Ищи меня среди звёзд

➳ ➳ ➳

Тревога нарастала. Казалось опасность угрожает сразу со всех сторон. Вытянутая рука Айглоса не давала эльфийке сделать шаг вперёд, машинально пряча её за своей спиной. Леголас медленно опустил припасы на землю, что нёс к лошадям, и аккуратно достал свой верный лук, уже натягивая тетиву. Все трое эльфов, стоящие на этой опушке, внимательно всматривались в чащу леса, стараясь первыми увидеть врага. Тишина нагнетала своим присутствием. Так ещё и мысли эльфийки после кошмара кружились в водовороте событий. Она прокручивала у себя в голове одни и те же слова, что услышала этой ночью: «Береги своих близких.». Неужели это действительно было предупреждение? А что если её кошмар был вещим? Что если… Она пыталась отмахнуться от мыслей и сосредоточиться на слежке, но отрешенный взгляд эльфийки заметил Айглос, что аккуратно коснулся рукой её плеча. Эариэль вздрогнула, но очнулась от пугающих мыслей, поблагодарив эльфа, что заботливыми глазами не давал ей сдаваться. Вдруг за недалёким деревом послышался хруст ветки. Айглос тут же понял в чем дело, схватившись за рукоять меча. — Орки…— тихо прошептал он, но так, чтоб услышали его спутники. Таким же медленным и тихим движением он достал свой меч, встав перед эльфийкой, загородив её и тем самым защитив, но перекрыв возможность сражаться. — Eariel, nurta (Эариэль, прячься). — эльфийка такой жест не оценила, ведь аранель не будет стоять в стороне, пока они будут сражаться, как бы она не боролась за мирные решения проблем, но здесь, в такое время, её душа стала различать, где можно обойтись без кровопролития, а где только с ним и выживешь. — Не в коем случае, я вольна сама выбирать и буду сражаться вместе с вами. — она покрепче взяла свой лук и стала к Айглосу спиной к спине, на его удивление и страх, но сделать он уже ничего не мог. Вздорный нрав лесной эльфийки и нравился ему в ней, она никогда не отступит, даже перед лицом смерти. — В таком случае, после битвы, я нарву тебе незабудок за тем деревом. Они очень подойдут к твоим глазам. Незабудки…её любимые цветы. Он не забыл. Эльфийка лишь улыбнулась от его слов, всматриваясь вдаль. Став спиной к спине, Леголас стоял позади и прикрывал тыл, пока Эариэль и Айглос стояли впереди. Сейчас или никогда. Эльфы переглянулись и в тот же миг тишина нарушилась громким воплем и шумом орочьих доспех и ятаганов, что приближались к ним. Это были выжившие орки после битвы за Лихолесье. Видимо недалеко от места привала, этих отродий Изенгарда принесло волной воды из реки, что вызвала Эариэль. Ничего, трое умелых воинов справятся с кучкой орков. Темные создания налетели со всех сторон, окружив в кольцо путников. Какое счастье им повстречать эльфов, да ещё и таких известных, после битвы их отмщение желает эльфийской крови. Лесные воины прикрывали друг другу спины. Стрелы эльфийских наследников вылетали со свистом, уверенно врезаясь в плоть орков, что падали наземь с ужасным выражением лица. Айглос нещадно рубил головы орков своим мечом, что был будто продолжение его руки, так хорошо он чувствовал своё оружие. Орки падали. Но на их место приходили другие. Эариэль на каждом выдохе и даже чаще, выпускала стрелы, не спуская глаз с приближающихся врагов. Как же она не любит кровопролитие, но именно сейчас иначе нельзя было. Идёт борьба за жизнь. Леголас выпускал стрелы безжалостно и быстро, но и поглядывал за сестрой, бросив кинжал в орка, протянувшего руку к эльфийке, который тут же скривился и замертво упал на холодную землю. Кивком поблагодарив брата, девушка уклонялась от выпущенных стрел врагов, что зазывающими в бой криками давили на эльфийское сознание своим черным наречием. Последняя волна прекратилась, но эльфы всё ещё внимательно всматривались в лесную чащу, не пряча своего оружия. Леголас осматривал павших орков, убеждаясь в том, что они действительно мертвы. — Эти орки видимо шли на подмогу к Лихолесью, но когда увидели волну, вернулись обратно, вот и встретили нас на пути. Они явно под руководством Сарумана. — тихим голосом молвил блондин, указывая на белое знаменование на их доспехах и головах. — Бой завершён. Все целы? — путники кивнули на вопрос Айглоса, переведя дух. Они отделались лишь несколькими царапинами, что были не страшны для эльфийского организма. Эариэль сложила лук за спину, стараясь дышать ровно. Всё обошлось. Улыбка Айглоса успокаивала её душу, когда та штормила. Оставив меч в земле, мужчина направился к эльфийке, чтоб убедиться, что с ней всё в порядке. — Эариэль, ты…– хотел было сказать сестре Леголас, но когда повернулся к ней, оцепенел от ужаса. — Берегись, сзади! — вскрикнул эльф, указывая за девушку. Он кинулся бежать к ней, но слишком уж он далеко отошёл. Когда до Эариэль дошло, что прокричал брат, она тут же развернулась и в чаще леса, вдалеке, увидела тёмные фигуры. Это были Король-чародей Ангмара со своей шайкой Назгул. Время будто остановилось. Её дыхание замедлилось. Она его слышала, слышала биение своего ещё живого сердца, видела черную бездушную фигуру чародея на таком же коне. Вмиг Всадник выпустил моргульскую стрелу, что со свистом летела прямо в эльфийку. Её будто парализовало на месте. Наблюдая за этой стрелой, за этим быстрым приближением теперь уже её смерти, она чувствовала, что вот-вот всё закончится, но сделать ничего не могла. Она слышала язвенный смех Назгул, их довольное шипение. А стрела всё приближалась. Эариэль хотела было увернуться, но силы будто покинули тело. Её ноги будто стали ватными и она застыла, наблюдая за тем, как несётся стрела, прямо в её сердце. Теперь же ей не удастся выжить. Никакое целительство здесь не поможет. Секунда для неё превратилась в долгий час. Но тут, мир будто вновь ускорился и стрела была уже так близко к ней, что она уже сделала глубокий вдох, как вдруг… Эариэль увидела за несколько шагов перед собой теплый взгляд Айглоса, что появившись из ниоткуда, встал между девушкой и несущейся смертельной стрелой. Увидеть его взгляд или взгляд брата перед собой — единственное, чего она сейчас страшилась. Но это случилось. Когда к ней пришло осознание неизбежного, она сильно и практически беззвучно закричала, кинувшись к мужчине. Но уже было поздно. Смертельная стрела Назгул пронзила эльфийское сердце Айглоса, а разом и её… — Нет. Айглос, неет! Нет, пожалуйста, Айглос, что же ты… Она ринулась было к мужчине, чьи ноги подкосились от выпущенной моргульской стрелы, яд которой уже направлялся к сердцу. Чувство обречённости и бессилия захлеснули девушку неведомой силой. Её охватил парализующий страх и оцепеняющий ужас. Шок не давал ей понять того, что случилось. Так не может быть, он не умрёт, он должен жить. Эльфийка подлетела к мужчине и смягчила его падение, медленно опустив того на землю. Слёзы текли бурным ручьем, затуманивая сознание и видимость. Она вновь и вновь повторяла, что всё будет хорошо, она пыталась ему помочь, но была уже бессильна. Яд достигал сердца. Колени Эариэль подкосились рядом с ним и она упала ему на грудь, стараясь не задохнуться от накатившей истерики. А она ведь только начинала чувствовать, что может полюбить, что заслуживает счастья. Но вновь и вновь она его лишается. Айглос не отрывал взгляд своих лунных глаз, так похожих на звёзды того самого неба, под которым они сидели, когда она поняла, что хочет прожить с ним вечность. Улыбка не сползала с его лица. Он сделал свой выбор. Он знал, что сделает именно так, ни на секунду ни задумавшись. В любой ситуации, если станет выбор, он сделает его в пользу жизни Эариэль. С глаза эльфийки неустанно лились слезы. Все эмоции, на что была способна её эльфийская душа, вылились в громкую, разрывающую изнутри боль. Её глаза ещё больше были похожи на два озера, но теперь уже водопада, что своими слезами намочили костюм лежащего эльфа. Почему же он не надел митриль, что защитил бы его от ранения? — Ты не можешь, ты не можешь меня вот так снова оставить. Всё будет хорошо, Айглос, всё будет хорошо…— сквозь льющиеся слёзы, с нехваткой воздуха, она тихо шептала ему, осматривая рану и стараясь как-то облегчить его боль, но уже было поздно. — Леголас, помоги ему, Леголас, я ничего не могу сделать…— кричала девушка брату во весь голос. Она не могла его потерять. Золотоволосый подбежал, но стал лишь немного поодаль с давящей болью на сердце, давая возможность сестре попрощаться с Айглосом. Ведь уже ничего нельзя было сделать, слишком точно попала стрела, что трусливо была выпущена темными созданиями. Айглос лишь улыбнулся, медленно, что есть сил, поднес свою руку к лицу девушки, коснувшись ладонью её нежной щеки и вытерев капли стекающих слёз. Её глаза не должны лить слёз. Лишь только улыбаться. — Всё хорошо Эариэль, слышишь? Ты должна сделать свой выбор. Не отступай и отправляйся в Ривенделл. — жизненные силы понемногу покидали его, как бы хорошо он не держался. — Я не могу...я не могу тебя оставить, Айглос, не оставляй меня, прошу… — слезы лились ручьями с её глаз, капая на залитый кровью камзол эльфа. Как она может идти дальше и без него? Как он может о таком просить? — Следуй за своим сердцем, melamin (моя любовь). Тебе нужно жить дальше. Ты помнишь, о чем мы говорили той ночью? — он вмиг запнулся, стараясь вдохнуть воздух, но его тело вдруг дёрнулось, яд уже доставал до сердца. — Помню, Айглос… — Тогда…ищи меня среди звёзд… — на последнем вздохе сказал бархатный голос Айглоса, но с той же тёплой улыбкой и любящим взглядом. Дыхание прекратилось, как и его мучения. Руки бесчувственно упали наземь. А на прекрасном эльфийском лике остался лишь отпечаток смерти, слабая полуулыбка и взгляд, направленный на цветы незабудок, что так подходят к глазам Эариэль. Истерика накатывала с новой силой, казалось ей отняли воздух и она не может сделать ни вдох, ни выдох. Среди звёзд… А ведь только вчера они говорили о том, как души эльфов в виде звёзд следят за ними с небес. — Amin mella lle, Aiglos Ailinel (Я люблю тебя, Айглос Айлинель). — беспомощно прошептала девушка то, что не успела сказать ему при жизни. Липкая паника растекается от макушки до самых кончиков пальцев, что бессмысленно пытались привести в чувство раненого эльфа. По рукам стекала кровь, алая, ещё теплая кровь. Он не должен был так закончить. Этого не должно было случиться. В её сознании тут же всплыли моменты их жизни, воспоминания, связанные с Айглосом. Всё, что они пережили вместе. Картинка за картинкой. Всё, что было и что теперь останется лишь в памяти эльфийки. Его улыбки, смех, недовольство, когда она снова рвалась в бой, любящий и заботливый взгляд. Как он берег её и защищал, от всего. Он поклялся королю, что будет защищать вопреки всему. И он выполнил обещание. Но слишком дорогой ценой. Она не позволит памяти о нём стать песчинками, которые затеряются среди других воспоминаний. Эариэль ни за что его не забудет. Она закричала. Больно, порывисто, пронзительно и оглушительно. Вымещая в этом крике всю боль и отчаяние, бессилие и несправедливость этого мира, что накопились за всё это время, как она впервые раз покинула Лихолесье во время войны. Почему в чертоги Мандоса уходят всегда самые лучшие? Леголас оцепенел от ужаса. Он никогда ещё не видел сестру такой. Даже после смерти Мариэль, когда Эариэль ещё не осознавала, что такое смерть, он не видел, чтоб она так страдала. Сердце тут же сжалось до малейших размеров при виде такого состояния сестры. Его лучший друг погиб. Они столько прошли вместе. Столько сражений бились бок о бок, уже придумав собственную тактику, только для них двоих. Он знал о чувствах Айглоса к Эариэль и только ему блондин мог доверить сердце своей сестры, ведь знал, что тот никогда её не обидит. Но сейчас, он так неестественно лежит на холодной земле, со стрелой вонзившейся в грудь, с ручьями крови, что стекали по рукам и по всему телу. Его стеклянные глаза больше не улыбались, не показывали больше стремление идти вперёд, больше не любили. Но как бы ни было тяжело, Леголас должен был держаться, ради своей сестры, что прижалась к телу мужчины, свернувшись почти в клубочек. Сейчас она выглядела как никогда крохотной и беспомощной. Эариэль оглушило от собственного крика. Сознание затуманилось и голова стала предательски кружится. Она уже не чувствовала, как Леголас оттягивал её от бесчувственного тела Айглоса, приговаривая, чтоб та его отпустила, ведь его уже не спасти, что он заслуживает уйти в лучший мир. Но она его не слышала. Слышала лишь громкий звон в ушах. Её предупреждали и теперь она поплатилась за непокорность своим счастьем и любовью. Чародей вместе с Назгул исчез во мраке, будто и не появлялся вовсе, оставив Эариэль со своими страданиями, он явно наслаждался содеянным. Она должна была умереть, но разве потеря любимого не хуже самой смерти? Хуже. И она теперь это поняла.