Адские Наслаждения

      Осенний лес. Багряно-ржавые листья один за другим медленно падали на землю, преображая её в золотое покрывало. Прохладный ветер, пробегая по веткам деревьев, срывал их последний осенний наряд. Птицы давно уже не пели, а белки спешили собрать последние запасы на зиму. Погода сопутствовала охотникам.       Группа тихо шла по лесу, стараясь не издавать лишнего звука. Среди них юнец шёл по пятам за двумя взрослыми, идущими впереди остальных. Седой старик несмотря на преклонный возраст уверенно шёл впереди, изредка озираясь по сторонам и щёлкая своими маленькими чёрными плотоядными зубами. Лицо его было невзрачным, одутловатым, с множеством глубоких морщин и острым подбородком, который покрывала густая борода. Его маленькие живые глаза окружали вздутые мешочки с прожилками вен. Слева от него шёл высокий мужчина средних лет, с приятным мужественным лицом в серо-коричневой одежде из овчины. В руках у него, как и у всех остальных было кремневое ружьё из красного дерева с высеченным на прикладе орнаментом орла. Похожее ружьё было и у старшего охотника, но вместо орла на прикладе у него был высечен медведь. У мужчины был такой же серьёзный и сосредоточенный вид как у старшего, однако, в отличии от седого охотника, время ещё не успело наградить его лицо множеством морщин.       Охотники на протяжении нескольких часов выслеживали добычу, но всё без толку. Ноги мальчишки устали от долгой и изнурительной ходьбы по лесу. Хотелось остановиться и хоть немного передохнуть, но он знал, что, если подаст хоть малейший признак усталости, суровый старик непременно разозлиться и отчитает его при всех, а может даже влепит затрещину. Поэтому, чтобы не отставать, паренёк держался за руку высокого охотника, ни на секунду не отпуская её.       Тем временем охотникам всё чаще на глаза стали попадаться сломанные ветки и ободранная кора деревьев. Опытный глаз следопытов подсказывал, что зверь где-то рядом. Вдруг, старик замер и все последовали его примеру.       На опушке леса, метрах в пятидесяти, стоял крупный олень с огромными ветвистыми рогами. Могучее животное мирно паслось, не подозревая о надвигающейся опасности.       Ветер дул в сторону охотников, не давая животному почуять опасность. Пользуясь случаем, группа решила подкрасться ближе.       Когда до цели оставалось не больше двадцати метров, седой охотник вздёрнул ружьё и прицелился. Остальные тоже приготовились, на случай если понадобиться добить зверя, но никто не смел выстрелить раньше старика. Невзирая на преклонный возраст, предводитель охотников уверенно держал ружьё, но не спешил сделать выстрел. Его дыхание ровное, уверенное. Наконец, животное повернулось к охотникам боком. В этот момент палец старика плавно опустился к спусковому крючку. Глубокий вдох. Тишину нарушил оглушительный выстрел. Красавец олень как подкошенный повалился на землю. Мальчишка, оглушённый роковым выстрелом, вздрогнул от неожиданности. В ушах ещё долго стоял пронзительный звук выстрела.       Охотники радостно начали поздравлять старика с успешным выстрелом. Тот, не обращая внимания на похвалы приказал чёрным слугам проверить, жив ли олень и те мигом бросились выполнять приказ.       Подойдя ближе, все увидели, что животное всё ещё бьётся в предсмертных конвульсиях. Пуля попала прямиком под лопатку чуть выше передней ноги — идеальный выстрел. Теперь оленю некуда бежать, но он всё продолжал цепляться за жизнь.       Старик надавил своим сапогом на шею поверженного зверя и достав из ножен большой охотничий нож, вручил ему мальчишке. — Держи Ричард. Последний удар за тобой.       Мальчик непонимающе посмотрел на огромный охотничий нож, а затем на деда — Отец, может не надо? — вопросительно произнёс высокий мужчина. — Ещё как стоит. — сказал старик повелительным голосом. — Ричард, сегодня ты наконец станешь мужчиной. Ну же! Вперёд! — Отец, может на сегодня достаточно было впечатлений? Ему всего девять. — Эдвард, когда мне было восемь я уже умел стрелять из ружья и вместе охотился со своим отцом! Ты воспитываешь Ричарда как девку! Целыми днями этот бездарь сидит и читает книжки! Неудивительно что он не может постоять за себя! Я не позволю мужчине из моего рода вырости бесхребетным существом! Ричард, — повернулся он к мальчишке, вручая ему нож, — добей его!       Мальчик смотрел в землю не в силах поднять взгляд. У него дрожали руки, так что он с трудом удерживал нож. Ком в горле мешал ему дышать и сдавливали слёзы. Но он знал, что плакать ему было запрещено. Он не должен показывать ни малейшей слабости. Глава семейства сильно выругался, глядя на нерешительность ребёнка.       Рик всё ещё прибывал в ступоре, когда чья-то тяжёлая рука легла ему на плечо. — Ричард, — мальчик поднял влажные зелёные глаза на своего отца, — сынок, всё в порядке. Не надо бояться. Папа рядом. — Папа, — сквозь слёзы прошептал мальчик, — я не могу.       Охотник закинул ружьё на плечо, опустился на колено и положил вторую руку на левое плечо сына. — Ричи, взгляни на животное. Посмотри, как он мучается. Давай облегчим его страдания.       Он бережно обхватил своей большой рукой дрожащие ручонки сына, чтобы тот не выронил нож. — Всё хорошо Ричи. Я с тобой.       Мальчонка не успел опомниться, как отец резким движением вогнал нож в горло оленя. Капли крови брызнули на лицо мальчика выведя его из транса. Олень неподвижно лежал с постепенно угасающими искорками жизни в глазах. Ноги Ричарда подкосились, он упал на колени не в силах ни двигаться, ни говорить. Перед его лицом стояли только безжизненные чёрные глаза оленя.       Где-то за его спиной старик начал отчитывать отца Рика за неподобающее воспитание внука и кричать на самого мальчика. Но Ричи едва разбирал слова взрослых. Их голоса были заглушены как под водой.       Внезапно опустевшие мёртвые глаза животного резко моргнули. Увиденное настолько шокировало мальчика, что тот даже не успел напугаться. Тем временем, животное моргнуло во второй раз и направило свой взгляд на мальчишку. Ричард в изумлении смотрел на происходящее. Сомнений не было, животное и впрямь смотрело на него.       С трудом оторвав взгляд от оленя, Ричард повернулся с вопрошающим взглядом к взрослым. Но те, не обращая на него никакого внимания продолжали яростно спорить. Было видно, что они говорят на повышенных тонах, и дед яро жестикулирует, но всё это выглядело как в замедленной съёмке. Рик попытался крикнуть, чтобы привлечь их внимание, но слова не вылетали из его уст, словно он и сам потерял способность говорить.       Когда мальчик повернулся к оленю, глаза животного приобрели бордовый цвет, а в глазницах замерцали ярко-алые диски. И … оно улыбалось … Мёртвое животное широко улыбалось Ричарду неестественной улыбкой! Уголки рта были натянуты до самых ушей, а из пасти были видны острые зубы.       И тут из приглушённой тишины, Ричард наконец смог услышать какие-то звуки, которые становились всё громче и громче с каждой секундой. Из ниоткуда слетелась стая ворон. Их было так много, что своими чёрными телами они закрывали весь небосвод, а их пронзительное карканье сводило с ума. К птичьей какофонии прибавился ещё один незнакомый для мальчика звук, пугавший его сильнее чем карканье ворон.       Сердце Ричарда забилось так сильно что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Разум кричал о том, чтобы мальчик как можно быстрее убирался подальше от этого места. Но ноги не слушались, будто приросли к земле. Страх полностью парализовал его.       Когда казалось ужасом не будет конца, существо изображавшее оленя начало медленно подниматься, хрустя суставами и наконец встало на два задних копыта. Всё так же продолжая улыбаться своей хищной улыбкой, оно склонилось над мальчиком, широко разинув пасть, из которой доносился всё тот же режущий слух звук, в котором Ричарду удалось различить лишь несколько слова. Не смей переключать станцию … Мы только начинаем ….

***

      Проделав долгий путь, Самаэль наконец достиг назначенного места. Аккуратно приземлившись, его туфли коснулись сырой земли. Брезгливо посмотрев на запачканную белую обувь, падший ангел пожалел о том, что не переобулся перед посещением Пятого Круга.       Тяжёлые, ядовито болотные тучи лениво плелись по небосводу. На сотни километров вокруг не было видно ни души. Лишь голые одинокие деревья, увязшие в этих гиблых местах, украшали безлюдный пейзаж Пятого Круга. В воздухе витал резкий запах гнили и сырости.       Среди всей этой пустоши одиноко стояла автобусная станция.       Постройка выглядела чужеродной в этой местности и по внешнему виду была заброшена не один десяток лет. Под крышей обветшалой остановки стояла мусорка над которой кружились несколько мух.       Одна из них подлетела к Самаэлю и начала кружить вокруг него. — Мне долго ещё стоять? — теряя терпение спросил Самаэль пристально следя за мухой.       Насекомое застыло в воздухе прямо перед лицом падшего ангела. — Ты опоздал. — ответила муха механическим голосом. — В Девятом Круге непогода, пришлось подождать, когда шторм успокоиться. — Эту отмазку придумала Лилит?       Самаэль лишь недовольно усмехнулся догадливой мухе.       Почва под ногами задрожала. Со стороны станции послышался механический звук. Земля под остановкой медленно начала подниматься, высвобождая наружу белые клубы дыма. Из-под земли появился причудливый необычный серый автомобиль с затемнёнными окнами, у которого отсутствовали колёса.       И всё же, данная картина ничуть не смутила Самаэля. — Залезай, — скомандовала муха роботизированным голосом, — у меня мало времени.       Повинуясь указам насекомого, Самаэль сел сзади на пассажирское сиденье. Салон автомобиля был обустроен куда более скромно, нежели то, к чему привык правитель Девятого Круга, но со вкусом. Салон был выполнен в терракотовом цвете. Место здесь было не такое просторное как в лимузине Самаэля. Длинноногой Лилит здесь было бы тесно, ну а Самаэль впервые благодарил судьбу за свой невысокий рост. Несмотря на это, даже ему пришлось снять свой любимый головной убор из-за достаточно невысоких потолков. Из роскошного здесь были разве что два монитора у изголовий.       Едва захлопнув дверь, он почувствовал лёгкий толчок. Из окна Самаэль мог наблюдать, как чудо машина начала медленно отрываться от земли. Набрав приличную высоту, автомобиль полетел вперёд, неся пассажира настолько плавно, что Самаэлю казалось будто они стоят на месте. Но самым удивительным было то, что за рулём чудо аппарата никого не было и руль самостоятельно крутился.       Не обращая внимание на происходящие вокруг чудеса, Самаэль скучающе смотрел из окна на мёртвые земли.       Неожиданно, маленькая камера, установленная на раме экрана, заиграла синим мерцанием. Высвободив тонкие лучики, она прошлась по всему телу Самаэля, с головы до ног. — Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку со всеми этими проверками? — спросил вслух Самаэль.       Из динамиков в салоне раздался тот же самый механический голос. — Дополнительная проверка лишней не бывает. Иначе как я могу быть уверен в том, что ты не самозванец? — Очень просто, я само совершенство. Ни одно существо не в силах приблизиться к моему великолепию и очарованию. — Самаэль, когда ты наконец уяснишь? То, что тебе в постели говорит Лилит, не является отображением действительности.       Летательный аппарат преодолел уже несколько сотен километров, а окружающая картина оставалась прежней. Однако, вскоре на горизонте стало появляться нечто странное вроде очертаний города. Оно то появлялось, то исчезало подобно миражу. Чем ближе приближался автомобиль, тем отчётливее становился виден мираж, который никуда не пропадал.       Преодолев едва видимую завесу, вид из окна в миг преобразился в огромный мегаполис. Повсюду виднелись многоэтажные здания, которых секунду назад здесь не было. Плотно стоявшие друг к другу постройки едва отличались между собой. Множественные заводы пускали густой тёмный ядовитый дым из труб, создавая пелену непроглядного смога. В воздухе помимо Самаэля находилось ещё несколько таких же летательных автомобилей, спешивших в неизвестном направлении. Через каждые сотни метров, в воздухе парили рекламные голографические щитки, рекламирующие всякую дребедень для массового потребителя.       Миновав заводы и одинаковые невзрачные жилые дома, автомобиль Самаэля приблизился к центру самого инновационного города во всей Преисподней. Перед глазами гостя предстали огромные небоскрёбы, отбрасывающие тень на бескрайний лабиринт улиц. Неоновые огни игрались лучами света от прожекторов и огромные рекламные щиты, между которыми, словно рыбы в воде, пролетали массивные летательные аппараты. Это центр Сайбер-Сити, его сердце, его душа.       Последний раз Самаэль здесь бывал пару десятков лет назад и за это время он едва узнавал центр Сайбер-Сити. Тяжело было не восхищаться правителем этого города, который, не имея под рукой ангельских технологий, смог создать настолько высокотехнологичный центр, посреди мёртвого болота.       Автомобиль приземлился на взлётной площадке самого высокого здания в городе. Дверь открылась автоматически и Самаэля встретил небольшой робот с колёсиками вместо ног; один из слуг Бельфегора. Машина бездушным голосом великодушно пригласила следовать за ней и покатилась вперёд.       Пройдя внутрь, Самаэль очутился в огромной серверной наполненной сотнями если не тысячами компьютеров высотой, достигавших самого потолка зала. Вентиляторы в чёрных железных ящиках работали на полную катушку, мигая разноцветными лампочками. Роботы слуги катались туда-сюда как заведённые. В помещении царила суматоха, от которой кружилась голова.       Преодолев бесконечные коридоры компьютеров, слуга вывел Самаэля в центр комнаты посреди которой расположились десятки прозрачных экранов. За приборами увлечённо наблюдала высокая фигура в длинной кожаной куртке. — Будь краток, у меня ещё куча дел. — сказала фигура, продолжая смотреть на экраны. — Бельфегор, дружище, давно не виделись! — развёл в сторону руки Самаэль. — Оставь ненужные любезности тем, кому они интересны и переходи сразу к делу.       Бельфегор остался верен своему прямолинейному характеру, за который его многие недолюбливали что в Раю, что в Аду. Хотя некоторые, как например Самаэль, видели в Бельфегоре надёжного партнёра, который никогда не будет ходить вокруг да около и всё скажет, как есть прямо в лицо. Но гения не сильно беспокоила его репутация в обществе; которое он зачастую сам избегал, предпочитая отдавать всё своё свободное время науке и своим изобретениям. Его тяга к знаниям граничила с помешательством и из-за этого его часто считали чудаковатым даже другие ангелы. Именно благодаря своей гениальности его высоко ценили и прощали ему его тяжёлый нрав. А как иначе обращаться с ангелом, на котором держится почти вся преисподняя?       Откашлявшись Самаэль начал говорить своим привычным голосом, отбросив в сторону наигранную приветливость. — Бельфегор, как ты, несомненно, знаешь на горизонте бушует ураган. Михаил требует роспуска Совета и ограничить нашу власть, поставив на наше место ангелов. Нельзя этого допустить, и чтобы иметь хоть какие-то шансы, мы должны объединиться.       Бельфегор всё же отвлёкся и повернулся к Самаэлю. Падший ангел выглядел как мужчина средних лет с глубокими морщинами на переносице и чёрными волосами. Его глубоко посаженные фиолетовые глаза пристально смотрели на гостя. На его левом глазу висел монокль, необычайной конструкции, позволяющие хозяину замечать объекты на дальних расстояниях и даже видеть в инфракрасном, ультрафиолете, и многих других спектрах. — Самаэль, одно дело просить удалить, компрометирующее видео твоего Жнеца со всей адской сети, и совершенно другое просить вновь вписаться в твою авантюру. К чему мне вновь воевать против Рая? Какая мне от этого выгода? Тебе нечего мне предложить. Ты зря тратишь моё время. — Отец планирует сделать из Ада своего сателлита. Что ты будешь делать, когда ангелы объявят нам войну? Думаешь устоять в одиночку? Брось, Бельфегор! Ты не дурак и должен понимать, что у нас больше шансов если мы будем вместе. — А кто сказал, что я вообще собираюсь воевать с Михаилом? Я всегда могу заключить сделку с твоим братом, и он взамен оставит меня в покое и не будет препятствовать моим разработкам.       Услышанное ввело Самаэля в ступор. Бельфегор был ценным союзником и его отказ ставил под угрозу автономию Ада. Где-то глубоко внутри Самаэль подозревал что Бельфегор как Белиал и Ролэнсайкс может отказаться помогать ему. Но Магне даже в страшном сне не мог подумать, что давний союзник вонзит ему нож в спину, так ещё сказав это ему в лицо.       Кровь закипела в жилах бывшего архангела. Руки от напряжения сжались в кулак. Глаза заиграли недобрыми огоньками. Самаэль заметил, как вся прислуга резко бросила свои дела и начала пристально смотреть на него. По полу начали медленно ползти электрические провода, извиваясь как змеи. Бельфегор же стоял прямо, высоко держа голову, будто приглашая гостя сделать первый шаг.       Хоть объективно Бельфегор был слабее Самаэля, последний находился на его территории и уже Бельфегор имел колоссальное преимущество. Даже Азазель и Маммон, имевшие много споров с ангельским гением в торговом вопросе, никогда не позволяли себе лишнего, когда Совет собирался в Сайбер-Сити.       Положение Самаэля было крайне тяжёлым, и он впервые за долгое время почувствовал себя уязвимым. Осознав это, он решил до последнего избегать конфликта, продолжил в сдержанном тоне: — Думаешь Михаил сдержит своё обещание? Напомнить по чьей именно вине провалилось восстание, и мы все оказались низвергнуты из дома?       Аргумент подействовал на Бельфегора. Он прищурился и посмотрел куда-то в потолок, словно анализируя сказанное. Его слуги, по всей видимости прочитав настроение хозяина, вернулись к своим прежним обязанностям. — Твои слова не лишены логики. — произнёс наконец Бельфегор. — Михаил в самом деле не заслуживает доверия. И тем не менее, исходя из прошлого опыта, идти против ангелов глупо и безрассудно. Если тогда мы обладали средствами и возможностями совершить переворот, то теперь мы в невыгодном положении. По моим подсчётам, мы сможем сопротивляться лишь несколько месяцев перед тем, как ангелы окончательно разобьют нас. — Бельфегор вновь повернулся к свои голограммам и сделав жест рукой, увеличил один из экранов. На нём была изображена линейная графика с красной стрелкой, постепенно снижавшейся вниз. — Прости Самаэль, но это суровая правда. Нам не победить в этом конфликте. — И ты вот так просто готов сдаться?! Я не верю своим ушам?! — Самаэль указал рукой на собеседника. — Неужели передо мной тот самый Бельфегор, который наплевав на решение Всевышних продолжил заниматься своими исследованиями, зная, что его ожидает в случае обнаружения? Где тот херувим, бесстрашно боровшийся за свои идеалы, несмотря на то что силы были не равны?! Где тот ангел, который шёл наперекор всем законам к своей цели пренебрегая рисками?! Разве не ты любил говорить, что цель всегда оправдывает средства?! Кто ты, самозванец, выдающий себя за Бельфегора, скажи мне?!       Бельфегор выслушал пламенную речь товарища. Постояв с минуты, он подошёл к Самаэлю. Его рубашка была чуть приоткрыта, поэтому Самаэль смог разглядеть вместо привычной белоснежной ангельской кожи нечто тёмно-серое, напоминавшее метал. — Я тот же кто бился с тобой плечом к плечу и проливал кровь собратьев тысячи лет назад. — спокойно, даже равнодушно сказал Бельфегор. — Просто я стал мудрее и понял, что порой разумнее преклонить колено, чем сражаться в заведомо проигранной войне. Я долго работал над своим проектом, Самаэль и сейчас я близок к его завершению как никогда раньше. Я не могу рисковать работой всей своей жизни. Даже ради тебя. — Если не ради меня, то сделай это ради Чарли. — Самаэль опустил голову. — Если со мной или с Лилит что-нибудь случится ...       Самаэль прервался, почувствовав на плече чью-то руку. — Если ты боишься потерять их, тогда почему бы просто не согласиться на условия брата? Разве для тебя самоутверждение важнее жизни твоей семьи?       Слова падшего пронзили Самаэля словно тысячу ножей. Он поднял свой взор. В этих мудрых фиолетовых глазах виднелась правда. Почему бы просто не уступить место? Почему бы просто не отдать власть ради тех, кто дорог тебе? Неужели Самаэль готов всем этим рискнуть, лишь бы пойти наперекор брату и отцу? — Я знаю. — убирая руку с плеча сквозь зубы проговорил Самаэль. — Знаю, что разумней всего было склонить голову перед отцом и выполнить его требования. Как бы мне это было не противно, но Чарли и Лилит я люблю больше всего на свете. Но вспоминая, когда Чарли появилась на свет, как я, держа на руках эту маленькую кроху чьё сердце билось так быстро, я помню, как боялся её потерять, как потерял сотни до неё. Но она была жива. И сидя с Лилит в нашем саду, держа свою единственную дочь на руках, я дал клятву. Что она никогда ни в чём не будет нуждаться. Что у неё будет всё что она только пожелает. Что сделаю её самой счастливой на свете. И что, если счастью моей дочурки будет что-то угрожать, я разорву эту тварь на части и сожгу его чёртов труп в самом жарком пламени Ада.       Бельфегор сделал шаг назад и взглядом смерил гостя. — Как бы ты не отрицал, а с людьми у тебя больше общего чем ты думаешь. Ты действуешь импульсивно, иррационально, безрассудно. Любишь усложнять простые ситуации, опираясь лишь на свои эмоции. Рано или поздно такое поведение погубит тебя. — Возможно ты прав. Но хотя б в отличии от тебя, в моей грудной клетке всё ещё бьётся сердце, а не та железяка, которую ты установил себе.       Видя, что диалог ни к чему не идёт Самаэль поправил шляпу и уже направился к выходу. — Постой! — окликнул его Бельфегор. — В течение недели к тебе прибудут мои лучшие специалисты. Они установят в Пентаграмм Сити новейшие системы защиты. До “Чистки” остаётся меньше года, но они постараются сделать всё что в их силах за этот срок. — он поправил свой монокль и добавил. — И из уважения к тебе и нашей истории, даю обещание не воевать на стороне Михаила.       Просить чего-то большего от Бельфегора Самаэль не пытался. Даже слепому было видно, что ангел-изобретатель давно уже принял взвешенное решение.       Поблагодарив старого друга, Самаэль вышел из цитадели и сел обратно в летающую машину. Погрузившись в глубокие мысли, Самаэль даже не заметил, как вскоре оказался на старой заброшенной остановке.       Выйдя из автомобиля, он обнаружил что пошёл дождь. Дождь в Преисподней, как и в мире людей, всегда застигает врасплох и всегда в самый неподходящий момент. Но Адский дождь сильно отличается от Земного. В зависимости от Круга он бывает разного цвета, плотности и вязкости. Например, в Седьмом Круге осадки представляли из себя необычный снегопад, где вместо привычных белых снежинок с неба падали огненные, напоминающие горящую залу от костра. В Пятом же Круге, осадки тяжёлые, вязкие, почти как смола.       Но Самаэля уже не беспокоил его внешний вид. Расправив чёрные крылья, он взмыл, вверх не замечая перед глазами ничего. Весь полёт домой голову его терзал один лишь вопрос: правильно ли он поступил и чем обернётся его выбор?