Ходячий замок Ника Кларка

Запрещается выходить из пассажирского самолета во время полета Мэн*

      – Ник? – Грей, приотстав от компании подростков, дождался, пока друг подойдет ближе. – Ты что там, спишь на ходу?       Ник вздохнул – незаметно отстать от всех, не привлекая внимания, не получилось. Расспросы не то чтобы нервировали или раздражали, но были совершенно ни к чему. Солнце стояло в зените, заливая желтизной и без того желтую, редко растущую траву на потрескавшейся ровными кусочками глинистой лысой земле с клочками перекати– поля. Дождей не было второй месяц, но зато не было и мертвецов. Почти. За холмом открывался вид на огороженный поселок и вышки, с которых пространство отлично просматривалось во все стороны. Каждый день после занятий в импровизированном колледже они всей компанией таскались купаться в песчаный карьер, но сейчас и речушка, и водоемы почти обмелели: в самых глубоких местах свободно нащупывалось дно.       – Ты опять туда пойдешь? Вот нефиг делать. Мы же вроде договорились, нет? Грей не особо дипломатничал, тем более проект был как бы совместным. Поначалу.       – Мэдисон с нас шкуру спустит, если узнает, – озабоченно наморщенный лоб приятеля мог бы повеселить, умноженный на случайную семантику фразы.       – Не узнает же, – беспечно отнесся Ник. – Скажи, я ловлю в холмах опоссумов.       – Угу. Можно подумать, от этого она будет меньше волноваться. Да и зачем тебе переться туда в одиночку, не понимаю.       Взгляд Ника стал отсутствующим, как всегда, когда он собирался испортить результаты очередной терапии, или когда общался с щедро нанимаемыми миссис Кларк психологами.       На занятия по психологии он и сейчас никогда не ходил. Грей как-то спросил его, почему. И узнал про «кокаиновый период» в жизни друга. Как правильный юноша, он был шокирован, но от осуждения удержался – тем более, что, по словам Ника – и по делам – все это осталось в семейных докатастрофических преданиях. Но про психологию Грей не понял. «Это же интересно, знать, как устроены люди». – «Я знаю, как устроены люди, – ответил тогда Ник. – для этого достаточно генетики, биологии и экспериментов с белыми крысками». – «Нельзя думать так низко о человечестве», – возразил Грей.       Ник закатил глаза к потолку, эффектно побеленному по указанию старательной миссис Эванс, организовавшей обучение «поколения нашей надежды», как она именовала всех юношей и девушек младше двадцати пяти, чье взросление пришлось на «новое темное время» – еще один новоисторический термин, введенный в колледже с ее подачи.       «Вот именно. Нельзя так низко думать о человечестве, как это делает, к примеру, мистер Вайс, или мистер Вудмен, или Сирасколл, или любой другой из этой душеунижающей компании. Они лезут своими кастрированными лапками в жилище богов с теориями, пригодными для разве что объяснения работы муравейника.» – «Оу. Ну… Психея, кажется, это как раз жилица Олимпа», – возразил Грей. Ник взглянул насмешливо. – «О да. Ну, значит, есть что-то еще. Хотя вообще-то все это знают. Даже сам мистер Вайс. Просто объяснять будущее прошлым кажется им более надежным. Так они чувствуют себя уверенней.» – «Думаешь?» – «Да. Они все уши прожужжали мне теориями о гармоничном существовании. Жить в мире с собой и с другими, приносить пользу. Я помню. Даже апокалипсис их ничему не научил.» – «Разве это плохо, гармония?» – «Хорошо, но у них фальшивая гармония. Плохо ли сидеть в одной клетке с тигром с завязанными глазами? Лучше все видеть. Даже если не достигнешь гармонии, полоски могут быть хороши». – Грей, поперхнувшись, чуть не опрокинул стаканчик с кофе, вовремя придержав рукой. – «Звучит довольно– таки цинично. Может, не всем по силам наблюдать полоски, как это ты называешь». – «Я могу их даже пересчитать. Но в целом, это уже вопрос других категорий – милосердия и правды.» – «Берешь выше уровнем?» – «Ага. Кстати, цинизм – разновидность целомудрия, он прячет за низким высокое. А психология объясняет высокое низким.» – «Ну да, ну да. За исключением того большинства случаев, когда низкое – просто низкое». – Ник засмеялся. – «Что, так правда бывает?» – «Ник, ты гребаный идеалист».       – Ты слышишь меня, Ник? Не стоит тебе лишний раз там появляться.       – Хочу понять, как работает система, – высказывание звучало подозрительно неопределенно.       – Мы же решили насчет следующей пятницы. И так все это рискованно. Зачем ходить туда еще и днем?       – Может быть, найдутся еще пути для отхода. Не парься. Псы не лают, я не высовываюсь.       Грей неодобрительно покачал головой.       – Как знаешь, но, если не окажешься дома к обеду, я молчать перед Мэдисон не буду. Она и так меня прожигает взглядом каждый раз. Ты же знаешь свою мать. Ей и захочешь – не соврешь.