Яркий

Прошла неделя. Прекрасная неделя. Каждое утро начиналось с кофе и сигареты. Просыпался я более и менее выспавшимся. Мало того, что я начал хоть как-то спать, так я ещё и высыпался! Утренний контрастный душ, лёгкий завтрак, сборы. Потом я заходил за соседом, наблюдал его недовольную невестушку, которую Чанёль, как всегда, целовал в щёку перед уходом, злился, нагонял на неё своих адский демонов, успокаивался, а после мы вместе ехали на место моей нынешней работы. Я рисовал, а он валял дурака. Рассказывал мне всё подряд, пел, слушал музыку, снова пел, танцевал, смеялся, рассматривал мою работу, выспрашивал что-то, пытался рисовать в моём блокноте, который я ему подарил по доброте душевной, и вдохновлял меня. Мне было потрясающе легко, находясь рядом с ним. Мне было зашибись как офигенно, проводя дни с ним. Но с каждым днём мне всё тяжелее становилось отпускать соседа домой, когда мы поднимались на наш этаж и прощались. Каждый вечер я пил виски и курил на балконе, боясь услышать стон из соседней квартиры. Непроизвольно в моей голове возникали сцены поцелуев и секса соседа с его девушкой. И в такие моменты даже Люцифер был милым дитя, по сравнению со мной. Я даже бокал разбил однажды. Ну как разбил… Раздавил. Хорошо, что левой рукой. Ещё потом два дня объяснял Чанёлю, как я умудрился порезаться, открывая банку краски ножом. Засыпал я с мыслями о новом рабочем дне рядом с соседом. Иногда позволял себе пофантазировать и помечтать о… нас. Но возбуждение тут же давало о себе знать и я резко прекращал думать о соседе в непристойной форме, представляя, как стону под ним. Сначала, мне удавалось успокоиться и уснуть. Меня хватило дня на два. Потом до дрочки дошло. Фантазируя о Чанёле, о его прикосновениях к моему телу, о его жарких поцелуях, о его хриплом, грубоватом шёпоте мне на ухо во время резких толчков глубоко внутри меня, я возбуждался так, как не возбуждался ни с кем во время секса. И это только фантазии перед сном. Представляете, что было, когда я находился рядом с ним? Мне давно не было так спокойно, так хорошо и так тяжело и больно одновременно. Сосед оказался очень умным, начитанным парнем. Хотя первое моё впечатление о нём было схоже с «сельский дуралей». Он рассказывал о многом, но очень аккуратно, наблюдая за моей реакцией, явно соображая, что можно говорить, а о чём стоит пока помалкивать, хотя было понятно, что он мне доверяет. Он смотрел, как я работаю и озвучивал то, что происходит со мной внутри в этом момент. Каким-то образом он читал меня при помощи моих рисунков. Психолог хренов. Он изучал меня точно так же, как и я его, хотя изначально я даже не мог себе представить, что сосед окажется таковым. Но он не видел главного. Того, что я так тщательно пытался скрыть, отмалчиваясь и стараясь поменьше на него смотреть. Или он просто делал вид, что не видел. А ещё Чанёль сдружился с моей заказчицей, чему я не был удивлён, ведь он манит всех, притягивает. Лучезарный парень. Яркий. Его природное обаяние и харизма делали своё дело. Устоять перед ним было просто невозможно. Исключений не было. Как он подружился со старушкой, я даже не понял. Но она дико привязалась к нему, да и ко мне. Теперь каждый вечер после окончания рабочего дня она кормила нас домашним печеньем и поила чаем, приготовленным в английских традициях. Она называла нас «милой парочкой», ох, если бы она знала, как двояко это звучит для меня… Каждый вечер мы оживлённо болтали. Да-да, именно «мы». Я стал разговорчивее, добрее. Я начал улыбаться. И это пугало. Как-то раз, я, как всегда рисовал, а сосед что-то рассказывал мне. Я услышал, как он потягивается, облегчённо застонав, что заставило меня передёрнуться, а потом обрывок фразы его рассказа меня ошарашил. — Ну и вот, когда Эмили со всеми гостями приехали и завалились в нашу новую квартиру, я выронил эту чёртову вазу прямо на пол. Ох как я их ненавидел в том миг, а её больше всех! Убить был готов, хотя мы неделю не виделись. Я медленно обернулся на соседа. Неделю они не виделись с Эмили? Она приехала только вместе с гостями и тут же началась та самая вечеринка в честь новоселья. Тогда чей стон я слышал утром, когда курил на балконе? Стон принадлежал парню, но услышав, как застонал Чанёль только что при потягивании, я понял, что стонал не сосед. Осознание вспыхнуло в моей голове, но я яро отрицал всё. Я понимал, что парень может меня сейчас не понять, не ответить и что вообще лучше молчать, но это же я. Вопрос прозвучал быстро и резко: — С кем ты был в квартире до приезда Эмили и гостей? Глаза соседа медленно расширились. Он уставился на меня, пытаясь сообразить, к чему вообще я задал свой вопрос. Минутное молчание. Чанёль опустил глаза и тихо проговорил, вздыхая: — Ты видел нас? Значит, я не прогадал. — Просто ответь. Чанёль замялся, но тихо ответил: — С бывшим парнем. Ба-бах. С возвращением, кувалда.