Вампиры. Легенды и фэнтези

Ваша мутированная раса восстанавливает ногти, волосы и эпидермис, но не способна согласиться с существованием более совершенных в этом смысле творений. Все, что совершеннее вас, вы считаете отвратительной аберрацией. А отвратительные аберрации вы вставляете в мифы. В социологических целях. Регис

      В своем труде уважаемый пан, смею утверждать это без тени предвзятости, раскрывает тему вампиров насколько это возможно в рамках того повествования, которое несет в себе сага. Это не отдельный роман про данную, в этой истории, расу, а именно вкрапление небольших частей информации, которую автор статьи постарался собрать по крупицам в единое целое. Прежде всего, Сапковский, располагая и ознакомившись с различными мифологическими и фольклорными источниками, представляет читателю несколько видов вампиров, не считая высших: — Фледер; — Гаркаин; — Альп; — Брукса; — Катакан; — Экимма; — Носферат; — Муля. Данные создания относятся к низшим вампирам или же вампирам переходной стадии, отличаясь от своих сородичей меньшим уровнем самоконтроля, менее развитым уровнем социальной адаптации, большей кровожадностью и агрессией. Если в обычных произведениях нетопырь есть нечто стремящееся к злу абсолютному, то пан преподносит иную теорию, выделяя вампиров как разумную расу, которая попала в установленную им вымышленную вселенную посредоством Сопряжения Сфер из своего мира. На Континенте обжиться удалось далеко не всем, а потому кто-то искал способы взаимодействия с Aen Seidhe, людьми и иными расами, а кто-то решил избегать подобных социокультурных взаимодействий. Здесь я отдельно отмечу, что как таковых источников, гласящих о том, как вампиры сосуществовали с эльфами или гномами, лично автором статьи найдено не было. Более того, мне не удалось отыскать примеры, подтверждающие лично мою теорию о том, что не относящиеся к людям расы могли страдать ликантропией, что, впрочем, к вампирам в данном конкретном случае не относится. Если мы будем отталкиваться от версии, что при обоюдном обмене кровью эльф/гном мог стать носферату, то тогда данную гипотезу можно рассматривать, пускай и не всерьез, однако здесь следует учитывать целую вереницу аспектов, которые автор статьи постулировать отказывается в силу отсуствия достаточной достоверности информации. Вампиры Сапковского обладают чертами, которые можно встретить и у иных авторов- фантастов/романистов: они бессмертны (пан внес свою лепту, добавив, что лишь представитель их расы может убить сородича по-настоящему), обладают нечеловечески сильными чувствами, силой, развитым интеллектом, что привело к созиданию в сфере культуры и науки, способны к трансформации, могут управлять животными, которые, в свою очередь, чувствуют их присутствие и остро реагируют на него. Также, у них ускоренная регенерация и сопротивляемость многим критическим для человека аспектам, например, ожогу последней степени: «Цирюльник подошел к костру, поклонился жрецу и зрителям, быстро наклонился и сунул руку в раскаленные уголья… Цирюльник усмехнулся свойственной ему улыбкой, не разжимая губ, потом переложил подкову в левую руку, а правую, совершенно здоровую, показал вначале жрецу, потом, высоко подняв, всем остальным» Также вампиры во вселенной пана не отражаются в зеркалах, однако то лишь последнее из тех общностей, что связывает данное произведение с тем же разобранным в предыдущей главе «Дракулой». Сапковский высмеивает многие клише, касающиеся этих таинственных существ, которые далее будут приведены в виде цитат, взятых прямиком из текста. — против вампира действует осиновый кол, святая вода и обезглавливание «Кметы меня чуть было не прикончили. К счастью, они не знали, как за это взяться… Продырявили меня кольями, отрубили голову, облили святой водой и закопали. Представляете, что я чувствовал, когда проснулся?» — если вампир укусил человека, тот становится вампиром «Значит, поражение вампиризмом — чушь собачья и вымысел» (Однако не будем забывать, что Королеве Ночи в первой части игры удалось обратить Синеглазую девушку в вампира) — вампир есть ходячее умертвие «— Благодарю, — поклонился Регис. — Переходим к следующему мифу, утверждающему, что вампир — это человек, который умер, однако не совсем…могиле он не гниет и в прах не обращается. Лежит себе там свеженький и румяненький, готовый выйти и кусаться» — вампиры боятся солнечного света «Как нельзя более, — сказал Регис. — Вы верите, что вампир опасен только ночью, первый луч солнца превращает его в прах. В основах мифа, родившегося за первобытными кострами, лежит ваша солярность, то есть теплолюбие и суточный ритм, предполагающий дневную активность. Ночь для вас — холодная, темная, недоброжелательная, опасная, полная неожиданностей пора, а восход солнца означает очередную победу в борьбе за выживание, новый день, продолжение жизни. Солнце приносит свет и тепло, живительные для вас солнечные лучи несут гибель враждебным» — вампир жив за счет выпитой крови невинной жертвы «Гульба и баловство, пирушки и попойки, каждое полнолуние мы летали в деревни и пили из кого попало. Наисквернейшую, самого отвратного качества… хммм… влагу. Нам было без разницы, из кого… лишь бы… хмммм… гемоглобин… Какая ж потеха без крови! С вампирками пошалить тоже как-то смелости не хватало, пока не глотнешь. Порой как пойдет-поедет, так по три-четыре ночи кряду я не возвращался в склеп. От самого малого когда-то количества… влаги я начинал терять контроль над собой, однако это не мешало мне продолжать пиршество» Кровь является для вампира Сапковского лишь подобием спиртного, возможно, афродизиаком и, сродни людям, они могут впасть в зависимость, от которой трудно избавиться. Регис, высказывания которого приведены выше, также упоминает, что так называемая «попойка» происходит каждое полнолуние, так как это праздник, который вампиры привыкли отмечать со своеобразным размахом. С учетом жертв, можно себе представить, сколько бы на Континенте было вампиров, будь способ укуса в шею достаточным способом обращения. Сапковский не обходит вниманием и ту подоплеку, что использовал в своем произведении Стокер, а именно тематику секса: «Сильнее всего людьми управляют страхи с сексуальной подоплекой. Девушка, теряющая сознание в объятиях сосущего ее вампира, молодец, млеющий от мерзостных действий вампирки, осыпающей поцелуями его тело, — так вы это себе представляете. Оральное насилие. Вампир парализует жертву страхом и принуждает к оральному акту» Нельзя не упомянуть, что несмотря на клановость и существующие нормы, контролирующие поведение вампиров внутри сообщества, их молодежь имеет абсолютную свободу и не ограничена никакими рамками приличий. Последнее, что хотелось бы добавить в завершении данной главы, так это развитие образа вампира в повествовании как самого пана, так и в продолжении его труда — уже игровом каноне. Регис, являя собой образец разумного мужчины, прожившего дольше, чем любой из нас способен представить, бросается в самоубийственную авантюру ради того, кого он знает едва ли не без году неделя, обладая большим спектром душевных качеств, которые также не позволили ему пройти мимо несчастной девушки, которую хотели крайне разумные селяне умертвить по обвинению в колдовстве. В игровом каноне мы видим сначала возлюбленную Региса, так называемую Королеву Ночи, которая (здесь уже сугубо личное мнение автора) также не является прототипом кровожадной и безчувственной убийцы. Ну, и наконец, Детлафф. Этот вампир ярко продемонстрировал нам, что эта раса способна глубоко любить и пылко ненавидеть, быть абсолютно преданным тому, кто завоевал место в сердце, а также мстить, если пассия втоптала твои лучшие чувства в грязь. Данного персонажа можно назвать ранимым, жестоким, наивным — каким угодно, но тот факт, что он является личностью весьма развитой духовно, лично по моему мнению, не приходится. Вампиры Сапковского разнообразны и в том их великая уникальность. Спасибо всем за прочтение, а в качестве завершения данной статьи я, уже по выработанной привычке, оставлю следующую цитату, которая лично мне весьма пришлась по душе: «Люди, — Геральт повернул голову, — любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлестывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить».