Ты заполнила моё пустое сердце, Ты можешь заполнить его до конца, Будучи рядом просто, Ты становишься моей силой. Stray Kids — I am you.
Последний месяц Ван Мёнджи способна слышать чужие мысли в своей голове. Подобная необъяснимая связь с совершенно незнакомым человеком пугает девушку, особенно, когда она осознаёт, что тот самый «голос» внутри неё вот-вот сведёт счёты с жизнью. Но каким же шоком послужило для неё увидеть этого человека вживую. Избитый группой хулиганов в школьном туалете, лёжа на холодном, грязном кафеле и с собственной кровью рядом. Его безразличное поведение к такому отношению ровесников к себе — ничто иное, как принятие и безысходность. Он считает, что обречён и другого выхода в подобных, ужасных ситуациях — просто нет. Остаётся только молчать, ждать, пока эти ядовитые люди закончат со своими унижениями и уйдут, а завтра… А завтра всё повторится вновь. Мёнджи смотрела ему в глаза. Такие пустые и равнодушные. А какими яркими и счастливыми они могли бы быть, обернись всё иначе. Жалкий человек, с не менее жалкой и жестокой судьбой. Он это понимает. Знает, что выбраться из этой пучины не сумеет, сделает только хуже, если хоть раз попытается постоять за себя. Один раз уже пробовал, когда ударил одного из них. В итоге его запинали до кошмарных синяков и оставили одного на всю ночь в какой-то подворотне — в старой, пыльной и жуткой кладовой. Мёнджи подносит ладонь к лицу и прикрывает рот, ошеломлённо смотря куда-то перед собой. Она прониклась к нему, так глубоко и сильно, что могла прочувствовать все его чувства в тот момент. Как он трясся от страха, плакал и прижимал колени к груди. Как ему было больно и одиноко. Глаза суматошно бегают в разные стороны, дыхание учащается. Ван не пугает то, что она может заглянуть в прошлое этого парня, что может ощутить себя на его месте, вместо негодования и страха за саму себя, у неё сердце разрывается от мысли, что он пережил. Плевать на то, что Мёнджи отныне способна слышать и чувствовать эмоции и мысли конкретного человека. Теперь уже совсем плевать. Больше всего Ван хочется защитить его от этого сурового мира. Не дать в обиду. Кулаки сжимаются, девушка пытается прийти в себя, пока рвущиеся наружу слёзы не выплеснулись из её карих глаз. — Мёнджи? — голос Роны, как обычно, приводит в чувство. Ван проводит рукой по векам и оборачивается на подругу. Её лицо выражает переживание и недоумение. — Ты слышала, что я только что тебе сказала? Ван отрицательно качает головой, вновь готовясь услышать от одноклассницы тонну возмущений на такую тему, как «ты меня совсем не слушаешь!» или «тебе со мной не интересно?» — Эй, ты меня всё больше пугаешь, — вместо привычных для них двоих воплей, Рона лишь только в волнении нахмурила брови. — Хоть знаешь, как сильно я вчера перепугалась из-за тебя? Я буквально всех на уши поставила. — Прости, Рона, — тянет Мён, жалостливо поджав губы. — Прости, что заставила так переживать, но я… — девушка невольно заткнулась, понимая, что ей снова придётся соврать. — Я в полном порядке. — Точно? А как же твой вчерашний приступ? Это ведь не шутки! — верещит в ответ подруга, несильно хлопнув Ван по плечу. — Я думала, что ты помираешь! Да у меня чуть сердце не остановилось! — всё больше злится Рона, покраснев как помидор. — Да ничего серьёзного, — продолжает подлизываться Мёнджи, обхватив предплечье подруги двумя руками и положив голову на её худое плечо. — Главное, что сейчас со мной всё хорошо, разве нет? Рассказывать о вчерашнем инциденте девушка не решалась. А стоило. Эту ношу она явно долго не вынесет, ей определённо нужно с кем-то поделиться этим, но в то же время Ван понимала, что это исключительно её проблемы. Никто не виноват, что ей, некий сверху, удостоил честь даровать подобную способность. Мён вовсе не хвастается этим, наоборот же, она безумно напугана и не знает, что делать дальше, ведь будущее непредсказуемо, но… Но что-то ей подсказывает, что она не просто так слышит мысли молчаливого незнакомца. Не просто так. — Ты точно скоро меня в могилу сведёшь, — закатывает глаза Рона, но всё же ответно приобнимает Ван, похлопывая ладонью по её плечу. — Не тяни с лечением, если чувствуешь что-то неладное, хорошо? Пообещай! — Я обещаю тебе, — и снова враньё в ответ на искренние слова близкого человека. — Ну вот и славно, — Рона, будучи не тактильной девушкой, сразу же приостанавливает объятия, вернувшись в прежнюю позицию, а Мёнджи выпячивает на это губу, желая побыть в успокаивающих руках чуть подольше, но тоже садится ровно, уже привыкшая к подобным выходкам подруги. — А ты, — она смотрит на лоб Ван, угрожающе сжав кулачки, — если ещё хоть раз сделаешь больно моей Мёнджи, я самолично попытаюсь вытрясти тебя… оттуда! — Обращаясь к «голосу», рычит одноклассница и выглядит уж чересчур серьёзно и даже смешно, отчего Ван не может сдержать мягкую улыбку. — Ну так и о чём же я тебе говорила? — сердито задумывается подруга, нахмурившись, и, видимо, как только её осенило, она в момент приблизилась к Ван и заговорчески шепнула той на ухо: — Он снова на тебя пялится! Мёнджи негодует, о ком говорит одноклассница и даже пару раз крутит головой по сторонам, но ничего особенного не замечает. Обычная картина для школьников выпускного класса. Все настроены на учёбу, но, так как сейчас перемена, ученики могут позволить себе поговорить о беззаботном друг с другом. — Кто? — всё же задаётся вопросом Ван, когда замечает на лице Роны до невозможности хитрую улыбку. — Пак Сонхун, вот кто, — хихикает подруга, еле заметно для окружающих кивая головой в сторону парня, чьё место находилось в конце третьего ряда, рядом с окном. Мёнджи вскидывает бровью, прослеживая за взглядом одноклассницы и, действительно, вмиг встречаясь глазами с Паком, который ни на секунду не сводил с неё свой незамысловатый взор, откинувшись на спинку стула и пряча руки в карманах школьных брюк. Парень смотрит пристально, даже не моргает, но уже в следующую минуту, по всей видимости, опомнившись, отворачивается к окну, моментально нахмурив густые брови и отгоняя от себя невидимых мух. На это Ван лишь фыркает, прекрасно зная причину его королевского внимания в её сторону. Ведь ещё вчера они чуть не накинулись друг на друга, разругавшись не на шутку. А вообще, Пак Сонхун вполне нормальный парень. Единственная причина, почему девушка так считает, это его положительное поведение по отношению к ней. Он трудолюбивый, иногда может быть милым и озорным, один из числа умных в их классе, да и по всей школе. Всегда относился к Мёнджи с улыбкой и, казалось бы, такой парень как Сонхун просто не способен на то, что увидела вчера Ван. Его жестокость — его главный минус. Он давно запомнился в глазах многих здесь учащихся, как «местный буллер». Считай, что если ты у него на «хорошем счету», то и выпустишься из этой школы с непотрёпанной психикой, живой и невредимый. Но если ты не попадаешь в список его, так называемых, друзей, он доведёт тебя до конечной точки, смеясь в лицо и даже не понимая, что в прямом смысле ломает жизни невинных учеников. С таким опасно водиться. Ход его действий настолько непредсказуем, что иногда даже становится страшно учиться с этим парнем в одном классе. Но Мёнджи всё равно. Было время, когда она пыталась спокойно с ним поговорить по поводу его поведения, но все её старания как об стенку горох. Спасает лишь то, что Ван далеко не из обычной корейской семьи. Она дочь конгрессмена Ван, которого знают многие, уважают и, зная всю мощь этого мужчины, ни за что не причинят вред его единственной дочери. Об этом знает и Сонхун. Если не фамилия, которая говорит людям о многом, Мёнджи, со своим характером, который ненавидит насилие и всю эту невыносимую несправедливость, давно бы стала одной из жертв Пака, проживая каждый день как в аду. Вчерашнее его поведение в сотый раз доказало, что Пак Сонхун плохой и бесчувственный человек. — Мне кажется, он запал на тебя, — Рона пихает Мён локтём, отчего Ван пошатывается на месте. — Я давно заметила, как он исподтишка за тобой наблюдает, — ехидно хлопая глазами, подруга затанцевала плечами, игриво ей подмигивая, на что та выразительно закатывает глаза. — Ага, скорее косится… Неожиданно раздался звонок и внезапно влетевший в класс учитель, своим присутствием заставил учеников разбежаться по своим местам, вмиг утихнув. Мёнджи поднесла указательный палец к губам, когда поняла, что Рона снова хочет затараторить, отчего та невольно заткнулась, приняв ровную позу. — Добрый день, ребята, — приветствует мужчина средних лет, на что все дружно отвечают ему тем же, и уже спустя пару секунд прекращает копошиться в бумагах на столе, обращая внимание на класс. — Как ваша подготовка к экзаменам? — кто-то уверенно закивал, а кто-то вяло проныл не заводить об этом тему, но вопреки всему мужчина продолжил: — Я надеюсь вы все усердно трудитесь, ведь от результата ваших экзаменационных работ зависит ваша последующая учебная жизнь. Оставляйте себе место для отдыха, но и сильно не расслабляйтесь, хорошо? Вы ведь помните, что уже на следующей неделе у вас пройдёт пробный экзамен? — Да! — Усердно потрудитесь для этого, — учитель приободряюще жмёт кулаки, затем просит разшумевшихся учеников быть потише, продолжая свою речь: — Понятия не имею как так вышло, но сегодня, войдя в учительскую, мне сказали, что к вашему классу присоединится ещё один ученик, по неким сложившимся обстоятельствам. Все вмиг заинтересованно утихли, любопытно переглядываясь между собой. Также и сделали Мёнджи с Роной, удивлённо друг на друга взглянув. Переведённый из другой группы ученик, да ещё и в выпускном классе? Где это видано? У Мён, в ту же секунду, словно поднялось давление, а внутри опять же неприятно закололо, заставляя её прислонить руку поверх груди. Это снова происходит. Да что же такое… Учитель подозвал кого-то жестом руки и вот, знакомый парень входит в класс, а его голова как обычно опущена вниз. Он становится рядом с мужчиной, сверля взглядом точку на полу. Ван замечает, как нервно он перебирает пальцами и чувствует его безумно сильное желание развернуться и уйти. С каждым днём всё только хуже и хуже. Опять оно! Девушка в очередной раз его слышит… Теперь я уверен, что мне конец. Мёнджи смотрит на парня перед ними, рассматривая при солнечном свете его угольно-чёрные волосы, бледную кожу, и видные длинные ресницы. Он, оказывается, так мил. Вчерашние ссадины заклеены пластырем, а разбитая губа всё ещё кровоточит. Его внешний, побитый вид, заставляет учеников в классе начать перешёптываться. По помещению бессовестно раздались обсуждающие его вопросы, такие как: «он что, бандит?», «почему вдруг его перевели к нам?», «посмотри, он выглядит как хулиган». И парень прекрасно это слышит. Его кулаки сжимаются со всей силы, а сердце бешено стучит. Мёнджи чувствует это. Он ни о чём не думает, кроме как желания уйти отсюда. Уйти насовсем. — Представься, пожалуйста, — просит учитель, окидывая рукой всех учеников. Парень, какое-то время неподвижно стоит, явно не хочет смотреть на присутствующих здесь, особенно, на тех, кто каждый день насмехается над ним и унижает. В тот же момент, Ван обернулась на Сонхуна, чьё выражение лица выражало издевательскую улыбку, а его дружки уже давно успели ухмыльнуться друг другу, кивая на парня у доски, как на какое-то животное в зоопарке. Он встревожен, до ужаса. Медленно поднимает голову, но ни на кого не смотрит, устремив взгляд куда-то в стенку. — Я… Я Ян Чонвон, — неуверенно говорит он, но так, что все отлично могут его услышать. Мёнджи же сидела словно на иголках, сосредоточенно сравнивая его голос с тем, чьи мысли она слышит в голове. Ван настолько разнервничалась, что шариковая ручка в её ладони просто разломалась пополам, от такого сильного напора. Это он. Его мысли она слышит на протяжении целого месяца, выслушивая и ужасаясь словам о суициде и о своей, никому не нужной жизни. Всё это время он был так близко. И каждый раз, проходя мимо друг друга в коридоре, Мён даже подумать не могла о том, что слышит именно его мысли. — Кто-кто? — тут же подаёт голос Сонхун, подставив вперёд ухо. — Тебя не слышно, скажи громче! — раздались еле уловимые смешки, а Пак был как никогда доволен происходящим. Ему весело. Забавляется всей это ситуацией и откровенно хихикает в кулак, когда руки новенького начинают трястись. — Так, хватит, — дав указкой по столу, учитель смерил Сонхуна осуждающим взглядом и после, снова повторил ранее до этого, обращаясь к нему. — Продолжай. Смелее. Они все до одного знают. Знают обо всём. Учитель соврал, когда говорил, что понятия не имеет, почему вдруг к ним перевели ученика, в столь неподходящий момент. Они всё прекрасно знают, чёрт возьми! Делают вид, что волнуются за учеников и желают удачи. Обращают внимание только на поверхностный слой общения между учащимися, но хоть один из них попытался заглянуть глубже? Хоть один попробовал не строить из себя дурака и серьёзно в этом разобраться? Они без чьих-либо доказательств знают, что происходит в пустых коридорах, что вытворяется за углом школы, до куда не достают камеры, и какой ужас может происходить в туалетах. Взрослые просто не хотят во всём этом копаться. Им хватает своих проблем, а на чувства ещё, казалось бы, детей, им плевать, пусть и делают вид, что это не так. Вот о чём думали сейчас Чонвон и Мёнджи, крепко сжав кулаки. Они ощущают одно и то же. Болит у них в одном и том же месте. Они как носители одного целого, разделённое когда-то на двух людей. — Я — Ян Чонвон… Пожалуйста, позаботьтесь обо мне.***
Мёнджи не сводит с новенького взгляд ни на минуту, всматриваясь в его ярко выраженную линию скул и запоминая каждый сантиметр на его бледной коже. Зачем? Сама не знает. Сидя около окна, на третьей по счёту парте, парень смотрел в свою тетрадь, не поднимая голову ни на секунду, делал это только тогда, когда учитель просил класс обратить на себя внимание. За пройденные двадцать минут не двинул и плечом, неторопливо записывая нужную информацию, и Ван уже начала сомневаться в том, что эта невозмутимая «скульптура» является живым человеком. Его словно не было для окружающих. Настолько тихо и незаметно он себя вёл, отчего некоторые даже не обращали внимания на то, что, кажется, всегда пустующая парта в кабинете наконец-то нашла себе хозяина. Мёнджи даже склонила голову в сторону, чтобы получше рассмотреть брюнета, на что тот и бровью не повёл, находясь полностью в своём мире. Её снова сжирало желание заставить загадочного незнакомца посмотреть на неё. Ну хоть глазком. Разочек. Девушка даже хотела позвать того по имени и прошептать ему, что-то вроде: «ты меня помнишь?», или «как твоё самочувствие?», но лишь бы только он обратил на неё внимание. Почему? Сама не знает… Тяга к нему заполнила её по горло. Так хотелось узнать парнишку поближе, поговорить с ним за бутылочкой бананового сиропа с пресной булочкой и поинтересоваться о разном, а лучше… Так, стоп! Мёнджи замерла. А вдруг Чонвон не любит пресные булочки с банановым сиропом? Что же ей делать тогда? Ван Мёнджи их страсть как любит, но а если Яну действительно это будет не по нраву? Внезапно девушка упала головой на парту, но всё ещё не спускала с брюнета глаз, наблюдая за ним с недалёкого расстояния и думая, как же ей к нему подобраться. Закрадывались мысли, что, если у этого паренька нет друзей, значит он обязательно какой-нибудь нахальный грубиян, с которым никто не хочет общаться, но по его вчерашнему поведению нельзя было так сказать. Он показался до невозможности терпеливым и подозрительно… тихим? Но ведь его же за что-то бьют, да? Не просто так? Почему Сонхун так жестоко с ним обращается, а тот в ответ даже не сопротивляется? Странно всё это… Ван закатила глаза. Она слышит мысли незнакомого человека — это ей не кажется странным? — Сейчас дыру в нём просверлишь, — цокнула Рона, не сильно задев подругу плечом. — У нас урок, между прочим. Учитель Ким вот-вот сделает тебе замечание. — Угу, — незаинтересованно промычала Мён. Она вздрогнула и словно оживилась, когда Ян поднял голову вперёд, на доску. Теперь была хоть какая-то возможность получше рассмотреть его лицо. — Ну и дела, — покачала головой одноклассница, заметив действия Ван при виде новенького. — Смотришь на него так, словно вы хорошие друзья или он любовь всей твоей жизни. Чувства, что испытывала сейчас Мёнджи — вовсе не любовь. Она это прекрасно знала. Влюблённые ощущают совершенно другое, а это… Это нечто необъяснимое. Ван не хочет сейчас разбираться во всём этом и делать какие-то поспешные выводы. Её просто безумно тянет к Яну. И всё. — Хорошие друзья, говоришь, — бурчит Мён, и подруге рядом приходится слегка скорчить лицо, чтобы разобрать, что она там пробубнила себе под нос. — Я встретила его только вчера, но почему такое чувство, словно знаю его уже очень давно? Рона фыркает с этих слов в сторону, легонько пихая задумчивую подругу ногой. — Он тебе понравился, что ли? — а после, как будто оценивая, уставилась также на новенького, сощурив при этом глаза. — Да-а, красавчик… Но явно не твой тип. И ты только посмотри на его лицо… Он как будто бы подрался с кем-то. С каких пор тебе нравятся хулиганы? — Он вовсе не хулиган, — на удивление самой себе, разозлилась Мён, нахмурившись и одарив Рону злым взглядом. Знала бы она только, откуда у новенького взялись эти ссадины и кто конкретно ему их прописал. Хотелось бы девушке посмотреть на лицо подруги, когда она узнает, что тем, кто это сделал, является никто иной как Пак Сонхун, которого Рона так яро перед ней возвышает и ставит в пример. — В любом случае, он выглядит опасно, — одноклассница машет рукой, разворачиваясь в прежнее положение, но тут же резко оборачивается, чтобы пригрозить пальцем. — Поэтому, даже не вздумай с ним связываться, ладно? Мёнджи в ответ промолчала, а всё её внимание занимал один он. И почему девушка слышит именно его мысли? Более того, почему именно она, а не кто-то другой? Да ещё и так внезапно. В роду девушки никогда не было таких родственников-телепатов, которые могли передавать мысли другим, с помощью какой-то необъяснимой энергетической силой, и от кого она смогла бы перенять подобную способность. По крайней мере, это только её догадки, но ни от папы, ни от мамы, девушка так и не услышала ответ. Получается, что выход из этой ситуации придётся искать самой, ведь не до конца же своих дней Ван слышать чужие мысли? Больше Мёнджи интересовало то, почему именно его мысли, чувства и, порой, ощущения, она может слышать, чувствовать и ощущать? Зачем? Для чего? Звонок прозвенел незаметно, точно также как и учитель покинул класс, попрощавшись со всеми, но так и не сделав ей замечание по поводу подглядывания за новеньким. Половина учеников смылись на перемену, а половина остались в кабинете, готовясь к следующему занятию. Кто-то повторял правила для предстоящего урока, кто-то продолжил усердно готовиться к экзаменам, немедля открыв экзаменационный сборник, а кто-то вновь взялся за старое… И говорится это о Пак Сонхуне, что, подозвав свою шайку дураков, под смешки друг друга, вальяжной походкой двинули в сторону Яна. У Ван невольно сжались кулаки. Чонвон в это время не обращал на обидчиков внимания, листая учебник по истории страница за страницей, а в голове у него витало одно: Не подходите, прошу вас. Не сейчас. Не трогайте меня хотя бы сегодня. Внезапно на его парту падает несколько денежных купюр, а после, нахальное лицо Пака напротив, который уселся на соседний стул и, уперевшись подбородком в ладони, игриво заглядывал тому в глаза. — Ян Чонвон теперь наш одноклассник, — радостно завыл Сонхун, и по его приказному взгляду, вся толпа окружила ни в чём не повинного парня со всех сторон, давя невыносимые ухмылки. — Интересно, как же так вышло? Мёнджи давно выпрямилась и не сводила глаз с перепалки, сопротивляясь желанию подорваться с места, чтобы оттащить Пака от новенького и как можно сильнее врезать по носу, как того и хотела, но, вопреки всей злости, смиренно сидела на месте, слушая дальнейший их разговор, в попытке понять, по какой причине они так к нему относятся. — Если уж мы теперь одноклассники, может нам стоит познакомиться поближе? Что скажешь? — Сонхун ядовито улыбается, внезапно толкая пальцем деньги на парте вперёд — ближе к рукам Чонвона. — Сбегаешь до столовки? Тут кажется не хватает на всех нас, но ты ведь не жадный парень? Раз уж мы теперь одноклассники. Ван тяжело сглатывает, оглядываясь по сторонам. Всем плевать, что происходит вокруг, они рады, что на месте Чонвона сейчас не они и удачно делают вид, что ничего не замечают. Как же это мерзко. Мён смотрит на Рону, что ещё под конец урока воткнула наушники в уши и прислонив голову к парте, закрыла глаза, слушая пропущенные лекции по дополнительным занятиям. — Давай же, у тебя есть десять минут, — Сонхун окончательно развалился на чужом стуле и без разрешения взяв с парты Яна тетрадь, начал использовать предмет как веер, нагоняя к лицу прохладного воздуха. — Или ты хочешь получить как вчера? — напоминает Пак, только уже шёпотом, отчего Чонвон вздрагивает. — Топай, будь послушным придурком. И про чипсы не забудь. Мёнджи смотрит на Чонвона с сожалением, силой мысли уговаривая того сказать что-то в ответ. Не сидеть и не молчать, позволяя этим людям использовать себя, как тряпку. Но Ян как молчал, опустив голову, так и продолжал дальше выслушивать издёвки со стороны. Ван буравит Сонхуна убийственным взглядом, готовая схватить тяжёлый учебник в руки и зарядить тому в лоб, дабы выбить из него всю дурь. Вроде хороший, воспитанный парень, из весьма приличной и культурной семьи, но, отчего же такая бесчувственная мразь? В принципе, плевать на Пака. Мысли девушки были заняты одним Яном, чьё выражение лица как обычно не выражало буквально ничего. Она не слышит его мысли на данный момент, но чувствует как внутри него вновь расползается это странное ощущение. Подобно змеям. Склизким, мерзким, страшным. Он снова переживает все прошедшие моменты и этим делает себе куда больнее. — Почему бы тебе не сделать это самому? Мён замирает, прокручивая по новой в голове то, как тихо ответил наглецу Чонвон, так и не поднимая головы. Он отодвинул рукой деньги в сторону, которые закрывали ему вид на учебник и принялся читать конспект, игнорируя ошарашенный взгляд Пака в его сторону. — Что сказал? — улыбка с лица Сонхуна вмиг исчезла, оставляя после себя один холод. Парень швырнул на своё место чужую тетрадь и склонился ближе к новенькому. — Ты у нас, оказывается, разговаривать умеешь, — а после расположил на плече Яна руку, да так, что тому пришлось слегка пригнуться. — Внезапно в себя поверил? Чонвон посчитал лучшим промолчать, ибо уже наперёд знал, что если скажет ещё что-то — ему несдобровать. Конечно, стоило просто встать и выполнить указание Пака, чтобы потом не наверстать проблем в большей мере. Да, это чертовски жалкий поступок, но это единственный выход не остаться в итоге с побитым лицом. — Эй, ты, — низким тоном прошептал Сонхун ему на ухо, отчего мурашки мгновенно пробежали по спине Чонвона, но выражение его лица по прежнему оставалось спокойным, — рядом со мной даже рот свой не смей открывать, уяснил? Разве не понимаешь, что сам себе яму роешь? Или настолько глуп? Мёнджи не знает, что у них там происходит, покуда разговаривают они настолько тихо, что девушке даже приходится чуть пододвинуться в их сторону, но безуспешно. Руки сжимают конец юбки, а глаза суматошно бегают туда-сюда. Она не слышит мысли Чонвона сейчас, и это её пугает. О чём он думает в такой момент? Ему страшно? Хочет ли он, чтобы кто-нибудь сейчас защитил его от толпы идиотов? Вмешался. Хочет ли, чтобы это сделала Ван? Или этим она сделает ему только хуже? Девушка хмурится, когда замечает как Сонхун вздрагивает от неожиданности, а после видит с какой злостью Чонвон на того смотрит. Пронзительно. Буквально впиваясь взглядом в глаза Пака и желая растерзать его на месте. Сонхун не понимает, что происходит, зависнув так на какое-то время, а после резко пихает Яна в плечо. — Ты сейчас… посмотрел на меня? — не может поверить в это парень, указывая на новенького пальцем. — Слышь, придурок! Ты сейчас серьёзно осмелился посмотреть мне в глаза? Мёнджи нервно кусает губы, не зная, что ей делать. На самом деле, это вовсе не её дело, и девушка это прекрасно понимает. Понимает, но не факт, что оставит всё как есть. — Выйдём, прогуляемся, — из-за действий Яна, Сонхун разозлился не на шутку, тяжело дыша словно после долгой пробежки, и сопротивляясь желанию накинуться на этого придурка прямо здесь. Да как эта дрянь вообще смеет смотреть на него? Да ещё и так пристально. Пак кивает своим, так называемым друзьям, после чего те с двух сторон хватают Чонвона и против воли поднимают на ноги. Всё, что остаётся делать Яну, это смиренно следовать их указаниям, готовясь к очередным побоям, что вот-вот его настигнут. Парень много раз говорил себе молчать и делать всё, что Сонхун скажет, лишь бы только не злить его до крайней точки и не заставлять идти на такие поступки, но, Пак сегодня оказался слишком невыносимым, отчего Чон просто не сдержался. Сейчас они поведут его в очередной закоулок или туалет, где Сон выпустит на нём всю злость. Всё как обычно. — Эй! Женский крик раздался позади внезапно, точно также, как и резкая боль пронзила Чонвона где-то в районе солнечного сплетения. Так синхронно, словно, они… были как-то связаны с друг другом. — Хватит, Пак Сонхун, — Мёнджи сжимает кулаки, чуть ли не исподлобья смотря на парня перед ней, что следующей минутой тяжело вздохнул и спрятал руки в карманах брюк. — И снова Ван Мёнджи, — высокий брюнет оборачивается на девушку, наблюдая за тем, как она топчется рядом со своей партой и после, уверенно шагает в их сторону. Её глаза слегка красные, будто ещё чуть-чуть и она обязательно заплачет. Но что ещё больше удивляло Пака, это то, как сильно девчонка переживает за, совершенно незнакомого ей человека. Что вчера, что сегодня. Ведь именно из-за Яна, она в первый раз разговаривала с ним так грубо и дерзко. В первый раз они говорили друг с другом без капельки дружелюбия и какой же, спрашивается, из всего этого, можно сделать вывод? — Хватит, Пак Сонхун, — повторяет Мён, только уже спокойнее и тише, словно пытаясь задеть парня за что-то… Да за хоть что-то живое в его душе! Его поступки бессмысленны и бесчувственны, ровно настолько же, насколько ядовита и гнила его душа. Ван Мёнджи, на самом деле, очень жаль. Ей долгое время нравился Сонхун. Буквально до тех пор, пока он не стал задирать тех, кто слабее. Её родителям он тоже нравился, ибо семьи Ван и Пак уже долгое время дружат и именно благодаря им, эти двое встретились. Однажды девушка даже позволила себе в него влюбиться, но продолжая расти вместе с Сонхуном, она понимала, насколько сильно в нём ошибалась. Нет. Ей нравился прежний Пак Сонхун. Двенадцатилетний мальчик, который понятия не имел, что такое причинять боль и унижать. Никак не нынешний, девятнадцатилетний. Именно. — Почему ты продолжаешь лезть куда не просят? — брюнет смотрит неотрывно в её глаза, и она под таким напором отпускает голову. У него это всегда срабатывало. Девушка хочет пройти мимо парня, но тут же врезается в твёрдую мужскую грудь, отшатываясь назад, после чего его широкая ладонь хватает её за запястье. — Почему продолжаешь защищать его? — Это вовсе не твоё дело, — Ван пытается отстраниться, но все попытки тщетны. — Убери руки. Сейчас же. — И не подумаю, — продолжая без усилий сжимать тонкое запястье, Пак внезапно улыбнулся, указав пальцем на новенького, чьё выражение лица из безразличного, вмиг преобразилось в обеспокоенное чем-то. — С чего вдруг он так тебе дорог? Понравился? Неужели? — Даже если и так, это вовсе не твоё дело. Ученики, что остались в классе вмиг оживились, наблюдая за стычкой, а Рона уже как пять минут назад подскочила к подруге и волнующе поджимала губы, боясь и глазком взглянуть в злые глаза Пака. Зато она поймёт, что Сонхун не тот сказочный принц, которого она представляет у себя в голове. И поделом. Пусть все знают, какой Пак Сонхун на самом деле и что он из себя представляет. — А твои вкусы кардинально изменились, Ван Мёнджи, — давит на прошлое брюнет, ухмыляясь. Девушке кажется, что он так и продолжит публично насмехаться над ней и над новеньким одновременно, но, внезапно, Пак подаёт своей шайке сигнал рукой и те вмиг отпускают Яна из крепкой хватки. — Сегодня тебе повезло. Опять, — через плечо кидает Чонвону он, а его рука наконец-то отпускает её запястье. Не долго думая, Мёнджи проходит вперёд, не забыв задеть Пака плечом и максимально приблизившись к Яну, на удивление самой себе берёт того за руку, уводя от класса куда подальше, а тот, не сопротивляясь идёт следом за ней, не сводя взгляда с её затылка. Только прикоснувшись к его холодной коже, девушка почувствовала разряд по всему телу. Словно ток. Ей вновь стало тяжелее дышать, а уже через секунду внутри как будто разгорелся сильный пожар. И он это чувствовал. Чонвон смотрел на её руку, что сильно сжала его ладонь: тонкие пальчики схватились за него так крепко, словно за спасательный круг, а сама она упёрто шла вперёд, волоча парня за собой. Маленькая, а какая сильная. Мёнджи фыркает себе под нос, желая сказать, что она вовсе не маленькая, но вовремя закрывает рот, продолжая топать вперёд, всё ещё пребывая в злом настроении из-за Пака. Тяжёлое дыхание, разряд по всему телу, подобно току и разбушевавшийся пожар. Он чувствовал всё точно также, ведь… Они ощущают одно и то же. Болит у них в одном и том же месте. Они как носители одного целого, разделённое когда-то на двух людей.