Fire on Fire

Когда Мирон с тяжелыми колонками в рюкзаке добрался до места встречи, там уже собралась вся их злачная компашка за исключением девушек. Восемь болтающих, пинающих засохшую, подгнивающую листву чуваков. Рестор написал в чат, что ждет их на хате. Парни выглядели старше Мирона и довольно колоритно. Сразу бросился в глаза высокий плотный пацан в белой куртке — он громко смеялся, запрокинув голову. — Серый, ну рил, не отмазывайся. Это считается, вы угнали тачку, — хрипло посмеиваясь над каким-то пропущенным Мироном рассказом, сказал Бес. Подросток сразу узнал его, видел фотки на форуме. Спортивный хмурый парень с недобрым прищуром темных глаз. — Нихуя! Хозяин сам отдал нам ключи и не сказал, что нельзя скататься куда-нить на недельку-другую, — пожимая плечами, возразил здоровяк. — Бля, ну все, я те не доверяю. Парень же попросил отвезти тачку на стоянку возле его дома, пока сам был в дрова, а вы укатили на ней в Питер, нахуй. Это угон, скажи, Миф? Здорова! — широко улыбаясь, Бес заметил прислушивающегося к их разговору Мирона. — Салют, пацаны! Мирон-Миф, — поздоровался Мирон, здоровяк сразу сунул ему пятерню. — Здаров, я Грин. Серега! Не слушай этого кайфолома. Мы покатаемся по Питеру пару дней и вернем тачку на парковку перед домом братана в Москве. Он не хуй какой-то, поймет, что срочно нужно было, — подмигнул Грин мальчику. — Так вы поехали из Москвы в Питер на тачке кореша? — дружелюбно улыбаясь, потряс протянутую руку Мирон. — Ага, а Бес меня тут в угоне обвинять начал, совсем охуел, старый, — покачал головой Серый, не переставая лыбиться. Мирон подумал, что Грин — явно душа компании, такой рубаха-парень с безумными идеями. На вид ему было тоже чуть больше двадцати. — Ну а как это назвать? Пацан вас к дому тачку пригнать попросил, а вы без спроса на ней в другой город умотали, — не сдавался Бес, слегка нахмурившись. — Мы уже написали, что тачка в Питере и скоро домой вернется, — продолжал гнуть свою линию Грин. Он был не менее упрямым, чем Бес и не чувствовал за собой вины перед корешем. Еще шестеро пацанов, лет восемнадцати — двадцати с копейками, обильно сдабривая речь матами через слово, обсуждали рэп. Один из них, Леха, в широких штанах и красной типа «рэперской» кепке, гнал, мол, говно ваш Эминем, давно выдохся. Лучше слушать Тупака и вообще нигеров, истоки и реальный рэп, а не белых слюнтяев. В глубине души Мирон тоже считал, что его кумир детства поисписался в последние годы, но слушать самодовольное бахвальство какого-то Лехи за счет гениального в прошлом Эма было противно. Андрюха, Andr с форума, единственный кому помимо Мирона не было еще восемнадцати в их компании, в одиночестве стоял в сторонке, задумчиво смотрел на желтую листву под ногами и курил. Подросток почувствовал, что его место где-то рядом с Андром, сил ввязываться в споры об Эме не ощущалось, но потом разглядел на ногах ровесника крутые MaxVapor. Мирон облизывался на найковские «максы» несколько лет, но новые кроссы все по-прежнему были ему не по карману. От горькой зависти подростка оторвал Ветал, ироничный парень лет двадцати пяти, рядом с которым Мирон выглядел совсем сопляком. — Мифыч, дружище, рад видеть! — раскрыв руки, заключил его в объятия приятель с форума. — Здорова, Вет. И я, очень рад, — сбивчиво поприветствовал его Мирон, искренне улыбнувшись. Открытый и добродушный Ветал был из всей компании для него самым близким. Они даже как-то наваяли первый в жизни Мирона фит. — Ну и где девы лазят? Долго мы еще тут будем яйца морозить в ожидании? — усмехнулся Лось, отрываясь от обсуждения рэпа. — Ща напишу в чат. Лось: Дамы, ау, мы ждем вас в парке. Вы где? Tara: Мальчики, сорри, будем минут через 10. Подождете? Лось: ☹ — Бля, еще 10 минут тут торчать из-за телок, пиздец, — заныл Лось. Мирон не помнил его имени, вообще почти не общался с Лосем на форуме. В жизни пацан оказался тощим, нескладным, длинным, с недовольной миной на тонкогубом лице. Желания познакомиться с ним поближе у подростка не возникло. Пообщавшись с Веталом и пообещав ему что-нибудь еще зачитать вместе, Мирон подошел к Андру и попросил у него сигарету. — А ты чего один стоишь? — дружелюбно поинтересовался подросток, затянувшись и поглядывая на задумчивого знакомого. Андр, на его вкус, был самым красивым в их компании. Высокий и стройный, с тонким бледным лицом, большими серыми глазами и высоким «умным» лбом. Он выглядел, пожалуй, аристократично и тоже, как и Мирон, надел темные спортивные штаны с черной курткой. Если бы не Слава, который по-прежнему не давал мальчику покоя, Мирон постарался бы понравиться Андру. — Жду, еще время пообщаться будет. Не люблю суету, — спокойно откликнулся тот. — Я вообще не слишком тусовый чел. — Понимаю, я тоже в последнее время редко выбираюсь. Но ничего, вольемся. Парни все свои, намечается веселье, — подмигнул ему Мирон. Андр в ответ слегка улыбнулся краем рта, но промолчал. Разговор не клеился, и Мирон снова вернулся к всегда готовому поболтать Веталу, с которым чувствовал себя увереннее. Наконец, пришли девушки. Тара была темноволосой, симпатичной и большеглазой. Она тоже надела спортивную черную куртку и штаны («бля, как сговорились», — подумал Мирон, подметив сходство их стилей). Настя оказалась здоровой девахой в длинной красной юбке, торчащей из-под дутой теплой курки. Ее короткие вьющиеся волосы задиристо торчали во все стороны («Как у меня в худшие дни», — Мирон никак не мог перестать сравнивать себя и окружающих), глаза были накрашены осыпающейся на круглые щеки тушью, а на лбу краснела россыпь прыщей. — Привет, мальчики! — громким басовитым тоном приветствовала всех Настя. Мирон чуть поежился. Он остерегался таких бой-баб, они обычно плохо себя координировали на людях и часто были чрезмерно активны, утомляя всех вокруг. — Дамы, салют! — помахал рукой Бес, улыбаясь девушкам. — Что стоим, кого ждем? Погнали веселиться! Их разношерстная компашка сначала с криками едва успела влезть в один вагон метро, затем они дружно проехали нужную станцию и понеслись обратно, а под конец, чертыхаясь, минут двадцать пиляли пешком от метро до нужной высотки в спальном районе. — Ебать, Санек, ну ты и забрался в жопу мира! — иронично поприветствовал Грин хозяина квартиры на двадцать четвертом этаже, едва дверь открылась и на пороге показался лысый чувак с форума. Мирон помнил Рестора, в жизни тот казался более щуплым и не таким грозным, как в сообщениях. — Ну, блять, сорян. Ни у кого из вас что-то не нашлось хаты получше, куда можно всю нашу шоблу вместить, — легко парировал Санек и приглашающе махнул рукой, мол, залетайте, не топчитесь на пороге. — Нам все нравится, Сань, спасибо, — очаровательно улыбнулась Тара, они с Настей первыми сняли обувь прошли в квартиру. Парни последовали за ними. Предпоследним вошел Мирон, замкнул группу одиночка Андр. Рестор жил в типовой, но довольно просторной трешке. Он быстро взял на себя руководство подготовкой к тусе. Парням и девушкам объяснял, куда ставить бухло, Мирону показал, куда подсоединять колонки. Параллельно со всем этим Санек отвечал на звонки и сообщения в телефоне и производил впечатление человека на расхват. Мирон, которому во всей этой суете стало нечего делать, прошел в соседнюю комнату и увидел там что-то типа небольшого аквариума с колесом, на котором, лениво перебирая лапками, крутился рыжеватый хомяк. Еще один с коричневатой шерстью грыз корм в углу. — Заманали меня эти грызуны, только жрут, срут и воняют, бессмысленные создания. Не хочешь себе хотя бы одного взять? Мне их мелкий племянник сбагрил, двух пацанов, говорит, у него дома полный выводок, мать злится и грозится отдать их на змеиный корм или кто там этих хомяков ест, — раздался чуть охрипший голос за спиной. Мирон вздрогнул, он не заметил, как подошел Рестор. — Не, спасибо, Сань. Я больше по котам, — покачал головой Мирон, взглянув на хомяка, который остановился и посмотрел на него в ответ. — Как хочешь, — пожал плечами Рестор. Он хотел добавить что-то еще, но тут в комнату зашла Настя. — О, хомяки, прикольно! У меня в детстве были. Один погиб, когда я на него случайно села, а другой сбежал. Можно погладить? — ухмыльнулась она, подходя поближе и оттесняя Мирона от аквариума. — Второму повезло больше, — пробурчал Мирон и ретировался из комнаты. Рядом с этой некрасивой, но самоуверенной девушкой подросток терялся и чувствовал себя не в своей тарелке, как будто сам был этим несчастным хомяком, которого сграбастала шустрая Настя в свой кулак. Он, мягко говоря, не завидовал бедолаге. Мирон вернулся в гостиную как раз вовремя, народ собрался вокруг нового лица, высокого мужика за тридцать, подготавливавшего бонг. Ему не хотелось выглядеть нетерпеливым ребенком на фоне остальных страждущих, и он плюхнулся на черный кожаный диван рядом с Андром. Тот тоже, видимо, вспомнил, что младшие обычно получают возможность затянуться последними, и не суетился. — Я там хомяков видел, в соседней комнате, — зачем-то сообщил Андру Мирон. Красивое лицо молодого человека слегка скривилось в ответ, мол, нахуя ты мне это говоришь? Но Андр просто промолчал в своей обычной манере. Люди, собравшиеся вокруг бонга, начали курить. — Пацаны, че сидите, идите, план попробуйте. Классный, — подмигнул Мирону Ветал, растягиваясь рядом на диване. Мирон поднялся и на ставших вдруг ватными ногами подошел к бонгу. Ему показалось, что в воздухе повис щекочущий ноздри, пряный запах, довольно приятный. Подросток вспотевшими пальцами скользнул по мундштуку, наклонился и взял трубку в рот, подумав, что со стороны это больше похоже на публичный минет, чем на курево. Он тут же покраснел от таких пошлых мыслей, поспешил вдохнуть дым и ретировался обратно к дивану. Там было уже занято, здоровяк Грин развлекал изящную Тару неправдоподобными историями, и они смеялись. У Мирона закружилась голова, горло горело, мир стал каким-то давящим, пространство вокруг словно уменьшилось в размерах. Одновременно его и без того хрупкое тело будто стало еще легче. Он чувствовал себя так, словно проглотил проперченный воздушный шар, который застрял где-то в районе желудка. Мирон, не зная, как сдержать переполнявшие его эмоции, забился в угол дивана и смотрел, как люди весело и непринужденно общаются. Сам он выцеплял из общего потока речи только отдельные слова и кивал в такт, чтобы, если кто на него посмотрит, создавалось впечатление, что Мирон проявляет интерес к какой-то беседе и тоже типа участвует. Потом его позвали снова затянуться из бонга, подросток не стал отказываться и совсем поплыл. Голоса в кружащемся сознании слились, горло жгло невысказанными словами, а глаза почему-то слезами. Ему вдруг стало неловко смотреть на веселящихся приятелей. Принесли водку. Мирон выпил, взяв бутылку из рук Андра и приложившись губами к горлышку, которое только что было во рту у этого красивого мальчика. Андр нравился ему все больше, но вот беда, говорить им по-прежнему было не о чем. Тара попыталась что-то ему сказать, в ответ подросток закивал головой, как китайский болванчик, а потом и вовсе заржал, глядя на нее. Глаза Тары округлились от удивления. Потом она, видимо, поняла, что Мирон уже в невменозе, и отошла. Следующим ярким пятном в его мутном, замедлившемся сознании стала громкая Настя, беззастенчиво сидящая на коленях у Беса. Она заржала, как лошадь, и тыча толстым пальцем в бонг, произнесла сквозь смех: «Может, хомяка положите туда?» Накуренному Рестору эта идея показалась угарной, а вонючие грызуны в хате подбешивали, поэтому он принес из соседней комнаты аквариум, выудил одного из двух хомяков. Как раз того бедолагу, который тогда смотрел на Мирона. У него окрас был чуть темнее, чем у второго. И ржущие парни, ожидая угар, сунули его в бонг, начав курить. В незнакомом пространстве хомяк сначала панически заметался, потом вдруг расслабился, прилип к стеклу, Мирон увидел черные бусинки глаз, и его затрясло. Ужас и паника захлестнули сознание. Так хотелось встать с дивана и вытащить грызуна из бонга, но люди ржали и пиздели над бонгом с хомяком, и он не решился встать и устроить истерику. Ему хотелось орать, выносить происходящее Мирон больше не мог и поплелся в ванную, пытаясь освежиться. У раковины он отрубился, а когда пришел в себя, в дверь барабанили. Подросток встал с пола и открыл и увидел недовольную Тару. — Миф, ты совсем с катушек съехал? Мы тебя уже минут двадцать по всей квартире ищем, а ты тут прохлаждаешься. Пойдем, мы решили проветриться, — отчитала Мирона Тара и, не дожидаясь ответа, повернулась и ушла. Мирон, держась за стену, кое-как выполз из ванной, перед глазами плясали желтые звезды, в ушах звенело. — Давай, Мифыч, бодрее, идем, — почти подхватил его Грин. Дальше Мирон, у которого перед глазами сильно плыл мир, путался в шнурках кроссов. Перед носом мелькнули белоснежные «максы» Андра, от чего подростка почему-то затошнило, а сердце забилось, как бешеное, пульс неприятно отдавался в горле. Когда он вышел из квартиры, раскрасневшийся Рестор запер дверь, и вся их угашенная трехчасовым весельем компашка собралась у лифта. Внутри затеганного пространства с мигаюшим галогеновым освещением Мирон оказался у металлических кнопок и зажатым телами с двух сторон. От легкого толчка его едва не вывернуло. В зеркале отразился его понурый носатый профиль, замеченный краем глаза. Стоявший рядом Грин с опаской покосился на мальчика и попросил: — Миф, слышь, первый нажми, держи внутри напас. Мирон ткнул пальцем в нижнюю кнопку и попытался проглотить тошноту. В горле горело, будто он проглотил горячие угли. Дверь закрылась, и лифт с черепашьей скоростью пополз вниз. Тревога внутри нарастала, что-то было не так. Стоящий у задней стенки Бес задиристо рассказывал о своих планах набить ебало какому-то знакомому типу, когда лифт вдруг угрожающе дернулся и завис. Свет мигнул, погас на несколько секунд и принялся лихорадочно мигать. Атмосфера давила. — Опаньки, мы по ходу застряли, пацанва, — заржал Леха и зачем-то подпрыгнул. От толчка лифт слегка шатнуло, но он не поехал. — Мы сейчас висим над пропастью, и если лента, удерживающая лифт, вдруг сорвется с бобины, разобьемся, — со странным удовлетворением в голосе задумчиво произнес Андр. — Да ну тебя на хуй, Андр. Мы не сорвемся. Щас колокольчик нажми, Миф. Скажи им, что мы тут застряли, пусть пошевелятся и вытащат нас. Мирон нажал на желтый колокольчик, чувствуя, как его охватывает жуть. Она спускается вниз по горящему горлу и пульсирующему болью пищеводу в желудок, ставший вдруг скрутившимся нервным комком. — Мы застряли, вытащите нас… пожалуйста, — запнулся Мирон, когда услышал глухой голос на той стороне. — Ждите, — равнодушно ответил незнакомец, и связь прервалась. — Ну ок. А мы пока курнем тут, да, парни? — не унимался веселый Леха. Мирон краем глаза отметил, как он достал из кармана обрывок газеты и пакет с травой и начал сворачивать самокрутку. От одного воспоминания о дури Мирона едва не вывернуло на металл рифленого пола. Парни и девушки передавали самокрутку друг другу, делая по затяжке. Подросток едва коснулся ее губами, когда подошла его очередь, и передал Грину. Свет отчаянно мигнул и вдруг погас. Они, накуренные, ржущие, пиздящие, теперь висели в темноте над пропастью. Ноги не удержали, и Мирон сел прям на грязный пол лифта, прислонившись спинок с стенке. Черноту прорезал свет сразу от нескольких телефонов. Подросток потянулся за своим, не выдержал, открыл телегу и написал Славе. Mifodelic: Я в хлам, в лифте застрял. Забери меня, блять, отсюда. Помедлил секунду и добавил адрес Рестора. Время растянулось в бесконечность. Вокруг была темнота, островатый запах травки душил пространство, напряжение росло в животе, а дурнота в болящем горле. Мирон даже вырубился на какое-то время, а пришел в себя от того, что его трясли за плечо. Перед глазами свет вспыхнул яркими разноцветными пятнами. Кто-то из парней, поддерживая, вывел его из открытого лифта. Все кончилось. — Эй, Мирон, ты живой? — послышался за спиной знакомый голос. Подросток обернулся и увидел слабо улыбавшегося ему Славу. Славу, блять!