Ва-банк

Опоздания не были в духе Люмин. Обычно она приходила на работу за полчаса до появления мастера Дилюка, а уходила на час позже. Будильники она просыпать также не привыкла. Но иногда жизнь преподносит неожиданные сюрпризы в виде таких дней, когда приходится мчаться в офис сломя голову, жалуясь на неудобные туфли, оставшийся привкус похмелья во рту и головную боль от бессонной ночи. После той злополучной авантюры в пятницу Люмин пришлось дважды принести извинения своему начальству. Первый раз — за то, что не брала трубку и вообще забыла, что звонила, и второй — за то, что вообще имела совесть потревожить босса в два часа ночи, да к тому же пьяная. Дилюк, выслушав ее тираду нескончаемых оправданий, лишь утомленно повздыхал, попросив свою подчиненную впредь быть более осмотрительной и не шататься по «непонятно каким заведениям» в позднее время. И уж тем более не тревожить и без того уставшего начальника. Люмин покорно согласилась со всеми высказанными и невысказанными обвинениями, хотя, стоило признать, что кара мастера Дилюка оказалась не такой страшной, коей ожидалась. Девушка предполагала, что, увидев кучу пропущенных и пару сообщений на личный мобильный со словами «Ты где?» и «Ответь сейчас же», за ней приедет конвой и сопроводит ее в допросную, где босс устроит ей выговор и пригрозит увольнением (что, по мнению Люмин, стоило бы сделать, ибо так стыдно ей перед ним еще не было), но все обернулась как нельзя удачно. Не беря в счет, что с того момента ее мечта хоть как-то подняться в глазах «мастера» стала еще более недостижимой. Сейчас, крепко сжимая поручень в метро и то и дело поглядывая на экран телефона, ожидая гневных сообщений, Люмин нервно грызет ноготь. Мало того, что натворила дел в пятницу, так еще и опаздывает в новый рабочий день. Сегодня ей Дилюк точно доброго утра не пожелает. Самое ужасное начало дня. Услышав объявление нужной станции, девушка срывается с места, чуть не сворачивая ноги на высоких каблуках. Черт бы побрал этот дресс-код. Выходит из метро и щурится от солнца. Толпы людей мельтешат перед глазами — куча офисных работников с портфелями в руках, зажатыми папками подмышкой, мужчины в дорогих выглаженных костюмах и женщины в юбках, туфлях на каблуках и определенно с яркими помадами. Люмин уже привыкла видеть одну и ту же картину изо дня в день. Заметив зеленый свет, она суетливо простучала аккуратными черными туфлями по асфальту, одергивая то и дело задирающуюся юбку того же цвета, обтягивающую тонкие ноги. Нервно поправила белую блузку, потеребив пуговицы, и снова посмотрела в телефон. Сообщений от босса не было. Что странно. Не заметил? Или еще сам не пришел? Девушка подбежала к стеклянной вращающей двери шестидесятиэтажной высотки с зеркально-золотыми окнами. Над входом такими же золотыми, отражающими солнечные лучи буквами значилось «Рассвет», а рядом с дверью висела табличка с рабочим графиком. Здание, в котором ютилась компания мистера Рагнвиндра, не было самым высоким в Мондштадте, особенно в сравнении с рядом стоящими похожими небоскребами, но из-за своего необычного покрытия, с позолотой, особенно в рассветный час казалось самым ярким и запоминающимся. Все-таки мастер Дилюк умел производить впечатление. «Весь такой из себя впечатляющий» Люмин кошкой юркнула в отрывшийся проход, и на нее разом обрушилась громадина большого мира. Высокий потолок, стеклянные лифты, беспорядочно катающиеся вверх-вниз, дорогой паркет, в котором без труда можно было разглядеть свое отражение, множество стоек и постоянные звонки-звонки-звонки. Люмин кивнула коротко стриженному охраннику на входе, приложила пропуск к электронной проходной и побежала к лифту, наслаждаясь стуком каблуков. Кто бы что ни говорил (да и она сама, твердя о постоянной усталости), а свою работу девушка любила. Ей нравилось чувствовать себя частью большого механизма, когда она приходила в бизнес-центр, поминутно здороваясь с персоналом, кивая знакомым сотрудникам и ощущая себя той, коей единственной был открыт проход на самый высокий этаж — туда, где находился рабочий офис ее «мастера». Пробегая мимо ресепшена, Люмин резко остановилась и повернулась к сидящей за стойкой молодой девушке с каре. Та, не отнимая телефона от уха, приветливо улыбнулась знакомой. Люмин, точно на цыпочках, подбежала к ней и, посмотрев по сторонам, тихо спросила. — Доброе утро, Аделинда, мистер Рагнвиндр у себя? Аделинда что-то ответила по телефону, потом перевела сосредоточенный взгляд на секретаршу, мельком взглянула в монитор рабочего компьютера и пару раз кивнула. Отодвинув трубку от уха и прикрыв ее рукой, она прошептала. — У него встреча, — снова заговорила по телефону, чуть смеясь, и обернулась к все еще стоящей у стойки девушки. — Ты же знаешь, нет? Люмин выпучила глаза, но быстро сделала вид, что все поняла. — А, встреча, да, конечно, помню! — спохватилась и побежала, махнув рукой. — Спасибо, удачного дня! Аделинда проводила девушку сочувственной улыбкой. Хотя мистера Рагнвиндра на работе любил и уважал каждый сотрудник, все же его, мягко говоря, побаивались. Несмотря на свой не совсем зрелый возраст (ему было около тридцати), Дилюк уже со всей совестью и серьезностью благополучно управлял компанией, доставшейся ему от отца. Всегда собранный, высокий, с уверенным взглядом, он вышагивал по коридорам бизнес-центра словно король. И относились к нему с тем же почтением. Он почти никогда не повышал голос, всегда говорил коротко и по делу, уважал своих подчиненных и все держал под контролем. Если в мире и существовал идеальный босс, которому можно доверить свою голову, спину и сердце, то это был мастер Дилюк. Примечательно, что обращалась к нему так только сама Люмин, или же известный на весь «Рассвет» брат Рагнвиндра— Кэйа Альберих (из его уст это всегда звучало как издевательство). Когда приходил последний, впору было доставать камеры и снимать представления — никогда еще их встречи не заканчивались мирно. Поэтому Аделинда, взглянув на часы, могла лишь пожелать суетящейся помощнице их «короля» не попасть под раздачу. Мастер Дилюк любил порядок и терпеть не мог нарушение дисциплины. «Какая, черт возьми, встреча?» Люмин бегло пролистала диалог с боссом, не найдя ничего, что хоть как-то было связано с какой-то там назначенной встречей. Она знала все о передвижениях своего начальника. Она, черт возьми, составляла его график. Почему сейчас ничего не сказал? Или, может, встреча незапланированная? Люмин нажала на кнопку лифта и встала, ожидая, нервно постукивая каблуком по полу и кусая губы. В голове проносился рой из лиц и имен тех, кто мог ввалиться внезапно, не предупредив, и тех, кто был не слишком серьезной пешкой, если Дилюк даже не удосужился оповестить свою помощницу о беседе. На ум приходило только одно имя — Кэйа. Но если бы это был сэр Альберих, Аделинда, скорее всего, сказала бы об этом. Еще бы и посмеялась, кокетливо щелкая глазками. Но если не Кэйа, то кто?.. Лифт пискнул, оповещая о прибытии, и Люмин, протиснувшись между выходящими сотрудниками, кивая знакомым, забежала внутрь и нажала на кнопку «60». Надув щеки, девушка размышляла. Почему мастер Дилюк ей ничего не сказал? Даже не спросил, где она, почему опаздывает? Случилось что-то серьезное? Или, может, он обижен на нее за ее пятничную выходку? «Да ну, бред» Мастер Дилюк никогда не обижался на Люмин. Он же король, какое обижаться. Сразу казнить. Без суда и следствия. Нервно хохотнув, Люмин дождалась, пока лифт прибудет на нужный этаж. Ехала она уже одна. По спине пробежал неприятный холодок предчувствия проблем. На первый взгляд, шестидесятый этаж, как и всегда, был пуст. Каждый раз, когда Люмин шла по целиком прозрачному коридору, за исключением начищенного до блеска мраморного пола, у нее немного подкашивались ноги. Здесь работало не так много людей, и в основном располагались наиболее приближенные к его светлости подчиненные, плюс два офиса самого Дилюка и небольшой зал для совещаний. Основные собрания обычно проходили на этажах, расположенных значительно ниже. Также здесь была уютная комната отдыха с мини-баром и всегда работающей кофемашиной (потому что Дилюк не терпел, чтобы хоть что-то в его видимости работало плохо). Люмин на это отнюдь не жаловалась, но все же такое давление со стороны начальника волей-неволей заставляло и девушку подстраивать свою жизнь под строгий ритм. Кабинет Люмин, проход в который хотя и не был закрыт дверью, все же был оборудован небольшой аркой. Перед этой аркой стояли мягкие кожаные диваны для посетителей. Сам вход в кабинет мастера Дилюка шел прямо через рабочее место самой Люмин. Как никак, она — его секретарша. Первая и самая главная. Поэтому сейчас, приближаясь к своему столу, Люмин с отчаянным вздохом поняла, что сегодня жизнь предпочла добить ее окончательно. За столом девушки (на ее законном месте, в ее мягчайшем кресле!) сидел Эльзер Марсан. Склонившись над столом так, что его длинная седая, почти что белоснежная челка касалась поверхности стола, мужчина что-то старательно записывал. Приложив правую руку к уху, он, чуть надавив, поправил едва заметный наушник, мягко улыбнулся, но после, вернув своему лицу бесстрастное выражение, вновь принялся за работу. Люмин не любила Эльзера. Точнее, недолюбливала. Этого высокомерного выскочку с елейным голоском и лживой улыбкой. Она подозревала, что то же самое этот мужчина думает и о ней. Но Дилюк в Эльзере души не чаял. И Люмин, как самой послушной в мире секретарше, приходилось с этим мириться. Эльзер Марсан исполнял обязанности Люмин до ее прихода в компанию. Она так до конца и не поняла, что именно заставило мастера Дилюка отстранить мужчину от должности его личного секретаря и передать ту в руки Люмин (конечно, после тщательного отбора среди таких же только что выпущенных студенток и студентов). Как говорила Аделинда, обязанности Эльзера просто стали чуточку шире, и ему уже попросту не хватало времени следить за всем. Эльзер Марсан тогда был не просто секретарем. Его вполне можно было назвать правой рукой Дилюка. Люмин, конечно, всегда считала, что это благородное звание относится к ней, но в душе понимала, что ей, еще совсем зеленой в бизнес-делах, расти и расти до той ступени, на которой, возвышаясь, с издевательской ухмылкой на нее смотрел Эльзер, сидя где-то там, наверху, подле ног самого короля. Люмин могла только задирать голову и смотреть на солнце, щурясь, но так ничего и не видя. Поэтому в своей голове Люмин окрестила себя не менее гордо — левая рука «мастера». Эльзер, услышав это, скорее всего снисходительно бы посмеялся над ее наивностью и неопытностью, заставляя Люмин сжимать зубы от недовольства и желания ударить чем-нибудь тяжелым эту гиену по башке. Девушка замедлила шаг и прислушалась. В кабинете Дилюка, помимо него самого, явно кто-то был. И этот кто-то разговаривал высоким, но довольно мелодичным голосом. Слов девушка разобрать не могла. Эльзер поднял голову и едва заметно улыбнулся, глядя на задумчивое лицо секретарши. Сделав еще пару заметок, он, откинувшись на спинку кресла, сложил документы стопочкой и постучал ею по столу, выравнивая бумаги. Отложил в сторону. — Выспались, госпожа Виатор? — насмешливо произнес он, смотря на девушку через полуприкрытые веки, из-за чего его лицо всегда казалось расслабленным. Они редко общались на «вы», в основном только тогда, когда Эльзер решал как следует поиздеваться. Люмин потопталась у входа, то и дело поглядывая на закрытую дверь, ведущую в кабинет Дилюка, и повернулась к Марсану. — И вам доброго утра, господин Марсан, — ответила ему в тон. Эльзер хмыкнул и глянул на наручные часы. — Тогда уж «доброго дня», госпожа Виатор, — сказал он так, будто в любой момент был готов рассмеяться. Люмин терпеть не могла этот снисходительный тон. Надувшись и покраснев, как помидор, она, старясь ступать как можно тише, чтобы не помешать совещанию с кем бы то ни было, подошла к столу. — Почему ты здесь? — она обвела рукой стол и кресло. Эльзер сложил руки на подлокотниках, раскинувшись в кресле. Ее, Люмин, кресле. — Делаю твою работу. Другой вопрос — почему тебя здесь не было? — Марсан метнул взгляд в сторону двери. — Дилюк нуждался в тебе, а ты его подвела. Нехорошо, — цокнул он. Люмин отвернулась, стараясь не сталкиваться взглядом с этим провокатором. Он всегда умел выводить ее из себя. «Сохраняй спокойствие, он всего лишь тебя провоцирует» Вот почему они не могли работать сообща? Почему этот Эльзер всегда искал способы ударить ее побольнее? Нет бы поддержать свою коллегу, сказать, что все в порядке, не переживай, Люмин, я все уладил, пока тебя не было. Ага, в мечтах. — Я проспала, — сказала девушка скорее себе, чем кому-либо еще. Но Эльзер ее услышал. — Я удивлен, — он вскинул брови. — Поистине удивлен, госпожа Виатор. Обычно вы себе таких промахов не позволяете, — снова начал язвить, лениво поднявшись с кресла и обойдя лаковый стол. — Вы же понимаете, в чем состоят ваши обязанности? — не давая ей ответить, продолжил, расхаживая по кабинету, заложив руки за спину. На мужчине были светло-серые брюки и белая рубашка с салатовым галстуком, в цвет глаз. — Конечно, понимаете. Сколько вы здесь? Третий год? Немалый срок, госпожа Виатор, поистине немалый. Люмин сжала кулаки, концентрируясь на том, чтобы не двинуть этой змеюке. Вот что ему спокойно не сиделось? — Вы правая рука Дилюка, Люмин, — он редко обращался к ней по имени, и обычно тогда, когда пытался отчитать. Ну, или сделать вид. — Он без вас как, простите за каламбур, без рук. Люмин раздраженно вскинула глаза. — Да-да, смею предположить, вы думали так обо мне, — он удовлетворенно кивнул, заметив выражение лица девушки, готовой взорваться от малейшего укола. — Но знаете, в чем заключаются обязанности правой руки? И чем она, раз уж вы так внимательно меня слушаете, отличается от левой? Знаете, Люмин? Люмин, устав бороться с этой клоунадой, смиренно покачала головой, опустив взгляд в пол. Как же он ей надоел. Последний раз ее так отчитывали на первом курсе университета, когда она решила поэкспериментировать с имиджем и помелировалась в светло-голубой. И самое обидное, что даже ответить по-человечески не может, чтобы прервать этот цирк. Эльзер вздохнул, но продолжил объяснять. Кажется, его это сильно забавляло. Еще бы. Когда еще выдастся шанс так поиздеваться. Продолжал прохаживаться по кабинету, прекрасно понимая, как действует на нервы своей коллеге. Ну, ничего, потерпит. — Правая рука, Люмин, у большинства людей ведущая. Кроме меня, конечно, — он подавил смешок. — Правая рука делает все. Она находится на виду. Она, в конце концов, отвлекает внимание. А что делает левая? «Страдает херней?» — Эльзер, к чему весь этот... — она не успела договорить, как ее перебили. — Нет, Люмин, она не тратит ваше время зря, — Люмин прикусила щеку от негодования, подавив желание закатить глаза. — Левая рука незаметна. Но она также важна, — он подошел к девушке сзади, положив ей руки на плечи, и наклонился к ее уху. Она была ниже его. — Правая рука сжимается в кулак, Люмин, когда левая… — Эльзер, занеси, пожалуйста, документы. Мы почти закончили, — из системного телефона внезапно раздался голос Дилюка. Люмин резво спохватилась и, схватив со стола сложенную папку с файлами, ворвалась в кабинет «мастера». Не видя, как Эльзер по-доброму усмехнулся. Вот и поиграли. Наивности в этой девушке еще хоть отбавляй, но она верна компании, и Дилюку, что самое главное. «Когда левая наносит удар в спину», — закончил он про себя и покинул кабинет секретарши. Люмин, захлопнув за собой дверь, низко поклонилась и протянула вытянутые руки с зажатой папкой. — Добрый день, мастер Дилюк! Повисло молчание. А затем раздался заливистый хохот. — Ох, господин Рагнвиндр, что это за милое юное дарование? Люмин подняла голову и чуть не раскрыла рот от удивления. На кожаном диване бурого цвета вальяжно раскинулся… шут? Нет, это был мужчина. Определенно молодой. Даже очень молодой. Честно говоря, он вообще выглядел лет на пятнадцать. У него были средней длины черные волосы, зачесанные назад, но с парой выбивающихся прядей, покрашенных в синий. Его кожа была очень бледна, а глаза, большие, очень большие глаза изумрудного цвета смотрели открыто и даже, можно сказать, слегка наивно. Блестящий серебристый пиджак, как и брюки того же цвета, казались, были великоваты его хрупкой фигурке. Положив правую руку на подлокотник дивана, в левой он теребил галстук темно-зеленого цвета. Его рубашка была абсолютно черной, в цвет идеально начищенных ботинок. И еще, мужчина… нет, молодой человек очень широко улыбался. Люмин казалось, еще чуть-чуть, и его лицо треснет от натуги. «И это деловой партнер? Дилюк что, тамаду на свадьбу с командоршей ищет?» Люмин, поняв, что слишком долго разглядывает незнакомца, в смущении отвела взгляд. Ее нос уловил запах вина. Что странно, ведь сам Дилюк не пил. Ее глаза зацепились за полупустую бутылку вина на столе и два бокала. Девушка дернула бровью. Вполоборота к ней, рядом со столом, стоял объект ее мечтаний и тайных (или уже не очень) воздыханий — ее «мастер». Дилюк, как и всегда, был образцом серьезности. Люмин могла бы с закрытыми глазами описать то, как он одет, в какой позе стоит, какое у него выражение лица и, возможно, даже могла бы озвучить его мысли. Ярко-рыжие волосы босса были собраны в хвост, челка, как обычно, лежала свободно, прикрывая лоб. На кончике носа покоились овальные очки в позолоченной оправе. Рукава белой рубашки были закатаны до локтя, черные брюки со стрелками идеально выглажены. Его пиджак висел на спинке кресла. Дилюк, казалось, не был удивлен внезапному появлению своей секретарши, но чуть нахмурился. Его взгляд посерьезнел. — Люмин, ты опоздала, — тон его, как обычно, был холоден. Люмин еще раз низко поклонилась. — Извините меня, я обещаю, что больше такого не повторится, позвольте мне… — Господин Рагнвиндр, ну, не мучайте милую леди! — вклинился в разговор юноша в серебристом пиджаке, подмигнув девушке. Его щеки порозовели от алкоголя. — Как вас зовут, юная госпожа? «Юная? Госпожа?» Люмин стушевалась, ухватившись за край юбки. — Люмин Виатор, господин, — девушка снова низко поклонилась. От постоянных поклонов у нее уже начала кружиться голова. Черноволосый светло улыбнулся, вздернув брови. — Ах, любезная Люмин! Наслышан, наслышан! Верная спутница его светлости господина Дилюка! — юноша звонко рассмеялся. — Позвольте, господин Барбатос, — Дилюк забрал документы из рук секретарши, хмуро взглянув на девушку поверх очков, и передал папку развалившемуся на диване молодому человеку. — Я полагаю, мы решили вопрос с поставками? Юноша забрал бумаги, бегло пролистал их, щелкнув языком, но после откинул их в сторону, резво вскинулся с дивана, чуть пошатнувшись, и снова засмеялся, хлопнув в ладоши. Люмин показалось, что Дилюк закатил глаза. Девушка не знала, что думать. На первый взгляд, этот «господин Барбатос» производил впечатление очень легкомысленного человека, не способного вести какие-либо серьезные дела. Его возраст, о котором она по-прежнему не имела понятия, что думать, также сбивал с толку. Кто он? Представитель какой-либо компании? Что там сказал Дилюк? Поставки? — Конечно, конечно! — мило прощебетал Барбатос. — Но! — развернулся на пятках, подходя к столу, взял бутылку вина и разлил содержимое по двум бокалам. — Прежде пусть ваша очаровательная помощница составит мне компанию! Юноша подошел к девушке, все также лучезарно улыбаясь, и протянул ей один бокал. — Не хотел бы вас обижать, но нет, — тон Дилюка сменился на его излюбленный настойчиво-вежливый, которым он всегда пользовался при переговорах. Он встал рядом с девушкой, обдав ту ароматом своего одеколона, от которого у Люмин задребезжали коленки, и заслонил ее рукой, отодвигая бокал. — Моя помощница мне еще понадобится, — он коротко улыбнулся. Щеки Люмин заалели. Барбатос обиженно нахмурил брови. Дилюк смотрел на него в упор, не отступая. Люмин поглядывала то на одного, то на другого. — Ладули! — неожиданно весело воскликнул юноша и разом опустошил оба бокала. Люмин в изумлении открыла рот. Дилюк, мельком взглянув на девушку, закрыл его двумя пальцами. Люмин могла поклясться, что ее кожа запылала огнем. Черноволосый утер рукавом губы и поставил пустые бокалы на стол. Снова, как заведенный, резво обернулся, улыбаясь. — Тогда, — он сложил руки на боках, рукава его пиджака сползали, прикрывая ладони. — Где я должен оставить свой автограф? Люмин почувствовала ауру недовольства, исходящую от Дилюка, но внешне он, как и всегда, был спокоен. Мужчина вежливо улыбнулся, подошел к дивану, и вынул из папки два скрепленных образца договора. Оба протянул Барбатосу. — Ага! — юноша забрал документы и, высунув кончик языка, достал из кармана пиджака ручку. С перьями. Люмин тихо прыснула, стараясь не смеяться в голос. Она могла поклясться, что Дилюк тоже улыбнулся. Барбатос, бегло пробежав по страницам, поставил подписи и кинул листы на стол. Те прокатились и остановились возле бокалов. Дилюк почесал лоб, сдвигая челку. Люмин вдруг захотелось рассмеяться. Мало что могло вывести Дилюка из себя, но этот человек, судя по всему, был похлеще Кэйи. — Тогда, — весело заговорил юноша. — Мне пора, а то моя дражайшая Розария сойдет с ума! — он прошел мимо Люмин и хлопнул ее плечу. Его рука на удивление оказалась тяжелой. — Я так вас понимаю, миледи! — подмигнул. Дилюк вскинул брови, но после сделал вид, что не понял шпильки, кинутой в его адрес. Барбатос, заметив краем глаза выражение лица Рагнвиндра, усмехнулся. — Надеюсь, наша компания вас не разочарует, мистер Барбатос, — на прощание кинул Дилюк, протягивая ладонь для рукопожатия. Юноша снова звонко рассмеялся, пожал руку Дилюка двумя ладонями, потрясывая. Люмин гадала, когда у ее «мастера» лопнет терпение. Тот, однако, стойко вынес испытание и даже не выдернул руки, вежливо сохраняя зрительный контакт и улыбаясь уголком губ. — Ну, что вы, господин Рагнвиндр! Ваше вино — лучшее, что приобретет мое заведение. Веселье и жизнь ради веселья, да? — он заглянул за спину Дилюка. — А, ой! — отпустил руку мужчины и подбежал к столу, схватив недопитую бутылку. — А это я, пожалуй, заберу. Вы же не против? — Люмин подумала, что даже если бы Дилюк был против, то этот Барбатос вырвал бы вино зубами. — Конечно, нет, — снисходительно ответил Дилюк. Люмин казалось, что еще минута, и он взорвется. — Чудно! — Барбатос, чуть не летя, пронесся мимо стоящих возле двери Дилюка и Люмин и обернулся к последней. — Вы меня не проводите, юная госпожа? Люмин, глянув на Дилюка и получив одобрительный кивок, быстро поклонилась и открыла дверь юноше. — Да, конечно, господин Барбатос. Следуйте за мной. Она подождала, пока юноша выйдет следом за ней, и обернулась, собираясь закрыть дверь. Дилюк кивнул ей в сторону своего рабочего стола, жестом показывая, что после он ждет ее в кабинете. Люмин, нервно сглотнув, кивнула. До лифта Барбатос вышагивал, поминутно опустошая бутылку. Люмин от этого зрелища слегка замутило. Память о прошедшей пятнице еще была свежа. Подойдя к лифту, девушка нажала на цифру «1». Стояли они в молчании, прерываемом лишь причмокиванием Барбатоса о горлышко бутылки. Люмин краем глаза взглянула на юношу — тот был почти одного роста с девушкой. Сейчас его лицо было предельно серьезным, хотя взгляд уже подернулся пленкой, да и щеки алели от количества выпитого. — Вам нравится ваша работа, Люмин? — без тени прежней улыбки спросил черноволосый, не смотря на девушку. Люмин внутренне удивилась вопросу, но не подала виду. Она привыкла провожать деловых партнеров своего босса, правда вид сегодняшнего экземпляра был ей в новинку. — Да, конечно, — с легкой улыбкой ответила она, кивнув, смотря себе под ноги. Ее туфли в этот момент показались запредельно интересными. Люмин заметила небольшую царапинку на носике правой. — Посмотрите на меня, пожалуйста, — Барбатос отнял бутылку от лица и обернулся к девушке. Девушка, засмущавшись, все же повернула голову. Юноша смотрел на нее без притворства, глядел в упор, пытаясь прожечь взглядом. Это не была попытка флиртовать или заинтересовать ее — Люмин поняла, потому что юноша внезапно словно постарел на десять лет. Глаза у него были броскими, благородного зеленого цвета, но что более важно, они были внимательными, цепкими, словно пытались ухватиться за малейшую толику сомнения, промелькнувшую в глазах самой девушки. — У вас очень красивые глаза, госпожа Виатор, — он подарил ей легкую улыбку, но взгляд юноши оставался серьезным. — Но я вижу, что они мне лгут. Люмин отвернулась, ничего не ответив, смотря, как цифры над лифтом быстро сменяют друг друга. Барбатос фыркнул. — Я вижу, что несмотря на уже имеющийся опыт, вам все еще некомфортно в этой среде, — юноша (или уже мужчина?) стоял, покачиваясь на пятках. — Не забывайте, Люмин, что работа должна быть в радость, — он отсалютовал ей бутылкой и залпом допил оставшееся вино. Люмин молчала. Когда лифт прибыл, она подождала, пока Барбатос пройдет вперед, но тот, приглашающе махнув рукой и улыбнувшись, решил зайти после девушки. Дальше они ехали в тишине. Проводив Барбатоса до пункта охраны, она заметила стоящих рядом внушительного вида двух мужчин в черных костюмах, с рациями и кобурами. Рядом с ними, положив руки в карманы белых свободных брюк, стояла Джинн Гуннхильдр. Барбатос закатил глаза и цокнул языком. — Ну что опять, Джинн? — Люмин удивилась такому фамильярному обращению к комиссару полиции Мондштадта. — Я же вернул все долги… Джинн нахмурилась и сложила руки на груди. — Венти, — она покачала головой, но потом перевела глаза за спину мужчины. — Здравствуй, Люмин, — девушка поздоровалась в ответ, все еще удивленно поглядывая то на «командоршу», то на Барбатоса. Джинн снова обернулась к Венти. — Я не насчет этого. Есть серьезный разговор. Венти наигранно громко вздохнул, приложив руку к груди. — Помилуй, Джинн, я только что от Дилюка! — Джинн на этих словах тепло улыбнулась. — Остальные серьезные разговоры только после второй бутылки! — он помахал пустой стекляшкой в воздухе. Джинн закатила глаза, вздыхая. Люмин всегда поражалась выдержке этой парочки. Дилюка и Джинн. Эти двое точно друг друга стоили. Люмин не знала всех подробностей их отношений, кроме той, что они были довольно близки. Эльзер как-то с привычной для него насмешкой сказал, что Джинн — подруга детства их начальства. Люмин тогда не восприняла это всерьез, прежде думая, что у Дилюка вообще нет друзей, так как тот создавал впечатление типичного волка-одиночки. Люмин была уверена, что Дилюк, оставаясь ночами один дома, также воет на луну, и сердце от этой картины у нее сочувственно сжималось. Потом, когда Джинн впервые попала в поле зрения секретарши, Люмин поняла, что все было гораздо сложнее. Дилюк очень тепло относился к этой женщине. Тепло настолько, насколько вообще умел Рагнвиндр. В Люмин тогда сразу же взыграла ненависть к этой высокой грудастой блондинке с длинными ногами. Нарисовавшаяся соперница, как никак. Но после она поняла, что Джинн, несмотря на то, что, сама того не зная, составляла прямую конкуренцию в битве за сердце рыжеволосого красавца, была хорошей. И хорошей не в том смысле, когда говорят о погоде или купленной сумке. Джинн была человеком с большим сердцем. И если бы Люмин когда-либо пришлось выбрать человека, за кем она была бы готова идти по горящей воде, отбросив сомнения, то этим человеком определенно была бы госпожа Гуннхильдр. И Дилюк, само собой. Без него никуда. Джинн хлопнула Венти по спине, от чего тот чуть не согнулся пополам, кашлянув, и, кивнув двум, судя по всему, телохранителям Барбатоса, направилась к выходу из здания. Венти покорно поплелся рядом, но почти у самых дверей обернулся, весело махнув рукой. — Кстати, Люмин, приходи ко мне! Двери «Архонта» всегда открыты для тебя! Буду ждать! — Джинн шикнула на него и, схватив за шиворот, потащила из бизнес-центра. Люмин удивленно хлопала глазами им вслед. — «Архонта»?.. — сказала она в пустоту. Ей ответил рядом стоящий охранник. — Это казино на другом конце города, мисс, — прохрипел он. Люмин, не глядя на мужчину, пару раз задумчиво кивнула и поспешила к своему «мастеру». Судя по выражению лица Дилюка, когда тот велел ей вернуться в кабинет, Люмин предстоял весьма серьезный разговор. И вряд ли он будет касаться ее пятничных выходок или сегодняшнего опоздания.