Герот — и на том спасибо

Покрылось небо дымкой лёгкой, Раскрыло солнце скорлупу — Свою сияющую плёнку, И жёлтой каплею ко дну Текло неспешно земноморья: Оно воскреснет здесь к утру, Ну а сейчас ему, как, в прочем, И всем, кто зиждет на Земле, Пора утихнуть в ласке ночи, Тушить огонь на фетиле. Но наш Герот не лыком шитый, Он, подвиг чтобы совершить, Помчится в лес, что мраком крытый, И след, серебряная нить, Пронзит сей вязкий чёрный битум, И конь Герота ночь копытом Отгонит, отбивая ритм. ... Спустившись с неба, Артемида, Богиня Жизни, небом крытой, Душой цвела к судьбе Герота, А потому, макнувши в воду Свою сияющую шаль С руки, черпнув со дна реки Ладонью вязь песка и глины, Пустила сетью паутины Их магией своею вдаль. И в тот же миг тропа из камня Вперёд геротова коня Ложилась в мрака полымя. Так ночь прошла. Во тьме погони, Ведомый Богом и Судьбой, Герот промчал сквозь леса брони И оказался за стеной Деревни утром небольшой. Здесь был ручей, журчал поодаль, Трава цвела огнём и мёдом, Земля, пропитана навозом, Встречала запахом его, И жизни сей апофеозом, И основанием всего, Была крестьянка. Свет сгустился В её серебряных глазах — Такой в мечтаниях не снился Героту, в самых ярких снах Не мог себе представить он, Что будет так заворожён Пленящей этой красотой. Средь ветхих мест, среди развалин, Среди сараев и домов, Которым этот год финален, Средь их же скошенных углов, Герот, себя сомненьем гложа, Коснулся гладкой, нежной кожи Богини в теле человека, И руку ей поцеловал. Но миг волнительный растаял, Как тает год в истоке века, Как гаснет ночь под светом млека, Коль зов дракона прозвучал. И тот, стремительный и страшный, Орлом спикировал на башню Церквушки этого села. Давали звон колокола, Выл Рок натужным рьяным ветром, Да Боги в пьяном предвкушеньи Сгрудились в месте у стола.