***
Первым делом Локи сел на повозку и поехал в сторону местного здания суда, но там ни Титании, ни кого-то другого, кто мог бы знать, где она, не нашлось. Больше вариантов того, куда можно было пойти, не было, и дух Льва печально вздохнул, поняв, что ему придётся постараться. Фрид с Эрзой обнаружились довольно быстро — они вместе со Специальным Отделом находились в доме Элли Франклин в поисках ещё бо́льшего количества зацепок. На самом деле, свидетельства пострадавших в судебной системе рассматривались только как сопровождающие улики, и без материальных доказательств о суровом приговоре и речи идти не могло. Таким образом, следствие словно зашло в тупик: запрошенный ордер на обыск мэрии, загородных домов и основной резиденции оформлялся подозрительно долго, словно кто-то придерживал его. Отведя не ожидавшую его увидеть аловолосую воительницу в сторону, Локи рассказал ей, что Хартфилия очнулась и спокойно сидит себе в номере (хотя, оба они слабо в это верили), и что нападавшие, которых нужно сдать в соответственные органы и допросить, сейчас находятся в Мире Духов. Пока Скарлетт отправилась объяснять ситуацию какому-то большому начальнику из Специального Отдела, приехавшему в Кассию по её просьбе — кажется, мужчина давно ходил у неё в должниках, — к духу подошёл Фрид. Пожав друг другу руки, мужчины встали плечом к плечу. Первым разговор завёл Джастин: — Как она? — Храбрится, как и всегда, — с тёплой, но немного усталой улыбкой ответил бывший ловелас. — Я уверен, что она уже нашла себе проблем на голову и не лежит себе в кроватке, хотя я очень её попросил. А вы чего таскаетесь за спецотделом? — Следим ходом дела, — ответил зеленоволосый, бездумно разглядывая Титанию, с жаром доказывающую что-то высокому и широкоплечему мужчине с явно военной выправкой. — Говорят, дело складывается очень шумное, у мэра какие-то большие покровители, поэтому наша воительница решила самолично всё проконтролировать. А меня отправили присматривать за ней по принципу «с одним демоном ты разобрался, разберёшься и с другим». — Где Грей и остальные? — поинтересовался дух, пытаясь скрасить тишину. — Лаксус отсыпается после переноса Полюшки — сам знаешь, какое здесь расстояние, Эвер ухаживает за ним, — ответил Джастин, нащупывая свою шпагу рукой и сжимая. Эта вещь всегда придавала ему уверенности и, пожалуй, помогала держать себя в руках в сложных ситуациях, например, таких, как эта. — А Грей умчался искать виновных в нападении на Люси. Ему нужно было спустить пар. На самом деле, всем волшебникам из Хвоста Феи, привыкшим брать всё силой, было очень тяжело сейчас, когда они знали, что недалеко от них находится человек, от рук которого погибло 13 девушек, который, скорее всего, напал на их товарища и близкую подругу, но при этом они не могли просто отправиться, разрушить его дом и сдать под стражу. Все чувствовали себя немного разбитыми, и, что намного хуже, бессильными. От тяжких мыслей Локи оторвал слегка подрагивающий — то ли от смущения, то ли от нетерпения, — голос Фрида, в упор смотрящего на рыжеволосого: — Расскажи, как ты умудрился стать духом? Сколько я себя помню, ты сидел в гильдии и кадрил новеньких волшебниц? — с жаром произнёс Джастин, кажется, всеем телом наклонившийся к духу. — А потом ты вдруг побеждаешь Бикса и утверждаешь, что теперь Люси является твоей хозяйкой. Лев издал мягкий смешок, улавливая у стоявшего рядом юноши то же выражение, что и у его дорогой принцессы, когда она видит новый ключ или книгу по звёздной магии в библиотеке. — Я всегда им был, просто в какой-то момент… потерялся, а Люси просто вернула меня на место, — тепло улыбнулся Лев, не желающий рассказывать о том, что виноват в смерти своеё предыдущей хозяйки. Парни замолчали, каждый думая о своём. О прошлом и о будущем, об остальных одновременно бесполезных и необходимых вещах, о настоящей ситуации в этом городе, обо всём. Тишину нарушил Локи: — Знаешь, меня изгнали с небосвода, и я думал, что, вернувшись, буду ненавидеть Владыку и Звёздный мир… Но вместо этого я чувствовал только безграничную преданность Принцессе. Может, это просто глупое устройство отношений контрактора и духа, но когда ей причиняют боль, мне хочется просто уничтожить этот мир, испепелить его дотла, что угодно, лишь бы хозяйка была счастлива. — Ты хотел бы уничтожить тех, кто виноват в её травме? — произнёс зеленоволосый понимающе, прислоняясь спиной к стене. — И у нас будет шанс это сделать. Пойдём, я обо всём договорилась. Доставим их прямиком в камеру и быстренько допросим, — вмешалась в разговор подкравшаяся со спины мечница, улыбаясь как-то кровожадно. — Фрид, отправляйся на поиски Фуллбастера, заодно сообщи Эвергрин, что Люси проснулась. Пусть успокоит Дреяра, как только он очухается. Джастин не стал никак отвечать, только призвал свои крылья и вылетел из тесного коридора. А дух Льва и Титания в сопровождении того самого высокого военного направились в здание местной стражи.***
Лаксус резко открыл глаза, пытаясь отдышаться. Его кожу покрывал липкий слой пота, напряжённые мышцы напоминали о себе маленькими судорогами. Усталость накатывала волнами, но снова положить голову на подушку и мысли не было — сон как рукой сняло. Немного успокоившись, Дреяр понял, сейчас находится в собственном номере в Кассии, а напротив него спит в кресле его напарница Эвергрин. Не став будить русоволосую, мужчина тихо стал и пошёл умываться. Поняв, что его магический источник снова полон (перенос Полюшки туда, а потом обратно — ворчливая старуха буквально вынудила его отправить её обратно в Магнолию, приговаривая, что раз силы есть, ума не надо), Лаксус, не раздумывая, переместился в комнату заклинательницы, встретившую его тихим сопением. «Похоже, Люси уже проснулась, — подумал он, разглядывая заваленный кипой черновиков небольшой письменный стол. — А Бикслоу, видимо, благополучно слинял. Хотел бы я его поругать, но сейчас мне это только на руку». Убийца драконов подошёл к кровати девушки и начал её разглядывать. Люси мирно спала, свернувшись в калачик. Выглядела она довольно здоровой, если не считать залёгшие под глазами тёмные тени, немного бледноватую кожу и непривычно светлые губы. Чувствуя себя сумасшедшим, Лаксус прилёг на вторую половину кровати, вдыхая полной грудью запах лекарств и травяного шампуня. Он осторожно положил руку на талию светловолосой и прижался к спине девушки, вызывая недовольное фыркание. Хартфилия нахмурилась во сне, почувствовав, как что-то касается её ушиба. Она машинально перевернулась, чтобы уберечь свой травмированный участок спины, и тут же оказалась прижатой к широкой мускулистой груди мужчины. Дреяр с замиранием духа смотрел на трепещущие ресницы девушки, ожидая, что та вот-вот проснётся, посмотрит на него своими огромными глазами и заговорит с ним: возможно, начнёт ругаться за то, что маг молний пробрался к ней в постель, возможно, поблагодарит за то, что он телепортировался за целительницей, но ничего из этого не произошло. Люси доверчиво прильнула к мужчине, продолжая спать. Лаксус немного огорчённо выдохнул, поняв, что не сможет сейчас услышать её голос. Убийца драконов понимал, что это очень жадно и эгоистично: он и так сейчас был рядом с ней, прижимал её хрупкое тело к себе, чувствовал её запах и слышал размеренное дыхание, но ему всё ещё было мало. Вскоре мужчину сморил сон, в этот раз — спокойный и глубокий.***
— Нам наконец-то выдали ордер на обыск дома! — заявила Титания, входя в номер своей блондинистой подруги с большим пакетом, наполненным контейнерами с едой — обед для неё, Грея и, собственно, самой заклинательницы. — Фигард сразу ускакал туда, вдохновлённый мыслями о повышении. С того момента, как Люси проснулась, Эрза приходила к ней отчитываться о ходе дела. Фуллбастер же вообще не отходил от подруги с тех пор, как злой и лохматый Фрид, почти целый день гонявшийся за созидателям по окрестным лесам, буквально за ухо притащил его в гостиницу и, ничего не объясняя, зашвырнул в комнату к только-только проснувшейся заклинательнице. Разве что, на ночь Хартфилия старательно прогоняла Грея за дверь, говоря, что ей неловко будет спать с ним в одном номере, и что раз они соседи, он услышит, если на неё нападут. Причина такого поведения была проста — блондинка знала, что маг молний повадился по ночам пробираться к ней в номер и спать, обнимая её. Узнала она об этом, однажды проснувшись от того, что ей резко стало нечем дышать: это Лаксус бессознательно почти полностью подмял под себя заклинательницу. Разумеется, никому, даже самому Дреяру, она рассказывать о своём открытии не стала, да и незачем было. Сама Хартфилия была не против такого соседства, постепенно привыкая к мужчине, а смущать (если такое вообще было возможно) самого Громовержца тем, что знает его секрет, блондинка не хотела. — Это замечательно, — улыбнулась держательница, принимая свою коробочку с аппетитно пахнущим обедом. — Я рада, что расследование снова движется вперёд. — Не делай вид, что непричастна к этому, — произнёс маг льда с такой же улыбкой. — Мы все знаем, что ты написала письмо аж самой Принцессе Фиорской, Бикслоу всё растрепал. — Ну, я просто подтолкнула ситуацию, — пожала плечами Хартфилия, нисколько не удивляясь тому, что у мага душ язык без костей и ни за какими зубами не держится. — Думаю, ордер бы всё равно оформили, просто это могло занять больше времени. — Ты сделала очень большое дело, — покачала головой Скарлетт, присаживаясь на край кровати подруги. Люси покраснела, скользнув взглядом по примятым огромной тушкой Дреяра простыням сбоку от неё. — Учитывая внимание со стороны верхов, приговор постараются вынести максимально жёстким, к тому же, тот, кто из-за кулис поддерживал местного мэра, быстро смылся, перестав блокировать работу судебной системы. Правда, скрыться он уже не сможет — уж наверняка наша ищейка разыщет что-нибудь в домах и резиденциях мистера преступника. — Не думаю, что кто-нибудь об этом узнает, — похихикала Люси, отправляя в рот большую ложку овощного рагу. — Сто процентов про бедных несчастных магов, так сильно постаравшихся ради следствия, все забудут, и все лавры достанутся этому твоему Фигарду, — на этот раз рассмеялась уже вся троица. Так и случилось. Уже через два дня газеты пестрели разнообразными заголовками о бравых сыщиках Специального Отдела, которые так тщательно старались раскрыть дело и добиться справедливости, что дошли до самой Принцессы Фиорской. «Обнаружен дневник мэра-неудачника, загубившего не один десяток душ». «Спецотдел и их волшебный обыск. Новые подозреваемые?!» «Покровитель мэра-душегуба уже найден, интервью с членом Спецотдела!» И прочие сенсационные заголовки то и дело мелькали в прессе. Дело получилось по-настоящему громким, оно взволновало весь огромный Фиор, и мало кто из жителей не был знаком с его деталями. Пусть газеты и писали приукрашенные статьи о работе специальных органов, большинство из написанного оставалось правдой: Фигард с командой и правда нашли дневник мэра, в котором описывались все преступления, а также прошлое мужчины и его планы. Там же и обнаружилось имя его высокопоставленного покровителя, но это держалось в строжайшем секрете. Эрза сказала, что причиной его зверств было признано нестабильное психическое состояние, связанное с низкой самооценкой и манией величия. В дневнике описывалось, как мачеха и старшие сёстры издевались над будущим преступником, называя его изо дня в день бесполезным и проча ему умереть в одиночестве и холостяком. Разумеется, это никоим образом не оправдывало ни одно из совершённых им злодеяний: от мелких краж и коррупции до изнасилования и убийства девушек, обусловленного ненавистью ко всем женщинам в мире. Таким образом, расследование шло вперёд и набирало обороты, прямо как снежный ком, и теперь Специальный Отдел копал материал на того, кто покрывал мэра. Сам ублюдок решил дать против него показания, надеясь смягчить наказание с казни на пожизненное, но, разумеется, это ему совсем не помогло. Спустя девять дней после нападения на Люси в зале суда был зачитан приговор: смертная казнь через повешение. Это была даже не гильотина, обычно применяемая по отношению к высокопоставленным людям, а настоящая унизительная виселица. Как только заклинательница узнала о предстоящей смертной казни, которую планировали провести в столице, она радостно направилась в Сердце Гидры, чтобы сказать Аризии, что они смогли, у них получилось. Идя по тёмному лесу, поглощавшему свет и посторонний шум даже днём, блондинка почувствовала, что что-то не так, её шестое чувство било тревогу, и Люси поспешила в сторону гильдии, постепенно переходя на бег. Сердце бешено колотилось. Было страшно, тревожно, волнительно — блондинка не знала, отчего, но прекрасно понимала, что интуиция никогда её не подводила. Почему-то девушка почувствовала себя в комнате-ловушке, стены которой всё сжимаются и сжимаются, вот-вот грозясь её расплющить. Ворвавшись в полупустое здание, заклинательница сходу помчалась на второй этаж и ворвалась в кабинет мастера. Он был пуст. Подойдя ближе к столу, Хартфилия увидела запечатанное письмо, адресованное ей. «Она ведь написала, что решила уехать отсюда, чтобы забыть об этом месте? Правильно? — спрашивала у самой себя волшебница, распечатывая конверт трясущимися руками. — Или уехала в отпуск… Пожалуйста, пусть будет так!» Из конверта выпал свёрнутый вчетверо листок и странный лепесток из золота. На несгибающихся ногах Хартфилия подошла к стулу, на котором Аризия сидела при их последней встрече, и отпила из открытой бутылки виски. Дорогая Люси, Спасибо, что пришла ко мне. К сожалению, я не могу тебя встретить, потому что меня больше здесь нет. Я очень благодарна тебе за всё, что ты сделала: ради меня и не совсем. Ты помогла мне отомстить за мою Элли, ты наказала виновного, и теперь я спокойно могу уйти к Ней Подступающие слёзы начали душить блондинку, которая, ещё увидев письмо, поняла, что оно прощальное. Люси трясущимися руками схватила бутылку и снова залила в себя алкоголь, который неприятно обжёг саднящее горло, возвращая девушку в реальность. Ты не представляешь себе, насколько я сейчас рада. Ещё чуть-чуть и мы с моей Элли встретимся, и я смогу спокойно смотреть ей в глаза, зная, что виновник её смерти наказан. Пожалуйста, не ищи моё тело, не тревожь мой покой. Я очень счастлива, что встретила тебя, потому что без тебя у меня бы ничего не получилось. Я не знаю, чем тебя отблагодарить, поэтому прими ту безделушку, которую я приложила к письму. От неё исходит энергия, похожая на твою, думаю, тебе она пригодится больше. Спасибо тебе огромное за то, что я смогу уйти с миром. Пожалуйста, не вини себя, проживи счастливую жизнь, хотя бы в память обо мне. Пока и прощай. Люси прижала письмо к своей груди и зарыдала взахлёб. Она тряслась, кусала губы и царапала руки. — Почему, почему, ПОЧЕМУ?! — закричала девушка, выплёскивая свою энергию. Золотое сияние наполнило комнату — к заклинательнице наконец вернулась её магия, но девушка совсем не обратила на это внимания. Она продолжила рыдать, сжимая в руках жалкий клочок бумаги. — А ты как была эгоисткой, так и осталась, Хартфилия, — фыркнул знакомый голос, а затем мягкие руки сжали девушку в объятиях. — Ты ведь и сама понимаешь, что она не смогла бы жить на земле, где нет её второй половинки, её сокровища. Для неё, как дракона, это невозможно. Она выполнила обещание, которое дала своей возлюбленной, и теперь может умереть с миром, разве этого мало? — Водолей? — удивлённо спросила заклинательница, поднимая голову и видя такие знакомые синие глаза, напоминающие бескрайний океан. — Ты… — Я всё это время была здесь, — ответила дух, покрепче обнимая заклинательницу. — Мне нужна была магия звёзд, чтобы превратиться в ключ и снова стать духом. Тот золотой лепесток, который тебе оставила эта девчонка, и был мной. — Аризия, — всхлипнула Люси, вновь возвращаясь мыслями к смерти этой тёмной магички, — она ушла… — Она была самым счастливым человеком в этот день, — ответила синеволосая абсолютно серьёзно. — Она верила в то, что воссоединится со своей Элли на небесах, и была рада, что клятва отомстить, которую она дала ради своей возлюбленной, была исполнена. Хартфилия понимала, что так будет лучше всем, и что Аризия покончила с собой отнюдь не от горя, а наоборот, ради собственного счастья, но мысль о её смерти продолжала крутиться в блондинистой голове, вызывая новые и новые сдавленные хриплые рыдания. Водолей осталась со своей хозяйкой, успокаивая её, баюкая до тех пор, пока она не уснула. Подхватив девушку на руки, она проворчала: — Вечно она норовит оставить мой ключик в какой-нибудь глуши, — и, подняв только-только сформировавшийся золотой ключ, вышла из кабинета мастера.***
Наконец-то это долгое и выматывающее задание закончилось. Виновник был наказан, девушки — спасены, награда от Совета должна была прийти в гильдию, Люси вернула ключ Водолея. Громовержцы вместе с Хартфилией с неверием смотрели на солнце, медленно поднимающееся из-за горизонта: с перрона рассвет был виден во всех его деталях. Золотые лучи, сменяющие ночную мглу, оставляющие её позади и дающие понять: настал новый день, новая жизнь, и сегодня будет лучше, чем вчера, а завтра — ещё прекрасней. Солнце обозначало надежду, веру в лучшее, счастливое будущее. Жители Кассии наконец-то смогут спать спокойно, без страха гулять до ночи, провожать солнце и встречать его по утрам. А спасители города наконец покидают его. Эрза с Греем уехали ещё вчера в составе конвоя, доставляющего мэра в столицу для исполнения приговора. Они поклялись доставить преступника в ценности и сохранности, не дать ему сбежать или покончить жизнь самоубийством в дороге. Ну а Лаксус купил билеты на утренний поезд в Магнолию. Двух соседних купе им не нашли, поэтому заклинательница вызвалась ехать в другом вагоне. Маг молний без слов отдал билеты Бикслоу и, взяв ладошку заклинательницы в одну руку, а свой чемодан — в другую, быстрым шагом направился в сторону необходимого им вагона. Блондинка от таких действий мага зарделась, но вырываться не стала, только ускорила шаг, чтобы идти наравне с мужчиной. — Предлагаю поспать, — произнесла Люси, едва оказавшись в купе и легла на чистые простыни прямо в уличной одежде. — Не знаю как ты, но я с ног валюсь от усталости, — девушка начала заворачиваться в одеяло, бросая призывные взгляды на Лаксуса. Мужчина стоял посреди купе и мялся — лечь на отдельную кровать или же рядом с Хартфилией, которая пока была не в курсе того, что Дреяр использует её вместо снотворного — магу просто не удавалось уснуть, пока он не почувствует её тепло под своим боком. Заклинательница выгнула бровь и протянула руки к магу молнию, как бы своим жестом показывая: и чего же ты ждёшь? Убийца драконов изумлённо уставился на неё немигающими глазами. — Так ты знала? — спросил он немного трескающимся голосом. Он старался выглядеть равнодушным, но кончики его ушей зарделись, показывая, как неловко их обладателю. — Было сложно не заметить, — фыркнула Люси, а потом поняв, что её дракон всё ещё стоит в нерешительности, села и потянула его к себе за руку. Лаксус послушно лёг рядом, обнимая девушку и прижимаясь к ней всем телом. Блондинка доверительно прислонилась к нему, обхватывая мощную талию руками и утыкаясь лбом в грудь. Рядом с магом молний ей было тепло и спокойно — и этого пока было достаточно. Она не хотела никаких громких признаний, потому что сама не любила облекать свои чувства в слова. Сладкие речи могут быть ложными, обещания можно нарушить, но действия всегда выдавали человека с головой. И то, как Лаксус вёл себя рядом с ней, помогал и защищал, было для неё бо́льшим показателем любви, чем любые признания. Дреяр прижал к себе тихо посапывающую девушку, не веря в своё счастье. Она приняла его и его чувства, согласилась быть с ним, быть его. Хоть она и не призналась ему в безграничной любви, но того, что она позволила ему находиться рядом, хватало для того, чтобы наполнить сердце щемящей нежностью. — Я знаю, что я не первый, — прошептал он, вглядываясь в расслабленное спящее лицо. — И знаю, что Драгнил наворотил дел… Но я хочу стать последним и исправить всё это. Спасибо, что позволила мне, — по-своему нежно произнёс Лаксус и оставил поцелуй на губах своей заклинательницы — лёгкий и совсем невесомый, такой, каким обычно целуют спящих детей в лоб.