Давид III - Великий король (3ч)

Не прошло и месяца, как король отправился на войну, забрав с собой всех генералов и маршалов, армию, верных слуг и рыцарей со стражей. Королевский дворец значительно опустел. Все решения принимались советом с толстяком-Филиппом во главе. Управление страной во многом легло на плечи этой шестерки, без Нильса и Августа, что занимали ключевые роли в борьбе за землю. Королеву обычным образом никуда в управлении не пускали, так как прав ей таких не предоставили еще со времен женитьбы, поэтому Тереза как и до этого была занята лишь вельможами да детьми, которые уже долгое время находились в Хории, у деда Антона. Маркиз же участвовал в воспитании своего королевского внука не очень активно, так как вместе со всеми отправился на поля сражений, дабы завоевать себе, королю и внуку новые территории. Давид шел по новым землям достаточно легко. Противник-король всё еще приходил в себя и мобилизировал силы, как его захватчик уже прошел около тридцати километров на юг, к вожделенному берегу моря, где располагались выгодные торговые пути. Пусть Давид брал не количеством и силой, пусть не опытом, которого у него было не так много, а коварством, напором и подлостью, рассылая диверсантов, шпионов, вооружая всё больше своих людей огнестрельным оружием, способным ломать каменные стены так, будто они были деревянными. Не стоит скрывать того, что имрианцы также были вооружены порохом и ружьями, однако кромийская техника значительно опережала местные механизмы, чем собственно и приобретала некоторое преимущество. По суше шел сам король с пехотой, конницей, стрелками и сворой учёных, способных ему помочь в завоевании этих мусульман, а по морю сопровождал всех Август, мерно захватывающий всю береговую линию, буквально отрезая имрианцам ход к воде, на которой их преимущество было слишком явным. Горели порты, уничтожались и пробивались корабли, умирали тысячи мирных и военных людей. Потери были с обоих сторон, однако выигрыш часто находился на стороне кромийцев. *** К 21-му мая, в Хорию прибыла сама королева, прихватив фрейлин, друзей и небольшую свиту. В этот самый день Антону исполнялось семь лет. Разгорелся целый пир с пирогом, сладостями, шутами и подарками, где маленький принц радовался всему, что только видел и пробовал. Праздник этот разошелся более чем на 300 человек, около половины из которых составляла многочисленная родня со стороны маркиза Холодного. Эти люди и впрямь плодились как кролики. Филипп, наблюдая сколько же всего дарят его брату, снова обиделся во всепоглощающей ревности и зависти к этим многочисленным родственникам. Королева, с уже пятимесячным животом, могла только следить и наблюдать за всем тем, что происходило вокруг. Был слышен шум, гам, повсюду бегали дети, сметая сладости со стола будто свора голодных птенцов, хватая своими руками всё, что они только видели. Тереза даже посчитать этих детей не могла, так быстро они мотались по залу, замку и прилежащему к нему двору. Более двадцати черноволосых голов от четырех до двенадцати лет играли в салочки, время от времени давая лицезреть среди них кого-то не столь темного в прическе. С ними же бегал и белокурый Филипп, несколько шатенов и пара не таких темных брюнетов. Малолетняя орда сметала любого, кто попадался им на пути. Таким образом падали даже некоторые рыцари, не в силах устоять против этого мощного напора, прилетающего будто ветер прямо в лицо. День промчался также стремительно, как дети, играющие в салочки. Всех наконец-то уложили спать, погасили свечи. Взрослые наконец-то могли отдохнуть, засев кто в своей спальне, а кто и в торжественном зале, желая доесть и допить то, что осталось. Тереза, сидя на своем почетном месте и допивая вино из золоченого кубка, устало глядела на недоеденный кусок мяса на своей тарелке и тяжело о чём-то думала. Было уже около полуночи. Взрослые продолжали отмечать, кучками сидя за некоторыми из столов. Вокруг королевы заседали ее фрейлины и друзья. - Лихой праздник сегодня вышел, - прокомментировала Жанна, отпивая из своего кубка. - Этих Холодных стало еще больше. Они как грибы после дождя. - И правда, - задумчиво кивнула Тереза, не отрывая взгляда от тарелки. - Не хотите ли вы спать, ваше величество? - вежливо спросила Виолетта. - Поздно уже. - Да, я достаточно устала, - кивнула та. - Помогите дойти и дайте мне мою шкатулку с духами. Фрейлины неоднозначно переглянулись: - Зачем вам духи на ночь? - встали и начали помогать ей подниматься. - Просто дайте, - встала, опираясь на трон и подлокотник. Раздев и уложив ее величество, королеве предоставили ту самую шкатулку, пожелали хороших снов и затушили все свечи, оставив гореть одну только лампу под потолком закрытого балдахина. Изнемогая от усталости и тяжелых мыслей, королева взяла шкатулку и, поставив ее на выпуклый живот, достала из нее один красивый бутылек. Открыла, понюхала. Запах был не из приятных, так что Терезе пришлось зажать ноздри пальцами, прежде чем залпом выпить этот раствор и вернуть флакон на место. Закрыв шкатулку и поставив ее на тумбу рядом с кроватью, девушка тяжело вздохнула, положив свои ладони на круглый живот. "Я устала ждать боли. Мучительное ожидание изматывает меня больше, чем что-либо другое. Пусть это будет сейчас, - закрыла глаза для сна. - Я хочу это закончить." Проснулась королева уже к четырем часам утра и в луже собственной крови, с болезненным криком призывая своих слуг и фрейлин, хватаясь за низ живота. Те подскочили как ошпаренные, быстро заполонив всю спальню. В ужасе переглянулись, увидев это кровавое раздолье на матрасе и одеялах, схватили королеву и тут же начали помогать ей, если не родить, то хотя бы не дать умереть. К шести часам, чрево королевы было уже пусто от того маленького ребенка, измазанного кровью и околоплодными водами, что даже не вскрикнул, появившись на свет. Если чадо и было еще живо, только выйдя из матери, то долго оно не прожило, так как буквально через десять минут врачи признали его мертвым. Тереза наблюдала за всем этим без ужаса, но с гнетущей тоской, не в силах что-то сказать окружающим. Это убийство было только на ее чистых и белых до этого руках. Девушка отводила взгляд, не желая смотреть на этого маленького человека, что даже не смог начать свою жизнь, как уже ее окончил. Как только королеву отмыли и переодели, сменили матрас и постельное, Тереза снова легла под одеяло, угнетенно накрылась и приказала принести ей сладкого, дабы хоть как-то заполнить эту пустоту, которую она сама в себе сотворила. Сыну и пасынку об этом инциденте ничего не рассказали, так что мальчишки совсем не были обременены каким-либо горем, позволяя себе веселиться и радоваться, продолжая праздник. Взрослые же, в особенности Холодные, быстро разузнали обо всем произошедшем и тут же забеспокоились, думая, что причина такого позднего выкидыша была в еде или весельях. Когда с этими беспокойствами пришли к Терезе, девушка вяло всех успокоила, сказав, что причина скорее всего в усталости и долгой дороге, что заняла более 12-ти часов. Хозяев это успокоило не сильно. Весь день Тереза хотела провести в постели, однако уже после обеда к ней забежал пасынок со своими черноволосыми друзьями. - А где отец? - с энтузиазмом подскочил к девушке и сложил руки за спиной. - Он не приедет совсем? Он всегда был на моем дне рождения! И дядя Карл! Где они? Они опаздывают? Королева не улыбнулась даже притворно: - Король на войне... Он не может приехать. Точно также как и Карл. - А почему вы грустная? - озаботился. - Вам плохо? Вы тоже хотите увидеть его величество? - Да, - несильно кивнула. - Я тоже хочу его увидеть. - Когда отец приедет? Он еще долго будет всех побеждать? Та пожала плечами: - Я не знаю. Но когда он всех победит - он тут же приедет и сообщит всем о своём подвиге. - Мой отец - герой! - развернувшись к друзьям гордо сообщил ребенок. Тереза устало улыбнулась: - Идите играйте. Как только придут какие-то вести с фронта - я сообщу тебе. - Я тоже хочу отправить письмо! - с энтузиазмом вернулся к мачехе. - Хорошо, напиши и отправим наши письма вместе. Антон широко улыбнулся: - Выздоравливайте! - развернулся и повел своих друзей обратно. Домой все поехали только через неделю, за которую королева успела немного поправиться, поедая слишком много сладкого и мучного. Печаль Терезы сходить и не собиралась, так что за каждым новым приемом пищи, девушка изрядно наедалась, от чего ее осиная талия постепенно становилась всё менее осиной. Заветные письма были отправлены как только все вернулись домой. В тех же днях, Амиран и Тереза встретились в саду на вечерний перекус. Королева вновь ела булочки и пила много вина. Мужчина глядел на нее не без печали: - Мне жаль вас. - Мне от этого не легче, - вытерла рот салфеткой. - Если Давид умрет - я убью вас, - посмотрела на него. - Я буду с вами согласен, - сложил руки вместе, опустив глаза на стол. Письма Давид получил уже через пять дней, сидя в своем шатре среди военного лагеря и попивая вино. В то время как король что-то читал, его фаворит был занят разглядыванием карты и фигурок, которыми обозначали военные силы. - Дети скучают по тебе, - неожиданно выдал правитель, скользя глазами по первому тексту. Карл непринужденно поправил фигурку, поставив ее лицом к фронту: - Я тоже скучаю по ним. Славные мальчишки. - Надеюсь, ты скучаешь по ним не так сильно, чтобы сорваться с места и уехать домой. Знакомый потешно обернулся: - И покинуть тебя? Я скорее ДЛЯ тебя так сорвусь и еду хоть на край света. Давид довольно ухмыльнулся, беря другое письмо в руки: - По мне бы ты скучал сильнее. - Ну, - неоднозначно начал тот, - я бы так не сказал. - В смысле? - нахмурившись посмотрел на него. - Я бы не скучал по тебе, - задумчиво направился к нему. - В каком это смысле? - недовольно наблюдал за ним. - Я не смогу и на неделю разлучиться с тобой. Так что... - наклонился к нему, упираясь рукой в стол. - Совсем обезумев от тоски, я бы тут же помчался к тебе и нашел бы тебя где бы ты там не находился. - А если я буду в плену? - скептически выдал. - Думаешь это остановит меня? Я всех убью и перережу, доберусь до тебя, схвачу и освобожу, - усмехнулся. - И я снова буду с тобой. - Как же ты безумен... - задумчиво покачал головой, разглядывая его глаза. - Ты бы поступил также, - улыбнулся и прильнул к королю в поцелуе. Давид ласково усмехнулся, когда приятель закончил свои нежности: - Да, я сделал бы также, - снова посмотрел в письмо, начав его читать. Карл еще немного влюбленно понаблюдал за королем и оттолкнулся от стола, направился к кувшину с вином. Правитель всё еще был занят чтением, как к нему прибежал запыханный гонец: - Письмо от старого короля, ваше величество! - быстро поклонился, в спешке протягивая Давиду конверт. - Давай сюда, - подозвал его пальцами тот и взял бумажку в руки. Карл тут же заинтересовался, делая небольшой глоток из полного кубка. Гонец вновь поклонился, хватаясь за ремень сумки, что висел у него на груди, и поспешил удалиться, отходя наружу задом. Давид вскрыл печать, раскрыл письмо и начал читать, нахмурив свои брови. Фаворит внимательно наблюдал. По итогу, король просто фыркнул, отбросив бумажку в сторону и взяв то письмо, которое читал раньше. - Что там? - заинтересовался любовник. - Отцу не нравится, что я "разрушил союз, который он столько лет укреплял". Имрианцы - это не те люди, с которыми нужно "дружить". - Но они же были не такими плохими, когда он выдавал за них твою сестру? - Думай, что говоришь! - возмущённо посмотрел на него. - Он породнился с ними из-за того, что он трус! Он меня хотел женить на той принцессе-уродине, чтобы только наладить с ними мир! Он боялся, что имрианцы нападут на нас! Не тут-то было! Я сам захвачу весь берег и всё то золото, что они добывают! - ударил кулаком по столу. - Их земля будет моей! Весь полуостров станет моим! - чуть приподнялся, желая добавить своим словам веса. - Я тебе верю. Просто... Ну, Лиза сестра твоя. Твои племянники наполовину имрианцы. - Мне делает это чести?! Мои родственники - имрианцы! - взмахнул рукой. - Спасибо отцу за этот позор! - рухнул в кресло. - Когда ты стал так ненавидеть всех их? - нахмурился. - Раньше ты так не злился... - Вспомни как этот Исаак насмехался надо мной! - гневно указал в сторону имрианской столицы. - Ты очень злопамятный хочу сказать, - чуть отпил. - Кто бы говорил! Сам-то сколько припоминал мне ту дуэль! - Я уже простил тебя, - направился к нему и поставил кубок на стол. - Просто я не понимаю за что ты их так резко возненавидел. Мне казалось нужно что-то бо́льшее для начала войны, чем глупые слова. Тем более, что он извинился перед тобой, - присел на королевский подлокотник. Давид чуть остыл и притих: - Ты видишь сколько у них золота? У них явно больше рудников, чем у нас. Я хочу взять эти рудники и пути торговые, - сцепил руки в замок, сосредоточенно посмотрев вперёд. - У них обширный выход к морю. А еще они мусульмане. Если я захвачу весь полуостров... - Назовешь себя императором? - непринужденно выдал. Давид задумчиво покосился на него: - А это идея... Император Давид, - гордо выровнялся в кресле. - Черт меня теперь так незначительно "чистым" называть будут, - посмотрел вперед. - Давид - император Кромии. Составим конкуренцию империи через залив. Она развалится, а моя империя только встанет на ноги. Карл мягко улыбнулся: - Мой император. Властитель покосился на него: - Дам тебе значительный кусок земли и сделаю герцогом. Тот усмехнулся: - Кусок имрианской земли? - А ты против? Тогда выселю кого-то из графов сюда и отдам тебе их земли. Хочешь? Как тебе Винолия? Те графы мне всё равно не нравятся. Будут жить здесь, а ты - там. Сделаю графство герцогством и назначу тебя герцогом. М? Хочешь? Карл потешно улыбнулся: - А корону мне подаришь? - Конечно. Хоть десяток. И какой-то из рудников отдам. М? Как тебе идея? - Мне нравится, - задумчиво кивнул - Я буду императором, а ты - моим герцогом, - гордо выдал. - Решено, - взглянул на карту. - Осталось только завоевать всё это. - Хах, для тебя это не составит труда! Не прошло и недели, как Давид взял еще пару городов. Гордиться там конечно было нечем, так как городишки были слабыми и практически сразу сдавались сами, но король был в общем-то доволен. Мерно продвигаясь дальше, он будто тренировался перед более сильными и мощными городами, перед теми, чью осаду нужно будет держать не менее месяца. Настал в конечном счёте день, когда к Давиду прибыл посол Исаака, принесший письмо, где противник в достаточно возмущенных и громких выражениях просил своего родственника покинуть его земли да побыстрее. - Заволновался старик, - насмешливо выдал король. - Ну конечно, сёла и деревни скоро кончатся, так мы на торговые пути позаримся. Генералы поддержали этот тон своими смешками в сторону посла. - Ах, смотрите, - улыбнулся Давид, читая дальше, - мой любезный свекр хочет бой один-на-один, если я немедленно не покину земли Имри, - взглянул на посла. - А этот мой "свекр" выдержит схватку? Сколько ему там? 50? 60? Хаха! Да он же старик уже! Передайте своему королю, что никуда я уходить не собираюсь, - сложил письмо вдвое. - Я возьму то, что запланировал и никто мне в этом не помешает. Посол кивнул и вышел. - Хаха, - взглянул на собратьев Давид. - Я думал он никогда ничего не скажет нам. Долго он думал, чтобы написать мне! Хаха! Как он с такой скоростью побеждать меня собрался? - взял вино. Генералы разразились смехом, чем только потешили самолюбие своего начальника. Следующее письмо себя ждать не заставило. Исаак назначил бой на достаточно выгодной для себя местности. Пусть Имри и стояла на одних лишь равнинах, но тамошний король как-то умудрился найти холмы, да так удобно выросшие, что при необдуманном шаге, Давид легко мог оказаться в западне, окруженный вражеским войском. Одно хорошо - кромийские разведчики достаточно быстрые и зоркие, для того, чтобы в скорые сроки донести своему владыке о крайней невыгодности местности. - Он явно хочет заманить меня туда и расстрелять со всех сторон. Не сильно-то оригинальный этот дед. Но вот местность свою знает хорошо... Давид, дабы не прослыть трусом, всё же согласился на этот бой, однако со своими поправками в кромийской армии. К крайнему удивлению Исаака, противник вышел к нему до того малочисленный, что король забеспокоился о том куда же отправились другие солдаты. Перед ним стояла по большей мере треть той армии, что была на стороне Давида. - Где остальные? - спрашивал монарх своих приближенных. - Разведчики уже прочесывают местность. Мог ли знать этот король, что его самого заманили в ловушку. Пусть Исаак выбрал для своей выгоды эти холмы, но он совсем не учел близлежащий лес, с помощью которого Давиду удалось обойти этого старика и ударить прямо с тыла. Не успел "любимый" свекр развернуть своё войско, как кромийцы уже расстреливали пехоту и в особенности стрелков, что были не самыми лучшими противниками из-за своего преимущества дальнего боя. Пока Исаак пытался как-то сориентироваться и что-то сделать, с лица на него стала надвигаться та самая конница, что в три ряда мчалась напролом через эту низину. Несчастных имрианцев зажали с двух сторон как мясную начинку между слоями пирога. Им ничего не оставалось кроме как пытаться биться сразу на два фронта, не понимая кто страшнее - многочисленная пехота со стрелками или бронебойная конница, способная затоптать любого. В бой шло всё и Давид этим не брезговал. В конце концов, Исаак был вынужден бежать, чтобы сохранить хоть какую-то часть своей армии на будущие сражения. - Я недооценил этого хитреца, - говорил он своим приближенным. - Впредь, будем действовать не менее хитро. Да куда хитрее, если этот план придумал даже не Давид, а многие из его подчинённых, среди которых были не только военачальники, но и историки, хорошо знавшие старые методы ведения боя? Давид лишь подбросил идею, что нужно идти не в лоб, и выслушал окончательный план, которому и следовал. Принимая свою несостоятельность как стратега и тактика, король стремился всеми силами скрыть это за кучей советчиков и наставников. В конце концов, подвергая каждое запланированное движение войск тщательному анализу, расспросу и уточнению у многих знающих людей, Давид пытался обезопасить себя от больших потерь и тем более от позора проигрыша. Ведь кто пойдет за тем королём, что не способен выдержать бой в чистом поле? Пусть Давид и умел брать в осаду, после хороших тренировок подобного дела на Славии, но вот честный бой... Тут он был не так сведущ. По итогу, уже в течении полугода, в какой-то мере всё еще молодой король, сумел отхватить неплохой кусок суши с берегом, который отдавать он точно не собирался. Когда начались дожди, военные действия пришлось ненадолго оставить, тем более, что у Исаака были еще две беды, что требовали его внимания. С запада - восставшие фагры, желающие вернуть свои родные острова, а с севера - норийцы, тоже пожелавшие эти неплохие земли и богатые рудники. На Имри наступали со всех сторон, прижимая жителей к морю, с которого также мог кто-то прийти. Кто-то достаточно осведомленный о силах и количестве войск у каждой из сторон. Пока что, такого завоевателя не было, но гарантии того, что он не появится в ближайшее время также не было. Когда дожди окончились, Давид обнаружил достаточно теплую зиму, даже более теплую, чем ту, что была при завоевывании Славии. Король решил взять ещё несколько городов и районов, что у него получилось без особых проблем, так как всё внимание Исаака временно перекочевало к норийцам, что махали мечами слишком близко к столице. Заметив такой выгодный момент, Давид не побоялся заняться побережьем, желая поскорее захватить все богатые и выгодные порты. Как раз из-за богатства и большой выгоды, эти места были вооружены несколько лучше, так что здесь королю пришлось задержаться чуть ли не до весны, но зато весь восточный берег стал принадлежать ему. Весенние дожди и оттепели монарх решил переждать в одном из захваченных замков, что особо ему приглянулся из-за своих защитных стен, которые он сам же и проломил еще в сентябре. Правда сейчас всё стремительно отстраивалось. Захватывая новые города, Давид стремился как можно быстрее наладить там свои порядки и собрать первые подати на прокорм армии, самого себя. Для обычных жителей, к слову, менялось не очень многое. Разве что другой правитель, немного другие налоги, но примерно той же стоимости, и другая монета. Ну, и разрушенные стены, которые отстраивались на собранные налоги. Монахи строили свои церкви, насильно обращая некоторых в свою веру, к чему Давид был вообще не при чём. Купцы же наоборот немного возрадовались, так как при торговле с кромийцами теперь не нужно было платить пограничный налог. Да и в принципе "дышалось" предпринимателям чуть легче. Одно только не нравилось имрианцам - те слухи, что ходили вокруг их нового властителя. Смертный грех, которому Давид конечно же не придавался на чужих глазах и совсем его не афишировал, но о котором все прекрасно знали. Мужеложство портило всё. Каким бы хорошим Давид не был правителем и как бы он не помогал своим подданным, имрианцы не хотели, чтобы ими управлял содомит, так что восстания стали неизбежны. Это, а не вражеское войско, стало главной проблемой завоевателя. До самого лета Давид пытался воевать на два фронта - против Исаака и против имрианцев, которые верили в эти слухи. В тоже время, на поле брани прибыл сам Леонид - истинный король, старый король, отрекшийся король. Как его только не называли, но он всё еще был королем, хоть и "на пенсии". Сына он встретил в одном из залов его новой резиденции. Давид как раз развлекался, играя со своими придворными в мяч. Сегодня был дождь, поэтому король соизволил побегать в помещении. На такую несвойственно-активную игру монарха соблазнил его фаворит, что всегда бегал где-то рядом, желая поскорее забить противникам гол. Леонида заметили не сразу, а когда заметили, то даже засомневались в том как ему поклониться. Давид, заметив, что многие из подчиненных смотрят в сторону двери, также посмотрел туда. - Отец? Что вы тут забыли? - вытер ладонью пот со лба. Слуги тут же побежали к королю, дабы предложить ему миску с водой и полотенце. - Не думаю, что вам стоит быть на поле брани, - мокнул руки в воду и умылся, вытерся куском ткани. - Ты не послушал меня, - относительно строго выдал тот. - Не послушал насчет чего? - отдал полотенце слугам и жестом отпустил их. - Насчет того, что я не должен расширять территории Кромии? Тем временем, Карл поймал тех слуг и тоже умылся, начал вытираться. Придворные настороженно слушали. - Ты не должен был начинать эту войну. - А то что? - насмешливо выдал. - Я ее начал, завоевал неплохой кусок и, пока что, ничего плохого со мной не происходит. Чего мне бояться? Этого Исаака? Хаха! Да его силы на исходе. Не пройдет десяти лет как Имри перестанет существовать. Карл обернулся на властителя: - Многовато посчитал. Я думаю тебе и шести лет хватит. Король благосклонно взглянул на него. - Тебя еще спросить забыли! - вспылил старый король. - Развратил моего сына как последнего монаха! - Не смейте говорить с Карлом в таком тоне! - строго и громко указал Давид. - Тебя эта связь не красит! - с видимой неприязнью посмотрел Леонид на сына. - Еще меньше меня красит то, что вы во весь голос сейчас говорите об этом. Давайте вспомним, что не красит вас! Вы покинули трон, будучи при жизни! Вы не замечали воровства у себя под носом! И вы же заставляете меня бросить войну, которую я выигрываю! - Ты убил мою дочь! - тем же тоном начал отец. - Которая убила мою жену! - повысил тон. - Напал на свою сестру! - На ее тестя, что при всех смеялся надо мной! - Не дал избавиться от той, что убила твою мать! - Которая устроила геноцид у вас под носом?! При мне - Кромия расцвела! - развел руками. - Называйте меня монстром, извергом и как хотите еще, но войну я не покину! Я присвою этот полуостров себе! Кромия будет величайшей страной этой части света! Это будет моя империя! Сначала полуостров, а потом и весь берег моря! Я захвачу этот мир и заставлю его процветать! Вы не могли справиться с одной страной, я же буду управлять всем! - поднял руки будто крылья ангела, показывая отцу всё своё величие. Придворные с уважением кивали своему королю, что так воодушевленно рассказывал о своих планах. За этим человеком действительно хотелось идти. Карл завороженно слушал вместе со всеми. Он тоже хотел стать частью этого великого плана. Частью плана, частью империи, частью самого императора. Леонид же раздраженно дернул мускулом, прежде чем развернуться и уйти. Давид торжествующе подозвал виночерпия и отпил красного. - Это будет моя земля, - сурово посмотрел он на окружающих. - И вы будете причастны к моей империи как никто другой.