Ацуши шел по улице и наслаждался теплой погодой. Его учеба была закончена, оставалась лишь пара экзаменов, парень был почти полностью свободен. Было лишь одно «но» — на каникулах стипендию платить переставали, а кушать хотелось, поэтому омега не просто прогуливался по небольшому скверу, а шел в сторону кофейни, куда его пригласили на собеседование. Людей Накаджима любил, поэтому совершенно не боялся улыбаться посетителям и принимать заказы.
Омега думал о том, какое хорошее резюме он написал, и смотрел по сторонам. Кофейня находилась в старом квартале города, совсем недалеко от студенческого общежития. Ну что за удача? Также думал и Ацуши, пока не услышал за спиной звонок велосипеда, а вода из лужи не оказалась на
белых джинсах. В эту секунду Накаджима испытал весь спектр эмоций: от удивления и паники до возмущения и ярости. Неаккуратный велосипедист остановился и осмотрел омегу. Идея извиниться была, но…
— Приятно познакомиться, я Рюноске, — он протянул руку и виновато опустил голову. — Я знаю химчистку, где отстирают это маленькое недоразумение, — Акутагава указал рукой на мокрые джинсы и все-таки соизволил слезть с велосипеда.
— Очень неприятно познакомиться, свое имя я не скажу, — Ацуши недовольно отвернулся и продолжил: — у меня собеседование вообще-то, как я должен идти туда? — Омега внимательно посмотрел на Рюноске и усмехнулся, — мы примерно одной комплекции, поэтому снимай свои джинсы, подождешь меня. Когда поговорю с начальством — отдам.
Теперь уж пришло время альфы удивляться. Он отрицательно замотал головой и попытался изобразить подобие улыбки, но вместо этого на лице проскользнуло только недовольство. Накаджима это заметил и усмехнулся, потому что смог ввести незнакомца в неловкое положение.
Вместо исполнения просьбы Ацуши, Рюноске мысленно показал ему средний палец и окинул безразличным взглядом. Он хотел найти компромисс, но омега нагло отказался, желая буквально раздеть первого встречного. Акутагава видел разных людей, но чтобы настолько прямолинейных. И ведь Накаджима даже не покраснел.
О, а Ацуши испытывал целый спектр эмоций у себя в душе. Только через несколько секунд до него дошел смысл сказанных слов, поэтому теперь парень хотел просто провалиться под землю и никогда не восставать, потому что прозвучало это ужасно.
— Может, тогда я вас угощу кофе или что вы там любите? — пробурчал Рюноске. Загладить вину он все же решил, воспитание не позволяло так просто уйти от человека, которому альфа, возможно, испортил день или рабочий дресскод.
— Я не пью кофе, поэтому пойдемте со мной, — начал Накаджима, — вы подойдете к моему будущему начальнику, объясните всю ситуацию — почему я пришел в грязных и мокрых джинсах, купите мне пирожные, и мы разойдемся, как корабли в море.
Выбора у Акутагавы не было, он закатил глаза и кивнул. Купит он пирожных этому омеге и побудет идиотом перед чьим-то будущим работодателем.
До кофейни они шли молча. Ацуши даже перестал чувствовать дискомфорт от того, что джинсы были мокрые. Они подсыхали на летнем солнце, оставалось только некрасивое серое пятно. Рюноске дорога казалась уж больно знакомой, но он совершенно не придавал этому значения, погружаясь в свои мысли. Какого же было его удивление, когда за тенью деревьев показался небольшой район с невысокими домами и знакомая вывеска. Знакомая настолько, что альфа помнил, как самостоятельно рисовал дизайн для нее и забирал у изготовителя.
Если это не судьба, то другого объяснения просто не было. Он облил водой своего будущего официанта. Рюноске шел за Накаджимой, делая вид, что не знает дорогу, и тихо посмеивался. После этого он даже собеседование проводить не собирался, потому что боялся, что омега разгневается еще больше.
— Заходите, идите к директору и объясняйте ситуацию, а потом позовете меня. Мне нужна эта вакансия, поэтому решите проблему, в которой вы виноваты, — Ацуши сложил руки на груди и пропустил альфу вперед, чтобы тот пошел первым.
Акутагава кивнул администратору и тихо попросил подыграть ему. Он максимально громко и демонстративно объяснил всю ситуацию и попросил проводить себя к руководству. Администратор ничего не понимал, но выполнил приказ и сделал вид, что не знает Рюноске. Они ушли за непримечательную дверь в конце зала, а Ацуши остался стоять у входа, дожидаясь своей очереди. Не так он хотел начать свою работу здесь, ой не так.
Альфы не было около десяти минут, поэтому омега начал волноваться, его охватывало легкое раздражение за то, что тот так долго и не давал парню предоставить свою анкету. Ацуши уже весь извелся к тому моменту, как из кабинета вышел администратор и мягко улыбнулся парню. Альфы, который испортил ему джинсы, нигде не было.
— Можете проходить на собеседование, все вопросы улажены.
Накаджима встрепенулся и глубоко вдохнул. Это его первая работа, которую он очень хотел попасть, готовился всю ночь, отвечая на всевозможные вопросы перед зеркалом. Хотя где-то в мыслях Ацуши понимал, что все это глупо и никто не задаст ему подобные вопросы, но чувство ожидания и желание скорейшего наступления этого момента делали свое дело.
До этого омега не волновался, но когда его пригласили легкая дрожь сразу захватило тело. Парню казалось, что его голос может начать предательски опускаться от волнения, но все резко прекратилось, когда Накаджима открыл дверь и увидел в кресле перед собой Рюноске. Тот смотрел с абсолютным безразличием, будто бы полчаса назад ничего не произошло.
— Вы приходите устраиваться на работу с людьми в такой грязной одежде? Это портит впечатление… — Начал Акутагава, но Ацуши перебил его.
— Вы же сами меня обрызгали, а теперь, теперь! Да как вам не стыдно? Это неправильно, безнравственно и нечестно! — на эмоциях выпалил омега, подходя ближе к альфе, который будто бы только и ждал такой реакции. — Я передумал работать у вас, вы слишком нечестный и людей не любите.
— Уверен? — Рюноске встал с кресла и подошел к Ацуши, тот кивнул, — да, ладно, расслабься, я шучу. Ты пирожные просил, кстати. Можешь пойти и в качестве моих извинений взять любое из холодильника за счет заведения. И да, ты принят. Завтра в восемь жду на рабочем месте. Штаны только чистые надень, — Акутагава дал омеге заявление и трудовой лист, чтобы тот прочитал договор и поставил свои подписи.
Накаджима смотрел на все это, как на восьмое чудо света. Его только что разыграли или что? Ацуши в недоумении поднял взгляд на альфу и чуть ли не разрыдался от осознания, насколько он нелепо выглядел. Омега опустил голову, пытаясь скрыть красное от смущения лицо. Он мельком пробежался по условиям договора и быстро подписал его, желая удалиться из этого кабинета и испытующего взгляда Рюноске.
Ацуши уже настроился на то, что он уйдет и до завтрашнего дня не вспомнит об альфе, от мысли даже поднялось испорченное настроение, но быстро упало, когда парень вспомнил, что ему еще нужно пройти маленькое испытание — сварить кофе, заварить чай и залить пирожные кремом, на случай, если кондитер не успеет этого сделать. Накаджима тихо всхлипнул и направился следом за Рюноске в зал для посетителей. Альфа довел парня до барной стойки и жестом сказал приступать к выполнению поручения.
Омега взял небольшой чайник, засыпал туда сушеные травы и залил горячей водой. Нужно было подождать несколько минут, а после разлить напиток по чашкам. Чтобы ускорить свое нахождение под пристальным взглядом, Ацуши включил кофемашину и поместил в нее кофейную капсулу. Акутагава не уточнил, какой сорт кофе нужен был, поэтому парень закинул легкий латте. После он залил в чашу молоко и поставил таймер. Не забыл про высокий картонный стакан.
Оставалось самое сложное — крем и пирожные. Кондитерский пакет и бисквит были подготовлены заранее, что очень радовало парня. Он поставил перед собой тарелку и затаил дыхание, стараясь нанести вишневый крем ровной шапкой. Рюноске наблюдал с легкой усмешкой за стараниями Накаджимы, который даже губу закусил от волнения. Крем подтекал по бокам и скатывался с бисквита на тарелку, Ацуши охватило почти что отчаяние от того, что он не мог аккуратно украсить пирожное. За спиной раздался писк, осведомляющий, что кофе было готово.
Омега отложил затею с кремом. Пусть все лишнее стечет на тарелку, ведь пирожное можно было переложить и украсить ягодами, чтобы скрыть не самую профессиональную работу. Ацуши взял стаканчик с молоком и нарисовал на поверхности латте незамысловатый узор, после закрыл крышкой, приклеил наклейку «осторожно горячо!» и отдал Акутагаве. Тот сделал несколько глотков на пробу и довольно кивнул.
— Довольно неплохо. У тебя в анкете написано, что это будет твоя первая работа. Где научился? — сам не заметил, как перешел на неформальное «ты».
— Иногда мне бывает скучно, поэтому пробую что-то новое, — честно ответил Накаджима, — саморазвитие полезно.
— Так пишут во всех умных книжках по психологии, — Рюноске стал внимательно наблюдать за тем, как Ацуши выкладывает ягоды спелой малины на пирожное, стараясь скрыть неровные подтеки крема. — Интересное решение проблемы нашел. Крем первоначально был сделан неправильно, он был слишком жидким, а ты додумался скрыть маленькое недоразумение ягодами. Молодец.
Омега слабо улыбнулся и отставил от себя тарелку, не желая больше смотреть на слегка покосившейся бисквит. Парень был доволен собой.
Чай в керамическом чайнике постепенно остывал. Пара становилось все меньше. Напиток становился более насыщенного цвета и вкуса, его терпкий аромат растворялся в воздухе, напоминая чем-то сладкую мяту и мелиссу.
Ацуши ждал решения Акутагавы и в волнении проходился ногтями по ладоням. Его раздражала эта привычка еще с детства, но ничего поделать с собой парень не мог. Он расчесывал кожу до красных пятен, иногда до мелких ранок. Отучиться не получалось, потому что руки некуда было деть, носить резинку или браслет тоже не получалось — омега забывал их в столовой, аудитории, на раковине или просто терял, так как они растягивались от постоянных касаний.
Рюноске слишком (демонстративно) медленно осматривал пирожное и то, как Ацуши заварил чай. Даже попробовал на вкус, чтобы узнать — правильно ли Накаджима заварил чай. Вполне неплохо, но мысленно он отметил, что можно было бы и лучше.
— Что ж, — альфа протянул омеге сложенный фартук, — завтра в восемь я тебя ожидаю. Напомню еще раз: чистые джинсы! — Отшутился Акутагава, наблюдая за тем, как Накаджима сжал в руках бежевую ткань.
— До свидания, — Ацуши самому уже становилось смешно от сложившейся ситуации, поэтому как только он вышел из кофейни, сразу засмеялся в голос, убирая фартук в рюкзак. Он не сразу заметил визитку с номером химчистки. Парень закатил глаза и направился в сторону общежития.
***
— Что с твоим внешним видом? — придирчиво спросил Дазай, когда Накаджима вошел в их общую комнату и сел на кровать. — Ты будто бы отмечал окончание сессии, хотя нам еще до этого несколько недель.
— Хозяин кофейни обрызгал меня, старался загладить вину, но у него не получилось, — Ацуши подошел к комоду и достал от туда свободные спортивные штаны. — Я предложил ему снять свои джинсы и отдать мне, чтобы я прошел собеседование, но…
— Ты предложил ему сидеть в трусах перед тобой, пока ты рассказываешь о своих навыках, как сделать из земли напиток богов? — Осаму не верил тому, что слышал. Ацуши казался ему более сдержанным и стеснительным, но чтобы попросить своего начальника о таком.
— Да я не знал в тот момент, что он мне начальник. Ну, знаешь, мы по пути в кофейню встретились. Он потом еще насмехался надо мной, заставляя заливать бисквит для пирожных чуть ли не молоком, а не кремом. Принял, кстати. Обещал еще пирожные в качестве извинений, но не дал.
— Припомни ему этот ужасно нечестный поступок, — с сарказмом произнес Дазай. — И ты даже не спросишь, куда я собираюсь? — он обиженно посмотрел на друга и кинул в нахмуренного Ацуши подушку. — Я тут о тебе беспокоюсь, а ты.
— Мне не нужно угадывать, чтобы знать, что ты собираешься на свидание с этим рыжим альфой. Он ниже тебя, ваши дети будут ненавидеть вас за их рост, — Накаджима кинул подушку обратно Осаму и переодел испачканные джинсы на чистые штаны. — Ты вроде медик, а основ генетики не знаешь.
Дазай закатил глаза и подошел к зеркалу, оглядывая себя. Ну да, ему нравится альфа ростом метр шестьдесят, который носит дурацкие шляпы. И что с этого? У всех разные вкусы и понятия о прекрасном, но Ацуши относился скептично к выбору друга. Они смотрелись довольно странно и необычно, но были до жути милые, когда сталкивались в коридорах университета и мило беседовали у окна.
Накаджима улыбнулся Осаму и благополучно выпроводил его из комнаты, напоминая, что он должен был вернуться к десяти вечера. Комендантский час никто не отменял, а снова скидывать веревочную лестницу из окна Ацуши не особо хотел.
Студенческая жизнь омеги была очень интересной и насыщенной. Он был в принципе довольно активным, учувствовал во многих мероприятиях, но порой забивал на учебу и отсиживался в столовой, а не на скучных парах. Он был бы и рад забить на универ и пойти работать, да вот только совесть не позволяла, ведь родители так хотели прилежного сына отличника, а вырос он — студент с химфака, который
случайно сжег стопку тестов, когда проводил очередной опыт, сломал парту, потому что прыгнул на нее, и умудрился оказаться на доске почета с самолично приклеенной фотографией. И несмотря на все это, парень был отличником, закрывал все сессии на высшие баллы и преспокойно жил на стипендию, пока одногруппники шли после пар на работу.
Он бы мог сдать экзамены и поехать в родной город, но душа жаждала чего-то нового, неизведанного. Новых приключений — если быть честным. Ацуши был ходячей катастрофой. За ним обязательно цеплялись какие-нибудь происшествие, но парень всегда выходил сухим из воды. Вот прям всегда, ведь его даже не вышвырнули из университета за пририсованные усы на фотографии их ректора. Он на полном серьезе пошел и перманентным маркером пририсовал козью бородку и французские усы человеку, который завалил его и поставил четверку вместо заслуженной пятерки по биохимии. Омега всю ночь учил эти двадцать билетов вместо того, чтобы гулять с друзьями и отмечать день рождения Осаму.
Ацуши лег на кровать и открыл тетрадь с лекциями. Через две недели у него должен был быть экзамен по коллоидной химии. Ужасно скучный предмет, как считал Накаджима. Омега не понимал его смысла, когда можно было бы просто изучать биохимию и еще более ненавистную физику. Он хотел поскорей закрыть сессию и уйти в кураж на каникулы, но июль тянулся слишком медленно. Парень уже настроил планов, как будет гулять с друзьями по вечерам, не думать о домашних заданиях или постоянной (кого обманывать, Ацуши учил все в последний момент) зубрежки лекций.
Накаджима пробежался глазами по записям и непонятным формулам. Тетрадь была, кстати, не его. Он нагло отобрал ее у какого-то альфы, который пытался подкатить ему в столовой, блистая своими знаниями и зачитывая конспекты. Омега тогда посмотрел на него, как на умалишенного, забрал тетрадь, дал подзатыльник и отправил рассказывать пошлые анекдоты кому-нибудь другому. Вещица оказалась очень даже нужной, потому что последнее что делал Ацуши на парах — конспекты. Первое — доводил преподавателей. Они не любили парня, но никогда не могли придраться, потому что на семинарах и экзаменах омега буквально цитировал учебник, проводя бессонные ночи.
— Коллоидные явления широко распространены в химической технологии. Практически нет такого химического производства, которое бы не осуществлялось с участием поверхностных явлений и дисперсных систем, — зачитал запись Ацуши и страдальчески простонал. Ему было слишком лень даже читать конспекты, что уж говорить об их заучивании. — Надо было еще билеты у кого-нибудь отжать, а то я же даже не представляю, что мне с этим делать. Задачи!
Омега сполз на пол и начал перебирать многочисленные тесты и листки с заданиями, которые никак не находил время выкинуть, а лучше сжечь. Он достал файл с задачами и прочитал первые, которые были по идее самыми легкими.
Легкими они то были, но не для человека, который не учил ни единой формулы, потому что
лень и времени нет. Ацуши попытался найти в интернете похожую задачу с решением, но попытка была тщетной. Абсолютно ничего, потому что вредный преподаватель составил их сам. Накаджима не желал принимать своего безысходного положения, поэтому вернулся обратно на постель, начиная читать записи, стараясь их запомнить.
***
Дазай пришел спустя три часа с букетом сирени и довольной улыбкой, а еще с зацелованными губами.
— Особенности адсорбции на микропористых телах проявляются в их избирательном действии. Избирательность, или селективность, микропористых адсорбентов существенно выше, чем переходнопористых, благодаря тому, что большинство адсорбированных молекул взаимодействуют непосредственно с поверхностью адсорбента… — Ацуши поднял на него слезящийся взгляд и откинул от себя тетрадь, — я не могу это запомнить! Слишком сложно и много. Я не успею это выучить до середины месяца.
— Я прихожу к тебе рассказать, как хорошо мы погуляли, а ты в слезах. Кто посмел обидеть тебя, дите? — Осаму присел около Накаджимы и погладил его по взъерошенным волосам. Ацуши только еще больше всхлипнул и указал на тетрадь. — Злой препод заставляет тебя учить это? — парень кивнул и уткнулся в чужое плечо. — И ты ничего не можешь запомнить? Значит так, сейчас ты успокаиваешься, подтираешь сопли и слушаешь своего… пусть я буду старшим наставником! Убирай все это безобразие и включай глупый сериал. А я тебе расскажу про наше свидание, — последнюю фразу Дазай протянул слишком мечтательно, будто бы они не просто целовались под подъездом, а делали что-то нереальное.
— Я даже не хочу представлять,
чем вы занимались и
как это выглядело, — Накаджима убрал тетрадь на полку и собрал волосы в миленький хвостик на макушке. — Господи, что ты в нем нашел? Еще и с литературного факультета. Он мозги тебе своими стихами не вынес?
— Какой ты категоричный, Ацуши, — Дазай закатил глаза и поставил букет в воду, — он прикольный. А еще бесится с моих шуток про рост. Морковки в детстве мало ел.
— Судя по его волосам, он ее переел, — Накаджима посмотрел на друга и вздохнул. Надо же было Осаму влюбиться в Накахару Чую. — Хотя, кто знает, может вы судьбой друг другу предназначены.
Осаму мягко улыбнулся, а после подозрительно прищурился, будто бы желая что-то узнать от Накаджимы:
— А твой этот велосипедист как? Молодой? Не думал…?
— Нет! Дазай, нет! Боже, да, он молодой и даже симпатичный, но никаких отношений у меня не будет. Кольца у него тоже нет, кстати, — Ацуши заметил игривый взгляд и закатил глаза, кидая в Дазая подушку. — Тот факт, что я при первой встрече попросил его снять штаны, ничего не значит!
Осаму засмеялся уже в голос, потому что он был уверен на все двести сорок процентов, что просто так Ацуши эта встреча не обернется. Обязательно что-нибудь да случится! Слишком хорошо он знал своего друга, а еще верил в знаки судьбы.
— Ты умрешь девственником.
— Еще одно слово, и я скину твоему ухажеру те фотки с помидорами, — Ацуши, казалось, не шутил. Он не хотел слушать никакие наставление после нескольких часов непрерывной зубрежки.
— Ты же их удалил? — Осаму побледнел. - И ты шантажируешь меня!
— Я храню их, чтобы вовремя затыкать тебя!
