Эндрю и я

Я сижу на крыше, свесив ноги вниз. Болтаю правой, пытаясь поддеть яркий луч. Весеннее солнце припекает и бьёт по глазам, я щурюсь и верчу шеей, пересаживаться мне лень. Зевая, я обозреваю с высоты часть студенческого городка: к общаге, смеясь, движутся ребята из футбольной команды; группка студентов на скамейке сосредоточенно изучает какие-то записи, вероятно, готовятся к предстоящему экзамену. Солнце ослепляет, но на улице еще сыро и прохладно, хотя в воздухе уже вовсю чувствуется весна. Издалека я замечаю, как к Лисьей башне приближается Ники и вспоминаю о нашем странном разговоре накануне. - Я не могу этого принять! – в сердцах воскликнул Хэммик и отшвырнул мобильник в стену. Я недоуменно на него глянул, но тотчас вернулся к домашке. Оставалась последняя возможность сдать зачёт по литературе. Если и дальше тянуть, последствия могут быть плачевными. Впереди целые выходные, но тратить их на Филдинга и Камю я не планировал. Гораздо больше мне хотелось провести время с Эндрю. При воспоминании о последних субботе и воскресенье в Колумбии по позвоночнику поползли приятные мурашки. - Нил, вот объясни мне, как ты можешь встречаться с моим кузеном?! – начал Ники. - Он же совершенно невыносимый тип! Эрик – самый добрый, заботливый и нежный. Но даже с ним у нас случаются конфликты! Я очень старался сконцентрироваться на социальной проблематике в «Чуме», но Хэммик не унимался. - Как, к примеру, ты терпишь, когда Эндрю указывает тебе что делать? – допытывался он. - Ты ужасно упрямый, но его почему-то слушаешься! Понятия не имел, о чем говорит Ники, а потому просто развернулся и, как мог, вежливо, попросил не мешать. - Ну нет! Я хочу знать, в чём секрет ваших отношений! – настаивал Ники. Поняв, что он не отвяжется, я вздохнул и сдвинул тетради в сторону. - Ники, что ты имеешь ввиду? - я рассеянно погрыз карандаш и уставился в окно. - Вы с Эндрю вместе уже два года! – Ники вытаращил глаза и выставил вперёд два растопыренных пальца. - И что? – не понял я. Возможно, следовало сказать, что мы не вместе или что-нибудь ещё в таком духе. Ведь Эндрю до сих пор порой настаивает, что никаких «нас» не существует, но скорее из упрямства, да и всем вокруг ясно, как обстоят дела на самом деле. Поэтому я решил не тратить времени на пустые препирательства, поскорее разобраться с надоедливым Хэммиком и вернуться к уроку, который, к сожалению, сам себя не вызубрит. - Эндрю уговорил тебя просидеть на скамье запасных всё начало матча с Жирафами! - Ники всплеснул руками. - Никогда бы не подумал, что ты согласишься! Я бы и сам раньше в такое не поверил. Но, став капитаном Лисов, я начал гораздо чаще прислушиваться к советам окружающих, в особенности Ваймака и Эндрю. - Так было правильно, - пояснил я, не вдаваясь в подробности. Эндрю не раз будто бы невзначай намекал, что пора бы испытать первокурсников, преимущественно полузащитника и форварда. А всем известно, что со стороны проще оценить слабые и сильные стороны любого игрока. Матч с Жирафами подошёл идеально – поражение не подвинуло бы Лисов в турнирной таблице, но и соперник был не слишком слабым. - Или тот случай, когда Эндрю спровоцировал тебя съесть несколько фунтов шоколада! – вспомнил Ники, - Ты же не любишь сладкое, а тут… Я помрачнел при воспоминании о глупой истории, но потом невольно ухмыльнулся. Я тогда из кожи вон лез, пытаясь побудить Эндрю хотя бы отчасти сбалансировать свой рацион. Стояла рождественская пора, наша комната была под завязку завалена шоколадом, который постоянно притаскивал кто-то из друзей и знакомых. Когда Эндрю устал от моих советов не злоупотреблять сладостями, он невозмутимо предложил мне самому съесть весь шоколад и успокоиться. Недолго думая, я согласился, в обмен потребовав обещание целый месяц придерживаться правильного питания. - У тебя потом аллергия высыпала! – Ники поцокал языком с наигранным сочувствием. Из-за ужасного зуда между пальцами рук и ног, мне пришлось даже обратиться к врачу, да и зуб разболелся. Кроме того, челюсти едва не свело от чудовищного приторного вкуса. Но, несмотря ни на что, я не жалел о нашей договорённости. Эндрю ругал меня последними словами, но собственноручно наносил противоалергенную мазь, а на нашей кухне долгое время не появлялось ни крошки сладкого. - И ты всегда носишь одежду, которую покупает Эндрю, - снова завел Ники. - Никогда не предполагал, какой у моего кузена отличный вкус! И на одежду, и на парней, - он рассмеялся и лукаво подмигнул. В голове немедленно всплыл эпизод из прошлого, когда Ники впервые купил мне вещи по просьбе Эндрю. Мне ужасно тогда это не понравилось. Было трудно свыкнуться с мыслью, что чуть ли не первый подарок в моей жизни я получал от своего злейшего врага. - Это удобно, - заметил я. - Я ведь не разбираюсь в одежде. - Зато Эндрю прекрасно разбирается в том, что идёт тебе, - Ники подёргал бровями. - Когда ты явился на последний бал в той фиолетовой рубашке, Эйприл Конли и Жаклин Белз с тебя глаз не сводили. Жаль, им ничегошеньки не светило, - он снова заразительно расхохотался. Необычный цвет рубашки, которую Эндрю подобрал для торжества, поначалу немного меня смутил. Не знаю, кто на меня смотрел и был ли доволен Эндрю, ведь после бала он так спешил стянуть с меня обновку, что поотлетали все пуговицы до единой. - И Эндрю нисколько не разозлился, когда ты поцарапал Мазерати! – Ники, недоуменно покачал головой. - До сих пор в толк не возьму, как такое возможно! - Предыдущую машину вообще разгромили фанаты Воронов, - напомнил я. - А Эндрю чуть не придушил Элисон! Как будто это она была виновата! – поёжился Ники. - Он разозлился на неё из-за Аарона, - отмахнулся я, постепенно раздражаясь что мы обсуждаем настолько очевидные вещи. - Был тяжёлый период для всех Лисов. - Но уже тогда Эндрю тебя слушал, - Ники подпёр подбородок рукой и мечтательно улыбнулся. - А вот Эрик иногда совершенно ко мне не прислушивается! – пожаловался он, чуть погодя. - Возможно, стоит объяснить другими словами? - осторожно предположил я, всегда опасаясь давать советы на столь деликатную тему. - Он считает меня ребенком, о котором нужно заботиться круглосуточно! Но я с этим мириться не собираюсь! – бросил Ники с вызовом и возмущённо запыхтел. - Что же плохого в заботе? – удивился я и тотчас пожалел о своём вопросе, так как Хэммик пустился в долгие спутанные объяснения, которые абсолютно ничего для меня не прояснили. *** - Прохлаждаешься в одиночестве? Лисы уверены, ты на пробежке, - Эндрю усаживается рядом, свешивает ноги с крыши, и прикуривает. Солнце бликует в его белых волосах, золотит глаза. - Я уже пробежался, - подсовываю свой кроссовок под его кед и переплетаю наши ноги. - Мерзкий ветер, - комментирует Эндрю, глядя в небо и зябко поводя плечами. Я болтаю ступней, подбрасывая его ногу, он недовольно зыркает исподлобья и выдыхает мне в лицо струю дыма. - Ники не нравится, что о нём чересчур заботится Эрик, - сообщаю я. - Они даже поссорились. Не люблю сплетничать, но хочу поделиться с Эндрю своими соображениями. - Уже помирились, - Эндрю строит презрительную физиономию. - Балаболят по фэйстайму, не затыкаясь, битый час. Я удовлетворенно киваю. Я совсем не беспокоился за отношения Ники и Эрика, но рад, что их ссора не затянулась. - Знаешь, раньше обо мне заботилась только мама, и к заботе я совсем не привык, - я аккуратно цепляю мизинцем мизинец Эндрю. - Поэтому, когда тренер, Эбби, Мэтт или Дэн пытались меня опекать, я жутко дергался и напрягался. - Ты вечно себя накручиваешь, - соглашается Эндрю и отщелкивает бычок, я машинально прослеживаю траекторию его полёта. - Верно, - я киваю и спешу продолжить, пока не потерял мысль: Но когда т ы делаешь что-то для меня, мне это очень нравится. Как и самому заботиться о тебе. - Я ни в чьей заботе не нуждаюсь, - сварливо отрезает Эндрю. - Я тоже, - улыбаюсь я. - Но, пожалуй, от твоей не откажусь, - прижимаюсь к его плечу и заглядываю в глаза. В ореховых радужках мелькает сомнение и что-то еще, мне неведомое. Мы долго и неотрывно глядим друг на друга. - Вот только не начинай, - предупреждает Эндрю. - Что? - я невинно вскидываю брови. - Пялишься, - бубнит он. - Но и ты тоже… - возражаю я, но Эндрю обхватывает моё лицо ладонями и целует. - Ты тоже пялишься, - всё же неразборчиво договариваю я, но Эндрю прикусывает мой язык, и приходится замолчать.