Давид III - Великий король (3ч)

Уже шестого апреля, Давид с министрами во всю обсуждал свою армию: - Всё готово? Лучники? Стрелки? Конница? - Да, уже все готовы, - подтвердил Нильс. - Осталось лишь собрать их вместе и выйти на бой. - Что говорят шпионы? - Мои люди, при дворе Исаака, передают, что тот несколько обеспокоен вашими приготовлениями, особенно тем, что в их страну заезжают разного вида "путешественники" и расселяются по близлежащим к границе городам. - "Обеспокоен". Хм. Скоро он будет в ужасе. Наши пищали перебьют всех. И пусть изобретатели молятся, чтобы их новые кремниевые замки не заедали. Лично казню того, кто вынудил меня потратить целое состояние на эти ружья. Что еще известно от шпионов? - Бреши в защите, а также личные страхи Исаака. Ружей он боится не так сильно как нашей конницы. - Ну хорошо. Тогда увеличим конницу процентов на 10. Больше - по мере продвижения по полуострову. Что еще? - Будем ли мы открыто заявлять о том, что объявляем ему войну? - Если он не дурак - сам уже всё понимает. Вспомните союз с фаграми, Норией и ещё парой стран. - Но все же... - Нет. На войне все средства хороши, так что тут не до честности. Нападем неожиданно. Успеем больше земель захватить, пока он там в себя придет. После обеда, король вызвал к себе уже знакомую цыганку, что удивительным образом не старела, по истечению стольких лет. Любезно пригласил ее в свой кабинет, предложил сладостей, вина, сел напротив нее самой и начал спрашивать по поводу войны: - Я собираюсь идти войной на соседа. Каким будет исход? - Я не могу сказать что вы выграете или проигаете, - задумчиво начала та. - Что это значит? - нахмурился. - В течении первых двух лет, вы будете мерно проходить вперед. Локальные покажения конечно будут, но ваш план от этого сильно не пострадает. - Но что же будет потом? - Я вижу болезнь, - опечалилась. - Чума? - испугался. - Мои люди подхватят чуму в этих землях? - Нет, болезнь поразит только вас, - взяла обеспокоенного короля за руку. - Я вижу жар, лихорадку. - Но она же пройдет? - сильно кивнул, желая услышать именно это. - Окружите себя врачами в тот период. Я думаю они найдут способ помочь вам. - Я умру? - округлил глаза. - Мне не доступно это, - сочувственно покачала головой. - Я вижу только болезнь. Ее исход мне не известен. - Но болезнь страшная? Кто-то еще заразится? - Нет, заражены только вы, - сжала губы, прекрасно зная, что может быть после этой лихорадки. - Окружите себя врачами. Тот откашлялся: - А перед этим? Эти два года. Как всё будет? - С перевесом в вашу сторону. - А может мне не ехать туда, где я заражусь? - чуть подвинулся. - Чтобы исключить риски. - К сожалению, но на этой войне вы всё равно заболеете. Просто пришло время. Мне очень жаль вас, - сжала его руку. - В смысле "пришло время"? - перепугался. - Мое время? Так я умру? - Ваша смерть будет зависеть только от вас. В ближайшие четыре года умереть вы можете только от самого себя. После болезни, вы будете слабы духом... - Так я выживу? - облегченно выдал. - Что ж вы сразу не говорите? Фух, это просто лихорадка, - откинулся на спинку. - Ничего страшного. Цыганка опустила глаза, не желая говорить что-то другое. - Значит, первые два года будет всё отлично. Угу, - начал рассуждать король. - Значит, немного перестрою план. А потом? Я вернусь на поле боя? Я продолжу? - Вам будет не до войны. Расчитывайте взять всё желаемое в первые два года. - Хм. Но я же живой буду? - Зависит только от вас. - Ну ладно, ладно... Касательно сыновей: с ними тоже всё в порядке? - Да, вашу семью беда почти не затронет. - Ну, хорошо, хорошо... В общем-то я всё спросил. Может, вы сами хотите что-то мне рассказать? - Я хочу лично поговорить с Амираном Высоким. Его судьба связана с судьбой всей вашей семьи. Я должна убедить его сделать кое-что. Король нахмурился: - Это же не будет что-то плохое? - Это может спасти вашу душу. - А, тогда конечно. Сейчас к вам всех приведут, - поднялся и крикнул лакею: - Казначея ко мне! Когда тот пришел, Давид поторопился оставить их наедине и пойти гулять, рассуждая про себя о своих планах и амбициях. Амиран не очень любил цыганок, считая всех их шарлатантками, так что кивнул и присел на место короля, не очень-то желая слушать эту тетку, что каждый раз промывала королю мозг перед каким-то важным мероприятием. - Пусть вы не доверяете мне, - начала та, - но вы доверяете духам. Тот нахмурился: - Не понимаю о чем вы. - Прекрасно понимаете. Сейчас я вам кое-что скажу, что вам не понравится и вы конечно не захотите в это верить, - тот насмешливо усмехнулся, - но проведите сегодня вечером ритуал со своей и королевской кровью. Вы можете взять кровь королевы, она вам также подойдет. Взгляните на будущее. Посмотрите, что будет, если вы не решитесь на то, о чем я вам скажу. Мужчина скептически сложил руки на груди. - Вам нужно убить нерожденного ребенка королевы. - Что? - пришел в ужас. - Вы должны успеть сделать это до восьмого месяца беременности. Пусть он родится раньше времени и не выживет из-за собственной слабости. - Что вы несете?! - Не противьтесь. Это будет жертва, которую вы в будущем восполните. Смерть сейчас - жизнь потом. Амиран возмущенно смотрел в глаза этой ненормальной. - Сейчас, ребенок должен умереть. Когда пройдет полгода войны - убедите королеву поехать к ее мужу и вновь зачать ребенка. Убедите ее, что это чадо будет наделено особыми способностями, которые король захочет видеть в своем ребенке. Примените всё свое красноречие. После, вы сами поймете когда, вы проведете над королем ритуал и вызовите дух, что и поселится в чреве королевы. Без этого ребенка, король не сможет жить. Не верите мне - проведите ритуал сами и посмотрите на то, что сулят вам ваши духи. Вы будете служить маленькому мальчику, если не сделаете то, что я вам говорю. Тот вскочил с места: - Вы - еретичка! - резво направился к двери и вышел в коридор. Цыганка вздохнула, получив напоследок вознаграждение от короля за свои предсказания. Давид же прогуливался по саду, чувствуя на себе теплоту солнца и прохладу свежего ветра. Неожиданно, государь заметил своего сына, что грустно сидел под статуей Марики с короной в руках, и смотрел на землю. - Антон, что случилось? - заинтересовался отец. - Ничего, - буркнул мальчишка и отвернулся, вытерев ладонью нос. - Ну что это за привычка? У Карла научился? - протянул ему свой платок. - Ты кронпринц. Даже сопли ты должен вытирать красиво. Сын печально забрал кусок ткани и вытер нос уже им. - Ну вот, так уже лучше, - кивнул правитель. - Так что случилось? - спустился возле него на корточки. - С королевой поссорился? - Я хочу к маме, - тоскливо отвернулся. - Почему у Филиппа есть мама, а у меня - нет? Я тоже маму хочу. - Она умерла, - сочувственно обнял того. - Ну почему? - посмотрел на него. - Она же тоже была королевой. И красивой была. Смотрите, - поднял лицо на статую. - Почему она бросила меня? - Она не хотела тебя бросать. И умирать она не хотела. Когда ты немного подрастешь - я тебе расскажу, что произошло. - Но почему не сейчас? - повернулся к нему. - Я же хороший. Почему она умерла? - Она случайно выпила один настой и ей стало очень плохо. Ее не смогли спасти. Я любил ее, - вздохнул, опустив глаза на землю. - Ее мне никто не заменит. Только ты ее частичка, - поцеловал ребенка в темя. - Такой же черноволосый. На деда похож больше, чем на меня, - печально усмехнулся. - Я хочу к деду, - опустил голову, прижавшись к отцу. - Он меня из лука стрелять учит. - Хорошо. Филиппа хочешь с собой взять? - Нет. Хочу, чтоб тёти только со мной играли. - Ну хорошо, хорошо. Поедешь на месяц в Хорию... - погладил его плечо. - А теперь идем, прогуляемся немного. Недолго погуляв по саду, особы королевской крови встретили Карла, что тут же им поклонился, вызвав у Давида легкую усмешку. - Что случилось? - спросил мужчина у ребенка, заметив его печаль. - Он к маме хочет, - невесело ответил король. - Не, к маме тебе еще не надо, - подхватил Антона на руки и посадил на предплечье. - Как ты? Чего грустишь? - коснулся носа. - Отец говорит, что ты учишь нас вредным привычкам. Карл преувеличенно удивился, переводя взгляд на любовника: - Вредностям учу? - Они должны быть изящными принцами, а не крестьянскими мальчишками, которыми они становятся вместе с тобой. - Хочешь сказать я плохой? - гордо возмутился. - Нет. Просто ты не изящный. Совсем не королевский, - подошел и похлопал по плечу. - Ну, знаешь ли. Я королевский побратим, королевский фаворит. Во мне уже целых два "королевских". Так что я в два раза более "королевский", чем кто-то там другой, - задрал свой подбородок. Давид умилился этой гордыни. - Вы как братья? - наивно выдал мальчик. - Да, мы обменялись кровью, будучи подростками, - подтвердил король. - Так что у нас в жилах течет одна кровь, - усмехнулся любимчику. - Мы - одно целое. - Быть иначе не может, - посмотрел на него Карл. - Ты, я и целый мир, - нежно улыбнулся, от чего Давид полностью смягчился. - Вы так любите друг друга? - смотрел на их взгляды ребенок. - Мы не можем друг без друга жить, - улыбнулся ему король. - Пойдёмте куда-нибудь сядем, - направился дальше по парку. - Ха! Да ну тебе сидеть! - усмехнулся ему Карл. - А ты побегать хочешь? - обернулся правитель. - Пошли на дерево залезем! - Мы уже взрослые, - озадачился тот. - К тому же, мы с Антоном - короли. - Давид, - склонил голову, заманчиво на того поглядывая. Знакомый всеми силами сопротивлялся этим глазам, но в итоге махнул рукой: - Черт с тобой. Пошли. Где это дерево? Воин достаточно быстро привел эту семейку к раскинувшему свои ветви мощному дубу. Поставил ребенка на землю, поспешно снял свои сапоги и шпагу, бросив их под корень, схватился за ветки и будто обезьяна, быстро полез наверх. - Ну? - весело обернулся, будучи в двух метрах над землей. - Короли не хотят быть выше остальных? - Ты провоцируешь меня? - раздражённо выдал Давид и начал поспешно расстегивать кафтан. - Хаха! Соблазняю! - полез дальше. - Я ж доберусь до тебя! - всунул одежду слуге. - Попробуй достань! - сел на ветку в трех метрах. - Достану! - король быстро избавился от головного убора, камзола и туфель, оставшись в одних чулках, рубахе и штанах по колено. В этом же виде, его величество ухватился за те же ветви и поспешил нагнать знакомого. Антон, видя всё это, последовал примеру отца, быстро избавившись от лишнего и начав по сучьям забираться наверх. - Вот я тебя и достал! - гордо выдал король, став ногой на ветку, что была вровень с Карлом. - Да мой повелитель выше меня... - задумчиво заметил тот, глядя на эту фигуру. - Именно! - утвердительно кивнул и полез выше. - Хаха! А мой король слезет потом? Давид на миг задумался. Посмотрел вниз и опешил: - Ой, а тут высоко, - сел на ветку чуть выше Карла. - Я буду тебя держать, - улыбнулся ему фаворит и взял за руку, чтоб слуги этого не видели. - Ты не упадешь. - А если упаду - ты полетишь вслед за мной, - кивнул ему. - Я способен удержать своего короля! - весело усмехнулся. Принц тем временем пыхтел, забираясь на толстую ветку в полуторах метрах над землей. Забрался, устойчиво сел и помотал ногами. Поднял голову: - Дядя Карл, а тебе не страшно? - Хах, - посмотрел вниз. - Я с детства на деревьях. Чего мне бояться? Не прошло и десяти минут, как сюда прибежал Филипп в компании своей матери. Тереза оглядела ветки, веселого Карла, Давида, сидящего чуть выше него и совсем невысоко - Антона. - По лицу вижу, чья это была затея. - А что такого? - задорно ответил ей Карл. - Вы не боитесь упасть с такой высоты? - Да чего падать? Ветки толстые. - А король? - А король у нас не трус, - взглянул на Давида. - Он высоты не боится. - Мама! - обратился к ней мальчишка. - Я тоже туда хочу. Можно? - подергал ее юбку. - Только не залазь также высоко как твой отец. Ребенок быстро кивнул. Отдал одежду с обувью слугам и неловко стал карабкаться, ища любые возможности ухватиться хоть за что-то. Антон подал тому руку и помог сесть с собой на эту мощную ветвь. Сидящие наверху усмехнулись друг другу, увидев, что у младшего всё получилось. Давид нагнулся к Карлу, обнимая столб, и негромко что-то сказал, на что воин заинтересованно кивнул, хитро поглядывая на государя, и быстро дал тихий ответ, от чего любовник нежно улыбнулся. Слазили все очень аккуратно и значительно медленнее, нежели залазили. Особенно внимательно следили за королем, который с трудом видел куда он там ставил ноги. Спрыгнув, все обулись и стали весело играть в салочки. Слуги принесли вина, перекус для королевы и сладости для детей, которые те весело поедали в перерывах между игрой. По окончанию, все упали на траву, освещенную закатным солнцем и посмотрели в небо. Дети еще хотели играть, так что на траве остались лишь Давид с Карлом, да Тереза, желающая тоже насладиться этой красотой. Возвращаясь в замок, принцы продолжали играть, хоть и были уже уставшими. - Отец! - прыгал к нему Филипп. - Я уже взрослый? Разрешите мне в этом году посмотреть на турнир? - Хах, турнир... - устало выдал тот. - Да! Турнир! - загорелся Карл. - Оторвемся! - В этом году его не будет, - посмотрел на окружающих. - Как это? Почему? - удивился фаворит. - Всегда же был. В мае. - Да, к моему дню рождения, - кивал Антон. - В этом году, всё будет по-настоящему, - покосился на Карла. Тот нахмурился: - По-настоящему? - Именно. - О чем вы? - не понимала всего Тереза. - Да, о чем? - интересовался Филипп. - Но что конкретно? - всё еще не отошел от новости барон. - Я никаких распоряжений еще не получал. Не хочешь ли ты сказать, что я останусь здесь? - Ни в коем случае ты здесь не останешься. Я заберу тебя с собой. - И на кого ты собрался? - На кого? Секрет. Но уже этой весной я всё начну. - Да что происходит? - раздражённо выдала королева. - У нас будет война, - взглянул на нее Карл. - Война? - забеспокоились дети. - Не волнуйтесь, - взглянул на них отец. - У меня большая, сильная армия, так что мне никто не страшен. После ужина, уже переодеваясь ко сну, Давид был вынужден говорить с Карлом. - Почему ты мне ничего не сказал? Это война. Это важно черт побери, - не понимая сложил руки на груди. - Или я не заслуживаю твоего доверия? - Знали только министры, - держал тот поднятые руки, дабы с него всё снимали. - А я? Ты мне не доверяешь такие вещи? Я же... Да черт! Я же столько лет с тобой! Давид! Почему ты мне не сказал? - Ты бы постоянно лез ко мне со своим нетерпением и мешал бы в построении планов, - избавился от камзола и обуви. - Да ты даже не сказал на кого ты собрался! - отчаянно взмахнул рукой. - Сколько ты скрывал от меня эту идею? - Тебе эта цифра не понравится, - опустил глаза, начав расстегивать штаны. Карл хотел было что-то сказать, но у него просто не находилось на это слов, так что мужчина лишь повторно взмахнул рукой и сел в кресло, отвернувшись от своего короля, которого он попросту не понимал. Когда Давида наконец переодели - он подошел к своему любимому: - Ты пойми - это очень важно для меня. Я никогда не ходил на кого-то войной. - А Славия? - расстроенно обернулся. - Они спровоцировали меня. Но тут-то я сам. Я хочу использовать фактор неожиданности, а ты такой, что хвалиться всем этим будешь, - погладил его плечи, - и в итоге всё разболташь... - Так ты не доверяешь мне такие важные вещи? - В походе, ты будешь всегда со мной, - наклонился к нему. - Я буду говорить тебе всё. Даже что-то секретное. Ты будешь самым информированным... И самым близким ко мне. Угу? - кивнул. Карл отвёл печальный взгляд. - Ну же, не расстраивайся, - направил к себе его подбородок. - Я сделаю всё, что ты попросишь, - провел пальцами по щеке. - Не печалься. Просто так было нужно. - Я не успею сделать себе новые доспехи. - А прошлогодние? - Новые хочу, - отвернул голову. - Но даже не в этом дело, - убрал его руки. - Ты просто не рассказал мне, так, будто я для тебя чужой, - опустил плечи. - Карл... Мы одной крови. Всё моё - твоё, - вернул его лицо к себе, вынуждая поднять эти глаза на себя. - Всё моё - твоё, - без радости повторил тот. - Не печалься. Это просто военная уловка, - наклонился к нему и поцеловал. - Ты всё ещё мой самый близкий и тот, которому я могу рассказать обо всём. Даже королева не знала. - Я бы тебе этого не простил, - положил руку на его шею и с тоской прильнул к этим губам, что всегда были для него особенно сладкими. - Поспи сегодня со мной. Не хочу отпускать такого грустного тебя в одинокую комнату и пустую постель, - провел по щеке пальцем. Вскоре, все уснули, однако уже после полуночи, в королевские покои прибежал испуганный Антон в ночной рубашке и со слугой, что спешил за ним со свечой в руке. - Отец! - ворвался он к королю, миновав спальное место Густава. - Отец! - залез на кровать и потормошил мужское плечо, что лежало к нему спиной. Король сонно приподнялся: - Что такое? Что случилось? Воин, которого уже со всех сил шатали из стороны в сторону, взъерошенно обернулся: - Что происходит? Антон! Что случилось? - Дядя Карл? - удивился принц. - А почему ты спишь с отцом в одной постели? - Э... - растерянно протянул тот, выкатив на мальчишку глаза. - Эм... - задумался король. - Мне приснился страшный сон и я попросил Карла поохранять меня от других страшных снов. - Мне тоже страшный сон приснился! - переключился тот на отца. - И что тебе снилось? - успокоился Карл, уперевшись сзади на предплечья. - Мне снился ваш казначей! Давид легко усмехнулся: - Чего же его бояться? Это всего лишь казначей. - Мне снилось как он кидает землю в могилу с вашей короной! Улыбка спала со взрослых лиц. - Он был страшным! И вас нигде не было! - Ну, не волнуйся, - протянул к нему руки Давид и обнял, посадив ребенка между собой и любовником. - Мой казначей никогда не убьет меня. Он слишком любит свою жизнь, чтобы решиться на такое. - Он был такой страшный... И все были в трауре... - Не волнуйся, - обнял его Карл. - Короля никто не убьёт, а если убьет, то я убью всех, кто на него посягнёт. - Господин казначей такой страшный... - сжался тот в комочек, прячась за руками мужчин. - А знаешь, почему он такой? - ободрительно улыбнулся король, желая успокоить дитя. Мальчик покрутил головой. - Чтобы все его боялись и никто не воровал, - погладил детскую голову. - Не бойся, всё будет хорошо и наш казначей ничего мне плохого не сделает. - Мне всё равно страшно, - опустил тот голову. - Не бойся, - уложил его в кровать Карл. - Поспи с нами. Я буду охранять и твой сон. Король переглянулся с любовником, не сильно одобряя эту идею. "Да ну, - говорил ему глазами фаворит, - он напуган. Пусть с нами поспит." Давид нехотя согласился. Все снова легли, выгнали слуг и спрятались под одеяло, обняв ребенка, будто защищая его от любых невзгод. Поздним утром, уже на совете, король как-то непринужденно выдал, когда все министры садились на свои места: - Амиран, этой ночью вы напугали моего сына, придя к нему во сне. Страшные сны вы с собой носите, "расхаживая" так по ночам и чьим-то головам, - усмехнулся ему. - Ох, простите, я не хотел нарушить сон вашего первенца. Правитель подозрительно нахмурился: - А откуда вы знаете, что снились Антону? Я ведь не говорил об этом. - Ох, - удивился, немного растерявшись от этих глаз, - но если бы это приснилось Филиппу - мне бы сообщила об этом королева, а не вы. Ее величество склонны рассказывать мне чему пугается ее сын. - Ха, да шучу я, - хлопнул его по плечу. - Всего-то сон. Что детям не приснится. - Да, - кивнул тот, поддакивая правителю. "Вот же, - досадно начал рассуждать Амиран. - Как только зацепило этого ребенка? То-то он смотрел на меня так пристально." Весь совет он не мог перестать думать об этом. После обеда, министр подошёл к няньке Антона и сказал, что хочет поговорить с мальчишкой о чем-то. Женщина сообщила, что принцы сейчас должны идти на уроки грамоты, так что барон поговорит с ними лишь после занятий. Амиран с легкостью принял эту информацию и заявился к детям как раз после урока. Мальчишки, будто испуганные синички, тут же прижались друг к другу, находясь в своей детской, рядом с солдатиками. Казначей глубоко поклонился их высочествам и протянул мисочку с драже, будто приманивая этих испуганных зверьков к себе. Филипп, с помощью матери заметивший, что этот монстр не очень страшный, тут же заинтересовался и направился к сладостям. Брат пытался его одернуть или остановить, но жажда сахара была сильнее. Младший взял два шарика и засунул их в рот, с удовольствием начав хрустеть карамелью. Обернулся на старшего: - Ты не будешь? - Берите, вся эта миска - ваша, - с доброй улыбкой протягивал ее великан, опустившийся на корточки. - Зачем вы пришли? - настороженно глядел Антон. - Вы страшный. Мы с Филиппом ничего не воровали, - подошел к нему и взял младшего за руку, будто собираясь отступать. - Хах, конечно же нет. Вы ничего не воровали. Просто его королевское величество сообщили мне, что этой ночью вашему высочеству снился сон со мной. Вот я и хотел узнать что именно вам снилось. - Это очень плохой сон, - оттянул брата, поедающего драже, и закрыл собой, будто защищая. - И всё же, - отдал миску лакею, что отнес ее на столик. - Что именно вам снилось? - Могила и как вы кидали в нее горсть земли. Филипп тут же забеспокоился, услышав подобные вещи. Пугливо спрятался за братом. С лица взрослого пропала радушная улыбка: - Что вы пили ближе к ночи? Или же что ели? - Два пирожных с клубничным вареньем, - как на духу выдал. - Думаю, второе пирожное было лишним. Это из-за него у вас такие пугающие сны. Что ж, не буду в таком случае вас беспокоить, - поднялся, разгибая свои угловатые конечности и жестом подозвал одну няньку, вышел с ней в коридор. - Да, ваша милость? - кивнула та, складывая руки вместе. - Во сколько Антон лег спать? - негромко начал прямо под дверью. - Около девяти. - Перед тем как он заснул, он вел себя как-то странно? Может видел что-то или слышал? - Нет, ваша милость, - пожала плечами. - После ужина и сладкого, они с Филиппом немного поиграли, послушали сказку и уснули. - Какую сказку рассказывали? - Про три горошины. Мужчина озабоченно провел пальцами по бороде: - А вы? Ничего не замечали? Шепот какой-то, может падало что-то? - Нет, - помотала головой. - Ладно, ничего - так ничего, - с досадой посмотрел в сторону и направился к своему кабинету. "Каким образом он попал в это видение? Понятно, что он связан с этим событием очень сильно, но черт побери, не также сильно, чтобы видеть его в своих снах." Уже через два часа, мужчина вливал в себя новый раствор. До того гадкий и противный, что его тут же требовалось запить тремя бокалами вина. Барона чуть не вырвало, но прижав губы рукой, он все же справился с этим позывом. Вышел в коридор. В глазах двоилось, все образы размывались, он еле держал своё гигантское тело ровно, опираясь то на стены, то на трость. Амиран казался серьезно пьяным в таком состоянии, когда весь его организм баламутило и выворачивало наизнанку. Неустойчиво и пошатываясь, будто на ветру или мачте корабля, мужчина направился дальше по замку. Видя даже то, чего нет, он пытался не врезаться в кого-то из этого бесчисленного люда, снующего по коридорам, даже когда эти проходы были абсолютно пусты. Носило барона знатно, особенно поражала всех эта походка, что вечно уворачивалась от воздуха и прижималась к стене, порою кланяясь и салютируя пустоте. Вельможи начинали крутить у виска и переговариваться на тему того как их "относительный трезвенник" успел так быстро напиться и аж до такого состояния. Кто-то упоминал особые смеси и порошки, при употреблении которых идет похожий эффект. Амиран же искал в этих лицах повсюду кого-то знакомого и необходимого ему прямо сейчас. Любого из его родни найти было не сложно, но порою, эта длинная туша натыкалась на королей или герцогов, мясников с кровью на руках, палачей и других людей, которым он просто обязан был поклониться и уступить дорогу по самым разным причинам - от уважения до простой опаски и страха. На всем пути мужчина пытался кивать всем, кого видел, так как сам уж плохо понимал кто из этих людей реален, а кто - не очень. Наконец принеся своё тело обратно к детской, он хорошо прислушался и присмотрелся, выискивая в округе духов. В коридоре, к сожалению, ничего не было, так что решился зайти. Его лицу няньки точно не обрадовались. Амиран как выглядел пьянющим, выходя от себя, так и выглядел сейчас. Оперевшись плечом на дверь, мужчина окинул взглядом помещение и заметил кое-кого нового во всей этой компании. Кивнул девушке, что стояла к нему спиной возле окна и спросил: - Как давно вы находитесь здесь? Вы, с черными волосами. Няньки настороженно переглянулись. Дети прекратили свои игры. Никого не было там, куда смотрел этот странный человек. - Девушка, - обратился он громче, - вы кто такая? Та обернулась, задев бестельной рукой пустой кубок и повалив его на пол. Служанки вскрикнули, поняв, что на "пустом месте" кто-то действительно есть. Кто-то бестелесный и с неизвестными для всех намерениями. Тут же подбежали к детям и подняли их недоумевающие тела на руки. Амиран сам перепугался, различив это призрачное лицо: - Ваше величество! - тут же попытался поклониться, но быстро пошатнулся и вновь схватился за дверь, поднимая своё тело. - Я здесь уже много лет, - начала умершая Марика, - и вы, барон, откровенно пугаете моего сына. Как только Давиду в голову пришло взять на роль казначея именно вас? - Я сносно выполняю свои обязанности, - оправдываясь выдал он. - Что вы тут делаете? Няньки испуганно наблюдали за этим односторонним диалогом. - Наблюдаю за Антоном, - взглянула на ребенка. - Я не могу покинуть землю, пока не буду уверенна в его безопасности. - Это вы показали ему сон? - Да. Давид слишком самонадеян в плане войны. Я надеялась, что Антон напугает его этим ужасом и Давид хоть что-то сделает для того, чтобы этого будущего не случилось. - Вы очень заботливы, однако... - Я никуда не уйду от своего ребенка, - подошла к мальчику и погладила его по черной головке. Тот же мгновенно отреагировал, испуганно посмотрев на няньку: - Я к маме хочу! Усопшая нежно улыбнулась: - Я всегда с тобой, - прижалась губами к его волосам и крепко поцеловала. - Это ваша мать, - констатировал Амиран. - Марика Холодная, дочь маркиза Хории. Это она показала вам тот страшный сон, принц. - Мама? - воскликнул тот. - Где мама? - Она рядом с вами. Поцеловала вашу голову. Ее величество говорят, что не покинут вас до тех пор, пока вы не вырастите. А сейчас, - пьяно прижал губы кулаком, - извините, мне нужно отойти, - обернулся и шатаясь упал на трость, желая поскорее вырвать где-то не здесь. Мальчик оживлённо покрутил головой: - Мама? Она тут? Мама? Марика могла лишь заботливо погладить его голову, сожалея, что не может сама взять это чадо на руки и успокоить от всех страхов и невзгодов, что снуют вокруг.