Кубок Эрота

      В слизеринские спальни не проникал солнечный свет, поэтому Драко потерял счёт времени. В комнате было прохладно и пахло цветочным ароматом парфюма Грейнджер. Малфой дернул рукой. Его слабая надежда не оправдалась. Вторая половина кровати была холодной и пустой. Все, как он предполагал. Стоило магии кубка Эроса закончится, как Гермиона тут же исчезла. Скорее всего, сидит сейчас в своей спальне и жалеет о произошедшем. Переспать со школьным врагом, который задирал ее все семь лет. Уму непостижимо.       Драко резко поднялся с постели и ощутил укол головной боли. Черт, видимо вино из подвалов Забини было слишком крепким.       Раскалывалась не только голова, но и весь внутренний мир парня. Он должен ее отпустить. Давно уже должен был. И уехать. Проклятье, просто сбежать и забыть невероятный ореховый оттенок глаз, постоянно выбивающиеся кудри, звонкий голос и эту чёртову прекрасную улыбку. Грейнджер ему не принадлежала. Не по-настоящему. Она никому не принадлежала, став независимой и сильной девушкой, ради которой Малфой, не моргнув глазом, сделал бы все, что угодно.       Ради неё он был готов отказаться от семьи, которая вряд ли бы приняла магглорожденную, отправиться в дурацкую Грецию, куда она поступила на маго-исторический факультет, да хоть в чертов ад. Только, чтобы его легкие не покидал этот волшебный запах каштановых волос.       Возьми себя в руки. Она ушла, потому что все это иллюзия. Какими бы прекрасными не были чары Эроса, они не действуют больше на Гермиону. И Малфой остался один в темной комнате. Нужно возвращаться в башню старост. И главное по пути не встретить Забини. И Салазар сохрани от Паркинсон. Да и Поттер тоже не вариант. Мерлин, пусть они все спят! Драко затягивал ремешки кожаного костюма полубога, а головная боль постепенно отступала. Как жаль, что нельзя наколдовать рубашку из воздуха, но можно воспользоваться другим методам.       — Вакса!       Домовик, повинуясь молодому Малфою, тут же переместился в комнату.       — Да, хозяин?       — Принеси рубашку и брюки, лучше из мэнора, — неизвестно, есть ли кто-то в его спальне старосты. И если есть, то что делает? Не стоит эльфийке-малышке это видеть, что бы там ни было. — И чтобы мать с отцом не знали.       — Да, хозяин, — она тут же аппарировала и через мгновение вернулась. — Что-то ещё Вакса может сделать для вас?       — Это все, спасибо, — Драко снова начал бороться с застежками, жалея, что такая гениальная мысль не пришла в его голову раньше.       Вакса поклонилась и исчезла. Одежда пахла розовой водой и свежестью. В мэноре ничего не менялось. Столетиями. Драко это удручало и заставляло чувствовать себя предметом декора, а не отдельной личностью. Словно судьба была предопределена уже давно. У Нарциссы случился приступ, когда она узнала, что единственный сын выбрал карьеру ловца, и его уже приняли во французскую команду. Люциус успокаивал жену, что мальчик наиграется и вернётся, нужно дать ему немного времени. Только вот Драко не собирался возвращаться. Он жаждал свободы.       Аппарировать или пройти по коридорам? Вероятность встретить друзей по долгому пути из подземелий в башню была опасно высокой, поэтому Малфой решил трансгрессировать. Перед гостиной. Неизвестно, что именно там сейчас происходит. Три. Два. Один. Молодой человек тяжело выдохнул, чувствуя головокружение от перемещения. Сейчас не совсем то состояние для таких фокусов. Нужно прислушаться.       За дверью вроде как тихо. Или стоят оглушающие чары. В конце концов, уход Грейнджер из постели уже и так испортил это утро, что вряд ли могло хоть что-то сделать его ещё хуже. Малфой схватился за ручку и резко открыл дверь. На диване мирно спали Полумна с Гарри, обнимая друг друга. Красная помада на губах девушки была вычерчена просто идеально, так что вряд ли Поттер набрался смелости сделать то, что давно хотел. Видимо, слишком много употребил эликсира для храбрости, и Лавгуд пришлось спасать своего принца. Драко усмехнулся. Его поражало, как Гарри не видел, насколько сильно он нравится когтевранке. Это же так очевидно. Но первое правило хогвартского клуба — не лезть в отношения друг друга, поэтому все мирно ждали, когда мальчик-который-нихрена-не-видит-даже-в-очках заметит влюблённый взгляд Полумны.       Драко старался идти очень тихо, чтобы не разбудить спящих волшебников. Отвечать сейчас на вопросы, откуда он и где был, ему совсем не хотелось. А они точно будут спрашивать. Нет ни малейшего шанса, что глазастая Паркинсон и сплетник Забини не сложили два плюс два. Салазар, надеюсь в моей комнате нет никого. Аккуратно открыть дверь. Очень аккуратно. Эти дрянные петли давно надо было смазать. Скрип заставил Поттера дернуться на звук. Черт, черт, черт. Драко медленной заходил в свою комнату лицом к гостиной, стараясь не нарушить чуткий сон парочки. Ещё немного. Ещё шаг. Малфой повернул ручку и выдохнул. Немного спокойствия перед допросом лучших друзей. Волшебник развернулся и заметил на своей постели ту, кого меньше всего ожидал увидеть. И больше всего одновременно. На его кровати мирно спала Грейнджер, завернувшись в зелёное покрывало. На столике стоял кубок и бутылка красного вина. Каким образом она уговорила Пэнс отдать такой артефакт?       Под столом торчала какая-то скомканная белая куча тряпок. И рядом золотые сандалии. Проклятье. Гриффиндорка лежала голая в его постели. Прямо сейчас. Эта мысль тут же отозвалась напряжением в паху. Либо она до такой степени напилась, что перепутала комнаты, либо в ее уже кто-то спит. Или спал. Или развлекался. Она могла вернуться к нему в подвалы, но не сделала этого, поэтому Малфой запретил себе очаровываться видом. Очевидно же, просто случайность. Девушка поежилась и попыталась завернуться в тонкое одеяло. Ей было холодно.       Драко никогда не разжигал камин. Он привык к холоду подземелий Слизерина, и даже переезд в башню старост не изменил его любви к прохладным комнатам. Невербальное заклинание. Одно движение палочкой. И огонь разгорался, заполняя комнату приятным теплом. Этого недостаточно. Ещё один взмах. Согревающие чары вызвали у Грейнджер лёгкий румянец. Теперь хорошо. Теперь ей тепло. Малфой сел в стоящее в углу кресло. Тело ныло и требовало нырнуть под одеяло. Ещё немного поспать. Здесь тоже неплохо. Ложиться рядом с ней было слишком опасно. Он мог разбудить ее, а это сейчас представляло собой преступление, за которое можно отправить в Азкабан. Спокойное дыхание, полные губы и трепещущие чёрные ресницы.       Убийственная красота. Воображение Драко нарисовало соблазнительные изгибы, скрывающиеся под покрывалом. На вкус Грейнджер была ещё прекрасней, чем он мог себе только представить. А ее тело было чем-то настолько заманчивым и запрещённым, что сводило Малфоя с ума только от мысли о прикосновениях к золотистой коже.       Он был эгоист. До мозга костей. Слизеринец хотел обладать девушкой, которая его презирала и мечтала о другом парне. Что может быть более эгоистичного? Разве не должна любовь вызывать желание сделать возлюбленную самой счастливой? Так говорила Нарцисса Малфой. Если это так, то Драко точно не любил Грейнджер. Ведь он был готов сжечь весь чертов мир и посыпать ее ступни пеплом, лишь бы только Гермиона была его… Кем? Девушкой? Партнёром? Другом? Всем. Волшебник хотел, чтобы она была для него всем, несмотря на всю ее ненависть.       Через неделю он уезжает на сборы. И не вернётся в Англию. А гриффиндорка уедет в Афины учиться в высшем магическом заведении. Их пути разойдутся. Навсегда. Как он желал пить из проклятого кубка каждый день терпкое вино, чтобы последняя неделя рядом с Грейнджер грела его душу до конца жизни.       Малфой открыл глаза. План. Ему нужен план. Каждый день безумного секса с всезнайкой. Целую неделю. Чтобы потом отпустить ее. И никогда больше не мешать строить карьеру, семью и все, что у неё там в голове. Она будет в его власти семь дней. В его постели. В его руках. Драко лихорадочно думал, как убедить, заставить, уговорить девушку провести оставшееся время именно так. И как только план выстроился, слизеринец почувствовал волну удовлетворения, которая растеклась по ноющим мышцам. Глаза слипались, а адреналин постепенно уступал. Для задуманного марафона парню нужны силы, и он позволил своему разуму провалиться в сон.       Треск поленьев щекотал острый слух. Гермиона не помнила, как зажгла камин. Она этого не делала. Точно нет. Тогда кто? Медленно открыв глаза, ведьма увидела спящего в кресле Малфоя. Годрик, он даже спал как модель из журнала КолдоВог. От одного вида полурастегнутой рубашки и спутанных волос соски затвердели, а низ живота наполнило ожидание. Черт, надо успокоиться. Но у тела были свои планы на спящего парня. Разбудить. Влить в глотку проклятое вино из кубка и заставить повторить вчерашний вечер. Именно заставить. Блондин даже не захотел ложиться в постель, где спала колдунья.       Предпочёл неудобное кресло, где высокому Малфою приходилось полулежать в ужасно странной позе, которая явно приносила только дискомфорт. Он был готов терпеть что угодно, лишь бы не приближаться к ней. Ночью, когда его сильные руки обнимали точёную талию, Грейнджер четко поняла, что не готова отпускать слизеринца. Что она хочет использовать артефакт, чтобы Драко целовал ее с такой же страстью, как вчера. Чтобы чувствовать его прикосновения. Чтобы видеть серые глаза, затуманенные желанием. Благодаря кубку Малфой хотел только ее и заставлял ведьму думать, что она — это именно то, в чем он так нуждается.        Волшебница вернулась на праздник, где никто казалось бы не заметил ее отсутствия. Предусмотрительно поправив прическу и макияж, девушка выглядела так, словно ничего не произошло. Словно Драко не делал с ней всех этих восхитительных вещей. Словно она не получила два взрывоопасных оргазма. Ради Малфоя Гермиона совершила преступление. Самое что ни на есть настоящее. Она украла у Паркинсон древний артефакт. Возможно, если бы не обстоятельства, то гриффиндорка бы просто попросила. Но узнав, что Драко пригласили в качестве ловца во Францию, Грейнджер решила все молниеносно.       У неё есть семь дней. Последняя неделя прежде, чем она потеряет… Как можно потерять то, что тебе не принадлежит? Никак. Но она может окунуться в иллюзию на оставшееся время и… Отпустить его.        Жить собственную жизнь. Парень вздохнул во сне и дернулся. Возможно, ему что-то снилось. Черт, он совсем не выспится в этом дурацком кресле. Нащупав под подушкой палочку, Гермиона аккуратно подняла Драко в воздух.        Тот либо был мертвецки пьян, либо дико уставшим, потому что ни один мускул на его идеальном теле не дернулся от движений Грейнджер. Медленно. Положить. Рядом. Укрыть. Прижаться. Пусть потерпит. Ей это нужно. Малфой вытянулся, стоило ему улечься. И тут же обнял ее. Он ее обнял. Твою мать. Блаженная волна растеклась по телу гриффиндорки.       Ещё немного сна. Немного нежности. Пока Драко не проснётся. Как только он это сделает, то будет в ужасе. Придётся играть ничего не понимающую ведьму. Что ж, его прикосновения стоили того. Лжи, кражи, веры в иллюзию. От слизеринца пахло чем-то древесны, и такой запах успокаивал, унося девушку в глубокий сон.       Какая же у неё мягкая кожа. Скорее всего пользуется лосьоном из магазина мадам Розье. Только она использует дикий жасмин в своей косметике. Так странно ощущать ее аромат, сидя так далеко на кресле. Но я лежу в кровати. Парень резко открыл глаза и увидел, что прижимает к себе гриффиндорку, которая тихонько посапывала. Черт, я что перелез сюда во сне? Твою мать, что за хрень творится? Драко резко вскочил с кровати и огляделся. Все было также, когда он только вошёл в спальню. Ты окончательно выжил из ума! Контролируй себя! Малфой приложил руку ко лбу, измеряя, нет ли у него температуры. Как можно было залезть к ней постель? Слава Салазару, что ведьма не проснулась и не увидела, как он обнимает ее хрупкое тело.        Она бы подумала, что Драко свихнувшийся маньяк и сбежала бы. Во второй раз. А этого никак нельзя было допустить. Слишком большие планы были у слизеринца на Грейнджер, которая как раз-таки смотрела не отрываясь. Твою мать. Она все видела. И теперь точно свалит отсюда в поисках помощи для чокнутого Драко.       — Малфой, — надменный холодный голос девушки раздался в немой тишине. Как она и предполагала, стоило парню проснуться, как он тут же вскочил от ужаса и омерзения, что рядом с ним лежит грязнокровка.       — Грейнджер, — волшебник выдохнул ее фамилию и принялся расстегивать рубашку. Ну конечно, он хотел быстрее ее сбросить. И надеть свежую. Ту, которой не касалась магглорожденная.       — Почему ты здесь?       — Потому что в моей комнате Джинни, с Тео и, скорее всего, Паркинсон.       Ну конечно. Она бы не пришла в его спальню, если бы у неё был выбор. Вот тебе прямое доказательство, Малфой. Гриффиндорка четко обозначила, что ушла из старой слизеринской комнатки, чтобы быть одной. Правда их друзья уже заняли ее кровать. Пришлось остаться здесь.       — Насчёт вчерашнего…       — Да… — вот он хочет поговорить. Сказать, что все это сплошная ошибка, им нужно поскорее забыть об этом.       — Мне понравилось действие кубка. Интересный опыт, — Драко говорил осторожно. Нельзя вот там с разбегу сказать такой, как Грейнджер — будь моей любовницей на неделю, иначе я окончательно свихнусь.       — Да, это действительно настоящий артефакт, раз способен создать такую магию, — Гермиона ещё раз убедилась, что для Малфоя всё лишь игра, где он использует чары Эроса как наркотики для хорошего секса. — Поэтому я должна изучить его. Это уникальная вещь! Ни в одной научной книге не описано действие…       — Как только ты притащишь кубок в свой университет магии, то старики заберут его в свои лаборатории. И уже вряд ли кто либо выпьет вина из него, — только не позволить ей сбежать. Даже не думай и не мечтай, всезнайка. На эти семь дней ты моя.       — Что ты пытаешься сказать?       — Что неплохо было бы изучить его на собственном опыте, не находишь? Ради науки, само собой!       — Хочешь выпить из него ещё раз? — Гермиона не верила своим ушам. Он сам предлагал использовать кубок и заняться фееричным сексом.       — Семь раз.       Удар поддых. Земля уходит из-под ног. Грейнджер точно выпила феликс фелицис, иначе объяснить такую удачу, что Малфой сам предлагает ей то, на что она собралась его уговаривать ранним утром. В горле пересохло от одной мысли о сильных руках в течение целой недели. Это было намного больше, чем она могла себе представить.       Дышать. Вдох. Выдох. Для него все просто. Все похоже на обычное развлечение, которое может себе позволить чистокровный принц. Но для Гермионы… Исполнение желаний, возможность просыпаться рядом с ним, шанс хоть раз в жизни отпустить себя и делать все, что ей только в голову придёт.       — Испугалась? — непонятная интонация. Будто бы волнуется. Точно нет. Однозначно очередная издевка. Думает, что гриффиндорка спасует. Не дождёшься.       — Я согласна, но у меня есть ряд условий.       — Как и у меня, — Драко легко улыбнулся. Внутри взрывались дикие фейерверки от осознания, что у него есть надежда на… на Грейнджер.На ее смех. На ее сладкие стоны. На ее взаимность.       Волшебник хорошо помнил, как на уроке трансфигурации девушка мечтательно рассказывала Уизли, как хотела бы объездить весь мир. Что ж, Малфой именно это и сделает. Покажет ей, что достоин быть рядом. Салазар сохрани, как он хотел, чтобы Гермиона почувствовала к нему хоть малую толику того, что ощущал Драко, когда она входила в класс. Когда она закалывала волосы волшебной палочкой. Когда она читала книги прямо на лужайке.       — И какое же у тебя условие? — ее голос дрогнул. Может, боится? Или это от омерзения? Мерлин, только не страх. Только не презрение.       — У меня есть семь дней. После я буду во Франции. Каждый день — новый город и новый образ. Ты, я и кубок Эроса. Можешь изучать влияния чар артефакта как тебе будет угодно. Я все устрою. Вчера мы были Ахиллес и Брисеида, я бы хотел попробовать и другие роли. Согласна? — его голос звучал более жестко, чем хотелось бы. Слишком сильно были натянуты нервы. Слишком глубоко вонзились зубы паники от одной мысли, что Грейнджер не согласится.       — Да, если ты примешь мое… — для Малфоя это все была игра. Он это явно ей показал своей властной интонацией. Гермиона была для него игрушкой, которая может разбавить скуку на ближайшую неделю. Что ж, гриффиндорка решила подпортить его сексуальный настрой. И исполнить свои тайные желания. — Можешь выбирать места, отели, города и все остальное… Но каждый раз перед тем, как мы будем пить вино из кубка, ты должен сводить меня на свидание.       — На свидание? — его бровь поползла вверх.       Проклятье, да! Она хотела с ним свиданий. Сыграть в игру, будто они настоящие влюблённые. Побыть счастливой хотя бы короткое время.       — Ну эта такая встреча, где люди…       — Я знаю, что такое свидание, — резко оборвал ее Драко. Воображение уже нарисовало ужины, пикники, прогулки, полеты на метле… Вереница мыслей буквально стреляла по сознанию парня. Все как будто во сне. Грейнджер хочет свиданий.       — Ты же не думал, что я…- она покраснела. Опустила взгляд.       Он не думал. Нет, нет, нет. Кто угодно, но не Гермиона.       — Согласен. Начнём сегодня. В одиннадцать вечера ты должна быть здесь. За наряд не беспокойся. Успеешь собрать вещи и попрощаться с друзьями?       — Успею. Какой город выбрал мистер Малфой? И какой костюм мне стоит ожидать? — Моргана, как ей дожить до вечера. Как не броситься нанего прямо сейчас.       — Бонни и Клайд. Нью-Йорк.       День тянулся просто невыносимо долго. Отправить чемоданы в Афины. Отдать ключи от спальни старост. И пропуск в запретную секцию библиотеки. Гермиона еле избавилась от расспросов Полумны, Гарри и Лаванды. Ее спасало только возвращение на праздник. Для друзей Малфой напился и ушёл спать неизвестно куда, а Грейнджер стало плохо, она пошла подышать и вернулась. Почти так и было. Единственная, кто явно не поверил в эту легенду, была Паркинсон. Взгляд ее чёрных глаз буквально кричал: я знаю, что ты лжешь, но не сдам тебя. Пэнси спросила, если можно воспользоваться комнатой Гермионы, буквально ненадолго. Джинни уже обнимала Теодора. Не нужно быть умнейшей ведьмой столетия, чтобы понять, какие планы у слизеринки на милую парочку. Как всё играло на руку. Грейнджер аккуратно украдёт кубок и вернётся прямо к Драко. Идеально.       Таков был ее замысел. Который наглым образом нарушили Гарри с Полумной. Поскольку Поттеру обязательно нужно было напиться в этот вечер, а несчастная Лавгуд расплакалась от недостатка внимания мальчика-который-не-знает-как-подкатить-к-принцессе. Гермиона просто не могла оставить подругу один на один со своей печалью. Стоило гриффиндорке отойти за платком, как вернувшись, она обнаружила парочку, спящую вместе. Солнце почти встало. Возвращаться в старую слизеринскую спальню было крайне опасно. Слишком велик шанс встретить вездесущую Паркинсон. И Забини. И Моргана сохрани, Уизли, который считал своим долгом руками Грейнджер разбить малфоевское ледяное сердце. Можно было аппарировать… Но перемещаться в таком состоянии ведьма не могла.Ее бы точно расщепило. Сон в его спальне оказался лучшим решением. Покрывало насквозь пропахло невероятным мужским ароматом. Тягучим, древесным, с оттенком фужерных нот.       Теперь она снова стоит в комнате Драко. Здесь почти не осталось вещей. На кровати лежало черное платье из тонкого кружева, расшитое блестящими пайетками и стразами. Длинные перчатки. Чулки. Пояс с подвязками и бельем. Туфли. Красная помада. Набор для удовлетворения сексуальных фантазий Малфоя. Годрик, она стала игрушкой в руках слизеринца, который любит ролевые игры. Хорошо, что хоть свидания выторговала, а то чувствовала бы себя как… Как кто? Лучше не думать об этом. Осталось пятнадцать минут.       Гермиона не могла дождаться конца дня, чтобы наконец испить из проклятого кубка и почувствовать вновь тягучие прикосновения парня. Гормоны когда-нибудь сведут меня с ума. Что ж, может это и не такая плохая идея быть кем-то другим, пока в ее руках артефакт. Малфою явно не нравится мысль спать именно с Грейнджер, поэтому он и затеял дурацкий маскарад. Ну и черт с ним. Гермиона заслужила проклятый отпуск. И если она не воспользуется такой возможностью, то будет последней идиоткой.       Значит, ему не хватает острых ощущений тридцатых годов. Можно устроить небольшой сюрприз, раз Малфой так хочет адреналина. В чулке ведьма спрятала небольшой нож и затянула портупею, чтобы холодное оружие не поранило ее саму. Несколько штрихов красной помадой. Совсем немного парфюма. Только вот платье все никак не получалось застегнуть. Невероятно сложное задание. Рука едва доставала до края скрытой змейки. Та все не поддавалась.       Мягкое прикосновение вызвало разряд. Волчок двигался медленно, разрезая тишину. Драко придерживал девушку за талию. Грейнджер точно знала, что это он. Запах, лед кончиков пальцев и сумасшедшие взрывы по всей коже от его рук. В его жесте было столько утонченности и заботы, что Гермиона на миг забыла об искусственности их чувств.       — Тебе идет, — тихий голос. Совсем еле слышный. Ему сейчас тяжело. Нет никакой магии. Чар Эроса. И приходится играть дурацкого джентельмена ради развлечений. Убедить Грейнджер, что Малфой делает все из лучших побуждений, не смогла бы сама Моргана. Уверенная до мозга костей, что Драко напряжен из-за предстоящего свидания, Гермиона решила сделать ход конем раньше, чем парню придется придумывать способы избавиться от нее через семь дней.       -У меня есть еще одно условие, — она повернулась к блондину и посмотрела в серые глаза. — Оно принципиальное.       Даже так. Стоило войти в комнату и увидеть ее в полурастегнутом платье, как вся кровь тут же прилила вниз. Прямо между ног. Как же эта девица сводила его с ума. И теперь, когда соблазнительный рот выдает какие-то там принципиальные бла-бла-бла, Драко был готов согласиться хоть с троллем танцевать, лишь бы уже наконец посадить ее прямо на свой…       — Никаких чувств. Только секс. Через неделю я отдам кубок Паркинсон, — из нежных губ вылетали режущие слова. Что за хрень? Свидания и никаких чувств?       — У тебя биопольное расстройство?       — Биполярное, Малфой. Правильно говорить, биполярное. И нет, у меня его нет, — черт, она еще и подправляет контур губ. Держать себя в руках. — Это все ради науки и исследований. А ты… Для чего тебе это все?       Поставила на место. Переиграла и уничтожила. А он на секунду поверил… Что ж, тогда пусть будет по-твоему, невыносимая всезнайка.       — Я помню, как закатывались твои глаза, Грейнджер, и как ты стонала. Хочу повторить это снова, — и снова, и еще раз. Каждый день. — Я согласен. Буду водить тебя на свидание, как свою возлюбленную, и трахать, как свою содержанку. Как ты просишь.       Ее щеки порозовели. Она опустила взгляд вниз, стараясь не встречаться с ним глазами. Так и стой. Смущайся. Чувствуй ко мне хоть что-то!       — И раз уж придется водить тебя на свидания… То мы должны использовать имена. Это принципиально.       Черные ресницы затрепетали. Черт, почему она настолько красивая. Разве такое вообще законно? Прикусив ярко-красные губы, ведьма неспешно ответила:       — Договорились… Драко.       В штанах становилось слишком тесно от его имени в ее сладком рту. Парень едва себя сдерживал, чтобы не наброситься на Гермиону прямо в спальне. Спокойно. Сначала девушку надо сводить в ресторан. Малфой протянул ей руку, а в другой держал ключ-портал.       — Готова?       — Это безумие!       — Значит, да, — и их закрутило в водоворот перемещения.       Прижаться к нему. Крепче. Его руки обволакивают. Дарят спокойствие. Они стояли в какой-то квартире с огромными панорамными окнами. Было темно, только огни ночного города взрывали красками белые стены. Голова кружилась, то ли от от перемещения, то ли от высоты. Гермиона взглянула вниз через идеально чистое стекло. Волшебники стояли на этаже пятнадцатом, не меньше.       -​Где мы?       -​В Нью-Йорке. В моей квартире, — просто ответил Драко. — Я решил, что не совсем уместно переместиться сразу на парковку.       -​Парковку? — глаза девушки расширились. — Что за программу ты придумал?       -​Я лишь выполняю условия договора, Гермиона. Сегодня мы поедим в «Аркана Кабана», посмотрим на ночной Нью-Йорк и небольшой сюрприз. Приемлемый вариант для первого свидания?       -​Да… — выдохнуть. Просто дышать.       Серые глаза плавили все железные барьеры внутри Грейнджер. Черт, в классическом костюме, стоя в полумраке, он выглядел ещё более сексуально, чем в форме ловца на поле. Главное — продолжать размеренно дышать.       Гриффиндорка подошла к стоящему у стола парню и аккуратно поправила воротник его рубашки. В этом не было никакой необходимости, одежда на нем сидела идеально, но Гермионе безумно хотелось сократить между ними, казалось, бесконечное расстояние. Запах мужского парфюма ударил в нос. Тело предательски напряглось от ожидания прикосновений холодных пальцев. Твою мать.       Я же просто стою рядом. Госпадибожемой. Может, к черту это свидание? Просто стянуть с него никому не нужную рубашку и прикоснуться губами к шершавой коже. Проводить языком по каждому рельефному изгибу. Утонуть в объятиях. Раствориться в глазах. Почувствовать животное желание внутри себя. Ощутить, как его член наполняет каждый сантиметр ее стонущего тела.       -​Ты голодна? — тихий голос. Да, Малфой, я безумно изголодалась по твоим прикосновениям.       -​Пока нет. Если у нас есть время, то я бы хотела увидеть город… — Гермиона опустила глаза. Прекрати съедать его глазами.       Все, что угодно, Грейнджер. Хоть все города и звёзды. Только смотри на меня именно так. С искорками. С дьявольским огнём. Закусывая губы. Салазар дай сил не наброситься на неё прямо здесь. Парень продолжал чувствовать дыхание волшебницы на своей коже. Оно было немного сбивчивым. Как же ему хотелось сделать ритм более рваным, чтобы каждый вздох чередовался со стонами и его собственным именем в ее соблазнительных губах.       -​Тогда отправимся на крышу. Тебе там будет холодно, — протянутая рука. Снова. Грейнджер прижалась и уместила голову прямо под подбородком Драко. Внутренний зверь заурчал от удовольствия. Легкие сжигал запах весенних цветов и спелой сливы. Ее любимый шампунь.       -​Закрой глаза, — одна рука на очерченной талии, а другая едва касается кудрявых волос. Эта обманчивая нежность будоражила сознание Гермионы, заставляя утонуть в глубоком озере фальшивых чувств. Надо отдать должное Малфою. Он играл влюблённого парня просто бесподобно. Прохладный ветер вызвал мурашки по телу, а тонкое платье едва защищало от ледяных иголок.       -​Не открывай. Ещё немного, — Драко снял пиджак и накрыл плечи девушки. Немного чар и мягкое тепло разлилось по телу.       Ему до безумия хотелось, чтобы ткань сохранила невероятный запах Грейнджер. Также как и рубашка, которую он бережно сложил в чемодан. Именно поэтому слизеринец снял ее утром. Чтобы уберечь изысканный аромат цветов и золотистой кожи.       -​Теперь можешь открыть.       Перед широко распахнутыми глазами открылся захватывающий вид на огромный мегаполис. Огни мерцали так ярко, что казалось — вот она, настоящая магия в мире магглов. Сумеречное небо было затянуто тяжёлыми тучами, обрамляющими вершины небоскрёбов. Город играл красками ночной жизни, вырывая дыхание от восторга. Просто невероятно. Серые бетонные стены большого яблока переливались всеми цветами. Слишком красиво. Гермиона сжала его руку от нахлынувших эмоций. Ее рот приоткрылся, а глаза наполнились восхищением. Малфою этого было мало. Он хотел, чтобы девушка сошла с ума от восторга. Два взмаха палочкой. Тучи рассеялись, а в небе показались созвездия. Они было словно отражение огней ночного города.       -​Боже, Драко, это невероятно!       Ей нравилось. Салазар, ей нравилось! Такой взгляд у Грейнджер был, когда она получала дополнительные баллы за правильный ответ, когда открывала редкие книги, когда получала письмо от родителей. И теперь, когда она стояла в его пиджаке на крыше, сжимая ладонь и разглядывая красочный вид. На который Малфой не обращал внимание. Он смотрел только на неё. Запомнить каждую черточку. Каждую искорку. Каждую улыбку.       -​Как жаль, что нет фотоаппарата. Запечатлеть такую красоту! — Гермиона не отводила взгляда от неба.       -​Очень жаль… — серые глаза блуждали по ее лицу.       Драко сделал шаг вперёд, чтобы подойти поближе к краю. До него было добрых два метра, но Грейнджер не сдвинулась с места и явно напряглась.       -​Ты в порядке? Подойди, тут лучше видно.       -​Я … Я не могу, — выдохнула девушка. — Я боюсь высоты.       Парень удивленно вскинул бровь. Он не знал, что у гриффиндорки есть такая фобия. И как последний кретин привёл ее на самый высокий небоскрёб. Молодец, Драко. Двадцать очков слизерину за смекалку, тупица.       -​Уйдём отсюда! — резковатый голос. Разумеется, ему надоело с ней торчать в таком месте. Слишком романтично. И слишком тяжело притворяться.       Но Гермиона по крупицам сохраняла воспоминание, когда держалась с Малфоем за руки, смотря на горящие огни Нью-Йорка.       -​Да, уйдём скорее. Иначе я умру с голоду, — ирония в ее голосе была слишком напускной, но парень ничего не заметил.       -​Значит, отправляемся в ресторан?       -​Если ты ничего поинтереснее не придумал, то да, — усмехнулась Грейнджер. Не показывать настоящих чувств. Держать на расстоянии.       -​Тебе со мной уже скучно? Разве не ты пять минут назад говорила, как здесь все невероятно и называла меня Богом? — их привычное общение. Колкости.       -​Не припомню, чтобы я называла тебя… — начала было девушка, но Драко приложил палец к ее губам.       Разряд. Ещё один. Двести двадцать вольт. От макушки до кончиков пальцев. Даже без чертового кубка. Моргана помоги. Самовлюблённый эгоист. Одетый как гангстер из тридцатых. С волшебными серыми глазами. Самый красивый сукин сын, которого Грейнджер только видела.       Парализовать. Заставить выпить вино из кубка. Расколдовать. И заняться любовью. Стоп, нет. Заняться сексом.       -​Тогда придётся напомнить тебе. Артефакт с собой? — жаркий шёпот прямо в ухо.       -​Да, в сумочке, — вздох. Полный желания. Черт, нельзя так. Не сдавай позиции.       -​На сегодня ты — моя Бонни, а значит мы отправимся в самый известный винтажный ресторан, который только существует. Надеюсь, это развеселит тебя, раз я такой скучный, — он видел. Чувствовал, как Гермиона возбуждается. Провокации. Невозможно устоять.       -​Много болтаешь, Клайд, — растянула губы в улыбке ведьма.       Чертовка. Как себя сдержать. Проще сделать из дементора фею крестную. Дать ей хотя бы доесть десерт. Это максимум на что был способен Малфой. Резким движением притянуть к себе. Крепко держать двумя руками. Ощущать под пальцами кружево ее платья. Знать, что под ним скрывается сексуальное белье. Салазар, как же хочется снять его прямо сейчас и войти в неё до упора. Усмирить. Подчинить. И подчиниться. Её бездонным глазам. Нежной коже. Протяжным стонам.       -​Три. Два. Один.       Гермиона вжалась в Драко, уткнув нос прямо в грудь. Твою мать, ей тяжело аппарировать столько раз. Видимо, голова сильно кружится, поэтому вцепилась в его рубашку и крепко обнимала парня. Они оказались в проулке у входа в Аркану Кабану.       Малфой разжал руки, дав ей возможность открыть глаза и понять, где она находится.       Для Грейнджер же это было очередным доказательством, насколько слизеринцу не нравится контакт с ней без магии Эроса. Что ж, это не проблема. Надо дать ему хотя бы съесть главное блюдо. До десерта девушка ждать однозначно не собиралась. Вход в самый лучший магический ресторан Нью-Йорка был тщательно закрыт от магглов, для которых это было очередное полузаброшенное старое здание.       Гермиона слышала доносящуюся блюзовую музыку и видела тени танцующих в окнах. Девушка никогда не бывала в подобных местах и чувствовала небольшое волнение. Драко, словно ощутив ее переживания, лишь сильнее сжал руку. Наверняка, боялся, что Грейнджер его опозорит или что-то подобное. Она ведь не росла в аристократических кругах с идеальными манерами.       Скорее всего, именно поэтому он и придумал эту игру с переодеваниями. Чтобы скрыть свою личность и своей спутницы.       -​Осторожней, — Малфой резко дернул ее в сторону от несущегося на всех парах велосипедиста.       Ведьма настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как оказалась у дороги.       -​Ты в порядке? — в очередной раз проявлял напускную заботу. Черт, пусть это не настоящее и наигранно, но все равно необыкновенно приятно.       -​Да, я просто…       -​Нужно смотреть, куда идёшь! Он мог покалечить тебя, если бы … — Драко остановился на полуслове.       — Если бы ты не … — вырвалось у гриффиндорки. Она прикусила язык. Не выдумывай. Не заканчивай предложение так, как крутится в твоей голове. Чисто секс. Нет любви.       — Если бы я не применил Конфундус, — Драко посмотрел в другую сторону, стараясь не встречаться с ней глазами. — Пойдём, надо поесть.       Не слишком романтичная фраза, но на большее у Малфоя просто не было сил. Как возможно, что магглорожденная волшебница не ориентируется среди шумных улиц? Ее едва не сбил велосипедист… в которого Драко бросил бы аваду, не раздумывая, если бы хоть волос упал с головы Гермионы.       Девушка остановилась и переминалась с ноги на ногу. Что происходит? Неудобные туфли? Ей холодно? Страшно? Конечно. Она волнуется, что идёт в фешенебельное заведение. Салазар, какой же ты идиот, Малфой. Сначала небоскрёб, теперь это. Волшебник подошёл к замешкавшейся ведьме и обвил ее талию, медленно спускаясь по плавному изгибу хрупкого тела.       -​Я бы хотел, чтобы ты взяла меня под руку. Не нужно волноваться…       -​Да… — только и сказала Гермиона. Она идёт на свидание с Драко в «Аркану Кабану». Ничего сверхъестественного. Обычный ужин. В самом шикарном ресторане с самым потрясающим парнем.       Легкие объятия переключили внимание девушки с собственных переживаний на тонкие пальцы, поглаживающие ее талию. Это успокаивало. Возбуждало. Заставляло тело наполниться свинцом. Хочется танцевать с ним на песке, слушать музыку прямо на крыше, нарисовать ладонями на площади картину. Чувствовать его взгляд, пальцы, широкую грудь. Не отпускать. Гермиона выдохнула. Сейчас у неё это есть. У неё есть Драко.       — ​Пойдём, ужасно хочу есть, — она аккуратно взялась за плечо Малфоя, слегка сжав напряжённые мышцы.       — Ни слова больше! Я видел голодного Уизли, и после такого опыта могу сказать определенно, что гриффиндорцев надо кормить сразу же! — его улыбка. Такая искренняя.       Грейнджер засмеялась. Будто бы они были лучшими друзьями все семь лет, а теперь решили стать возлюбленными. Или скорее знакомые с привилегиями, которые умело создавал волшебный кубок.       Зал ресторана был огромным. Круглые столы расположились вокруг овальной танцплощадки, в центре которой музыканты играли необыкновенную мелодию. Красный ковёр оттенял белые скатерти, подчеркивая светлые тона ещё больше. Потолок был украшен потрясающими фресками и дорогой лепниной. Колонны у окон создавали атмосферу изысканной роскоши. Гермиона будто бы оказалась в сказочном замке.       -​Столик на двоих? — подошедший администратор улыбнулся волшебникам.       -​У нас заказан на имя Малфой.       Даже не пытается скрыть, кто он. Словно ему не важно, что кто-то может узнать, с кем Драко пришёл поужинать.       -​Мистер Малфой, добро пожаловать. Мы сделали все возможное, чтобы подобрать вам лучшие места, но у нас все заказано на месяцы вперёд, поэтому могу предложить столик у северного окна, — мужчина выглядел немного нервно.       Понятно, зачем слизеринец представился собой. Как иначе открыть двери Арканы, если не волшебной чистокровной фамилией. Парень бросил быстрый взгляд на Гермиону и слегка нахмурился. Столы у северного окна обычно располагались далеко от танцплощадки, где происходила вечерняя программа. Она должна получить лучшее свидание в своей жизни. И лучший столик.       -​Благодарю, нам подходит, — мягко проговорила ведьма, отвлекая Драко от размышлений. — Так здорово, что музыка не будет мешать нам общаться.       Ее слегка ироничная улыбка говорила о многом. Именно эмоциональность и неиссякаемый оптимизм привлекал Малфоя в гриффиндорке. Он летел на этот свет, как мотылёк на свет фонаря. Возле неё было тепло. Как только Драко насытится громкими стонами и телом, наваждение под кодовым названием «Зазнайка» пройдёт. Должно пройти. Для её же блага.       Волшебник отодвинул стул, приглашая Гермиону присесть. В чёрном платье она выглядела не менее сексуально, чем в древнегреческой тунике. Колдунья лучезарно улыбнулась. Ей правда нравилось. Невероятно.       -​Могу предложить вам вина? — аккуратно протянул меню администратор.       -​Милая, что бы ты хотела? — Драко вглядывался в розоватые щёки Грейнджер. — Предпочитаешь сухое или сладкое?       Девушка немного вскинула бровь. Он назвал ее… как простите? Обезоруживающая нежность Малфоя пробила насквозь грудную клетку и заставила миллион бабочек пронестись по каждой клеточке. К черту вино и еду. Музыку и этого администратора. Она хотела ощутить солоноватый морской привкус его бледной кожи и терпкость желанных губ. Двое мужчин выжидающе смотрели. Ну конечно. Слизеринец сделал это специально, чтобы поиздеваться. Думает, она не разбирается.       -​Бутылку «Огненной кометы», 1974 года, пожалуйста. После открытия, прошу, дайте немного вину подышать. Пробовать будет мистер Малфой, разумеется, — ведьма смотрела на администратора, даже не взглянув на блондина.       Переиграла и уничтожила. Полностью. Снова. Парень и не думал ставить ее в неловкое положение своим вопросом. Он неожиданно понял, как мало знает о самой желанной девушке в своей жизни. Но его невинный вопрос о винных предпочтениях вылился в очередное доказательство, что Грейнджер идеальна. И знает абсолютно все. Не только ее изящное тело возбуждало, но и острый ум заставлял дыхание учащаться.       -​Конечно, отличный выбор, — мужчина удалился выполнять заказ.       -​Оказывается отличница неплохо разбирается в вине. Я поражён, — Драко заулыбался.       -​Ты много обо мне не знаешь, — Гермиона улыбнулась в ответ, всматриваясь в меню. — Что ж, раз я выбрала вино, то может ты выберешь еду? Вдруг сможешь меня поразить также, как я тебя.       -​Мне казалось, я уже успел это сделать. Буквально прошлой ночью.       Девушка вспыхнула. И закусила губу. Твою мать, только не это. Он хотел ее взять прямо на этом столе без всяких кубков. Вбиваться сильными толчками, пока она не задрожит от удовольствия. Впиться губами, завладеть дерзким ртом, размазать красную помаду по всему лицу. Ласкать твёрдые соски и тянуть за кудрявые волосы. Фантазия отозвалась внизу живота, заставляя член твердеть. Как же дожить до конца свидания? Она смотрела на него своими ореховыми глазами, выжигая внутри неконтролируемую страсть и бешеное желание.       -​Драко… — госпадибожемой, зачем ты это говоришь с таким придыханием. Я же не железный, мать твою.       Малфой шумно выдохнул и встретился с ней взглядом.       -​Могу порекомендовать вам что-то? — внезапно появившийся администратор вывел слизеринца из задумчивости. И практически спас платье Грейнджер от жестокого уничтожения.       -​Брускетты от шеф-повара как аперитив. Медальоны с карамелизированным луком и тыквенным пюре для мисс Грейнджер и говяжью вырезку с басмати для меня.       -​Не желаете попробовать запеченную щуку? Потрясающая новинка нашего…       -​Нет, однозначно нет, — Драко тут же оторвался от меню и уставился на администратора. — Моя спутница не переносит запаха рыбы.       Грейнджер бросила быстрый взгляд на парня. Он знал. Знал, что она не может выдержать и минуты, если кто-то рядом ел рыбные блюда. Как это возможно? Откуда ему это известно?       -​ На десерт могу порекомендовать клубничную панна-коту.       — У мистера Малфоя аллергия на клубнику, поэтому будьте добры вишневый клафути. Благодарю.       Настала очередь Драко удивляться. Не многие знали о его непереносимости сладкой ягоды. Гермиона говорила об этом, как будто такая информация пестрила на первой полосе Пророка, а не была известна узкому кругу близких.       Администратор кивнул и ушел в сторону кухни. Девушка набрала воздух, чтобы задать тот самый вопрос, но волшебник опередил ее.       — Откуда ты знаешь о моей аллергии?       — Тео как-то сказал, что клубника может убить тебя. Такое знание может пригодиться, вдруг я решу заказать тортик на твой день рождения, — ведьма, смеясь, отпила немного вина. Милую шутку, которая должна была выражать заботу, Драко воспринял как издевку.       Будто бы Нотт вложил в ее руки оружие, которым она грозилась воспользоваться. Зачем использовать непростительное, если можно подложить в его тарелку опасные ягоды? Видимо, Грейнджер считала Малфоя слабым и не упустила возможности показать это.       — Почему ты выбрал Бонни и Клайда? Откуда такой интерес к маггловской культуре? — ореховые глаза светились искорками. Гермиона увидела во взгляде парня промелькнувшую обиду и злость.       Неужели ее шутка задела его гордость? Черт, она ведь просто хотела показать, что желала бы провести особенные дни его жизни вместе. Перебор. С какого василиска им праздновать вдруг…       — Маггловской культуре? Клайд Бэрроу был чистокровный волшебник, влюбившийся в магглорожденную, только и всего. Их история известна всему магическому миру. Неужели умнейшая ведьма столетия не знает легендарную влюбленную пару? — его отрывистые слова заставили девушку посмотреть прямо в серую сталь.       — Бонни Паркер была ведьмой? Невозможно. Они же самые известные гангстеры тридцатых годов, ограбившие минимум двенадцать банков и убившие по меньшей мере десять человек. Как это возможно? Ты все выдумал, верно?       — Священные двадцать восемь есть не только в Британии. И это достоверная информация, Грейнджер. Меня нещадно тешит осознание того факта, что я знаю что-то, о чем ты даже представления не имеешь. Расскажи, что об этих двоих говорят в твоем мире, — Драко отрезал кусочек мяса. Еда выглядела изумительно.       — Их познакомила общая подруга на Рождественском вечере. Это была любовь с первого взгляда. Бонни официально была замужем за другим, не снимала кольцо, хоть они и давно расстались. Девушка связала свою жизнь с гангстером, став ему самым верным компаньоном. Она быстро ввязалась в банду нового парня и считала, что их ждет насильственная смерть. Что, собственно говоря, и произошло, — Гермиона принялась водить кончиком вилки по пюре.       — Бэрроу пошел наперекор своей семье, влюбившись в магглорожденную Паркер. Сбежал с ней. Раньше не только выжигали имена на родовых древах, но могли и поквитаться физически за нарушение традиций крови. Конечно же, для не-волшебного мира все обставили, как ты сказала.       — И с чего вдруг ты выбрал их для первого свидания? — сощурилась Грейнджер. Не смей думать, что ваши истории похожи. Даже не позволяй на минуту своему разуму решить, что между вами не только магия Эроса. Держать чувства под контролем.       — Подумал, что тебе нравятся плохие парни. Разве нет? — Малфой пил вино и смотрел прямо на гриффиндорку.       — Я… — она замешкалась. Что сказать? Что, черт возьми, ему сказать? Что он единственный плохой парень, который ей нравится?       — И эта история стала известной только благодаря Бонни, — продолжил парень, делая вид, что не заметил растерянности ведьмы. — Она вела себя невероятно дерзко и раскованно. И именно Паркер ввела моду на секс в машине.       Вилка остановилась на пол-пути. Твою мать. Жар обдал лицо Гермионы, а тело тут же стало ватным только от одной мысли о сексе с Малфоем в автомобиле. Слишком горячо. Слишком желанно. Будто бы чертов слизеринец знал, что это ее маленькая эротическая фантазия. Всегда хотелось попробовать, но никогда не было возможности. Вот ответ на вопрос. Он нарядил колдунью в такой образ ради опыта в машине.       — Думаешь, что сможешь прокатить меня с ветерком? Ты ведь чистокровный… — проговорила Грейнджер, отложив приборы в сторону.       — Ты провоцируешь меня. Очень зря, — серые глаза загорелись. — Твое романтичное свидание может закончится прямо сейчас, если продолжишь…       От опасного взгляда девушка почувствовала разливающееся тепло по телу. Напряжение в мышцах. Послать к гиппогрифу дурацкий десерт. Аппарировать в квартиру. В машину. Да хоть в подсобное помещение ресторана. Голова наполнилась образами, что с ней может делать Малфой. Что она хочет, чтобы с ней делал Малфой. Снова ощутить его пальцы внутри себя, его губы на своей нежной коже, его пульсирующий член…       — Похоже, что у нас гости, — Драко смотрел куда-то в сторону за спиной волшебницы, — не поворачивайся.       — Кто там? — еле слышно прошептала она.       — Блейз с Дафной.       Только этого не хватало. Он не собирался делить Грейнджер с кем бы то ни было. Никаких друзей, приятелей или однокурсников. Гриффиндорка принадлежала ему и только ему. По крайней мере, на этой неделе.       ​- Уйдем отсюда, — бросил парень, подзывая администратора.       Гермиона слегка сжалась. Он боялся, как смерти, что их увидят вместе. Поэтому поспешил убраться, чтобы никто не заметил их совместного ужина. Плевать. На страдания у меня впереди целая жизнь, а на Драко всего лишь несколько дней.       ​Он оплатил счет и помог ведьме встать. Нужно уйти так, чтобы слизеринская парочка не увидела. Иначе допроса не избежать. Грейнджер потеряла их из виду. Черт. Их могли уже заметить.       ​Малфой резко дернул девушку в сторону, и они оказались в гардеробной. Парень прижал её тело к своему, обжигая дыханием.       ​- Тихо, милая, — он практически выдохнул эти слова в розовые губы. Никаких стен сопротивления не было и в помине. Подчиняться ему. Каждому его слову. Голова кружилась от мужского парфюма и запаха кожи. Скорей бы уже попасть в эту чертову машину.       ​- Я точно тебе говорю, Даф, что видел Драко с Грейнджер! — Забини рассматривал холл со всех сторон, но не видел прятавшейся в гардеробной пары.       ​- Блейз, даже если так, что будет, когда мы их найдем?       Мулат остановился и посмотрел на Гринграсс. Она стояла в белом струящемся платье. Девушка его мечты согласилась на свидание. А он как идиот гоняется за непонятно кем. ​      - Прости… Ты права. Я просто всегда думал, что они тайно встречаются, вот и…       ​- Все в порядке. Там играет моя любимая песня, ты не…?       ​- Легко. Все, что пожелаешь, снежинка.       Та лишь ласково улыбнулась в ответ и схватилась за предложенную руку. Волшебники удалялись в большой зал. Гермиона наконец спокойно выдохнула и прислонила лоб к груди Малфоя.       ​- Вроде пронесло…       Его сердце билось так часто, что казалось, вот-вот выпрыгнет. Грейнджер втянула носом воздух, заполняя свои легкие ароматом Драко. Дерево, фужерные ноты и гвоздика. Так пах самый привлекательный парень. Аромат кружил голову. Руки уже не слушались и расстегивали пуговицы жилетки.       ​Малфой схватил её за запястья и прижал к своему лицу. ​      - На счет три аппарируем. Раз, два, три.       Вихрь закружил их в перемещении. Гермиона выдохнула, чувствуя, как подкашиваются ноги от слабости. Не нужно было пить столько вина. Хорошо, что Драко держал её так крепко, не давая ей упасть. Его пальцы сжались на талии. Снова. Она слишком долго хотела почувствоать прикосновения. Поцеловать. Погладить по щеке.       ​- Глубоко дыши, милая, — блондин отпустил одну руку, продолжая другой прижимать изнывающее тело девушки.       Он выудил ключи из кармана брюк и сжал брелок. Где-то вдалеке послышался звук сигнализации. ​Грейнджер расстроенно отпрянула. Он не хотел её совсем. Без магии Эроса. Как бы ведьма не прижималась, слизеринец не реагировал. Что ж, тогда действуем по старому плану. Напоить.Провоцировать. Заняться сексом.       — Пойдем, — Драко едва держал себя в руках. Чертово обещание свиданий. Сейчас бы посадить ее на капот Бэнтли Спид Сикс, который он взял напрокат специально, чтобы впечатлить гриффиндорку, и войти так сильно и глубоко, насколько это возможно.       Звук её каблуков раздавался по парковке, отвлекая Малфоя от мыслей о безупречных ногах, идеальной груди и потрясающей кожи. Она заслуживала это идиотское свидание. Заслуживала, чтобы с ней обращались как с королевой. И будь он проклят, если не даст Грейнджер того, чего она хочет.       — Драко… Машина слишком заметная. Магглы могут…       — Она так выглядит только для нас. Не-волшебники не видят ее совсем, — ухмыльнуся парень. — Автомобиль заколдован. Именно в нём…       — Бонни и Клайд занимались… — девушка не закончила, покраснев и отведя взгляд. Она все поняла. Умница Грейнджер.       — Верно.       Плавные линии ретро-машины выглядели захватывающее. Как и предстоящее приключение.       — Я не умею водить, — Гермиона слегка нахмурилась.       — Я умею. Ты будешь стрелять, пить, петь песни, танцевать. Все, что тебе будет угодно, — Драко открыл дверь пассажирского сидения. — Не волнуйся, все заколдовано. Уверяю тебя, магглы ничего не заметят. Можем хоть ограбить банк, если хочешь. То, что нужно. Никаких запретов. Делать, что только захочется.       Определенно лучшее свидание. Как и осознание насколько Драко оказался близко к ее миру. К миру ее родителей и семьи.       Грейнджер села на кожаное сидение и осмотрелась. Лаконично. Красиво. Дорого. Сзади лежали винтовка, вино и какая-то коробка. Малфой не шутил. Он и правда решил прокатить девушку с ветерком. Как слизеринец вообще мог знать о том, что ночной Нью-Йорк на скорости — это ее давняя мечта?       — Готова, доро?       Та лишь кивнула. Доро. Похоже на греческий. Надо обязательно узнать, что же значит это слово. Наверняка, заучка или всезнайка.       Драко завел машину. Яркие фары осветили парковку, из приемника зазвучал Рэй Чарльз, на голове блондина из ниоткуда появилась шляпа, а в руках Гермионы возник маузер. Сзади послышались странные звуки. Как будто погоня. Полицейские кричали, что они украли несколько миллионов долларов, а странная женщина верещала, чтобы ее сын немедленно бросал грязнокровку. Заколдованная машина. Моргана помоги, Грейнджер поняла.        Автомобиль создавал иллюзию реальных событий тридцатых годов. Ши-кар-но! Малфой действительно знал толк в свиданиях. Он сбросил пиджак назад и закатал рукава рубашки, обнажив идеальные предплечья. Его руки сжимали кожаный руль, а вены выступали на бледной коже. Боже, этот рельеф. Белье намокло от одной мысли, как Драко касается…       ​- Стреляй, Грейнджер!       Они с треском сломали ограждение и вылетели прямо на дорогу. Сигнальные сирены погони продолжали нарастать, а песня «Проваливай, Джек» заставила Гермиону подпевать и перезарядить пистолет. Как будто она делала это миллион раз. Послышались выстрелы. Волшебница вылезла в окно. Резкий ветер растрепал ее кудри, а за ногу схватился цепкими пальцами Драко, придерживая девушку и управляя машиной одной рукой. Слишком опасно и слишком сексуально. Грейнджер начала стрелять в ответ.       Она смеялась. Так искренне. Малфой благодарил Мерлина за каждую искреннюю улыбку. Черт, после трех попаданий иллюзия исчезнет. В ту же секунду парень должен поцеловать ее. Обнять. И почувствовать это тело на вкус. Иначе он точно тронется. Крыша поедет окончательно от огненной гриффиндорки.       Первый выстрел прямо в цель. Скорость нарастала. Драко видел, как задралось короткое платье, открывая вид на кружевное белье и невероятные формы девушки. Она согнула ногу в колене. Твою мать. Теперь его взгляд был прикован к ее выгибающейся спине и соблазнительной заднице. Чулки лишь усугубляли ситуацию. Черт, Малфой же сам выбрал ей наряд. Какая же она притягательная. Невозможно оторваться.       — Не хочу женское оружие, подай мне винтовку, дорогой!       Салазар меня раздери. Грейнджер только что обратилась к нему ласково. Буквально пропела это нежное слово. Запах сливового шампуня наполнил всю машину и легкие парня. Она будто издевалась над его и без того напряженным телом. Каждое ее движение отдавало волной по мышцам, заставляя терять голову. Невыносимо ждать так долго. Во рту пересохло. Надо прострелить к чертям эту иллюзию и завладеть красными губами.       Драко взмахнул палочкой, и машина понеслась по широким улицам, следуя невидимому маршруту прямо к набережной. Взмах номер два. Из закрытого верха прорезался широкий люк, в который тут же юркнула Гермиона, оперевшись коленом в подголовник сидения. Малфой шумно выдохнул. Он был готов войти в нее прямо сейчас. Вырвать миллион стонов и заставить кричать его собственное имя. Быстрее избавиться от иллюзии. Показать набережную. И в спальню. На все про все не больше четверти часа. Иначе брюки начнут трещать по швам. Вытащив браунинг, он сделал первый точный выстрел. Грейнджер удивленно моргнула. Его прорисованные бицепсы натянули тонкую ткань белой рубашки. Эти руки должны сейчас сжимать меня, а не чертову винтовку.       Девушка приоткрыла рот, глядя, как быстро и профессионально Малфой перезаряжал оружие. Он упирался на сидения, расставив ноги. Под серебряной пряжкой ремня, Гермиона увидела выпирающую складку штанов. Боже, ей точно кажется. Кубок. Сейчас. Немедленно.       — Ты что делаешь? — твою мать, она опустилась на колени и начала что-то искать внизу. Ее лицо было в опасной близости к ширинке. Драко нервно сглотнул и промазал. Как можно сосредоточиться хоть на чем-то, когда четко очерченные красные губы находятся возле его уже твердого члена. Салазар смилуйся… Малфой погладил кудрявые волосы, едва касаясь мягких прядей. Сдержаться и не прижать дерзкую всезнайку к себе со всей силы прямо сейчас стоило минимум лет тридцать его жизни. Она разливала вино в кубок. Твою мать, как вовремя. Грейнджер поднялась и жадно сделала несколько глотков.       Слизеринец упер браунинг одной рукой о крышу, а другой взял предложенный артефакт. Как же соблазнительно она вытерла уголок рта, слегка размазав помаду. Ему не нужен никакой Эрос и никакая его чертова магия, чтобы наслаждаться поцелуями всю ночь. Он хотел ее так долго. Слишком долго. Драко выпустил бокал из рук, и тот упал куда-то вглубь машины. Одним резким движением парень впился в сладкие вишневые губы Гермионы. Он изучал каждую клеточку, сплетая ее язык со своим. Властно. Будто бы она принадлежала ему. Сейчас — да. И завтра. И после.       Девушка выгнулась навстречу, тихо застонав. Это самое настоящее преступлание. Быть такой манящей. Малфой зарычал, и его рука скользнула ниже и коснулась края кружева чулков. Запах волшебницы сводил парня с ума, заставляя сердце биться чаще. Со скоростью не меньше, чем триста миль в час. Он мечтал об этом с той же секунды, как открыл утром глаза, а гриффиндорки не оказалось рядом.       — Дай мне минуту, — Драко прервал поцелуй, но продолжил прижимать к себе ведьму.       Да, он просто закреплял ритуал. Да, это было необходимо, чтобы магия Эроса начала действовать. Да, это всего лишь поцелуй. Но, черт возьми, для Гермионы его губы были убийственны. Стоило языку начать дьявольскую пляску, как весь мир поплыл вокруг волшебницы. Тягучее тепло разливалось по низу живота. Даже дышать тяжело. Что ты делаешь? Малфой одним выстрелом уничтожил всю иллюзию. Неужели он передумал? Неужели кубок не действует?       — Сядь.       Хриплый голос. Невозможно ослушаться. И не подчиниться. Грейнджер послушно опустилась на заднее сидение. Возбуждение накрыло ее с головой. Только бы он не останавливался. Уж лучше непростительное.       Драко тяжело сел рядом и посмотрел темно-серыми глазами на Гермиону. Он стянул рубашку через голову. Разряд по телу девушки прошелся сильной волной, заставляя задышать очень быстро. Боже, богоподобный Малфой с обнаженным торсом сидит совсем близко. Моргана, если это ее ад, то пусть он никогда не кончается.       Он резко дернул за ногу, вынуждая развернуться и почти лечь на заднее сидение автомобиля, несущегося на всех парах в неизвестном направлении. И плевать. Она могла смотреть только над нависшим над ней безупречным Драко, который уже задрал её платье. Пальцы прошлись по мягким краям черного белья. Медленно. Сводя девушку с ума. Святой Годрик, почему его прикосновения вызывали такой фейрверк в голове? Рот наполнился слюной. Ей хотелось, чтобы он сорвал с нее кружева и вбивался сильными толчками со всей страстью, которая разгоралась между ними, будто адское пламя.       Его руки заскользили выше. Парень нашел спрятанный секрет. Светлая бровь слегка изогнулась. Он вытащил из портупеи острое лезвие. Грейнджер не могла знать. Никак не могла. И все же она исполнила его тайное желание разрезать прямо на ней всю эту ненужную одежду. Ее грудь вздымалась очень быстро. Драко коснулся плоской стороной холодного ножа невероятно горячей кожи.       — Клянусь, я не сделаю тебе больно…       Грейнджер кивнула. Она поверила ему. На все миллион процентов. Все, что угодно. Для него. Для них. Чувствуя, как лезвие разрывает край трусиков, волшебница выгнулась навстречу и схватилась рукой за напряженное предплечье Малфоя. Моргана, как же она хотела ощутить его внутри себя. Каждое рваное движение. Каждый стон. Каждый хрип. Гермиона сходила с ума. Однозначно.       Драко смотрел, как она закатывает глаза от нетерпения. Мерлин, ведьма была настолько влажной, что его палец погрузился в пульсирующую плоть без малейшего сопротивления. Девушка захныкала. Чертовое платье мешало ему насладиться упругой грудью и плоским животом. Надо избавиться от него. Сжечь. Уничтожить. Разрезать на мелкие куски. Второй палец. Салазар, какая же ты податливая и горячая. Она сама насаживалась на его руку. Немного ускорить движения. Стоны. Твою мать. Как контролировать себя, когда Грейнджер издает такие невероятные звуки? Я точно тронусь.       — Драко, прошу тебя…       Дементор меня раздери. Продолжай дышать. Где твой хваленный контроль? Дай ей то, что она просит. Прямо на заднем сидении Бентли. Малфой ускорил темп. Другой рукой он сжал ее грудь, вырывая гортанный звук. Резкие круговые движения по самой чувствительной точке и немного надавить большим пальцем на клитор.       — Бог мой… Я сейчас…       — Да, милая. Сделай это, — Драко наслаждался ее полуоткрытым ртом. Мерлин, как она прекрасна. Эти растрепанные волосы и выгибающаяся спина. Соблазнительная как сам дьявол. Гермиона закусила губу. Черт возьми, ты моя. И ничья больше. Малфой хотел ощутить сжимающиеся мышцы. Прямо сейчас.       — Драко… — оргазм сотрясал хрупкое тело, а острые ногти впивались в бледную кожу. Да, Грейнджер. Ты принадлежишь мне. Парень аккуратно вытащил свою руку и одним движением усадил волшебницу сверху. Она все еще дрожала от разрядки.       — Это было… — гриффиндорка не могла соединить слова в четкое предложение. Слишком хорошо. Слишком сказочно, чтобы быть правдой. Но Малфой под ее бедрами реален. Как и его эрекция. Боже, напряжение возвращалось.Гермиона увидела потемневшие глаза. Он давал ей время отдышаться. Сгорая от нетерпения, контролировал себя. Ради неё. Госпадибожемой.       Она впилась в него поцелуем. Страстным. Она хотела его до потери сознание. До оцепенения. Словно опьяненная терпким мужским запахом и накаченными руками, Грейнджер вцепилась в плечи и заерзала. Малфой зарычал и сжал ее талию, прижимая девушку еще сильнее к себе.       — Сними платье, — его хриплый голос возбуждал еще сильнее.       — Сам сними, — выдохнула Гермиона.       Разрешение. Зеленый свет. Он сорвался. От наряда не осталось практически ничего. Малфой буквально разорвал всё на маленькие кусочки. Восхищенный взгляд прошелся по формам девушки. Боже, она была на грани очередного оргазма только от этого блуждающего взгляда. Он отодвинул чашечку бюстгальтера и коснулся языком розового соска. Твою мать. Выстрелы насквозь. Через грудную клетку. Навылет.       Тонкие женские пальцы уже расстегивали пряжку и ремень, не в силах более ждать. Античный Бог, гангстер, ловец, да кто угодно, что бы он так не придумал. Она хотела Малфоя. Безумно. Сейчас. Надо избавить его от дурацких брюк.       Драко вычерчивал на ее возбужденной груди незамысловатые рисунки, заставляя волшебницу двигаться в такт движениям. Моргана сохрани, даже ласкаяя саму себя, Грейнджер не достигала такого дикого удовольствия. Как адски хочется. Ощутить. Его. В. Себе.       Она коснулась обнаженной кожи, легко проведя рукой по твердому члену. Малфой зарычал и впился зубами в ее шею. Салазар свидетель, больше он терпеть не мог. Выше всехчертовых сил. Ему. Нужно. Войти. В. Неё. До. Упора. Без промедления. Доказать самому себе, ей, всему миру, что Гермиона принадлежит ему одному. И все ее стоны только для него.       Драко попытался перевернуть ведьму, но та остановила его. Она передумала. Только не это. Боже мой, только не уходи. Ты мне нужна. Он был слишком неаккуратен. Напугал ее. Черт возьми, что же ты натворил…       — Я хочу попробовать…- волшебница слегка смутилась.       Ее ореховые глаза плавили в нем огромную дыру. В них не было страха или презрения. Только желание. Грейнджер не хотела уйти. Она хотела быть сверху. Твою мать. Все его мечты воплощались в реальность. Прямо сейчас. Он несчетное количество раз представлял, как он смотрит на гриффиндорку снизу вверх, чувствуя рваные движения бедёр и направляя ее. Да. Сделай это.       — Да, милая. Все, что хочешь, — он приподнял девушку. Аккуратно войти. Без резких толчков. Медленно. Гермиона с протяжным стоном опустилась. Глубоко. Грубо. Отрывисто. Принимая его полностью. Еще раз. Ее ритм не был нежным. Совсем нет. Скорее срывающимся и требовательным.       Ведьма сжала его руки на своей талии. И двигалась. Салазар раздери, как же она двигалась. Малфой чувствовал каждую ее клетку. И продолжал направлять. Как в своих фантазиях, которые вспыхивали словно огонь, когда всезнайка тянула руку для ответа на урок, подпрыгивая от нетерпения.       Драко схватил ее за волосы и оттянул голову назад. Боже, какая же она прекрасная. И горячая. От каждого рывка он терял разум все сильнее. Напряжение нарастало. Невозможно устоять. Невозможно контролировать. К черту все.       ​- Перевернись. Ко мне спиной, — тон, недопускающий возражений.       ​- Да… — такая послушная. И это сносило крышу. Напрочь.       Малфой немного спустился и развел ноги Грейнджер, не давая ей возможности больше управлять процессом. Он упирался поясницей в заднее сидение и коленями в передние, свободно вбиваясь все сильнее и сильнее в податливое тело девушки, которая касалась пола носочками ступней. Практически в воздухе. Полностью доверившись партнеру. Слиишком горячо. Как дышать. Как же, черт возьми, дышать.       ​- Боже, Драко… — она закинула голову. Стоны. Снова. Твою мать.       Парень коснулся рукой чувствительного бугорка и мягко надавил. Теперь Гермиона стонала, не сдерживаясь. Увеличить скорость. Салазар, как не сойти с ума. Он был близко. Очень близко. Раствориться       в ощущениях. Не переставать ласкать ее пальцами. Именно поэтому он выбрал такую нестандартную позу. Чтобы доставить ей невероятное удовольствие. Чтобы чувствовать максимум, на что способно хрупкое тело.       ​- Я уже почти… Снова… Только не останавливайся!       ​- Да, милая… — выдохнул Малфой. Он сам был уже у края пропасти.       Пропасти под именем Гермиона Грейнджер. Рывки стали жестче. Сильнее. Быстрее. Она двигалась с ним в одном ритме. Как будто слилась в единое целое. Слишком хорошо. Слишком необыкновенно.       Драко чувствовал приближение разрядки. Яркой. Он потерял контоль. Боже, какая же она тесная. Гермиона задрожала. Сжимающие член мышцы ее податливого тела взорвали сознание Малфоя. С глухим рыком он прижал девушку к себе и достиг вершины наслаждения. Они пульсировали вместе. В одном ритме.       Глубоко дышать. Не верить самому себе, что это реально. Что это по-настоящему. Ощущать каждый трепетный рывок ее оргазма. Чувствовать каждый импульс, бьющийся в его венах. Если это рай, то Мерлин, Малфой готов умереть, чтобы быть здесь вечно. Быть в ней.       ​Не выпуская Грейнджер из рук, Драко немного приподнялся и толкнул ведьму на себя. Он продолжал держать ее, давая возможность полностью расслабиться.       ​Она прислонилась мокрой спиной к его торсу и сплела их пальцы в замочек. От нахлынувшей нежности у слизеринца перехватило дыхание. Гриффиндорка давала ему больше, чем он мог желать. Чем он мог себе представить. Она была безупречна. Слишком красива. Слишком невероятна.       ​Волшебница не двигалась. Совсем. Малфой немного наклонился. Гермиона уснула. Прямо на его груди.       ​- Ты чудесная, — Драко поцеловал волшебницув макушку и аккуратно положил на сидение. ​Нужно увести ее домой. Завтра утром он проснется, и его мечта будет спать рядом. И никак иначе.