Рыцари ночи ведьм

      В графстве Хартфордшир, являвшимся смежным с Большим Лондоном, в маленьком городке Рэдлетт, стояла тишина, прерываемая стрекотанием сверчков и доносившимися издалека звуками с автомобильного шоссе; улицы были безлюдны: глубокая ночь поглотила это небольшое поселение в самом сердце Англии. После очередного дождя, к которому так привыкли жители этих краёв, пахло сыростью; лужи заливали тротуары и скапливались на проезжей части; с деревьев падали тяжелые холодные капли, вызывавшие мурашки по коже. Отчего-то горел единственный фонарь, расположившийся у ветхого домишки, стоящего в стороне от остальных. Улица была погружена в темноту, так как остальные фонари разом погасли, словно по волшебству. И благодаря свету того одного можно было заметить мужскую фигуру, запахнувшуюся в плащ, и его хитрые зеленые глаза, так пристально следившие за продвигающимся в самый центр города силуэтом.       Девушка шла очень тихо, словно паря над землей. Казалось, это было невозможно: пройти по залитым водой дорогам без единого плеска, однако же стройной темноволосой девушке, одетой во все черное, это достаточно просто удавалось. Машину, выделенную организацией для миссий вне Лондона, она оставила неподалёку, не желая привлекать внимание и создавать шум, который кто-нибудь да смог бы услышать и приметить. Её целью являлось ухоженное строение в центре Рэдлетта, что служило офисом одной авиастроительной компании или чему-то подобному. В действительности брюнетке не было дела до самой компании, её специализации и хозяев фирмы.       За зданием она наблюдала в течение сегодняшнего дня, имея цель выполнить задачу безукоризненно. Офису компании было уделено немало внимания, благодаря чему девушка в голове имела четкий план действий.       Она поправила выбившуюся из косы темную прядь, когда почувствовала чужое присутствие на улице. Карие глаза тут же метнулись к единственному источнику света и выловили там контуры человека. Поймав взгляд хорошо знакомых зеленых глаз, девушка постаралась не оскалиться. При осознании того, что он следил за ней, её затопило чувство негодования и даже злости. Лидер их организации пристально наблюдал за происходившим, а поняв, что был замечен, лишь кивнул девушке и, поправив шляпу, обязательную для представителей приличного общества их времени, растворился в темноте. «Наблюдает так, словно не доверяет своим людям», — фыркнула она, испытывая давнюю неприязнь к мужчине.       Он был из числа тех лидеров, что любили приказывать другим, хотя свои собственные руки марали от силы пару раз, что манипулировали окружающими, играя на чувствах вины или долга соратников, и что прикрывали свои эгоистичные замыслы словами о великом добре, благородной цели и благе людей. Их, сотканных из секретов, лжи и гордыни, было тяжело уличить в чем-либо, только если вы не были знакомы долгие годы или не сталкивались с таким типом людей ранее. Им так легко удавалось запутывать людей, прививав свои идеалы, что другой человек запросто преступал границу закона и выполнял приказы беспрекословно. Он мог говорить: «Я твой друг, доверься мне», — однако же подобные ему личности друзей были способны иметь редко, используя различные формулировки, опять же, для манипуляций и контроля.       Их организация приехала — а кто-то вернулся — в Лондон несколько месяцев назад, накануне уходящего 1969 года. Через пару недель должен был наступить самый теплый сезон года. Казалось, не так много и времени прошло с Рождества, но их лидер уже что-то замышлял. Однако пытаться разгадать его планы было бесполезно: никогда бы ты не разобрался, что творилось в голове у этого мужчины. Так что недавно многие из организации получили свои задания независимо от желания. Девушку, правда, очень интересовало и в то же время беспокоило молчание насчёт тех личностей, против кого лидер затеял борьбу. Он не упомянул ни название группировки, ни масштаб её влияния.       И сегодняшние цели были, хоть и косвенно, но связаны с теми, кто стоял наверху.       Девушка обошла очередную большую лужу, остановившись перед кирпичным строением. Трехэтажный дом был небольшим, светлые обрамления днём контрастировали с темным фасадом. В здание было два входа: основной, служивший для посетителей и работников офиса, и задний, использовавшийся только работниками. Перед домом стояла табличка с надписью «Handley Page» — названием британской авиастроительной компании. Эта фирма принадлежала местному клану преступников, против которых и нацелился лидер организации, где и состояла девушка. Компания не была настолько большим и значимым предприятием, чтобы их покровители сразу же пошли кровью и огнем, однако неприятностью это непременно послужило бы.       Входная дверь, как и предполагалось, оказалась запертой, но она и не интересовала её. К двери также была прибита деревянная табличка с названием фирмы, временем работы офиса и телефоном администратора. В углу были черным выведены две буквы, значение которых, правда, оставалось неясным. Хотя в голове у девушки и зародилась одна идея.       Задняя дверь не была как-то помечена, да и замок сюда поставили явно попроще. Из кармана темного плаща девушка выудила набор отмычек, состоящий из различных четырех, и довольно скоро подобрала нужную. Пройдя в дом (благо дверь не скрипела), она огляделась: небольшая кухонька, погруженная во тьму. В тьме помещение выглядело довольно уютным, на стенах можно было заметить фотографии, на столешнице стояло несколько кружек с недопитым чаем.       Это здание являлось штаб-квартирой небольшой фирмы, и как раз на этой неделе проходили проверки, устраиваемые генеральными директорами, поэтому некоторым работникам фирмы даже пришлось остановиться на пару ночлежек в самом здании. Первые два этажа и подвал занимали приемные и мастерские, третий же был отведен под шесть маленьких спальных комнат. В данный момент, по донесениям разведки, было известно, что на проживание остановились администратор, управляющий и двое инженеров. Конечно, они не были обязаны ночевать здесь и имели возможность куда-нибудь уйти, так что девушка могла и вовсе никого из них не застать. «Если здесь будет хотя бы один из четырех, то мне уже повезет», — приметила она, ступая по деревянной лестнице вверх. Конечно, она наблюдала за зданием в течение нескольких часов, так же приметив, что ни один из проживающих офиса не покидал. Но ведь и уследить сразу за двумя входами и огромным числом народа, что приходил и уходил, было трудно, поэтому и ошибку можно было допустить.       Для девушки ничего интересного на первых двух этажах не было. Лишь радовали погашенный свет да тишина, которая нарушалась тиканьем настенных часов. Последний этаж напоминал недорогой отель: непримечательные светлые двери, расположенные тройками друг напротив друга; ковёр с коротким ворсом; несколько цветков, расставленных у входов в каждую комнату. На самих дверях приклеили бумажки с именами и должностями тех, кто в них остановился.       Первой и самой тихой комнатой был ночлег администратора, и, как девушка опасались, она была пуста. У порога стоял коричневый кожаный чемодан, покрывало на кровати слегка помялось, и ничего более не могло указать на проживание человека здесь.       Стараясь не огорчаться таким упущением, она тихо покинула это помещение и прошмыгнула в комнату первого инженера. О том, что тут таки кто-то да находился, девушка поняла ещё на лестнице: отсюда исходили издаваемые спящим человеком звуки храпа. И первое удовлетворение наступило быстро: на кровати, обняв подушку и откинув одеяло, спал мужчина. Он был достаточно полон, имевший густые темные волосы, загорелую кожу, легкую бороду и усы. Казалось, инженер был погружен в настолько глубокую дрему, что даже не пробудился бы от звуков стрельбы. Но воспользоваться огнестрельным оружием было невозможно: соседние дома достаточно близко расположились, так что кто-нибудь из соседей да услышал бы и, вероятно, обратил внимание на шум такого рода. Поэтому девушка аккуратно достала из-за пояса небольшой коллекционный кинжал, доставшийся ей от своего отца, и приставила к толстой шее мужчины. Кинжал то сильнее упирался в плоть, то, наоборот, чуть отдалялся. Вздохнув, девушка переместила острие и надавила, ведя лезвием вдоль шеи.       Мужчина резко открыл испуганные карие глаза, хватаясь за поврежденную шею руками, тут же марающимися в крови, и стараясь зажать рану. Такое действие было бесполезным: от подобных повреждений сосудов уже было не спастись. Он пытался что-то произнести, но вместо слов звучал лишь хрип. Из разреза под давлением лилась ярко-алая кровь, заливавшая некогда белые наволочки. Мужчина отнял руки от шеи, попытавшись дотянуться до девушки, но его тело схватили конвульсии, глаза закатились.       — Скоро это закончится, — прошептала ему девушка, отойдя от кровати на пару шагов назад, чтобы случайно не словить капли крови.       Какие чувства вызывал в ней умирающий мужчина? Это отнюдь не первое убийство, совершенное ею, и тем более не первый лишающийся жизни перед глазами человек. Этот инженер никем ей не приходился; она о нём ничего и не знала, даже имя уже позабыла. Девушка понятия не имела, был ли он хорошим человеком, мужем какой-нибудь девушки или, наоборот, часто нарушавшим закон жестоким мужчиной.       Она не знала, поэтому жалости и не возникло.       Бывали случаи, когда на её глазах убивали матерей, их детей, стариков или просто слабых. Тех, кто не был способен к самозащите, кого застали врасплох, кто умолял о милости. Даже ей приходилось убивать невинных и беззащитных. Всегда ли она хотела это делать? Нет, далеко не всегда. Однако в жизни ей так часто приходилось принимать подобные трудные для сердца решения, что сейчас в душе практически не осталось ничего схожего с жалостью. Существовала лишь пустота при виде истекающих кровью людей, что оправлялись в объятия смерти.       Иногда процесс затягивался, люди умирали медленно — приходилось наблюдать за бледнеющими лицами, в которых плескалась мольба, перемешанная с ненавистью. Если это не пулевое ранение в сердце или голову, то жертва погибала вовсе не мгновенно, по крайней мере, так казалось: минуты уходящих остатков жизни тянулись часами.       Наконец, хлюпающие звуки умолкли, а тело на кровати замерло навсегда. Картина выглядела неприятно, для кого-то — страшно: побледневший человек сжимал руками, по локоть залитыми кровью, заляпанную той же жидкостью простынь; голова запрокинулась назад; из носа и рта текли струйки, но больше всего отвращения, несомненно, вызывала шея. Сделанный порез был достаточно ровный, однако инженер, сжимая рану в попытках остановить кровь, смог расковырять разрез, несмотря на тонкость лезвия, коим и было нанесено ранение. Из раны продолжала течь жидкость, хоть уже и не била фонтаном.       Девушка обтерла кинжал о чистый участок простыни и покинула помещение: больше ей здесь ничего не было нужно.       Третья комната также не содержала никаких отличий от двух предыдущих: к стене была приставлена кровать; рядом расположили письменный деревянный стол и стул из того же материала; над небольшим рабочим местом было окно, открывавшее вид на Рэдлетт, а напротив него примостился бельевой шкаф. Только самое нужное.       Этого мужчину царство Морфея держало так же крепко в своих объятиях. Второй инженер являлся внешней противоположностью товарищу: он был худ и светловолос.       Девушка без колебаний выполнила те же действия, что и раньше: перерезала горло спящему мужчине. Он умер быстрее своего товарища, да и крови было меньше.       Лидер не давал никаких точных указаний по поводу убийства — необходимо было быстро и аккуратно лишить четырех человек жизни без свидетелей. Кто они и как влияют на его планы, конечно же, мужчина объяснять не собирался. Такой расклад девушку не устраивал: она нисколько не осознавала, кому переходила дорогу, кому бросала вызов, и эта неизвестность выводила из себя. Чутье подсказывало, что это определенно был кто-то крупный, раз лидер организации так жаждал разбить их. И ведь это не могло не беспокоить, поэтому та решила кое-что взять в свои руки.       Управляющий авиастроительной фирмы мирно спал в кровати, его грудная клетка вздымалась при вдохах и опускалась при выдохах. Он был простым, ничего не подозревающим мужчиной, к кому пришла смерть, поскорее желая забрать его в свои владения.       На столе лежали стопки бумаг, но только верхняя привлекла её внимание. Точнее, символ. Это были те же две буквы, что нашли место и на дверной табличке. Если догадка девушки подтвердилась бы, то она смогла бы много чего узнать о противниках. Она вытащила второй кинжал, держа его в левой руке, в то время как правой уже нацелилась на живот мистера Дженкинса, управляющего. Девушка не планировала сразу же убивать его, отсрочив неизбежное на несколько минут.       Первый удар пришёлся в живот, в район желудка. Дженкинс мгновенно открыл глаза, резко вдыхая и выдыхая. Ожидаемо, на его ночной рубашке появилось тёмное пятно, пока ещё не такое огромное.       Девушка облокотилась о стену, вертя в руках второй кинжал, предусмотрительно оставив первое орудие в ране. Мужчина, наоборот, продолжил лежать на спине, рвано дыша.       — Вы присядьте, а то некрасиво так вести диалог, — произнесла она, прервав его от созерцания ранения.       Он взвизгнул и попробовал подпрыгнуть на кровати, но по телу тут же пронеслась невыносимая волна боли, отчего пришлось принять сидячее положение. Его рука потянулась к рукояти оружия, сам он дрожал.       — Я бы не советовала вам его вытаскивать, мистер Дженкинс, — продолжала она обращаться к управляющему, — будет больнее. Как и предлагаю минимизировать ваши крики, — её губы растянулись в улыбке.       — Чего тебе надо? Кто ты такая? Ты вообще знаешь, кто стоит за мной? За этим предприятием? — голос мужчины панически дрожал, однако, судя по всему, кричать он не планировал.       Все эти вопросы было далеко не в новинку слышать. Практически каждый считал возможным то, что его спасли бы слова о влиятельных знакомых. Но почему-то никто из них и не задумывался о том, что человек, пришедший в чей-то дом с целью убийства, должен был хоть как-то осведомить себя о личности будущей жертвы. По крайней мере, девушка считала, что только идиоты бы об этом не позаботились.       — Об этом я хочу узнать, мистер Дженкинс? — она перешла на довольно невинный тон, при этом крутя кинжал меж пальцев. — Правда, что ваши местные главари очень влиятельны? Как там они себя называют?       Дженкинс уставился на собеседницу каким-то безумным взглядом.       — Ты... идиотка, ты даже не представляешь, кто они... — на последнем слове мужчина закашлялся.       Эта игра постепенно надоедала девушке.       — Прям не представляю? Удивите меня, мистер Дженкинс.       — Они здесь г-главные, заправляют всем Лондоном... советую тебе бежать, девочка, месть будет скоро.       Гнев в девушке рос всё сильнее. Мысли метались в голове, но она не позволяла эмоциям действовать за неё. «Узнай хотя бы имя», — она приказала себе.       — Ну и кто они? — напряженным тоном задала вопрос, приближаясь к мужчине. — Назови мне имя!       Однако ответа не последовало. Дженкинс лишь глупо улыбался, говоря о мести и каре за его убийство. Он, словно заведенная игрушка, повторял те же слова, захлебываясь кровью и скручиваясь от боли. Девушка понимала, что уже не удастся выбить из него ничего стоящего, поэтому занесла руку со вторым кинжалом над Дженкинсом.       Даже это его не отрезвило, поэтому, прокляв управляющего, она всадила кинжал ему в сердце, и на последнем дыхании он успел произнести:       — Они пр-ридут... Вальпургиевы Р-рыцари...              Выбраться из дома не составило труда. Не заметая никаких следов, девушка удалилась из офиса компании. Имя группировки (или кем они там были) ей не дало абсолютно ничего, лишь какие-то неопределенные мысли вертелись в голове, однако та была полна решимости выбить правду у своего лидера.       Её окликнули, когда она уже подходила к оставленному неподалеку автомобилю.       — Франческа, — раздался голос, как казалось ранее, на пустой парковке.       Присутствие кого-то ещё насторожило, её рука автоматически потянулась к кобуре, спрятанной под пальто. Но потом глаза наткнулись на уже виденный сегодня раннее силуэт, так что рука расслабилась, хотя мысленно та оставалась настороженной.       Мужчина приблизился к ней, глупо улыбаясь и напевая что-то.       — Как всё прошло? — спросил он мягким голосом.       Франческа нехотя ответила:       — Как и всегда... чисто и без проблем, — отрапортовала она. — Альбус, кто они и какое отношение имеют к нам?       Альбус Дамблдор, лидер Ордена Феникса, удивленно посмотрел на неё, словно не ожидал, что она была способна ослушаться его приказов. Он считал эту девушку одним из главных достоинств Ордена, а ведь такого мнения удостаивались не многие.       — Что ты узнала? — теперь тон его звучал обвиняюще.       Но Франческа давно имела иммунитет к уловкам Дамблдора, поэтому лишь отмахнулась от попыток управлять ею.       — То, что они зовутся Вальпургиевыми Рыцарями, — процедила она. — Альбус, слухи о них доходили даже до нас во Франции. Лондон принадлежит им, а я встречала бедняг, что пытались им помешать.       Тот, словно пропустив ее слова мимо, вернул на лицо невинную улыбку и мечтательным тоном произнес:       — Они всего лишь юнцы, возжелавшие силы и власти. Мы разобьем их, милая Франческа, ведь ты намного лучше каждого из них. Сколько прошли дети богатых людей Англии, а сколько ты, девочка моя?       Негодование росло: Дамблдор пытался запудрить ей мозги. Не то чтобы она боялась этих Рыцарей, о которых не знала толком ничего, однако Франческу удивляло, как он легко просил пойти её против лучшей банды города, будто было необходимо прихлопнуть кучку тараканов.       — Думаю, тебе даже будет интересно побороться с ними, — загадочно сказал Дамблдор.       — Альбус, хватит ваших загадок. Я пока не вижу основательных причин соглашаться на это, — ответила та, прожигая его взглядом. — Если есть что-то стоящее, скажите это.       Зеленые глаза хитро прищурились, а губы растянулись ещё шире.       — Том Риддл, — прервал тишину Дамблдор, принимая непонимающий взгляд Франчески. — Он лидер Вальпургиевых Рыцарей.