Октябрь 5, 2021. Вторник
Гарри выписывают. От этой новости Луи вздыхает с облегчением. Первые пару дней альфа находился в тяжелом состоянии, к нему никого не пускали из-за тестов на аллергены, которые Энн попросила провести, а уже через четыре дня Гарри, кажется, пошёл на поправку, поэтому, когда Луи заходит в его палату, всё, что напоминает об аллергии альфы — покраснения на лице, шее и руках. Сев рядом с ним на край кровати, Томлинсон даже не знает, что сказать. Он злится на Гарри. — Лу… — Почему ты не сказал, что у тебя аллергия? Почему ты не сказал, что начал принимать блокаторы из-за неё, а не из-за остальных? Почему ты так разозлился на меня, думая, что это я солгал тебе, в то время как ты сам врал мне каждый божий день?! — выпаливает Луи и подскакивает с постели, когда Гарри пытается прикоснуться к нему. — Я доверял тебе во всём, во всём, Гарри! О чём ещё ты солгал мне?! — Я не лгал! Я просто решил, что тебе будет лучше не знать всего, потому что… Да ты бы разозлился на меня из-за того, что я так часто трахал Тейлор, что у меня выработалась аллергия на её запах! — Да мне плевать, Гарри! Понимаешь, мне плевать кого и сколько ты там трахал! Сейчас ты со мной, и я хочу, чтобы ты говорил со мной обо всём, как раньше, блять, я, что, о многом, блять, прошу?! — Я не знаю, как говорить с тобой обо всём этом, ладно?! — заявляет Гарри. — Ты мой парень, мой омега, ты больше не можешь быть моим другом, понимаешь? — Что? — у Луи вот-вот земля из-под ног уйдёт от услышанного. — Что ты только что сказал? Ты вообще понимаешь, что говоришь? Если я твой омега, то это не значит, что мне больше нельзя доверять свои тайны. Господи, Гарри, какой же ты всё-таки тупой… — Я хотя бы не врал тебе ни о чём, — с обидой говорит Стайлс, и Томмо готов задушить его подушкой. — Раз уж я такой лживый, как ты считаешь, то зачем ты вообще приходил ко мне? Зачем так унижался передо мной? Я тебя совершенно не понимаю, Гарри! Что с тобой происходит? — недоумевает омега, смотря на кудрявого взглядом, полным слёз. — Зачем вообще нужно было начинать отношения, если ты относишься ко мне, как к дерьму?! — Я люблю тебя, но я ненавижу, когда мне врут, а ты именно это и делаешь! — Где доказательства?! Где хоть одно доказательство того, что я врал тебе? — спрашивает Томлинсон, но не получает ответа, кивая сам себе. — Вот и отлично. Не звони мне, ладно? Не хочу тебя больше видеть. Прежде чем парень успевает выйти из палаты, Гарри внезапно выпаливает: — Ты отправлял нюдсы альфам и писал о том, как сильно хочешь их! Хочешь сказать, что этого не было?! Тогда кто ты, если не лгун? Ты вёл секс-переписки с несколькими альфами! И отсасывал им в туалетах на вечеринках… ты лгал мне, Луи, и у меня есть доказательства. Неужели тебе так трудно признаться, что это действительно было? Тогда о каком доверии, блять, может идти речь, когда ты сам ни черта мне не рассказываешь и лжёшь, глядя в глаза?! Омегу словно парализует, когда он закрывает дверь и смотрит на альфу остекленевшим от ужаса взглядом. На мгновение Гарри даже пугается, что перегнул палку, вывалив на Луи всю эту информацию, но уже меньше, чем через минуту Томмо моргает, приоткрывая рот, чтобы что-то сказать в своё оправдание, но вновь закрывает его. Мысленно Стайлс ударяет себя кулаком по лицу за свой мудачизм, видя, как его возлюбленный опускает взор в пол, всхлипывая. Закрыв лицо, Луи старается взять себя в руки, но, поняв, что ничего не выйдет, он вновь смотрит на Гарри, говоря: — Вот именно, Гарри, я ничего тебе об этом не говорил, ты ни хера об этом не знаешь. Я бы рассказал, я бы сам рассказал об этом, но я знал, что ты взбесишься! И, чёрт, да, возможно, я солгал в чём-то, но только потому что не хотел, чтобы ты расспрашивал меня обо всём этом, — Томлинсон уже даже не сдерживает слёз. — Потому что я сам себя ненавижу за то, что сделал, чтобы чувствовать себя омегой. — Луи… чёрт, Лу, прости… — Нет. Хватит, Гарри. Хватит, с меня хватит, я расстаюсь с тобой. Нам нужно всё переосмыслить. Выздоравливай. И Луи уходит, оставляя Гарри наедине со своими сожалениями, пока самого омегу съедает вина и злость на самого себя. Он не лгал Стайлсу, но он недоговаривал.. . .
Октябрь 29, 2021. Пятница
— Ты обязан пойти со мной на матч по баскетболу! — заявляет Зейн, хлопая ладонями по обеденному столу, из-за чего Луи едва ли не давится трубочкой от милкшейка, кончик которой он обожает покусывать зубами. — Прости. Но сам подумай, Лиам зовёт меня, а я не могу пойти один, потому что буду выглядеть глупо, а он мне, вроде как, нравится и… я знаю, что о многом прошу, но пожалуйста, Лу… Устало вздохнув, Томлинсон задумывается над его словами, потягивая коктейль. Он уже месяц не говорит с Гарри, а тот не пишет и не звонит, как омега и просил. Это должно расстраивать, учитывая, что они истинная пара, но всё очень даже наоборот. Стайлс, кажется, нашёл себе новую подружку, а сам Томмо чувствует себя лучше, чем когда-либо. Пару недель назад он стал подрабатывать, а его мама подала на развод с отцом, поэтому Луи смог вернуться домой сразу, как Трой укатил в Канаду, заявив, что не будет платить алименты. Так что можно сказать, что жизнь Луи налаживается, и он не позволит кому-то или чему-то изменить это. — Ладно, я пойду с тобой. Но если Лиам предложит тебе поехать куда-то тусить, и там будет Гарри, я никуда не поеду. — Ты не можешь вечно его избегать, — спорит Малик, состроив сочувствующее выражение лица. — Серьёзно, вы же истинная пара, вы не можете ссориться всерьёз. — Лью и Оливер буквально не говорят друг с другом сутками, когда ссорятся, а с Лиамом он вообще обрывает все связи и… — Сутками! Но не месяцами же! Ты же любишь его, как ты можешь видеть это, — он указывает пальцем в сторону кудрявого, которого окружило несколько омег и который мило флиртует с ними, — и не злиться? — Я сомневаюсь, что могу любить того, кто обвиняет меня в чём-то, даже не разобравшись. Гарри не тот, кем кажется. — Но и ты тоже, не забывайся. — Я и не забываюсь. Но я же не разбрасываюсь обвинениями! Из-за этих мудаков, которые фотографировали меня или рассылали то, что я им доверил, у меня и так проблемы с доверием, а Гарри сделал из всего этого хроническое недоверие. Потому что как только ты кому-то всё рассказываешь, тебя зовут шлюхой, а когда не делаешь этого — зовут шлюхой и обвиняют во лжи. Нахера тогда нужны все эти отношения, истинные пары и родственные души? Зейн на это лишь вздыхает, пожимая плечами. Ему это не особенно интересно, потому что они с Лиамом абсолютно точно не истинная пара и не родственные души, но они нравятся друг другу, и для них этого достаточно, чтобы встречаться. Конечно, он волнуется за Луи, и он очень хочет помочь, но ни Стайлс, ни Томлинсон слышать друг о друге не хотят. А сам Зейн пытался уговорить Лиама как-либо помочь ему воссоеденить «Ларри», но тот лишь устало вздыхал, говоря, что Гарри ни за что не согласится на это. И Луи тоже. Проблема в их упрямстве.. . .
Матч начинается так же, как и обычно — чирлидерши что-то выкрикивают в поддержку своей команды, прыгают, демонстрируют свою невероятную гибкость, а затем уходят на трибуны. Тогда-то и объявляют о выходе команд по баскетболу из обеих школ. И Луи старается не подавать виду, когда его взгляд падает прямо на Гарри. Потому что всё, что можно прочитать в глазах омеги прямо сейчас, — обиду и в какой-то степени разочарование. Но Гарри не видит его. Точно так же, как и на прошлых матчах, хотя Луи всегда садится на одно и то же месте, если его не занимают. Наверное, оно и к лучшему. Не будет повода уйти раньше времени… — Боже, Лиам так здорово выглядит в баскетбольной форме, — влюблённо проговаривает Зейн. — Думаю, он знает, — отзывается Луи, доставая телефон и отвлекаясь на него. — Эй, мы пришли посмотреть игру Лиама, а не поиграть в «Subway Surfers», окей? — напоминает Малик. — Я пришел потому, что ты позвал. Но я не говорил, что буду смотреть. Поняв, что спорить с другом бесполезно, Зейн закатывает глаза. Его начинает раздражать такое отношение Луи ко всему, что касается Гарри, но он упорно молчит об этом.. . .
Октябрь 30, 2021. Суббота
Кого волнует, что Хеллоуин лишь завтра? Никого, видимо, потому что уже в шестом часу вечера Луи и Зейн приезжают на вечеринку Лиама. На которую, к слову, Томлинсон совершенно не собирался, зная, что Стайлс точно будет там. Но было крайне сложно игнорировать данное событие из-за Малика, который не мог не пойти, но также не мог пойти один. Луи начинает жалеть, что вообще нашёл друга. И, казалось бы, что такого, — веселись да развлекайся! — но это крайне сложно делать, когда бывший флиртует и целуется с несколькими омегами подряд, время от времени смотря в сторону Луи. Это злит, это просто невъебенно его злит, поэтому он пьёт дешёвое пиво, надеясь, что получит алкогольное отравление и не будет ходить в школу. И плевать на собственный матч. Зейн удаляется к Лиаму, который общается с парнями из своей команды, и Томмо остаётся один в окружении танцующих и бесящихся сверстников. В очередной раз поймав на себе взгляд Гарри, омега принимает одно из самых тупых решений, которое только можно принять, — пофлиртовать с каким-нибудь альфой у Стайлса на глазах. Долго искать не пришлось, потому что какой-то из альф буквально влетел в него, начиная громко извиняться, стараясь перекричать музыку. — Всё в порядке, — отмахивается Луи, обворожительно улыбаясь парню, что всего на год младше него самого. — Ты Брендан, верно? Брендан Мюррей? — Да, — немного смутившись, отвечает парнишка. — А меня зовут Луи Томлинсон. — Я знаю, — на его губах появляется милая улыбка. — Вся школа знает. — И то верно… Не хочешь повеселиться? Ответа ждать не приходится, потому что в глазах визави загораются восторженные огоньки, хотя Луи не совсем уверен, из-за чего именно: из-за радости или из-за чёртовых бенгальских огней, которые зажёг один из омег класса на два младше. Но факт остаётся фактом, Луи здесь, Луи танцует и флиртует с Бренданом на глазах у Гарри, даже не смотря в сторону кудрявого. Но, понимая, что это совершенно не волнует Стайлса, Томлинсон приближается губами к губам застигнутого врасплох Мюррея, который, кажется, влюблён в него. Они не успевают поцеловаться, потому что кто-то неожиданно хватает Луи за руку, отдёргивая. — Какого?.. — Какого хера?! — альфа-голосом выпаливает Гарри, прожигая в Луи дыру взглядом, полным ненависти. — Я тебя спрашиваю! — Отвали от меня, — шипит Томмо, пытаясь вырваться из болезненной хватки. — Отвали, я сказал! Но Стайлс отказывается отпустить его, выводя из просторного зала и направляясь куда-то на второй этаж, всё ещё очень сильно сжимая руку Томлинсона, который всё также сопротивляется и пытается ухватиться за перила, пока кто-то из сверстников смеётся, наблюдая за происходящим. Луи и опомниться не успевает, когда Гарри заталкивает его в какую-то комнату с такой силой, что омега падает на пол, больно ударяясь рукой о ножку кровати. Подняв на альфу злой взгляд, Томмо невольно пугается — глаза кудрявого темнеют с каждой секундой всё больше, они уже далеки от тех светло-зелёных, что Луи знал. — Не подходи ко мне, — шипит омега, надеясь отползти от него, но альфа внезапно хватает его за волосы, смотря в глаза с ненавистью, пока Луи тяжело дышит, готовясь ударить его. — Поднимайся, — альфа-голосом командует Стайлс, отпуская его волосы и делая шаг назад, его трясёт. — Что? Да пошёл ты, — фыркает Томлинсон, поднимаясь на ноги и направляясь к двери, но Гарри с лёгкостью оттаскивает его от неё и бросает на большую постель. — Да что ты вытворяешь, уёбок?! Не смей прикасаться ко мне! — Не смей так говорить со мной! — Гарри нависает над ним, не прерывая зрительный контант. — Ты выводишь меня из себя уже месяц, Луи. Месяц! — О, да неужели? А ты чем занимаешься? Ты весь из себя белый и пушистый, да?! — Луи старается вырваться, но парень прижимает его руки к кровати, и омега не на шутку пугается. — И что ты сделаешь? Изнасилуешь меня? — Мне и не придётся, — выпуская феромоны, отвечает Стайлс и с настойчивостью грязно целует его. Пытаясь собраться с силами, Луи совершает несколько неудачных попыток уйти от прикосновений альфы, но у него ничего не выходит, а из-за столь родного запаха внизу живота всё приятно тянет, пока в трусиках становится влажно. Томлинсон готов разрыдаться, когда Гарри целует его с языком, а прикосновения перестают быть такими грубыми. Кудрявый больше не злится, а вот Томмо очень даже наоборот. — Я ненавижу тебя, — шепчет Луи дрожащим голосом. — Я ненавижу тебя за то, что ты сделал, ненавижу тебя за то, что ты делаешь. — Я знаю, я тоже ненавижу себя, — отвечает Гарри, и омега сам впивается своими губами в его губы, посасывая их и покусывая. — И тебя я тоже ненавижу за то, что ты такой… Луи лишь согласно кивает. Они оба полные кретины, раз позволили своим отношениям рухнуть буквально в первые недели их существования. Но они всего лишь глупые подростки, которые ничего не смыслят в отношениях, поэтому это было вполне ожидаемо. И тем не менее, то, как Томлинсон быстро избавляется от одежды, пока Стайлс делает то же самое, даёт им обоим надежду на то, что ещё не всё потеряно. Низ живота омеги вновь приятно тянет, когда он опускает взгляд на член альфы, а затем он смущённо прикрывается, за что Гарри ласково ударяет его по рукам, дабы он открылся ему. — Нет, не смотри, — просит Луи, обхватывая щеки парня, дабы вернуть его взгляд к своему лицу. — Я всё равно увижу, когда буду трахать тебя, тыковка, — с нежностью отзывается Стайлс, обхватывая его запястья и оставляя поцелуи на ладонях, прежде чем всё-таки взглянуть на причину столь сильного смущения. — И из-за этого ты так стесняешься? Растительность на теле — это нормально, детка, — успокаивает его Гарри. — Просто мне комфортнее так. — Мне тоже, но… — Луи запинается из-за смущения, потому что он раньше не представал в таком виде перед альфами. Он не такой невинный, это верно, но он девственник, и он никогда не обнажался перед альфами, а на всех тех фото лишь открытая грудь или его пятая точка в стрингах. — Поласкай себя, Лу, — говорит Гарри, слегка раздвигая ножки сидящего посреди кровати парня, и садится перед ним, подогнув ноги под себя. — Не стесняйся. Сделай это, и я сделаю тебе приятно сам. Хочу увидеть, как ты ласкаешь себя обычно, чтобы не сделать ничего лишнего самому. Ну же, милый… Нерешительно взглянув на него, Луи покрывается пунцовым оттенком, когда ложится на спину, смотря в потолок, чтобы забыть о том, что Гарри наблюдает за ним. Его пальчики касаются влажной дырочки, размазывая смазку и дразня самого себя, пока возбуждение продолжает расти. К удивлению Стайлса, омега не вставляет пальцы глубже, чем на две фаланги, почти не растягивая себя, но тихо постанывая. Когда Томлинсон начинает ласкать свой член, альфа останавливает его. — Перевернись на живот и встань в коленно-локтевую, — просит или, скорее, приказывает Гарри, чем вызывает в Луи новый прилив страха. — Зачем? — Делай, что говорят, будь умницей, я же не сделаю тебе больно. — Но ты уже сделал. Весь месяц делал, — напоминает Томмо, глядя на него, и Стайлс раскаянно смотрит на него в ответ. — За что? — Я не знаю. Меня выбесило то, как ты лгал мне всё это время. Неужели нельзя было сказать мне правду? Думаешь, я осудил тебя за то, что ты уже делал кому-то минет? Или слал свои полуобнажённые фотографии? Я думал, что мы всё друг другу рассказываем, а в итоге выяснилось, что ты лгал. — Я боялся, что ты осудишь меня за то, что я не дождался тебя, за то, что я позволил кому-то делать с собой то, что мог делать только ты… Прости меня… — садясь рядом с ним, проговаривает Луи. — А ты прости меня за то, что я был так груб с тобой всё это время… — отвечает Стайлс, рассматривая красные запястья и покраснение на плече. — Болит? — Немного… Гарри заботливо зацеловывает все ушибы, и Луи сам не замечает, как оказывается животом вниз, — настолько аккуратно кудрявый действует. Взволнованно взглянув на парня через плечо, Томлинсон прикусывает губу, немного вздрагивая, когда альфа слегка ударяет его по ягодице, говоря ему на ухо, чтобы он встал в ранее упомянутую позу. Закрыв глаза на смущение, Луи слушается, пока Гарри удаляется к своим штанам. — В твоих же интересах расслабиться для меня, тыковка, — предупреждает Стайлс, и Томмо с непониманием смотрит на него. — У нас нет смазки, поэтому если ты будешь напряжён, то твой организм не сможет выделить её достаточное количество. Расслабься. Достав презерватив из кармана, кудрявый вновь бросает вещи на пол, к остальным их с Луи вещам, а затем садится на кровать, поглаживая ягодицы омеги. — Мне не будет больно? — Я постараюсь, чтобы не было, но многое зависит и от тебя тоже, поэтому расслабься, иначе я порву тебя, — советует Гарри, лаская дырочку холодными пальцами, из-за чего Луи тихо пищит, вздрагивая. — Луи. — Прости… А никто не зайдёт? — Поживём — увидим, — усмехается Стайлс, и Томлинсон закатывает глаза. Им обоим не так важно, зайдёт кто-то или нет, но Луи немного переживает, что если сюда забредёт какой-то пьяный альфа, то его поимеют дважды. Или начнётся оргия. Луи не хочет быть частью хеллоуинской оргии. В какой-то момент Гарри буквально выбивает из его головы абсолютно все мысли, потому что проталкивает сразу два длинных пальца, и с уст омеги слетает неожиданный стон. — Всё в порядке? Ты настолько мокрый, что я могу войти в тебя без проблем уже сейчас… — Глубоко, — всхлипывает от удовольствия Томлинсон и невольно задыхается, когда Гарри растягивает его сфинктер, раздвигая пальцы прямо в нём. — Боже, прошу… Хаз, мягче… — Ты когда-нибудь растягивал себя? — интересуется Стайлс, глотая накопившуюся слюну, ему хочется вылизать его, хочется сделать ему максимально хорошо. — Ты делал это? — Нет, нет, никогда… — Снова лжёшь? — проталкивая третий палец, уточняет кудрявый, стараясь скрыть восторг, который приходит к нему, когда он чувствует, насколько омега перед ним узкий. — Не больно? — Немного, — признаётся Луи, тяжело дыша, — я не лгу… Чёрт, Гарри, этого слишком много… Вытащив пальцы из его текущей задницы, Гарри массирует сфинктер, вновь растягивая двумя пальцами, пока колечко мышц не оказывается готово и для третьего пальца тоже. У Стайлса уже не хватает терпения, его член болит, и он хочет поиметь Томлинсона прямо сейчас. — Боже, как глубоко… — стонет Луи, подаваясь назад и самостоятельно насаживаясь на пальцы. — Ты готов? — Да, — он хочет перевернуться на спину, но кудрявый не позволяет. — Так мне будет проще повязать тебя, — объясняет Гарри, и Луи испуганно смотрит на него. — Я больше не позволю тебе так себя вести. — Но… ты не можешь повязать меня! — спорит Томмо. — Не бойся, — по-доброму улыбнувшись, говорит Стайлс, всё ещё не открывая презерватив из-за неуверенности в глазах визави. — Я хочу повязать тебя и поставить метку, чтобы мы могли лучше понимать друг друга, детка. Ты же знаешь, как это работает… — Да, но я также знаю и о последствиях метки и вязки! Ты вообще видел статистику порвавшихся презервативов? Они могут рваться из-за узла! — Этот рассчитан на узел, перестань. Всё будет хорошо. Луи, я люблю тебя, и я хочу начать всё сначала. И я хочу знать, что ты останешься моим, несмотря ни на что. Луи несколько мгновений сомневается, но затем взвешивает все «за» и «против». Он злится на Гарри за то, как он поступал с ним весь этот месяц, но метка может всё изменить. Потому что Гарри больше не сможет ходить налево, а Луи не сможет врать ему в глаза. Он соглашается, потому что хочет нормальных отношений с ним. Услышав это, Стайлс открывает презерватив, раскатывая его по своей длине, а Томлинсон сглатывает от волнения. Член Гарри не толстый, но длинный, и это немного пугает омегу, потому что… его чуть не свели с ума одни лишь его пальцы… — А теперь вернись в коленно-локтевую, тыковка, — просит Стайлс, и Томмо смущённо выполняет просьбу. — Прогнись в спине немного… — Гарри мягко надавливает на его поясницу, подставляя свой пенис к текущему анусу. — Расслабься. Едва Луи расслабляется, как Гарри плавно толкается в него, постепенно заполняя его попку, и с уст парня сходит недвусмысленное «ах», когда буквально через пару мгновений их бёдра соприкасаются. Замерев, Стайлс поглаживает напрягшееся тело разгорячённого омежки, растирая испарину на спине и наклоняясь к нему, чтобы поцеловать в загривок. Положив руку на низ своего животика, Луи тяжело дышит от приятного, но крайне непривычного чувства заполненности. А затем Гарри начинает медленно двигаться, и Томлинсон стонет, ловя его за руку, которую он положил на его бедро. — Больно? — Нет, нет, просто… Погоди немного. — Я не могу, Лу, мы оба уже почти на грани, а ты должен быть на пределе, чтобы я мог поставить метку. Поэтому дай мне поиметь тебя… — Ты грубый, — жалуется Луи, отпуская его и прижимая подушку к себе, когда Гарри устанавливает достаточно быстрый темп. — Ах, чёрт, Гарри! — громко стонет Томмо, прогибаясь в спине ещё больше, когда член альфы проезжается по простате несколько раз подряд. — Блять, да, прошу… Дай мне больше, Хаз! Закрыв ему рот рукой, Гарри продолжает вколачиваться в возлюбленного, пока он не начинает плакать из-за сильной чувствительности. Только через минуту до него доходит, почему именно Луи становится таким чувствительным. — Ты кончил? — сбито уточняет Стайлс и опускает ладонь на его обмякший пенис. — Бля, Луи… Ты такой горячий, — он замедляется, лаская его сосочки и поглаживая член, чтобы возбудить его снова. — Давай же, представь, как ты кончишь второй раз прямо подо мной. Тебе нравится эта идея? — Да, — почти ничего не соображая, шепчет Луи и постанывает, тихо плача от невероятных ощущений. — Трахни меня, ох, прошу… Когда член омеги снова твердеет, Гарри целует его прямо в губы, прижимаясь грудью к его спине. Они оба мокрые и липкие, но это никого не волнует, потому что ещё через пару минут Стайлс повяжет его, поставит метку.. . .
Октябрь 31, 2021. Воскресенье
У Луи до ужаса болит голова, когда он просыпается на следующее утро. В квартире на Эллисон-стрит… В квартире, которая могла стать их с Гарри квартирой. Он лежит на раздвинутом диване, укрытый тёплым одеялом, пропитанным их со Стайлсом феромонами. Всё, что он помнит со вчерашнего дня, — секс с Гарри у Лиама дома и секс в машине Гарри, на который у Луи совершенно не было сил, поэтому это вышло крайне лениво, но нежно. Видимо, они собирались ехать сюда перед тем, как потрахались второй раз. Стыд овладевает Томлинсоном, когда тот понимает, что на нём совершенно нет одежды. Метка болит. И задница тоже. В квартире абсолютная тишина, Гарри здесь нет. Где он, чёрт возьми? Только Луи дотягивается до своего телефона, лежащего на соседней половине дивана, как до его ушей доносится звук ключа, проворачивающегося в двери, а затем в квартиру заходит Стайлс. В его руках пара коробок с пиццей и стаканчики с какими-то напитками, а через его плечо висит спортивная сумка. — Доброе утро, тыковка, — влюблённо улыбнувшись, говорит Гарри, разувается и проходит к столу, чтобы поставить еду на него, снимает с себя сумку и куртку и подходит к парню, оставляя поцелуй на его лбу. — Выспался? — Да… Когда я уснул? — Сразу после второго раунда, — заботливо проверяя метку, отвечает кудрявый. — Я заходил к тебе домой, чтобы взять тебе чистые вещи. — Спасибо, но как ты узнал, что я вернулся домой? — Зейн рассказал. Сходишь в душ? — Да… Да, хорошо. А мы же… предохранялись? Оба раза? — Да, а не нужно было? — шутит Гарри, и Луи морщит нос от мысли о том, что он мог бы залететь в семнадцать. — Иди в душ, а потом посмотрим фильмы, поедим. — Завернувшись в одеяло, Томлинсон поднимается с дивана, и Стайлс ловит его, чтобы обнять и поцеловать в лоб. — Прости меня за весь этот месяц. Прости меня, пожалуйста. Я был крайне не прав, Лу… — Я тоже был не прав… Прости меня тоже. Они мягко улыбаются друг другу и целуются, прежде чем омега всё-таки уходит в ванную. Возможно, они могут начать всё сначала.