Мистер Грегори Гойл

Жизнь устроена несправедливым образом. Стоит только чему-то пойти не так, как все остальное начинает сыпаться, словно карточный домик без центральной нижней карты. Грегори старательно готовился к своей вылазке в Хогсмид, думал, что сказать отцу, рыскал по замку в поиске необычных домашних животных и неустанно наблюдал за Гарри. Как правило, все три дела он проделывал одновременно. Девушка даже приобрела тревожащую привычку оглядываться по сторонам, так что Грегори неплохо наловчился в маскирующих чарах. Притворяясь частью стены, прячась за многочисленными рыцарскими латами, укрываясь в тени потайных ниш, Гойл очень часто следовал за любимой, которая в последнее время полюбила бродить по замку в полном одиночестве. Временами, правда, с ней шатался Рон Уизли, и, лишь посмотрев на него, Грегори понял, что мама имела ввиду не какое-то там гипотетического любопытного питомца, а конкретно эту крысу, потому что необычнее существа он еще не видел. Серая, облезлая, с очень длинным хвостом, по словам самого Уизли, этот экземпляр жил в их семье целых двенадцать лет, а какой угодно житель из сельской местности, имеющий дело с хлевом, стойлами и домашним хозяйством, скажет вам, что крысы, хоть и чересчур прожорливые, наглые, сообразительные, изворотливые и опасные, но столько не живут. По идее, это мог быть специально выведенный в питомнике волшебный экземпляр, но, с одной стороны, она не была привязана к своему хозяину так, как привязываются волшебные крысы из магазинчика в Косом переулке, а с другой стороны, Грегори сильно сомневался, что Уизли смогли бы себе позволить такое животное, требующее специального ухода, внимания и немалого вложения денег. Да, к Уизли Грегори никак не мог относиться без презрения, раздражения и пренебрежения, потому что он прекрасно представлял себе, в какой долговой яме в одно время оказалась его собственная семья, и какими трудом, силами, слезами и нервами она выбралась из нее, заняв прочное место поставщика продукции для самого министерства магии. И были Уизли, которые бравировали собственным нищенским положением, но, на вкус Грегори, не делали ничего, что могло бы это исправить. Мама не раз и не два вздыхала о том, что земли в Оттери-Сент-Кэчпоул немерено, не то, что у них, где приходилось экономить каждый клочок, размещая постройки с умом и твердым расчетом. А папа указывал, что мужчина может иметь хобби, посвящать ему львиную долю своего времени, но при этом на первом месте у него должно идти содержание семьи, ее нужды и заботы. Возня с магловскими изобретениями — дело хорошее, но за пару десятков лет вполне можно было сделать себе более впечатляющую карьеру в министерстве магии. Нехорошо, конечно, что Гойл вот так вот запомнил слова родителей и каждый раз при встрече с Уизли опирался на их мнение, но Рональд другого и не заслуживал. Он постоянно находился рядом с Гарри, но думал лишь о себе, не смог защитить девушку в опасной ситуации и вызывал лишь презрение. Хотя Грегори приходилось постоянно себя осекать, ведь теперь, в его собственных глазах, они с Уизли оказались примерно на одном уровне. В любом случае, необычная крыса была вычислена, и Грегори собирался изловить ее перед тем, как отправиться в Хогсмид, к отцу. Однако, как уже было сказано ранее, если что-то идет не так, с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента посыплется и все остальное. Перед самым походом в Хогсмит, когда девчонки стайкой крутились возле зеркал и глупо хихикали, словно бы хоть кто-нибудь в такую погоду мог увидеть их без теплого верхнего плаща, а мальчишки наперебой выстраивали маршрут, неизменно заканчивающийся возле паба «Три метлы», принцесса Драко вдруг подошел к Грегори. — Где достал «Молнию»? — он постарался больно толкнуть Гойла, но лишь неуклюже проскочил мимо, раскраснелся и ткнул в его сторону пальцем. — Наверняка спер где-нибудь! Я знаю, твоя семья постоянно возле моей побиралась, всякие там подачки выпрашивала, откуда у вас деньги на такую метлу? Я думаю, если мы тебя потрясем и все выясним, нам достанется отличный такой трофей! Это было довольно нетипично для принцессы, но, видимо, мысли о «Молнии» уже давно не давали ему спать. И, скорее всего, мистер Люциус Малфой категорически отказался покупать своему сыну такую игрушку. Так что поведение Драко, слишком похожее на шпану из трущоб, Гойла не удивило, скорее, он не мог понять, с чего Малфой так долго соображал. Конечно, особенно разумным и рассудительным его мало кто мог назвать, но хитрости, пронырливости и умения подстроить ситуацию в свою пользу принцессе Драко было не занимать, так почему он тянул с вопросами об этой метле так долго? Почему все слизеринцы словно бы позабыли о его полутриумфальном шествии с «Молнией» наперевес? Ответ догадкой скользнул в его встревоженный разум, когда он заметил, что стайка девочек, преувеличенно громко щебеча, покинула гостиную Слизерина, мелкота спряталась по своим спальням, а Гойл остался наедине с полным составом сборной факультета по квиддичу и самими крепкими старшекурсниками. — Вы идиоты… — только и успел прошептать Грегори, прежде, чем вскинул волшебную палочку и принялся обороняться. Заклятие, другое, третье, кулаки, пинки и просто огромная бессмысленная свалка — все это быстро привело к тому, что Гойл пропустил несколько очень мощных ударов и мог лишь валяться на полу, пока ноги квиддичистов разгуливали слишком близко от его пальцев. — Вы непроходимые, бездарные идиоты! — раздался у входа в гостиную разъяренный голос Снейпа. Декан пришел как нельзя вовремя: видимо, после того розыгрыша на занятиях по зельям свои чары он все-таки не снял, а может, эти чары были наложены на все помещения подземелий, чтобы никому даже в голову не пришло так подводить своего декана. В мгновение ока драчуны оказались выстроенными по стеночке, а Грегори, шустро поднявшись на ноги и поморщившись от боли в избитых конечностях, похромал в сторону выхода, полностью игнорируя любые окрики от Снейпа. Он уже опаздывал и опаздывал так сильно, что времени на жаление себя больше не осталось. Увидев запятнанного синяками, помятого студента, Филч лишь подозрительно сощурился, однако препятствовать Грегори не стал, и мальчик припустил в сторону Хогсмита, а точнее, Визжащей хижины. Когда до цели осталось всего какие-то там десятка два шагов, Гойл пораженно замер, разглядывая собственного отца, большую черную собаку, рвущуюся из отцовской хватки, и собственной персоной Гарри Поттер. Нельзя было недооценивать скорость девочки, ее всепоглощающее упрямство, любопытство и умение находить приключения даже в самых обыденных ситуациях. Разумеется, отсутствие письменного согласия опекунов и даже опасность, исходящая от Сириуса Блэка, не смогли удержать ее от желания пойти в Хогсмит вместе со всеми остальными. Это было так понятно, кому вообще захочется сидеть в замке в полном одиночестве, когда все остальные веселятся и покупают всякие глупости, осматривают новые места и просто наслаждаются прогулкой?! Мантия-невидимка легко исправила отсутствие разрешения, а потому Гарри и оказалась в самое ненужное время в самом ненужном месте. — Грегори, я рад, что ты смог подойти сюда вместе с Гарри! — его заметил отец и активно замахал, приглашая присоединиться. — Что случилось? Ты как будто подрался с целой командой квиддичистов… — Эээ… — растерялся Гойл и не смог сдержать улыбки, когда Гарри обеспокоенно посмотрела на него и достала свою волшебную палочку. Ну да, наверное, он мог бы и сам убрать свои синяки, сколько раз они с Поттер летом выручали домашних животных от подобных напастей, однако получить помощь из рук Гарри было куда как приятнее. — В общем-то… — Ну ты парень даешь! — расхохотался отец. — Что не поделил? И чьему факультету чистил физиономии? — Своему собственному, — мрачно отозвался Гойл, а затем вдруг признался. — Из-за «Молнии». — Из-за «Молнии»? — удивился отец. — Кстати, давайте зайдем сюда, здесь нам будет вполне удобно разговаривать о любых делах. Ты разве не передал «Молнию» Гарри? Или ребята решили, что ты не должен бы этого делать? — Они хотели забрать ее себе, — нахмурился Грегори, уже сожалея о своем длинном языке, — но я хорошо ее спрятал, решил, что так будет лучше, пока Гарри, наконец, не… — Я не могу принять от вас такой дорогой подарок, мистер Гойл, — прямо сказала Гарри. — Вы не должны тратиться на меня. — Дело в том, что мы не покупали тебе никакой метлы, девочка моя, — растерялся отец и посмотрел почему-то на собаку. — Ты разве не получала… — Метлу подарил я, — хрипловатый голос клином встроился в разговор. Пока длился напряженный разговор, Грегори как-то выпустил из вида большую черную собаку, тем более, что рядом с ней стоял отец и придерживал свою ладонь на загривке. Оказалось, в каких-то вещах Гойл не мог доверять даже родителям, потому что теперь на месте животного стоял высокий, немного худой мужчина, одетый в папину старую любимую мантию. И это был не просто какой-то там посторонний незнакомый мужчина — нет, это был собственной персоной Сириус Блэк! Гойл вскрикнул и бросился к Гарри, заслоняя ее собой. Девушка раздраженно ткнула его в бок и немедленно встала рядом, приготовив волшебную палочку. Гойл-старший лишь добродушно усмехнулся, заставляя Грегори немного успокоиться. — Сириус Блэк! — горько вздохнула Гарри и повернулась к Грегори. — Рон постоянно предупреждал меня о том, что ты просто хочешь подобраться ко мне поближе, чтобы потом устроить какую-нибудь мерзость, но я даже подумать не могла, что в итоге ты передашь меня убийце, который охотится за мной. И как долго ты вынашивал этот план? А причем здесь тогда метла? Я должна была сесть на нее и оказаться рядом с Сириусом Блэком? И когда у вас не вышло, вы решили появиться тут сами, да? — Гарри… — эхом выдохнул мужчина и вдруг шагнул к ней, пересекая половину комнаты одним движением. Он сполз на колени перед ней, обхватил сопротивляющуюся девушку, крепко прижал к себе, коснувшись лбом укутанного в мантию живота. — Гарри… Гарри… Гарри… Он все шептал и шептал, пока, наконец, не перешел на бессвязный лепет. С губ Грегори едва не сорвалось проклятие, но он сумел удержать себя, потому что эта картина ни капли не походила на попытку убийства. Да еще и у отца на лице расплылось такое умиленное выражение, что становилось противно. Сама Гарри ошарашенно замерла в чужих руках, и Гойлу приходилось собирать в кулак всю волю, чтобы не вырвать любимую девушку из чьих-то объятий. Ревность застилала ему глаза, хотя даже думать о том, что Сириуса Блэка и Гарри могут связывать какие-то отношения, было крайне странно. — Я так виноват перед тобой, Гарри… — наконец, выдал Сириус Блэк и поднял на девушку залитое слезами лицо. — Я так подвел тебя и твоих родителей… — Давайте мы все присядем, — предложил Гойл-старший, и повел волшебной палочкой, сотворяя удобные кресла для собравшихся. Грегори немедленно устроился рядом с Гарри и пронзительно посмотрел на нее. Та лишь неодобрительно поджала губы и покачала головой, но возражать не стало, отчего Гойла затопила волна горячей благодарности. Сириус Блэк, тем временем, приземлился в кресло с другой стороны от Гарри и просительно заглянул ей в глаза. — Я ведь учился вместе с твоим отцом, Гарри, мы с ним были лучшими друзьями, — хрипло заговорил он. — Я постоянно торчал с ним на каникулах, какое-то время жил в доме твоих бабушки и дедушки, когда сбежал из собственного дома, был шафером на его свадьбе с твоей мамой, стал твоим крестным… Мы играли с тобой, когда ты была такой крохой… Постоянно охотилась за моими ногами… А вот потом… Его голос стал срываться еще ли не через каждое слово, плечи дрожали, лицо занавешивали волосы, потому что он не смел смотреть Гарри в лицо и уставился куда-то на собственные ботинки. — Когда стало понятно, что Волдеморт охотится за вашей семьей, мы решили спрятать вас от всех под очень мощным заклятием. Заклятие Доверия, оно заключается в том, что ты говоришь адрес только очень близкому человеку, хранителю тайны. И этим Хранителем должен был стать я, и я бы стал, с радостью принял бы на себя эту честь, если бы не подумал, что все вокруг станут считать, что Хранитель — я. Волдеморт должен был охотиться на меня, пытаться поймать, и если бы у него это получилось, я ни за что не смог бы выдать ему тебя, твоих маму и папу, потому что уговорил стать Хранителем совсем другого человека — Питера Петтигрю! Мы считали его своим другом! Мы всегда защищали его! А он… А он оказался самой последней паскудной крысой! — Крысой? — вмешался вдруг Грегори, до которого внезапно дошел весь смысл маминой просьбы. — Вы хотите сказать, что этот Петтигрю… — Да! Он находится в Хогвартсе! Спрятался у всех под носом в семье твоего рыжего приятеля! Живет, жирует, но ему осталось недолго, потому что клянусь, я голыми руками сотру его в порошок! Сириус вскочил с кресла и навернул несколько кругов по комнате. Он метался, как бесноватый, заламывал руки, и его глаза горели лихорадочным огнем. Грегори стало страшно от того, что этот безумец находится так близко от Гарри, но еще страшнее ему сделалось, когда он сообразил: крыса Рональда Уизли — Питер Петтигрю вот уже третий год жил в одном замке с Гарри, гулял по одной гостиной вместе с ней, мог причинить ей вред в любой момент, и… И почему-то не делал этого. Палочка вновь скользнула Грегори в руку, и он вкрадчиво спросил: — А с чего мы должны поверить именно тебе?