Это не мешает нам наслаждаться смертью

Малефисента проснулась в растерянности. У нее была паника. Она умерла, пытаясь спасти свою Аврору. Но смогла ли девушка выжить после? Вдруг это не помогло, и Аврора тоже погибла? Резко встав, она почувствовала, как закружилась голова, и чуть не упав, подошла к двери. Когда она распахнула дверь, взгляд ее растерянно бегал во все стороны, затем она заметила большой стол и трех женщины за ним. Она подалась вперед, пытаясь взлететь, но упала на пол. И уже лежа на земле, она ощутила это. Снова. Это ужасающее, пугающее ощущение. Ощущение, заставляющее женщину чувствовать себя беззащитной и слабой. Чувствовать, словно у нее отняли самое важное. Так и есть. Пустота за спиной, словно с ее спины содрали кожу. Боли не было. Но ощущения вызывали в ее душе воспоминания, причиняющая невыносимую боль. Проведя рукой по своим волосам, она поняла, что рога так же отсутствуют. Как это могло случится? Точно, она же мертва. Но зачем после смерти забирать то, что было частицей тебя? Услышав шаги рядом с собой, она закрыла глаза. Словно без крыльев и рогов ее могли… что теперь могли с ней сделать? Убить уже не получится. — Голубка крылья потеряла? — услышала она хриплый голос женщины над головой. Вскинув голову, Малефисента смерила женщины взглядом. Женщина с пышными и кудрявыми волосами фыркнула, от того, что Малефисента, лежа на полу смотрела на нее так, словно была выше нее. — Добро пожаловать в наш персональный ад, голубка, — женщина предложила ей руку, — но здесь не так уж и плохо. Нахмурившись, Малефисента прикоснулась к ее руке и сразу же ее пальцы обожгли кольца, которые были на руках темноволосой. Зарычав, она отпрянула от нее. — Металл… Разве можно получать вред и после смерти? — Ну, значит это не мои проблемы, — холодно отозвалась темноволосая, даже не пытаясь больше помогать или снимать кольца. — Кто ты? — спросила другая женщина, с такими же темными волосами, но только прямыми и короткими. — Малефисента. А кто вы? Девушка со светлыми волосами помогла ей встать, и стояла ближе, чем нужно, нагло рассматривая ее. Харли была восхищена ее удивительной красотой. Ее острые скулы, яркие зеленые глаза, длинные темные волосы и взгляд… пронзительный и слегка испуганный, но властный. Глаза Харли заискрились надеждой, что возможно ей суждено свестись с ней. — Не может быть, — глаза темноволосой женщины расширились, она сделала шаг назад. Малефисента вопросительно скинула бровь. — Ты… ты из другого мира? То есть, не из нашего? — о чем ты? — Малефисента нахмурилась и подойдя к столу, сев на стул, вдруг ощутила спокойствие. Словно все волнение ушло, будто его и не было секунду назад. Все хорошо, с Авророй все в порядке. Она не знает, откуда это. Но теперь все действительно было не зря, если она умерла не зря. — Та самая Малефисента, которая прокляла спящую красавицу? — Да, — слегка смутившись, ответила она. — Была у меня подруга… тоже Малефисента. Но, наверное, вы из других миров. — Наверное… — Ты можешь превращаться в дракона? — Нет. Но у меня есть… были… крылья. — Вот как. И как же ты умерла? — Я пыталась защитить ее. — Кого? — Аврору. — Ту, которую ты прокляла? — Да, — сквозь зубы процедила она, — но это в прошлом. Я и сняла проклятие. — разве… проклятие не снималось с помощью поцелуя любви? — Да. — то есть, ты любила ее? — Да. Харли просияла. Наконец появилась та, у которой есть опыт в таких отношениях. И не важно, что у нее была настоящая любовь при жизни. — Я вырастила ее. Она мне как дочь. Материнской любви хватила, чтобы снять проклятие. Харли слегка поникла. Не совсем то. Во времена, когда о существовании ЛГБТ никто не был уверен. Эта женщина вряд ли знала о существовании однополой любви. Значит, с ней будет трудно. Но Харли справится. Она убеждала себя в этом. (в какой то степени, для Харли все еще важны отношения, любовь и т.д, чтобы самоутвердится. Так что, когда появлялся шанс начать отношения с кем либо, она хваталась за всех подряд как за соломинку. Она продолжала это делать, даже будучи мертвой. У Беллы с Реджиной же получилось. Почему у нее не может получится?) — С тобой все в порядке? — неуверенно спросила девушка, дотронувшись до локтя Малефисенты. — Что? Как у меня может быть все в порядке, если я мертва? — холодно воскликнула женщина, отдернув руку. — Все будет в порядке. Успокойся. Мы все это пережили. Мы все мертвы. — Я в полном порядке. Они все представились Малефисенте, после Реджина рассказала о предположениях, как все здесь примерно устроено. Информации было мало, чтобы представить, что да как. — Но мы не знаем, зачем мы здесь. Мы с Беллой… — Можно мне самой рассказать? — перебила Реджину Харли, — я хотела бы сказать ей сама. Реджина поняла намек, и встав со стула, потянула за собой Беллатрикс. Они ушли, оставив их наедине в центральной комнате. — Они вместе. Женщина безразлично смотрела на нее. — Они влюблены. Глаза женщины расширились, но она не вымолвила ни слова. — Они встретились буквально два дня назад, и они «родственные души» или что-то вроде того. Харли рассказала ей о дверях и что произошло с дверью Реджины и Беллатрикас. Женщина молча слушала. — Как женщины могут быть вместе? — спросила Малефисента, — разве так можно? Так бывает? — В каком смысле? — Они же не могут иметь детей. Заключить брак. Спать в одной постели. — Иметь детей, они не могут. Зато могут получить уйму удовольствия, — усмехаясь, ответила девушка. Женщина хмуро смотрела на нее, не понимая, о чем она говорит. — Я могу показать, как, — продолжила девушка, вставая со своего стула. — в спальне. — Не думаю, что я хочу знать. — Рано или поздно, захочешь. Все это, — она оглядела комнату, — именно для этого. — Я в этом сомневаюсь. — Но это может помочь тебе расслабится. Ты вся на иголках. Харли подошла к ней и уперлась о стол. Она прикоснулась к ее плечу, поглаживая его. На лице женщины не дрогнул ни один мускул. Она смотрела вперед, в пустоту. — Не трогай меня. — она встала, — я буду в своих покоях. *** — Думаешь, все будет в порядке? — неуверенно спросила Реджина. — Тебя это так волнует? — Почему нет? — Это же Харли, — отвечает Беллатрикс, — Она соблазнит любого. Даже такую зажатую женщину как она. Меня же она соблазнила. — Но вас ведь было только двое. — Вот именно. Но теперь они лишь вдвоем. А мы… мы неприступная пара. Зачем они тебя волнуют? Нам же хорошо вместе, да? — Да, мне хорошо, — мягко улыбнувшись, ответила женщина. — Когда только ты и я. — Ты и я. Но мы здесь не одни. И я слишком долго была правильной… — Была хорошей девочкой? — Белла ухмыльнулась. — Была…- тоже ухмыляется Миллс. — Ну тогда просто будь моей хорошей девочкой, и никто нам не будет нужен. Беллатрикс притянула Реджину к себе и поцеловала. — Люблю тебя. — прошептала женщина, пока Миллс расшнуровывала ее корсет. *** Малефисента, выйдя через несколько часов из своей комнаты, решила осмотреться. Осмотрев все комнаты, она дошла до черной двери с изображением красного яблока и чуть приоткрыв ее сразу же закрыла. Она снова ее приоткрыла и услышала странные звуки и только сейчас поняла, что это стоны. И стоны были явно не от боли, а от… удовольствия? Такие громкие и… Это была странно. Закрыв дверь, она подошла к двери Харли и распахнув ее, неуверенно, но властно сказала. — Покажи мне. Харли приподнялась на локтях. — Что показать? — Покажи, как получать удовольствие. — С чего вдруг передумала? — Хочу знать, какого это и зачем это вообще. — Секс? — Да? — неуверенно выдавила брюнетка. — Ну, тогда иди сюда, милая. — Харли кивнула рядом с собой на кровать, знаком приглашая женщину. Она была приятно удивлена. Но сомневалась, что Малефисента вообще могла что-то чувствовать к ней что-либо. Все то желание, которое в ней было в начале, ушло. Не так уж и хотелось, но почему бы и нет? Наверное весело будет. — Не зови меня так, я тебе не милая. — Называть тебя голубкой? — Нет. По имени. — О, нет. Может просто Мэл? — Мэл? — да, сокращенно будет лучше. — Чем тебя не устраивает мое имя? — Оно долгое, — бесстрастно говорит Квин, — давай раздевайся. — Полностью? Блондинка кивает, скучающе развесив ноги. — Это обязательно? — Да. На самом деле нет, но Мэл этого не знает, а Харли просто хочется посмотреть на нее. Брюнетка, не стесняясь раздевается и ложится на спину на кровати. Харли нависает над ней и наклоняется к ее губам, но брюнетка останавливает ее. — Можно без поцелуев? Харли выдыхает и опускается вниз, задерживая взгляд на красивой груди женщины. Квин наконец замечает, как брюнетка слегка краснеет, когда она раздвигает ей ноги, устраиваясь между ними. Но Мэл сразу же возвращает себе невозмутимое выражение лица. Будто это Харли просила ей сделать это. Но блондинка продолжала надеяться, что может после такого Малефисента станет более… открытой, если это можно так назвать. Удерживая ее за бедра, Харли языком касается комочка нервов и обхватывает губами, заставляя Малефисенду вздрогнуть и инстинктивно сжать бедра. Брюнетка зажмуривается и отрывисто дышит, теряясь в новых ощущениях и руками сжимая простыни. Через несколько минут это случается. Это приятное ощущение, которое хотелось испытывать дольше, чем оно было на самом деле. Харли поднимает голову, ухмыляясь, ее губы и подбородок блестели от влаги. — Ну и? — когда она начинает раздеваться, Малефисента поспешно встает и взяв свои вещи, уходит. Отлично, как обычно. Харли остается ни с чем. Вытерев подбородок тыльной стороной ладони и вздохнув от разочарования, снова ложится. Это не весело. Это печально. Печально, быть никому ненужной. Это вынуждает быть на поводу у людей. *** Малефисента не понимает, зачем это нужно? Почему столько шуму от этого? От секундного удовольствия? Какой в этом смысл? Все это и вправду для такого мимолетного мига блаженства? Разве это стоит того? Она раздумывала ответы на вопросы, закрывшись в своей комнате. Ну, как закрывшись… Двери нельзя закрыть на замок, так что Мэл просто не выходила из комнаты. *** Снова утро, когда появилась новая дверь. Дверь была зеленой, как у Малефисенты, но здесь был нарисован волк. Но оттуда вышла статная женщина в черном обличие и с такими же черными волосами. Серые глаза были выразительно обведены черным. Она выглядела устрашающе и при этом невероятно эффектно. Но ничего из этого не произвело никакого впечатления трем женщинам, сидящим за столом. Малефисента все не выходила из комнаты. Они сидели со скучающим выражением лица. — Кто ж знал, что я могу попасть сюда, — говорит женщина, оглядывая комнату, — и за какие заслуги? Они ни к кому не обращалась, а словно говорила это сама себе. Обходя стол, она ходила вокруг, словно искала что то. — Где вино? — Мы не нашли здесь алкоголь, кроме одной бутылки бурбона, который уже закончился, — Харли помахала ей рукой, — и кто же ты? — Ох, не может такого быть, что здесь нет вина. — Хела начинает открывать одну дверь за другой, когда наконец находит кухню и словно бы из ниоткуда открывает один из ящиков и находит там кучу бутылок алкоголя. — Ну вот же. Что тут сказать? Хоть у Локи и не было пристрастия к вину, но у того, с кем он сделал это… пространство? Представьте себе пьяного после нескольких десятков лет трезвости Локи вместе с каким-то таким же пьяным безответственным богом чего-то вовсе ненужного, извращенцем который уломал брата на это все. Открыв и отпив из бутылки вино, Хела наконец смотрит на женщин, стоящих перед дверью. — что? Мой брат не один это делал. — кто ты? — я Хела, богиня смерти. — и чего это богиня «смерти» умерла? — съязвила Беллатрикс. — боги тоже умирают. Но я не думала, что попаду сюда. — то есть? — Реджина подходит ближе. — ты знаешь, что это за место? — разумеется знаю. Но я думала сюда попадают только те, кто из Мидгарда. Кажется, мой братец хорошо поработал над деталями, даже будучи пьяным. — и как же ты умерла, «богиня смерти», — спрашивает Беллатрикс. — то, что я богиня смерти, не значит, что я могу управлять смертью. Если бы я была жива, то правила бы миром мертвых. Но мои братья- глупцы позаботились… — то есть, мы мертвы, значит, это ты управляла этим местом? — спрашивает Реджина. — нет, Локи сделал так, чтобы мои руки не дотянулись до этого «места», — скривившись, отвечает Хела. — тогда, зачем все это? — ради «любви», — Хела закатывает глаза, отпивая вино, — женщин, не познавших настоящей любви, после смерти им дают возможность найти эту самую любовь. Тот, кто сделал это место с Локи, был сентиментальным глупцом. Но эту возможность получают лишь те, кто совершал «не очень хорошие вещи». — что за Локи? — мой брат. — кажется, он был тем еще извращенцем, если здесь только женщины. — вообще то, мой брат не был извращенцем, по крайней мере один из них. Так уж вышло… — мы здесь будем всегда? Сколько еще здесь будет женщин? Кто то видит это место? — срок мне неизвестен, всегда по разному. С количеством тоже неизвестно. И нет, никто не видит это место, мы предоставлены самим себе. — она разводит руками, — я хочу принять ванну. Она ждет, словно кто то должен сделать что-то для нее. Но затем, будто вспомнив кое-что, вздыхает и уходит в ванную комнату сама, захватив с собой бутылку вина. Уже сидя в горячей ванне, через несколько минут, к ней заходит блондинка. — тебе помочь? Хела смерила ее взглядом и села, поменяв положение. Она кивнула и снова уперлась спиной на стенку ванной и откинула голову назад. Харли подошла к ней, захватив по пути мягкую мочалку. Она намылила ее и начала с ног, медленно массируя и снимая напряжение. Ее пальцы начали скользить вверх и когда ее рука скользнула женщине между ног, Хела распахнула глаза и резким движением схватила ее за запястие. — не смей, — прошипела она, — я богиня, а не жалкая валькирия, нуждающаяся в чужих ласках. — ты ведь сама говорила, что это место ради этого. Хела замялась, обдумывая слова. А ведь правда, можно ведь быстро покончить с этим и снять напряжение. Женщина снова откинула голову назад и закрыв глаза, чуть развела бедра в стороны. — вот и славно, — сказала Квин, снова сунув руку ей между ног. Она ласкала ее пальцами, слегка надавливая. Не встретив никакой реакции, она вошла в нее двумя пальцами и двигалась в медленном темпе, срывая с губ женщины тихие вздохи. Мышцы вокруг пальцев начали сокращаться и Харли услышала тихий гортанный стон. Грудь Хелы красиво вздымалась, а руки разжали хватку на краях ванной. — Прочь, — хрипло выдавила женщины, даже не потрудившись открыть глаза и отпивая вино. Разочарованно вздохнув, Харли ушла. Может ей никто и не нужен? Почему она должна тянутся ко всем, когда этого никто не хочет? Может пришло время, чтобы думать и о своих чувствах? Нужно избавляться от людей, которым ты безразлична. Она больше не будет бегать за всеми как верная собака. Больше нет. *** Слегка пьяная, Хела открыла зеленую дверь, не заметив, что там был нарисован не волк, а крылья. Она застыла на месте, увидев в постели незнакомую женщину. Женщина приподняла голову и смотрела на Хелу хмурым взглядом. — что ты тут делаешь? — я… — Хела запнулась и смутившись от этого, вздернула подбородок и вернула величественное выражение лица. Она запаниковала, но никак это не показала, — богиня. На колени передо мной. Хела не знает, почему это сказала. Здесь она такая же как другие, у нее больше нет былого могущества, но инстинкты брали вверх. — ты богиня, — женщины хмыкнула, презренно улыбаясь, — но не для меня. — я тебя не видела, тебя не было… — я не обязана встречать новых обитателей этого нелепого места. Попрошу вас уйти. Она посмела нагло выгнать богиню смерти. Хела открыла рот, но не смогла ничего сказать из-за возмущения. Ладони непривычно вспотели, а взгляд скользил по фигуре на кровати. Если бы силы были при ней, то она могла бы сделать с ней все что угодно. Но их нет. Пока что… Локи почему то решил, что те, кто обладал какой либо силой при жизни, после попадания в это место теряют его. Возвращается она только после того, как ты влюбишься. Какая нелепость. Незнакомка вскинула бровь, вопросительно смотря на нее. — что тебе нужно? — кто ты такая? И как она смеет так разговаривать? — это тебя не касается. — а может должно? — зачем это тебе? — Малефисента села и приобняла свои колени. — что зачем? — знать обо мне. — почему нет? — Хела вздернула бровь, наклонив голову набок. — я хочу побыть одна, — говорит Малефисента, отворачиваясь от нее. Хела уходит, безвыходно опустив руки. Это… странно и непривычно. Не получать того, чего хочешь. Непривычно вообще хотеть… *** Реджина в каком-то разговоре с Хелой, услышала, что после обретения любви, сила должна вернутся. Она собиралась это проверить. Стоя в ванной комнате перед зеркалом, она пыталась сосредоточится на перемещении в комнату. Ее окутала привычная пелена фиолетового тумана, и вот она уже сидит на бедрах Беллатрикс. — Как ты?..- с расширенными от удивления глазами, спросила Белла. — Раздень меня, — прошептала Миллс, но, когда Белла попыталась сделать это руками, взмахнув рукой, закрепила ее запястья над головой. — Откуда у тебя силы? — Просто раздень меня, с помощью магии. У тебя получится. — У меня нет палочки. — Но ты же могла делать хоть какие-то вещи даже без палочки? — Могла. — Тогда у тебя должна получится, — Реджина мягко улыбнулась. Беллатрикс сосредоточила свои силы на руках, через миг одежда на Реджине начала соскальзывать. — И как? — Это все любовь, — Реджина наклонятся и припадает к губам Беллы нежным поцелуем. Она не замечает, как Беллатрикс смогла избавится от всей одежды на Миллс так сразу. Нога Беллатрикс скользнула между ног Реджины и начала двигаться, поскольку руки Беллы все еще были прижаты над ее головой. Но вдруг она почувствовала, как ноги начинают затягивать, и они тоже теперь обездвижены. — Ты не даешь мне прикоснутся к тебе? Белла была не способна на такое. Если бы у нее была палочка, она могла бы сделать все, что угодно. А Реджина была способна сделать все без палочки, так что, сейчас у нее была вся власть. Белла и не была против. — Тебе так не терпится? — С тобой мне никогда не терпится, — ее голос стал похож на рык. Глаза Реджины хитро блеснули, она взмахнула рукой, и Беллатрикс ощутила, как бедра обтягивает нечто. Посмотрев вниз, она увидела что-то, похожее на мужской агрегат. — Хочешь посмотреть? — Реджина лукаво улыбнулась, и приподнявшись, насадилась на страпон. — нет… ты… — голос стал хриплым, глаза потемнели, и она судорожно вздохнула, — освободи меня. — О нет, милая, я хочу поиграть, — Реджина глухо застонала, поднявшись, и снова опускаясь на искусственный член, дразня и распаляя женщину. — Ты не можешь… — Беллатрикс заглотнула, — я не могу… я хочу… Белла не могла собраться от этой картины: Реджина скачущая на ее бедрах, томно вздыхающая и такая потрясающая. Возбуждение тугим узлом завязывалось в низу живота. Она пыталась освободится от чар, но не могла, когда Реджины вытворяла такое. Это так сводило с ума, да и к тому же Реджина так сладко стонала. — Реджина, прошу тебя… — Беллатрикс уже начала хныкать и наконец, она почувствовала, как руки и ноги были свободны. Не теряя времени, она перевернула их так, что Реджина оказалась на спине. Толкаясь бедрами, Беллатрикс нащупала ритм и когда глаза Реджины закатились от удовольствия, она получала удовольствие и упивалась каждым ее стоном. Реджина возмущенно застонала, когда Беллатрикс отстранилась, но перевернув ее на живот, снова вошла в нее. От смены положения это ощущалось иначе и Реджине захотелось чтобы Белла тоже это почувствовала. Она взмахнула рукой и слышит за спиной протяжный стон. Беллатрикс согнулась, прижимаясь к спине Реджины своим телом и теряясь в ощущениях. — Что… ты сделала? — Я даю тебе ощущать то, что ощущаю я. Теперь, делая толчки, Беллатрикс чувствовала то, что чувствовала Реджина. Они кончили одновременно, и Беллатрикс рухнула рядом с Реджиной на кровать, тяжело дыша. Реджина коснулась искусственного члена, и он исчез. — Не нужно этим так увлекаться. — Как скажешь, все что угодно, любовь моя. Реджина придвинулась и легла на грудь Беллы, прижимаясь к ней всем телом. Кончиками пальцев, она рисовала незримые узоры на бледной и мягкой коже Беллатрикс. — Как ты думаешь, что будет потом? — Я не знаю. — Белла пальцем приподняла подбородок Реджины, заставляя посмотреть в глаза. — Но пока есть возможность, я хочу быть с тобой, все время. — Я тоже. Беллатрикс нежно поцеловала ее в лоб, в щеку, затем оставила поцелуй над губой, где был шрам, который так манил и который хотелось только целовать. *** Все как-то сложилось так, что все женщины собрались в центральной комнате и решили выпить. — Принеси ей сидр, — крикнула Белла, когда Харли спросила, что они будут пить, — А мне виски. — Откуда ты знаешь, что она пьет? — спрашивает Харли. — Мы не только трахаемся, знаешь ли. Мы и разговариваем. — Ну конечно, — Харли закатила глаза, и вышла из кухни, захватив оттуда алкоголь. Харли сидела отстраненно, выпивая и глядя в пустоту. Беллатрикс с Реджиной не отлипали друг от друга, переплетая пальцы и шепчась о чем-то. Хела заинтересованно рассматривала Малефисенту, которая глядела на нее с вызовом. Вдруг Хела встала и захватив свой бокал, направилась в сторону Малефисенты и встав за ее спиной, наклонилась к ее уху. — О чем ты думаешь? — спрашивает она, обжигая шею Малефисенты своим горячим дыханием и задевая губами мочку ее уха. Малефисента закрыла глаза, но больше никак не отреагировала. Кровь громко стучала в ушах, а сердце забилось чаще. — Думаю, что же тебе нужно от меня? — отвечает она, голос предательский дрогнул, а ладонь, державшая бокал с вином, вспотела. Малефисента не понимала, почему так реагирует. Никто из них не заметил, как мимо них проходила Харли, нечаянно задев Хелу. Вино из бокала выплеснулось и разлилось на голову Малефисенте. Харли быстро отреагировала и сбежала, когда обстановка накалилась. Малефисента стиснув зубы, медленно повернула голову, и «вцепилась» в Хелу укоризненным взглядом. Хела моргнула, не зная, что сказать или сделать, ведь виновницы уже не было. Красные капли стекали с волос и плеч Малефисенты и касаясь пола, испарялись. Малефисента крепче сжала бокал и плеснула им в сторону Хелы. Не один мускул на их лицах не дрогнул, они оставались невозмутимыми. Злость взяла вверх, и Малефисента, взяв со стола бутылку, держа ее над головой Хелы, начала лить все содержимое. — Ты не смеешь, — прошипела Хела. — И что же ты сделаешь? — она оскалила зубы в вымученной улыбке. Все произошло слишком быстро, Малефисента не успела среагировать: Хела выбила из ее руки бутылку и сжав горло, повалила ее на стол. — Я много чего могу, дорогуша. — Хела облизнула губы, — Зря ты спросила. Малефисента, невольно увидевшая этот жест, тоже облизнула губы, которые вдруг пересохли. Она вцепилась в ее руку и оттолкнув от себя, пнула ногой за коленом Хелы, от чего та упала на колени. — И кто теперь на коленях? — усмехнулась Малефисента. Когда Хела, зарычав, попыталась встать, Малефисента толкнула ее в грудь, заставляя упасть на спину. Малефисента нависла над ней, ногой прижимая Хелу к полу. — А ты не так проста, как мне казалось. Нет, она знала, что она не так проста, всегда знала. Малефисента хотела уйти, но Хела потянула ее за ногу и теперь, они оба лежали на земле, запыхавшиеся и мокрые, от пролитого вина. Они услышали, как рядом проходили Беллатрикс с Реджиной. — Только не делайте этого здесь. У вас для этого есть комнаты. Они зашли в свою комнату, закрыв за собой дверь. — Почему ты так?.. — Малефисента не закончила вопрос, но Хела все равно не знала ответа. Отчасти. Ее тянуло к ней, но Хела не признавала этого, она неосознанно пыталась быть ближе. — А ты? А Малефисента попросту не была способна на это. Она не подпускала никого к себе, кроме Авроры и Диаваля. Никто ей не был нужен, после случая со Стефаном, поэтому она никому не доверяла. Но сейчас, ей было некомфортно, неуютно… от чего? Она не знала, что делать, а самое главное, не знала, что чувствовать. Она и сама толком не понимала, что чувствовала прямо сейчас. Оба вопроса остались без ответа, но они словно бы понимали все и без слов. Это необъяснимое влечение. Хела повернула голову и посмотрела на Малфисенту: на зеленые глаза, в которых укрывались такие же эмоции, на приоткрытые алые губы, которых так хотелось коснутся. — Ты?.. — Да, — голос Хелы почему-то стал хриплым и тихим. Придвинувшись, она неуверенно коснулась своими губами чужих губ. Подняв руку, Малефисента притянула Хелу за затылок, углубляя поцелуй. Посасывая губу Малефисенты, Хела исследовала языком ее рот, заставив его приоткрыться шире. Она зарылась пальцами в ее мягкие волосы. Малефисента не замечает, как начинается тереться о бедро женщины и это заставляет ее смутится, когда Хела отстраняется. Стоя над ней и протягивая руку, она наклоняет голову в немом вопросе. Не думая не секунды, она принимает руку, подчиняясь своему телу и желанию, которому уже было невозможно сопротивляться. И уже через секунду, оказывается прижатой к стене, а через минуту и к кровати в комнате… они не обратили внимания в чьей. Дверь была зеленая, остальные детали уже не были важны. Рука скользила вверх по бедру, останавливаясь в считанным сантиметрах, Хела вопросительно смотрит на Малефисенту. Ей никогда не приходилось просить разрешения, но сейчас был другой случай. Ей уже двигала не только желание. Малефисента дала такой же немой ответ, чуть шире раздвинув бедра. Она приглушенно стонет в губы женщины, а руки крепче вцепляются в плечи Хелы, когда та касается ее. Ощутив на пальцах вожделенную влагу, Хела начинает двигаться увереннее. Не то, что бы до этого она не была уверена. Малефисента была абсолютно великолепна, когда ее брали, эти полные страсти глаза, раскрасневшиеся щеки и приоткрытые губы. То, как она стонала и извивалась, заставляли жалобно стонать саму Хелу от вожделения. — Кончи для меня, — зарычала Хела, быстрее двигая пальцами. Взглянув в серые глаза, горевшие огнем страсти, Малефисента испытала это. Этот оргазм был другой, не такой как с Харли. Он был живым и яркими и таким правильным. Только сейчас Малефисента понимает к чему все это. Она была готова испытывать подобное все время. Но кажется, дело было не в самой физической связи, а в том, с кем он был. Теперь все ясно. На следующий день мало что изменилось, кроме чувств в голове. В какой то момент Хела встала с постели и в привычном жесте провела руками по волосам. Вот тогда она и заметила как глаза Малефисенты расширились. — Что? — Хела нахмурилась. — У тебя… рога? Хела прикоснулась к голове и там и вправду были ее рога. А разве она влюблена? Так ведь не бывает? Хотя откуда это знать ей? Она снова провела руками по голове и вместо рогов вернулись темные волосы. — Что это было? Почему у тебя появились рога? — Неважно. — Еще как важно, — возразила Малефисента. А ее рога и крылья, где они? — Возможно это потому что я… люблю тебя? — она сказала это так, словно это было полным бредом. Она не могла найти другого объяснения. — Ты любишь? — сев, спросила Малефисента. — Да? — неуверенно отвечает Хела и пугается, когда слышит нечто вроде звука вспорхнувших крыльев и перед ней так резко появляется Малефисента, секунду назад лежавшая в постели. — Кажется, я тоже… Хела восхищенно наблюдала за движениями черных и потрясающих крыльев за спиной у Малефисенты. Она приподает к ее губам и зарывшись пальцами в мягкие волосы, отмечает рога, твердые, длинные и изящные. *** Харли сидела за столом, одна, попивая вино. Количество дверей не изменилось, двери Малефисенты и Хелы соеденились в одну зеленую дверь, с изображением рогов, которых разделяло то, что один рог был как у животного, а другой как будто неестественным, черным и изогнутым. Появилась другая дверь: двух цветов, черная и белая, довольно простая. Но оттуда вышла девушка совсем не простая. С волнистыми волосами разных цветов, тростью в руках, самодовольным выражениме лица и лукавой улыбкой на красных губах. Харли чуть не подавилась вином.