Кофе с молоком или чай с лимоном

— Алло. Оксан? Привет… — сиплый голос и еле шевелящийся язык, Арсения сегодня совершенно вымотали и физически, и эмоционально. Конечно, сначала сумасшедшее утро, потом семь уроков, потом игнорирование Антона. Придя домой, он даже не счел нужным переодеться и просто уснул на диване, не заботясь о внешнем виде. Разбудила его трель телефонного звонка от Оксаны. На часах шесть тридцать, дела не сделаны, голова раскалывается, настроение отвратительное. — Что-то случилось? — Арсений Сергеевич, а Антон Вам ничего не говорил про свои планы на вечер на допах? — девушка явно носилась по залу параллельно с разговором. — Что? — голова совсем плохо варила. — Я говорю, не знаете, где Антон? Может, он Вам говорил что-то? — Нет, его не было сегодня на занятиях. — Секунду, Никит, я сейчас, — звуки на фоне стихли, наверное, Оксана зашла куда-то. — Как это не было? Он же говорил, что вернется на допы… — Говорил, но не вернулся. Я ждал, ждал, потом пошел за его личным делом, нашел там его номер, полчаса трезвонил, надумал уже всего себе всякого. Он поднял, когда уже время занятий кончилось, сказал, что все нормально и он все еще на квартире у брата. Но голос был сиплый такой. Адрес отказался называть. Сбросил. Потом абонент не доступен был, я поездил по городу, попробовал дозвониться Никите, но тот тоже не поднял. Я домой пришел и меня вырубило. Погоди, Окс, а что за Никита у тебя там сейчас? — Я с ним работаю… Антон не пришел сегодня на смену, абонент все еще не доступен. Никита остался заменить его, сказал, что сегодня у Антона ночная была, и что он разбудил его утром, они попили кофе, Шаст оставил деньги, чтобы Никита книги получил по литературе и все, больше он его не видел, — голос у девушки чуть задрожал. — Странно… — повисла долгая и напряженная пауза. — Арсений Сергеевич… — почти шепотом произнесла Оксана. — Что? — У Антона нет брата, — тишина казалась звенящей, — он сам говорил. Еще в первый день. — Как нет? — Арс вскочил с дивана, — он же мне сам его номер давал. Я с ним еще по поводу курения разговаривал. Его тоже Никитой звали… — Продиктуйте номер… — девушка чуть не выронила телефон от дрожи. — Секунду, 8-965-387-89-01*. — Это не брат Антона… — Оксана открыла дверь в зал, — Гуров! — Как не брат? Но… — Арсений уже накинул куртку и взял ключи от машины и квартиры. — Это Никита из кофейни… Черт, как я утром не вспомнила, что у него нет брата… — Куда он ходил тогда? — звуки закрывающейся двери, а за ними бег по ступенькам. — Не знаю, Арсений Сергеевич, приезжайте в кофейню, я адрес скину. — Давай. Мгновенно спустившись вниз и заведя машину, Арсений вырулил на дорогу. Оксана не заставила себя долго ждать, адрес пришел почти тут же, и это оказалось ближе, чем думал учитель. Нервы были накалены до предела, и суматоха придала мужчине еще более потрепанный вид, но сейчас его это совсем не волновало. Мысли били ключом в голове Попова, заставляя мозги кипеть, а сознание подкидывать ему ужасные картинки. Какой же он все-таки идиот, что поверил парню, что позволил себе вернуться домой, а не довести дело до конца. Где теперь искать Шастуна? Бог его знает… Остановив машину прямо около входа в кофейню, Арс без лишних приличий влетел в здание, тут же утыкаясь взглядом в бармена за стойкой. — Где Оксана? — мужчина нервно оглядывался по сторонам, ища девушку. — Отошла за новыми приборами, — парень внимательно оглядывал мужчину в ответ. — Постой… Ты же Никита, верно? Мы знакомы с тобой, ну, заочно… — Арсений сузил глаза, глядя то на бейджик парня, то не него самого. — Брат Антона, значит… — Антон просто попросил прикрыть, потому что… — Потому что что? Где его родители? Они вообще знают, что их сын шатается невесть где? Что он пропускает уроки и врет учителям? — Да видите ли… — Никита замялся, — тут такое дело… — Арсений Сергеевич! — Оксана вылетела из комнаты, бросаясь в объятия учителя, — Арсений Сергеевич, он все еще не отвечает, Дима с Серегой тоже ничего не знают, а больше звонить некому… Я больше никого не знаю. — Никита? — мужчина перевел на парня самый пронзительный взгляд. — Никого. Он ни с кем не общается. До перехода в новую школу у него вообще друзей не было, только я, но это так, скорее приятельство, чем дружба. — Как это? Вообще? — Оксана изумленно хлопала глазками. — Вообще. У него были не самые лучшие одноклассники, дразнили, задирали. Это была одна из причин его ухода из той школы. — Так, ладно, но это не решает нашу проблему! — Арсений, уже не стесняясь, кричал на все помещение, заставляя посетителей оглядываться на их компанию. — Есть еще варианты? Куда он мог пойти? Где его можно искать? — Ну… Есть один вариант, но это вряд ли… Он мог пойти домой, — Никита даже чуть отошел, увидев, как побагровело лицо Попова. — Домой?! Да ты издеваешься! Люди ведь так редко ходят домой! — Мне страшно, — Оксана поджала губы. — Так, все, я вызываю полицию, — рука Арсения тут же нырнула в карман, — это ненормально. — Не надо! — Оксана крикнула это и сорвалась с места. — Вот он! В дверях появилась высокая, потрепанная и побитая фигура парня. Ноги его явно подкашивались, голова кружилась, а его самого шатало из стороны в сторону. — Антон! — Арсений мгновенно подскочил к парню, позволяя тому опереться на его плечо. — В комнату его! — Никита открыл перед ними дверь и вошел следом. — Оксана, на тебе кофейня. — Антон! Что с тобой? — усаживая парня на диван, Попов тут же принял аптечку из рук Никиты. — Антон, где ты был? — Нормально все, — резко отрезал Антон, пытаясь подняться места. — А ну сидеть! — руки Арсения чуть дрожали. С горем пополам заставив парня усесться на диван, мужчина начал обрабатывать ссадины и порезы на его лице и руках. Вот на этот раз сомнений не было, он влез в драку, причем довольно серьезную и, видимо, плачевно закончившуюся для Антона. Сказать, что Арсений был зол, — это ни сказать ничего. Он действительно еле сдерживался от того, чтобы ни добавить пацану за вымотанные нервы и вранье, но вместо этого терпеливо обрабатывал каждую царапинку и успокаивал его, как ребенка, когда Шаст корчился от боли. С другой стороны, у него прям от сердца отлегло, когда парень живой и относительно здоровый заявился в кафе. Никита все это время стоял рядом, не зная как помочь товарищу и не попасть под горячую руку учителю. Он просто со стороны наблюдал за каждым движением Арсения и Антона и поражался, что возможно, Шаст, наконец, нашел человека, который с ним возится и готов прийти на помощь в любой момент, потому что со стороны это именно так и выглядело. — Где ты был? — Арсений в очередной раз приложил смоченную вату к скуле парня, — Антон, не молчи. — Я гулял. — Ты сказал, что был у брата, — вежливо напомнил Арсений. — Я и был, — буркнул в ответ Шаст, стараясь уклониться от ватки. — Но у тебя нет брата, — закончил фразу учитель и теперь его взгляд сменился на более презрительный. — Есть! — Нет, Антон, нет. — Зачем ты сказал? — парень повернулся теперь к Никите. — Я же нормально попросил! — Это Оксана, — все так же спокойно проговорил Арс. — Она вспомнила, как ты им говорил, что ты единственный ребенок в семье. — Замечательно! И что же вы еще ему слили? — голос Антона так и стрелял ядом. — А что, есть что еще мне сливать? — Арсений силой развернул лицо парня к себе, все же прикладывая вату. — Нет. — Где твои родители? Они знают, что ты сбегаешь с уроков и шляешься непонятно где? — Им плевать, — собственные слова резанули где-то в груди мальчишки. — В смысле? — Арсений Сергеевич отпустил лицо Антона и еще внимательнее вгляделся в его глаза. — А в прямом. Где мой отец я в душе не ебу, а мать — алкоголичка. Хорошая семейка, нечего сказать. — Я, пожалуй, пойду, — Никита выскользнул в зал. — Я не живу дома, всем плевать, где я. Очень удобно, знаете ли. Глаза Арсения стали с пятирублевые монеты, а из горла не мог вырваться ни один вопрос, коих сейчас было много. — Вы спрашивали, зачем мне работа? — Антон нервно хмыкнул. — Чтоб с голоду не помереть. А еще я тут живу. Представляете? Я сбежал из дома на работу. Круто, да? — Антон… Это ненормально… — Только попробуйте сказать кому-то! Я не собираюсь отправляться в приют! Я не собираюсь снова выслушивать все нравоучения о походе к психологу! Ясно Вам? Вы ничего не сделаете и оставите меня в покое! — Антон… — Что вы тут делали? Искали меня? Зачем? Зачем Вам это? Зачем Вы возитесь со мной? Я всю жизнь нормально справлялся, а тут появились Вы и пытаетесь как-то помочь мне? Не стоит, мне это не нужно! — Антон, но ты не можешь жить тут. — Могу! Живу уже полмесяца, и мне зашибись. Нафиг я Вам это рассказал? — Антон, я могу помочь… Я могу… — Да ни хрена Вы не можете! — он сорвался на крик. — Никто не может! В понедельник все скажут! Совсем скоро мне скажут время! На кой мне Ваша помощь?! Теперь?! Убирайтесь! Уходите! Вы просто учитель! Вас ничего не касается! Антон кричал, истерил, падал на колени, нес какую-то несуразную чушь. Арсений лишь стоял рядом, стараясь хоть как-то успокоить парня, но ничего. Его не слушали, не слышали, не хотели понимать. Арсения будто силой втянули в чужой мир, а теперь старались выгнать его оттуда, но двери назад были закрыты. И Антон это прекрасно понимал. Понимал, что теперь хрен кто от него отстанет, хрен кто отпустит. Но ему все равно не хотелось мириться. Слишком много всего произошло за один чертов день, он не выдерживал уже, хотелось разорваться. — Уйдите… Просто уйдите… Пожалуйста. Слезы, стоявшие в его глазах целый день, наконец, вырвались наружу. Они текли нескончаемыми ручьями по щекам, падая на согнутые колени и пол. Он старался отвернуться, закрыть лицо, скрыть все от учителя, но тот уже все увидел, заметил. — Антон, ну, тише-тише… — Арсений присел рядом с парнем на пол, — тише… Все хорошо, все нормально. Ты не один, у тебя есть друзья, товарищи, я. Мы все поможем, — каждое его слово сопровождалось легким поглаживанием по спине и всхлипом парня куда-то в плечо учителю. — Никто уже не поможет, — новый поток слез подступил к изумрудным глазам, которые сейчас особенно переливались из-за влаги в них. — Ну почему же? Нет безвыходных ситуаций. И твоя ситуация тоже имеет решение. — Нет… — Антон, поехали… ко мне. Давай, у меня хорошая двушка, у тебя будет своя комната. Давай… — Нет! — Антон мгновенно оторвался от учителя. — Никогда! Уезжайте! Я не хочу никого видеть. Парень подскочил на ноги и скрылся за дверью туалета, не давая Арсению времени на обдумывание слов. Он и сам не ожидал от себя таких быстрых и решительных действий. Стоило только двери закрыться, как он сполз по стенки вниз, чувствуя подступающую тошноту и головокружение. Послышались шаги, а после стук в дверь. — Антон, это глупо, открой. — Нет, не открою. Проваливайте! Вы мне к чертовой матери не сдались! — Антон… — Я сказал, нет!

***

Музыка в кофейне играла громче обычного, во всяком случае, Оксане так казалось. Посетителей к десяти вечера становилось все меньше, а значит у нее была возможность чаще подсаживаться за столик к Арсу и просто молча смотреть, как у того бегают глаза, как еле заметно трясутся руки, как уже шестая чашка крепкого кофе обжигает ему горло. Со стороны, наверное, он выглядел как самый обычный человек, которого вымотали на работе или которому закатили скандал дома, но на деле это ведь совсем не так, и Фролова это знала. Знала, а потому считала своим долгом хотя бы простым присутствием рядом поддержать его. За эти четыре часа она успела поговорить по телефону с Сережей и Димой, рассказав им без утайки все, что произошло, убедить учителя, что Никита, по большому счету не виноват, выпытать у коллеги рассказ о том, как Шаст решил переехать сюда и предотвратить попытку Арсения снова заявиться к парню после упоминания побоев от матери. Ее и саму колотило во все стороны от волнения за парня, но она понимала, что если на него давить, то они мало что смогут узнать. А еще у нее было смутное подозрение, что будь дело только в семье и матери в частности, Шаст бы так не бесился. Всю жизнь ведь не бесился. Хотя откуда ей знать, они знакомы всего пару недель. Но чуткая женская интуиция ей буквально кричала, что что-то не так. У него что-то случилось. Что-то очень серьезное и что-то очень личное. Мысли одна страшнее другой лезли в голову и, кажется, во многом пресекались с мыслями учителя. Арсений был вымотан. Он устал. Устал, но все равно держался, ждал, терпел. Нельзя сказать, что каждую проблему другого человека он воспринимал близко к сердцу, но он все равно действовал из соображений, что если может помочь — поможет. Но только сейчас, по пришествию стольких часов раздумий, он осознал, что не стоило лезть к пареньку, не нужно было предлагать поехать с ним. Да уж, предложи такое ему самому, он бы не раздумывая врезал бы человеку, вызвал полицию, обвинил в угрозе жизни. А тут еще и юный парень, на голову которого свалилось и так много страхов и проблем. Единственным верным решением сейчас казалось Попову позвать одного довольно опытного человека. Она поможет — он точно знал. — Арс… — теплый женский голос заставил мужчину вздрогнуть и поднять глаза, — что стряслось? Ляйсан остановилась около их столика, внимательно оглядывая друга с ног до головы. Арсений позвонил ей часа два назад и попросил приехать, как будет время. Работа, как назло, никак не хотела отпускать ее сегодня, и Ляся, глядя на Попова, уже тысячу раз пожалела, что не бросилась на помощь сразу. — Арс, прием, — девушка щелкнула пальцами у лица друга. — Ты сказал, что у тебя есть какая-то проблема. Я не смогу ее решить, если ты мне ничего не скажешь. Мужчина медленно поднял взгляд на пришедшую девушку, и у той сердце в пятки ушло от того, настолько помятым и вымотанным было его лицо. Переведя взгляд на сестру, которая выглядела ничуть не лучше, Ляся мысленно дала себе очередную оплеуху, за то, что заставила их себя столько ждать, но все равно девушка держалась уверенно. Профессия не позволяла давать слабину сейчас. Особенно сейчас. Арсений сел чуть ровнее, перевел взгляд на Оксану, словно просил у той помощи, но говорить все же начал. — Помнишь Антона, — скорее утвердительно начал он. — Ему нужна литература для поступления, и он ходит ко мне на занятия для подготовки. Умный парень, быстро все схватывает. Никогда не подводит и ответственно относится к занятиям. Сегодня он при тебе отпросился у меня с русского, но свято клялся, что на допы придет. Он еще говорил, что ему надо…. — Не пришел? — Ляся попыталась как-то ускорить рассказ. — Не пришел, — Арсений дернулся, — сказал, что у брата. Брата у него нет. Отца тоже. Мать пьет. Он живет тут, на работе, в маленькой комнатке. Содержит себя сам, — рассказ получался рванным, а мужчина сникал от каждого своего слова, — я пытался ему дозвониться сегодня очень много раз. Когда он поднял трубку голос у него был такой… Он словно хотел заплакать. Потом недоступен. А заявился в кофейню с ссадинами и синяками. Я пытался его успокоить, Лясь, но он кричал, истерил, постоянно повторял, что его проблему никто не сможет решить. Что что-то там решится в понедельник. Я не хочу его тут оставлять. Это же не нормально, да, что он так живет, что никому не нужен? Но он и слушать ничего про помощь не хочет. — Ты хочешь, что бы я с ним поговорила? — девушка ни на грамм не поменялась в лице за время рассказа. — У тебя психологическое образование, и вообще ты психолог. Может, ты сможешь его убедить? — мольба в глазах мужчины была видна за километр. — Хорошо, — просто кивнула Ляся, прикидывая в голове все варианты развития событий, — но я не могу ничего обещать. Получив тонну благодарностей от друга, девушка прошла вместе с Оксаной к дверке в маленькую комнату. На их удивление, она оказалась открыта. Войдя внутрь, они тут же почувствовали резкий запах сигарет, а табачный дым начал резать глаза. — Фу, Антон, хозяин кофейни тебя убьет! — Оксана прошла через всю комнату, поспешно открывая окно. — Ты знаешь, что курение убивает? — Ляся тоже скривилась от аромата. — Знаю, — Антон даже не счел нужным подняться с дивана при виде гостей. Очередная глубокая затяжка стала причиной пусть и не очень долгой, но угнетающей паузы. — Мне недавно сказали. Нервный смешок, понятный только одному парню, разлетелся по комнате, пуская по коже девушек мурашки и пробуждая самые неприятные чувства тревоги и страха. — Вас Арсений Сергеевич подослал? — голос Шаста тут же сменился на стальную пластину. — Мне не нужны няньки. Можете так ему и передать. И помощь мне не нужна. Уходите! — Может, чай, Антош? — Ляся осторожно присела на стул рядом с диваном. — Вы издеваетесь?! — Ну, нет, так нет, — просто пожала плечами девушка. — Окс, если что, я позову тебя. Девчонка кивнула и тут же ретировалась за дверь, оставляя Антона с Лясей вдвоем. Шаст несколько раз оглядел с ног до головы сидящую рядом девушку, а после развернулся к спинке дивана лицом, хватая пачку сигарет со столика. — Прекрати курить. Мне противно, — голос Ляйсан был твердый, но нисколько не отталкивающий. Она словно была способна подчинить себе весь мир, но притом оставаться любимой в глазах и сердце каждого человека. — Противно — выйди. — Антон, — девушка вздохнула, осознавая, что сейчас поговорить не удастся, — я не собираюсь пытать тебя тут вопросами и решать за тебя твою судьбу. Можешь быть уверен, мне оно насильно не надо абсолютно. Но я хочу быть с тобой честной. Ты прав, меня, как ты выразился, подослал Арсений. Он очень просил поговорить с тобой, предложить помощь, убедить принять поддержку других. Его можно понять. Он волнуется за тебя, переживает. Поставь себя на его место, сначала к тебе не приходят на урок, потом игнорируют, потом оказывается, что тебе уже несколько раз врали, а после ты видишь этого человека побитым на пороге работы, которая, как выяснилось, является еще и домом. Он ведь не только учитель, но и человек. И человеку свойственно в таких ситуациях начинать переживать. Но, как бы парадоксально это не было, я не собираюсь выполнять его просьбу. Тебе не пять лет, в конце концов. Антон медленно отложил еще не зажженную сигарету и вернулся в прежнее положение, чтобы видеть лицо собеседницы. Сказать, что слова Ляйсан его поразили — ничего не сказать. Как это так. Подруга Попова и не собирается выполнять его просьбы. Тем более такие. — Зачем Вы тогда тут? — недоверие читалось в голосе Антона слишком легко. — Поговорить. Но не на те темы, которые сейчас беспокоят других. Я обещала быть честной, так что скажу, что я тоже волнуюсь. Но я ведь прекрасно понимаю, что ты ничего не скажешь, а давить и не оставлять тебе выбора я не хочу. Я тоже предложу тебе помощь, но другую. У тебя ведь голова сейчас забита одними только проблемами. Давай просто поболтаем о чем-нибудь. Это как минимум поможет тебе отвлечься. А если ты потом захочешь что-то обсудить со мной, то я всегда буду рада помочь. Я психолог, Антон, я кое-что смыслю. Шастун чуть нервно усмехнулся, отмечая про себя, что возможно, когда-нибудь ему и стоит обратиться к психологу. Он все это сам не вывезет. Тем более есть Ляйсан, которая вроде вызывает доверие. Но это потом. Пока он может сам. Пока вывозит. — Расскажи что-нибудь, — Утяшева с интересом заглядывает парню в глаза, хоть для этого и нужно чуть наклониться, ведь он все еще лежит. — Что? — Что угодно. Любой факт о себе. Даже самый незначительный. — Ну… — Антон замялся, перебирая в голове варианты того, что было бы более-менее интересно для девушки, — ну, я собак люблю больше кошек. Да, браво, Антон, очень интересно. Детский сад, штаны на лямках. — Я тоже! А вот Оксане кота подавай. Не знаю, что в них такого. — Ну, они тоже милые. Да и Оксана чем-то на котика похожа, — парень замялся, видя, как глаза Ляси становятся больше. — Оксанка? Ну, нет! Она больше на сурка смахивает. Шаст горько усмехнулся. Глупо это все. Все эти улыбки, разговоры, внимание. Нет, он, конечно, очень благодарен Лясе за попытку, но о каких собачках и кошечках и, тем более, сурках может идти речь, когда у него через три дня подтвердится страшный диагноз? Вера в лучшее — это здорово, но тут все и так предельно ясно. Рак. Антон ведь еще даже до конца не осознал всю кошмарность ситуации. Он, к сожалению или счастью, ничего до сих пор не знал о раке. Только так, поверхностно. Он никогда не сталкивался с людьми, которые болели им. Не знал все круги ада, которые ему предстоит пройти, хватаясь за жизнь обеими руками и ведя страшную борьбу с самой смертью. Он понятия не имел есть ли у него шансы выжить, можно ли еще на что-то рассчитывать. Не знал он свою стадию. Не знал, доживет ли банально до экзаменов, и, может, нет смысла уже готовится к ним. Не знал, а будет ли интересна новость о смертельной болезни Антона его матери. Не знал, что делать дальше, как быть. Не понимал, почему ему так плохо, а девушка перед ним улыбается, рассказывая ему какую-то смешную историю из детства, связанную с Оксаной. Он не знал ничего. Мысли смешались в один огромный комок от самых кошмарных до самых бредовых. Но одно парень знал точно. Он в жопе. В пизде. На огромном таком мужском половом органе. Да. Это он знал точно. — Ты давно знакома с Пашей и Арсом? — неожиданно заговорил Антон, поднимая свое бренно тело с дивана и принимая сидячее положение. Утяшева немного замялась от такой резкой смены темы и обращения ученика к учителям, но виду особо не подала. — Ну, с первого курса. Мы учились в одном универе. Они — на педагогическом, а я — на психологии, вот некоторые пары и совмещали нам, — девушка чуть задумалась, словно вспоминая то время. — А вообще, я же сначала с Арсом начала общаться. Он тогда забавный такой был. Бегал ото всех девчонок, которые то и дело подсовывали ему записки и приглашения погулять. За Пашей так же бегали, только он умнее был, сразу и жестко всех отшил. А Попову жалко было сердца разбивать девичьи. Сейчас же, как видишь, он урок усвоил, мало кого жалеет и печется о чьем-то психическом состоянии из-за его отказа. Когда он год назад преподавать пришел, всех старшеклассниц на место поставил моментально так, что на его уроки со страхом и дрожью все ходили. Потом нормально все стало. Он чуть успокоился, и ученики не наглели. Учитель-товарищь — пожалуйста, остальное не к нему. — Он только второй год работает? — Ну да, ему ведь всего 25. Как и мне с Пашей, собственно. — Я должен был догадаться… — Антон чуть смущенно улыбнулся, а после, словно что-то вспомнил, продолжил, но уже на тон выше, чем нужно. — А чего это он тогда за мной бегает, раз ему все равно на других. Мне это и Окс говорила. Ляся легко и по-доброму усмехнулась, пересаживаясь на диван к парню и лохматя его волосы. — Ну, как бы тебе объяснить, Арсений, он… Ему не все равно, — поймав недоумевающий взгляд, девушка продолжила. — Он не привязывается к людям, но это не значит, что он не помогает им. Помнишь, в твоем классе есть мальчик Леша? — Антон кивнул. — У него в том году папа умер. Пацан в школу не ходил месяц. Арсений лично его старался вытащить хотя бы на улицу. Привозил тому задания, а по своим предметам занимался лично. Это простая человеческая помощь. Это не удивительно, людям свойственно помогать тем, кто рядом. Так что даже не думай, что кто-то из нас тебя просто так оставит разгребать все проблемы самому, если, конечно, они у тебя имеются. — Нет, — Антон замотал головой. — Нет у меня никаких проблем! Все нормально. — Ну, тогда это замечательно, — Ляся снова улыбнулась, ломая в голове Антона все страхи о том, что она сейчас докопается. — Тогда не кисни тут и пойдем, попьем чай. Шаст чуть сжался, но он не мог не заметить, что после, казалось бы, небольшого разговора с Лясей ему стало легче. Она словно медленно вытаскивала из него все переживания и заменяла их лучезарной улыбкой и теплом, которое наполняло парня пусть и медленно, но верно. Парень даже поймал себя на мысли, что, наверное, она действительно замечательной психолог, раз умеет так греть и помогать, даже не зная проблемы. А может, она просто хороший человек, и всем хорошим людям это свойственно. А может и Арсений, и Паша, и Дима с Серегой, ну и Оксана, конечно, тоже так могут, потому что хорошие. Зря, он, наверное, так резко отшил Попова, тот ведь просто помочь хотел. Но Антону все равно сложно. Сложно понять, что кто-то будет делать что-то просто так, просто ни за что, когда до этого момента ты только обжигался. Глупо все это? Наивно? По-детски? Да, наверное. Но Антону хочется верить, что слова Ляси окажутся правдой, и его не бросят, помогут, поддержат. Но ведь для этого, как выяснилось, им не обязательно знать, что случилось. Утяшева поднялась на ноги и медленно направилась к выходу из комнаты, рассчитывая, что Антон все же пойдет с ней. Ей кровно необходимо вытащить парня из его укрытия, иначе ее дорогой друг с нее три шкуры сдерет, если не удостоверится лично, что с парнем все хорошо. Вот же заботливая зараза. — Антон? Идешь? — девушка обернулась, цепляясь взглядом за трясущегося как от холода паренька, на которого, кажется, снова нахлынули проблемы в голове. Глубоко вздохнув, Ляся вернулась на исходное место, присаживаясь напротив мальчика и всеми силами стараясь заглянуть тому в глаза. — Антон, Антош, ну чего же ты трясешься? Идем. Там Оксана с Арсением Сергеевичем ждут. Давай. Да и покушать тебе нужно. Что ты хочешь? Антон, что ты хочешь поесть? Мальчишка чуть дернулся, когда до его руки дотронулись теплые и мягкие пальцы. В голове снова все закрутилось, напоминая обо всем на свете. Рак. Работа. Дом. Мама. Рак. Голод. Друзья. Рак. Экзамены. Холод. Домашка. Рак. Мысли крутились в голове, в ушах зазвенело. Сердце начало отбивать чечетку. Дыхание быстрое и резкое. Мир вкруг начал плыть, закручиваясь вокруг Антона все сильнее. Прикосновения Ляси он уже не чувствовал, не слышал ее голоса, не видел на мгновение растерявшееся лицо. Информация в голове летала как сумасшедшая. Если в начале Антон мог выхватить еще некоторые фразы или темы, то с каждой секундой это становилось сложнее, мысли смешивались, набирая бешеную скорость. Вихри в сознании сводили с ума, заставляя зажмуриться и резко свернуться в комок. Лишь бы не видеть, только б не слышать. Гул в ушах становился громче. Громче. Быстрее. Противнее. Громче. И… Антон ничего не видит. Только темноту. Антон слышит только тишину. Мир исчез из его сознания и восприятия, оставляя его одного наедине со звенящей пустотой. — Тшш… Тише, тише… Голос тихий, словно человек находится очень далеко, и знакомый, но Антон никак не мог вспомнить, где его уже слышал. — Антош, все хорошо, я тут, я рядом. Парень старается всеми силами разогнать пустоту, чтобы вспомнить, кто это. — Антош, все уже закончилось. Все прошло. Ты со мной, ты в безопасности. Антон начал ощущать, что его кто-то держит, кто-то крепко прижимает к себе и успокаивающе гладит по волосам. Человек теплый, мягкий. Парень невольно дернулся ближе к телу и замер, стараясь вобрать в себя все тепло. — Антон, ты слышишь меня? — кивок. — Все хорошо? — еще один. — Не бойся. Я тут. Шастун нехотя оторвался от человека, узнавая в нем все ту же Ляйсан. Взгляд был еще немного расфокусированный, но сознание постепенно приходило в норму. Его перестало трясти, сердце и дыхание успокоились. Антон смог разглядеть спокойное и вселяющее уверенность лицо девушки, которая с легкой улыбкой, смотрела на паренька. Все ее действия и движения в таких ситуациях были отточены и доведены до автоматизма. Что ж, не Антон первый, не Антон последний. — Что… Что это было? — парень окончательно выровнялся на диване. — Паническая атака, — Ляся поднялась с дивана, протягивая парню руку. — Проще говоря, ты боишься и нервничаешь очень сильно из-за чего-то в один момент. Такое бывает, от эмоционального перенапряжения или переизбытка негативных эмоций. Сейчас все нормально. Идем, тебе обязательно нужно поесть, твой организм не выдерживает такой нагрузки. Антон только молча кивнул и поднялся на ватных ногах с дивана, не в силах даже спорить.

***

— Долго их нет… — протянула Оксана, проводив очередного клиента и присев к Арсению. — Может, сходить проверить? — Попов уже порывался подняться из-за столика, но его накрыла цепкая ручка Фроловой. — Нет, Ляся сказала — нельзя. Она позовет, если что-то случится. Вы же ей верите? Учитель лишь удрученно вздохнул, кивая. За сорок минут ожидания он уже успел немного успокоиться, убеждая себя, что там Ляся и Антону с ней ничего не грозит. Арсений даже не знал из-за чего он сильнее нервничал: то ли из-за состояния парня, то ли из-за нависшей над мальчиком проблемой. Надежды, что Антон всего лишь накрутил себя, раздул из мухи слона, разбились в дребезги, когда дверь из комнаты в зал открылась и на пороге показались Ляся с Антоном. Парень был вымотан, измучен и напряжен. Он еле переставлял ноги, чему способствовала Ляся, поддерживая его и подбадривая. Как только бренное тело упало около Оксаны и напротив Арсения, последний подскочил с дивана и хотел было кинуться к ученику, как было остановлен хрупкой, но твердой рукой Ляйсан. — Арс, можешь в магазин сгонять? Купи, пожалуйста, сырок глазированный и 2-3 плитки темного шоколада, — Ляся закрыла собой парня, чтобы у распереживавшегося учителя не было возможности даже посмотреть на того, и требовательно кивнула в сторону выхода из кофейни. Попову ничего не оставалось, как беспрекословно выполнить просьбу и покинуть здание. — Оксан, можешь сделать Антону какао, только чтоб молока было побольше, а мне чай зеленый, пожалуйста. Девчушка кивнула и тут же упорхнула за барную стойку, принимаясь за дело. Не прошло и десяти минут, как напитки стояли на столе, Арсений вернулся с покупками, а Ляся немного растормошила парня, чтобы тот хотя бы еду мимо рта не пронес. Антон ел медленно, но с большим удовольствием. Растягивая всего лишь один разрешенный ему сырок на подольше, чтобы хотя бы создать иллюзию сытости. По словам Утяшевой, если он переест, приступ может повторится, а этого сейчас никому не надо. Когда же с «ужином» было покончено, Ляся вернулась с Антоном в комнату, не подпуская к нему никого, где строго-настрого запретила ему брать ночные смены минимум неделю, а так же рассказала, как себя вести, если паническая атака повториться. Девушка оставила ему свою визитку с номером и адресом, говоря, что он может звонить в любое время и по любым вопросам. — Ах, да, Антош, с каждым приемом пищи еще шоколад ешь, — девушка положила три плитки на стул. — Он стимулирует выработку гормона радости и тоже предотвращает приступы. Пока обойдемся этим, надеюсь, такого не повторится. Но если вдруг что-то не так — звони. Это даже не просьба, а приказ. Нужно будет подобрать тебе успокоительные. Хорошо? — Хорошо. Спасибо тебе огромное! — Антон чуть нервно помялся, а потом все же сделал шаг вперед и заключил девушку в самые искренние и благодарные объятия, на которые только был способен. — Спасибо! Мне намного лучше! — Я рада, правда рада, Антош. Береги себя. Прикрыв за собой дверь, Ляся вышла в зал, где ее уже ждали. Арсений с Оксаной жаждали узнать, что случилось и что будет дальше. — Все не так плохо, — психолог натянула улыбку, — он просто перенапрягся из-за работы и учебы. В понедельник уже будет как новенький. Не надо переживать. — Ты уверенна? — Арсений изогнул бровь в изумлении, слова казались ему самым полным бредом, учитывая состояние парня. — Абсолютно. Просто подростковый максимализм и нагрузка. Психанул пацан, с кем не бывает. Не трогайте его эти дни, дайте прийти в себя. После долгих убеждений, что волноваться не зачем и взяв с обоих обещания не лезть к Антону, Ляся вышла из кафе тут же захлопывая дверь машины. Ну конечно, как же, «просто психанул». Только приехав домой и скатившись по стенке, Ляся позволила себе схватиться за голову, запустить руки в волосы и тихо, почти про себя прошептать: — Пиздец там, вот что.