Опоясанные красной нитью

Огромный кабинет, что окрашивался багрянцем от проникших в него лучей закатного солнца, был погружён в мёртвую тишину, от которой будто само время застыло. Однако застывший поток времени пробудил тихий скрип двери. Из медленно открывшейся двери в молчаливый кабинет неспешно вошла Озаки. -Неужто его здесь нет? – стоя у двери, подумала Коё, осматривая кабинет – Ладно, не к спеху. Позже зайду. Женщина собиралась открыть дверь, когда её неожиданно ослепил яркий свет. -Мог бы и сказать, что ты здесь – с нотками возмущения в голосе сказала Озаки, увидев Огая. Мужчина сидел в кресле возле окна и что-то вертел в руках. Эта загадочная вещь создавала солнечного зайчика, весело прыгающего по кабинету. -Да вот, было интересно, заметишь ли ты меня – говорил Мори, не смотря на идущую к нему женщину. Огай сидел, упёршись локтями в колени. Взор мужчины был прикован к алому солнцу, что медленно приближалось к кровавым водам океана. -Знаешь ли ты, что змея, затаившегося в своём логове, довольно-таки трудно заметить? – сказала женщина с еле заметной ухмылкой. -А я думал, что хитрой лисице не составляет труда обнаружить змея – парировал Огай, искоса посмотрев на стоящую возле него Озаки. -Возможно. Однако тут уж всё зависит от того, насколько хорошо спрятался змей и насколько остроумна лиса. В кабинете вновь воцарилась гробовая тишина, которая вскоре была нарушена из-за солнечного зайчика, прыгнувшего женщине на лицо. -Что это у тебя? – поинтересовалась Озаки, ближе подойдя к Мори – О, это фотография в рамке – со сдержанной радостью заявила Коё – Я то уж думала, что все фотографии того времени были утеряны – говорила женщина, с интересом рассматривая фото в руках Огая – Где ты его нашёл? – не сводя поблёскивающих глаз с фото, спросила Коё. -Искал кое-что в своём медицинском кабинете, да и наткнулся – отстранённо ответил Мори. -Довольно-таки ценная находка. Ты здесь такой счастливый, да и Фукудзава-сан тоже кажется радостным, а про него я, вообще, молчу. Этот энерджайзер всегда радостным ходил – с улыбкой рассказывала Озаки. Всё то время, пока женщина увлечённо вела свой рассказ, Огай, словно не слышал её радостных речей. Он всё так же неотрывно смотрел на закатное солнце. -Какие же хорошие были времена. Столько драгоценных воспоминаний – с чувством тепла на сердце говорила Коё. -Как-то необычно слышать от тебя столь сентиментальные речи, моя дорогая Коё – не переводя взгляд, сказал Мори. -Что же в этом такого странного? – поинтересовалась женщина, ощущая крупицы тревоги в сердце – Что же это такое? Да, Мори всегда был холодным и отстранённым человеком, что не любит выставлять напоказ свои эмоции. Однако сейчас здесь никого нет, кроме меня. Неужто он и при мне собирается сдерживаться? Но зачем? Уж я то точно видела весь аспект его эмоций. К тому же, сейчас в его руках столь драгоценная вещь, единственное напоминание о тех счастливых днях, но в нём не ощущается и толики тёплых чувств, что он испытывал тогда. Что происходит? Мори, разве ты не считаешь то, что там изображено, драгоценным воспоминанием? -Нет – от слов мужчины внутри Озаки что-то треснуло – Что может быть драгоценного в обычном куске бумаги? -Мори, это ты сейчас так шутишь? – говорила Коё, ощущая режущую боль в груди – Я ни за что не поверю, что ты считаешь это фото обычным куском бумаги. -Что в нём такого особенного? – с безразличием в лице и голосе говорил мужчина - Обычный кусок бумаги, он и есть обычный кусок бумаги. От слов Огая у Озаки в горле встал ком, который она выплеснула с криком. -Так если это обычный кусок бумаги, что ж ты так бережно держишь его в своих руках!? Если он для тебя столь незначителен, то разбей его! Не успевшая вдохнуть Коё, услышала звонкий звук разбившегося стекла, вместе с которым внутри самой Озаки тоже что-то разбилось. Не обращая внимания на обескураженную женщину, с лица которой исчез украшающий его румянец, Огай встал с кресла и пошёл к столу. -Неужели ты решил уничтожить все воспоминания о том времени? – загробным голосом спросила Озаки, смотря на фото, усеянное мерцающими осколками, в которых отражался кровавый свет закатного солнца. -А чего в них такого особенного? – каждое слово Огая, лезвием проходило по сердцу Коё – Мне, как Боссу Портовой мафии, нужно хранить в памяти информацию куда важнее, чем воспоминания о незначительном прошлом. -Неужели – Озаки, пошатываясь, медленно повернулась к мужчине, посмотрев на него мертвецки бледным лицом – Неужели ты и улыбку Юкичи-сана решил забыть? -Не припоминаю, что бы директор Вооружённого детективного агентства когда-либо улыбался в моём присутствии – заявил Мори, посмотрев на Коё бездушными глазами. От взгляда и слов Огая сердце женщины болезненно сжалось, а тело охватил холод. Пришедшая с холодом дрожь ослабила ноги Озаки, а не упала она лишь благодаря подлокотнику кресла, об который женщина упёрлась рукой. -Моя дорогая Коё, что же тебя так шокировало? – спросил Мори с всё тем же безразличным лицом. -Неужели – женщина медленно выпрямилась – Неужели ты и вправду забыл улыбку Юкичи-сана!? Ты же, ты же так… - Озаки замолчала, с тяжестью проглотив что-то. -Коё, что же тебя так удивляет? Я и Фукудзава-сан – главы противоборствующих организаций. Нам нет смысла обмениваться улыбочками. -Так из-за этого – Озаки подняла на мужчину глаза, в рубинах которых зарождалось пламя гнева – Из-за того, что вы стали главами противоборствующих организаций, ты решил всё забыть? Забыть Юкичи-сана!? Забыть его!? Забыть все те дни, которые вы…которые мы провели вместе!? Мори с удивлением смотрел на Озаки, которая, позабыв о своей привычной сдержанности, забывала дышать от эмоциональных речей, но даже при этом глаза Огая были всё так же пусты. -Но ведь я тоже член Портовой мафии! Я тоже занимаю важную должность! – слегка остудив свой пыл, женщина продолжила – И я понимаю, к чему меня это должность обязывает. Приказ убить Юкичи-сана может поступить хоть сейчас, может через день, неделю, месяц, год, но даже так – Коё на секунду притихла, сжав кулаки – Я ни за что в жизни не забуду мягкую, словно лунный свет, улыбку Юкичи-сана, которая спасла меня, когда я была в отчаянии после смерти любимого! Несмотря ни на что, я не забуду нежные, словно ночной летний ветерок, объятия Юкичи-сана, в которых он меня держал, чтобы я с собой ничего не сделала из-за терзаний! -Коё, о чём ты таком говоришь? – с тем же безразличием спрашивал Огай – Когда у вас с директором Вооружённого детективного агентства были такие близкие отношения? -Мори, хватит придуриваться?! Ты сам тогда был с нами! Это всё происходило в твоём кабинете! – не увидев реакции на лице мужчины, Озаки, чуть не потеряв равновесье от очередного шока, продолжила – Неужели ты забыл и о том, как они приходили к тебе? -Конечно, я помню – в глазах опустошённой женщины блеснула надежда – Я же был врачом, что лечил каждого из преступного мира – слова мужчины безжалостно потушили новорождённый огонёк надежды – Как и тот шумный паренёк, Фукудзава-сан периодически захаживал ко мне, что бы я его подлатал. -И это всё? – спросила Озаки загробным голосом. -А должно быть что-то ещё? Поняв, что Коё закончила свои странные речи, Мори направился к столу, оставив сокрушённую женщину наедине со своими мыслями. В притихшем кабинете слышались лишь шелест бумаг и звук бегающей по бумаге ручки. Через пару минут Озаки медленно направилась к фотографии. Женщина с болезненной печалью смотрела на фото, погребённое под багровыми осколками. -Неужели всё должно закончиться именно так? – тихо сказала Коё, поднимая фото. Стряхнув с него осколки, Озаки пошла к выходу, но на полпути остановилась. -Мори, можно ещё один вопрос? – спросила женщина, не замечая боли в пальцах, кровь из которых стекала по фотографии. -Какой же странный вопрос ты хочешь мне задать на этот раз? – посмотрев на опустошённую женщину, поинтересовался Огай. -Если ты и вправду всё забыл, тогда почему он всё ещё у тебя? – Коё указала на свою грудь – Эта вещица куда ценнее любого фото - Озаки наполняющимися надеждой глазами смотрела на галстук мужчины. -Про что ты говоришь? – спросил Огай, поднося руку к галстуку – Что ты там такое уви… - надавив пальцами на галстук, Мори почувствовал что-то твёрдое под ним. -Как ты мог забыть о том, что постоянно носите у сердца? – говорила Озаки, в то время как мужчина вытягивал из-под рубашки цепочку – Неужели и он тебе ни о чём не напоминает? – с радостной, но такой обессиленной улыбкой спросила Коё. Мори не отвечал на вопрос Озаки. Он лишь смотрел своими бездушными глазами на кулон в виде капли, что был идентичен цвету глаз Огая. -Я уверена, что, как и мы, Юкичи-сан так же дорожит своим кулоном. Вздрогнув, Огай поднял взволнованный взгляд на женщину, в ладони которой покачивался точно такой же кулон, отличный лишь цветом, что повторял цвет глаз Коё. -Почему это ты подумала, что я дорожу этой безделушкой? – вернув глазам былую бездушность, спросил Мори. -Если это лишь ненужная безделушка, тогда зачем ты носишь её? -Просто она столь незначительна, что я забываю её снять – отпустив кулон, заявил мужчина. -Ну раз это безделушка столь незначительна, почему бы вам тогда её не снять? – со страхом на сердце предложила Коё. -Без проблем – сжав кулон в ладони, сказал Огай – Мне даже снимать его не придётся. Я просто сорву его, что бы ты, наконец, успокоилась. От резкого звука удара кулака об стол внутри Озаки всё болезненно сжалось, но, посмотрев на грудь мужчины, она выдохнула с облегчением, ликующим взглядом смотря на покачивающийся кулон. -Почему же ты не смог его сорвать? – стараясь сдержать надменность в своём тоне, спросила Коё. Огай ничего не отвечал. Он лишь опустил голову и яростно сжал зубы. -Пусть ты и отказался от воспоминаний, но вот от единственной вещи, что, как тонкая нить, всё ещё связывает тебя и Юкичи-сана, ты отказаться не в силах – каждое слово женщины было пропитано тоской. -Хватит твоих странных речей, Коё – с раздраженьем в голосе сказал Огай – Они мне уже знатно поднадоели – поднимая голову, говорил Мори – Ты, вроде, собиралась уходить. -Да, собиралась – подтвердила женщина, начав идти – Но всё же я ещё самую малость понадоедаю тебе своими странными речами – сказала Озаки, остановившись у двери. -Какой ещё бред пришёл тебе в голову? -Очень даже интересный. По-моему сугубо личному мнению, что ты, что Дазай позабыли о своей любви к дорогому вам человеку – женщина искоса посмотрела на недовольного мужчину – Хотя ты, скорее не забыл, а запечатал её в самый дальний и тёмный уголок своего сердца, заковав её в сотню чугунных цепей – губы Коё растянулись в триумфальной улыбке – Ведь, если бы это было не так, она бы не просачивалась наружу – добавила Озаки, с печалью во взгляде смотря на Огая, из опустошённых глаз которого текли мерцающие струйки слёз. После недолгого молчания Озаки, тяжело выдохнув, продолжила. -Я понимаю, что того времени уже никогда не вернуть, и я понимаю, что ваши с Фукудзавой-саном отношения уже никогда не станут прежними. Они даже отдалённо не могут их напоминать, но даже так – Коё яростно сжала дверную ручку – Я прошу тебя, хватит отрицать очевидное! Ты же уничтожаешь себя изнутри! Я понимаю, что, хоть в те времена мы и были счастливы, сейчас от воспоминаний о них лишь печально, но это теплая печаль, поэтому… -Коё, уйди – строго прорычал Огай. -Мори! -Уйди! Пронзив мужчину недовольным взглядом, Озаки рывком открыла дверь и резко вышла из кабинета. Воцарившаяся после хлопка двери тишина царствовала в кабинете лишь несколько мгновений. -Твою же мать!!! – прокричал Мори, яростно смахнув со стола половину находящегося на нём – И надо было этой болтливой женщине, вообще, поднимать эту тему!? – негодовал мужчина – Чёрт, и с чего это слёзы потекли – сказал Огай, запрокинув голову назад и закрыв лицо ладонями – Ну, не взирая на допросы Коё, я хотя бы ничего не вспомнил. Уже хорошо. Я всё же смог стереть их из памяти – говорил Мори, потирая лицо ладонями. -Огай, ты снова проработал всю ночь? Перед опустившим руки Огаем возникло нависшее над ним лицо Фукудзавы, что с укором смотрел на него недовольным взглядом. -Почему… Я же… - с шоком пробормотал Огай, у которого от увиденного перехватило дыхание. -Ты чего мямлишь? От переутомления уже двух слов связать не в силах? – губы Юкичи растянулись в мягкой улыбке, а глаза сменили недовольство на нежность – Шёл бы ты отдыхать. Кому, как не тебе, знать, что ресурсы человеческого организма не безграничны. Сам того не замечая, Мори потянулся рукой к столь притягательному для него лицу. -Огай, дружище, айда прогуляемся! – со стуком открывшейся двери в кабинете раздался звонкий и весёлый мужской голос – Негоже целыми днями в душном кабинете сидеть! – послышались лёгкие, но при этом уверенные шаги – На улице такая прекрааа… -Не шумите – прозвучал недовольный голос Озаки – Это же больница, как ни как. -Эээ, Коёчка, золотце, куда ж ты меня тащишь, дорогая ты моя? Мори, не в силах отвести заворожённых глаз, смотрел на Фукудзаву, что, наблюдая за разворачивающейся комедийной сценкой, растянул губы в скромной радостной улыбке, тихо посмеиваясь. -Огай-сану нужно отоспаться, а вы его на улицу тащите – возмущалась Озаки, которая, судя по звукам, пыталась отодрать шумного гостя от двери – Юкичи-сан, пойдёмте. Я наконец-таки отодрала эту липучку от двери. -Нееет, хочу погулять с Огаем! – проныл незнакомец. -Да ладно тебе. Позже с ним погуляешь – говорил Фукудзава, идя к выходу. -Юкичи – тихо окликнул Мори, потянувшись рукой к мужчине. -Да – обернулся Фукудзава в момент, когда Огай, не заметно для себя, схватил своим пальцем палец Юкичи. Мори с давящей болью на сердце смотрел на мужчину, который с нежным вниманием ждал ответа, не отвергая нерешительно удерживающий его палец. -Не, ничего – ответил Огай, отпустив палец Фукудзавы. -Тогда отдыхай – мужчина встал в проходе – Мы уведём его подальше, а ты поспи – добавил Юкичи, начав аккуратно задвигать дверь. Те несколько секунд, которые для Огая тянулись мучительно долго, он терзался желанием, прижать Юкичи к себе и ни за что в жизни его не отпускать. Со звуком закрывшейся двери видение исчезло, оставив одинокого мужчину наедине с разрывающей его сердце болью. -Да чего же в них тёплого? – сказал Мори, подперев голову упёршимися в стол руками – Тут только лишь тепло от рванных ран на… - потерев лицо ладонями, мужчина плюхнулся на спинку кресла – Я уничтожил всё, что могло бы напомнить мне о том времени – Огай взял в руку кулон – Так почему же я не смог избавиться от тебя – задумался мужчина, бережно катая по ладони кулон. -Этот кулон и вправду похож на твои глаза – в голове Мори раздался ласковый голос Фукудзавы – Такой же красивый. -Чёрт – Огай сжал ладонью лицо, чувствуя подступающий к горлу ком – А я ведь так старался всё забыть. Чёртова Коё со своими расспросами – сказал мужчина, яростно сжимая ладонь с кулоном, стараясь не раздавить его – Почему!? Да почему же я не смог избавиться от тебя!? – смотря на кулон с отчаянием в глазах, говорил Мори – Почему же ты так ценен для меня!? Снять бы тебя, да и всё, но я даже этого сделать не могу! Черт. Весь молчаливый кабинет заполнился пропитанной отчаянием атмосферой, при ощущении которой даже самый весёлый человек помрачнел бы, утратив всю свою лучезарность. *** В умиротворённом кабинете, в лучах закатного солнца виртуозно танцевали сияющие пылинки, стараясь привлечь своим танцем внимание Фукудзавы. Однако старания искусных танцоров были напрасны, ибо всё внимание мужчины было приковано к бумагам, которые с невесомой лёгкостью держали изящные пальцы. В какой-то момент умиротворяющую тишину нарушил громкий стук в дверь. -Директор, можно войти? – молчание в ответ Доппо принял за согласие – Вам просили передать документы – с присущей ему серьёзностью сказал Куникида. -Положи их, пожалуйста, на правый угол стола – поприветствовав подчинённого взглядом, сказал Фукудзава, не отрываясь от изучения бумаг. Собирающийся уходить Куникида краем глаза зацепил что-то блеснувшее на груди у директора. -А что это у вас там блестит? – с лёгкой нерешительностью в голосе спросил Доппо, указывая на свою грудь. -Что? – переспросил Юкичи, оторвавшись от бумаг. -У вас тут… И зачем я это спросил? Посмотрев на своего растерявшегося подчинённого Юкичи, добродушно улыбнувшись, сказал: -Редко ты о чём-то, не касающемся работы, спрашиваешь. -Просто внезапно интересно стало. Вы, директор, никогда никакого рода украшения не носили, вот и… -Вот как – Фукудзава просунул под юката ладонь – Я всегда его носил – высунув сжатую ладонь, мужчина продолжил – Ты просто не замечал. Из приоткрывшейся ладони выскользнул кулон в виде капли, заключивший в себе всю красоту закатного неба. -Это же лунный камень? – предположил подошедший ближе Доппо. -Ты прав – подтвердил Фукудзава, смотря на кулон взглядом полным теплоты и нежности, которые тесно переплетались с тоской и печалью. -А откуда он у вас? – переведя взгляд на директора, спросил Куникида. -Какой-то ты сегодня непривычно любознательный – с добрым смешком заметил Юкичи. -Ну, просто, по моему мнению, такие украшения мужчины не носят просто так – с лёгким смущением на лице сказал Доппо. -А когда, по-твоему, носят? – аккуратно опустив кулон на грудь, спросил Фукудзава. -Если это подарок дорогого человека или же память о чём-то. -Ну, вот ты и ответил на свой вопрос. -А какой из вариантов является ответом? -Оба – положив кулон на ладонь, Юкичи, смотря на него, продолжил – Когда-то давно мне его подарил невероятно дорогой моему сердцу человек, и, в итоге, этот кулон стал памятью и о самом человеке, и о времени, проведённом с ним, да и не только с ним – тихо добавил мужчина. -Понятно. Тогда неудивительно, что он вам так дорог – после недолгого молчания, когда Фукудзава собирался убрать кулон и взять бумаги, Доппо неожиданно продолжил – Странный выбор. -Ты о чём? -Ну, по моему личному мнению, вам бы подошёл серебряный кулон, да и лунный камень не очень подходит в качестве подарка для мужчины – с задумчивым лицом говорил Доппо. -А тот человек и не задумывался, подходит этот камень мужчине или нет – с ласковой улыбкой, будто предназначенной для кого-то другого, сказал Юкичи. -Тогда почему он подарил именно лунный камень? – с несвойственной ему заинтересованностью продолжал Куникида. -Я тоже что-то подобное тогда спросил, на что он мне ответил, что сам не знает. Просто, посмотрев на него, он вспомнил меня. Вот и всё. -Ну, такое тоже может быть. -Однако – продолжил Фукудзава, не услышав слов подчинённого – Тогда на эти слова мой… - губы мужчины сжались, не решаясь произнести застывшее в горле слово – Друг – с тяжестью произнёс Юкичи – Сказал, что этот камень напоминает меня, ведь я так же холоден и спокоен, как и луна – заворожённо смотря на кого-то в глубинах камня, говорил мужчина – Но при этом я нежен и мягок, как и лунный свет. -Впервые вижу у директора такой взгляд – думал Доппо, удивлённо смотря на Фукудзаву – Кто же те два человека, раз из-за них… -Ты чего заплакал? – ласково улыбнувшись, спросил Юкичи, направившись к Куникиде. -Я не… - Доппо прервал свой ответ, услышав, как кто-то позади него шмыгает носом – Танидзаки? – удивлённо произнёс мужчина, увидев позади себя Джуничиро – Ты чего ревёшь? – спросил Куникида у юноши, из ореховых глаз которого текли тонкие струйки слёз – И, вообще, ты чего пришёл? -Отчёт вам хотел…хммм – подняв руку с бумагами, начал говорить Танидзаки, но уже через пару секунд заревел ещё сильнее. -Да что случилось-то? – растерянно спросил Доппо, пытаясь успокоить Джуничиро, который рукавами вытирал никак не останавливающиеся слёзы. -Директор…его взгляд…уааа. -Что с моим взглядом? – поглаживая расстроенного Танидзаку по голове поинтересовался Фукудзава. -Ваш взгляд, он – подняв покрасневшие от слёз глаза на Юкичи, Джуничиро продолжил – Хоть и был нежным, но в нём чувствовалось столько боли, печали и тоски – юноша замолчал, чувствуя вновь подступающие слёзы. -Танидзаки – удивлённо произнёс Доппо, в глазах которого мелькало беспокойство. -Когда я увидел ваш взгляд, у меня защемило в груди, а в голове промелькнула мысль: «Что же произошло с директором, раз у него такой взгляд?» После этой мысли мне стало очень грустно, а из глаз как-то сами по себе потекли слёзы. После этих слов юноша больше ничего не говорил. Он лишь тихо плакал, уткнувшись в широкую грудь Фукудзавы, который нежно поглаживал своего расстроенного подчинённого по голове. -Танидзаки, ты чего так сильно расстроился? – спросил Доппо, положив руку на вздрагивающее плечо юноши. Вместо ответа Джуничиро резким движением прижался к Куникиде, сжав ладони на груди мужчины. -Танидзаки, ты почему… - сказал растерявшийся Доппо, не зная, что делать с прильнувшим к нему юношей. -Куникида – на Фукудзаву посмотрели молящие о помощи глаза – Не знал, что тебя так просто застать врасплох – тихо посмеиваясь, сказал мужчина – Просто погладь его по голове или спине. -Хорошо – Доппо нерешительно поднёс руку к спине Танидзаки и начал медленно проводить по ней напряжённой ладонью. С каждым касанием ладони Доппо спины Джуничиро, юноша освобождался от отягощающих его сердце чувств, из-за чего вскоре Танидзаки успокоился и обмяк. -Танидзаки-кун, ты через чур чувствительный – улыбнувшись сказал Фукудзава. -Да, есть такое – отстраняясь от Доппо, подтвердил юноша, протирая глаза. -Директор, а если не секрет, почему у вас был такой взгляд? – удостоверившись, что Танидзаки успокоился, спросил Куникида. -Это не такой уж и секрет – говорил Юкичи, идя к столу – Но некоторые вещи лучше не знать. Спать крепче будете. -Только вот иногда, пока не узнаешь, не уснёшь – с по смешному серьёзным лицом заявил Доппо, при взгляде на которого Джуничиро тихо засмеялся. -Поверь, от этой информации спаться будет ещё хуже – искоса посмотрев на повеселевших подчинённых, заявил Юкичи. Стоящий к подчинённым спиной мужчина легко коснулся стола кончиками пальцев. Окутанный лучами закатного солнца, он казался таким величественным и несгибаемым, но опустившаяся на его лицо тень печали и тоски, создавала вокруг мужчины гнетущую ауру одиночества. -Вот снова у меня какие-то странные ощущения, когда я смотрю на директора – намереваясь вытащить Юкичи из окутавшей его мрачной ауры, Доппо сказал – Дир… -А что мы, вообще, можем сделать? – тихо сказал вновь погрустневший Танидзаки, аккуратно взяв Куникиду за рукав. -А ведь и правда. Даже я, тот, кто пробыл с директором дольше всех, практически ничего не знаю о его прошлом. Так как же я могу помочь директору, если не знаю причины этого его состояния? – с чувством беспомощности Доппо яростно сжал кулаки – Если у вас нет каких-либо поручений, то мы пойдём – сказал поникший духом мужчина и медленно пошёл к двери. Не отпускающий рукав Доппо Джуничиро нерешительно пошёл за мужчиной, не желая отводить обеспокоенный взгляд от одиноко стоящего Юкичи. Даже когда дверь закрылась ни Куникида, ни Танидзаки не спешили отходить от неё. -Как же я бесполезен – просквозил сквозь зубы опустивший голову Доппо, при взгляде на которого можно было подумать, что он вот-вот заплачет – Директор так заботиться о нас, а я даже поддержать его не могу. -Согласен. Это больно, когда ты не можешь помочь дорогому тебе человеку. Юноша и мужчина стояли в давящей тишине, через которую периодически пробивались голоса остальных членов Вооружённого детективного агентства. В какой-то момент заполненную отчаянием тишину нарушил протяжный скрип открывшейся двери. Как только Доппо и Джуничиро обернулись, на их головы бережно упали ладони. -Вы сильно не загружайтесь по этому поводу – успокаивающим тоном говорил Фукудзава, поглаживая головы помрачневших подчинённых – И спасибо, что беспокоитесь обо мне. Конечно, это приятно, но мне больше нравиться, когда Куникида до фанатизма серьёзен, а Танидзаки с доброй улыбкой заботится обо всех. -Директор – с лёгким восхищением во взгляде произнёс Джуничиро. -Вас понял! – шлёпнув себя по щекам, сказал Доппо – Со всей серьёзностью пойду и заставлю Дазая написать отчёт! -Не надо меня заставлять! – издалека донёсся недовольный голос Осаму. -А я сказал «заставлю»! – возмущённо прокричал Доппо, направившись к напарнику. -А ты? – посмеявшись над выходкой подчинённых, спросил Фукудзава у повеселевшего Танидзаки. -Ацуши и Кёка только что вернулись с задания и, скорее всего, голодные. Пойду, приготовлю им чего-нибудь поесть. Проводив обоих подчинённых взглядом, Фукудзава закрыл дверь и, стоя у неё, сказал. -Какие же хорошие ребята у меня в агентстве. -Ты о каждом своём подчинённом беспокоишься, словно они дети малые – внезапно прозвучавший в голове голос Огая ошарашил мужчину – Да и способность у тебя под стать. А может мне их вскрыть, что бы мамочка убедился, что его детишки взрослые? – со смехом предложил Мори – Хотя, чтобы я не говорил, а всё же мне нравится эта твоя черта: снаружи ты весь такой суровый и отстранённый, а внутри, как не странно, заботливый и внимательный – с нежностью в голосе добавил он – И это делает тебя таким… -Милым! – со стуком резко открывшейся двери прозвенел весёлый мужской голос – Вы чего это в душной комнате в такой погожий денёк сидите? Айда гулять! -Эй ты, беззаботное одноклеточное, отстань. Мне ещё кучу бумаг заполнять – возмущённо заявил Мори – Ты что творишь?! Верни меня на место! – вместе со звонким смехом слышался звук катящихся колёсиков. -Да ладно тебе, Огай. От недолгой прогулки с тебя не убудет – звонко смеясь, заявил весельчак. -О, вы решили вытащить этого планктона на улицу – насмешливо сказала Озаки. -Ага! Хочешь с нами? -Естественно. -Верните меня на место! С меня убудет! Очень много убудет! Юкичи, спасай! -Зачем ему тебя спасать? Юкичи пойдёт с нами! Так ведь!? Постепенно звонкий смех незнакомца, громкие возмущения Огая и насмешливые замечания Коё стихали в голове Юкичи, пока полностью не исчезли. -Нашёл же что вспомнить – с давящей болью в груди тихо сказал Фукудзава, сжав дверную ручку – Ладно, надо заняться бумагами. Всё-таки я директор Вооружённого детективного агентства – с крупицами досады в голосе добавил Юкичи.