук дело, но неужели всем, кроме Ордена Феникса, все равно? Как можно оставаться равнодушным, когда гибнет столько невинных людей? — казалось, еще чуть-чуть и Гарри вскочит со скамьи и произнесет речь на весь Большой Зал о бездействии народа. — Угомонись, — шикнула на него Гермиона, сбивая с друга всю спесь. — С одной стороны ты прав, но с другой — люди хотят жить, а когда лезут на рожон, простой жизнь явно не станет. Просто надо что-то сделать с этим самостоятельно. — Ага, и для начала убрать Малфоя. Я уверен, что видел этого ублюдка с маниакальным блеском в глазах, когда он выходил из Выручай-комнаты. Опять… Эта старая шарманка. — Гарри, мы с тобой уже обсуждали. Пока ничего не доказано, нельзя его ни в чем обвинять. — Но Гермиона! — она еще раз на него шикнула. Его лицо осунулось, а взгляд стал прищуренным. Он перешел на шепот: — Как нам это сделать? Я имею ввиду, не следить же нам за ним, да? — Но это как вариант. Девушка закатила глаза: — И ты туда же, Рон. Ничего не делайте. Вы спросили об этом директора? Друзья с подозрением кивнули. — И насколько я знаю, он ничего вам не сказал. Только лишь то, чтобы вы смотрели дальше своего носа. За газетой послышался смешок от Джинни, она была полностью согласна с подругой. Уизли уткнулся в тарелку, продолжая угрюмо жевать тосты с джемом, а Поттер недовольно взглянул на преподавательский стол. — Кстати, — задумчиво сказал он, — я виделся с Дамблдором в среду и спросил про Долохова, точнее, что он делал у него во вторник. В ответ мне только загадочно улыбнулись, и сказали, чтобы я перестал делить мир на черное и белое, — юноша повернулся обратно и облокотился локтями на стол, чтобы придвинуться ближе к напротив сидящей подруге. — Он и в прошлую беседу сказал, что твой отец не такой плохой как кажется, но, Гермиона, он Пожиратель. Он точно тебя не обижает? Гриффиндорка закрыла глаза и медленно сосчитала до трех, чтобы успокоиться. Порой эта гиперопека от друзей очень надоедала. — Нет, меня никто не обижает, Гарри. И с каких это пор ты ставишь слова директора под сомнение? Джинни снова хихикнула. Всем было известно, что для знаменитого Гарри Поттера не менее знаменитый Альбус Дамблдор является примером и идеалом. Так что ирония получилась довольно уместной. — Ни с каких, — обиженно буркнул парень. — Просто я не доверяю твоему отцу. — А я и не прошу ему доверять, верь хотя бы мне. Ну или Дамблдору, — Гермиона виновато улыбнулась другу за эту шутку. — Хорошо, просто, в сотый раз прошу, если что случится, сообщи нам. Ладно? Селвин вздохнула и с той же улыбкой произнесла: — В сотый раз, Гарри. Обещаю. В субботу объявили о предрождественской вечеринке у Слизнорта. Конечно же, Поттера удостоили чести ее посетить, как и Селвин. Однако, так как Рон не блистал знаниями в Зельеварении и, в принципе, по мнению Горация был весьма посредственным молодым человеком, о чем он сообщил без стеснения, когда друзья узнали про друга у профессора, его не пригласили на столь важное мероприятие. Перед Гермионой встала делема: идти или нет. Небольшая передышка от суеты не помешает, но придется тратиться на платье и искать того, с кем пойти на вечеринку. Все эти причины отбивали желание посетить ее. У Гарри же проблем не было, потому что Джинни с радостью согласилась сопровождать его. Это не стало ни для кого секретом, ведь все знали об их отношениях. Они начали встречаться в начале года: мимолетное увлечение Чжоу закончилось так же быстро, как и началось, а за летние каникулы, два месяца из которых они находились рядом друг с другом, их юная симпатия окрепла, и в августе пара приняла решение о том, что они хотят начать отношения. Друзья и семья не ожидали такого поворота событий, но были рады за них. Через несколько дней вопрос с платьем разрешился сам собой: утром на завтраке филин принес посылку из дома. Отец, который как-то узнал о мероприятии, отправил дочери деньги на наряд. Открывая конверт, девушка и все вокруг сидящие ахнули: он был доверху набит блестящими золотыми галлеонами. Гриффиндорка покрылась румянцем: она все еще не привыкла к богатству своей семьи. Она подняла взгляд на друзей, и за их спинами увидела чеширскую улыбку Мальсибера. Его глаза говорили все за него: этот засранец рассказал ее отцу. Ну конечно, Джозеф же тоже идет на вечеринку, как и некоторые его друзья с факультета, и решил выразить свою благодарность таким способом. Гарри и Рон увидели эти переглядки и обернулись назад посмотреть на слизеринца. Тот поднял руки в знак капитуляции и показал им язык. Какое ребячество. Но это успокоило друзей девушки. Однако после сидящий рядом с Мальсибером Малфой мельком взглянул на друга, улыбающегося во весь рот и наблюдающего за Гермионой, проследил за его взором и натолкнулся на смущенную, но нахмуренную гриффиндорку. Тихо хмыкнув себе под нос, с неизвестной обидой он вернулся к беседе с однокурсниками. Со стороны Селвин это прояснило ситуацию с вечеринкой Слизнорта. Раз платье почти куплено, то идти все-таки придется. Но вопрос о сопровождении оставался открытым. Рон отказался. Сказал, что такие вечера не для него, и лучше он посидит в гостиной и поиграет с кем-нибудь в волшебные шахматы. Друзей оставалось еще много, но тревожить их не хотелось. Шальная идея о Малфое наглым образом пронзила разум, но ее абсурдность заставила покраснеть и отмести ее в сторону. В голове промелькнула мысль о Мальсибере, все-таки раз он сообщил ее отцу и, грубо говоря, стал почти причиной, чтобы посетить мероприятие, то она может попросить его о маленькой услуге. Это ей понравилось. Но, как и с платьем, всё разрешилось само собой. В предпоследний учебный день Джозеф поймал ее в коридоре после ЗОТИ, когда она с друзьями шла на следующий урок. Девушка попросила мальчиков подождать ее возле кабинета, а сама отошла со слизеринцем в сторону для разговора. — Селвин, ты нашла, с кем идти на вечеринку? — Мерлин, а парню решимости не занимать. — Нет. Мальсибер счастливо улыбнулся и взял ее за руку. — Тогда, мисс Селвин, могу ли я предложить Вам свою скромную кандидатуру в качестве кавалера на вечер? — он галантно наклонился и поцеловал тыльную сторону ладони, полностью ввергая гриффиндорку в шок. Гермиона, широко распахнув глаза, смотрела прямо на собеседника, который с нескрываемым азартом и удовлетворением отвечал ей тем же. Девушка сама хотела к нему подойти с предложением пойти вместе, но совсем не ожидала того, что юноша первый пригласит ее. Из-за нехватки слов она просто растерянно кивнула, и в тот же момент глаза Джозефа радостно блеснули в удовлетворении. Он еще раз поцеловал ее руку, попрощался и скрылся в толпе. А Селвин застыла, смотря на то место, где только что стоял парень. Пока она шла к классу, удивление и смущение прошли, и она спокойно рассказала ожидающим ее друзьям ситуацию, и была ни капли не удивлена тому, что мальчики не обрадовались новостям. Через три дня директор разрешил внепланово посетить Хогсмид. Все-таки скоро Рождество и, помимо вечеринки, ученикам необходимо приобрести подарки и наряды. Возвращались ученики ужасно усталые и с множеством пакетов. Во время прогулки Джинни и Гермиона, отделившись от друзей, чтобы не раскрыть тайну подарков, посетили два магазина одежды, в которых были платья, подходящие для торжества. Уизли просто не позволила подруге купить дешевое, не подходящее ей платье, поэтому после того, как в первом ничего не нашлось, они пошли во второй, где выбор был гораздо больше. Сначала от столь ярких тканей и количества вешалок у девушек зарябило в глазах, но они были уверены, что здесь они найдут то, что искали. После десятка примерок, которые были ужасно утомляющими, но прекрасно справляющимися с функцией отключения от мира, идеальные платья нашли своих хозяек. После длительного шоппинга они разошлись на некоторое время, чтобы купить подарки друзьям и родственникам. Гермиона потратила часть оставшихся денег, оставленных отцом, на подарки, решив, что Антонин не будет против. Несмотря на небольшой стыд, девушка приобрела достойные подарки, не жалея средств на хорошие вещи. После этого все встретились в “Трех метлах”, и когда стало вечереть, отправились в Хогвартс. В назначенный день школа как будто разделилась на две части: одни ученики усердно готовились к событию, другие же думали про планы на каникулы, не обращая внимания на тех, кто идет на вечеринку. Гермиона заранее договорилась с Мальсибером о том, что он будет ждать ее возле входа в ее гостиную. И когда пришло время, и рама портрета Полной Дамы отворилась, пропуская троих девушек и их сопровождающих, слизеринец напрягся. У юноши перехватило дыхание. В самом конце после Уизли вышла она. По его мнению, она была идеальной. Яркий горящий взгляд не остался незамеченным, поэтому остальные участницы вечеринки помимо Джинни, даже не смотря на предрассудки факультетов, жадно смотрели на пару. Когда Гермиона подошла к юноше, Поттер остановился рядом с ними под руку с Уизли: — Если ей что-то не понравится, ты пожалеешь о том, что вообще пришел на эту вечеринку. Надеюсь, мы друг друга поняли. — Не переживай, Поттер. Она останется удовлетворенной, — и двусмысленно улыбнулся, из-за чего получил хмурый взгляд всех присутствующих. Он предложил девушке локоть, и когда она за него ухватилась, просиял еще ярче. Все пары двинулись в подземелья, и эту процессию замыкали Гермиона с Джозефом. — Ты сегодня прекрасно выглядишь, Селвин. Богатство определенно тебе к лицу, — шепнул слизеринец ей на ухо, опаляя голую кожу горячим дыханием. В ответ ему послышалось скромное “спасибо”. Увидев то, что гриффиндорка сжалась от комплимента, он отстранился, решив не напирать столь усердно. Когда они прибыли к кабинету Слизнорта, все остальные гости были уже там. Помещение было светлым, а убранство слегка светилось светло-зеленым и отражалось в мраморном полу. Яркие фонари и струящиеся ткани гармонично украшали интерьер. Гостям стоило уделить отдельное внимание. Гермиона знала, что были приглашены Сангвини и его товарищ Элдред Уорпл, “Ведуньи” и еще пару знаменитостей. Некоторые лица в толпе были ей призрачно знакомы по фотографиям, но большинство неизвестны. — Так много людей пришло. Не думал, что Слизнорт со своим характером способен иметь столько знакомых в арсенале. Как хорошо, что это было произнесено шепотом, потому что через несколько секунд подошел упоминаемый профессор в компании пожилого мужчины в грузной и слишком торжественной для такой вечеринки мантии. Рядом от задушенного смеха хрюкнул слизеринец. — Мисс Селвин, мистер Мальсибер! Добро пожаловать на эту скромную вечеринку, — профессор поприветствовал пару. — Познакомьтесь, это мой очень хороший друг Аллан Пэрриш. — Здравствуйте. Приятно познакомиться, — волшебник мокро поцеловал ладонь девушки и обменялся рукопожатием с ее кавалером. — Мистер Пэрриш, вы не местный? У вас необычный акцент, такой редко где можно услышать. — Мисс Селвин, вы совершенно правы. Я коренной житель Британии, но вот уже несколько лет живу и работаю в Японии, поэтому говор и поменялся со временем. Обычно люди не спрашивают об этом. — О, Гермиона всегда была любопытной особой, — ответил Джо. — Верно, мисс Селвин считается умнейшей ведьмой своего поколения, поэтому наверняка столь необычный акцент привлек ее внимание. — Потрясающе. В наше время редко увидишь такое стремление к знаниям, особенно среди столь молодых людей. Прошу прощения за вопрос, но семья Селвин не приходится вам родственниками? Вопрос о семье заставил напрячься. — Э, да. Они моя семья. В ответ мужчина нахмурился. — Стало быть, Кассандра Селвин — ваша матушка. Я знал ее лично и даже видел пару раз ее родителей, но то было давно, лет двадцать назад. Как они поживают? Джозеф успел вовремя сориентироваться: — Мистер Пэрриш, на самом деле тема не из самых приятных, особенно для Гермионы. Не думаю, что на таком празднестве будет уместно упоминать дела прошедших дней. Аллан немного насторожился, но его взгляд дал понять, что тема больше поднята не будет. Что нельзя сказать о Слизнорте. — О, ты прав, мальчик мой. Мисс Селвин получила свою фамилию не так давно. Была настоящая путаница, потому что оказалось, что Гермиона — дочь Кассандры и Антонина Долохова, потерянная семнадцать лет назад. Дорогая Кассандра скончалась при родах. Так ужасно, что из всех представителей семьи осталась лишь мисс Селвин. А старшее поколение давно покинуло этот мир. Поэтому моя ученица такая особенная. Тяжелое молчание повисло между волшебниками. — Прошу прощения, мисс, что поднял эту тему, — выдавил из себя Аллан. — Что ж, просим нас простить, но нам пора откланяться. Отдыхайте, — профессор слегка наклонил голову, затем выпрямился и начал кого-то искать глазами. И нашел. — Мистер Поттер! Он тут же растворился в толпе, прихватив с собой друга. Мальсибер тут же развернулся к гриффиндорке, схватив ее за плечи и заглядывая в глаза. — Хочешь уйдем? — Нет-нет. Все прекрасно. Я просто еще не привыкла к этим разговорам о семье. Немного неловко и грустно. Они отошли в сторону, по пути взяв бокалы у официанта. — Почему грустно? — Ну, когда речь заходит о моей семье, я вспоминаю своих родителей, — немного призадумавшись, она добавила. — Даже несмотря на то, что они не родные мне, я все равно так не считаю. Отец, в смысле Антонин, делает все, чтобы сблизиться со мной, но я чувствую себя предательницей. Потому что боль от потери родителей потихоньку проходит, а отец становиться все ближе. Это грустно, потому что я продолжаю любить Грейнджеров, но при этом сильно привыкла уже и к Долохову. — Селвин, это нормально. Честно говоря, тебе повезло, что вокруг тебя столько людей, пытающихся тебя защитить и окружить заботой. Мое детство, в отличие от твоего, не было столь радостным. Про нас хоть и говорят “родились с золотой ложкой в заднице”, и да, деньгами мы не обделены, что для большинства считается пиком счастья, но наши родители не считают нормой проявлять любовь от слова совсем, — парень пожал плечами, объясняя это как само собой разумеющееся явление. — Не думай о том, что ты кого-то предаешь, потому что это не так. Ты любила родителей, и они тебя тоже. Я уверен, что они хотели бы, чтобы после их смерти нашлись те, кто поможет тебе справиться с одиночеством и защитит тебя. Это и есть Долохов. И ты не обязана перестать любить Грейнджеров из-за отца, и наоборот. Просто прими тот факт, что у тебя новая семья. А боль от потери всегда проходит, через время останется лишь рубец, который будет ныть только от воспоминаний. Гермиона ответила лишь задумчивым молчанием. Она не смотрела на ситуацию с этой стороны, но, задумавшись об этом, решила, что, возможно, Мальсибер прав. — Эй, перестань сейчас об этом думать. Мы пришли на вечеринку, давай отдохнем перед Рождеством, — слизеринец подал ей руку, приглашая на танец. Услышав живую мелодию, девушка радостно улыбнулась и позволила кавалеру потянуть себя на танцпол. Вечеринка продолжалась еще два часа. Все было прекрасно: Джозеф старался отвлечь ее от скучных разговоров со взрослыми волшебниками танцами и шутками, она даже пару раз станцевала с Блейзом и Гарри. Хоть изначально Гермиона и не хотела идти, но такой отдых был ей необходим. Поэтому на этот вечер она совсем забыла обо всем и позволила себе полностью погрузиться в круговорот веселья. Конечно же, Мальсибер проводил девушку до гостиной. Она была в такой эйфории, что на прощание крепко обняла парня, благодаря за возможность посетить вечеринку, и упорхнула за раму, скрываясь в проходе, а слизеринец улыбнулся ее безрассудству и беззаботности и тоже поспешил в подземелье. В гостиной Слизерина, по сравнению с пустынными коридорами школы, было очень шумно, поэтому как только Джозеф зашел в помещение, он на секунду застыл на месте. Юноша пришел к выводу, что слизеринцы, которых не пригласили на вечеринку, решили устроить свою. Только через некоторое время он услышал музыку, что играла чисто фоном, потому что общий гомон ее почти полностью перекрывал. Пробираясь через учеников к диванам, он увидел Малфоя, сидящего на одном из них и пившего явно огневиски. Он не обращал никакого внимания на происходящее, находясь в своем мире. — Эй, Малфой! — Мальсибер упал прямо рядом с другом. — Как вы тут вообще устроили это? Снейп ничего не скажет, если узнает? Сморгнув пелену задумчивости, Драко ответил: — Вообще-то он пришел и сказал, что если мы будем устраивать вечеринку, то чтобы пьяные не шлялись по школе. Он, можно сказать, сам предложил ее, потому что ни у кого не было и мысли об этом. — Огневиски твой? Я налью себе? Благодарю. — Вообще он Забини, но угощайся. Как у Слизнорта? — Немного скучно было сначала, потому что некоторые старики вели себя как идиоты, но потом мы с Селвин разговорились, и это скрасило вечер. — Грейнджер хорошо себя вела? Джо коротко посмеялся с его шутки. — Прекрасно. Думаю, она хорошо отдохнула от всего этого… дерьма в ее жизни. Долохов попросил проследить, чтобы она расслабилась, потому что впереди Рождественские каникулы, а все мы понимаем, что это означает. — Ты только поэтому с ней пошел? — спросил Малфой. — Потому что ее отец попросил? — Нет, конечно. Она мне нравится. Драко поперхнулся напитком так, что часть алкоголя оказалась на подбородке и рубашке. — Что? — Не придуривайся, ты же сам видишь, что она красотка. Почему бы и нет, я хорошая партия для нее. Друг посмотрел на него в упор как на недалекого. — Ты серьезно? — Да, — он пожал плечами. — Конечно, я понимаю, что сейчас не время для этого, но я смотрю в будущее. — Мерлин… — Кстати, тебе наверняка родители говорили про “твой долг перед семьей”, и предлагал присматриваться к потенциальным невестам. Кто больше всего имеет шанс на место юной миссис Малфой? — Сейчас определенно не время для этого, — хмуро ответил Драко. — Как тебе угодно, но сейчас Селвин станет невестой номер один. Если родители предложат тебе ее, то знай, что у меня на нее виды, — Мальсибер встал, допил огневиски и поставил стакан на столик. — Ладно, я пойду спать. Доброй. — И тебе. Слизеринец остался один в толпе галдящих пьяных учеников. Новость о том, что Грейнджер нравится его другу, ввела его в ступор. До этого момента Малфой не думал, что гриффиндорка может стать женой одного из его знакомых. Даже то, что она воспитывалась магглами и долгое время была грязнокровкой, не отменяло того факта, что у нее чистейшая родословная, а она сама — умная и красивая, что достаточно для того, чтобы нравиться парням. — Черт возьми, — прошептал он и потянулся за бутылкой алкоголя, отодвигая стакан дальше от себя. В полдвенадцатого ночи Драко ввалился в комнату, где все уже спали, и разбудил Блейза. Поняв, что друг не в состоянии самостоятельно функционировать, Забини довел его до кровати, заставил снять одежду и уложил спать. — Ты знал, что Грейнджер выходит замуж за Мальсибера? — Чего? — Забини оторвался от бережного укутывания Драко в одеяло. — Ага, он сам мне сказал сегодня, что имеет на нее виды. — Малфой, ты уже весь мозг пропил? Если она сама ничего не говорит, значит это только пошлые фантазии самого Мальсибера. Ложись уже, а? — Но как же я? — Что ты? — Я ее целовал, значит она моя, — последние слова утонули в подушке. Блейз оцепенел. Послышалось? — Хер с тобой, завтра разберемся. Пьянь. Следующее утро, конечно же, не было таким прекрасным, каким хотелось бы. Малфоя разбудил слишком веселый Забини, который улыбался во весь рот, наблюдая за страданиями друга. — Водички? Антипохмельного? Еще огневиски? Парень, который только-только открыл глаза, недовольно застонал, увидев перед собой его лицо. — Забини, уйди. Кровать прогнулась. — Ну уж нет, caro. Как спалось? Грейнджер не снилась? — Какая еще Грейнджер? Забини, реально, дай поспать. Сегодня выходной, а у меня похмелье. — О, Грейнджер, которая твоя, — ухмыльнулся мулат. — Чего? Забини, ебнулся? Отвали. Я серьезно. — Еще поговорим, а сейчас вставай. Скоро обед, — он дернул одеяло, чтобы холод комнаты разбудил друга. — Снейп тебя убьет, если не увидит на нем. Со стоном Малфой перевернулся на спину и, опираясь на локти, приподнялся, поморщившись от головной боли. — Ты где вчера вторую бутылку нашел? Я только одну тебе оставлял, — Блейз отошел к своей кровати и оттуда наблюдал за недовольным лицом друга. — Не помню. Что там с Грейнджер, я не понял? — Ничего, — пожал плечами слизеринец. — Только то, что она твоя. — Это я так сказал? Да бля, — и упал обратно на подушку. — А, так значит не все потеряно. Хоть что-то ты да помнишь. И кстати, почему ты не рассказал мне про поцелуй? — Сначала надо привести себя в божеский вид, потом все разговоры. Помоги. После душа и обещанного антипохмельного, они вышли из подземелья. — Ну, так что там с Грейнджер? Когда вы успели поцеловаться? — Если ты хоть кому-то расскажешь, то я не посмотрю на то, что ты мой лучший друг, и убью тебя. — Эй, я хоть когда-то выдавал твои секреты третьим лицам? — слизеринец обиженно посмотрел на друга. Малфой остановился. — Ты должно быть шутишь? Да постоянно! Тебе вообще нельзя ничего рассказывать! — Выдумал себе там что-то и теперь не доверяешь мне? Кто тут еще шутит? Выкладывай уже, — они почти дошли до Большого Зала, но остановились в соседнем коридоре для разговора. — Моргана с тобой. Но если Грейнджер услышит слухи, то я честно скажу, что это все ты, а я не при делах. — Понял-понял. Ближе к делу, пожалуйста, — нетерпеливо вклинился Блейз. — Да ничего серьезного. На прошлой неделе, после того как я вернулся из дома. Мы случайно встретились в коридоре и поцеловались, — сухо рассказал Малфой. — Ууу, какие страсти! Но неужели как только увидели друг друга, так сразу и бросились в объятия? Что-то же вас подтолкнуло. — Забини, отвали. Я и так рассказал, хотя не должен был. — Да ладно. Клянусь, я никому ничего не скажу, — Забини задорно подмигнул. — Хоть это и была бы сенсация, достойная первой станицы “Пророка”. В ответ Драко только закатил глаза. Оставшееся время до обеда Блейз старательно, но безуспешно пытался узнать хоть какие-то подробности. На обеде взгляд Малфоя бездумно скользил по столу Гриффиндора: Селвин сидела к нему лицом и, активно жестикулируя, беседовала с Долгопупсом, совсем позабыв про еду. Сидящий напротив Забини увидел то, что друг откровенно пялится на кого-то за его спиной, поэтому он развернулся, чтобы посмотреть на кого именно. Широкая улыбка расплылась на его лице, когда он понял, что этим человеком оказалась Грейнджер. — Драко, если ты сейчас не прекратишь пялиться, то мне и не понадобится никому ничего рассказывать. Ты вполне успешно и сам можешь помочь пустить слухи по школе. — Заткнись. Ты еще хуже делаешь. — Ага. Я, не ты. На этом упреки закончились. Весь обед слизеринец усердно старался не смотреть на любого гриффиндорца, желая как можно скорее забыть про поцелуй, оставив Грейнджер Мальсиберу. И, по его мнению, выходило прекрасно. До тех пор, пока они не столкнулись возле выхода из зала. Малфой настолько углубился в свои мысли, что просто не заметил, как Гермиона встала из-за стола вместе с ним и Забини. — Гермиона, добрый день. Как твои дела? Какие планы на каникулы? — остановившись в дверях, Забини сразу начал диалог. От Драко она получила лишь сдержанный кивок головы в качестве приветствия. — Привет, Блейз, — она не знала, как здороваться с Малфоем, поэтому просто проигнорировала его. — Все прекрасно, спасибо. Ну, сначала в Нору, а потом к отцу на несколько дней. Они пошли в одном направлении. — А Долохов не против, что ты сначала будешь с Уизли, а только потом с ним? Селвин повернулась к Малфою, идущему позади: — Не волнуйся, не против, — вернулась обратно к Забини. — Вообще, он сам предложил сделать так. Отец хочет, чтобы я увидела убранство поместья во всей красе, но из-за большого количества дел не успел заранее попросить домовиков украсить усадьбу. Так что придется подождать. А какие у вас планы? — Ну, наши родители устроят ужины и всё. Они не будут заморачиваться с празднованиями. Если никто не устроит рождественский прием, то каждый останется в своих поместьях. Гермиона нахмурила брови, как будто что-то усердно обдумывала. — Если вам будет скучно, то вы можете отпраздновать Рождество с нами. — С Уизли? — насмешливо спросил Забини. — Прости, но я пас. — Я тоже, — послышалось сзади. — Господи, да нет. Отец хотел отпраздновать Рождество, но уже со мной. Даже несмотря на то, что это будет второй раз для меня. Я вернусь в Аспид-мэнор двадцать шестого числа, и если вы хотите, то можете побыть с нами. И остаться на несколько дней, — гриффиндорка резко остановилась. — Но это касается только вас двоих. Ну и, может быть, Мальсибера. При упоминании Джозефа у Драко всплыли картинки, которые нарисовало его пьяное сознание ночью, где он и Грейнджер в свадебных нарядах позируют на колдокамеру. Его передернуло от отвращения. — Ты уверена, ragazza d’oro*? Долохов не будет против? Это, вроде как, семейный праздник. — Я уверена, что не будет. В противном случае, я смогу его переубедить. Так, что думаете? Слизеринцы переглянулись, после чего Малфой напускно-безразлично пожал плечами. — Мы думаем, что идея потрясающая! — воскликнул Забини. — Но, — Гермиона подошла к ним ближе и снизила тон на несколько тонов тише, — ваше одиночество — не единственная причина, почему я позвала вас к себе. Я нашла несколько книг, которые описывают магические метки, и думаю, они могут нам помочь. Легче показать их, чем долго разъяснять написанное в них. Тут напряглись и Блейз с Драко, внезапно осознавая, в какой реальности они находятся. В той, где все еще в полной заднице. — Прекрасно, совместим приятное с полезным. Они дошли до развилки лестниц. — Тогда я пойду отправлю письмо отцу. И пойду собираться. Пока! — и девушка убежала наверх в свою гостиную. Проводив ее взглядом, Забини обернулся к Драко и сказал: — Похоже, нас ждут веселые каникулы. Он ухмыльнулся и поспешил вниз, отмечая растерянный вид друга.***
В субботу, за день до Рождества, все разъехались по домам, и Хогвартс опустел. Друзья, как и подобает традиции, отправились в Нору. Несмотря на гнетущее ощущение, все жители и гости дома негласно решили на время забыть о насущных проблемах и всецело отдаться радости праздника. По приезде в дом Уизли друзей встретили близнецы. Фред и Джордж сияли как рождественская елка, стоявшая в глубине гостиной. Конечно, они были рады: товары в их магазине шуток и приколов сейчас нарасхват. И даже тихое бурчание матери не испортит настроения. Миссис Уизли крутилась на кухне как маггловская юла. До праздника остался всего день, поэтому подготовка шла полным ходом. Женщина смогла оторваться на жалких десять минут, чтобы поприветствовать семью, справиться об их здоровье, а потом убежала обратно заниматься своими делами. Ее мужа не было дома, но стрелка на часах показывала, что он в безопасности, и переживать не о чем. Значит, он скоро вернется. Со слов близнецов, Билл и Флер прибудут только вечером. Чарли не может оставить своих драконов одних, поэтому останется в Румынии, а Перси никто не ждет по объективным причинам. Гермионе и Джинни досталась та же комната, в которой они жили летом. А Гарри и Рон бухтели, потому что миссис Уизли отдала им ту, что находилась над близнецами, а они не умеют вести себя тихо, значит спокойного сна тоже не видать. Разобрав вещи, друзья спустились вниз. Гарри с Роном ушли на улицу, прихватив теплые мантии, а девушки отправились на кухню к Молли, чтобы узнать, не требуется ли какая-либо помощь с приготовлениями. Миссис Уизли обрадовалась пришедшим, потому что сложно одной управляться с таким множеством дел. — Джинни, мне нужно, чтобы ты нашла на чердаке украшения для улицы. Если что, попроси кого-нибудь из мальчишек помочь. Ее дочь нахмурилась и недовольно спросила: — Почему именно я, мам? Фред и Джордж могли достать их тебе давным-давно. — Их просить бессмысленно, они не знают, где все лежит. Ты в прошлом году их убирала, так что быстро все найдешь. Иди. А Гермина поможет мне здесь. Бормоча под нос недовольства, девушка ушла наверх. — А мне чем помочь, миссис Уизли? — Молли! — исправила женщина. — Я же просила, Гермиона. — Да, Молли. Простите, — стыдливо прощебетала девушка. Женщина повернулась к Гермионе лицом и мягко улыбнулась. — Ничего страшного, дорогая. На самом деле, я хотела бы с тобой поговорить, — она подошла к столу и села на стул, положив палочку перед собой. — Ты не против? Гриффиндорка немного замялась, потому что не знала, о чем с ней хотят поговорить. — Эм, нет, конечно, — девушка села рядом. — Что-то случилось? — Нет-нет. Все хорошо. Просто… Ты помнишь о письме, которое показывал тебе Рон? — дождавшись утвердительного кивка, Молли продолжила. — Ты еще не спрашивала об этом у отца? На последнем слове ее голос дрогнул. Гермиона понимала, что тема болезненна для миссис Уизли, а сама она совсем забыла про давнюю просьбу. — Нет. На самом деле, у нас с отцом все еще напряженные отношения, сами понимаете почему. Я завтра при первой же возможности спрошу у него про братьев и пришлю ответ письмом. — Ничего страшного, дорогая, не волнуйся. Просто их смерть стала для меня кошмаром наяву, — миссис Уизли взяла лежащую на столе руку девушки в свою. — Я знаю, что Долохов не лучший человек в этом мире, и я ненавижу его всем сердцем, в независимости от того, убил ли он моих Фабиана и Гидеона. И я молю, чтобы ты была начеку рядом с ним, так как хоть он тебе и отец, но все же враг. Однако если он не трогал их, не убивал, моя мать обретет наконец покой. Она имеет право знать правду, даже после смерти. Это единственный и последний раз, когда я добровольно попрошу тебя приблизиться к этому человеку, потому что после того, как я увидела новости, я испугалась за тебя. — Миссис Уизли… То есть, Молли. Я уже говорила Гарри и Рону, да и всем остальным, что Долохов любил мою родную мать, так что он как минимум заботится обо мне. Я знаю, что он очень опасный, и видела его в отделе Тайн в прошлом году. Но его отношение ко мне действительно можно назвать отеческими. Обещаю, что я расспрошу его как можно подробнее. — Девочка моя, спасибо. Пожалуйста, пусть будет так, как ты сказала, пусть он не обманет тебя, и ты не пострадаешь от его рук. Моргана и Мерлин помогут тебе. Женщина вскочила, поднимая за собой Гермиону, и крепко ее обняла, заставляя растрогаться такой заботой. — Что ж, пора вновь приниматься за дело. Хочешь немного какао? Фред попросил сварить, а я так много сделала, что хватит на всех. Желудок сразу же вспомнил восхитительный вкус какао Молли Уизли. — Конечно! Это лучший какао в моей жизни. — Спасибо, — смех женщины был немного искажен непролитыми слезами. — Тогда я налью всем. Отдашь им. Гермиона вышла из кухни, левитируя шесть кружек за собой. Она поставила их на стол в гостиной и позвала друзей присоединиться к ней. Когда все пришли, они расселись на диванах и под непринужденный разговор наслаждались зимним напитком. Смотря на праздничную атмосферу в доме, холодный ветер завывал за окном. И впервые за долгое время у всех на душе было спокойно и безмятежно.