Глава 1. Немного звезд на небе.
Нагато подозвал к себе Яхико и Конан. Они подбежали к нему, и он поманил их дальше, по дороге, где теперь стояли и прощались с Джирайей Орочимару и Цунаде. — Зачем мы идем туда? — выражала свое недовольство Конан. — Мы должны дожидаться Джирайю-сенсея здесь! — Перестань! Не называй его так! — осёк Нагато подругу. — Да объясни ты наконец что происходит! — потребовал Яхико. — Хорошо, — кивнул головой Узумаки и остановился. — Помните, вчерашний вечер, когда мы сидели у костра рядом с Цунаде? — Ну, да, — Яхико явно не понимал смыла рассказа. — У меня тогда не живот прихватило, а я следил за Орочимару и Джирайей, — отозвался Нагато, на что двое других детей весьма удивились, ведь Нагато всегда был на редкость тихим и правильным, а тут такое вычудил. — И вот что я узнал…--- ---
Ночью всегда тише, чем днем, а звуки, кажется, совсем ничего не удерживает. Нагато часто казалось, что это какая-то особая «техника» ночи. Но вот теперь, когда неожиданно дождь перестал литься с неба, ему приходилось применять всё свое мастерство сокрытия и осторожность, чтобы подслушать разговор того, кто решил их обучать. «Сенсей!» — почти с божественным преклонением произнёс мысленно Нагато, увидев вдали беловолосого мужчину. — «И тварь змеиная!» — так он тогда думал про Орочимару, который предлагал их убить. Двое мужчин явно осторожничали, и потому стояли молча друг напротив друга. Но что смысла вот так стоять? Нагато сразу заподозрил, что это неспроста. Он максимально скрыл своё присутствие и подкрался как можно ближе. — Скажи правду, — наконец, произнёс Орочимару. — Таки горишь желанием их обучать? Ни в жизнь не поверю! Сейчас ведь не до обучений и набора учеников! Не то время! И не то место! (последнее слово он выделил) — Может и время не то, да и место не «ахти», но я тут останусь ненадолго, — усмехнулся Джирайя. — И не препятствуй мне! Не имеешь права! — Хм, — хмыкнул змеелюд и скрестил руки на груди. — И что ты собираешься делать? — Обучу их немного и отправлюсь по своим делам, — легкомысленно ответил один из троицы черноволосому. — На то, чтобы их учить, нужны деньги, при том немалые! — подмечает Орочимару. — Знаешь, у тебя ведь их немного — ты всегда «проматываешь»! Даже сейчас, на войне, умудрился! — Ну, уйду сразу, как кончатся мои рьё! — и Джирайя отвернулся в сторону болота от цепкого взгляда Орочимару. — И сколько у тебя есть? — требует ответа змеелюд, на что Джирайя-сенсей называет сумму. — Тогда их, как я и сказал, убить гуманнее! Ты в своем уме? Чему можно научить за максимум месяц? Что с ними будет, когда ты уйдёшь? Ты дашь надежду, а потом просто бросишь на произвол судьбы! — Да не шипи ты! — Джирайя усмехается и делает шаг в его сторону. — Возможно, это будет лучший месяц в их жизни, а мне все равно однажды надо будет уходить. — Да подождут твои бабы и жабы! — взмахивает в недовольном жесте какой-то излишне эмоциональный Орочимару, что тогда удивляет Нагато, ведь при первой встрече именно этот человек показался таким холодным и жестоким. И даже теперь он говорит, что всех их проще убить. А ведь в самом деле ну не может же Джирайя-сенсей быть таким уж плохим. И оставить их так скоро? Да и даже если так, если оставит, то так надо. Или нет? — Посмотрим, — усмехается Джирайя. — В любом случае с вами я в Коноху не вернусь. В Деревне сами всё объясните — придумайте как соврать о моём отсутствии. — И не подумаю! Так и скажу, что ты обучаешь будущую армию против Конохи! — скрипит зубами Орочимару. — Да ладно! — со скепсисом произносит беловолосый мужчина. — Знаю, что не скажешь! — Скажу! — вновь шипит змеелюд, но видит, что реакции нет и как-то сникает. — Пошли домой! — Нет, я останусь тут! — Джирайя стоит на своём. — И, да. Я пробуду с ними недолго, а потом уйду. — В нашем мире проще сразу убить, чем давать ложные надежды, — негромко и раздосадовано произносит Орочимару. — Сегодня ночью, например, когда они уснут. И они не будут мучаться. И ты пойдёшь по своим делам — сам потом объяснишься в Конохе! — Не хочу объясняться с Цунаде по поводу своего ухода… — А, думаешь, она такая дура, что не поняла твоих истинных намерений? — вскидывается змеелюд и ладони его сжимаются в кулаки. — Ну, так хотя бы «поверхностные» приличия соблюдены, — пожимает плечами будущий писатель взрослых книженций. — В любом случае, уйду сразу, как только кончатся рьё и вы отойдёте на достаточное расстояние. А это где-то две недели-три, от силы. — Ну, будь по-твойму, — со злостью произносит черноволосый мужчина и стремительно отворачивается от Джирайи и ступает прочь. Но вдруг через несколько размашистых шагов он замирает, так и не поставив ногу на землю и медленно поворачивается к своему собеседнику. — А что если я тебя попрошу об одной просьбе взамен на то, что я отмажу тебя перед Конохой? — И что ты хочешь? — Джирайя скрещивает руки на груди. — Я хочу, чтоб ты обучал этих троих столько по времени, сколько необходимо для того, чтоб они смогли хоть немного постоять за себя, — выдвигает требование Орочимару. — Рьё я тебе оставлю. — Хм, ты уверен? Не так давно ты предлагал их убить, — подкалывает змеелюда жабий отшельник, когда тот из одной из печатей на теле достает свиток (с запечатанными рьё) и протягивает другу. — И до сих пор так считаю, ведь не уверен в том, что ты обучишь их достаточно, — шипит змеелюд и протягивает второй свиток другу. — Я постараюсь обучить их достаточно, — отвечает Джирайя, осматривая второй свиток с рьё. — Но больше, чем надо, я рядом с ними не задержусь. — В твоей «шиложопости» я и не сомневаюсь, — отвечает черноволосый мужчина угрюмо и идет прочь от Джирайи. Нагато следует за ним бесшумно, сам не понимая зачем. Он смотрит на то, как желающий убить их вскидывает голову и смотрит ввысь, в небеса. Там, в вышине, среди вечных облаков на мгновение появляется просвет и виден кусочек неба: на нём сияют огромные звезды их мира. Вокруг тишина, нет ни единого звука. — Нахрена я это сделал? В будущем ведь будут проблемы! — шепчет Орочимару и направляется в сторону костра, где сейчас сидят Цунаде, Конан и Яхико. Нагато понимает, что ему нужно спешно возвращаться к костру, чтоб не вызвать лишних вопросов.--- ---
Рассказ Нагато окончился. Яхико смотрел на него огромными от удивления глазами, как и Конан. — Бежим скорее к ним! Нам нужно попроситься в ученики к Орочимару-саме! — Конан быстрее всех соображала, когда дело касалось людей. И вот и теперь она поняла, что змеелюд, хоть и был человеком весьма жестким и холодным, но на деле представлял из себя более приемлемый вариант для ученичества. — И что мы ему скажем? — Яхико сразу напрягся, ведь «свежо еще придание» об желании Орочимару прирезать их всех. — Нас уже вызвался учить Джирайя, к тому же Орочимару отдал ему все деньги, есть ли смысл? Нас и так всему обучат. — Ты чем слушал? — вновь возмутилась Конан, злясь на Яхико, хотя обычно за ней этого не наблюдалось. — Он уйдет сразу, как ему приспичит! Он вообще почти сразу хотел нас оставить! А тут чужой человек за нас СТОЛЬКО заплатил! — Он нас убить предлагал, — насупился Яхико. — Ну и что! — Конан злилась всё больше. — Мало ли какое мы впечатление произвели на него? Да и мы действительно из двух враждующих деревень! Что тут было ожидать? Наш выход к ним за сухарями был почти что самоубийством! — Не шумите, — попросил Нагато. — Нам нет смысла оставаться здесь, в этой стране. Мы сироты, и как только Джирайя уйдёт, мы снова ими станем. А если мы отправимся с Орочимару, то у нас есть шанс закрепиться в той Деревне. Говорят, там климат получше и вода не всегда льётся с неба. — Не узнаю тебя, Нагато! Мы ведь все вместе хотели возвышения нашей страны! А ты предлагаешь уйти к врагам? Ты за сухари продался? — Яхико замахивается на друга, но тот неожиданно легко уворачивается и, подставив ему подножку, валит на мокрую после очередного дождя землю. — А я и не отказываюсь от своих слов! Но согласись, что изучив не только основы, у нас будет больше шансов привести в норму нашу страну? — Узумаки смотрит на друга с вызовом. — Соглашайся! Мы столько прошли вместе! Ничего, поживем немного и в Конохе! Подсмотрим у них новшества, которые потом принесем в свою деревню! Яхико насупился. Помолчал немного, но потом молча кивнул головой, принимая разумность предложения друга. — Теперь дело осталось за малым: напроситься в ученики к Орочимару! — с улыбкой произнесла Конан, смотря на двух рыжеволосых, которые все извалялись в грязи.--- ---
Змеиный саннин был несколько в шоке, когда трое сирот Деревни Дождя стали упрашивать его взять их к себе в ученики. — Мне не нужны ученики! — заявил он и сверкнул глазищами. — Пошли вон! Пойдём, Цунаде! — А мы за Вами пойдём! — дерзко заявила синеволосая девчонка и поджала дрожащие от страха губы. — Ничего, мы не будем обузами! Вы нас только обучите! — Вы же уже в учениках у Джирайи? — Цунаде возмутилась, смотря на трёх нахалов, которые ещё и «ломаются» после того, как их согласились обучать. — А мы не хотим учиться у того, кто согласился нас обучать в обмен на рьё и на обещание отмазать перед Конохой! — выпалил Яхико, запоздало сообразив, что сделал. — Кто? — прошипел змеелюд, нависнув над ними. — Кто из вас грел свои уши вчера ночью! — Я, — отозвался Нагато и чуть заслонил собой двоих друзей, что порядком струхнули при виде грозного мужчины. — Хм, — Орочимару на мгновение задумался. — И что ты мне предлагаешь, хитрая вошь? Сам лазал вчера за мной и следил, потом подговорил этих двух, проманипулировав ими так, что они требуют обучать, а ты стоишь в стороне и просто молчишь? А по-началу мне казалось, что лидер среди вас вот этот вот Яхико (чуть брезгливо отметил саннин), но я немного ошибся. А девка тут только с виду «нежная химе с цветочками из бумаги», хотя Цунаде в ней сразу раскусила сучку. Дети на его слова вскинулись, но тут же постарались взять себя в руки и благоразумно промолчали. — Мы будем стараться, — произнес Нагато и поспешил склониться перед Орочимару. — Возьмите нас в ученики, пожалуйста. — А зачем? Чтоб вы потом сбежали из Конохи и прискакали сюда? Вы хоть представляете сколько стоит вырастить человека? — вкрадчиво поинтересовался Орочимару, чуть разочарованно смотря на склонившихся перед ним детей, которые теперь все будут в грязи. Конан и Яхико, что давно приняли положение в пространстве такое же, как и Нагато, замерли, поняв, что он их раскусил. Но вот голову от грязной земли оторвал Нагато: — Вы правы. Мы так и хотели сделать. Но не потому что мы неблагодарные, а потому что нам небезразлична судьба нашей страны. Мы знаем не понаслышке что такое терпеть лишения. И мы бы хотели прекратить подобное для других людей, но мы не сможем это без знаний, и потому попросились в ученики, — честно признался Узумаки. — И ты так просто мне в этом признаешься? А не боишься, что я оторву голову тебе, а потом твоей подружке и вот этому импульсивному пацану? — интересуется Орочимару насмешливо улыбаясь. — Я не боюсь, потому что я ничего не замышляю против Конохи, — Нагато на мгновение замялся, подбирая слова, которые могли бы убедить стоящего перед ним человека. — Я прекрасно понимаю, что если мы станем Вашими Учениками, то уйдем вместе с Вами в Коноху. И, значит, будем жить там, и это место станет тоже нам домом. И его люди тоже — нашими. И я против войны между нашими деревнями, и я бы приложил все усилия, чтоб никто из двух деревень, что стали бы для нас домом, больше не стоял вот так, так мы, на коленях, и не просил об возможности быть защищенными и от своих шиноби, и от чужих у людей из вражеской деревни. — А ты не дурак, слова хорошо подобрал. А по началу я тебя забраковала, как «тормознутого», — усмехнулась Цунаде, разрушив установившуюся тишину. — И что ты скажешь на это, Орочимару? Змеелюд тяжело вздохнул и оглянулся по сторонам. Потом ещё раз вздохнул и вновь осмотрелся. — А что тут сказать? Джирайя уже смылся с моими рьё, а они остались тут рядом со мной, — констатировал он факт. — Вот засранец! — возмутилась Цунаде. — Давай его нагоним — он не мог уйти далеко. — Не стоит, — Орочимару ещё раз тяжело вздохнул. — Да хотя бы рьё вернём! Ты же ему просто колоссальную сумму отдал! — зашипела Цунаде. — А, — и змеелюд неопределённо махнув рукой направился по дороге в сторону Конохи, но потом остановился на месте, словно о чём-то вспомнив. — Чего замерли? Идемте, «ученики».