Давид III - Великий король (3ч)

Прошло еще девять лет, а Антон все еще был жив и все еще сидел на троне. Филиппа короновали и женили практически в один и тот же год. В жены он взял девицу не самую прекрасную, но весьма выгодную. Ее отец владел чуть ли не половиной страны, если не на бумаге, то по мнению остальных. Слушая мать, Амирана и еще пару людей, которым он мог доверять, молодой человек укрепил границы и улучшил армию, как то делал его отец. Другие сферы государства, Филипп пытался не трогать, так как не понимал зачем. Они работали и ему этого было достаточно. В основном, молодой человек только «жил»: охотился, устраивал пиры, праздники, спал с женой и множил потомство. Пытаясь ничего не менять, он сумел ничего не разрушить, так что ненависти к нему особой не было. Разве что на развлечения он тратил многовато, что одобряли не все из тех, на чьи деньги он гулял. В Кромии же бурлели страсти. Антона пытались убить уже трижды и каждый раз безуспешно. То ли охранял его кто-то с неба, то ли сам император был бессмертным. У Пауков оставалось не так много времени и возможностей, прежде чем должна будет начаться война. Дакрийцы сидели на пороховых бочках уже пять лет. Имрианцы устраивали восстания каждые два года. Империя не была единой, она стремилась вновь развалиться. - На следующей неделе будет бал, готов к нему? – прихорашивался перед зеркалом Даниэль. Мальчикам было уже по 14 и этой осенью должно было исполниться 15. Они были почти взрослыми, еще не возмужавшими, но уже знающими многое об этом мире и о том, что их ждет. - А ты готов? – с улыбкой говорил близнец, сидевший неподалеку. – Глядишь еще невест себе найдем. - Хаха! Вот женят тебя, а я буду перед невестой тобой прикидываться! Посмотрим, будет ли она нас различать! - Попытайся ничего не сделать на балу. Отец будет недоволен. - Ой, да ну его, - закатил глаза. – Ему все не нравится. Он просто не умеет веселиться. Ты только посмотри на его мину, - показал брату преувеличенно суровое лицо. – «Я сама строгость. Я – император. И все будут делать то, что я сказал». - Ты все равно аккуратнее, - улыбнулся. – Он говорит, этот прием будет важен. Приедут почти все наши родственники. - Хм, и дядя, и со стороны мамы, - вернулся к зеркалу, продолжив укладывать мелкие складки ткани на шейном платке. – А со стороны отца? Кто-то будет? - Он говорил, что приедут многие. Гулянка будет… Поскорей бы, - выпил вина. – Не дождусь уже. - Хах, ты же не любишь танцевать. - И что? А на дам посмотреть? Они же такие красивые в этих платьях. Может и пообщаюсь с кем-то. - Думается, ты влюбился уже, - усмехнулся. - Ничего я не влюбился. А вот ты, - показал на него пальцем, - очень может быть. - И с чего бы это? – обернулся. - Да уже полчаса перед зеркалом крутишься. Для кого ты так прихорашиваешься? - Ни для кого. Просто хочу нормально этот платок уложить, - продолжил укладывание. – Постоянно торчит что-то. Давид поднялся, подкрался и подло выдернул у него на темени целую прядь, вырвав ее из хвостика, которые были у всех молодых людей. - Эй! Брат со смехом отбежал. - Козел, - распустил ленту, что держала волосы и расчесался. - Ты преувеличиваешь значение своего внешнего вида. - Да пошел ты. - Ой, все, это обида, - поднял ладони и упал в кресло. – Самая колоссальная, какая только может быть. - Вот будешь общаться с какой-то графиней – я точно так же сделаю, - дал лакею ленту и приказал сделать хвост. - Ты слишком много думаешь о том, как ты выглядишь, - откинул голову и посмотрел в потолок. - Я просто не хочу, чтобы ко мне опять придирались. К тебе-то не придираются из-за каждого пустяка. - Потому что я не дебоширю, - посмотрел на него. - Да когда я дебоширил? - Да ты только на прошлой неделе пробрался на кухню и спрятал весь перец. Бедные повара волосы на голове рвали, думая, что потеряли его. - Хах, но было же смешно. Вспомни, какие у них были лица. - Они думали, что отец казнит их за такое. - Было - весело, - усмехнулся. - А на позапрошлой неделе? Что ты подсыпал графу Реможу? Они с женой до сих пор чешутся. - Хаха! Зато какие интересные места у них покраснели от сыпи! - Да тебе любое дебоширство интересно. - Хаха! Кто-то же должен приносить щепотку хаоса во всеобщий порядок? – посмотрел на него. – Так и со скуки умереть можно! - Пожалуйста, попробуй на балу ничего не вытворить. Нас накажут всех и сразу, если что-то произойдет. - Я подумаю, - поправил шейный платок. Внутрь зашел 13-тилетний толстячок в красивом одеянии: - Сколько можно вас ждать? - У нас тут прихорашивания все никак не закончатся, - устало сообщил Давид, глядя на близнеца. - Потом перед своей дамочкой покрасуешься, - выдал Филипп. – Отец заждался. - Ладно, мы идем, - отошел от зеркала Даниэль. Все вышли в торжественный зал и стали неподалеку от отцовского трона. - Сколько можно ждать? – посмотрел на первенцев император. – Чем вы занимались? - Даниэль «наводил красоту», - поправил воротник Давид. - Ты что, девочка? – пришел в недоумение Антон, чей возраст приближался к сорока годам. Близнец сделал скептическую мину: «Делал все как надо, а все равно что-то не так,» - отвел взгляд. - Только попробуй накуралесить, - пригрозил император. – На дыбе повешу. - Дорогой, - мягко положила ладонь на его плечо Даниэла, что сидела тут с пятимесячным животом. – Мальчики просто хотели достойно выглядеть перед нашими гостями. Не злись на него. Он все понимает и за эту неделю ничего не натворит, - посмотрела на сына. – Правда ведь? - Да, правда, - буркнул тот. – Я буду тише воды и ниже травы, - вытер нос. Супруга посмотрела на мужа. Тот недовольно отвернулся от детей. Махнул слугам, давая сигнал впускать гостей. Зашла целая делегация с послом, его слугами и чиновниками. - Наш визит, - начал главный гость, - имеет большое значение для всей Дакри. - Разумеется, - кивнул Антон. – Я рад видеть здесь тех, кто мне исправно служит уже много лет. - Мы принесли соглашение, подписанное нашим королем и его первым советником, - показал свиток, скрепленный печатью. - И вам нужна моя подпись? - Мы здесь только для того, чтобы сообщить вам волю Дакри. Все может разрешится мирно, если вы того пожелаете. - Полагаю, стоит обозначить тему нашего разговора более конкретно. - Дакри выходит из состава Кромийской империи. Мирным путем или же с помощью войны. - Хорошо подумайте, прежде чем объявлять мне войну. - Дакри подумала хорошо. - Неужели вы хотите напасть на своего родственника? Я супруг Даниэлы, у нас восемь чудесных детей… - Король Дакри не хочет вмешивать сюда свою дочь, однако у него есть не только она, но и сыновья, целая страна. Дакри настроена решительно. Вы или согласитесь дать нам свободу мирным путем, или мы будем вынуждены объявить вам войну. - Полагаю, этот вопрос можно отложить на пару недель. Я не хочу думать о войне накануне праздника. Оставьте это соглашение мне, - кивнул первому советнику. – Я досконально его изучу и хорошо подумаю над вашим желанием покинуть меня как сюзерена. Тот кивнул, отдал бумагу чиновнику, откланялся и вышел. Император тяжело вздохнул, погрузившись в думы. После этой встречи, дети отправились на конную прогулку. - Война – это серьезно, - задумчиво выдал Давид. – Неужели, Дакри плохо живется, что они на войну пойти готовы? - Видимо плохо, - кивнул близнец. - Надеюсь отец решит все без кровопролития. Брат пожал плечами. Император же кидал молнии: - Какого хера?! Я тут все решаю! Я – император! Какого хера ваши родственники хотят бросить меня?! – схватил жену за плечи. - Мне почем знать? – возмутилась. – Я только с вами живу и в политику не лезу. Я дома уже много лет не была. Я понятия не имею почему они вынесли такое решение. - Они – предатели! - Не предатели! Они пришли и ясно сказали, что хотят уйти! Они вас не предавали! Не обвиняйте мою семью! - Это вы виноваты! - В чем?! – поразилась. - В том, что не предупредили меня о таких настроениях! - Я даже не подозревала о таком! - Если бы вы слушали свою родню и доносили бы мне все их мысли – я сейчас бы не был в таком глупом положении! - Ну извините, что не выполняла работу ваших шпионов! Это их работа! За что вы им платите?! - Очень хороший вопрос! Э! – крикнул в коридор. – Позвать мне заведующего разведкой! И пусть объяснит какой херней он занимается на мои деньги! Итог был не очень хорошим, так как служащий даже понятия не имел о том, что творится в Дакри – его пешки ему просто ничего не доносили. В следующие несколько дней должны были лететь головы и литься кровь. - Отцу сейчас на глаза лучше вообще не попадаться, - шептались вечером близнецы. – Он такой злой… - Чего он злится? – самодовольно спрашивал полный Филипп. – Разобьет эту Дакри как наш дед целую Имри. - Мне кажется, сейчас ситуация не как при нашем деде, - подметил Давид. – Тогда, никто не знал, что будет война. И дед у нас был хитрый, подлый. Он умел выигрывать и разведка у него была хорошая. А у нашего отца разведка плохая. - Вы так говорите, будто боитесь, - выдала 12-тилетняя Анна. - Ничего мы не боимся, - гордо выровнялся Даниэль. - Просто я не хочу войны, - негромко сообщил Давид. – Я не думаю, что она нам сейчас нужна. Не прошло и трех дней, как Антон сообщил о намерении выдать Анну замуж. Разговор шел с одним из маркизов Дакри. - Вы поймите, - пытался оправдаться гость, - сейчас очень нестабильное время для женитьбы. Я невыносимо польщен вашим предложением, однако… - Что вы хотите в приданое, взамен на поддержку перед глазами вашего короля? – сухо выдал император. - Я не могу ничего… - Половина Славии. Глаза дворянина переменились. - Половина Славии и 10 000 га каждый год, который вы будете меня поддерживать, удерживая Дакри в моих владениях. - Думаю… Мы сможем что-то придумать… - 2/3 Славии и 15 тысяч. Гость поднял на того выжидающий взгляд. - Если убедите ваш двор не покидать мою империю – 20 тысяч. - Предлагаю сыграть свадьбу сразу после праздника. Мой сын однозначно будет рад такой видной невесте. Был составлен договор. - А я выйду замуж, - показывала язык старшим братьям девочка. - Я уже женат, - гордо заявил Филипп. – Это эти все еще без пристанища, - снисходительно взглянул на близнецов. - Думай с кем говоришь! – возмутился Даниэль. – Один из нас – твой будущий император! - Точно не ты. - Почему это? - Ты больше похож на разбойника, чем на короля. - Да я врежу тебе сейчас! – набросился на младшего. - Даниэль! – схватил его близнец, остановив в порыве гнева. – Успокойся! Зато у нас, - посмотрел на Филиппа, - невесты значительно красивее будут. И богаче. Мы их сами выбирать будем. - Да! Сами! – кивнул Даниэль. – А ты до конца жизни будешь жить с этой Изабеллой, убийцей нашей бабки! - ткнул толстяка в грудь. – А у нас нормальные жены будут! - Такие речи достойны только дикаря, - снисходительно выдал толстяк. - Грязь, неуважение и никакого этикета, - поправил лампасы. - Кто бы говорил! – возмутился второй по старшинству. – Чревоугодие в чистом виде! - А у тебя какие пороки? - Точно не гордыня! Ее всю тебе отдали! - Тихо! Прекратите! – стал между ними Давид. – Мы – семья и если мы ссоримся, то хотя бы не сейчас. Подеретесь позже. Отец накажет нас, если вы что-то вытворите. - Если он что-то вытворит, - поучительно выдал Филипп, развернулся и отошел. Даниэль чуть башку ему не открутил. Благо близнец удержал. Настал день бала. Даниэль минут двадцать выбирал что же ему надеть и еще столько же он сомневался в правильности своего выбора. Это был костюм в красных тонах. Давид предпочитал что-то менее броское и кричащее – его наряд был в основном синим. Холодные цвета сейчас были в моде. - Ну как я тебе? – красовался перед зеркалом младший. - Вполне. Нас сегодня будет легко различить, - подумал Давид. – Помнишь наставления? - Какие? – поправил платок на груди. - Ничего не вытвори. Даже подножки попытайся никому не ставить. - Ничего не обещаю, - усмехнулся. – Подножки – это сама невинность. - Боюсь не сегодня. Я тебя богом прошу. Тот тяжело выдохнул, опуская плечи: - Ладно, буду «послушным». Понял я уже, что ничего сегодня нельзя. Хотя бы танцевать мне можно? – посмотрел на него. – Пить? Есть? Дышать? - Даниэль, - устало выдал. - Да не тупой я. Понял уже. Давай просто уже закроем эту тему и все, - повернулся к зеркалу. – Я нормально выгляжу? Мне кажется надо было надеть что-то другое. - Тебе кажется, - поднялся, схватил его за запястье и поволок к двери. – Пошли, я уже веселиться хочу. Людей на приеме и впрямь было много. В голубом, золотом, красном и зеленом ходили дамы, джентльмены, разговаривали, выпивали, смеялись. Торжественно встретили царствующую семью с четырьмя старшими отпрысками. Начали бал. На первый танец, Даниэль нашел себе пару мгновенно, так что тут же отправился танцевать, а вот близнец не успел, так что пришлось ему довольствоваться лишь разговорами да знакомствами. Перед вторым танцем, брат все же оторвал близнеца от веселой компании с его друзьями и повел куда-то в другую часть зала. - Нам нужно познакомиться с нашим будущим зятем, - настаивал Давид. - А потом – никак? – недоумевал второй. – Мы его всю жизнь знать будем. - Нет, никак, - посмотрел на него. – Это акт вежливости. Мы должны поприветствовать его в нашей семье. Даниэль закатил глаза. - Пожалуйста, будь любезным. - Да, конечно, - неохотно кивнул. Вскоре, они подошли к компании юношей, где уже крутилась очарованная Анна, держа одного молодого человека под руку. - Здравствуйте, это мой брат – Даниэль, - кивнул всем Давид. - Какая честь, - повернулась к ним компания и поклонилась. - Хах, вы и впрямь как две капли, - улыбнулся близнецам жених принцессы. – Извините мою фамильярность, просто я никогда не видел близнецов, - с изумлением глядел на них. Юноше было уже 17. Высокий, хорошо слаженный. Русые волосы, короткий хвост, светлое и аристократическое лицо. Голубые глаза. Лучезарная улыбка. Даниэль на секунду замер. Этот, незнакомый ему человек, был таким прекрасным, таким дружелюбным и веселым. Кожа его сияла, будто светилась изнутри, а глаза блестели, излучая живость сердца. Мальчик обратил внимание на его губы. Розовые, нежные, мягкие… Зять же видел только изумление подростка, не способного оторвать от него глаз. Брат толкнул Даниэля в плечо. - Да, - очнулся тот. – Мы близнецы, - кивнул. – Я наверное пойду, - стал разворачиваться. - Извините его, - неловко улыбнулся Давид. – Обычно, Даниэль более разговорчивый, - удержал его за плечо и силой вернул обратно. – Он просто не очень любит, когда от него требуют выполнения всех условностей. Извините его за это. - Ну что ж, очень приятно, - протянул ему руку этот жених. – Меня зовут Александр. Я сын маркиза Дель-Реви. Даниэль торопливо пожал руку и сложил ладони вместе, пытаясь не смотреть тому в глаза. - Мы живем в чудесном месте. Вокруг одни поля и реки, - улыбнулся зять. - Хах, приглашаете в гости? – ответил Давид. - Для нас будет честью, если вы посетите нас. Такие высокие гости у нас большая редкость. Я бы ждал вас с нетерпением. - Боюсь давать какие-то обещания, - извинился старший. – У нас сплошная учеба, да и отец может не разрешить ехать так далеко. - Вы не можете навестить свою сестру? – любезно указал на нее глазами. - Боюсь не сейчас. В Дакри так много всего происходит… Возможно позже, когда все уляжется. - Хм, «возможно позже» - я ловлю вас на слове, - усмехнулся. – Вы собираетесь навестить нас в неопределенном будущем. - Именно так, - улыбнулся ему Давид. – В неопределенном. - А как вы относитесь к прогулкам? Я имею возможность проявить дерзость и пригласить моих шуринов на прогулку или на охоту? Не знаю любите ли вы такое времяпрепровождение, - чуть склонился. - Ох, мы не в силах отказать, - позитивно выдал старший. – Конные прогулки – это страсть Даниэля. Столько прекрасных скакунов… - Да… Моей конюшне с вашей никак не сравниться. Буду глядеть и завидовать. - Глядите, мы будем так добры, что разрешим вам прокатиться на одном из наших жеребцов. - Это будет лучший день в моей жизни! Оба посмеялись. - Вы мне определенно нравитесь! - улыбнулся ему Давид. - Ох, я старался, - кивнул ему Александр и протянул руку. - Так когда вы приглашаете нас на прогулку? – пожал ладонь. - Да хоть завтра! Я предчувствую хорошую погоду. - Да вы еще и пророк! Ха! Я непременно хочу подружится с вами! Распрощались они более чем позитивно. Даниэль дежурно пожал зятю ладонь, развернулся и поспешил обратно. - Хах! Хороший юноша, ты так не думаешь? – подтолкнул его брат. – Веселый такой. Тот молчал, опустив глаза к ногам. - Даниэль! Чего ты как воды в рот набрал? То, что не ляпнул ничего – молодец, но сейчас-то ты можешь говорить, что хочешь! Хах! Даниэль! Близнец отвернулся. - Он тебе не по душе? – обеспокоился и остановил брата. – Скажи. Мне показалось странным ваше рукопожатие, - взял его за плечи и посмотрел на опущенные глаза. – Ты его знаешь? С ним не стоит водить дружбу? - Нет, я его не знаю, - тихо выдал, убрал с себя его руки и поспешил дальше. – Я хочу к друзьям. - Да, конечно, - посмотрел ему вслед. Все это казалось старшему странным. В следующий раз, Давид нашел брата только через час, сидящим на скамье под стенкой и пьющим в одиночестве вино. Радости на этом лице не было. - Даниэль? – деликатно обратился близнец. – Что произошло? Я никогда не видел тебя таким печальным. - Неважно. Веселись. Я в порядке. - Точно? - Да. Иди. Я хочу побыть один. - Ну, не буду мешать… Тот поднял глаза и провел его, посмотрел в другую сторону, туда, откуда был слышен один манящий для него голос. Слишком манящий, непонятно почему манящий. Его хотелось слушать и слушать, растворяясь в моменте. Но Даниэля пугал этот порыв. Он не понимал себя, не понимал, почему ему так сильно хочется быть рядом с обладателем этого голоса. Хочется прикоснуться к нему губами, прильнуть к губам, поцеловать, совсем чуть-чуть. Только, чтобы почувствовать его тепло, растворившись в мимолетном блаженстве. Даниэль не понимал, ему было страшно от самого себя. Вновь ему хочется коснуться кого-то, вновь хочется поцеловать, вновь хочется прильнуть и обнять, но не девушку, не какую-то из гостьей, которых ему будут пророчить в невесту. Ему хочется чего-то ненормального, чего-то странного. Ему хочется сделать это с юношей… Даниэль встал и быстро покинул бал. Гуляния закончились за полночь. - Ах! – воодушевленно плюхнулся на кровать Давид. – Какая фигура! А голос! Даниэль, зря ты ушел! Там такая певица была! Боже мой, какая она красивая! Это самая красивая девушка, которую я мог увидеть в своей жизни! Она – прекрасна! Может и я ей приглянулся бы! Хах! Красавица! – приподнялся и посмотрел на брата. – А почему ты ушел? Ты выглядел таким грустным… Кто-то не оценил твоего наряда? Ты так его подбирал… - Не хочу говорить, - накрылся одеялом с головой. - Ты меня беспокоишь. Ты переменился слишком внезапно. Тебе плохо? - Не хочу обсуждать. Оставь меня. - Ну, как знаешь. Но если что – ты знаешь, что я всегда тут. Угу? - Угу. - Ну хорошо. Александр тем временем говорил со своим отцом. - Как прошел бал? – спрашивал мужчина. - Хорошо. Подружился с Давидом. Хороший юноша, компанейский. Анна правда ни на шаг от меня не отставала, но я успел пообщаться со многими. На завтра запланировали конную прогулку с близнецами. Я не очень хочу брать с собой Анну. Я могу придумать какую-то отговорку для нее? – сел в кресло, избавившись от шейного платка. - Ты подружился только с Давидом? - Даниэль был совсем неразговорчивым. Я думал у него рот затыкаться не будет, а он с трудом два слова мне выдал. - Попытайся наладить дружбу с ними обоими. Не забудь и Филиппа. - Он слишком самовлюбленный, боюсь у меня не получится. - Тогда, его возьмет на себя твой брат. Свои руки держал при себе? - Руки, глаза, - кивнул. – Ничем от Анны не отвлекался. - Молодец. Если Антон заметит твои наклонности хоть на секунду – повесит тебя без раздумий. Тот опустил голову: - Сейчас все мои мысли только об Анне. - Не забывай про Бьянку, - показал пальцем. – Это она твоя невеста. - Да, отец. Я не подведу. Завтра буду работать над Даниэлем. - Хорошо. Он любит пакостничать. Используй это. Но не переборщи. Нам нужно заполучить всех, не потеряв при этом Антона. Александр кивнул. Утром, у принцев возникла проблема – Даниэль не хотел вставать с постели, одеваться и вообще куда-то идти. - Ну же! – подбадривал его близнец. – Я обещал, что мы покатаемся с нашим зятем по окрестностях! - Я не хочу, - тоскливо заявлял тот, прячась под одеялом. - Ты хочешь подставить меня? Я уже дал слово! Больше я такого слова давать не буду, раз ты такой! - Я никуда не пойду. - Почему? Ты же любишь лошадей! И прогулки любишь! Пойдем! – схватил его за ногу и поволок с кровати. – Тебе нужно проехаться и проветриться! Тебе сразу станет лучше! Будешь своими лошадями хвастаться! Раздался грохот падения Даниэля на пол. - Да пошли уже! Что ты сопротивляешься? – возмущался Давид. – Ты тяжелый! – бросил его и поставил руки в боки. – Или ты идешь со мной, или я бросаю тут тебя совсем одного! Я разговаривать с тобой неделю не буду! Тот приоткрыл лицо, давая увидеть свои красные, измучанные и заплаканные глаза. Близнец тут же попросил слуг покинуть комнату. - Что случилось? – взволнованно спустился на колени и озабоченно обнял его вместе с одеялом. Дверь закрылась. - На балу что-то случилось? (Брат жалобно кивнул.) Что? Что произошло? (Тот помотал головой.) Слушай, я пообещал, - устало облокотился на кровать. – Может быть ты придешь, немного с нами погуляешь и скоро уйдешь? Скажешь, что тебе нужно что-то сделать. Я просто не могу так просто бросить Александра. Я сказал ему, что ты любишь конные прогулки. Пожалуйста. Я скажу никому из гостей не трогать тебя. Тебе нужно развеяться. - Долго этот Александр еще будет здесь? - Не знаю. Тебе претит его компания? Прости, что заставляю общаться с ним. Сегодня последний раз. Больше я не буду принуждать тебя. Только сегодня. Даниэль покосился на него. - Ну же, давай. Пошутишь над кем-то, как ты это любишь. Брат лег на его плечо. Давид тяжело вздохнул. На прогулку они все же вышли. Оделись одинаково. В Даниэле даже виднелась какая-то небрежность. Голова его была опущена, плечи - тоже. Компания гостей, напротив, веселилась. Все они были старше принцев, но не то чтобы, на много. - Хах! А у вас весело! – подошел к ним Давид. - Конечно! – воскликнул Александр. - Не все же отцов слушать и быть самыми серьезными на свете! Иногда и подурачиться можно! – дал дружеский пинок приятелю. – Поехали! Я уже в нетерпении от скачек! - Хах… - неловко улыбнулся принц. - Вчера вы мне показались совсем другим. - Кто знает, сколько еще неожиданностей готовит нам жизнь? Я все еще тот самый Александр! Хах! К сожалению, у меня нет двойника, с чьей помощью можно было бы интересно шутить над другими! – взглянул на второго близнеца. - Это все еще я! – важно поставил руки на пояс, вернувшись к Давиду. Даниэль мельком взглянул на гостя и быстро опустил глаза. - Ох, мы так не шутим, - махнул рукой Давид. – Но Даниэлю всегда того хочется. - Он более скромный, чем мне рассказывали, - непринужденно выдал тот, посмотрев на близнеца. – Я думал, мы быстро найдем общий язык, а ваш брат этот язык будто проглотил. Даниэль! – радостно направился к нему, от чего принц весь сжался. – Наше знакомство началось не в той обстановке, что вам по душе, - протянул руку. – Но может быть сейчас вам будет дышать свободней? Образовалась неловкая пауза, в которой Даниэль боялся пошевелиться, а гость все еще стоял, протянув к нему руку. - Извините его, - подошел Давид и взял брата за плечи. – Он в последние дни сам не свой. Вы слишком настойчивый друг. Ему нужно больше пространства. - Ох, простите, - тут же убрал руки и сделал шаг назад. – Я не знал. Пространство, как для настоящего скакуна! – посмотрел на небо. – Ох, свобода духа! Свобода ветра! Вы хороши в галопе? – взглянул на братьев. - Ох, вы бросаете вызов моему близнецу, - удивился Давид. – Он сделает вас в два счета. - Ха! Я хочу увидеть это! - По коням? - По коням, - решительно кивнул. Все вскочили на скакунов. Пара стражей вышли вперед, пара стояли позади. Придя к поляне с опушкой, первая пара удалилась немного вперед. - Какое интересное построение, - заметил гость. - Это из-за Даниэля, - подметил Давид. – Он всегда выбегает вперед. Метрах в десяти от всех носится, - обернулся на родственника. - Но видимо не сегодня, - обернулся следом за принцем. Тот шагал с опущенной головой, с глазами на поводьях. - Ваше высочество! – весело позвал его гость. – Не хотите погоняться? Мне кажется, я имею все шансы выиграть! Даниэль молчал. Александр озадаченно посмотрел на второго члена этой семьи: - Ваш брат всегда такой молчаливый с малознакомыми людьми? Я просто смущен. Если я что-то сделал, что ему было не по нраву – то я не специально, не со зла. Я лишь хочу подружиться со своей новой семьей. Извините, если что-то не так, - обернулся на того. - Даниэль, - притормозил близнец и дождался его, пошел рядом, притихнув в голосе, - как тебя растормошить? Ты смущаешь нашего гостя. - Мне лучше пойти обратно, - остановил кобылу и посмотрел на брата. – Я не в настроении. Покатайтесь без меня. Я не хочу, - развернул лошадь и галопом побежал обратно. Компания удивленно посмотрела ему вслед. - Извините его, - начал Давид. – Ему нездоровится, - взглянул на гостей. - Отличный галоп! – крикнул вслед Александр. – Я бы хотел погоняться с вами когда-нибудь в будущем! Даниэль сжал поводья крепче. Придя на обед, Давид обнаружил брата все в том же подавленном настроении. У того не было настроения даже для еды. Он стал тихим, зажатым, совсем неразговорчивым и нелюдимым. - Образумился наконец-то, - устало говорил отец. – Тишина, покой за обедом. В коем-то веке… - Даниэль, - толкнул его ногой близнец, сидя напротив. Тот подтянул ступни под себя, продолжив тихо есть, глядя только в свою тарелку. Даниэла видела своего сына чуть ли ни в слезах. Он казался ей запуганным, несчастным, и совсем не таким как раньше. - Дорогой, вы наказали Даниэля? – непринужденно спросила, поглядывая на мужа. – У него удрученный вид. - Нет. Он ничего не сделал. По крайней мере я об этом не знаю. Я его не наказывал, - отпил вина и взглянул на ребенка. – Мать беспокоится о тебе. Почему ты притих так резко? Еще вчера донимал нас своим шумом. - Не хочу вас расстраивать, - подавленно вышло из того. - Так значит ум развился, - посмотрел тот на супругу. – Все хорошо, дорогая. Наш сын просто повзрослел и образумился. Даниэла верила этим словам не слишком охотно. После трапезы, близнецы удалились в свои покои. - Даниэль, - поразился ему брат, - что случилось? Что происходит? Тот сел на свою кровать, подобрал колени и упал на бок, пытаясь скрыться ото всех. - Я переживаю, - подошел. – Ты сам не свой. Что случилось на этом балу? Это же после него ты так переменился, - сел рядом. – Что с тобой? - Я не хочу говорить. Оставь меня. - Но я беспокоюсь. Я переживаю. Я совсем не понимаю, что с тобой происходит. - А ты хочешь, чтобы я сказал?! – возмущенно крикнул, посмотрев на него. - Да, хочу. Ты мой брат. Ты – часть меня. Я переживаю. Что с тобой? Что случилось? - Я никогда не скажу тебе! - Но почему? – удивился. - Никогда! Оставь меня! – оттолкнул его. – Я не нуждаюсь в компании! - Я просто переживаю. Я хочу помочь. - Не нужна мне твоя помощь! Давид сомкнул губы: - Ладно, - отвел уставший взгляд. – Отдохни. Не буду мешать, - направился к выходу. Почти весь оставшийся вечер он провел только с гостями и будущим зятем. - Вашему брату так нездоровится? – беспокоился Александр. - Я не знаю, что с ним. Но сейчас, ему лучше побыть наедине с собой, - вздохнул тот. – В последние дни, Даниэль очень переменился. Не знаю с чем это может быть связано. Но думаю, это пройдет. - Хочу пожелать ему крепкого здоровья. Мне бы хотелось все-таки прокатиться с вашим братом до свадьбы. Вы так его расхваливали… - Он действительно хороший наездник. Лучше меня. Если вы устроите скачки – я поставлю на него. Тот усмехнулся: - Меня, в таком случае, поддержат только мои друзья. Вероятно, весь двор на вашего брата поставит. - Кто его знает, кто его знает… - расслабленно посмотрел на небо. Вернулся Давид перед ужином. Открыл дверь и услышал, до дрожи его испугавшее, тихое хныканье. - Даниэль! – подбежал к нему и крепко обнял. – Что случилось? Говори сейчас же! Тот сидел на кровати, в самой глубине, обняв свои колени и спрятав свое лицо. - Говори! – настаивал брат. Близнец поднял заплаканные глаза и посмотрел на него. - Боже мой! Сколько слез! – тут же их вытер. – Что случилось? Что? Если ты не скажешь сам – я пытать тебя буду! Говори! - крепко прижал его к себе. - Н-не говори никому, - с трепетом умолял тот. – Никому на всем свете. Я прошу тебя, - уронил голову на его плечо, весь сжавшись. - Никому-никому. Клянусь своей жизнью и душой. Что произошло? Что, мать твою, делает это с тобой? Даниэль поднял голову и вытер запястьем щеки. Посмотрел на того. Да так жалобно, что сам Давид готовился заплакать. - Что? Что? Не томи. Умоляю, - потер его плечо в попытке утешить. - У тебя было когда-то жгучее желание обнять кого-то? Или прикоснуться? Или вообще поцеловать? Коснуться своими губами губ кого-то другого? – сжал его локоть. - Нет, не было. Ты влюбился? – обеспокоился. - Я не знаю, - уронил испуганный взгляд на одеяло. – Но все мои мысли только об этом. Я ничего не могу сделать. Я пытался отвлечься, заглушить их. Убить в конце концов. Но они разъедают меня изнутри, - упал на брата. - Тише, - крепко его обнял, начав гладить и успокаивать. – Может быть, если она из достаточно знатного рода, у вас может что-то получиться. Я думаю, отец разрешит, если… - Не говори ему! – с ужасом посмотрел в глаза, схватив за плечи. – Никому не говори! Особенно ему! Он убьет меня! - Не может же быть все так ужасно, - перепугался. - Может! Отец никогда меня не любил, а если узнает об этом – повесит не раздумывая! Я боюсь его! Не говори ему! Не говори! - Тихо! Тихо! Никому не скажу! Вообще никому! Спокойно! Ты будешь жив! Просто объясни, что такого страшного? Я никому-никому не расскажу. Но кто это такая, что ты так из-за нее мучаешься? – притих до шепота. – Кто это? Кто доставляет тебе столько мучений? - Ты не бросишь меня, если я скажу? – опустошенно выдал на него. - Никогда. Ты – мой брат. Я никогда тебя не брошу. - А вдруг бросишь? – упал на его грудь и вновь расплакался. - Тише, тише… Я никогда-никогда не брошу. Даже если это Анна, - тяжело вздохнул, отведя взгляд в сторону. – Это тяжело для меня. Но она скоро уедет и ты забудешь ее. Думаю, я свыкнусь с этой мыслью и буду жить дальше. - Это не «она», - весь сжался от страха. - Не она? – опустил взгляд на брата. – Это облегчает мою душу, - легко вздохнул. – А кто? Кто-то неродовитый? Или кто-то из врагов? - Ты не понял, - притих и замер. – Это юноша… Давид молча обдумал эту мысль. - Неожиданно, если честно, - отстраненно похлопал его по спине. - Не говори отцу. Он убьет меня. - Не скажу. Но ты же не проявлял интереса к… ну… юношам, - опустил глаза. Даниэль молчал, боясь признаться, что на самом деле, такие мысли у него иногда бывали. Брат вздохнул: - Ну, наш дед тоже имел такие наклонности. Вроде бы, хорошим человеком был. - Он был королем, - пытался спрятаться в его объятиях. - А ты – мой брат. Я не скажу отцу. Но ты тоже держи язык за зубами. Зная тебя – ты можешь как-то себя выдать. Не хочу, чтобы тебя «лечили» от этого. Может быть, это у тебя временно. Вот сейчас побудет, а потом пройдет. До этого ты же только о девочках думал. Брат молчал. - Я не скажу, - погладил его. – Не беспокойся. Я всегда буду с тобой. - Спасибо. Ты самый лучший брат… Я люблю тебя. - Я тебя – тоже, - гладил его спину, свыкаясь с услышанным. За ужином, вновь было тихо. Лицо Даниэля стало менее удрученным, однако он все равно был тише воды и ниже травы. Ночью ему не спалось. Ворочась из стороны в сторону, принц вновь был поглощен мучительными мыслями. Да настолько невыносимыми, что они рвались наружу без его собственного согласия. Зажег свечу. Сел за стол и начал писать. Порывисто, взволнованно, не давая себе отчета о происходящем. «Я не знаю, что я делаю. Не знаю почему. Но твое лицо не дает мне уснуть. Как я не лягу, как ни повернусь – всюду вижу только его. Это прекрасное, белое, с голубыми глазами. Они как два сапфира. Я хочу смотреть в них. Я хочу видеть в них себя. Прости. Я не знаю, что со мной. У меня нет опыта в любви. Просто мыли о тебе… Они… Сейчас, они мешают мне даже писать. Перед глазами ты. Твои губы. Я не могу. Это невыносимо. Я боюсь тебя. Боюсь своих чувств. Я пишу это среди ночи, когда под боком сопит брат. Я боюсь, что его разбудит скрежет пера, что его разбудят мои мысли о тебе. Я всего боюсь. Боюсь, что об этом кто-то узнает. Боже… В мыслях всплыли твои волосы. Это… еще более невыносимо. Они так блестят на солнце. Наверное, они очень мягкие. Я хочу ощутить их в своей руке. А на коне… Хочу вновь увидеть тебя верхом. Ты так ловко запрыгиваешь в седло, так держишь повод. Хочу быть перед тобой. Хочу прижаться к тебе. Плотно. Мои мысли убивают меня. Мне уже больно. Я не могу. Я хочу. Хочу коснуться тебя, прижаться к тебе. Обнять тебя. Я мечтаю о тебе. Я не могу уснуть. А сейчас я и лечь удобно не смогу. Если брат проснется и увидит это письмо… А если увидит меня… Мне страшно. Сколько же тут написано… Ужас. Мне не нравится. Столько текста. Все начеркано. Если бы мой учитель видел это – уже дал бы по рукам. Так некрасиво и неопрятно… Просто… Это мысли и все они о тебе.» Даниэль упал на стол, в мучительном порыве выдавив слезы, стоящие в глазах. «Хочу, хочу, хочу,» - кричали мысли и давали сигналы телу. «Ты разрываешь меня! – разозлился текстом. – Мне больно! Не только в душе! Сделай что-то! Овладей мной!» Испуганно замер, увидев, что написал. Тут же начал черкать, чтобы скрыть свою последнюю мысль. Немного остыл. Выпил воды. Пришел в себя. «Мне бы хотелось услышать ответ. Пусть какой-угодно. Хуже мне уже не будет. Если решишься, положи свой ответ во вторую вазу, с восточного входа в сад. Она сзади имеет крупную трещину. Мой человек заберет послание после заката. Подпишись только буквой. Я не хочу, чтобы об этом знал хоть кто-то. Если мне будет что ответить – я положу свой ответ туда же. Пусть твой человек заберет его на рассвете. Боюсь у меня не хватит терпения, чтобы ждать с закладкой письма аж следующего дня.» Решил не подписываться. Посыпал чернила песком. Сложил его и запечатал, не используя печать – просто налил сургуча на место стыка. Надел халат и выскочил с ним в коридор. Пробежав несколько пролетов, вручил какому-то стражнику, и сказал отдать это послание одному человеку, при этом отправителя не называя. Тот мог только подчиниться. Принц убежал в кровать. Александр получил это письмо среди ночи. - Ваша светлость, - разбудил его камердинер, - вам послание, неподписанное, без оттиска печати. Молодой человек аж встрепенулся. Поднялся в кровати, выхватил листок и тут же распечатал, начал жадно читать, боясь, что там может быть что-то ужасное. Правда уже через несколько строк, он сполз на подушку и спокойно зевнул: - Ничего страшного тут нет. Положи на стол. Почитаю утром, - протянул слуге. – Это какой-то душе не спится из-за любви ко мне. - Пылкая душа, что своего возлюбленного аж с кровати подняла. - А ты посмотри сколько она написала, - кивнул. – Любовь и впрямь пылкая, - зевнул и залез под одеяло. - Юность, - мельком посмотрел на текст и отложил его на стол, загасил свечу. Утром, молодой человек уделил внимание этой душе. Прочел письмо, удивился некоторым словам в его составе, написал ответ и вручил его слуге, сказав куда его отнести. Даниэль целый день сгорал от нетерпения, но гулять с Александром все же не стал. Его просто трясло, при взгляде на этого человека. Внутри все мигом расцветало, расширялось и дышало, от чего быстро начинала кружиться голова. Страх, что все это увидят, засел так глубоко, что принц просто избегал своего зятя. Настал долгожданный вечер. Даниэль еле дождался этого заката, чтобы наконец-то послать слугу за письмом. Тот его принес, вручил. Юноша тут же распечатал и сел читать, просто-таки утопая в этих буквах. «Написанное вами, очень льстит мне, однако я обручен. Я не могу ответить вам ничем, кроме этого.» Даниэль столько всего ждал, столько всего напридумывал и тут вот такой вот ответ. Да принц пришел в ярость, иначе сказать нельзя. Он кричал, злился, матерился, топал ногами и дрался с подушкой. Давид, увидев и услышав все это, просто в угол забился. Таким злым он брата никогда не видел. - Да я ему в лицо все это выскажу! – кричал брат. - Что случилось? Что произошло? – пугался близнец. - Случилось? – посмотрел на него. – Это еще не закончилось! Это только начинается! – пошел к двери и гневно вышел, чуть не вынеся ее ногой. - Даниэль! – сорвался с места и поспешил следом. - Я ему устрою за такие-то слова! – грозился он незнамо кому. - Да что случилось? С кем ты ругаться собрался? - А вот увидишь! - Тебе от этого легче не будет! - Будет еще как! – свернул в другой коридор. В итоге пришли они как раз к нужным покоям. - Да в чем проблема? – не выдерживал уже перепуганный Давид. - Зови врача! Я ему сейчас всю рожу разукрашу! – толкнул дверь и распахнул комнату Александра. Тот мило сидел с Анной на одной тахте, в компании своих друзей и вероятно о чем-то говорил, перед тем как к ним ворвались. Все смотрели на разгневанного Даниэля, застыв в напряженном ожидании. - Ты! – показал пальцем на зятя, знатно его этим напугав. – Да ты! Ты..! – весь гнев рассыпался будто карточный домик. – Ты..! Да что это за жизнь?! – отчаянно взмахнул руками, развернулся и поспешно ушел. Все округлили глаза, посмотрев ему вслед. - Даниэль! – взволнованно крикнул ему брат. - Отстань! – поспешно отмахнулся, не давая себе отчет в том, что его голос уже дрожал от слез. Александр настороженно поднялся, сделал своим знакомым жест, что сейчас разберется, поспешил в коридор. Прикрыл за собой дверь. Посмотрел на Давида: - Извините, я чем-то расстроил вашего брата? Что это было? - Я сам ничего не понимаю, - с круглыми от удивления глазами говорил тот. – Даниэль! – побежал за ним. Зять не удержался, чтобы не поспешить следом. - Да что случилось? – поймал его наконец-то близнец. – Что это было? - Отстань! – с явными слезами отмахивался тот. – Не трогай меня! - Извините, - искренне начал гость, положив руку на сердце. – Я… Я не понимаю. Это обвинение… - А ты что тут делаешь?! – разозлился на него Даниэль, начав кричать на него чуть ли не как разъяренный пес, которого сдерживает от нападения одна только цепь, которой он привязан к своей будке. - Тихо! – сдерживал его Давид, пытаясь не дать воли врезать Александру по лицу. - Я… Чем я виноват? – испуганно не понимал старший. – Я тут же объяснюсь. Тут же все скажу. - Грубиян! Хам! – кричал на него заплаканный и злой мальчик. – Самовлюбленный олух! Ненавижу тебя! Ненавижу! - Даниэль! – пытался успокоить его брат. – Отец выпорет тебя! Успокойся! Пожалуйста! - Я..! Я..! А ты?! Ненавижу! Грубиян! Такое..! Да я тебя..! – ринулся в бой. - Тихо! – сдержал его близнец. – Я не знаю что с ним! Позовите кого-то! - Чтоб ты сдох! Ненавижу! Ненавижу! - Я позову кого-то! – показал назад Александр и убежал за угол. - Ненавижу! – крикнул вслед Даниэль. - Успокойся! Что с тобой происходит?! - Ничего! – вырвался из рук брата. – Просто я ненавижу его! И видеть здесь больше не хочу! – развернулся и быстро, угрюмо пошел к себе, где и заперся. До отца, вести об этом дебоширстве, а тем более и с зятем, дошли быстро. Однако сам отец дошел до Даниэля не так быстро как одна записка. Слуга принес листок прямо в руки принцу. Тот раскрыл его. «Сейчас, в саду. Возле той вазы. Я знаю, что это ты мне писал. Можешь даже врезать мне, если сможешь.» Даниэль этот вызов принял мгновенно. Тут же вскочил с места и поспешил вниз. Брат мог только пугаться всему, что тут происходило. Сумерки. Сад. Вторая ваза от входа. Вокруг колонны и тьма. Над головой – бетонная крыша. Даниэль увидел нужный силуэт быстро. - Ты сказал, что я могу даже врезать тебе! - Ты собрался драться в этом? – кивнул на его наряд. - Так мы будем драться? - А ты не хочешь? - Да я уничтожу тебя! - Хоть не ори, дурак. Оба избавились от стесняющей тяжелой одежды, положив ее на большие вазы. Остались в рубахах и штанах с чулками, обувью. Началась драка. Даниэль атаковал первым. Он хотел бить яростно, на поражение. Вот только ростом он был маловат, да и силой не перевешивал. Александр заломил ему руки достаточно быстро. Закрыл громкий рот ладонью: - А теперь, давай поговорим, чучело. Принц аж возмутился такому неуважению. Встрепенулся. Вот только вырваться не смог. - Угомонись. И хорошо подумай, что еще я должен был тебе написать. Никакой подписи, все написано максимально обезличено. Я даже не понял девчонка ты или нет. Что я мог написать, когда у меня в тестях император, мать его, Антон? М? Ты, сука, об этом подумал? – тот пытался вырваться. – Приперся с претензиями. Что ты мне думал сказать? За правду, тебя кастрируют и в монастырь отправят. Как будто я вашего отца не знаю. Мозги у тебя есть, придурок? Тот не сдержался и пустил горькие болезненные слезы. - Вот. Пореви еще, - оттолкнул. – Может легче станет. Даниэль отбежал. Упал под своды, обнял колени и спрятался, начав тихо хныкать. Александр тяжело вздохнул, глядя на него. Несколько минут подождал. - Ну ладно, я переборщил, - вздохнул тот. – Прекращай, - подошел, спустился на корточки. Тот лишь втянул сопли, отвернулся и хотел убежать, выскользнув за колонну. - Нет, подожди, - схватил его за плечо и вернул, прижал спиной к бетонной свае. – Я серьезно. Чего ты всем этим хотел добиться? - Не знаю. Но точно не обвинений в том, что я тупое чучело, - посмотрел на него и снова сжался, подобрав колени к груди. - Ну прости, - сел рядом. – Просто ты вел себя как придурок. Залетел, начал меня обвинять. Вот я на эмоциях и выдал тебе. Ты вообще кричал о том, что ненавидишь меня. А слышать это от собственного шурина не очень приятно. Ладно тебе, - обнял его и покачнул, пытаясь утешить. Даниэль все еще хныкал. - Ты столько всего мне расписал в том письме... Его правда ты писал? - А кто еще? – всхлипнул. - Не знаю, - пожал плечами. – Я тебе правда так понравился? - Да, - смутился, пытаясь спрятаться ото всех. – Я там писал, - начал затихать и успокаиваться. Тот чуть улыбнулся: - Давай забудем этот инцидент и начнем наше знакомство сначала? – протянул руку. – Меня зовут Александр. Я сын… - Дель-Реви. Я помню, - отвернулся. - Хах, не обижайся, - потешно колыхнул его. – Сегодняшний вечер весьма щедр на эмоции. Может быть, мы сможем и на лошадях прокатиться..? Когда-нибудь, – подвинулся ближе. - Я просто-таки чувствую как горят твои щеки… - чуть улыбнулся и обнял его с ногами. – Давай мириться? Посмотри на меня. Тот смущенно отвернулся, затихнув. - Да ладно тебе, - прижался к уху. – Я не кусаюсь, - поцеловал висок. Даниэль неуверенно поднял голову и посмотрел на него. Александр усмехнулся: - Ты весь дрожишь. Иди ко мне. Я успокою эту дрожь, - мягко положил пальцы на его подбородок и подвинул податливое лицо к губам. – Тише… Мальчик затаился. Все внутри него замерло. Замерло и поддалось. Губы. Теплые, мягкие, нежные. Коснувшись их, он просто растаял, облокотившись на юношу всем телом. Александр улыбнулся. - Мои глаза все еще сапфиры? – открыл их. - Не знаю, - прошептал еле слышно. – Тут темно… Тот улыбнулся податливым глазам, глядевшим на него так пристально и тихо. - С тобой приятно целоваться. У тебя очень мягкие губы, - лег на колонну. - Я первый раз… - смутился, отведя взгляд. - Мне понравилось. Ты был… Давай еще? – повернул его к себе. - Еще? – испугался. - А тебе не понравилось? - Но разве ты..? Я нравлюсь тебе? - Когда не кричишь на меня – да, - расслабленно улыбнулся. – Я хочу поцелуев, - настойчиво двинулся и начал откровенно с ним целоваться, залезая языком глубоко в рот. - Подожди, нет, - тихо отодвигался и отталкивал его. – А если нас увидят? – посмотрел в глаза. - Это будет проблемой, - кивнул. – У вас есть какие-то места, где мы могли бы спрятаться? – огляделся. - Здесь – нет. Тут все со всех сторон видно. - Обидно, - отстранился и сел, приняв задумчивую позу. - Н-нам надо идти. - Ты так думаешь? – посмотрел на того. Мальчик кивнул. - Ладно. Согласен. Мне тоже проблемы не нужны, - встал. – Но целуешься ты действительно хорошо, - подал ему руку и помог подняться. – Я бы хотел найти место, - крепко прижал его к себе, - где нас бы никто не нашел. Даниэль мог лишь смотреть на него. Смотреть, подчиняться и глотать периодически слюни. Он не мог думать ни о чем, кроме Александра. Тот улыбнулся ему: - Я принесу наши вещи. Принц ждал, будто заколдованный, завороженно глядя сначала на его спину, а потом и на торс с лицом, что шли в этой темноте только к нему. Румянец горел не переставая. По возвращению, их встретил собственной персоной император. Рядом стоял виноватый Давид с красным ухом, друзья Александра с его отцом и взволнованная Анна, обнимающая руку матери. - Что ты творишь, мелкий выродок?! – разъярился Антон, направившись к сыну. – Позоришь нас перед важными гостями! Что за бес в тебя вселился?! – дал ему такой подзатыльник, от которого даже Александр встрепенулся. - Извините, извините, - тут же вступился за близнеца, начав поспешно объясняться. – Это было простым недоразумением. Мы уже объяснились. Даниэль просто запутался. Я не держу зла. Мы уже все решили мирным путем, - быстро обнял его за плечо, показывая всем, что они друзья. Принц вжал голову в плечи, побаиваясь второго такого подзатыльника. - Да он позорит моих гостей! И меня позорит! - Я не держу зла. Мы объяснились и нашли общий язык. - Это правда? – вставил его отец. - Да, конечно, - поспешил кивнуть Александр. - А что это за крики были?! Что это за ненависть?! – кипел император. - Это было простое недопонимание, - пытался убедить его зять. - На грани ненависти?! – подошел и схватил сына за шиворот. – Пошел! – бросил его вперед, подгоняя. – Объяснишься передо мной лично! - Ладно, извините! Я скажу правду! – подскочил к тому Александр и закрыл собой несчастного принца. - А это неправда была?! – посмотрел на него разъяренными глазами император. - Не полная! - Не надо! – умоляюще взвыл Даниэль. – Пожалуйста! Не надо! - Я должен! Это будет честно! - Говори уже! – терял терпение Антон. Александр набрал воздуха и без промедлений начал. Говорил он быстро, торопливо: - Их высочество видели как я флиртовал с одной дамой на балу. Не с вашей дочерью. Их взбесило это и они написали мне объёмное письмо по этому поводу. Однако я признался в своей честности недостаточно быстро и рьяно. Их высочество нетерпеливы, поэтому мой письменный ответ их не устроил. Они хотели услышать объяснения в живую, правда увидев меня в компании вашей дочери, что мило беседовала со мной, не зная о подобном инциденте, что для меня не имел никакого значения на ее фоне, их высочество сначала опустили руки, подумав о такой доверчивости и наивности сестры, а потом пришли в настоящую ярость. Мы, с их высочеством, - кивнул на Давида, - пытались успокоить Даниэля. Однако у нас ничего не вышло. Когда мы распрощались, я послал их высочеству записку, в которой говорил о своем намерении объясниться, чем мы сейчас в саду и занимались. Даниэль рьяно отстаивал честь сестры, мне еле удалось убедить его не затевать драку. К счастью, их высочество дали мне возможность все объяснить, после чего и простили. - Флиртовали накануне свадьбы? - возмутился император. - Речь идет о моей кузине. Мы с ней так шутим. Она уже замужем и я просто хотел оказать ей какое-то внимание, на время, пока ее супруг отошел за шампанским. Ничего более. Все мои мысли только об Анне. Только о скорой свадьбе и браке. Я верен до последнего волоска на моей голове. - Так все и было? – сурово посмотрел на Даниэля. Тот мгновенно начал кивать: - Я думал только об Анне. Я не хочу, чтобы ее выдавали за какого-то обманщика, - покосился на Александра. - Вот, - подтвердил кивком тот. – Все исключительно ради моей невесты. Только ради ее счастья и чести вашей семьи. Антон немного подумал, оглядывая жениха. В итоге кивнул на него: - Мой сын был заподозрен неуравновешенным только из-за вашего флирта и его желания очистить передо мной ваше имя. Относитесь после этого, к нему, с большим уважением. - Конечно, - убедительно кивнул. – Я ценю этого шурина как свою жену, - обнял того за плечо. – Я очень дорожу хорошими отношениями с ним. После всего этого, в покоях Дель-Реви, начался другой разговор. - Все это приняли как правду. А что было на самом деле? – следил за сыном почетный гость. - Фух, - упал в кресло, развалившись там как после тяжелого дня. – На ходу придумывать такое не так-то и просто. А когда на тебя разъярённый бык смотрит – так тем более. Одна ошибка – и я на дыбе, - протер лицо. - А какая правда? – сел напротив. - Правда? – усмехнулся. – Она вам не понравится, - посмотрел в потолок. - Я должен ее знать. - Ну слушайте… Даниэль написал мне любовное письмо, не подписал его и затребовал ответ. Я ответил, что помолвлен и ничего больше сказать не могу. Его это разозлило и он пришел выяснять отношения, но так как нормально их выяснить нельзя – просто кричал о ненависти. Я его вызвал на разговор, где мы чуть не подрались. - А что было потом? Это явно не конец истории. - Хах… «Потом»… Я ответил ему взаимностью, - посмотрел на отца. - Ну я же просил… Что ты за валенок? - Нам нужна его благосклонность или нет? В той ситуации было только два выбора – или он становится мне врагом, или любовником. Первый вариант никому из нас не нужен. Вы так не думаете? К тому же, Даниэль порывист, такого человека нужно держать как можно ближе к себе. Отец тяжело выдохнул. - А что? Я не прав хотите сказать? У близнецов тем временем был свой разговор: - Все так и было? – недоумевал Давид. – Не верится. Ты не такой. Его легенда трещит по швам. - Не для тебя она сочинялась. - Для отца? - Конечно. Он был готов убить меня. Если бы не Александр – от меня бы осталось только мокрое место. - Так какая правда? - А ты хочешь ее знать? - Да, хочу. Я должен знать, что происходит с частью меня. - Я признался ему в симпатии. - Что? – округлил шокированные глаза. – Ему? - Да. А он взял и ответил мне. Знаешь чем? Знаешь? - И чем же? - Поцелуем, - показал на свои губы. – Видишь? - Но он же наш зять! Он жених нашей сестры! - Она мелкая еще. Пусть вырастет сначала, - непринужденно отвернулся. - Но Даниэль. - Что? – взглянул на него. – Я ему тоже понравился, - развернулся и пошел к кровати. – И он сказал, что я хорошо целуюсь. Ты и вовсе не целовался еще. - Зачем ты вообще признался? А если узнает кто? - Кто? Он не будет болтать. Разве что ты, - подозрительно взглянул на брата. - Да я никогда, но… Зачем? Это глупо. Ты мог промолчать! - Не мог, - отвернулся. – Я признался и он ответил мне взаимностью. А теперь – отстань. Давид опустил плечи.