Метанойя

      Алекс нахмурился, но ушёл. А благоразумная, удивительным образом уцелевшая часть «нормального» Позова, молилась, чтобы Арс приехал и вытащил его из тьмы.

***

      В другом конце города, Антону, сидевшему на заседании, пришла СМС-ка. Мужчина включил телефон, зелёные глаза быстро пробежались по тексту и замерли на контакте отправителя — «Дима».       Развернув сообщения, мужчина не замечая ничего, принялся читать: «Шаст, я не могу ничего объяснить сейчас, но мне нужна помощь и срочно. Прошу, свяжись с Арсом и покажи это. Пусть он приедет в больницу святой Марии, но, ради Бога, не один. Одному здесь будет слишком опасно. Он здесь. «Si».»       Мужчина подорвался с места и выбежал из зала суда, на ходу набрал номер Арсения, а пока ждал ответа, переслал сообщения. Спустя несколько гудков на том конце взяли трубку. Послышался хриплый голос судмедэксперта и странное гудение на заднем фоне: — Антон? Как неожиданно… Что-то случилось? — Дима объявился. Ему нужна помощь, я уже скинул тебе всю информацию. — Блять, я еду к нему. — Мы поедем, Арсений Я тоже его друг. Попов еле слышно проматерился, но ответил: — Где мне тебя забрать? — Подъезжай на Литейную, дом 134. — Скоро буду.       Повесив трубку, Арс завёл автомобиль и направился по КАДу в сторону центра. Сквозь стеклянную поверхность мужчина чувствовал, как машину словно преследовали сосны. Вероятнее всего, у него разыгралось воображение на нервной почве. Всё-таки, не каждый день твоего друга детства похищают.       Через некоторое время авто остановилось возле тёмно-серого кирпичного здания, принадлежавшему государству. Вскоре Попов заметил бегущего к нему Антона и открыл ему с водительского сиденья дверь. Когда Шастун, весь растрёпанный и покрасневший от бега, запрыгнул внутрь автомобиля, Арсу бросили: — Нам нужно как можно скорее там оказаться.       Арсений кивнул и выехал на шоссе, чтобы быстрее добраться до больницы, находившейся на отшибе города. Машина мчалась, рассекала воздух, но ему было абсолютно плевать на ограничение скорости. Да пусть выпишут хоть сотню штрафов, ради Позова он готов на всё. «Дима, только дождись нас. Только снова, блять, не исчезай!»       Попов мёртвой хваткой держался за руль, сжимал до побеления костяшек, смотря на дорогу. Стояла поздняя осень, так что всё вокруг горело всполохами жёлтых, бурых, кое-где зелёных листьев на кроне деревьев, что действовало на глаза. Шастун периодически бросал взгляд на Арсения, так как чувствовал его напряжение, его ярость и страх кожей.       Машина плавно выехала на КАД и ловко объезжала автомобили. Арсений был полностью сосредоточен на дороге. Но внезапно гробовую тишину в салоне прервали: — Он написал, что он там. Кого он имеет в виду? И что значит «Si»? Пожалуйста, Арс, мне нужно знать, он мой друг… — Это старый нелегальный проект. Нас туда забросили, когда мы были ещё детьми. Антон встрепенулся, повернулся к Арсу и взволнованным голосом расспрашивал: — И что там было? Что с вами делали? У Попова дрогнул кадык, его губы исказились, а затем, сквозь зубы, мужчина ответил: — Нас обучали разным вещам. Прошло уже столько лет, многое забылось. Могу только сказать, что там был настоящий пиздец. Шастун побледнел, нахмурился: — Но зачем Дима написал о проекте? К чему это? — Есть предположение, что его похитил кто-то из участников. Пейзажи быстро сменяли друг друга, машина пулей неслась по дороге. Циферблат отсчитывал минуты до судьбоносной встречи четырёх человек, которые будут биться друг против друга за спасение, а может и за смерть. На больничной стене стрелка часов пробила полдень. Именно с этого момента прошлое поглотит настоящее, и скелеты выйдут из шкафов. — Дима тоже забыл это всё? Антон затаил дыхание и, не отрываясь, смотрел на Арса: — Они сделали с вами что-то ужасное? Арсений кратко кивнул. И ничего в нём не изменилось. Не дрогнуло. Скала. Камень. Лёд. Воплощение равнодушия — образ, что он выстраивал всё это время, спас его и на этот раз. Он впервые за долгое время рассказал кому-то, да, частично, но поведал же. Раскрыл душу, содрал кожу с заживших ран. «Это всё из-за Позова. Из-за Позова, да…» — так Попов успокаивал себя, чтобы не заорать от осознания той маленькой вещи, что вирусом распространялась в его груди. Он открылся. Что последует за этим шагом? Кто выиграет в игре, чьи правила до сих пор неизвестны? Оставшееся время мужчины проехали в тишине. Припарковав машину возле въезда к больнице, они вышли и направились вовнутрь. Вбежав в здание, они подлетели к столу регистрации. — Здравствуйте, не подскажите палату Дмитрия Позова? Женщина за стойкой приподняла бровь и уточнила: — Кем вы ему приходитесь? Антон приобнял Арсения за талию и ответил за него, лучезарно улыбнувшись: — Мы друзья. Женщина покраснела, набрала что-то в компьютере: — Третий этаж, 203 палата. Мужчины помчались по старому, битому кафелю, поднялись по лестнице на нужный этаж, проталкиваясь сквозь других посетителей и группы врачей. Парни замерли перед дверью указанной палаты, около входа которой стояло двое мужчин в строгих костюмах. Их вид так и говорил, что они никого не пропустят. С другой стороны коридора к палате приближались врач и высокий, долговязый мужчина. Приблизившись, Арс и Антон расслышали часть их разговора: — Значит, я смогу его забрать? — Он ещё не до конца оклемался, но, думаю, да. Антон окликнул медика и задал закономерный вопрос касательно того, почему их не пускают в палату. Арс же вцепился взглядом в мужчину. Отчего-то создавалось ощущение, будто он его уже где-то видел. Знакомые черты лица, лисья улыбка. Шастун, не выдержав, спросил у мужчины: — Кто Вы? И почему нас не пускают к другу? — Я — Павел Воля. А Вы, прошу прощения, кем приходитесь Позову? — Я Антон Шастун, а это Арсений Попов. Мы его друзья. Вы так и не ответили, почему нас не пускают, и что Вас связывает с Димой? Павел вежливо улыбнулся, но в его глазах плескался Северо-Ледовитый океан. Арсений напрягся, почувствовал кожей неладное. «Мутный тип. Точно не из лагеря, я бы запомнил его лицо. Тогда кто он? Сам добрался до Позова или ему кто-то подбросил его? Надо бы позвонить Серому, может, есть на него что-нибудь.» — Видите ли, мы с Димой — давние друзья. И я, как его контактное лицо, приехал забрать его. — Контактное лицо? Дима ничего об этом не говорил. — Антон нахмурился, скрестил руки на груди, возвышаясь позади Попова. Мужчина снисходительно улыбнулся и склонил голову на бок: — Возможно, но, похоже, вы были не так близки. «Возможно, кому-то не хватает свёрнутой шеи. Но, с одной стороны, он прав. Зачем эти тайны?» Шастун пропустил мимо ушей колкость и напомнил: — Мы бы хотели увидеть Дмитрия. — Я как раз к нему, пойдёмте. Охранники расступились, и группа вошла в палату. Перед ними предстал лежащий с закрытыми глазами Дима. Проснувшись от звуков, Позов уставился, не мигая, на Волю. — Какого хрена ты тут забыл? — хриплый голос Позова звучал как гром надвигающейся грозы. На это Павел только улыбнулся: — А ты не изменился, Дима… Но я тоже рад тебя видеть. Жаль, что только в таких обстоятельствах. Вижу привычка у тебя осталась та же: в любое дерьмо только сам — и никого больше. Лучше скажи, как давно? Как давно начались приступы? «Только не при них, только не при них.» — крутилось в голове Дмитрия. Павел ухмыльнулся, пододвинул стул к постели и сел, перекинув ногу на ногу. Во всей его худощавой фигуре так и чувствовалась развязность, уверенность. Он сложил тонкие паучьи пальцы в замок и смотрел на больного с каким-то странным интересом, совсем недружеским. Арсений отошёл от двери, подошёл ближе к пациенту и его «контактному лицу». И решил задать наиболее логичный вопрос в данной ситуации: — Что с горлом? — Да-да, Позов, расскажи друзьям, что же случилось. — Воля усмехнулся, начал игру. — Поскользнулся. Упал в озеро, наглотался воды. «Голос хриплый. Похоже, повредил связки. Лихорадочный блеск в глазах, кожные покровы бледные, можно сказать, серые… Ему сделали полное обследование?» — Случайно? Или, может, тебя кто-то столкнул? — Воля состроил встревоженную гримасу. Актёр из него был так себе.