Не закрывай глаза

Шансов выжить и спасти императора становится всё меньше. Ван Чжи быстро прокручивает в голове варианты, как ему провести Его Величество во дворец, имея в качестве поддержки лишь несколько стражников и беспомощного Тан Фаня. Цзя Куй задерживается, а сможет ли привести помощь Суй Чжоу, только небесам известно. Больше всего сейчас ему пригодились бы бойцы Западной ограды, но предательство Дин Жуна временно лишило его возможности ими командовать. Сердце неприятно кольнуло. Часть сознания тут же радостно бросается разбирать на части события последних часов, подкидывая ему все те нелогичные мелочи, что позволили ли бы поверить в невиновность Дин Жуна, но Ван Чжи лишь раздражённо от них отмахивается. Он подумает об этом позже, когда всё закончится. Если останется жив. Сейчас самое важное предотвратить переворот. Но он не успевает что-либо решить. Ворота дворца распахиваются, и прекрасная сейчас как никогда Драгоценная супруга Вань вместе со своими воительницами вступает в сражение с ойратами. Ткань рукава Его Величества врывается из пальцев Ван Чжи и ему не остаётся ничего кроме как ринуться следом за своим повелителем. Он стреляет в первого кинувшегося к императору воина, краем глаза отмечая, как метнулся в сторону Тан Фань. Ван Чжи обязан защитить Его Величество даже ценой своей жизни, поэтому бросается на следующего нападающего с голыми руками, отталкивая его прочь. Он бы и сам не смог сказать каким чудом ему удалось увернуться от каждого из желающих добраться до него мечей, но едва появляется возможность, Ван Чжи пытается перезарядить пистолет. Однако свист рассёкшей воздух стрелы заставляет его обернуться и проследить глазами падение тела воина, уже бежавшего к нему с занесённым над головой клинком. Ван Чжи оглядывает всё поле боя, отмечая рвущегося из рук охраны императора, мелькающего между сражающимися людьми Тан Фаня, отстреливающего нападающих на него Уюньбулагэ, и Цзя Куя, уже прорубающего себе путь в гущу сражения. На короткое мгновение Ван Чжи чувствует себя почти счастливым. Цзя Куй уже здесь. Он скоро доберётся до него и сможет защитить Его Величество куда эффективнее молодого евнуха, которому следовало в свое время всё же поучиться у него драться. — Супруга! — отчаянный оклик императора врезается ножом в сердце Ван Чжи и страх за Драгоценную супругу сдавливает горло. Он уже бежит к Его Величеству, собираясь то ли удержать того от опрометчивого поступка, то ли ринуться к госпоже вместе с ним, когда его слух улавливает ещё более ужасающий звук — высокий болезненный крик Тан Фаня. Тело реагирует мгновенно. Глаза едва отыскивают в гуще людей светлую заваливающуюся фигуру, а ноги уже несут Ван Чжи вперёд. Ватная тишина опускается на его сознание, заглушая звуки сражения, время растягивается, а мир сужается до алого пятна, расплывающегося по белой ткани. — Тан Фань! — Ван Чжи падает на колени рядом с хрипящим магистратом. — Тан Жуньцин! Посмотри на меня! — его голос дрожит, а руки отчаянно пытаются зажать длинную рану на животе Тан Фаня, чтобы замедлить кровотечение. Собственная кровь стучит в ушах набатом, картина мира плывёт по краям, оставляя чётким лишь бледное, искажённое болью лицо Тан Фаня. — Пожалуйста, не закрывай глаза… Смотри на меня, Жуньцин. Всё будет хорошо. Пэй Хуай обязательно тебя вылечит… Вот увидишь, заштопает тебя, и будешь как новенький… — Ван Чжи не отдаёт себе отчёт в том, что говорит, не чувствует катящиеся по щекам слёзы. Ничего нет сейчас важнее послушно глядящего в его глаза Тан Фаня и его судорожного всхлипывающего дыхания. — Жуньцин! — знакомый голос прорезает безмолвный пузырь вокруг них, и вскинувший голову Ван Чжи видит стоящего во главе отряда самураев Суй Чжоу. Он наконец-то пришёл. Облегчение затапливает Ван Чжи с головы до ног, приглушая страх. Наивная, почти детская уверенность, что теперь всё будет в порядке разрастается в его груди так же быстро, как приближается к ним, сносящий каждого на своём пути Суй Чжоу. Да, теперь они спасены. Наверняка спасены… Яркая вспышка чужого клинка на мгновение ослепляет Ван Чжи, удар валит на землю, и острая боль пронзает тело. Он ещё успевает увидеть ужас в глазах Суй Чжоу, услышать его отчаянный крик прежде, чем мир тонет во тьме.