Вот и сказочке конец

      По пустынной просёлочной дороге медленно шёл загадочный мужчина. Облачён он был в длинный кожаный плащ с выглядывавшим из-под него красным жилетом со змеевидными золотистыми узорами. Глаза незнакомца скрывали широкие поля знатно потрёпанной и не раз уже латанной федоры. На ремне с большой металлической бляхой в кожаных ножнах красовались отполированные до блеска кинжалы, а за спиной у мужчины тихо бряцал арбалет. Из-за изгиба дороги медленно выплывали крыши стареньких, с закоптившимися с годами печными трубами, изб. Окинув безразличным взглядом табличку, гласившую «Любавкино», незнакомец направился прямиком в деревню.       Преодолев покосившуюся и рассохшуюся от старости околицу, он толкнул калитку самого первого дома. Рядом с низеньким крылечком, на сколоченной из кусков брёвен лавочке сидел старик в льняной рубахе да синих портках. Был он сухопар, с длинными седыми волосами и пышной бородой, а тонкие руки с длинными трясущимися пальцами лежали на упиравшейся в землю сучковатой палке. Подойдя к старику, незнакомец почтительно снял головной убор и произнёс громким хриплым голосом:       - Я приветсвовать тебя, достопочтенный джентельмен!       - И тебе не хворать, мил человек! – подслеповато щурясь слезящимися глазами, ответил старик. – Какая одёжа у тебя занятная! По всему видно, не наш ты, из далей дальних пришёл. Ты ж кто таков будешь?       - Я есть Авраам ван Хельсинг! – приосанился незнакомец. – Великий и известный на весь Европа доктор, философ и специалист по оккультизм!       - О как! – приподнял кустистые брови старик. – Сурьёзный ты, однако, мужчина! А по что к нам пожаловал? Гостем простым али по делу, с намерением каким? Ежели ты по поводу ентого… тьфу ты… ну ентого… как его? А, бизнес-плана, то тебе к Кощею! Он у нас таперяча лицензии на любой вкус и цвет выдаёт! Вот был он раньше простым гадом-супостатом, похитителем да мучителем. А таперяча знаешь, кто он?       - Кто? – с интересом спросил ван Хельсинг.       - Пиар-менеджер, вот кто! Царевны после его похищений как горячие пирожки разлетаются! Даже заморские царевичи за невестами к нам едут. А Леший у него по информационной части. Договорился со своими заморскими коллегами и открыл сеть рекламных агентств «Дуплишко». Сидит таперяча в каждом дупле сорока и втирает всему честному народу о царевнах, в руках у царя самой тьмы изнемогающих. Вот и прёт клиент со всего свету. И царевны довольны, и Кощею прибыль. Царевны ему четверть царства в золотом эквиваленте выплачивают. Щас, погодь минутку! Старик облокотил палку о лавочку и достал из кармана мешочек. Достав из него щепотку табака, он лихо вдохнул и с довольным видом громко чихнул.       - Уж извиняй, мил человек, одна радость у старика – на лавочке кости греть да табачком ядрёным баловаться. Так вот, о Кощее. Он ещё и царевичей перед невестами в лучшем виде рисует. Запихнёт простую иголку в яйцо куриное да жениху и даёт. Тот, естественно, с боем, с криками во дворец влетает, Кощею грозит. Кощей бряк на колени, о пощаде молит, богатства всякие сулит, а царевич как шмякнет яйцо об пол, как сломает иголку. Кощей, понятное дело, сразу тапочки отбрасывает, а они у него хорошие, качественные, с бархатом. В общем, брык Кощей на спину и помирает. Царевна прямо так и тает, царевича возносит, за подвиги его великие в щёчку чмокает, а Кощей исподтишка ухмыляется. Бизнес у него в гору идёт. Боюсь только, как бы он совсем над такой горой злата не зачах.       Так что ежели в бизнес податься надумал, тебе прямиком к Кощею, за лицензией. Только пиявками заниматься не рекомендую, у Кикиморы на них монополия, в охрану тоже не суйся, Черномор с богатырями живо бока намнут, ещё и арбалет куда не следует установят. В развлекательный сектор опять же не лезь, Баюн с тебя живо за такие проделки шкальп сымет.       - О, нет! Я здесь не за этим, - махнул рукой ван Хельсинг. – Я есть также охотник за нечисть, и я слышать, что в ваш край заводиться большой и опасный дракон.       - Дракон?! – удивился старик. – Какое слово интересное, заморское! Не, нет у нас никаких таких драконов, один только Горыныч водится, наш, отечественный. Made, как говорится, in сказка, понимаешь! А за драконами тебе в страну туманов надобно! У них там их так много говорят, что никаких рыцарей на закуску уже не хватает. Так они к нам в гастрономические туры прут, причём безо всяких документов! Говорят: «Клыки, чешуя и хвост – вот наши документы!» И огнём плюются. Варвары, гопота, а ещё аристократами себя кличут! Три богатыря уже их шугать замучались! А эти неугомонные ревут в свои драконьи глотки, что будут жаловаться в круглый стол, что они нам ноту пошлют. А зачем нам их нота эта? У нас и музыкой-то никто не увлекается. Разве что на гуслях, так для этого нот не надобно.       - А что такой есть Горыныч?       - Япщерица такая, о трёх бошках!       - О, трёхглавый дракон! Это есть сенсация!!!       - Вот же дурак человек! – удручённо сказал старик. – Я же тебе говорю – япщерица это! Только мутант он!       - Почему? – удивился ван Хельсинг.       - Да потому что безмозглый! Я ему говорил, чтобы не зарился на чужое добро, что не могла у деда с бабкой тех просто так такая огромная репка попереть, химией они балуются! Он её всё равно посреди ночи из грядки вырвал да в рот потащил. Утром хватился, а у него уже, понимаешь, два каких-то нелегала томик Бунина обсуждают, за чашечкой самогонки! А главное приставучие какие, он их рубит, а они взад отрастают! Змей уже и к Айболиту со своей бедой носился, а тот ему взял да клизму-то и поставил. Но не помогло промывание! Доктор сказал, что химия больно мощная попалась, крепко в Горыныча въелась. И ещё сказал, что хорошо, что Горыныч репку ту не доел, а то и ботва могла откуда-нибудь пробиться. Один плюс тут, конечно, имеется – собутыльников искать более не надобно: завсегда есть с кем на троих сообразить. Они у Змея завсегда прицепом идут. Вот и летает себе под «мухой» песни некультурные по всей округе разносит, да избы по пьяной лавочке валит!       - Он есть вредитель! Я его убивать! Я спасать человек от этот злодей!       - Оставь ты это дело, мил человек! Он зверь хитрый, опасный, да и жалко его больно. Мало того, что он мутант, так ещё и трагедия большая у него в жизни приключилась. Он же у нас раньше в ВВС Тридевятого служил, важную должность занимал, стратегическим бомбардировщиком. А потом уволили его в связи с моральным устареванием. Ну, Горыныч, естественно, обиделся, пошёл к царю, плюнул на плешь ему и послал к Лешему. Затем собрал свою котомку и улетел. Вернуться не обещал. Заодно и Колобка с собой прихватил. Собственные-то головы слушать замучаешься. Башки три, а мозг один на всех. А тут тебе и собеседник, и перекус сытный, ежели знатно припрёт.       - А что это существо делать у вас?       - Как это что? Что и положено сказочной гадине делать – чинит беззаконие на частной основе. С понедельника по субботу, с перерывом на обед (в это время он Колобка помаленьку грызёт). А в воскресенье он отдыхает, в воскресенье у него культурная программа. Возьмёт у Яги бутылочку рябиновой настоечки, сам с собой разопьёт, а потом достанет гусли, как начнёт на весь лес горлопанить. И не дай тебе Бог в этот час мимо проходить, начнёт наливать, а коль откажешься – пиши пропало. Соловей однажды оскорбил отказом, полгода себе на вставную челюсть обозы грабил. Не то что свистеть, жевать нечем было!       - Это есть какой-то беспредел! – начал горячиться охотник. Этот Горыныч нужно срочно поймать и снять с него шкуру! Я его убивать!       - Да погоди ты! Это ты, брат, не знаешь, как он в самом начале беспредельничал. Как от царя улетел, так у нас тут на холм с лёту взгромоздился и давай реветь на всю округу. Кричит, мол, ведите мне девиц невинных, жрать их буду! У мужиков наших шапки с голов послетали, бабы причитают, а староста наш стоит себе спокойненько и говорит, что жалко зверушку, подохнет он у нас. Ну Горыныч повопил, увидал, что никто к нему не идёт, и сменил гнев на милость. Сказал, чтобы в пещеру к нему девицы ходили, убирали, готовили, песни ему пели, сказки рассказывали. Ну у нас-то в сказках девицы самые добрые, прилежные. Улыбнулись скромно да стали в путь-дорогу собираться. Всё как Горыныч требовал, платочки натянули, скалки да мётлы в руки взяли и пошли дорогого гостя угощать. Целую седмицу угощали от всей широты русской души, даже отселе слыхать было. Но видать, не понравились Змею яства наши, больно осерчал он. Появляются таперяча у нас на заборах надписи некультурные всякие, а у старосты на двери вообще женщина голая красуется. В общем, чинил тут Змей абстракционизьм жуткий!       - И как вы его терпеть?! – воскликнул ван Хельсинг. – В мой родной Германия его голова уже бы висеть на стенка, а из шкура моя фрау делать бы прекрасный ковёр! Это есть форменный злодей.       - Экий ты живодёр! – осуждающе произнёс старик. – Ну злодей, ну форменный, но зато свой, родной. А то прилетит какая Дракула недоброжелательная, а у меня от чеснока изжога. А тут мы уже привычные, знаем, чего ждать. Да он из лесу морды свои давно уже не кажет, боится, что девки наши опять угостить его захотят. Сидит себе, дань с лесных жителей собирает. Вот только совсем лютый стал, то с зайцами в «Байконур» играет, они у него в качестве ракет «Союз», летают над деревней, только хвосты мелькают. То ёжиками вместе с Кощеем в боулинг играет. На то он и злодей! А что, злодеи – не человеки, что ли? Но в лес соваться опасно стало!       Внезапно со стороны леса раздался громкий рёв, поднявший воздух целые стаи птиц. Ван Хельсинг испуганно посмотрел на линию деревьев, а старик лишь спокойно вздохнул.       - Опохмелиться нечем! – объяснил он.       - Я отправляться в ваш лес, я искать ваш ужасный Горыныч, и я его одолевать! – решительно произнёс охотник, бряцнув кинжалами. – Или не будь я сам доктор Авраам ван Хельсинг! Этот зверь больше не будет обижать простой человек!       - Не один ты такой умник нашёлся! – усмехнулся старик. – И Илюша наш на него с палицей ходил, и какой-то Франкенштейн со своей монстрой, и даже коллега твой из Франции мечом ему грозил!       - Ты видеть это старик? – надменно спросил ван Хельсинг, потрясая арбалетом с большим барабаном. – Ты знать, что это такое?       - Да как не знать-то! Арбалет это.       - Это есть не просто арбалет! Он есть скорострельный и с оптический прицел! Я попадать в глаз ваш чудовищ со сто метр. Он падать на земля и быть совсем капут!       - Ну, ежели ты так считаешь, – пожал плечами старик.       - Я идти и побеждать злой Горыныч.       Ван Хельсинг гордо развернулся и покинул двор. Старик проводил великого охотника полным сожаления взглядом и со вздохом произнёс:       - Да, таперяча в лес хоть и вовсе соваться не моги. Раньше у Горыныча только холодное оружие водилось, а теперь ещё и арбалет будет!