Ищи меня среди звёзд

➳ ➳ ➳

Эльф медленно поднялся и выпрямился, поставая перед владыкой во всем своем росте. Серые глаза Айглоса встретились с глубокими, такими таинственными глазами короля Трандуила, в чьем взгляде читались мудрость, боль прожитых веков, страх за свой народ и свою семью, жестокие нравы и принципы ради благой цели. Взгляд короля въелся в серебристые глаза эльфа, испытующе всматриваясь в них. Прошло несколько секунд и Айглос не выстоял под тяжёлым напором короля, и резко отвёл свой взор. Никто не мог смотреть в глаза королю так долго, как смотрела на него Эариэль. В её мягком взгляде не было ни капли страха или смятения, она чувствовала лишь восхищение и уважение к этому мужчине, что многое пе́режил за всю свою долгую эльфийскую жизнь. А Леголас, в свою очередь, смотрел на отца немного иначе, так, как сын смотрит на своего отца, своего короля и главного командира. Трандуил приподнялся на своем троне с огромными лосиными рогами, которые всем своим видом придавали ещё большего величия и могущества трону и самому королю, что сидел на нём, не спуская глаз с новоприбывшего. — Мне донесли, что ты только что вернулся. Объяснись же, насколько важна была причина, что ты задержался аж на 5 дней? Где тебя ветра носили? — медленно и монотонно произнес он, выделяя интонацией слова, что гулким эхом звучали в воздухе. В его голосе прозвучали нотки недовольства, возмущения и равнодушия, и Айглос это почувствовал, склоняя голову перед ним. — Меня задержали непредвиденные обстоятельства, что заставили не появляться так долго в королевстве. — ровным тоном, не выдавая ни одной капли эмоции, ответил на заданный вопрос короля. — Что за непредвиденные обстоятельства, Айглос? — он склонил голову на бок, подозрительно всматриваясь в черты лица эльфа, на котором не прочитаешь ни одной эмоции. Но это ненадолго. — Ваша дочь. — начал было он, но вдруг замялся, будто пытаясь правильно подобрать слова. На ледяном лице короля дрогнула жилка. Глаза его округлились, а взгляд стал более выразительный и в нём читалась доля страха и непонимания, этого он не ожидал услышать. — Что с ней? Что с Эариэль? — резко вырвалось у короля, ещё чуть чуть и он взорвется эмоциями, не сдержав себя в руках. Айглос опешил от такой реакции. Он не способен был вымолвить ни слова, не знал, что и сказать. — Не молчи же! Говори! — терпение короля заканчивалось и это было ощущаемо от накалившейся вокруг обстановки, теперь последние слова он выкрикнул с такой силой, что где-то посыпались листья и заскрипело старое дерево. Нервно сглотнув ком, застрявший в горле, эльф выпрямился и продолжил. — Когда вы велели покинуть Лихолесье, мы так и сделали, мчались быстрее ветра, пока. — эльф вновь запнулся, стараясь сказать помягче, чтоб эта новость была не такой страшной. — Не томи! — грозно навис над ним король, что спустился с трона, выжидая то, что сейчас скажет стражник. — Пока нас не начали преследовать. Назгулы. — он произнес последнее слово с такой интонацией, что наводила тревожные чувства, и взглянул в глаза короля, которые уже представляли худший исход этой истории. — Andodulin! (Свора стервятников!) — вырвалось грубое от короля, как же он их ненавидел, а теперь же ещё больше. — Они преследовали нас аж до реки. Мы отстреливались, но как вы знаете, толку от этого никакого. Выпущенная Королем-Чародеем Моргульськая стрела…попала в aranel (принцессу, королевскую дочь) — он выдохнул, произнеся последние слова, осталось только дожидаться реакции владыки на услышанное. Король вмиг отвернулся, постав спиной к эльфу. Сколько же мыслей крутилось в его голове, сколько эмоций выдавали его глаза, но он ровным тоном задал интересующий его вопрос. — Она жива? Как она сейчас? И где? — последний вопрос его больше всех волновал, поэтому он резко развернулся сверля взглядом Айглоса, тем самым показывая, что правду от него не утаить, но эльф замялся, раздумывая о правильности сказанного, верно ли он поступит, рассказав королю всю правду? Сделав новый вдох и на выдохе он продолжил. — Uuner uma, n'dela no'ta. (Никому это не удалось, не волнуйтесь). Оторвавшись, мы оказались на другом берегу реки, а после назгул отошли, скрываясь во тьме, будто их и не было вовсе. Эариэль упала с лошади к подножиям дерева и потеряла сознание. Я не медля, отнес её к Джозефине, что проживала, на счастье, неподалеку… — К Джозефине? — полным холода и высокомерия голосом, резко прервал его король, став боком и смотря вдаль. — Разве я не приказал ей покинуть Лихолесье? — Приказали. И она послушалась. Но не покинула Средиземье, а остановилась недалеко от границ у утёса, поселившись в убежище далеко в лесных чащах. И если бы не она, Эариэль была бы уже мертва. Король слегка опешил, но продолжил. — Ты все это время знал? Почему же не сообщил мне об этом? — А зачем? Чтоб вы её прогнали с Средиземья? Она выполнила ваш приказ и покинула Лихолесье, исчезла с глаз ваших долой, оставив любимую Эариэль, которой нужна была помощь в трудную минуту, когда она не справлялась с потерей матери. Вы хотели лишить её так полюбившихся лесов и природы этого мира? Это слишком жестоко, даже для такого, как вы. — говоря эти слова, его глаза горели неведомым пламенем, что загорались, как только он набирался смелости высказать всё королю. Это была правда. Та правда, которую должен был услышать Трандуил, и он её услышал. — Ты смелый малый, Айглос. Но не забывай, с кем ты говоришь. Я страдал не меньше неё, когда умерла Мариэль! Не смей меня упрекать в чем-то! Ты не знаешь всего! Ты не знаешь всех причин, почему я так поступаю и ради чего я это совершаю! И я не стану отчитываться перед тобой в своих деяниях. Не забывай, кто здесь король! — сказал, почти выкрикнул он, поставив его на место и развернувшись к эльфу спиной. Раздражение и возмущение слышались в его голосе, давно забытая боль, могла его накрыть волной с новой силой, не удержи он оборону. Затронуть Мариэль было ошибкой молодого эльфа. Все в королевстве знали, что это запретная тема, которая приносит слишком много боли их королю. И враги хорошо знают, используя это оружие против него, ударяя по слабым местам. Она была для него всем. Он дал ей имя, что с эльфийского значит «жемчуг», его жемчужина, его смысл жизни. Мариэль делала его таким счастливым, каким короля не могли сделать никакие вместе взятые драгоценности всего Средиземья. Эльфы лесного царства чувствовали счастье короля, ведь оно отображалось и на них самих. Но с ужасной трагедией, что случилось с королевой, на Лихолесье пала скорбь, а там и зло, что породил Саурон. Терпение Трандуила висело на волоске, но срываться он не собирался, пока не узнает, что произошло дальше. Сделав паузу и немного остыв, он жестом показал эльфу, чтоб тот продолжил. — Придя к Джозефине, я надеялся, что она сможет спасти её, ведь больше идти было некуда, времени не было от слова «совсем». Объяснив ей случившуюся ситуацию, она все поняла и стала искать Королевский лист, чтоб замедлить процесс отравления. Благо, она училась целительству у эльфов, поэтому мы надеялись на лучший исход. Как она сообщила, яд от Моргульской стрелы не успел попасть в кровь, поэтому состояние было не критичное, не считая лихорадки, что продлилась более одних суток. Эариэль выжила и скоро поправится. — медленно и внятно проговорил Айглос, отчитываясь своему владыке, но всё ещё сомневаясь, что правильно поступил. Король изменился на лице, но тревога все никак не покидала его, крепко-накрепко вцепившись в него своими цепкими лапищами. — Если это так, что ты делаешь здесь? Почему не с ней? — владыка Лихолесья подозревал, чем мог закончится визит назгулов, а после Джозефины, но он должен был услышать это сам. — Дело в пророчестве. — аккуратно сообщил эльф, стараясь говорить так, что услышанное мягко сказывалось на короле. — Как я и предполагал. — тихо промолвил он про себя. — Она…знает? — Не всё, лишь то, что пророчество о ней. И она приняла решение отправиться в Ривенделл, чтобы встретить то, что ей предначертано. Нависла жуткая и звенящая своей тишиной, пауза. Он был прав. Уберечь дочь от всего зла, что творится сейчас в этом мире, ему не удастся. Держать под своей опекой, не выпуская саму в дальнее плавание, тоже. Король видел, как смела и отважна его дочь, так похожа на мать, будто две капли воды. Лишь упрямость, временами такой же холодный разум и отрешенный взгляд переняла она от отца. — Вы…отпустите её? Она не хотела, чтоб вы узнали, ведь думала, что вы и ваш сын, станете ей препятствовать. — первым потревожил тишину молодой эльф. — Верно она подумала. Я бы и вправду попытался бы её остановить, предостеречь, уберечь. — тихо послышалось от короля, чей взгляд стал привычно отрешенным, будто не из мира сего. — Но вы этого не сделаете? Позволите ей пойти на то, что может обернуться для нее ужасными последствиями? — не выдержал Айглос, в его голове крутились мысли непонимания, почему именно так, ведь он думал, что король наоборот станет всеми силами останавливать её от принятия этого решения. — Amin dele ten’ he! (Я обеспокоен за неё!) — он громко промолвил последнюю фразу, такие откровения он ещё не разу не говорил королю. — Я обеспокоен за неё не меньше тебя! Даже больше! Но в этот раз, я не в силах её останавливать. Она в праве самой решать на какую тропу ступить, навстречу своей судьбе. — это решение далось ему совсем не просто. Но он давно уже это понял и смирился. В его голове в неравном бою сражались противоречия, что истязали его душу. Он говорил на повышенных тонах, пытаясь донести мысль своему подчинённому, но как только он промолвил последние слова, его внимание переключилось на кое-что другое. — Adar? (Отец?) — в дальнем коридоре послышались шаги, а после неуверенный голос эльфа, наследника престола Лихолесья, что направлялся к ним, прерывисто дыша. — Леголас? Что ты здесь делаешь? Почему не на страже главных врат? — Пост приняли старшие стражники, меня отпустили вам отчитаться. Отец, Lle wethrine amin! (Вы обманули меня!). Вы сказали, что сделаете все возможное для того, чтоб Эариэль осталась живой и невредимой! Вы ведь этим руководствовались, отправив её за пределы замка?! — с долей укоризны говорил эльф. Недовольство от несправедливости распирало блондина, что уверенно стоял перед королём, перед своим наставником, командиром, отцом. — Успокой себя, Леголас! Я знаю, что делаю. — грозно урвал его король. — Avam (мы не будем)…ей препятствовать. — Вы хотите отправить её одну? Она ведь раненая! — принц все никак не мог понять волю отца, его возмущениям не было придела. Того, что он услышал, было достаточно, чтоб принять решение. — Я пойду с ней! Я не могу оставить её одну с Айглосом, вы ведь прекрасно знаете это. Их всего двое, это слишком мало, по сравнению с кишащими повсюду орками. — Baw, ion! (Нет, не надо, сын!) Я король, мое суждение безошибочно, а воля священна. Довольно самоволия! С ней отправится Айглос и только он! А ты останешься в Лихолесье, со всеми, отбивать навалу орков. Эти порождения зла ещё к нам наведаются, можешь даже не сомневаться. Ты нужен здесь. Я не могу отправить двоих наследников за пределы королевства. Зло расползается все дальше, норовя загрести в свои липкие лапища все вокруг. Такова природа зла, там на просторах оно плодится и множится, тёмное, как тень на закате, чёрное, как самая глубокая ночь. Так было всегда и так всегда будет. Уверенно произнес король, всем своим видом подтверждая свой статус. Он давно уже всё для себя решил. Не хватало ещё, чтоб Леголас ослушался его и пустился в след за сестрой. Трандуил смел и не лишен страсти к битвам, но главной задачей для него всегда была безопасность его немногочисленного народа и семьи, и поэтому иногда он бывает даже излишне осторожным и подозрительным. — Айглос Айлинель, доверяю тебе жизнь Эариэль. Отныне и до конца её путешествия, ты будешь оберегать мою дочь от всего, что будет предостерегать вас на пути. За её жизнь ты будешь отвечать своей головой передо мной, помни это! — Благодарю за доверие, мой король. Я сделаю всё возможное и невозможное, чтоб ваша дочь вернулась в родные леса живой. Я выдвигаюсь завтра на рассвете. — сделав учтивый поклон, сообщил подданный короля. — Тогда хватит пустой болтовни, собирайся в нелегкий путь. Возьми как можно больше лембаса (эльфийского дорожного хлеба), воды, одежды и оружия, оно вам пригодится в дороге, ведь сейчас всё кишит орками. Леголас, иди помоги ему, помни мои слова и только попробуй ослушаться! — приказал Трандуил и грозно посмотрел на своего сына, который в покорности склонил голову, но все никак не мог смирится с решением отца, тем не менее безропотно направился в оружейную. — И ещё, Айглос. Sana sina. (Возьми это). — из-под плаща король достал невероятной красоты тиару, что поблескивала серебряными листьями и белыми камнями, и аккуратно протянул эльфу. — Передай это ей. Айглос бережно взял венец в руки, рассматривая и не веря своим глазам. — Это ведь тиара леди Мариэль? — несмело спросил он, задеть чувства короля он совсем не хотел, но он должен был знать. — Всё верно. Думаю пришло время отдать её Эариэль, теперь она принадлежит ей. — на долю секунды, Айглосу показалось, что в глазах владыки проскользнула грусть, но тут же сменилась прежней и былой отрешенностью. — А теперь, namaarie! Aa’ menle nauva calen ar’ ta hwesta e’ ale’quenle! (Прощайте! Зелёной дороги и ветра в спину!)