***
— Вот значит как… Любопытная миссия. — А то! Я тоже удивился, когда узнал. Кто бы мог подумать, что эти глупцы осмелятся на такое! — Царица, должно быть, была очень благодарна тебе за помощь в этом… деликатном деле. — Ха, это был мой долг, так что я должен был выполнить его. К тому же… она предложила щедрую награду. — Какую же? Чжун Ли подобрался на стуле, внимательно ожидая ответа. Его глаза почти блестели от любопытства. Так необычно… В сердце разливалось тепло. — … Любое желание. — Любое? — Ага. — И что ты пожелал для себя? Тарталья ловко подцепил палочками кусок мяса и с явным наслаждением отправил его в рот, чем вызвал немалое удивление у Чжун Ли — мало того, что он проделал это левой, единственной здоровой рукой, так еще и умудрился сделать это максимально изящно… Для Тартальи изящно, конечно — не уронив еду на стол или на себя. Тщательно прожевав кусок и «случайно» выдерживая театральную паузу, он проглотил его и только после этого заговорил. — Свободу. — … Свободу? Янтарный взгляд проследил за движением руки, откладывающей дорогие палочки для еды на стол. Тарталья подпер голову ладонью и встретился с ним взглядом. Тепло улыбнулся. — Теперь я могу делать что пожелаю. Меня могут вызывать на срочные миссии, как эту, или выдавать задания в том регионе, где я нахожусь прямо сейчас, но в остальном… Я могу отправиться туда, куда захочу. И никто обратно не потащит. — Значит… Ты можешь вернуться к семье и мирно жить с ними…? — Могу. Но не сейчас. — Почему…? Тарталья усмехнулся, выпрямляясь на стуле. Его сердце екнуло, но он старался не подавать виду. Он думал, что был готов к этому разговору, что все обдумал и твердо решился признаться… И это было так, но кое-что его смущало. Все это время Чжун Ли незаметно, с полной невозмутимостью на лице, таскал со стола кусочки мяса и подносил к груди, где их перехватывала драконья морда. Чуя запах мяса поблизости, существо высовывалось из-под одежды и шумно вдыхало воздух дрожащими ноздрями. А съев угощение от своего владельца, оно быстро скрывалось обратно, будто его здесь и не было. Чжун Ли был вовлечен в разговор, активно задавал вопросы и ждал ответов, но Тарталья чувствовал, что какая-то часть его разума сконцентрирована лишь на том, как прикормить питомца под одеждой. И как он мог в такой атмосфере признаться ему?! Средь бела дня, на улице, полной народу, да еще и когда объект его любви занят чем-либо помимо него?! В голову закралась странная мысль, что дракона-то он точно любит больше. — … Кстати, что это за дракон? Очевидная, ленивая и абсолютно наглая попытка сменить тему. — Это… — Твой питомец, да? Где ты его нашел? Драконы за каждым углом в бочках не сидят. Да еще такой маленький… Это детеныш ведь? Представить не могу, как ты вообще его… — Хм. Мы закончили обедать, я думаю. Хочешь сходить куда-нибудь еще? Удивительно, но план Тартальи сработал — дракон был его слабым местом. Не зря же он его прятал в первую встречу? Внимание Чжун Ли быстро соскочило с острого вопроса и переключилось на более обыденные вещи. Неожиданно быстро… За прошедший день они посетили много мест. Сходили на небольшое представление — короткую сценку об очередной легенде, написанной о Мораксе. Тарталья, честно, пытался слушать со всей серьезностью и вникать в сюжет повествуемой истории, но каждый раз, когда рассказчик описывал бывшего Архонта Ли Юэ огромным, как горы, и суровым, как сталь, он с трудом сдерживал рвущийся наружу хохот. Нет, конечно, Чжун Ли в образе бога был величав и могуч, но прямо сейчас это был тихий и неприметный глазу человек… Почти неприметный — безумно красивый и удивительно странный, засунувший руку под жилетку. Совершенно точно гладил своего дракона. И мило улыбался. Где же тут сталь? В любимой чайной Чжун Ли Тарталью поджидал сюрприз. «Особый чай», так он сказал. На вопрос — «Что же в нем особенного?» — он получил занятный факт. Этот чай любили местные, но иностранцам он казался слишком… Вычурным. Горьким. Будто только распробовав его множеством тщательных небольших глотков, можно начать чувствовать нежную сладость, как у меда. И местные любовно сравнивали этот чай с самим Ли Юэ — слишком пестрым, дорогим и шумным для туристов, но спокойным и приятным для самих горожан, привыкших к суете. Тарталья распробовал его. И с уверенностью мог заявить, что они ошибались. Для него этот чай больше всего походил на Чжун Ли. Не забыли они и заглянуть в антикварную лавку. Тарталья не знал, какими финансами располагал Чжун Ли все это время, но увидев, буквально, изголодавшийся по древностям взгляд, понял — почти никакими. Кошелек быстро опустел, а взгляд нового обладателя коллекционных безделушек стал не в пример счастливее, чем раньше. Тарталья в накладе не остался — видеть Чжун Ли, с удовольствием разглядывающего старую и подъеденную временем статуэтку некой мифической птицы, и слышать его мягкий голос, когда он увлеченно пересказывал миф — было дороже любых, самых огромных гор золота. Когда последние лучи солнца мазнули алыми красками по крышам домов, они отправились гулять вдоль многочисленных террас Ли Юэ. Закатное небо догорало вдали, облака темным пухом закрывали звезды. Среди огней отдыхающего города ярче всего сияли золотые глаза, осматривающие открывающийся с возвышенности вид. Ветер игрался с длинными волосами, доносил шум города и прохладу с моря. Запах цветов, пряных специй. Но больше всего Тарталье хотелось ощутить иной запах. Движение руки, легкое, до дикости опрометчивое — прядь темного, но переливающегося светом шелка волос оказалась между пальцев. Глубокий, размеренный вдох. Запах свежей земли, соли, благовоний. Удивленный взгляд Чжун Ли. Дрогнувшее сердце. Замерший выдох. Он не оттолкнул. — Ты теперь живешь здесь…? — Да. Что-то не так? — Н-нет, просто… Как-то это… Это был не просто дом. Целый павильон. Дорогой и роскошный. Небольшой по размерам для такого рода постройки, но с присущим размахом изысканности. Выполненный в похожем на Ли Юэ стиле, находящийся в отдалении от прочих домов в чайнике. Да, он находился в чайнике. И был настолько скрыт от взгляда посторонних, что Тарталья не заметил его ранее от слова совсем. В густом лесу и со всех сторон окруженный горной грядой. Как Итэр вообще согласился возвести подобное, пусть даже для друга? Внутри был довольно компактный, светлый холл, украшенный искусно выполненными полотнами с различными пейзажами Ли Юэ. Пол устилали мягкие ковры, на которые было слишком страшно наступать — того и гляди, промнутся под весом, а у стен стояли полки с диковинными безделушками и артефактами в витринах. Чжун Ли… Он выпросил Итэра сделать ему галерею, чтобы выставлять свою коллекцию напоказ, не иначе. — Сюда. Тарталью пригласили зайти в одну из дверей. И он пошел следом, совершенно не задумываясь. Только споткнулся о свою же ногу, когда понял, куда его привели. Спальня. Душа испугалась и мигом сбежала в пятки. — П-почему сюда? Я думал, мы можем посидеть где-ниб-… Рука Чжун Ли мягко ухватила его за подбородок. Глаза сверкнули янтарем, выжидающе заглядывая в самую глубину души, сердца, мыслей — сути Тартальи. Пытались вытащить наружу все, что скрывалось внутри. Плавили… — Ты против? Или… твои раны болят? — Я… Смущенно опустил взгляд. Этот человек… Этот бог хоть понимал, насколько соблазнительно он себя вел и выглядел? Конечно, Тарталья был за, всеми руками, ногами и еще кое-чем. Кто бы вообще отказался от подобного предложения от любимого человека?! Одежда Чжун Ли шевельнулась. Из-под жилетки показалась любопытная морда дракона. Голубые глаза глупо уставились на Тарталью, медленно моргая. И тогда он опомнился, вспомнил, зачем вообще приехал в Ли Юэ. Нет, вновь получить такое внимание от Чжун Ли было неожиданно приятно и он не хотел отказываться, но… Он убрал чужую руку от лица. Нежно приобнял за талию и проводил до кровати, усаживая на неё. Дежавю. Только в этот раз он встал на одно колено перед ним. И заговорил. Спокойно, тихо. Ласково настолько, насколько только мог. — Чжун Ли… Я здесь не ради этого… Нет, в смысле, этого я тоже хочу, но… Золотой взгляд дрогнул, свечение начало угасать. Разочарование? Неужели ему действительно нужно это…? Или только этого он и хотел от него…? Вновь желал близости с ним, но было ли что-то кроме этого…? Что, если чувства были лишними…? Смешно, но он ясно прочувствовал ту боль, которую испытывали собственные поклонники и поклонницы Тартальи — его влюбленность прямо сейчас была никому не… Тарталья встрепенулся, дал пощечину своим страхам и одернул себя от странных мыслей, лезущих в голову. Глубоко выдохнул. Продолжил свою речь — несмотря ни на что — он признается. А там будь, что будет. — … Я долго думал над тем, что тебе сказать… И, если честно, так и не придумал, ха-ха. С чего мне начать…? С того, что ты… Красивый, наверное…? М, то есть, ты точно красивый. Когда я впервые увидел тебя, то подумал, что ты даже слишком красивый, ха-ха-ха… У тебя красивые глаза. Когда ты смотришь на меня, у м-меня… Замирает сердце. Не только глаза, ты весь безумно красивый. Как ты выглядишь, как ты себя ведешь — я не могу налюбоваться на тебя. Я не могу перестать восхищаться тобой. Твоим умом, твоей силой, твоим голосом. Когда я слышу твой голос — я просто утопаю. Ты величественный. Ты прекрасный. Ты безумно милый. Я готов всю жизнь баловать тебя, я хочу, чтобы ты никогда ни в чем не нуждался. Я хочу видеть тебя каждый день. Слышать твой голос, обнимать, ощущать твое тепло. Хочу отправиться с тобой на край мира, посетить вместе каждый угол Тейвата, если только ты захочешь. Хочу становиться сильнее вместе с тобой. Хочу показать тебя родне, познакомить — с каким замечательным человеком я встретился. С самым благородным, красивым, милым и самым… Любимым. Я никогда и никого так сильно не хотел, как тебя. Я никогда никого так сильно не любил… Как тебя. Я… Люблю тебя. И хочу быть с тобой… Всегда. Выдох. Вдох. Дрожащие пальцы, вспотевшие ладони. Шум крови в ушах и содрогающееся в груди сердце. Он сделал это. Он наконец сказал то, что давно было в его мыслях, что цвело в душе, что заставляло мечтательно смотреть на мир, который заполнил собой Чжун Ли. В груди одновременно легко и невыносимо тяжело. Больно и приятно. Не дышит — смотрит в не моргающие янтарные глаза. Ожидание, подобное вечности. Стук сердца… Чужого. Сердце Чжун Ли гремело так, что было слышно. Его глаза блестели, губы приоткрылись и… — … тоже. — М? — … Я тоже. Люблю тебя. Улыбка. Самая честная и яркая, которую когда либо видел Аякс… И Чжун Ли. Оба улыбались. Стрела — прямо в грудь. Он смог. Они смогли. Его чувства приняли и ответили. Взаимностью. А разве что-либо еще важно? Мир, созданный ими и только для них — спальня, в которой они находились, пространство между ними, воздух, которым они дышали вместе — все личное, сокровенное, разделенное на двоих. Разве что-то было кроме них сейчас? Их сердец, бьющихся в одно время, их тел, существующих рядом, жизней, готовых тесно переплестись. Быть неразлучными. Быть любимыми. Чувствовать и знать — «он рядом». Чжун Ли первым склонился к нему. Поцеловал. И Тарталья ответил. Больше он не сомневался. Целовал нежно, страстно, позволил губам выразить все то, что он не смог выразить словами. Красноречиво. Ярко. Уверенно. Нежно. Провел рукой по шее, к затылку, зарылся пальцами в волосы и сжал. Больше он не отпустит. Не покинет его. И не даст покинуть. Будет рядом, столько, сколько сможет. Всегда. Он принял тепло в груди. Поделился им. Его приняли. Он позволит себе гореть. Будет согревать или плавить собой, столько, сколько потребуется. Теперь он знает — его любят. Тарталья плавно поднялся, укладывая Чжун Ли спиной на кровать и нависая над ним, не разрывая поцелуя. Рука, взявшая на себя весь вес тела, едва дрожала от напряжения, но он не обращал на это внимания, продолжал мягко сминать его губы в своих. Ему так хотелось подарить Чжун Ли все, что он только мог. Всю нежность и любовь, теплящиеся в душе, всю страсть и желание, распаляющие тело. — … Чайльд… Чжун Ли оторвался от поцелуя, чуть задыхаясь. Шептал — тихо и нежно. Смотрел в глаза. Любяще. — Зови меня Аякс. Это мое… настоящее имя. — Аякс… Смешок. Задрожавшие ресницы. Как же приятно было слышать свое имя, произнесенное им. — Аякс… Я люблю тебя. Слова, сладкие как мед, коснулись его слуха и растопили разум. Тарталья вновь припал к губам, немного нетерпеливо, чувственно и торопливо коротко поцеловал, сразу же сползая к шее. Чжун Ли под ним прерывисто задышал, откидывая голову назад и подставляясь под ласковые касания губ. Тарталья оцеловывал кожу под челюстью, спускаясь все ниже, к вороту рубашки… Пока его собственной шеи не коснулось что-то прохладное. Он резко отпрянул, опуская взгляд вниз. — Чт-… А… Пара любопытных голубых глаз уставилась на него, а пухлая лапка хлопнула по щеке. Он совершенно забыл о маленьком драконе, которого Чжун Ли все время таскал с собой. Возбуждение немного рассеялось, уступая место смущению. — Ха… Ха-ха-ха! Ох… Под удивленным и немного обеспокоенным взглядом Чжун Ли, Тарталья рассмеялся и перекатился на правый бок, обнимая того здоровой рукой. Прижался лбом к голове, нежно зашептал у самого уха. — Совсем забыл про него, представляешь? Ха… Давай… Просто полежим вот так. Ты же не против? — … Нет, не против. В голосе Чжун Ли пробежала нота разочарования, но Тарталья этого не заметил. Он прикрыл глаза, прижимаясь к нему и мечтательно думая о будущем. В конце концов, он еще поймает момент, когда рука полностью восстановится, а дракона получится спихнуть куда-нибудь подальше. И вот тогда он даст Чжун Ли всем телом прочувствовать его любовь… А сейчас ему было вполне достаточно ощущать чужое тепло и перекатывать в мыслях все произошедшее, вспоминать теплый голос Чжун Ли, мягко зовущий его по истинному имени. О большем счастье сегодня он и не мечтал.***
Тихий вздох. Чжун Ли взглянул на Аякса, посапывающего рядом с ним. Рыжие волосы взлохматились, алая маска съехала на бок. Теплое спокойное дыхание, щекочущее шею. И едва заметная сонная улыбка на его лице. Чжун Ли был счастлив. Впервые за долгие года своего существования он вновь почувствовал себя живым, настоящим. Но… Все это время, пока Аякса не было рядом, а он носил детеныша, в его голову закрадывались тревожащие мысли. Сначала, осознав свою любовь к этому молодому юноше, он печалился — тому было незачем возвращаться в Ли Юэ. Чжун Ли готовил свое сердце поглотить эти чувства, запечатлеть любовь глубоко в душе и запечатать её там. Он был готов всего себя посвятить своему детенышу, заботе о нем, и отправиться в путешествие с Итэром — посмотреть на мир самому и помочь Путешественнику с его целями, отплатить за оказанную ранее помощь. Но что-то все еще держало его в Ли Юэ. Чжун Ли попросил задержаться, совсем ненадолго, сам не зная — для чего…? И ответ не заставил себя ждать, Чайльд… Аякс вернулся. И более того, признался ему в чувствах. Чжун Ли улыбнулся, погладив рыжую голову и нежно поцеловав в лоб. Этот молодой человек удивлял его все больше. Приятно удивлял. С самого знакомства он всколыхнул застывшие во времени чувства и эмоции Чжун Ли, вернул былой интерес к людям, к сражениям, даже подарил новый, ранее неизведанный мир плотских наслаждений… Не говоря уже о маленьком потомстве. — Мрк? Детеныш дернулся, почувствовав мысли родителя, и мордой ткнулся в его щеку. — Тише… Не разбуди его. Рука потянулась к мордочке и нежно погладила. Дракон тихо заурчал под ладонью, вызывая теплый отклик в душе. Чжун Ли бесконечно сильно любил свое дитя, унаследовавшее от Аякса цвет глаз… Только вот сам Аякс этого не знал. Откуда он вообще мог взять мысль, что это был и его детеныш? Для него, обычного человека, молодого парня, даже сама мысль, что он мог быть отцом не человеческого дитя, а драконьего… Чжун Ли вздрогнул. По его коже пробежались мурашки. Он не хотел думать об этом, но понимал, что рано или поздно Аякс потребует ответа — что это за создание? И если придется рассказать ему правду… Разве он не захочет избавиться от него, от маленького дракона? Люди всегда были крайне жестоки, когда речь заходила о том, чего они не понимают. Развязывали войны против непохожих на них «чужаков», нападали на других существ, которые отличались от них, но были совершенно разумны и миролюбивы. Даже друг друга, таких же людей, как они сами, могли не щадить, если под угрозой оказывалось нечто важное для них. Аякс был все же человеком. Юнцом. Молодым, нетерпеливым, самоуверенным. Что он сделает, когда узнает…? Пусть он и любит Чжун Ли, но примет ли он их детеныша с той же любовью…? Чжун Ли думал, что нет. И боялся того дня, который должен будет наступить рано или поздно. Если перед ним встанет выбор, сохранить любовь Аякса и избавиться от дитя, или навсегда потерять любимого и скрыться с драконом в руках… — Мрк…? Драконыш лизнул руку, поглаживающую его. Он чувствовал беспокойство своего родителя, но не мог различить, о чем именно тот думал. — Пойдем, погуляем немного. Чжун Ли аккуратно поднялся с кровати, стараясь не разбудить Аякса — убрал с себя его руку, невесомо поцеловал в уголок губ. Ему нужно было время, чтобы все обдумать и принять верное решение.***
Тарталья сонно разлепил глаза, когда почувствовал, что сломанная рука затекла. Вместо ожидаемого прелестного лица Чжун Ли он увидел пустоту. Поднялся и сел на кровати, оглядываясь. Он не заметил этого раньше, даже не обратил малейшего внимания, но комната была выполнена в очень странном стиле. Кровать застилал красный шелк, стены — длинные полотна той же ткани. На полу он нашел несколько монет, будто бы выпавшие из кошелька и оставленные там до лучших времен. У Чжун Ли оказался весьма… Специфичный вкус. Тарталья еще пару минут осматривал комнату, пока наконец не решил поискать Чжун Ли. Несколько других дверей в здании вели в уборную, кладовую, рабочий кабинет и в еще одно помещение, назначение которого не было ясно. В полупустой комнате небольшого размера стоял… Алтарь? Пьедестал, на котором как величайшее сокровище покоились темные осколки чего-то. Тарталья подошел ближе и присмотрелся. — … Скорлупа? Больше всего это было похоже именно на скорлупу большого яйца. Возможно это оно и было — на ум сразу пришел маленький дракон, с которым Чжун Ли был неразлучен. Тарталья нахмурился. Он думал, что дракона нашли в путешествии, но вот то, что он вылез из яйца немного меняло ситуацию и даже усложняло. Он никогда не слышал о живых драконах на территории Ли Юэ, а без присмотра родителя яйцо бы не сохранилось в этом жестоком мире. Каким же образом оно оказалось у Чжун Ли…? Из холла послышался тихий и робкий стук. Тарталья удивился, кто мог прийти к Чжун Ли так поздно? Если он не ошибался, на дворе уже была глубокая ночь. Он открыл дверь. За ней стоял стоял мелкий слуга, Сяо, осматривающий Тарталью с ног до головы. Его взгляд задержался на помятой одежде и взъерошенных рыжих волосах. — … И? Что ты тут делаешь? — А, кхм. Малец замялся, краснея, начал бормотать, отводя взгляд в сторону. — И-Итэр сказал зайти и… Помочь Господину… Хм… В-в общем, я здесь, чтобы забрать Молодого Господина. Ему не следует видеть… непотребства… Погоди, ты же достаточно благоразумен, чтобы не… — О чем ты? Какого еще господина, «молодого»? У тебя их что, двое? — А… Ха, глупец. Неважно, просто позови моего Господина, я поговорю лучше с ним, чем с тобой. — М, насчет этого, я как раз хотел спросить у тебя, не знаешь ли ты, куда он мог пойти? — … О чем ты? Разве Господин не с тобой…? — Нет, ушел куда-то. Вот я и спра-… — Идиот! Глупец! Сяо дернулся всем телом, хватая Тарталью за грудки и злобно шипя ему в лицо. — Как ты мог позволить ему уйти куда-то одному, когда он так слаб?! — С-слаб? Это Чжун Ли слаб? Ха-ха, ты совсем его… — Тупой человек! Он слаб прямо сейчас! Если на него нападут… Ох, н-нет… Нужно найти… Скорее! Сяо бросил Тарталью из хватки и убежал в сторону главного здания. — Что за бред… В душе стало неспокойно. Этот малявка точно плохо знал Чжун Ли, иначе бы понимал, что тому труда не составит разобраться с любым противником… С другой стороны, разве не этот слуга был с ним все это время? Может это Тарталья чего-то не знал? Вдруг у Чжун Ли было ранение или недавно перенесенная болезнь, если это вообще возможно? Что если он действительно был в опасности, ослабленный, неспособный дать отпор в случае чего…? Страх иголками пробежался по коже. Он сломя голову рванул вслед за Сяо. — Фух… Нашли что-то? — На торговой площади его нет. — В Банк он тоже не заходил. — Ох… Куда же он мог пойти… Итэр посмотрел на Сяо, взволнованно оглядывающегося по сторонам и на Тарталью, едва заметно кусающего щеку от волнения. — Так, я вернусь в бюро, на случай, если он придет обратно. Сяо, проверь еще какие-нибудь места, где он уже бывал раньше, пробегись по крышам, так будет виднее. — Хорошо! Выкрикнул он, с легкостью взбираясь на крышу ближайшего к ним дома и скрываясь из виду. Итэр повернулся к Тарталье. — А ты… Есть какие-нибудь памятные места на примете? Где вы ходили на свидания или вроде того? — Кхм… А. Точно… Нет. Быть не может. Он бы туда не пошел, это же далеко, да и что там делать ночью… — О чем ты? — … Мы как-то раз выбирались за город, чтобы прогуляться по руинам. Но это было давно, зачем ему идти туда сейчас…? — Иди и проверь, вдруг он там. Нужно найти его… — Итэр, объясни. Почему он в опасности? — Это… Не то, что я могу тебе сказать. Спроси у самого Чжун Ли, когда найдешь его. Все, иди скорее! Путешественник толкнул его в спину, а сам развернулся и побежал в сторону похоронного бюро. За городом было тихо. В небе едва начинался рассвет, медленно светлеющий у границы горизонта. Тарталья быстро шел в направлении руин, внимательно осматриваясь по пути. В его голове роились страхи, нагнанные волнением Итэра и Сяо. А также сожаление — было нечто, о чем он не знал, нечто, что Чжун Ли скрыл от него, а сам Тарталья не заметил. Как он мог быть таким слепцом? Неужели любовь настолько затуманила его разум, что он упустил из виду нечто настолько важное…? Внезапно, он остановился. Земля под ногами едва ощутимо вздрогнула, но Тарталья всегда узнает… — Там… Он свернул в лес, откуда проблесками гео-энергии маячила сила Чжун Ли, сотрясающая земли вокруг и немного отдаляющаяся куда-то. С каждой волной вибрации в ногах он ускорял шаг, пока не сорвался на бег. Деревья вокруг слились в пятно золотой краски в глазах, он несся вперед, пока перед ним не показался небольшой холм. На нем стояла пара каменных колонн, возносившихся к небесам. Среди них мелькали силуэты — пара геовишапов и… — Чжун Ли!!! Тарталья не задумываясь ломанулся вперед. На ходу призвал водный клинок — всего один. С сожалением в душе проклял свою беспомощность и бесполезность, висящую тяжелым грузом сломанной руки. Подбежал к ближайшему противнику и резанул по каменной броне. Эффекта почти ноль — существо лишь дернулось от испуга и укатилось кубарем в сторону. Через открывшуюся дыру в окружении, Тарталья подбежал к Чжун Ли, едва стоявшему на ногах, оперевшемуся на копье. — Чжун Ли! Ты ранен?! Коротко осмотрел его. Одежда была порвана местами, из неглубоких царапин на коже сочилась кровь. Дыхание сбито, отяжелело от усталости. Одна рука прижата к груди, прикрывая выглядывающего наружу дракона. — Как ты так умудрился?! Зачем ушел?! Ты совсем…?! — Сзади! Не успел он обернуться, как увидел летящую в него когтистую лапу монстра. Мгновение, и она почти достигла его лица, как вдруг перед ним раскинулся щит золотого света. Один удар — лапа отскочила в сторону и геовишап завалился на спину по инерции, а золотое сияние треснуло, распавшись пылью на траву. Позади послышался болезненный стон. Вмиг ослабевший Чжун Ли осел на землю, задышав еще тяжелее. Его сил едва хватило, чтобы отразить всего лишь одну атаку. Как он вообще смог выжить?! Тарталья почти пылал от гнева. Он был зол на Чжун Ли, которому вздумалось уйти куда-то глубокой ночью, никому не сказав. Был зол на себя, на свою тупость, на свою беспомощность и невыносимую слабость. Был зол на гребанных геовишапов, которые осмелились напасть на его любимого бога! — Чжун Ли! Уходи отсюда! Я отвлеку их, заберись повыше и слети вниз, к дороге, там безопас- — Н-нет! Хах… хах… не торопись! Посмотри… Их броня… Тарталья бросил взгляд на уже поднявшегося геовишапа перед ним. Чжун Ли был прав. Прочная броня покрылась трещинами, камень был на грани раскола. Не хватало лишь нескольких мощных ударов, которые бы пробили и её и плоть под ней. Шанс был. Неизвестно, какими силами Чжун Ли смог это сделать, но Тарталья подозревал, что дело было в колоннах. Под их смертельно опасной вибрацией было достаточно сдерживать противников, пока их броня не треснула бы, а после добить в уязвимые места — копье могло отлично справиться с этим, не подвергая владельца опасности. … И тут пришел Тарталья, вынудивший потратить остаток сил не на обновление колонн, а на его защиту. В его душе в новой силой вспыхнула ненависть к себе. Прямо сейчас он не мог использовать глаз порчи — это грозило ему открытием старых ран и быстрой позорной смертью на глазах у Чжун Ли. Поэтому он собрал все свои чувства, желание защитить себя и партнера, и желание уничтожить нападающих, воплощая их в воде — широкий двуручный клинок, вобравший тяжесть его эмоций и воды. — Аякс… Чжун Ли с замиранием сердца наблюдал, как его любимый, превозмогая боль, отразил тяжелый удар геовишапа, выставляя клинок перед собой как щит. Вода в лезвии колыхнулась на мгновение, расплывшись формой, но быстро собралось воедино, следуя сильной воле своего владельца. Геовишап вновь качнулся от собственного же удара, открывая брюхо для контратаки. Тарталья не долго думал — уже занес клинок за спину, готовя широкий удар по дуге. Треск костей и предельное напряжение мышц. Единственная здоровая рука с трудом могла выдержать прилагаемую силу и тяжесть оружия, но это не останавливало Тарталью, нацеленного только на одно — на победу. Развернувшись всем телом, он вложил максимум той силы, которую мог себе позволить — широкое лезвие проехалось по тонкому, уже треснутому панцирю геовишапа и раскололо его окончательно, прорубая себе путь до плоти, внутренностей и костей. Глубокая зияющая рана — осыпающийся осколками камень и упавший монстр, безжизненно скатывающийся с холма. — Фух… Тарталья улыбнулся, мысленно празднуя свою победу. Пока его током не пробило осознание. Их двое. Он почувствовал движение сбоку, но уже не мог быстро вскинуть клинок — мышцы свело судорогой, а времени до предполагаемого удара осталось ничтожно мало. В момент, когда он уже готовился отпрыгнуть в сторону, попытаться хоть как-то избежать атаки… Металлический скрежет пронесся у самого уха — лезвие копья скользнуло по лапе, несущейся в Тарталью, отклоняя её в опасной близости от головы. Чжун Ли болезненно простонал, заваливаясь вперед, прямо в сторону геовишапа — в теле совсем не осталось сил, ноги подкосились, а рука, державшая копье, обессиленно повисла. Прежде, чем второй удар прилетел в Чжун Ли, Тарталья ухватил его за талию и бросился с ним в сторону, падая на траву. В падении он приземлился на сломанную руку, проглотив вскрик боли. Обняв Чжун Ли, он посмотрел в его лицо. С висков катились капли пота, дыхание ослабело, стало поверхностным, взгляд чуть расплылся — он выглядел так, будто готов вот-вот потерять сознание. Но даже так, он продолжал рукой прикрывать дракона, беспокойно всматривающегося в его лицо и издающего жалобные урчащие звуки. В голубых глазах Тарталья увидел… Осмысленность. Не успел он подумать, как маленький дракон вырвался из ослабевшей хватки Чжун Ли, выполз из одежды и на коротких пухлых лапах, спотыкаясь, выбежал вперед, становясь между ними и геовишапом, несущимся в их сторону. — Н-нет, малыш!!! Чжун Ли дернулся всем телом, пытаясь ухватить убегающего дракона, но смог лишь упасть на траву, протянув к нему дрожащие руки. Тарталья двинулся вперед, пытаясь сделать это вместо него, но понимал, что было уже слишком поздно. Геовишап находился слишком близко, а дракон слишком далеко. И как только маленькое голубоглазое создание пострадает от столкновения, Чжун Ли будет следующим. Глаз порчи сверкнул фиолетовыми искрами. Это был последний, единственно верный способ… В голове замелькали воспоминания. Родной дом, семья. Темнота бездны, ужасная сила. Служба в фатуи, Царица. Первая миссия. Самая сложная миссия. Люди, которых он повстречал. Люди, которых он убил. Ли Юэ. И… Чжун Ли. Тот, которого он полюбил, и тот, который полюбил его в ответ. Ради него… Можно было и умереть. Это было бы неплохо. До первого столкновения оставались мгновения. Молнии, едва выпущенные из глаза порчи, начали формировать оружие в руках, искрясь силой и оставляя крохотные трещины в коже на ладони. Тарталья уже приготовился совершить молниеносный скачок вперед, чтобы откинуть геовишапа и уничтожить его… Но его взгляд ослепило золото. Это был барьер из чистейшей гео-энергии, возникший прямо перед монстром, между ним и маленьким драконом, который подобно озлобленной кошке выгнулся своим длинным телом и грозно, громко рыкнул, насколько позволял его возраст. — Ра-ар!!! Вопреки ожиданиям, щит выстоял, не треснул и даже не шелохнулся. Геовишап отскочил от него, как мяч от стены, далеко отлетев и пропахав собой землю. Тарталья ошарашенно раскрыл глаза. Бросил взгляд на Чжун Ли, удивленно застывшего с протянутой вперед рукой. Его волосы, обычно сверкающие при использовании сил, сохраняли молчаливую тусклость. Если это сделал не он… То… Быстрее мыслей в голове по телу пробежала дрожь. Земля содрогнулась. Прямо под поваленным геовишапом всколыхнулась трава и подпрыгнули мелкие камни — тело монстра подкинуло вверх, а из брюха, обращенного к небу вырвался каменный шип, с легкостью пробивший броню со спины и прошивший тело насквозь. Несколько секунд бесполезных трепыханий, и монстр безжизненно замер, подобно каменному изваянию. Это был конец. Молнии распались искрами из рук Тартальи, так и не успев обрести полную форму и силу, но все-таки опалив ладони. Он медленно расслабился всем телом, напряженно выдыхая. И уставился на маленького дракона, внимательно приглядываясь. Его рыжий мех на кисточке хвоста и вокруг шеи слабо мерцал и переливался золотым сиянием. Барьер гео-энергии распался и свечение угасло. Это был он. Мурашки пробежали по коже. Этот маленький дракон призвал барьер, который не уступал по прочности барьеру Чжун Ли. Это маленькое создание призвало каменный шип, слегка неровный и кривой, но все-таки подозрительно похожий на каменные колонны Чжун Ли. Что, черт побери, произошло? Драконыш вильнул хвостом и подпрыгнул на месте, будто радуясь своему успеху. Он гордо вышагивал короткими лапами по траве, возвращаясь к Чжун Ли. Довольно уркнул и лизнул его в щеку, притираясь к шее. — Ах… Ты… Напугал… Меня… Голос Чжун Ли дрожал, как и руки, обнявшие дракона и притянувшие к телу. Он уселся на земле, прижимаясь к существу. Плечи дрожали, а прерывистое дыхание выдавало подавляемые всхлипы. Тарталья… Никогда не видел его таким. Слабым, уязвимым, испуганным. Ему хотелось дотронуться до него, обнять за плечи, успокоить и сказать — все хорошо, они живы, никто не пострадал. Рука сама потянулась к нему… И Чжун Ли, почувствовав это, вздрогнул, обернулся. В его глазах действительно были слезы. Он со страхом смотрел на Тарталью, поджимая ноги к себе и закрывая дракона собой. — А-Аякс… Прости… Пожалуйста, прости меня. Ты… Т-ты никогда не был виноват… Я… Это все из-за меня. Злись на меня, но… Не… Не убивай его… Аякс… — Чжун Ли… — Просто… Позволь уйти с ним… Отпусти и… — Чжун Ли! Он вздрогнул от крика, испуганно глядя в синие глаза. Тарталья ухватил его за плечо, и тихо, но очень внятно говорил. Его сердце дрожало от волнения, билось в груди, желая вырваться наружу, но он держался, сохранял спокойствие и уверенность в голосе, чтобы не сделать только хуже. — Чжун Ли… О чем ты говоришь? Почему я должен убить его по-твоему? Объяснись. — Э-это… Он… — Ну? — … твой. — Что, мой? — … Молчание. Слова отказывались выходить изо рта Чжун Ли. Он будто смущался, стеснялся и боялся одновременно, опустил взгляд вниз, на дракона, который дергался в его руках. Набрав побольше воздуха в легкие и смелости в голосе, Чжун Ли повторил. — Твой. Янтарные глаза с узким зрачком посмотрели на Тарталью. Заглянули в глубину его океана, пытаясь донести смысл одним только взглядом. И у него получилось. Тарталья смотрел в эти нечеловеческие, драконьи глаза, которые обворожили его уже давно, переливающиеся золотом в лучах рассвета, и понимал. Одно за другим, в его голове всплывали воспоминания, складывалась затейливая мозаика, все это время лежавшая на виду. Краем сознания Тарталья чувствовал это, но никогда раньше не доводил мысль до конца. Чжун Ли не был человеком. Он был богом, Архонтом и Адептом, драконом, но не человеком. В гнетущей тишине послышался тихий урк. Тарталья опустил взгляд на дракона, протянувшего лапы к нему и выбравшегося из ослабевшей хватки Чжун Ли. — Н-нет, куда…! — Все… Нормально… Тарталья протянул руку в ответ, позволяя дракону устроиться у него на груди. Глаза одного цвета, но разного оттенка, смотрели друг на друга. — … Мой, да…? Драконыш уркнул, покачивая хвостом, будто подтверждая — «да, твой!» — и прикрыл глаза, утыкаясь мордой в складки одежды, тихо сопя. Та ночь с Чжун Ли, его трансформация, расколотая скорлупа в доме, внезапно появившийся дракон, использующий силы, подозрительно напоминающие силы Чжун Ли, каким-то образом утратившего былую мощь… Да. Это был он. Детеныш. Чжун Ли… И его. — Мой… Тарталья опустил голову, щекой прижимаясь к дракону на груди. Сердце бешено колотилось, а душа в который раз за этот бесконечно долгий день уплыла куда-то из тела. Он и подумать не мог, что кроме Чжун Ли, которого любил, у него появился еще и… — Ребенок… Закрыл глаза, пытаясь вслушаться в собственные ощущения. Тепло дракона согревало. Он был мыслящим, разумным маленьким созданием, пусть и имел далеко не человеческий вид. В первую очередь он был зачат именно Тартальей и был дорог для Чжун Ли настолько, что он был готов бросить все и действительно сбежать, если бы возникла угроза для детеныша. Не говоря уже о том, что он, будучи лишенным сил, так долго сдерживал натиск двух геовишапов в одиночку и был готов умереть, защищая его. Разве Аякс мог убить этого маленького дракона? Откуда у Чжун Ли вообще возникли подобные мысли?! — Чжун Ли… Ты такой дурак, оказывается… Тарталья тихо рассмеялся и ярко улыбнулся. В лучах рассветного солнца он смотрел в золотые глаза, медленно заливающиеся светом, и чувствовал, что влюбился вновь. В этого до невозможности глупого порой, как оказалось, дракона. Тарталья потянулся рукой к его щеке, вытерев выступающую из небольшой царапины кровь, и притянул к себе, затягивая в поцелуй. Сладкий. Нежный. Трепетный. Вытер пальцами дорожки слез, зарылся в длинные шелковые волосы. Медленно отстранился губами, только для того, чтобы соприкоснуться лбами. С тихим, переполненным счастьем голосом обратиться к нему. — Обещай, что расскажешь мне все, когда мы вернемся домой. От начала и до конца. Все, что я должен знать. И… Никогда больше не обманывай меня, хорошо? Чжун Ли наконец-то выдохнул, расслабляясь всем телом и улыбаясь так, как никогда раньше. — Обещаю, Аякс. Новый день встречал их теплым ветром, ласковыми лучами солнца, светлеющими горами, далеким сверкающим морем… И драконом, мирно заснувшим между ними.***
— Ой, я тут вспомнил кое-что. — М? Что же? — Тебя же не только я искал. Давай скорее возвращаться, там Сяо и Итэр уже с ума сошли, наверное… Где-то в Ли Юэ на грани слез один одинокий Якса по двадцатому разу пробегал весь город, пугая своим бормотанием только что проснувшихся и вышедших на работу жителей. — Господин… Где же вы…?