Попробуй избежать проблем

Pov: Кирилл Анфисы не было в квартире. Обойдя каждую комнату и опросив каждого человека, в этом доме, я не нашёл ни единого ответа, о том, что Левицкая тут была. Люба говорила, что та скоро придёт, но её так и не было. Время всё быстрее подходило к новому году и бою курантов, а переживания только нарастали. Я лишь молился богу, что она сейчас не спивается в каком нибудь клубе или ушла гулять ночью по огромному городу. Откинув все мысли я случайным образом наткнулся на спальню Любы. Почему-то до этого, я правда забыл про эту комнату. Свет в комнате был выключен, а огни с балкона падали на пол. Краем глаза я заметил светлую дверь, где меж щелей просачивался свет. Она точно здесь. Резко сорвавшись с места я стал стучать в дверь. За ней были слышны шорохи. Это непременно она. —Анфиса, пожалуйста, открой! — стучась ещё сильнее в дверь и крича девушке, я не понимал что происходит. Но она закрыта изнутри. Вспомнив все методы открытия двери, я всё же открыл этот чёртов замок и хотел уже ворваться в комнату, но вид пугал до костей. На ковре лежала растрёпанная черноволосая макушка, изо рта вытекало немного рвоты. Под ногами будто провалилась земля и почти падая на колени начинаю искать пульс. Руки подрагивали, тем временем, как девушка становилась ещё белее. Пульс был. Значит она жива. Найдя в кармане телефон, набираю скорую, и быстро проводя рукой, убирая с лица девушки грязь шепчу строки: —Что же ты сделала, солнце моё, — проводя рукой по личику в последний раз, встаю с ледяного пола, а дальше всё будто в тумане. Найдя Чиркову и сообщив об Анфисе, мы вместе помчались в ванную. Она упала на пол рядом и захлебываясь в слезах спрашивала лишь одно. —Зачем? Я должна была забрать и выкинуть всё это к чертям, Анфиса... — она винила во всём себя, хотя получается во всём виноват я. Я переспал с той шлюхой на её глазах, а после дал ей убежать. Виновен здесь только я. Дождавшись скорую, они забрали полуживую Анфису, и повезли в больницу. Сидя рядом с одним из врачей я смотрел сквозь пелену на глазах, на бледность изумительной для меня девушки. Я же правда люблю её, но поступаю, как конченый кретин. Она как самая большая и красивая ромашка в поле, самый изумительный лучик солнца с небес. Она и муза, и натура, с которой можно писать постоянно картины. Её очаровательный запах волос, её тело, и внешность, всё в ней прекрасно. Взяв её холодную ладонь, я помню как она грелась об меня, когда мёрзла на балконе. Она правда была глупенькой девочкой, которая ходила без куртки, лишь в одном топе, на балкон и ждала меня с репетиций и записей треков. Но жизнь похоже решила подкинуть проблем похуже. Всё же мы доезжаем до больницы и её увозят на каталке в реанимацию. Сердце ушло в пятки, а рядом со мной, сидящая Люба не переставала плакать. Слегка приобнимая её я не знал что делать. Сейчас врачи, в новогоднюю ночь спасают неизвестного себе человека, вместо того, чтоб сидеть дома и праздновать с родными. Кто знал, что всё обернётся так. Хотя, Чиркова точно знала... —Почему же всё так, — вытирая рукавом слёзы, Люба выпрямилась и опустошённым взглядом смотрела на меня. Я не мог не сказать не слова. Я не умею отвечать, проще просто отвернуться и забыть. Встав со стула, я направляюсь на выход. — ты куда? —Пойду покурю, а то с ума так сойду. —Ты серьёзно?! Пока там умирает важный тебе человек? Тимошенко, ты свихнулся! — она кричит почти на весь коридор, моего терпения похоже не хватит. —Хватит! Я знаю, что виноват, но напоминать мне тут, каждую минуту не стоит! — размахиваю руками и быстрым шагом удалюсь из больницы. В руки попадает зажигалка, которую я оберегаю каждыми силами, и сигарета. Нервно куря, пытаюсь заглушить всю раздражённость. Это сложно. Уже прошёл час, а выкурив сигарет восемь, я понял, что это хорошим не закончится, и пришёл обратно. Люба почти засыпала, а я, стал раздражённо ходить по кругу. Душу царапают черты за вину. Да, всё слишком ужасно. Чёрт побери меня в аду, я серьёзно слишком виноват. Взмахнув рукой убираю чёлку и поправляю чёрные волосы. Всё-таки сажусь к Любе. Глаза сами каким-то образом прикрываются, скорее всего от недосыпа в последнее время... *** —Кирилл, вставай уже! — Люба заряжает мне пощёчину, от чего на пару секунд появляются звёздочки. Потерялся в пространстве. —Ты чё делаешь? — возмущаюсь и хмурюсь. —Нам разрешили зайти в палату к Анфисе, вставай, давай! — услышав имя, я сразу же встаю со стула и смотрю на Любу во все очи. — так бы сразу. Направляюсь за рыжеволосой, которая ведёт меня к маленькому солнцу. Что-то я правда слишком оплошал. Доходя до белой двери, девушка тихонько постучалась. Белое помещение, с одной койкой, было весьма небольшим. Белые стены, серый пол и темнота в окне, всё было очень однотипным. На небольшой «кровати» лежала Левицкая, её волосы всё так же растрёпанно лежали, только уже на подушки, а рядом стояла капельница. От одного вида мне хотелось разорваться. —Не больше десяти минут, ей нужен покой. Прошу, — Сказала девушка в халате и удалилась, запуская нас в комнату. Люба срываясь с места почти подбегает к Анфисе и взяв её очень аккуратно за руку, начинает смотреть в глаза, почти заплакав. —Господи, ты меня напугала до самых чёртиков. Я за тобой не проследила, прости меня, пожалуйста, — всё-таки слезинка упала из её глаз. Девушка подняла лишь взгляд зелёных глаз и хрипло стала произносить. —Ты тоже меня прости, я же всё это устроила и не смогла удержаться... — взяв второй рукой, маленькая ладошка покрыла руку Чирковой. Я лишь стоял в дверях. Вся уверенность ушла, как будто и не было и стало страшно. Люба что-то шепнула Анфисе и встав со стула прошла мимо меня, смотря серьёзным взглядом. Я остался один на один вместе с ней. Девушка подняв на меня грустные и какие-то пустые глаза, стала смотреть. Душа болит за неё. Всё-таки решаюсь сделать шаги и иду к Левицкой. Сажусь рядом и смотрю на неё сжав руки вместе. —Знаешь, я правда хочу попросить у тебя прощения, за всю хуйню, которую сотворил с тобой. Мне очень жаль, что так вышло, — лежащая рука около моей ноги поднялась и чёрноволосая протянула мне ладонь. Я лишь взял двумя руками и стал целовать каждую клеточку ткани на её бледной кисти. Бедняжка. —Я повела себя слишком глупо, прости, — она подняла стеклянные глаза, а взгляды столкнулись. Она как будто вот-вот заплачет. А может и нет. Протягиваюсь к её губам и останавливаюсь перед лицом. —Ты простишь меня? —Да. И даже большее тебе скажу. Я люблю тебя до потери пульса, — она слегка усмехается, а капелька слёз из глаз всё-таки катится по фарфоровому личику. Тянусь к её пухлым устам и целую слишком медленно, пытаясь передать тепло. Ощущение смешиваются, а её слёзы уже ощущаются на моём лице. Отстранясь прижимаю её аккуратно к себе и глажу по спине. —Я больше не уйду и не брошу, обещаю, солнце, — она сжимает мою толстовку своими ногтями, и я чувствую знакомую небольшую боль. Как я люблю этот простой полевой цветочек.