Сны

      Гарри привычным взглядом опытного аврора окинул помещение и едва заметно вздрогнул, встретившись с зелеными глазами подруги. Обоим одновременно в голову пришла одна и та же мысль, легко формулируемая коротким нецензурным словом из шести букв.       Быстро отведя глаза от зеленоглазой блондинки в компании белокурого мальчика, Поттер еще раз осмотрел кафе в поисках свободного столика, но увы, несмотря на ранний час, таковой был исключительно по соседству с Гермионой. Усадив жену спиной к беззаботной парочке, Гарри с самым безмятежным видом, на который только был способен, пошел за мороженым на всю компанию.       Тем не менее, он не мог удержаться от того, чтобы время от времени бросать заинтересованные взгляды на соседний столик. Они с Гермионой пошли на беспрецедентные меры, чтобы обеспечить безопасность этого мальчика, и теперь, когда он был совсем рядом, его персона вызывала в Гарри вполне закономерное любопытство.       Первым, что бросалось в глаза, было безусловное внешнее сходство с хорьком. Со спины он и вовсе казался маленькой копией Малфоя, и перед глазами невольно всплывали их детские стычки. Он осторожно глянул на Гермиону – та что-то увлеченно рассказывала мальчишке, который слушал её, затаив дыхание, и что-то подсказывало Гарри, что речь идет вовсе не о том, как его папаша заложил Снейпу их попытку перевезти контрабандой детеныша дракона в Румынию или подставил их с дуэлью в зале Трофеев. Он невольно залюбовался подругой: глаза её горели, а лицо светилось мягким светом искреннего счастья. Он и не помнил, когда она в последний раз была такой... Может, в день их свадьбы с Роном?.. Нет, тогда её лицо то и дело омрачала небольшая морщинка между бровей: Гермиона слишком беспокоилась о том, чтобы все прошло, как положено. Тогда, может, раньше – на четвертом курсе, когда она спускалась по ступенькам к замершему в ожидании неё Виктору Краму?.. Была ли она влюблена в болгарского ловца?.. Что она испытывает к этому ребенку сейчас, раз так светится?..       Гарри отвлекся на какой-то вопрос Джеймса, вытер мордашку Альбуса, перепачканную мороженым, но глаза его сами по себе то и дело возвращались к маленькому блондину. Разница между ним и Джеймсом, хоть они и были ровесниками, была очевидной: юный Малфой, даже сидя в простом кафе-мороженом, вел себя, как маленький лорд на приеме. То, с какой безупречной осанкой он сидел, с какой отточенной грацией обращался с ложкой на длинном черенке, как пользовался салфеткой – да черт возьми, наверняка на его лице не было ни следа мороженого, в отличие от измазанных по самые уши лиц его сыновей! Определенно, стандарты воспитания в семьях Малфоев и Поттеров отличались кардинальным образом.       Видимо, Гермиону также забавляла эта недетская чопорность, и она, совершенно по-хулигански прищурившись, ловко выхватила свою ложку и легонько щелкнула ей по носу мальчишки, оставив на нем, без сомнения, липкое кофейное пятно, после чего рассмеялась, не выдержав его укоризненного взгляда и обиженного выражения лица.       Гарри прикусил губу, чтобы не рассмеяться вслед за ней, отвел глаза... и наткнулся на прищуренный, полный подозрения взгляд собственной жены. Смеяться сразу же расхотелось. - Эм... Джинни? - глупо улыбнулся Гарри в надежде на чудо, не иначе. - Гарри? - сладко пропела в ответ рыжеволосая ведьма. - Еще мороженого? Или, может, сок? - и, не дожидаясь ответа, вскочил со стула и понесся к стойке, бросив через плечо замершей от удивления жене: - Я сейчас все принесу!       Ему стоило знать, что этот номер не пройдет. Возможно, он бы прокатил с кем-то другим, вот только не с Джиневрой Молли Уизли.       Проводив все тем же подозрительным прищуром своего незадачливого супруга, Джинни, как ни в чем ни бывало, повернулась к соседнему столику и одарила сидящую за ним девушку с ребенком ослепительной улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего.       Гермиона с трудом сглотнула вставшее отчего-то поперек горла мороженое и, не удостоив не узнавшую её подругу ответной улыбкой, бросила короткий взгляд на Скорпиуса: у него еще оставалось больше половины порции лакомства, будь неладны его безупречные манеры! Бросить все и сбежать сейчас было решительно невозможно, как бы ни хотелось. В голове мелькнула шальная мысль действовать на опережение. Нет, ну а что? Если Джин все равно заметила совершенно неуместные взгляды супруга в сторону другой женщины, возможно, стоит прикинуться очередной фанаткой – от неё не убудет, а друга спасет! Правда, этот номер прошел бы, если бы это она таращилась на Гарри, а не он на неё. В их же ситуации шанса на спасение не было. Ни единого. Все, что нужно было знать о Джиневре Поттер – это то, что она достойная дочь ведьмы, которая, не моргнув глазом, убила Беллатрикс Лестрейндж. Страшные женщины. Особенно в гневе. Особенно беременные.       Вот же черт.       Пока Гермиона со вкусом и полной отдачей предавалась панике, за соседний столик вернулся Гарри с полным подносом, доверху нагруженным напитками, мороженым и прочей снедью. Гермиона бросила на друга короткий взгляд и тихо выругалась: вместо того, чтобы по-быстрому смотать удочки, он, судя по количеству еды, вознамерился здесь поселиться на веки вечные!.. А ей что прикажете: огородами убегать?..       Следующие пятнадцать минут прошли для Гермионы в нервном напряжении и тихой панике. За это время Скорпи почти добрался до дна своей креманки с мороженым (Слава Мерлину и всем Основателям!), а Гарри посмотрел в их сторону еще девять раз. О да, она считала. Более того, считала не она одна.       И, наверное, именно поэтому, попытавшись, наконец, подняться с треклятого стула, Гермиона обнаружила, что не может этого сделать: её юбка была намертво приклеена к сиденью. Банальное “Фините Инкантатем” ей не помогло – да и странно было бы, учитывая, что Джинни не только дочь Молли, но и сестра Фреда и Джорджа.       Ситуация казалась совершенно безвыходной. Обратиться к виновнице торжества – значит, почти со стопроцентной вероятностью выдать себя при Скорпиусе, ведь в разговоре подруга её непременно узнает, к Гарри – получить скандал и еще с дюжину проклятий впридачу, а за участие в публичном скандале с героями войны Малфой её уж точно по головке не погладит.       Не придумав ничего лучше, Гермиона попросила Скорпи наклониться поближе и шепотом проинструктировала его. Умненький ребенок кивнул и, поправив рубашечку, направился прямиком к главе семьи за соседним столом.       При виде сероглазого блондина, точным курсом идущего в его сторону, Гарри Поттеру отчего-то стало нехорошо. Его хваленая интуиция на этот раз не обещала ему ничего приятного.       Мальчик тем временем подошел на достаточное расстояние, чтобы быть услышанным, но при этом не нарушать границ личного пространства, и вежливо, тихо и уверенно заговорил: - Добрый день, мистер Поттер. Позвольте представиться – Скорпиус Малфой. Я приношу свои извинения за то, что обращаюсь к вам несмотря на то, что мы не знакомы, однако у меня дело чрезвычайной важности.       Джеймс и Альбус уставились на незнакомого мальчика, как на восьмое чудо света. Гарри поперхнулся сэндвичем. А Джинни начала медленно заливаться краской и потихоньку сползать под стол. - Чем могу быть полезен, мистер Малфой? - справившись с непокорным бутербродом, поинтересовался наконец Гарри. - Пожалуйста, попросите вашу уважаемую супругу расколдовать мисс Спэрроу, нам пора уходить.       Дети с интересом воззрились на маму, которая в этот момент явно пыталась слиться с собственным стулом. Гарри с нечитаемым выражением лица взглянул на супругу: уточняющих вопросов не понадобилось. Белокурый же ангел продолжал стоять, не двигаясь с места, и очень вежливо улыбался, не сводя серого взгляда с замглавы аврората. - Дайте нам одну минуту, мистер Малфой, и мы все уладим, - выдал Гарри одну из самых профессиональных своих улыбок, из числа тех, которые использовал на пресс-конференциях в тех редких случаях, когда Министерство пару раз крупно облажалось. - Разумеется, мистер Поттер, - кивнул мальчик и не шелохнулся. - Джинни, дорогая... - слегка запинаясь, обратился Гарри к жене, старательно избегая смотреть на неё.       Джинни, чей цвет лица практически догнал по интенсивности оттенок её волос, сглотнула и тихонько прошептала что-то себе под нос.       Заметив взмах руки своей гувернантки, Скорпиус вежливо кивнул и чопорно произнес: - Благодарю вас за помощь, мистер Поттер, - после чего с достоинством удалился.       Дождавшись, пока девушка с мальчиком покинут кафе, Гарри наконец отмер и посмотрел на жену, которая, казалось, предпочла бы сейчас оказаться где-нибудь в противоположном конце Англии, а лучше – на континенте. - Любимая, может, ты объяснишь мне, зачем ты заколдовала гувернантку младшего Малфоя?! - прошипел он практически на парселтанге. - Ты вообще представляешь, что может устроить его папочка?! - Гарри, ну я же не знала, - жалобно простонала Джинни. - Не знала что?! Что нельзя... что ты там с ней сделала-то хоть?.. - К стулу приклеила.. - нехотя призналась Джинни, на что Гарри только закатил глаза, пытаясь напрочь игнорировать восторг, в который от этой реплики пришел Джеймс. - И зачем, скажи на милость?.. - он закрыл глаза и зарылся обеими руками в волосы. Нет, конечно, Гермиона не будет жаловаться хорьку, но вот мальчишка.... - Ты на неё смотрел! - обвиняюще выпалила Джинни. - Я смотрел на ребенка, Джинни! Мне было любопытно посмотреть на сына хорька! И кроме того, как бы то ни было, это я смотрел, а значит, ты могла бы спросить у меня, а не приклеивать к мебели ни в чем не повинного человека! - Я поняла уже, Гарри! Когда он к нам подошел, - виноватым голосом сказала его жена, закусив губу и искоса глядя на него. - Ну прости, Гарри. Вспылила, была неправа... - Ага, именно это я Малфою и расскажу, - глубоко вздохнул Гарри. - Ну что ты драматизируешь, ничего страшного же не произошло, отклеила я эту швабру! - упрямо оправдывалась Джинни. - Ничего с ней такого прям ужасного не случилось! Подумаешь, прилипла чуток! Да оно само бы прошло... - Когда? - проницательно сверкнул Гарри зелеными глазами. - Когда бы оно прошло само, милая?.. - Ну, часа через два, - с опаской призналась Джинни и, не сдержавшись, хихикнула. - Ну, или она могла бы удалиться отсюда вместе со стулом. Они недорогие, я уверена, Малфой бы оплатил... - Ты неисправима, - вздохнул брюнет, еле сдерживая пробивающийся смех. Однако при одной мысли о том, что Гермиона могла бы просидеть у Фортескью два часа, приклеенная юбкой к стулу, или еще лучше – уйти прямо с предметом мебели на самом интересном месте, вся его сдержанность лопнула, как мыльный пузырь, и уже через мгновение чета Поттер звонко и заливисто хохотала под непонимающими взглядами своих детей.       Гермиона со Скорпиусом вернулись в мэнор без приключений. Несмотря на злость в адрес лучшей подруги, так нелепо подставившей её по глупой ревности, она искренне гордилась и восхищалась своим компаньоном, который так изящно вызволил её из неловкой ситуации. Она бы даже рассказала об этом Малфою, но подробности происшествия и состав участников отнюдь не располагал к откровенности.       Однако, в отличие от неё, Скорпиуса подобные соображения ни капли не смущали, поэтому, стоило двери в детскую распахнуться, как юный герой дня не замедлил поприветствовать отца восторженным криком: - Папа! Папа! А я сегодня спас Мию от злой ведьмы!       Гермиона даже пискнуть не успела, мгновенно стушевавшись под взыскательным взглядом Малфоя и... черт, он был еще и не один!       Из-за широкой малфоевской спины появился второй мужчина. Они были словно две противоположности: белокожий блондин со светлыми глазами и смуглый черноглазый красавец-брюнет, но при этом похожие друг на друга, как братья: высокие, холеные, красивые и очень-очень дорогие.       Глядя на двух слизеринцев, осыпающих ласками хохочущего Скорпиуса, Гермиона буквально кожей ощутила значение термина “социальное неравенство”. Они учились в одной школе, причем все эти годы она буквально из кожи вон лезла, чтобы доказать, что не хуже их. Что ж, в учебе ей это вполне удалось – и только. Помимо очевидного – огромного особняка, дорогих костюмов и компании с миллионными оборотами – существовало нечто неуловимое, то, что сложно было бы описать словами. То, что называется “не её круга”. Речь шла даже не о девочке-гувернантке с жалованьем в двадцать галлеонов в неделю. Она сама, Гермиона Грейнджер, лучшая ученица Хогвартса, героиня войны, ярчайшая ведьма и прочая, прочая, прочая, со своей квартиркой в маггловском Лондоне, карьерой в Министерстве и всеми регалиями была бесконечно далека на социальной лестнице от них – бывших слизеринцев, чья сторона в войне проиграла. Они словно родились с золотыми ложками во рту, и начали эту жизненную гонку с той отметки, до которой ей, магглорожденной волшебнице, было не добежать и за полжизни. Именно сейчас, в эти минуты Гермиона осознала причину, по которой Малфой так относился к ней в школьные годы. Она была выскочкой, заносчивой и глупой девчонкой, совершенно не понимающей того, как устроен мир – и не только волшебный. Они изначально были из разных вселенных, вращались на разных орбитах и, как бы ни были высоки её оценки, она не ровня им и никогда ей не будет. И пусть ему никогда не хватало такта, чтобы не демонстрировать так ярко пропасть между ними, но то, что у неё было недостаточно ума, чтобы просто её заметить, расстраивало много больше. И дело даже не в деньгах, успехах или статусе крови. Дело было просто. В статусе.       Это было странно. На этот раз её никто не обидел ни словом, ни действием, её вообще словно бы не замечали, и это задевало её гордость куда сильнее, чем былые оскорбления. Однако долго это не продлилось, хотя едва ли стало лучше. - Что это за история со злой ведьмой? - поинтересовался Забини, наконец поставив крестника на пол и бросив оценивающий взгляд на Гермиону, отчего та слегка порозовела. - Мы ели мороженое в кафе, и ведьма заколдовала Мию! - сверкая серыми глазами воскликнул Скорпиус. - Но я вежливо попросил мистера Поттера, и она расколдовала её обратно!       Четко очерченные брови Малфоя взлетели вверх, а взгляд, направленный на Гермиону, стал таким ледяным, что, казалось, мог проморозить её насквозь. - Скорпи, поиграйте пока с Блейзом, мы с мисс Спэрроу выйдем на минутку.       И, даже не подумав убедиться в том, что она следует за ним, вышел из детской. Вот так просто взял и ушел, как будто у неё просто не существовало других вариантов, кроме как пойти за ним. Самодовольный павлин! Гермиона тихонько фыркнула себе под нос и закатила глаза, легко поднимаясь на ноги, и только потом заметила, что Забини продолжал внимательно за ней наблюдать, и её маленький демарш не остался незамеченным. Чертов итальянец! С трудом сдержав еще одно фырканье, девушка неторопливо отправилась вслед за Малфоем.       Звук закрывшейся за ней двери кабинета напомнил о мышеловке. В этом доме вообще было слишком много дверей и закрытых помещений. А еще он буквально кишит слизеринцами, прямо серпентарий, а не особняк!.. Гермиона пыхтела внутри себя, как закипающий чайник, что весьма неплохо отвлекало её от того, что, собственно, должно было вот-вот произойти. Ей придется оправдываться. Перед Малфоем. За Джинни. Боже, до чего она докатилась!.. - Я весь внимание, мисс Спэрроу, - холодный голос прозвучал, как последний рубеж. - Мы... - начала было Гермиона, но отчего-то сбилась в самом начале. Ей было мучительно неловко – и за друзей, и за себя, но Скорпи не оставил ей выбора. Набрав в легкие побольше воздуха, она выдала на одном дыхании: - На самом деле, это обычное недоразумение. Мы ели мороженое у Фортескью, за соседним столиком сидели Поттеры, и Джиневра случайно заколдовала меня. По ошибке. Скорпиус взял на себя труд обратиться к мистеру Поттеру, и заклятие было снято. Вот и все. - И по какой же причине, мисс Спэрроу, супруга героя магической Британии решила вас проклясть? И почему, бога ради, вы не могли справиться с этим сами, а втянули во все это моего сына? - Вероятно, Джиневре показалось, что мистер Поттер излишне внимательно отнесся к нашему столику, - чуть запинаясь, проговорила Гермиона, покраснев, как майская роза. - Знаете, её можно понять, в столь деликатном положении реакции несколько острее....       Драко продолжал молча сверлить её взглядом, изящно выгнув левую бровь, что приводило девушку в еще большее смущение. - Я бы никогда не стала вмешивать Скорпиуса, мистер Малфой, но у меня не было выбора, - проговорила она, избегая смотреть на слизеринца, ожидая увидеть на его холеном лице насмешку. - Стандартными способами я снять чары не смогла, а они исключали возможность обратиться к миссис Поттер лично. Я прошу прощения, однако хочу заметить, что юный мистер Малфой был безукоризненно вежлив и корректен, и только благодаря его деликатности эта ситуация осталась никем незамеченной.       Малфой хмыкнул, после чего окинул гувернантку с ног до головы оценивающим взглядом. - Что она сделала? - спросил он после недолгих размышлений. - Что, простите?.. - Гермиона решила сделать вид, что не поняла вопроса, в надежде, что он уловит намек. Трижды “Ха!”. - Я спросил, что конкретно сделала с вами Уизлетта за то, что её муж на вас пялился, - галантно пояснил Малфой. - О, - покраснела Гермиона еще больше. - На самом деле, ничего такого не было. Точнее, я думаю, все было не так. Мне показалось, что его интересовал Скорпиус. - И все-таки?.. - спросил он, игнорируя её явное нежелание отвечать. - Мистер Малфой... - предприняла Гермиона последнюю попытку сделать этот разговор хотя бы капельку менее неловким, чем он был. - Я настаиваю, мисс Спэрроу. - Она приклеила мою юбку к сиденью стула, - обреченно выдохнула Гермиона и опустила глаза в пол. В эту минуту цвет её щек с головой выдавал в ней истинную гриффиндорку.       Несмотря на то, что Драко вполне ожидал от рыжей чего-то в этом духе, он с трудом сдержал смех. Что ж, эта пикантная деталь все объясняла – и невероятное смущение гувернантки, и необходимость в участии во всем этом балагане Скорпиуса. Черт, ему непременно нужно будет получить от сына подробности, чтобы не упустить в будущем такую великолепную возможность поиздеваться над народным героем.       Хоть алые щеки девушки его невероятно забавляли, Малфой счел необходимым закончить допрос и отпустить гувернантку с миром. В конце концов, его ждал Скорпи и куча нерешенных вопросов касательно завтрашнего закрытия сделки с Блейзом.       За вечерними хлопотами и оживленными обсуждениями он и не заметил, что разговор в кабинете оставил в его душе крошечную, но неприятно царапающую занозу.       Драко Малфою определенно не понравилось, что Гарри Поттер позволил себе глазеть на его гувернантку.