Сны

      Малфой злился.       Кажется, это состояние стало перманентным за последние недели, и эта злость душила его с каждым днем все сильнее, не давая свободно дышать и не находя выхода.       Он злился на Поттера, который неспособен был выполнить простую работу – доказать вину вполне конкретного человека в конкретных вещах, или же наоборот - добыть убедительные доказательства невиновности. На целителей, которые отделывались от него туманными формулировками, не говоря ничего конкретного и не давая никаких обещаний. На эту девицу, которая мало того, что змеей пробралась в его дом, так теперь еще и занимала комнаты безо всякого толка, из-за чего он был вынужден в очередной раз перекраивать свой рабочий график и терять контракты, просиживая штаны дома с ребенком вместо няни. На своего единственного друга, с которым он поделился своими подозрениями в расчете на совет и поддержку, а в ответ получил ушат помоев и обвинений Салазар знает в чем, самым мягким из которых была его умственная неполноценность и невиданная узколобость и слепота. На ситуацию, которая зависла в совершенно неопределенном состоянии, на которое он никак не мог повлиять.       Но главное – Малфой злился на самого себя. За то, что не переставал спорить сам с собой и сомневаться, когда все было так очевидно. За то, что хотел схватить мистера Томпсона за грудки и вытрясти из него все, что он мог сказать о состоянии Мии, а не туманные намеки и тирады о том, что мисс идет на поправку. За то, что каждый вечер, уложив Скорпи спать, он сворачивал налево, а не направо, и до глубокой ночи сидел у её постели, прислушиваясь к неровному дыханию и не отводя глаз от бледного лица. За то, что, должно быть, за эти долгие часы в тишине окончательно сходил с ума, потому что в неверном свете огня в камине на этом осунувшемся, обострившемся лице все четче проступали черты совсем другой женщины. Что-то как будто неуловимо менялось – не то излом бровей, не то линия губ, не то что-то еще, столь же мелкое, незначительное, что пляшущие тени превращали в жестокую, злую шутку над его измученным разумом. Драко ненавидел себя за то, что продолжал искать в других – её, и еще больше – за то, что находил; и почти готов был сдаться, довольствоваться эрзацем, неверной копией, предавая самого себя и то, во что верил долгие годы. И даже то, что эта девушка возможно сделала с его сыном, его почти не останавливало – лишь удерживало от глупостей на самом краю разверзшейся пропасти.       Когда Томпсон сообщил, что мисс Спэрроу проснулась, Малфой едва удержал себя от того, чтобы ворваться к ней и потребовать объяснений. С трудом он дождался, пока явится Поттер, чтобы наконец получить от неё показания – так этот шрамированный герой потом сбежал, даже не соизволив поздороваться с хозяином дома!.. К утру следующего дня Малфой уже кипел, словно чайник, который забыли вовремя снять с огня, и мысленно прокручивал возможный разговор с мисс Спэрроу, когда домовик доложил о том, что его желает видеть мистер Гарри Поттер.       Разрываясь между желаниями придушить очкарика за вчерашний побег и кинуться к нему на шею за то, что все-таки пришел сегодня, Малфой велел проводить гостя в кабинет, и, оставив Скорпи в детской, поспешил к нему присоединиться. - Поттер, - приветствие не отличалось оригинальностью. - Малфой, - впрочем, как и ответное.       Наметанный глаз слизеринца не упустил ни сжатых челюстей, ни кулаков, спрятанных глубоко в карманах аврорской мантии, ни общего напряжения, которым от парня просто разило за милю. - Чем порадуешь? - перешел Малфой к делу без лишних расшаркиваний. - Мисс Спэрроу вчера заверила меня в своей непричастности к каким-либо инцидентам в твоем доме, - холодно бросил Поттер. - И, чтобы доказать это, согласилась на допрос с веритасерумом. Так что, если хочешь послушать – пошли. Но вопросы задавать буду я. - Это мой дом и мой ребенок, Поттер, - ощерился Малфой. - И у меня тоже есть к ней вопросы. - Адресуешь их сперва мне, - безапелляционно отрезал Гарри. - Ты не аврор, и не имеешь даже права присутствовать. Я и так нарушаю все протоколы и рекомендации целителей, и иду на это только потому, что она вынужденно находится в твоем доме рядом с твоим, как ты справедливо заметил, ребенком. - Ладно, - неохотно согласился Малфой. - Пойдем.       Гермиона давно проснулась, и сегодня ей даже удалось добраться до ванной, не прибегая к помощи эльфов. Это стоило ей разрывающей боли в затылке и спине, головокружения, темных точек перед глазами и оглушительной слабости, но все же она была довольна собой. Девушка так устала от этого нехитрого путешествия, что почти провалилась обратно в сон, как вдруг в дверь постучали – и почти сразу же вошли двое.       Наверное, стоило бы поблагодарить свою теперешнюю болезненную, практически до синевы, бледность – ведь побелеть еще больше она не могла, поэтому просто молча смотрела на вошедших, благодаря себя за то, что успела надеть линзы. Лучший друг и бывший враг, брюнет и блондин, двое самых дорогих ей мужчин, две противоположности, которых в этот момент объединило – что?.. Поиски правды?..       Гермиона поежилась, не ожидая от этого визита ничего хорошего, и вопросительно уставилась на Гарри, всеми силами избегая бросать даже случайные взгляды в сторону Малфоя. - Мисс Спэрроу, - прокашлявшись, заговорил аврор, отводя глаза. - Вчера вы дали свое согласие на использование на вас сыворотки правды. Если вы не изменили своего решения, мы хотели бы не откладывать это. - Нет, я не изменила своего решения, мистер Поттер, - проговорила Гермиона, пристально глядя в лицо другу – бывшему?.. – и стараясь поймать его бегающий взгляд.       Гарри не смотрел на неё. Явился сюда без предупреждения, да еще Малфоя притащил. Что он задумал? Неужели он вообразил себе, что она останется, если он вынудит признаться во всем в его присутствии под веритасерумом?.. Что ж, в таком случае мистера Поттера ждет сюрприз.       Гермиона приняла стакан с водой, в которую была добавлена сыворотка, не глядя, и осушила его в несколько глотков, так и продолжая неотрывно смотреть на Гарри. Что ж, первый вопрос согласно протоколу аврората – полное имя и возраст. Наверное, в её случае на этом все и закончится. - Как давно вы работаете на мистера Малфоя? - раскатом грома прогремел вопрос.       Гермиона распахнула глаза и наконец встретила взгляд друга – прямой и открытый. Он не собирался заставлять её признаваться. Он давал ей возможность развеять подозрения Малфоя и остаться в мэноре, как она и просила. - С июня этого года, - сглотнув, ответила девушка. Слова срывались с губ легко и свободно. - В чем вы видите основную цель вашей работы здесь, мисс Спэрроу? - Защищать Скорпиуса Малфоя любой ценой, - не задумываясь, выпалила она, и не заметила, как приподнялись брови блондина, который так и остался стоять где-то позади Гарри. - Вы считаете, что ему угрожает опасность? - продолжал допрос Поттер. - Да, и неоднократно оказывалась права, - кивнула Гермиона, проглотив то, что рвалось наружу против её воли. - Вы причастны к проклятию, которое было наложено на метлу Скорпиуса? - Нет. - Это вы сварили Зелье вечного сна, воздействию которого был подвергнут мальчик? - Нет. - Вы добавили его в пищу или каким-то иным способом содействовали тому, чтобы оно попало в еду? - Нет. - Вы заколдовали лестницу, ведущую в холл, неделю назад? - Нет. - Поттер, я хочу знать, откуда мисс Спэрроу известно о книге и об антидоте, - раздался глухой голос Малфоя.       Гарри не дернулся и даже не обернулся к нему, вместо этого адресовав вопрос девушке: - Откуда вы узнали о книге, в которой содержался рецепт зелья и антидота к нему? - Я нашла её в библиотеке Малфой-мэнора, - осторожно ответила Гермиона. - Вы знаете, где сейчас эта книга? - Нет, - покачала головой она, но веритасерум не позволил ей ограничиться на этот раз кратким ответом. - Я читала её в библиотеке, где и видела её в последний раз. Я думаю, что её забрала Астория Малфой. - Да на каком основании!.. - воскликнул Малфой, не сдержавшись, за что получил уничижительный взгляд Поттера и молчаливый приказ заткнуться. - Какие у вас есть основания предполагать это? - спросил Гарри у Гермионы. - Астория была в тот день в мэноре, - проговорила девушка, безуспешно пытаясь сдерживаться. - Она приходила, чтобы поговорить со мной, и после её визита я книгу больше не видела. - О чем ей с вами говорить? - снова не выдержал блондин, и на этот раз Гермиона не смогла проигнорировать его заданный в явной форме вопрос. - Она предлагала мне деньги за то, чтобы я соблазнила мистера Малфоя, - механически, словно робот, произнесла девушка, и глаза её остекленели. Господи, она не хотела, чтобы он об этом узнал. Только не так!.. - И ты согласилась? - прошипел Малфой, не желая замечать разъяренного взгляда Поттера. - Я сказала, что попробую, - безразлично ответила Гермиона, и в глазах заблестели слезы. Она понимала, что именно сейчас скажет, и как это прозвучит для него, но ничего не могла с собой поделать. - Я предполагала, что миссис Малфой хочет по каким-то причинам избавиться от меня, и решила ей подыграть. - Что ж, поздравляю, вы прекрасно справились, мисс Спэрроу! - ядовито произнес Малфой, после чего развернулся и вылетел из комнаты.       Гермиона молча смотрела на захлопнувшуюся за ним дверь. Ни один мускул не дрогнул на её лице – только по щекам прозрачными дорожками потекли слезы, скапливаясь в крупные капли на подбородке и стекая за шиворот. Она не сразу заметила понурившуюся фигуру Гарри, переведя на него невидящий взгляд только тогда, когда наконец расслышала невнятное бормотание. - Гермиона, прости меня… Я идиот, я думал, у меня все под контролем… - Это ничего, - странной, блуждающей улыбкой ответила она. - Все нормально, Гарри. Я лишь задела его гордость… но это, наверное, ничего. Едва ли сейчас он думает обо мне хуже, чем раньше, верно? Пусть я буду для него продажной шлюхой, но хотя бы не убийцей его сына, ведь так?..       Её непривычно зеленые глаза смотрели на него, ища поддержки, и парню не оставалось ничего иного, кроме как кивнуть, проглатывая рвущиеся из глотки слова.       В конце концов, лучше обратить их на того, кто этого заслуживает, а не добивать её окончательно. - Ты поспи, ладно? - неуверенно попросил Гарри. - Я поговорю с ним. Все, что хотел, Малфой услышал, так что, я думаю, он позволит тебе остаться, если ты все еще этого хочешь. - Скоро Рождество, - чуть слышно прошептала Гермиона, закрывая глаза. - Скоро все закончится…       Гарри ворвался в кабинет Малфоя взбешенным ураганом, едва не высадив плечом дверь, на что не получил никакой ответной реакции – блондин мраморным изваянием продолжал стоять у окна, что-то внимательно рассматривая в сером, лишенном красок саду. - Какого хрена это было, ты мне можешь объяснить?! Я же блять просил тебя не вмешиваться! - стараясь не перейти на крик, рыкнул Гарри. - Поттер, будь любезен, закрой дверь с обратной стороны, - процедил слизеринец, не соизволив даже повернуться. - Хорошо, блядь, я закрою, - с отчетливой угрозой в голосе пообещал Поттер. - Но сначала скажу две вещи. Первое: невиновность мисс Спэрроу доказана, поэтому она останется здесь до Рождества. С января я приставлю к твоему сыну Мелиссу, напарницу Дина Томаса, и она будет следить за ним, пока я не разберусь с миссис Малфой. - Ты не будешь разбираться с Асторией, - холодно бросил Малфой. - Помешай мне, - предложил Гарри так, что блондин обернулся и наконец взглянул на него. - Девушка чудом не погибла, я могу отправить запрос на экстрадицию во французское Министерство прямо сейчас, что и собираюсь сделать. - Поттер, чего ты этим добьешься? - с тоской спросил Драко. - Астория, может, и делает глупости, но она не дура. Думаешь, она заказала официальный порт-ключ? Или не избавится от палочки, как только запахнет жареным? Она слизеринка, и наверняка все продумала. Ты ничего не докажешь, только раздуешь международный скандал вокруг моей семьи. И она не доверчивая девочка, которая будет хлебать веритасерум только ради твоих подслеповатых глаз. Астория явится с самым лучшим адвокатом и размажет тебя по стенке. У тебя на неё ничего нет, так что прекрати пускать пыль в глаза и признай очевидное. - И тебя это устраивает? - задохнулся от возмущения Гарри. - Мало постоянных нападений на сына, так в конце концов она сообразит, что вдовство намного интереснее развода, и попытается прикончить тебя. Хочешь оставить Скорпиуса сиротой? - Для убийства у Тори кишка тонка, - презрительно скривился Малфой. - Пакостить исподтишка – на это она способна, верю. Портить мне жизнь и мотать нервы – о да. Но убить… - Она уже почти убила! Дважды! - повысил голос аврор. - Как ты можешь быть настолько слепым?! - Не кипятись, Поттер, - поморщился слизеринец. - Я закрою доступ в мэнор для Астории, и все прекратится. Поговорю с её отцом, чтобы приструнил дочь. Больше она и на пять миль к Скорпи не приблизится, так что расслабься. И аврор твой мне не нужен. Найду приличную гувернантку, какую-нибудь почтенную матрону в годах, как всегда и делал раньше… - Насчет аврора я не спрашивал, - фыркнул Поттер. - Свое “нужен – не нужен” можешь засунуть себе в задницу. Это мне скандал с убийством наследника Малфоев не нужен, так что пока Астория не попадется – твой сын будет под охраной, и это не обсуждается. Мелиссе надо закончить текущие дела, а мне – найти нового напарника Дину, так что на эти две недели меня вполне устроит мисс Спэрроу. Или ты все-таки предпочитаешь, чтобы я попробовал экстрадицию и арест? - Делай что хочешь, - махнул рукой Малфой. - А теперь, если ты все сказал, выметайся. - Я сказал только одну вещь. Есть еще и вторая, - неторопливо произнес Гарри, снял очки, внимательно зачем-то осмотрел их со всех сторон, после чего вернул на место и продолжил. - Так вот. Ты идиот, Малфой. У тебя под носом находится потрясающая девушка, умная, красивая, отважная и благородная. Которая, смею заметить, почему-то к тебе неравнодушна, из чего я мог бы сделать вывод, что поспешил с умозаключением насчет её ума, но не стану. В конце концов, никто не идеален. Но ты, упертый баран, раз за разом находишь причины, почему, собственно говоря, нет. Ты женат – и похер, что твоя жена в шаге от убийства просто ради того, чтобы от тебя избавиться. У тебя семья – но как удобно забыть о том, что они со Скорпи обожают друг друга. Она всего лишь гувернантка – так через две недели перестанет ей быть. Она покушалась на твоего сына… ох, постойте, это же была твоя жена, и ты до сих пор даже не разведен. Она, видите ли, решила подыграть Астории – но и ты не был невинным мальчиком, которого соблазнила коварная распутная женщина. Что-то еще я забыл… ах да, она не Гермиона. Так вот, Малфой. Ни черта ты не любишь Гермиону. Может, и был влюблен когда-то, но давным-давно сделал из этой влюбленности знамя, мученический крест, на котором распял сам себя. Ты не можешь простить себе своих ошибок и наказываешь себя за прошлое, не позволяя быть счастливым или испытывать хоть какую-то радость, кроме жертвенной. Жертвуешь собой ради никому не нужного брака, ни для кого не важной репутации, Годрик знает, зачем еще – и в упор не видишь, как ломаешь не только свою жизнь, но и чужие. Перестань жить прошлым, Малфой, отпусти наконец Асторию, отпусти себя самого и разреши себе, блядь, наконец-то, нормальную, счастливую жизнь, даже если считаешь, что ты её не достоин. Пока еще у тебя есть хоть какой-то шанс. Пока не стало слишком поздно.       Не ожидая ответа и даже не взглянув на блондина, ошеломленного его словами, Гарри развернулся и вышел прочь, не оглядываясь.