Академия стихий

      Время ужина каждый определял для себя сам, учитывая то, что в столовую можно было придти в любое время и попросить еду. Правда, я не был уверен, что такая система сохранится при Фатуи. Несмотря на это, в столовой всё равно было катастрофично мало людей, занято было буквально несколько столиков незнакомыми мне людьми.       Иногда я удивлялся тому факту, что с подобным обслуживанием обучение проходит абсолютно бесплатно. Единственное условие — возраст 17-18 лет и наличие глаза бога. Всё это заслуги нашей почтенной Селестии. Правда, о безопасности академии почтенная Селестия позаботиться не смогла.       За одним из столиков сидели Мона и Фишль. Мона сидела, опустив плечи и нервно постукивая стопой по полу в неизвестном мне ритме. Она медленно, но верно уплетала тарелку салата, в то время как Фишль только ковыряла вилкой в небольшом кусочке творожного десерта. Они иногда перебрасывались парочкой фраз, а их лица сохраняли, как мне показалось, одну и ту же мрачную эмоцию.       Взяв по тарелке такого же легкого салата, потому что ничего другого мы бы не осилили, мы подсели к ним. — О, это твоя сестра? — говорила Мона, слегка улыбнувшись. Хоть улыбка и вышла натянутой и неправдоподобной, в глазах был виден неподдельный интерес. — Да, это Люмин. Люмин, это Мона и Фишль. — Ваши обличия подобны друг другу, — говорила Фишль, из-за которой Люмин округлила глаза и состроило весьма милое непонимающее личико. — Да, мы близнецы, — пояснял я, ненароком говоря с такой уверенностью, будто и вправду за такой недолгий период уже научился понимать речь Фишль.       Я сидел напротив второго входа в столовую и заметил, как там появилась Барбара. Она встала перед тем, на что я по началу совсем не обратил внимание. Небольшой алтарь, стоящий прямо возле входа. Судя по его оттенкам и обозначению анемо стихии, алтарь был посвящён Анемо Архонту. Она встала перед ним, слегка нагнулась и соединила ладони, о чём-то шепча.       Ничего не говоря, я встал с места, направившись к Барбаре. На половине пути я подумал, что оставил Люмин в неловкой ситуации, но, обернувшись, я увидел, как Мона уже что-то активно рассказывала ей, поэтому успокоился. Барбара меня совсем не замечала. Она стояла с закрытыми глазами, иногда их зажмуривала и всё шептала молитву, я мог слышать обрывки фраз.       »…за этот грех… Прошу тебя… Сделай меня сильнее… Мне нужно стать сильнее…»       Она открыла глаза и, совсем не ожидая увидеть перед собой меня, от испуга чуть ли не вскрикнула, отпрыгивая назад. — Прости, что напугал, — не представляю, что она сейчас чувствует и совсем не знаю, как подступится. — Нет, всё в порядке, — она по обыкновению поднесла руку к груди, томно вздыхая. — Что ты делала? — Я молилась Анемо Архонту… Это очень успокаивает. Хорошо, что я попала именно в эту академию, потому что здесь находится алтарь. Обычно его используют для подношения, но мне совсем нечего ему преподнести, поэтому я просто ему молюсь. Может, мои слова дойдут до Селестии, и она освободит нас от этих оков? — Она посмотрела куда-то в потолок, но на самом деле её взгляд был направлен намного выше. В саму Селестию. — Может, ты и права, — я улыбнулся. — Знаешь, тебе следует преподнести Анемо Архонту свою уверенность. — Она озадаченно на меня посмотрела. — Да, я думаю, что анемо архонту важны твои чувства, поэтому тебе следует преподносить ему самые сильные из них. Как, к примеру, уверенность, — на минуту я сам чуть ли не был уверен в существовании богов. — Может, ты и прав, — её глаза понемногу наполнялись слезами, которые она пыталась сдержать. — Да, я постараюсь не подвести его. — Кстати… Ты ещё не выбрала себе пару? — после этого вопроса она с грустью опустила взгляд. — Если честно… Я совсем не умею драться… Никогда не умела и вряд ли научусь. Конечно, никто не захочет сражаться с такой, как я. Я просто буду балластом… — Вовсе нет! — я ответил слишком резко, поэтому поспешил добавить. — Как я говорил, сохраняй в себе уверенность… Если ты будешь стараться, у тебя обязательно все получится, а если нет, то ты всегда можешь попросить у меня помощи.       Она посмотрела на меня странно, слегка прищурив глаза, будто недоумевая. Чёртова привычка помогать всем и каждому. Постоянно так говорю и обещал себе не говорить так здесь, ведь моей целью было просто проучиться два года и получить диплом. И всё же, я твердо решил спасти академию, хотя бы свести жертвы к минимуму, причём решил я это совсем не задумываясь, будто это — моё предназначение, как робот, которому было дано определённое условие, с которым он должен был совершить определённые действия. Вот, это условие — оккупация академии, а мои действия — спасение этой академии. Ну разве не героично? — Я хотел сказать… — продолжил я после небольшой паузы. — Не хотела бы ты объединиться со мной в пару? — Конечно… Спасибо, но я не напрашивалась на жалость, правда, если ты не хочешь… — по всей видимости она просто поверить не могла, что я ей это предложу. — Не волнуйся, я просто хочу тебе помочь. Значит, давай сразу договоримся, — я задумчиво отвёл взгляд. — Занятия начинаются в 9, но нам нужно успеть записаться… Давай, скажем, увидимся в 7 на первом этаже общежития, возле входа…       Последние слова я договаривал медленно, ко мне пришло осознание. Я всё еще не знал, выбрали ли её или кого-то другого. И опять — ужасно не тактичный вопрос! — Хорошо. Спасибо тебе… — сказала она и почти тепло улыбнулась. — Не хочешь поужинать? — Нет… На всякий случай, какая твоя комната? — №17, со мной ещё Беннет и Рейзор…       Мы попрощались и разошлись, будто не до конца осознавая, что закончили диалог.       Вернувшись к столу, Мона накинулась на меня с вопросами, часть из которых я нагло проигнорировал, лениво накалывая на вилку горсть овощей. Салат жалостливо смотрел на меня всем своим разнообразным спектром овощей, когда как у меня начисто пропал аппетит. Я лишь думал о бедняжке Барбаре, искренне надеясь, что выбрали не её. Меня вывел из ступора разговор рядом сидящих. — …да, я заходила, — все говорила Мона повседневным тоном. У меня опять возникло чувство, что сегодня не происходило ничего удивительного. — Не знаю, зачем. Скучно было. Начала я читать, как сайт накрылся… — О чём вы? — спросил я, наконец заинтересовавшись разговором. — Ну, я же говорю, зашла я на сайт академии, во вкладку «история», начала читать, но тут же мне высветилась ошибка. Это было очень странно, ведь проблем с интернетом у меня не было, ничего такого. Минут через пять я проверила сайт — вновь работает. Только вот вся история, которую я начинала читать, пропала. На её месте оказался какой-то откровенный бред. — В каком плане? — Если кратко, то основной смысл они убрали и оставили предложения, по типу: «Академия была возведена очень давно, выпустилось много студентов, все счастливы-довольны». Вот и всё. Никакой полезной информации.       В голове сразу же всплыла Фраза Альбедо: «В истории академии нет ничего интересного». Должно быть, он также читал историю уже после её правки, но отчего-то в голову мне пришла такая мысль: он читал историю академии до того, как её стерли и там и правда не было ничего интересного. Только вот, если принять это за правду, зачем тогда необходимо было её стирать и переписывать? Очень странно.       Мы ещё некоторое время посидели, а, когда я вернулся в свою комнату, было уже шесть часов вечера, солнце медленно приближалось к горизонту, хотя всё ещё отдавало все свои силы, чтобы осветить нашу злополучную академию. Два часа до назначенного времени. Идти то не мне, но я почему-то ужасно волновался.       Я зашёл в свою комнату и заметил заинтересованный взгляд Беннета. — Наконец ты пришёл! — сказал он, прикрывая крышку ноутбука, чтобы лучше меня видеть. — Нам нужен третий игрок в команду. — У тебя есть ноутбук? — спрашивал Рейзор.       Что ж, ноутбук у меня был. Так как не было ни интернета, ни домашнего задания, приходилось как-то себя развлекать, а у Рейзора на жестком диске как раз был целый спектр оффлайн игр на любой вкус. Среди них нашлась и многопользовательская простенькая игра, причём не просто платформер с квестами и головоломками, но ещё и с боевой механикой и прокачкой навыков.       Беннет спрашивал меня о марке ноутбука, процессоре, видеокарте, о других непонятных мне вещах, из-за чего я чувствовал себя пещерным человеком, наконец вышедшим в цивилизацию. Ко всему прочему, я совсем не привык работать за клавиатурой, поэтому им пришлось обучать меня тонкостям управления, а мой постоянно оттопыренный мизинец, который совсем не хотел ложится на кнопку «shift», вызывал бурный поток смеха. Наконец привыкнув к управлению, мы даже прошли несколько простеньких начальных уровней. Это было на самом деле интересно, если бы я не имел возможности управлять элементами, я, может, вместо сражения с монстрами предпочёл бы сидеть дома и играть.       В дверь постучали.       Я посмотрел на время. На часах красовалось 19:00. Мне вдруг почудилось, будто это пришли за мной, чтобы отвести в кабинет Скарамуччи или Дотторе. Стало так тошно, даже страшно, к горлу подкатил ком, а по телу прошёл жар, хоть в комнате было скорее прохладно, и я сидел в своей домашней одежде.       Преодолев себя, я открыл дверь, ведь находился к ней ближе всего. Какого было моё удивление, когда на пороге я увидел Барбару. Одета она была в милое белое платье, которое, по всей видимости, она часто носила. Я заметил, как она дрожала, крохотными пальчиками вцепившись в края платья. Она поджала губы, а из глаз так и норовили вытечь слёзы. И слов не требовалось, чтобы понять — выбрали её.       Барбара всё пыталась что-то сказать, мялась, будто подбирая слова, секунды длились слишком долго, а я стоял всё в такой же нерешительности. — Что… — не успел я закончить мысль, как Барбара набралась смелости и перебила меня. — Итэр, займись со мной любовью! — громко сказала она, опуская взгляд, слегка наклонив голову. Слезы оставляли мокрые дорожки на её щеках и падали, громко ударяясь о поверхность пола. Казалось, всё общежитие молчит и слушает тихие всхлипывания Барбары. — Пожалуйста, лиши меня девственности! Мне очень это нужно! — она говорила так уверенно и так настойчиво, что я начал догадываться и причине таких просьб. Впрочем, не успел я что-либо сказать, как она продолжила. — Я должна сделать это с кем-нибудь другим, но не с ним! Мой первый раз… Не должен пройти так. Я не хочу этого.       Она сжала руки в кулак, прижимая их прямо к громко стучащему сердцу. Больно смотреть. Мои глаза наполнились слезами, которые я с усилием сдерживал. Подойдя чуть ближе, я обнял Барбару, поглаживая руками её дрожащую спину, прижимая её к себе. Конечно, я не буду исполнять её просьбу. И не подумаю. Я просто не могу с ней так поступить, чем же я тогда буду отличаться от Фатуи? Но и посоветовать я ей ничего не могу. Разве есть хоть один справочник советов, который подскажет тебе, как подготовится к изнасилованию?       Мы так стояли, обнявшись, несколько минут, как мне показалось. Барбаре всё становилось лучше, слезы уже не текли, дрожь прекратилась. Больше всего это было похоже на смирение. Принятие.       Как же не честно! А ведь я даже не могу предложить свою кандидатуру на эту роль! Не только потому, что я парень, но и потому, что мне самому ужасно страшно.       Я отстранился, озаряясь вокруг. Дверь прикрыта, из коридора никаких посторонних звуков, Беннет и Рейзор молча наблюдают за нами. Странно, всё же, что из всех своих знакомых Барбара выбрала именно меня. А ведь мы разговаривали только дважды, да и знакомы всего один день. И всё-таки я мог это объяснить. Видимо, она посчитала, что предложить такое незнакомцу намного легче, чем другу. Несмотря на то, что её друзья — Беннет и Рейзор — тоже были здесь.       Но Барбара вовсе не смущалась. Сейчас ей было не до этого. Я и представить не могу, что творилось у неё в голове.       Барбара села на кровать. Сейчас — самое время, чтобы что-то сказать. Только вот ничего в голову не приходило. — Как ты себя чувствуешь? — тихо, почти шепотом, спрашивал я, поздно подумав, а не слишком ли высокомерно это звучит? «Плохо? Давай успокаивайся, иначе Дотторе это не понравится!» Кажется, я начал бредить.       Беннет хотел подойти, но случайно нажал на какую-то кнопку ноутбука, из-за чего включилась веселёнькая мелодия из игры. Играла она тихо, но в тишине комнаты (всего общежития) почти оглушала, причём мелодия совершенно не подходила обстановке. Если ситуацию можно было бы описать с помощью музыки, то мелодия из игры — противоположность получившейся бы композиции.       Барбара раскрыла глаза, будто удивившись, посмотрела сначала на Беннета, потом на ноутбук, причём смотрела она таким внимательным взглядом, что я почувствовал нечто, напоминающее либо жадность, либо детскую любознательность. — Ой, — среагировал Беннет, желая выключить звук, но Барбара его остановила. — Погоди… Мне нравится эта музыка. — Ну, вообще… — он взял ноутбук и поднёс его к Барбаре. — Это игра, платформер, здесь нужно проходить загадки, квесты всякие, такое…       Барбара будто маленький ребенок потянулась к ноутбуку и поставила его себе на колени. Она рассматривала основное меню, выбрав пункт «одиночная игра». Начался первый эпизод, отличающийся от многопользовательского режима, более простой, обучающий управлению и механике игры. Барбара так же, как и я, оттопыривала мизинец и совсем не использовала его, когда персонажу нужно было совершить рывок. Вместо этого она тянулась к «shift» своим указательным пальцем, а потом возвращала его на WASD, переключаясь на передвижение героя. Совместно с её ужасно сосредоточенным выражением лица, раскрасневшимися глазами и дорожками слёз на щеках это выглядело так мило и смешно одновременно, что заставило меня улыбнуться. Беннет сосредоточенно следил за игрой, изредка объяснял Барбаре её ошибки и чаще хвалил, когда она делала успешный прыжок или решала загадку. Барбара шмыгала носом, часто моргала, сгорбив спину и уткнувшись в экран, но уже не выглядела такой обессиленной, как когда она зашла к нам.       Странная ситуация. Часы показывали 19:40. Ей стоит самой пойти туда или её кто-то отведёт? И опять в голову пришла неуместная фраза: «Тебе стоит поторопиться! Ты же не хочешь заставить Дотторе ждать!» Я вытер вспотевшие ладошки об футболку, слушая своё быстро стучащее сердце. Барбара возле меня полностью погрузилась в игру. Сейчас я волновался куда больше неё. Минуты неумолимо шли.       В дверь опять постучали. Сердце ускорило свой ритм. Мы в одночасье повернули свои головы к источнику шума. Беннет потянулся к дверной ручке. Перед нами стоял Альбедо. Совершенно спокойный. — Пора, Барбара, — сказал он, будто собирается выпроводить её на смертную казнь.       Что, если спрятать её? Что, если сбежать отсюда прямо сейчас и никогда больше здесь не появляться? Слишком поздно думать о таком, не правда ли? — Но ведь… — по иронии в игре послышалась музыка поражения. Барбара обеспокоенно посмотрела на Альбедо и медленно встала. — Спасибо, — лишь сказал она, обращаясь к нам, и вышла из комнаты.

***

      Я лежал на кровати и смотрел в потолок. На улице царила непроглядная тьма, но, включив телефон, цифры в верхней части экрана показывали «23:10». Это день явно не хотел заканчиваться, когда дверь тихонько приоткрыли. Я увидел свою сестру и направил на неё экран телефона. В одной руке Люмин что-то держала, а другой жестом попросила меня выйти. Беннет и Рейзор мирно спали у себя в кроватях, так что я смог выдохнуть в облегчением и последовать за сестрой. — Нас здесь могут услышать, — шёпотом говорила Люмин, аккуратно шагая в сторону санузла.       Яркий свет ослепил меня, когда я вошёл в небольшую комнату с несколькими раковинами. Люмин повернулась ко мне, и в её руках я отчетливо мог видеть школьную форму. — Я тут подумала и решила, что нам стоит скрывать нашу особенность, — говорила она серьёзным тоном, протягивая мне бордовые брюки. — Мы должны использовать только один элемент, чтобы не вызывать подозрений. Мало ли что придёт в голову Фатуи, если они узнают… — Почему именно пиро? — я рассматривал идеально выглаженные брюки, пытаясь определить, подойдут ли они мне по размеру. — Тут есть несколько причин. Прежде всего, пиро будет вступать в реакцию в гидро и анемо элементами, то есть мы сможем эффективнее сработаться с Барбарой и Сяо. Как мне показалось, эти реакции наиболее сильные. Ну и вторая причина — на твой размер были только бордовые брюки. — Ты тоже будешь использовать пиро? — Ну конечно, мы же близнецы, — она тепло улыбнулась. — Ах да, ещё кое-что. Никому не рассказывай об этом. — Тут уже моя реакция говорила сама за себя. — Ты… Кому ты рассказал? — Вроде… Беннету и Рейзору… — Если только им, тогда… — Альбедо, Сахарозе… — увидев осуждающий взгляд сестры я поспешил добавить. — И всё! Больше никому! — Тебя нельзя оставлять одного. Ладно, надо объяснить им, чтобы не рассказывали это кому попало. Хоть я и не уверена, нужно ли это нам, но лучше подстраховаться, так ведь?       Я кивнул с улыбкой на губах. Люмин скрестила руки на груди и вмиг стала ещё серьёзней. — Я нашла Сяо возле кабинета директора. Оказывается, он его сын. — Так вот почему он не носил форму? — В общем, директора зовут Чжун Ли. Сяо пытался выяснить, почему мы не можем связаться с Селестией, да и собирается ли Чжун Ли предпринимать какие-то действия. Ответа он не получил. Кажется, Чжун Ли пока не в состоянии принимать решения, слишком уж это сложно в такой-то ситуации. — Как ты думаешь… Можно ли у него выяснить, почему так внезапно выгнали Венти и удалили историю академии? — Я также скрестил руки на груди и оперся спиной о стену. — Тебя это настолько волнует? Думаешь, это как-то связано с нападением Фатуи? Выгнали его, может, потому, что выпивал много. К тому же он — обычный бард. Он не стал директором другой компании, хотя бы менеджером, кем угодно, он стал чёртовым бардом! — Она театрально размахивала руками, повышая свой тон, но, опомнившись, смягчилась. — Прости… Я не думаю, что это нам как-то поможет. В любом случае, Венти мёртв, так что… В общем, завтра не забудь предупредить Беннета и Рейзора о нашей форме. Кстати, там, в кармане брюк… Я порылся и нашёл там небольшой пиро глаз бога. Посмотрел на сестру чуть ли не с восхищением. — Да, это сделал, как раз таки, Чжун Ли с помощью гео элемента. Так что он очень хрупкий и в отличие от настоящего глаза бога может легко сломаться, так что будь крайне осторожен. И я тоже буду.       Мы ещё некоторое время говорили, но совсем не могли прийти к единому решению, что же делать дальше. В прочем, как я и размышлял до этого — жить сегодняшним днём, то есть просто плыть по течению. Завтрашний день был для меня волнительным, поэтому я ещё ворочался в кровати, пытаясь уснуть.