Однажды ночью

Ночь. Скрудж сидит на кухне, тихонько попивая водичку, потому что не может справиться с бессонницей, а Зигзаг проголодался и пришёл что-нибудь съесть. Скрудж не хотел быть замеченным, поэтому не включал свет, и Зигзаг попросту не знал, что кто-то есть на кухне. Тихонько распространяя по всему помещению феромоны, словно помечая свою территорию, МакКряк, включив слабую лампу, освещавшую только кухонную тумбу и небольшое пространство около неё, вытащил из холодильника колбасу и хлеб, думая сделать себе бутерброды на скорую руку, и из-за радостного настроения его феромоны стал сильнее, достигая даже Скруджа, тихо сидящего в тёмном углу и желающего в эту же секунду куда-нибудь спрятаться. Скрудж моргнул и слегка опустил взгляд, незаметно прикусывая губу — он уже привык делать равнодушный вид, когда знакомый запах скошенной травы достигает его. Он — бета, бета, бета, бета, он не чувствует феромоны, не чувствует, не чувствует. «Зигзаг, черт бы его… Сколько раз я говорил ему, чтобы он был сдержаннее! Пусть даже он думает, что на кухне никого нет, но…» Пока МакДак судорожно размышлял, намекнуть ли на своё присутствие, чтобы выбраться из этой неловкой для него ситуации, Зигзаг сел поблизости от него, всё ещё ничего не замечая, и начал медленно кусать приготовленные бутерброды, словно растягивая момент, а его феромоны от удовольствия становились всё сильнее, нанося по Скруджу мощный удар. Лицо несчастного омеги слегка покраснело, а взгляд поплыл, и он понял, что момент упущен. Что же, можно немного потерпеть, не впервой ведь. Прикусив губу чуть сильнее, он прикрыл глаза рукой и беззвучно, судорожно вздохнул. Это не продлится долго, всего несколько минут, всё в порядке… Наверное. Но доев, Зигзаг не спешил уходить. Он слегка небрежно облокотился на спинку стула, расслабившись со вздохом, и невольно выпалил: — Интересно, а мистер МакДи… Он не продолжил, вероятно остальную часть произнёся мысленно, но Скрудж был крайне заинтересован этой вырвавшейся фразой. Он даже немного отвлёкся от собственного подавления омега-феромонов и притворства равнодушным. К счастью, Зигзаг ничего не заметил. Погруженный в свои мысли, он вздохнул: — Он меня ненавидит, верно?.. Он всегда кричит на меня, словно само моё существование ему ненавистно. Это потому, что я альфа? Он так ненавидит альф? Но к другим он относится нормально… «Это потому, что ты всегда выпускаешь свои феромоны!» — мысленно объяснил Скрудж, но не стал ничего говорить, заинтересованный монологом Зигзага: «Почему ему так важно знать, ненавижу ли я его?» Но Зигзаг больше ничего не сказал, подавленный своими же мыслями. С изменением его настроения, изменились и его феромоны. Прежде лёгкий, слегка дразнящий запах скошенной травы стал очень тяжёлым и давящий, ударяя по Скруджу словно цунами. Несчастный омега почти застонал, но, к счастью, вовремя прикусил губу и подавил свой голос. Даже сдавленный стон в ночной тишине был бы слышен, но МакДак не зря так долго тренировался в самообладании. Он не даст никому ничего заподозрить, даже если Зигзаг продолжит его провоцировать… Только… Пытаясь подавить свои инстинкты, Скрудж сделал несчастной выражение лица, стиснув зубы и зажмурившись, но по всему его телу бежали мурашки, словно удары током, проходящие через него насквозь. Его нижняя часть также начала показывать признаки того, что инстинкты начали побеждать разум и, когда терпение Скруджа уже было на пределе, Зигзаг, снова вздохнув, поднялся со своего места, уходя с кухни. Ночь. Тёмная кухня. И трясущийся от сдерживания на пределе своих сил Скрудж, покрасневший и покрывшийся бусинками пота.