Адские Наслаждения

      За окном было раннее утро. Многочисленные фонарные столбы освещали ещё тёмные улицы, на которых периодически появлялись прохожие. Постепенно начали открываться некоторые заведения. В некоторых окнах жилых зданий начали один за другим включаться свет. Ричард, всё так же сидел за рабочим столом. Пепельница уже была полностью забита окурками. Позади него стена была завешана фотографиями разных людей с небольшими карточками рядом с их фотографиями. Настольные часы показывали без пятнадцати шесть, а шпион которого послал Ричард всё не появлялся. Заварив себе ещё чая, Ричард подошёл к окну в надежде увидеть в нём своего информатора, но тщетно. Начиная уже изрядно нервничать, мужчина вернулся к своему рабочему месту. “Нет, ну она не может же быть настолько глупой чтоб кинуть меня во второй раз?” — спрашивал себя Ричард, уже жалея о том, что взял эту гончую с собой.       В момент, когда мысли Ричарда о задании отодвинулись на второй план, уступив место размышлениям о том, чтобы нанять частного сыщика для поиска неблагонадёжного сотрудника, в двери послышался щелчок открывающегося замка. Еле передвигаясь, с одновременно озлобленным и утомлённым видом в номер вошла Луна и не проронив ни слова рухнула лицом вниз на удобный диван. — Рад видеть тебя. Есть новости? — ответом ему было бормотание в подушку. Хоть Ричард и не смог чётко разобрать предложение, отдельно услышанные слова давали ему понять, что Луна была явно не в настроении, — Я тебя тоже очень люблю, но не могла бы ты говорить по делу? — Слушай меня внимательно, второй раз повторять не буду. — перевернувшись на спину начала Луна. — У твоего типа есть квартира на Гартенштрассе, в которой живёт по всей видимости его семья. Жилой комплекс находится под охраной, но она посредственна. Сегодня ночью он там не ночевал, вместо этого поехал в церковь святого Иосифа*, вроде называется. Пробыл он там всю ночь. Кроме личного водителя никакой больше охраны за ним не заметила. На выходе из церкви он направился на кладбище и оставил цветы у какой-то могилы.       Луна уточнила ещё пару моментов, но данные подробности уже мало интересовали Ричарда так как были ему уже известны. Проанализировав полученную информацию, Ричард принялся планировать дальнейший ход действий. — Где находится церковь? — спустя некоторое время спросил Ричард, — Луна? — ответом ему было лишь еле слышное сопение, исходящее с дивана. Покинув рабочий стол, Ричард подошёл к Луне, которая уже успела провалиться в мир грёз. Закатив глаза, мужчина направился на кухню и вернулся со стаканом полной воды. Занеся стакан над лицом спящей, он уже был готов вылить холодную воду на ничего не подозревающую девушку, но в последний момент остановился. — “Чёрт возьми, я же просил быть аккуратней.” — Посмотрев на изрядно помятое пальто и решив не портить дорогую ткань ещё больше, Ричард, опустошив содержимое стакана направился в спальню. Распаковав пакеты, в котором хранились его вещи, Ричард, одобрительно посмотрев на кремовый шинель и такого-же цвета шляпу, переоделся и взглянув ещё раз на спящую красавицу покинул номер.       Выйдя на улицу в лицо ему ударил охлаждающий февральский воздух и небольшие снежинки падали ему на голову. Несмотря на то, что Ричард не испытывал большой тоски по земной жизни, ощутить на себе (пускай и слабые) лучики солнца, было весьма приятно. А увидеть впервые за долгое время другую погоду было приятной сменой обстановки.       Пройдя несколько перекрёстков, Ричард наконец-таки пришёл к нужному месту. Зайдя внутрь, Ричард удивился наличием клиентов в банке, с парадоксальным названием “Доверие”, в столь раннее время. “Доверие” был ещё одним проектом Маммона, имевший колоссальные обороты. Это был один из крупнейших банков мира, имеющий филиалы по всему земному шару. Банк славился своим чрезвычайно выгодными предложениями и люди, бравшие кредиты даже не подозревали что играют в опасную игру. Открывая здесь счёт люди автоматически становились добычей для падшего Маммона. Получая лёгкие кредиты на большие суммы, многие или начинали вести пагубный образ жизни, или на них сваливались такие проблемы, что взявшие кредиты становились на скользкую дорожку. Усугубляло обстановку ещё то, что Маммон не чурался пускать в ход коварные приёмы. Например, сотрудницы женского пола зачастую были суккубами и своей наружной привлекательностью манили новых клиентов. Ставя обычных людей не имеющие ничего общего с банком в такие рамки, что несчастный был вынужден открывать счёт в “Доверие”. После смерти, практически все клиенты этого банка попадали прямиком к Маммону, где навеки вечные становились его рабами.       Недолго простояв в очереди, англичанин направился к освободившемуся окошку. Там его встретил молодой, приятной наружности сотрудник в белой рубашке и красным галстуком. Поздоровавшись, молодой человек учтиво поинтересовался чем он может быть полезным? Ричард, не проронив ни слова, предъявил визитную карточку Плутоса, на обратной стороне которой была прикреплена адская монета. Внимательно осмотрев карточку, сотрудник банка одарил Ричарда озадаченным взглядом, на что тот в свою очередь лишь несколько раз постучал указательным пальцем по столу. Работник, обратил свой взор на экран монитора и начал быстро что-то печатать. — Прошу прощения, но боюсь ваш счёт заморожен, — возвращая карточку владельцу сказал молодой человек, при этом голос его в этот момент как будто стал более грубым чем был до этого, — позвольте я направлю вас к моему коллеге, он поможет вам восстановить учётную запись.       Получив нужный ответ, Ричард направился в VIP зону попутно вспоминая насколько проще можно было провернуть все эти махинации в былые времена. Оказавшись в более солидной комнате, его встретил сотрудник старше предыдущего. Пройдя через очередную проверку, Ричард наконец-таки смог перейти к делу. Потребовав от банка сто тысяч марок, главный менеджер, выйдя из кабинета, вернулся с дипломатом в руках и положив его на стол перед Ричардом открыл его. — Желаете пересчитать? — сверкая глазами улыбнулся сотрудник. — Поверю на слово. — закрыв кейс полный наличных, ответил Ричард и на прощанье кивнув головой, направился к выходу. Следующей целью Ричарда была церковь святого Иосифа. Узнав у местных, где она находится, Ричард, поймав такси направился к ней. В это время шла утренняя молитва, поэтому решив, что внутри будет слишком людно и ему толком не удастся как следует осмотреть помещение, Ричард решил осмотреть кладбище, которое, если верить Луне должно быть поблизости. Как оказалось, кладбище действительно было недалеко и что удивило Ричарда, так это то, что кладбище оказалось меньше, чем он себе предполагал. Помимо него, здесь были ещё люди, провожавшие близкого человека в последний путь. Не предавая особого внимания процессу, Ричард стал осматривать каждое надгробье, пока не заметил свежий букет хризантем, оставленных у могилы. Прочитав надпись на надгробье, он узнал, что здесь был похоронен ребёнок. Выяснив всё что ему нужно, Ричард, взглянув на свои карманные часы решил, что пора уже направиться обратно в отель и дать Луне новые указания. Вернувшись, мужчина не обнаружил девушку на прежнем месте. Предположив, что гончая решила отоспаться на широком матрасе, Ричард прошёл в спальню, найдя лишь пустующую комнату, за исключением одежды Луны валявшаяся на кровати и чёрное пальто было, небрежно брошенное на пол. Успев в который раз пожалеть о том, что взял эту нахалку с собой, Ричард, тихо выругавшись, поднял пальто с пола и отряхнув повесил его в гардероб. Не имея малейшего понятия, где может быть Луна, Ричард краем уха уловил некий звук, исходящий откуда-то из номера. Походив немного, Ричард обнаружил что звуки доносились из ванной комнаты. Опустив ручку двери, мужчина медленно приоткрыл дверь. Ванная была полностью наполнена горячей водой, о чем свидетельствовали запотевшие зеркала над раковиной. Пена в воде почти переливалась за край, а в самой ванне, спиной к Ричарду, лежала расслабившись Луна, с наушниками в ушах, напевая какую-то мелодию, медленно покачивая головой из стороны в сторону. На полу, рядом с ней стояла бутылка открытого шампанского с фужером. Ричард, скрестив руки на груди встал у прохода, ожидая, когда Луна почует его присутствие, но вскоре приметил сильнейший аромат лаванды, который слегка притупляет обоняние гончих, особенно если они не сконцентрированы. Мужчина стоял так ещё пару секунд над неподозревающей девушкой, в то время как та, грациозно подняв ножку, принялась намазываться одним из многочисленных кремов, предоставленных отелем. Решив, что с него хватит, Ричард потянулся за полотенцем висевшее неподалёку от него и бросил его на голову девушки. Заставшая врасплох Луна, тут же вскочила на ноги, полностью демонстрируя свои формы, которые отчасти скрывались под большим слоем пены. — Надеюсь ты хорошо отдохнула. — как ни в чём не бывало начал Ричард, смотря исключительно девушке в глаза, — потому как у нас впереди много работы. Грозно зарычав, Луна взяла в руки пустой фужер и бросила его в сторону наглеца. Ричард непринуждённо увернулся от угрозы и вышел из ванной, закрыв за собой дверь. — Даю тебе ещё десять минут. — не обращая на крики и красноречивые ругательства девушки сказал Ричард. Опустив свой взгляд, он обнаружил что объект, запущенный в него раннее, разбит вдребезги. Тяжело вздохнув, Ричард принялся убирать остатки фужера. Поднимая очередной осколок, Ричард, по неосторожности порезался. Порез был неглубокий, тем не менее, кровь принялась сочиться из ладони, капая на пол. Ричард замер на месте и его взгляд был прикован к ране. Зрачки мужчины слегка расширились, дыхание участилось, а самому стало слегка жарко и на лице его нарисовалось странное подобие улыбки. Оставаясь в таком положении ещё какое-то время, так что ладонь почти полностью приобрела красный оттенок, Ричард, очнулся только когда его плечо кто-то начал сильно трясти. Повернув голову, он увидел перед собой Луну в белом халате и полотенцем на голове. Она ему что-то говорила, но англичанин не мог чётко разобрать слова, будто он находился под водой, и всё так же продолжал смотреть на девушку стеклянными глазами. Встряхнувшись, он поднялся и быстрым шагом направился в спальню. Открыв гардероб, Ричард нервно принялся искать что-то в своём пальто. Наконец, достав из внутреннего кармана небольшую чёрную баночку с надписью “Целебрар”, Ричард, открыв её моментально проглотил несколько фиолетовых таблеток. Спустя пару секунд дыхание его восстановилось, а глаза приобрели здоровый вид. Положив банку себе в карман, Ричард, обернувшись увидел Луну, протягивающую ему маленькое полотенце в руке. — Да ладно, ты чё, крови боишься? — ухмыльнулась Луна. — Даже не представляешь насколько. — равнодушно ответил Ричард, обматывая раненую руку. Покинув спальню, он уселся за рабочий стол, Луна заняла место напротив него, всё также находясь в халате. Голова от принятия таблеток немного кружилась поэтому вначале Ричарду тяжело было вести диалог, но вскоре он взял себя в руки. Доставая папку, Ричард выдал Луне новую фотографию на которой был изображён мужчина преклонных лет. От Луны требовалось вновь следить и собирать важную информацию с цели. От такой новости Луна тут же закатила глаза и принялась всячески высказывать своё недовольство, на что Ричард дал обещание что слежкой Луне больше не придётся заниматься. Поворчав немного, Луна всё же согласилась и ушла в спальню собираться в путь. — Должна тебя предупредить, — выйдя из спальни в новом наряде сказала Луна, — ещё раз зайдёшь без стука, я тебе глотку перегрызу. — Должен напомнить, что у дверей есть такая функция как закрываться на замок. — съязвил Ричард.

***

Несмотря на то, что новогодние праздники давно уже прошли, в некоторых домах и квартирах до сих пор присутствовала праздничная атрибутика. Кому-то было лень убирать всю эту утварь, другие же не хотели отпускать это праздничное настроение. Семья Хартманнов была в числе последних. Большая ёлка, украшенная яркими гирляндами и разноцветными игрушками вместе с ангелочком на макушке, украшала комнату отдыха. Под ёлкой, устроились небольшие фигурки оленят, запряжённые в сани.       День уже близился к концу. Зимой, солнце особенно рано скрывает свои лучи за горизонтом, поэтому в шесть часов вечера на дворе уже стоял не просветный мрак. В такое время суток, яркие новогодние украшения выглядели очаровывали ещё больше. Красивая, стройная девушка завершала накрывать на стол и уже приглашала к столу. На зов женщины, из другой комнаты появился белокурый мужчина средних лет с тщательно зачёсанными волосами назад и лёгкой щетиной, а за ним, в припрыжку бежал маленький мальчик, с кудрявыми волосами как у матери.       Усевшись за стол, семья принялась трапезничать. Во время ужина, шли разговоры на разную тематику. Мужчина и женщина обсуждали разные новости, а их сын, хвастался перед родителями своими успехами в школе. По окончанию семейного ужина, мальчик начинал зевать. Заметив это, родители улыбнулись и направились вместе в спальню ребёнка. Уложив его спать, они вместе вернулись на кухню и посидев ещё какое-то время за разговорами, принялись убирать пустые тарелки со стола. Заканчивая с посудой, мужчина подошёл к женщине и приобняв её за талию, нежно поцеловав её за ухо поблагодарил за ужин. — Ты останешься сегодня с нами? — спросила женщина, в голосе которой звучала надежда. — Прости, Хелена, сегодня не получится. Но не переживай, вот увидишь, скоро закончу свой проект, и мы с нашим Манфредом будем вместе проводить всё время. Девушка ничего на это не ответила. Не впервой ей приходилось слышать эту фразу. Почувствовав настроение своей жены, мужчина повернул её к себе и посмотрев ей прямо в глаза, начал уверять что скоро всё закончится. Обнявшись с ней, он посмотрел на свои часы и направился одеваться. Поцеловав Хелену на прощанье, он вышел на улицу, где его уже дожидался водитель в чёрном автомобиле. Усевшись на заднее пассажирское сиденье, не проронив ни слова, водитель двинулся по уже знакомому маршруту. Тёмные зимние улицы Вены потихоньку начинали пустовать поэтому автомобиль двигался без каких-либо промедлений. В скором времени, шофёр припарковался около старой большой церкви, выполненной в готическом стиле. Покинув транспортное средство, мужчина направился в храм. Величественные колонны в тёмное время суток могли вызвать у простого прохожего чувство тревоги, но не первый и даже не сотый раз мужчина входил в этот храм, поэтому для него этот вид выглядел довольно обыденным. Зайдя внутрь, мужчина сразу же перекрестился и направился в исповедальню, находящаяся в уединённом месте от окружающих. Церковь уже была практически пустой, исключение составляли лишь парочка пожилых людей, которые не спешили домой и служители церкви. Один из священнослужителей, седой мужчина средних лет в круглых очках заметив позднего посетителя, желающего исповедаться, направился в его сторону. Его внешний вид был практически идентичный остальным священникам, за исключением лазурного ораре* висевшего на плече его литургическое облачение. — Когда Папа сможет принять меня? — заняв место в кабине для кающихся, начал мужчина, едва священнослужитель успел что-то сказать. — Сегодня вы к нам запоздали, герр* Клейст — проигнорировав вопрос мужчины сказал священник. — Я же просил, не называть этой фамилии. — слегка раздражительно сказал он, — Моё имя Ганс Хартманн. — Вы можете сколько угодно прятаться от вашего прошлого Герман Клейст. — спокойно ответил священнослужитель, — Однако ваши демоны всегда будут с вами. — Зачем вы глумитесь надо мной Отец Пауль? Разве я недостаточно сделал чтобы искупить свои грехи? На протяжении скольких лет я жертвую нуждающимся, и помогаю людям? Сколько больниц я построил, сколько школ открыл, сколько гуманитарной помощи отправил в бедные страны? Разве это ничего не стоит? Разве церковь не учит прощать? — Ваши деяния были совершены не из чистых побуждений, а из-за страха. Потому что знаете, что вам уготовано. Также не забывайте, что не все слуги церкви поддерживают решение Его Святейшества на счёт вас, я в том числе, ибо ваши грехи весьма тяжки. — Откровения священнослужителя были весьма неприятны Герману Клейсту. Осознав, что он даёт волю эмоциям, священник Пауль решил исправить положение. — Однако не думайте, что ваши благодетельные поступки, пускай и совершённые без искренности, останутся без внимания. — Я спрошу ещё раз, — пропустив слова священника мимо ушей сказал Герман Клейст, — когда Папа сможет принять меня? — Его Святейшество в данный момент находится в разъездах. Прошлый год выдался весьма тяжёлым и многим требуется его внимание. Но вы не переживайте. До конца месяца вам будет предоставлена аудиенция. А до тех пор, в Его отсутствие, вы находитесь под нашей защитой. Священник нажал кнопку на своей стороне, и обе внутренние стены исповедальни начали опускаться. Поднявшись с деревянной скамьи, Герман и Пауль начали спускаться по каменным винтовым ступенькам в глубь земли. Слабо горящие лампочки были единственным источником света в этом подземелье. Из-за тусклого света, Герман Клейст чуть было не навернулся вниз по каменным ступенькам, которые, судя по виду были построены сотню лет назад. Спустившись наконец в самую глубь, Германа озарил уже более яркий свет, от чего тот, прищурился. Само подземелье выглядело весьма впечатляющее. Потолки здесь были чуть ли не такие-же высокие, как и наверху. Каменные колонны, выполнявшие роль каркаса, были полностью изрисованы, ангельскими созданиями. В некоторых местах стояли небольшие алтари, где изображались святые. В конце помещения расположился каменный гроб, а на стене рядом с ним висел огромных размеров гобелен с изображением некого воина в доспехах. Пройдя в другое помещение, они вместе ещё какое-то время ходили по этому туннелю пока не остановились у одной из комнат с деревянной дверью. Пауль открыл дверь перед Германом. Комнатка была небольшая; с одной кроватью, над головой которой, в стенке была прибита полка с книжками, небольшой тумбочкой рядом, деревянный письменный столик с настольной лампой. Стены и пол, были сделаны из камня, но температура в комнате была весьма комфортабельна. Герман Клейст, сняв верхнюю одежду повесил её на стул и уселся на кровать опустив голову. Священник Герман продолжал стоять и смотреть на человека, который был ему крайне неприятен и к которому он испытывал сильное презрение, однако которого он должен был защищать. Он уже был готов оставить Германа одного, но внезапно Клейст поднял голову и уверенным, твёрдым голосом обратился к нему. — Передайте Папе Римскому, что пока мне не помогут, никакой информации от меня вы не получите. Получив лишь слабый кивок от Пауля, Герман Клейст остался один в комнате. Встав на колени перед крестом, висевшим на стене, Клейст принялся долго и упорно молиться. Завершив обряд и сняв с себя оставшуюся одежду, он выключил в комнате свет и приготовился ко сну. Несмотря на то, что время было позднее, а мужчина за день изрядно устал, Герману меньше всего хотелось заснуть. Ведь хоть он и чувствовал себя в полной безопасности в глубине собора, а его семья находилась под круглосуточной охраной со стороны церкви, никакие силы на земле не могли защитить его во сне. Ведь каждую ночь, на протяжении уже многих лет, Герман Клейст видит один и тот же сон.       Он стоит напротив сарая, вокруг его люди в военной форме и гражданские. Первые, загоняют последних под дулом автоматов в тот самый сарай. Среди жителей Герман видит мужчин, женщин, стариков, детей и двоих сильно искалеченных солдат, носившие, однако форму отличную от той, что была на Германе и остальных солдат; всех до единого Клейст запоминает и ему кажется, что каждый из них умоляюще посматривает на него. Когда все оказались в помещении, солдаты запирают дверь снаружи и по приказу одного из старших офицеров, выходят двое, вооружённые огнемётами. Из сарая доносятся вопли горящих заживо людей. Из плохо заколоченных стен показываются обгоревшие руки людей, отчаянно пытающихся выбраться. Смотря на происходящее, Герман начинает чувствовать ту агонию, которую испытывают сейчас запертые в этом сарае, однако крикнуть он никак не может. В этих воплях, Герман Клейст может отличить отдельные фразы: “Помогите! Не надо! За что?!”, — произнесённые на родном ему языке, хотя они не могли его знать.       Далее он видит свою семью: мать, отца, братьев, жену и сына, и всех их окружают неведомые сущности, с клыками и когтями; они начинают рвать на части каждого из них, в то время как он стоит и наблюдает, не в силах пошевелиться. Он может только слышать душераздирающие крики своих родных, молящими о помощи. Всё выглядит настолько правдоподобно и реалистично, что Герман уже давно забыл, что это всё сон. Когда твари разобрались с его семьёй, они удаляются обратно во мрак, оставляя за собой расчленённые тела, которые продолжают смотреть на Германа широко раскрытыми глазами, шевеля губами, не издавая при этом и звука, просят Германа о помощи.       Наконец-таки, когда Герман способен вновь контролировать своё тело, он без сил падает на колени, и закрывая лицо руками начинает громко плакать. Когда он вновь поднимает свой взор, вокруг него царит полнейший мрак, однако недостаточный чтобы несчастный не смог бы увидеть ужасной картины. Перед ним, вереницей стояли многочисленные столбы, к которым были прибиты люди. Кожа с них была заживо снята, а у некоторых внутренности были выпущены наружу. Клейст с ужасом осознаёт, что знает или хотя бы раз видел каждого из этих людей. Кто-то был ему другом, товарищем по оружию, обычные граждане, погибшие от его рук. Среди этих лиц он замечает одну девушку и с ужасом узнаёт в ней свою первую жену. Как только он узнаёт её, словно по команде, казалось бы, мёртвые тела синхронно повернули головы в противоположном направлении от Германа. Вдалеке показалась тёмная фигура с горящими зловещими зелёными глазами, которые Герман Клейст видел лишь однажды, но запомнил их навеки. После этого, трупы прибитых людей на столбах повернули уже свои головы в сторону Германа, намертво приковавшись к нему, а тёмный силуэт стал потихоньку приближаться. Попятившись назад, Герман упёрся во что-то. Обернувшись, он увидел такой же столб, как и другие, только на этом висела табличка с его именем. Поднимаясь с колен, Клейст начинает бежать со всех ног, но тёмное пространство превращается в смолу, а силуэт всё так же медленно начинает сокращать дистанцию между ними. Жертва пытается вырваться из этой трясины, но чем больше она сопротивляется, тем более вязкой становится эта смола. Силуэт уже практически рядом, Германа Клейста начинает одолевать безумно животный страх, сердце начинает колотиться так бешено что должно вот, вот вырваться из груди. Наконец, когда между ними остаётся какие-то пару метров, силуэт останавливается и медленно начинает протягивать свою когтистую руку, всё время повторяя: “Отдай мне свою душу”. Но в последний момент, когда чудовище уже готово было схватить Германа за грудь, он просыпается. В холодном поту, опустошённый, невыспавшийся и с чувством полного обречения.